– Я это знаю. Все мои звезды так говорят. Но я знаю, что ты говоришь откровенно. – Он подвел ее к креслу, в котором сидел Тедди, и, достав из ящика итальянского стола бутылку виски, бросил несколько кубиков льда в стакан.
– О, мистер Т., я сейчас не пью, – сказала Лулу.
– Глупости. Я ведь тебя знаю. Лапочка, ты меня не уважаешь. Ты считаешь, что можешь обкрутить меня вокруг своего мизинчика, – задушевно произнес он. – Так вот: у меня для тебя новость. На свете нет такого мужчины, которого ты не могла бы обкрутить вокруг пальца. Но я тебя понимаю, лапочка, я без ума от тебя. Я не хочу, чтобы ты считала, что должна пить за моей спиной.
– По-моему, вы единственный мужчина, который понимает меня, Г.Т., – сказала Лулу.
– Ты ошибаешься. Никто не способен тебя понять. И знаешь почему? Ты великая женщина. Ты не только великая актриса, ты великая личность – у тебя есть огонь, ум, обаяние, вот что в тебе есть. Я не хочу, чтобы об этом стало известно, но я не возражаю, если ты выпьешь. Ты заслужила право делать все, что тебе заблагорассудится.
– За исключением тех случаев, когда я не согласна с вами, Г.Т., – сказала Лулу.
– Я тебя люблю. Ну и язычок. Надо же быть такой импульсивной. Я говорю себе: «Г.Т., что такого в Лулу, отчего все билеты бывают проданы?» – и мне даже не приходится требовать от себя ответ. А ответ в одном слове. Жизнь, – сказал Теппис, нацелив в нее палец, – вот чем обладает Лулу.
Он налил себе немного виски и маленькими глоточками стал пить.
– Ты не можешь понять, зачем я тебя сюда пригласил? – произнес он после паузы. – Сейчас скажу. Я думал о тебе. Хочешь знать мое личное мнение о Лулу Майерс? Она величайшая актриса в нашей стране, а в этой стране работают самые великие актеры мира.
– Вы самый великий в мире актер, мистер Т., – сказала Лулу.
– Я воспринимаю это как комплимент. Но ты не права, Лулу, я не умею играть. Слишком я искренний. Я слишком глубоко все переживаю, а выразить не могу. Иногда я ночами не сплю, тревожась за тебя. И знаешь, что меня снедает? То, что я не американская публика. Будь я американской публикой, ты бы у меня стояла первым номером в рейтинге Биммлера. А знаешь, какое ты сейчас занимаешь место?
– Семнадцатое, верно, мистер Т.?
– Семнадцатое. Можно такому поверить? Значит, американская публика покупает билеты на шестнадцать актеров и лишь потом на тебя. Я этого не понимаю. Будь я публикой, я бы покупал все время на Лулу Майерс.
– Почему десять миллионов не такие, как вы, Г.Т.? – сказала Лулу. Она допила то, что было у нее в стакане, и, выждав немного, подошла к столу и налила себе еще.
– Лулу, а ты помнишь, на каком месте у Биммлера ты была в прошлом году? На двенадцатом. В этом году ты должна была подняться, а не спуститься. На десятое место, на восьмое, а потом на третье, на первое – вот как надо шагать.
– Мистер Теппис, может, я уже вся в прошлом.
Теппис поднял руку.
– Лулу, за такое высказывание мне бы следовало разложить тебя и отшлепать.
– О, мистер Т., какую бы историю я из этого сделала.
– Ха-ха-ха. Я от тебя просто без ума. Лулу, послушай меня. Вся беда в том, что у тебя слабая реклама.
– Да у меня лучший пресс-агент в стране, – поспешила она возразить.
– Ты думаешь, можно купить славу? Слава – это дар Божий. Прошло то время, Лулу, когда любая девчонка – видишь, я говорю откровенно, – став подружкой того или другого господина, становилась знаменитой. Сегодня публика хочет респектабельности. И знаешь почему? Потому что жизнь перестала быть респектабельной. Думаешь, они хотят, чтоб им об этом напоминали? Разреши показать это тебе с помощью психологии. Десять лет назад женщина была верна мужу, но ей хотелось чего-то волнительного, хотелось мечтать о большом романе со звездой. Лулу, так откровенно я не говорил бы ни с одним человеком на свете. А сегодня, знаешь ли, у этой же женщины дружки повсюду – она трахается даже с техником, который приходит чинить телевизор. И ты думаешь, ей хочется видеть на экране кого-то вроде себя, такую же психованную? Совсем не хочется. Ей стыдно, что она такая. И ей хочется видеть женщину, которая вызывала бы у нее уважение, замужнюю женщину, королевскую чету, супругов – американских звезд Номер Один. Вот какая сейчас психология.
Лулу передвинулась в кресле.
– Г.Т., вам следовало быть сватом.
– Ты все время мне это говоришь, а я тебе вот что скажу. Если б ты могла выйти замуж за правильного парня – к примеру, за звезду, который по шкале Биммлера идет седьмым или девятым номером, – знаешь, что было бы? Ты думаешь, что заняла бы по шкале Биммлера среднее место между вами двумя, так вот нет: вы оба получите у Биммлера два самых высоких места по стране. И знаешь почему? Два плюс два дает не четыре – дает пять. Да еще пять, получается десять. Это комбинированное сложение. А теперь подумай. Правильный выбор супруга даст лучший итог, чем комбинированное сложение. Лулу Майерс и кто угодно – Джо Макго, не важно, как его зовут, – важно, чтобы он высоко стоял на шкале Биммлера, и тогда мы будем иметь американскую королевскую пару Номер Один в Америке, а раз американскую, то и всемирную – вот какое положение ты займешь. – И Теппис послал Лулу воздушный поцелуй. – Ты моя любимица, тебе это известно? Ты моя любимица Номер Один.
– Надеюсь, что это так, Г.Т.
– Возьмем этого твоего молодого парня – как там его фамилия, ну, этого Сахарного мальчика.
– Вы имеете в виду Серджиуса.
– Я присмотрелся к нему. Он славный малый. Мне он нравится. Я бы нанял его. Не актером, как ты понимаешь, а на какую-нибудь работу – передвигать декорации, водить грузовик, он для этого вполне подошел бы: прямодушный, наверно, действует из лучших побуждений, но я думаю, что было бы, если бы он женился на тебе. И знаешь, к какому выводу я пришел? Лулу, этот парень не для тебя. Он ничего собой не представляет. Он потянет тебя вниз. Не важно, сколько, по его словам, он сбил самолетов, – он пустельга, вот кто он.
– Ой, не надо принижать Серджиуса, Г.Т., – сказала Лулу, – он очень милый.
– Милые мальчики стоят по десять центов за дюжину. Он еще ребенок. А ты – женщина. В этом-то и разница. По-моему, мы понимаем друг друга. Я хочу тебе сказать то, что застряло у меня в мозгу и здорово тебя оглоушит. Хочешь знать, за кого, я считаю, ты должна выйти замуж?
– Я никогда не знаю, о чем вы думаете, мистер Теппис.
– Отгадай. Давай отгадывай.
– За Тони Тэннера, – сказала Лулу.
– За Тони Тэннера? Лулу, мне стыдно за тебя. Я сам проверил его позицию на шкале Биммлера. Он на сто восемьдесят девятом месте – вот какое он ничтожество. Позорно для женщины так себя не ценить, нет, я думаю кое о ком получше. Не говори сейчас ни слова – я хочу, чтобы ты отложила решение до утра. А что ты скажешь насчет Тедди Поупа?
Лулу вскочила на ноги. И устроила маленькую демонстрацию – несколько раз открывала и закрывала рот.
– Я в шоке, мистер Т., – наконец произнесла она.
– Садись. Я сейчас кое-что тебе скажу. Возможно, ты этого не знаешь. И у меня нет желания скрывать это от тебя. Тедди Поуп – гомосексуалист. Удивил тебя, да? Неужели Г.Т. такой человек, который станет на колени и будет упрашивать красивую девушку вроде тебя выйти замуж за придурка?
– Вы такого никогда не сделаете, – сказала Лулу. – Слишком вы человек уважаемый и прямой.
– Не будем отклоняться. Я хочу, чтобы ты ответила на мой вопрос как можно честнее. Признаешь ли ты – забудем на минуту о твоей личной жизни, – что, выйдя замуж за Тедди Поупа, получишь величайшую выгоду в смысле рекламы? Американская супружеская пара Номер Один. Скажи, что я прав.
– Я не могу этого сказать, мистер Теппис. – Лулу покачала стакан, в котором зазвенели кубики льда, и точно таким же голосом, каким говорил он, добавила: – По-моему, вы эгоист.
– Никто в целом свете не может сказать такое про меня.
– А мне хочется заплакать, – сказала Лулу. – Я ведь всем говорила, что вы мне как отец родной.
– Не обижай меня, Лулу.
– Г.Т., мне кажется между нами никогда больше не будет так, как раньше.
– Да как ты можешь такое говорить! – воскликнул Теппис. – Это же оскорбительно. После всего, что я для тебя сделал.
Лулу зарыдала.
– Я не люблю Тедди, – произнесла она тоненьким голоском.
– Не любишь! Перестань реветь. Я же знаю тебя, Лулу, и вот что я тебе скажу. Тедди Поуп – единственный мужчина, в которого ты могла бы влюбиться. Ты думаешь, я рехнулся Ошибаешься. Только потому, что он гомик, ты считаешь, что выйти за него оскорбительно для тебя. Но я старый человек, и я знаю людей. Вы с Тедди можете поладить. Он настрадался, у него нежная душа, и актрисе есть чему у него поучиться по части тонкостей человеческой натуры. Лулу, ты та женщина, которая может его выправить, и он потом будет целовать землю, по которой ты ступаешь.
Лулу приложила платочек к глазам.
– Как же я вас ненавижу, Г.Т., – всхлипнула она.
– Ты меня ненавидишь! Ты любишь меня, поэтому тебе ненавистно меня слушать. Но я тебе кое-что приоткрою. Ты трусиха. Девушка с такой внешностью, с таким обаянием должна не бояться риска. Ты же самая привлекательная девица, какую я видел когда-либо в жизни. То, что ты способна возбудить молодого здорового мужика своим женским началом, ровно ничего не значит. Это ниже твоего достоинства. Это все равно как если б Геркулесу выдали награду за игру в пинг-понг. Нелепица – она и есть нелепица. Но подумай, как тебя будут уважать, если ты сможешь превратить Тедди Поупа в мужчину.
– А что, если не смогу? – спросила Лулу.
– Ты считаешь, что потерпела поражение, еще не успев начать. Я разочарован.
– Мистер Теппис, процитирую вас: «Посмотри как следует вокруг себя, прежде чем сделать шаг. В траве могут скрываться собаки». Вот что вы говорили, Г.Т., у меня есть свидетели.
– Ты меня огорчаешь. Я-то считал, что ты игрок, как я.
По щекам ее текли слезы.
– Г.Т., я хочу выйти замуж, – дрожащим голосом произнесла она. – Я хочу любить одного мужчину, и иметь с ним прекрасные отношения, и родить ему прекрасных детей, и быть гордостью нашего ремесла.
– Правильно, Лулу.
– Но если я выйду замуж за Тедди, ничего этого не получится и я начну смотреть по сторонам. Вот увидите. Неужели вам не жаль будет, что я стану такой?
– Лулу, ты никогда не станешь смотреть по сторонам. Слишком ты для этого хорошая. Представим себе самое худшее: появится один-другой, кто тебе понравится, кем ты станешь восхищаться и с кем вздумаешь поиграть, будучи замужем за Тедди. Я бы этого не советовал, но такое все время случается. И знаешь что? Наш шарик от этого, не перестает крутиться.
– Г.Т., вы делаете мне аморальное предложение. Мне стыдно за вас.
– Тебе стыдно за меня? – шепотом произнес Теппис. – Ты сейчас сказала что-то совсем не то. Я ночами не сплю, пытаясь придумать, как спасти твою карьеру, и это твоя благодарность. Ты дикая кошка, вот ты кто. Знаешь, что такое звезда? Она как дивный, скоропортящийся плод. Ты долго везешь его на рынок, а когда привозишь, надо его продавать. И если не успеешь продать, он сгниет. Он уже подгнил. Лулу, я говорю с тобой как мужчина с женщиной. На этой студии немало ответственных людей, которым ты уже осточертела. Да имеешь ли ты представление о том, сколько раз мне приходилось заступаться за тебя? «Лулу нужно дисциплинировать, – говорят они мне, – с Лулу слишком трудно иметь дело. Она не стоит той головной боли, которая возникает у нас из-за нее». Поверь мне, Лулу, говорю тебе, как если бы Бог смотрел сейчас на нас с тобой, ты нажила себе врагов на этой студии, сотни врагов. И если ты не начнешь им угождать, они примутся рвать тебя на куски и обгладывать твои косточки. – Он повысил голос. – Вот какая сейчас ситуация, – уже более спокойно произнес он. – Я не хочу огорчать тебя, но, Лулу, твой рейтинг на шкале Биммлера должен в этом году пойти вверх. В противном случае тебе останется только один путь. – И он указал в пол. – Путь вниз. Ты станешь спускаться ниже и ниже. Станешь стареть, уже не будешь выглядеть так хорошо и не так легко тебе будет получить работу, да и студия не будет тебя поддерживать. А знаешь, что такое студия? Это как крейсер. Посмотри на Айтела. Тебе станет так стыдно, что ты даже фамилию переменишь. И знаешь, чем ты кончишь – станешь девочкой в танцзале, вот кем. Я готов перерезать себе горло – так я огорчен.
– Меня поражает то, что вы опустились до запугивания, – подытожила его тираду Лулу.
– Ты меня не обманешь, – сказал Теппис, – ты до смерти напугана. Потому что знаешь, что я думаю о людях, которые меня подводят. – И вытянув руку, сжал ей плечо. – Лулу, не отвечай мне сразу – это единственное, о чем я прошу. Неужели ты откажешь Г.Т.? Тщательно все продумай. Взвесь свои слова.
Лулу снова разразилась слезами.
– Ох, мистер Теппис, я же люблю вас! – воскликнула она.
– В таком случае окажи мне услугу.
– Да я что угодно для вас сделаю.
– Выйдешь замуж за Тедди Поупа?
– Я готова даже выйти за Тедди Поупа. И я хочу выйти за него после того, как вы все мне разъяснили, мистер Теппис.
– Я не хочу тебя уговаривать.
– Да я бы в одну минуту вышла теперь за Тедди, – со всхлипом вымолвила Лулу, – но не могу.
– Конечно, можешь, – сказал Теппис. – В чем дело?
– В том, что сегодня утром я вышла замуж за Тони Тэннера.
– …
– Мистер Теппис, пожалуйста, не сердитесь.
– Ты врешь.
– Не вру. Мы втихомолку поженились.
– Господи, да как же ты могла сделать мне такое? – проревел Теппис.
– Ничего в этом нет ужасного, мистер Теппис, – сказала Лулу сквозь носовой платок.
– Ты же нарушила обещание. Ты мучаешь меня. Ты говорила мне, что скажешь, если надумаешь выйти замуж.
– Так это было про Серджиуса.
– Так бы и плюнул. Ну какой смысл после этого жить.
– Хотите стакан воды, мистер Теппис?
– Нет. – Он ударил кулаком по ладони. – Я аннулирую этот брак.
– Не сможете. Тони воспротивится.
– Конечно, воспротивится. Он уже нанял адвоката. – Теппис уставился на нее. – И ты тоже воспротивишься?
– Мистер Т., жена обязана быть заодно с мужем – вы сами всегда так говорите.
– Ох, с каким удовольствием я бы вырвал твой язык. Лулу, ты же вышла замуж для того, чтобы поиздеваться надо мной.
– Г.Т., я докажу, что вы не правы, посвятив вам остаток моей жизни.
– Меня тошнит.
– Простите меня, Г.Т.
– Я тебя привлеку к ответу.
– Г.Т., можете меня наказать, но не обижайте Тони.
– Значит, не обижать Тони! Меня тошнит от тебя. Лулу, ты не способна думать ни о ком, кроме себя. Сдохнешь, я даже на могилу твою не взгляну. – И подняв руки, он двинулся на нее. Лулу явно приготовилась бежать. – А ну вернись, – сказал Теппис. – Я не хочу, чтобы ты так ушла.
– Я же боготворю вас, Г.Т.
– Ты меня убиваешь.
– Г.Т, мне не важно, как вы поступите. Я всегда буду говорить: «Да благословит вас Бог».
У него задрожали губы, и он указал ей на дверь.
– Г.Т., пожалуйста, выслушайте меня.
– Убирайся отсюда. Ты просто шлюха.
Она ушла, и Тепписа начало трясти. Он стоял посреди комнаты и трясся.
– Удивительно, что у меня еще не лопнул какой-нибудь сосуд, – громко сказал он. Звук собственного голоса, должно быть, немного успокоил его, так как он подошел к внутреннему телефону, нажал на кнопку и хрипло произнес: – Пришли ко мне Колли, немедленно.
Через несколько минут в его кабинет вошел Муншин.
– Ну, когда звонят свадебные колокола? – спросил он, переступив порог.
– Колли, ты пустельга, – рявкнул на него Теппис. – Ты первостатейный круглый идиот.
– Г.Т.! Что случилось?
– Лулу сегодня утром вышла замуж за Тони Тэннера.
– О Господи, – выдохнул Колли.
– А этот Тедди Поуп. Опустившийся гомик. Я его в крендель скрутил.
– Не сомневаюсь, Г.Т.
– А ты помолчи. Это же была твоя идея. Я теперь умываю руки.
– И правильно сделаете, Г.Т.
– Неужели ты не знаешь, что происходит у тебя под носом? А Лулу преподносит мне свершившийся факт. Так бы и разрезал ее на куски.
– Она этого и заслуживает.
– Меня тошнит от всего этого. Чтоб такой десятицентовый актеришка, низкопробный человек, как Тони Тэннер… Терпеть не могу низкопробных людей. Неужели в мире не осталось ничего классного?
– Вот вы классный человек, Г.Т., – сказал Колли.
– Заткнись. – Теппис заметался по комнате, словно зверь с дыркой в боку, и наконец рухнул в кресло. – Я тебя сотворил, Колли, – сказал он, – и я могу тебя уничтожить. Мне неприятно даже вспоминать, кем ты был, когда я тебя встретил, – двухцентовым агентом, ничтожеством, презренным ничтожеством.
– Ну, надеюсь, не так уж все было со мной плохо.
– Не перечь мне. Я позволил тебе жениться на моей единственной дочери, я сделал тебя моим ответственным помощником, я позволил тебе быть продюсером картин. Я же знаю тебя, Колли, знаю все твои фокусы, ты был бы рад когда-нибудь перерезать мне горло. Но ты этого не сделаешь, потому что я тебя первым сломаю. Ты слышишь меня? Какие у тебя есть идеи?
Колли стоял спокойно, почти невозмутимо.
– Г.Т., скажу вам откровенно, – произнес он, – насчет Тони – это моя вина, признаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46