– КаталА-кутилА-катилА!!!..Иванушка едва успел удивиться и исчез.– Если гора не идет к Сулейману, то гора идет подальше! – торжествующе, дрожащим голосом объявил Иудав и пошел к окну раздергивать шторы, по дороге, как бы невзначай в темноте, наступив упавшему Гагату на пальцы.– Что это было? – чуть ли не в один голос спросили братья друг друга, когда подобие порядка в комнате было восстановлено.Оба, покосившись подозрительно друг на друга в поисках следов подвоха, задумались было над этим вопросом, но Гагат, как самый старший и образованный из двух, первый важно покачал головой:– Никаких сомнений быть не может. Это был джин. Потому, что он откликнулся на призыв и сгинул, когда его изгоняли – кстати, блестяще проделано, братец.Иудав покраснел.– Мое предложение – пойти купить ящериц...– Опять ящериц!.. Ящерицы, змеи, жабы – когда это кончится!.. Это профанация нашего ремесла!..– ...и погадать, – не обращая внимания на ворчание брата, продолжал Гагат. – Сегодня вечером будет полная луна и крупные, качественные звезды. В конце концов, даже если ящерицы не сработают, у нас всегда есть кофейная гуща, кости, красные камни пустыни Перемен, перья птицы Рух, жала летающих скорпионов и задние глаза чешуйчатых летучих мышей – это нас еще никогда не подводило! Мы обязательно разберемся с этой загадкой! А пока давай, уберем этот треклятый кувшин в футляр, который мы для него приготовили и поставим куда-нибудь подальше на полку. Он – джин. А раз так, то никуда он от нас не денется.
* * *
Не успела калитка захлопнуться за братовьями, как с чинара сполз, а, может, свалился, молодой человек лет двадцати, а за ним еще один, помладше.Воровато оглядываясь и прислушиваясь (профессия обязывала), старший юноша, мягко ступая по белому песку двора, быстро приблизился к входной двери и припал к замку.Касим и Фарух караулили этот дом целый день. Касим специально с самого утра выбрал место на другом конце Шатт-аль-Шейха, где он был еще не так узнаваем, и присмотрел это загадочное жилище.Дом был старинным, большим, с тенистым садиком, стойлом на пять верблюдов и летней кухней. Не беда, что выглядел он запущено и неопрятно – если владельцы до сих пор не продали его, значит, у них найдется, что украсть. Ну, а чем неопрятней, тем сложнее будет им понять, что именно было украдено.Хотя, если быть точным, то караулил один Касим, а Фарух то и дело пытался улизнуть, пока Касим не прибил его и не пообещал в следующий раз зарезать его абсолютно бесплатно, если Фарух не желает отрабатывать занятые и до сих пор не возвращенные им деньги.После этого Фарух прижался к стволу дерева и замер, и не проронил ни слова до тех пор, пока хозяева – два не то алхимика, не то звездочета – не ушли по своим делам.Они даже не позаботились запереть дверь, изумился Касим.Работать надо было быстро – неприятности ни с хозяевами, ни со стражей им были ни к чему.Что можно было украсть у алхимиков?Касим давно слышал рассказы о том, что один купец слышал в каком-то караван-сарае, как погонщик верблюдов из другого каравана рассказывал кузнецу, как брат его жены своими глазами видел человека, который говорил с дервишем, который как-то подслушал разговор водоноса и гадальщика о том, что младший брат чайханщика в безлунную полночь видел, как из дома какого-то алхимика выбрасывали оплавленные и покореженные остатки разных металлов.Почему оплавленные и покореженные?Потому, что они получали из них золото, почему же еще!И эти двое сегодня завезли полную повозку всяких ненужных железяк. Кого обмануть хотели! Для чего они им нужны, было понятно любому ребенку.Ждать, пока они сделают из них золото, Касим не стал, решив, что за ним можно будет наведаться в незваные гости и второй, и третий (если понадобится) раз, и решил пока довольствоваться тем золотом, которое, наверняка, осталось у них с прошлого раза.Быстрый проход по первому этажу с перерыванием сундуков, шкафов и полок, забитых странными и непонятными предметами, с периодическим подпиныванием совсем впавшего в ступор Фаруха не дал ничего, кроме уверенности в профессии владельцев дома. "Наверное, они прячут свое золото в подвале," – решил сообразительный воришка, но, поскольку люк, ведущий в подземную часть дома, был заперт на большой негостеприимный замок, Касим решил сначала пройти по второму и третьему этажам в поисках чего-нибудь легко собираемого и столь же легко продаваемого на рынке.Тщательный осмотр принес ему несколько золотых блюд, черненого серебра кубков, заморской школы больших медных тазов, декоративных старинных ножей с рукоятками из слоновой кости (все почему-то с какими-то странными бурыми пятнами), пары браслетов с рубинами, четырех тяжелых медных подсвечников с вонючими черными свечами, которые он, не задумываясь, тут же выбросил ("Ага, я же говорил, что они – алхимики!") и ящичка сандалового дерева, обитого сафьяном с золотым тиснением, закрытого на маленький медный, тонкой работы, замочек.К неудовольствию Касима, ящичек в их небольшой мешок уже не влез, и он сунул его в руки своему подельнику, который до сего момента больше стоял столбом или мешался под ногами, чем помогал.– На, понесешь, – не терпящим возражения шепотом приказал Касим и быстро, но бесшумно побежал по лестнице вниз.И на первом этаже столкнулся нос к носу с Гагатом.– Ты кто? Что ты тут... Стой!!!Касим мгновенно развернулся и побежал наверх, рассчитывая выпрыгнуть на улицу из окошка второго этажа.Если бы он обкрадывал дом алхимиков, или даже звездочетов, ему бы это удалось.Когда черная вспышка, ослепившая всех, погасла, под ноги окаменевшего от ужаса Фаруха упало то, что еще несколько секунд назад называлось Касимом.Печально звякая о каждую ступеньку, докатилось до первого этажа и окончило свои дни покореженное и оплавленное золотое блюдо.– Это воры!!!..– Вон еще один! – злобно ткнул пальцем в сторону стоящего пролетом выше Фаруха Гагат, нарушив пелену молчания.– Дай мне убить его!!! – оттолкнул брата Иудав, и из пальцев его вылетел черный шар.– У него кувшин!!!.. – дуга ядовито-зеленого света другого заклинания ударила по глазам. Соприкоснувшись с черным шаром, дуга покраснела, во все стороны полетели жгучие белые искры, и весь этот фейерверк с шипением и треском вгрызся туда, где только что стоял потрясенный воришка.Но его там уже не было.– Где он? – в который раз обежав все три этажа и выглянув на улицу, спросили братья друг друга, встретившись у останков вора, обнаруженного первым.И в который раз ответили друг другу:– Не нашел...– Может, его так ударило, что и мокрого места не осталось?– А кувшин?!.. Кувшин – предмет магический!!! От него хоть что-то должно было остаться даже при прямом попадании!!!– Чего ты орешь?! Я что, глухой?!..– Послушай. Ты какое заклинание использовал? – пришло вдруг что-то в голову Гагату.– Жгучую Смерть Андипала. А что?– А я – Отклонитель Гупты.– Ну, и что из этого? – все еще недоумевал младший брат.– Ты помнишь, что нам говорили в школе по поводу возможных эффектов комбинированного применения этих заклинаний?– Нет, – с гордостью тут же отозвался Иудав.– И я – нет...– Ну, и зачем спрашивать?– А затем, что подозреваю я, что отклонилась у нас не твоя Жгучая Смерть, а вор. Вместе с кувшином.– Куда?.. – словно боясь поверить в сказанное, медленно, шепотом едва выговорил Иудав.– Не знаю...
* * *
– ...И ты ЧТО?!– И я, получив свободу, побежал искать Фатиму. Я думал, что, попав в мир смертных, что еще не удавалось ни одному джину за всю историю существования нашего племени после порабощения калифом Сулейманом, по-прежнему смогу владеть своей магией...– Ты не собирался возвращаться, – бесцветно констатировал факт Волк, сжимая рукоять меча так, что костяшки побелели. – Ты, старый саксаул, не собирался возвращаться в свой вонючий кувшин, даже когда нашел бы эту Потьму.– Фатиму...– Какая разница!!!– Я нашел ее... Она поддалась моим уговорам, и мы... Но, через насколько часов я почувствовал... Я превратился в больного немощного старца!.. Моя магия утекает из моей разбитой смертной оболочки вместе с жизнью, как вода из дырявого ведра. Нет, все-таки джины не предназначены для жизни в мире смертных... И я убедился в этом ценой своей жизни. Попасть обратно в кувшин – моя единственная надежда. Помоги мне найти его, о справедливый юноша!.. Твой гнев оправдан, я виноват перед твоим другом и тобой... Но сейчас... Если ты мне не поможешь, ты никогда больше не увидишь его... Даже если ты найдешь кувшин после моей смерти, никто другой, ни один даже самый великий маг на свете не сможет помочь ему вернуться в ваш мир.– Ну почему, почему ты, из всех людей вокруг, выбрал именно моего Ивана?!– Потому, что он был больной, его естественная защита ослаблена, и он мог слышать мой призыв. Но это не главное. Главное то, что из всех людей, которых я видел или чувствовал с тех пор, как совершил свое открытие, он был единственным, кто согласился бы заменить меня на время, даже если бы был абсолютно здоров...– Ах, ты ж, саксаул недобитый... – начал угрожающе подниматься с ковра Волк.– Поставь себя на мое место, о, Сергий!.. – взмолился джин.– Ты эту тактику на Иване пробуй!..Но, несмотря на кипящую и выплескивающуюся через края возмущенного разума ярость, Волк последовал совету старика.– Ты абсолютно уверен, что твой кувшин находился именно в той куче? – угрюмо поджав губы, спросил он через несколько минут.– Абсолютно! Она сорок лет лежала на этом месте, и никто ее не убирал – она только росла и покрывалась пылью со временем!..– Может, это были тимуровцы?– Кто-о?!– Тимуровцы. Люди из войска хана Тимура. Один мой друг рассказывал, был такой в ваших землях не так давно. А, может, до сих пор жив. Его гвардейцы так пошутить любили. Например, у трактирщика, бывало, спросят, любые ли он деньги берет. Тот, естественно, и рад. А они расплачиваются за обед ракушками вместо нормальных денег. Тот начинает возмущаться, а они ему – что на эти ракушки где-нибудь в Узамбаре слона купить можно... Или придут под вечер к рыбаку и спросят: "Сети нужны?" А у того есть, он и ответит, что нет. А утром смотрит – сетей и нету...– Никогда про таких не слышал, – ворчливо отозвался Шарад. – Соврал, наверное, твой друг...– Иван-то?.. – мысль о том, что Иван может соврать, Серому была так же чужда, как ракушечные деньги – порядочному сулейманскому трактирщику.– Иван? – переспросил джин. – Твой благородный, доверчивый друг Иван? Нет... Но, все равно, я не думаю, что...– Постой! – вдруг хлопнул себя по лбу Серый. – Я же сегодня, когда в ваш этот постоялый двор заходил...– Караван-сарай, – подсказал Масдай.– Ну, да, вот... Так я же видел, как из ворот выходил старьевщик с тележкой. А на ней, естественно, куча всякого хлама!.. Мы можем спросить у хозяина – может, он его знает?..Через пять минут удрученный Сергий вернулся в комнату. Караван-сарайщик Маджид не знал этого старьевщика, и вообще видел его в первый раз.Единственная ниточка, связывающая его с Иваном, не успев размотаться, оборвалась.Это был конец.– Я не знаю, где его искать, – угрюмо опустился на Масдая Волк. – Конечно, можно обойти всех старьевщиков и мусорщиков Шатт-аль-Шейха и все городские свалки, но что-то мне подсказывает, что пользы от этого не будет... А ты... Послушай, Кроссворд...– Шарад.– ...Ты же обладаешь еще какими-то остатками магии. Почему ты не можешь воспользоваться ими, чтобы найти свой драгоценный кувшин?– Потому, что это усилие убьет меня, о прозорливый отрок, – вздохнул джин.– А, может, нам тогда надо обратиться к каким-нибудь предсказателям там... Или гадальщикам...– Предсказателям!.. Гадальщикам!.. Шарлатаны!!!.. – презрительно фыркнул Шарад. – Да я с закрытыми глазами гадаю и предсказываю лучше самого прославленного из них!..– Вот и погадай!!! – взорвался Серый, и, если бы не опасение вытрясти невзначай дух из старика, ухватил бы его за грудки, как давно чесались у него руки. – Раз не можешь придумать ничего получше – погадай!..– Погадать?.. Погадать?.. Погадать МНЕ?!... Отрок Сергий, ты самый гениальный юноша, когда-либо встречавшийся на моем пути!!!
* * *
Фарух обессилено опустился на песок на самом берегу моря и обнял руками колени, потом голову, потом – снова колени. Абсурдность ситуации от этого не менялась.Краденый ящичек все еще лежал неподалеку, слегка омываемый прибоем, там, где он его бросил, когда, взмахнув руками, попытался удержаться на ногах и не удержался, увидев, где очутился.Остров оказался маленьким и необитаемым до безобразия. В середине его возвышалась невысокая гора, поросшая редким корявым лесом с куполообразной голой вершиной. Склоны ее были усеяны костями крупного рогатого и не очень скота, что оптимизма тоже не добавляло.Что он тут делает? Как он тут оказался?И, самый важный вопрос – во сколько ближайший рейс до Шатт-аль-Шейха?Ни на один из этих вопросов ответов с самозабвением предававшийся греху уныния Фарух дать не мог.Впрочем, чего еще можно было ожидать от его судьбы-злодейки, угрюмо размышлял он...Сейчас он начинал понимать, что все его злоключения начались с того самого далекого дня в детстве, когда верблюд из какого-то каравана чуть не наступил на него. Веселый караванщик с крашеной хной бородой поднял его на руки, и, чтобы он не ревел, прокатил на своем верблюде два раза мимо дома. И тогда маленький Фарух понял, кем хочет быть, когда вырастет.Сын портного, он не захотел учиться ремеслу отца и всячески увиливал от уроков и работы в мастерской, пока это было возможно. Скучная тесная лавка, пыльные ткани, тупые иголки и заказчики – все это было не для него.Фарух мечтал быть купцом, и никем иным.Отец же мечтал вправить сыну мозги, чем и занимался часто и подолгу, с применением холодного оружия ремня.Потом однажды ночью отец пропал, попавшись, по слухам, в недобрый час добрейшему калифу; портновскую лавку вместе со скудными припасами мать продала за долги, есть в доме стало нечего, и откладывать исполнение заветного желания не было больше никакой возможности.И Фарух пошел на поклон к соседу Касиму – приятелю по мальчишеским играм, у которого всегда необъяснимым образом водились деньжата. Он занял тридцать золотых, закупил товар, взял в аренду лавку на базаре и стал торговать.В первую же ночь лавку его обокрали.На следующий день Касим потребовал возврата долга.Естественно, ни денег, ни товара у него не было, и тогда Касим, припугнув ножом, заставил его отрабатывать должок – идти с ним воровать.Он мог выбрать дом какого-нибудь судьи или менялы.Он выбрал дом колдунов...Касиму повезло – он умер сразу.Сколько Фарух теперь проведет на этом проклятом острове перед тем, как его сожрет анонимный любитель коров и лошадей с вершины горы – оставалось только догадываться...Если, конечно, сначала он сам не умрет от голода.При мысли о голодной смерти голова Фаруха сама по себе повернулась в сторону медленно смываемого прибоем обитого сафьяном ящичка.Может, там есть еда?Ну, не мясо, конечно, но хотя бы халва, или рахат-лукум...Или головка сахара...Или – предел мечтаний – сухари?..Замок не открывался."На базаре я бы мог выручить за него, наверное, полдинара," – со вздохом доломал красивый ящичек неудавшийся купец и заглянул вовнутрь."И это все?!.." – разочарование Фаруха не знало предела.Пожалуйста – лишний раз довлеющий над ним рок состроил ему обидную рожу. Если бы такой же ящик открыл сейчас кто-нибудь из его друзей, наверняка, там оказались бы если и не сласти, то хотя бы какие-нибудь украшения или деньги, и он умер бы голодным, но богатым.Ему же попался всего лишь какой-то жалкий зеленый мятый кувшин!..Ну, скажите, пожалуйста, какой дурак прячет в ТАКОЙ футляр ТАКОЙ кувшин?!..Зачем его вообще туда надо было запирать, как какую-нибудь фамильную ценность?!..Ему место на мусорной куче!Фарух со злостью размахнулся, собираясь зашвырнуть свой трофей подальше в море, но вдруг рука его остановилась.До него только что дошло, что он сейчас подумал.Кто-то кладет мятый позеленевший кувшин, который не на всякую свалку возьмут, в футляр ценой в полдинара и вешает на него замок ценой в динар?Нет...Так не бывает...Фарух замер, задержал дыхание, закрыл глаза, и, если бы смог, остановил бы и чехарду мыслей в голове, из опасения, что, даже подумав ОБ ЭТОМ, он может спугнуть тот самый шанс, который дается смертному раз в жизни, да и то исключительно в старых преданиях.Дрожащими, мгновенно вспотевшими не от жары, а от волнения, ладонями он, как бы невзначай, провел несколько раз по тусклому шершавому боку кувшина.Ничего не случилось.Ругая себя, презирая, стыдя и насмехаясь над собой, Фарух хотел уже было закончить начатую утилизацию отслужившей свой срок кухонной утвари посредством затопления, но тут, откуда ни возьмись, перед ним возник недовольный беловолосый человек в диковинной заморской одежде.– Ты кто? – неприветливо спросил он.Кувшин с глухим стуком упал на мокрый песок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
* * *
Не успела калитка захлопнуться за братовьями, как с чинара сполз, а, может, свалился, молодой человек лет двадцати, а за ним еще один, помладше.Воровато оглядываясь и прислушиваясь (профессия обязывала), старший юноша, мягко ступая по белому песку двора, быстро приблизился к входной двери и припал к замку.Касим и Фарух караулили этот дом целый день. Касим специально с самого утра выбрал место на другом конце Шатт-аль-Шейха, где он был еще не так узнаваем, и присмотрел это загадочное жилище.Дом был старинным, большим, с тенистым садиком, стойлом на пять верблюдов и летней кухней. Не беда, что выглядел он запущено и неопрятно – если владельцы до сих пор не продали его, значит, у них найдется, что украсть. Ну, а чем неопрятней, тем сложнее будет им понять, что именно было украдено.Хотя, если быть точным, то караулил один Касим, а Фарух то и дело пытался улизнуть, пока Касим не прибил его и не пообещал в следующий раз зарезать его абсолютно бесплатно, если Фарух не желает отрабатывать занятые и до сих пор не возвращенные им деньги.После этого Фарух прижался к стволу дерева и замер, и не проронил ни слова до тех пор, пока хозяева – два не то алхимика, не то звездочета – не ушли по своим делам.Они даже не позаботились запереть дверь, изумился Касим.Работать надо было быстро – неприятности ни с хозяевами, ни со стражей им были ни к чему.Что можно было украсть у алхимиков?Касим давно слышал рассказы о том, что один купец слышал в каком-то караван-сарае, как погонщик верблюдов из другого каравана рассказывал кузнецу, как брат его жены своими глазами видел человека, который говорил с дервишем, который как-то подслушал разговор водоноса и гадальщика о том, что младший брат чайханщика в безлунную полночь видел, как из дома какого-то алхимика выбрасывали оплавленные и покореженные остатки разных металлов.Почему оплавленные и покореженные?Потому, что они получали из них золото, почему же еще!И эти двое сегодня завезли полную повозку всяких ненужных железяк. Кого обмануть хотели! Для чего они им нужны, было понятно любому ребенку.Ждать, пока они сделают из них золото, Касим не стал, решив, что за ним можно будет наведаться в незваные гости и второй, и третий (если понадобится) раз, и решил пока довольствоваться тем золотом, которое, наверняка, осталось у них с прошлого раза.Быстрый проход по первому этажу с перерыванием сундуков, шкафов и полок, забитых странными и непонятными предметами, с периодическим подпиныванием совсем впавшего в ступор Фаруха не дал ничего, кроме уверенности в профессии владельцев дома. "Наверное, они прячут свое золото в подвале," – решил сообразительный воришка, но, поскольку люк, ведущий в подземную часть дома, был заперт на большой негостеприимный замок, Касим решил сначала пройти по второму и третьему этажам в поисках чего-нибудь легко собираемого и столь же легко продаваемого на рынке.Тщательный осмотр принес ему несколько золотых блюд, черненого серебра кубков, заморской школы больших медных тазов, декоративных старинных ножей с рукоятками из слоновой кости (все почему-то с какими-то странными бурыми пятнами), пары браслетов с рубинами, четырех тяжелых медных подсвечников с вонючими черными свечами, которые он, не задумываясь, тут же выбросил ("Ага, я же говорил, что они – алхимики!") и ящичка сандалового дерева, обитого сафьяном с золотым тиснением, закрытого на маленький медный, тонкой работы, замочек.К неудовольствию Касима, ящичек в их небольшой мешок уже не влез, и он сунул его в руки своему подельнику, который до сего момента больше стоял столбом или мешался под ногами, чем помогал.– На, понесешь, – не терпящим возражения шепотом приказал Касим и быстро, но бесшумно побежал по лестнице вниз.И на первом этаже столкнулся нос к носу с Гагатом.– Ты кто? Что ты тут... Стой!!!Касим мгновенно развернулся и побежал наверх, рассчитывая выпрыгнуть на улицу из окошка второго этажа.Если бы он обкрадывал дом алхимиков, или даже звездочетов, ему бы это удалось.Когда черная вспышка, ослепившая всех, погасла, под ноги окаменевшего от ужаса Фаруха упало то, что еще несколько секунд назад называлось Касимом.Печально звякая о каждую ступеньку, докатилось до первого этажа и окончило свои дни покореженное и оплавленное золотое блюдо.– Это воры!!!..– Вон еще один! – злобно ткнул пальцем в сторону стоящего пролетом выше Фаруха Гагат, нарушив пелену молчания.– Дай мне убить его!!! – оттолкнул брата Иудав, и из пальцев его вылетел черный шар.– У него кувшин!!!.. – дуга ядовито-зеленого света другого заклинания ударила по глазам. Соприкоснувшись с черным шаром, дуга покраснела, во все стороны полетели жгучие белые искры, и весь этот фейерверк с шипением и треском вгрызся туда, где только что стоял потрясенный воришка.Но его там уже не было.– Где он? – в который раз обежав все три этажа и выглянув на улицу, спросили братья друг друга, встретившись у останков вора, обнаруженного первым.И в который раз ответили друг другу:– Не нашел...– Может, его так ударило, что и мокрого места не осталось?– А кувшин?!.. Кувшин – предмет магический!!! От него хоть что-то должно было остаться даже при прямом попадании!!!– Чего ты орешь?! Я что, глухой?!..– Послушай. Ты какое заклинание использовал? – пришло вдруг что-то в голову Гагату.– Жгучую Смерть Андипала. А что?– А я – Отклонитель Гупты.– Ну, и что из этого? – все еще недоумевал младший брат.– Ты помнишь, что нам говорили в школе по поводу возможных эффектов комбинированного применения этих заклинаний?– Нет, – с гордостью тут же отозвался Иудав.– И я – нет...– Ну, и зачем спрашивать?– А затем, что подозреваю я, что отклонилась у нас не твоя Жгучая Смерть, а вор. Вместе с кувшином.– Куда?.. – словно боясь поверить в сказанное, медленно, шепотом едва выговорил Иудав.– Не знаю...
* * *
– ...И ты ЧТО?!– И я, получив свободу, побежал искать Фатиму. Я думал, что, попав в мир смертных, что еще не удавалось ни одному джину за всю историю существования нашего племени после порабощения калифом Сулейманом, по-прежнему смогу владеть своей магией...– Ты не собирался возвращаться, – бесцветно констатировал факт Волк, сжимая рукоять меча так, что костяшки побелели. – Ты, старый саксаул, не собирался возвращаться в свой вонючий кувшин, даже когда нашел бы эту Потьму.– Фатиму...– Какая разница!!!– Я нашел ее... Она поддалась моим уговорам, и мы... Но, через насколько часов я почувствовал... Я превратился в больного немощного старца!.. Моя магия утекает из моей разбитой смертной оболочки вместе с жизнью, как вода из дырявого ведра. Нет, все-таки джины не предназначены для жизни в мире смертных... И я убедился в этом ценой своей жизни. Попасть обратно в кувшин – моя единственная надежда. Помоги мне найти его, о справедливый юноша!.. Твой гнев оправдан, я виноват перед твоим другом и тобой... Но сейчас... Если ты мне не поможешь, ты никогда больше не увидишь его... Даже если ты найдешь кувшин после моей смерти, никто другой, ни один даже самый великий маг на свете не сможет помочь ему вернуться в ваш мир.– Ну почему, почему ты, из всех людей вокруг, выбрал именно моего Ивана?!– Потому, что он был больной, его естественная защита ослаблена, и он мог слышать мой призыв. Но это не главное. Главное то, что из всех людей, которых я видел или чувствовал с тех пор, как совершил свое открытие, он был единственным, кто согласился бы заменить меня на время, даже если бы был абсолютно здоров...– Ах, ты ж, саксаул недобитый... – начал угрожающе подниматься с ковра Волк.– Поставь себя на мое место, о, Сергий!.. – взмолился джин.– Ты эту тактику на Иване пробуй!..Но, несмотря на кипящую и выплескивающуюся через края возмущенного разума ярость, Волк последовал совету старика.– Ты абсолютно уверен, что твой кувшин находился именно в той куче? – угрюмо поджав губы, спросил он через несколько минут.– Абсолютно! Она сорок лет лежала на этом месте, и никто ее не убирал – она только росла и покрывалась пылью со временем!..– Может, это были тимуровцы?– Кто-о?!– Тимуровцы. Люди из войска хана Тимура. Один мой друг рассказывал, был такой в ваших землях не так давно. А, может, до сих пор жив. Его гвардейцы так пошутить любили. Например, у трактирщика, бывало, спросят, любые ли он деньги берет. Тот, естественно, и рад. А они расплачиваются за обед ракушками вместо нормальных денег. Тот начинает возмущаться, а они ему – что на эти ракушки где-нибудь в Узамбаре слона купить можно... Или придут под вечер к рыбаку и спросят: "Сети нужны?" А у того есть, он и ответит, что нет. А утром смотрит – сетей и нету...– Никогда про таких не слышал, – ворчливо отозвался Шарад. – Соврал, наверное, твой друг...– Иван-то?.. – мысль о том, что Иван может соврать, Серому была так же чужда, как ракушечные деньги – порядочному сулейманскому трактирщику.– Иван? – переспросил джин. – Твой благородный, доверчивый друг Иван? Нет... Но, все равно, я не думаю, что...– Постой! – вдруг хлопнул себя по лбу Серый. – Я же сегодня, когда в ваш этот постоялый двор заходил...– Караван-сарай, – подсказал Масдай.– Ну, да, вот... Так я же видел, как из ворот выходил старьевщик с тележкой. А на ней, естественно, куча всякого хлама!.. Мы можем спросить у хозяина – может, он его знает?..Через пять минут удрученный Сергий вернулся в комнату. Караван-сарайщик Маджид не знал этого старьевщика, и вообще видел его в первый раз.Единственная ниточка, связывающая его с Иваном, не успев размотаться, оборвалась.Это был конец.– Я не знаю, где его искать, – угрюмо опустился на Масдая Волк. – Конечно, можно обойти всех старьевщиков и мусорщиков Шатт-аль-Шейха и все городские свалки, но что-то мне подсказывает, что пользы от этого не будет... А ты... Послушай, Кроссворд...– Шарад.– ...Ты же обладаешь еще какими-то остатками магии. Почему ты не можешь воспользоваться ими, чтобы найти свой драгоценный кувшин?– Потому, что это усилие убьет меня, о прозорливый отрок, – вздохнул джин.– А, может, нам тогда надо обратиться к каким-нибудь предсказателям там... Или гадальщикам...– Предсказателям!.. Гадальщикам!.. Шарлатаны!!!.. – презрительно фыркнул Шарад. – Да я с закрытыми глазами гадаю и предсказываю лучше самого прославленного из них!..– Вот и погадай!!! – взорвался Серый, и, если бы не опасение вытрясти невзначай дух из старика, ухватил бы его за грудки, как давно чесались у него руки. – Раз не можешь придумать ничего получше – погадай!..– Погадать?.. Погадать?.. Погадать МНЕ?!... Отрок Сергий, ты самый гениальный юноша, когда-либо встречавшийся на моем пути!!!
* * *
Фарух обессилено опустился на песок на самом берегу моря и обнял руками колени, потом голову, потом – снова колени. Абсурдность ситуации от этого не менялась.Краденый ящичек все еще лежал неподалеку, слегка омываемый прибоем, там, где он его бросил, когда, взмахнув руками, попытался удержаться на ногах и не удержался, увидев, где очутился.Остров оказался маленьким и необитаемым до безобразия. В середине его возвышалась невысокая гора, поросшая редким корявым лесом с куполообразной голой вершиной. Склоны ее были усеяны костями крупного рогатого и не очень скота, что оптимизма тоже не добавляло.Что он тут делает? Как он тут оказался?И, самый важный вопрос – во сколько ближайший рейс до Шатт-аль-Шейха?Ни на один из этих вопросов ответов с самозабвением предававшийся греху уныния Фарух дать не мог.Впрочем, чего еще можно было ожидать от его судьбы-злодейки, угрюмо размышлял он...Сейчас он начинал понимать, что все его злоключения начались с того самого далекого дня в детстве, когда верблюд из какого-то каравана чуть не наступил на него. Веселый караванщик с крашеной хной бородой поднял его на руки, и, чтобы он не ревел, прокатил на своем верблюде два раза мимо дома. И тогда маленький Фарух понял, кем хочет быть, когда вырастет.Сын портного, он не захотел учиться ремеслу отца и всячески увиливал от уроков и работы в мастерской, пока это было возможно. Скучная тесная лавка, пыльные ткани, тупые иголки и заказчики – все это было не для него.Фарух мечтал быть купцом, и никем иным.Отец же мечтал вправить сыну мозги, чем и занимался часто и подолгу, с применением холодного оружия ремня.Потом однажды ночью отец пропал, попавшись, по слухам, в недобрый час добрейшему калифу; портновскую лавку вместе со скудными припасами мать продала за долги, есть в доме стало нечего, и откладывать исполнение заветного желания не было больше никакой возможности.И Фарух пошел на поклон к соседу Касиму – приятелю по мальчишеским играм, у которого всегда необъяснимым образом водились деньжата. Он занял тридцать золотых, закупил товар, взял в аренду лавку на базаре и стал торговать.В первую же ночь лавку его обокрали.На следующий день Касим потребовал возврата долга.Естественно, ни денег, ни товара у него не было, и тогда Касим, припугнув ножом, заставил его отрабатывать должок – идти с ним воровать.Он мог выбрать дом какого-нибудь судьи или менялы.Он выбрал дом колдунов...Касиму повезло – он умер сразу.Сколько Фарух теперь проведет на этом проклятом острове перед тем, как его сожрет анонимный любитель коров и лошадей с вершины горы – оставалось только догадываться...Если, конечно, сначала он сам не умрет от голода.При мысли о голодной смерти голова Фаруха сама по себе повернулась в сторону медленно смываемого прибоем обитого сафьяном ящичка.Может, там есть еда?Ну, не мясо, конечно, но хотя бы халва, или рахат-лукум...Или головка сахара...Или – предел мечтаний – сухари?..Замок не открывался."На базаре я бы мог выручить за него, наверное, полдинара," – со вздохом доломал красивый ящичек неудавшийся купец и заглянул вовнутрь."И это все?!.." – разочарование Фаруха не знало предела.Пожалуйста – лишний раз довлеющий над ним рок состроил ему обидную рожу. Если бы такой же ящик открыл сейчас кто-нибудь из его друзей, наверняка, там оказались бы если и не сласти, то хотя бы какие-нибудь украшения или деньги, и он умер бы голодным, но богатым.Ему же попался всего лишь какой-то жалкий зеленый мятый кувшин!..Ну, скажите, пожалуйста, какой дурак прячет в ТАКОЙ футляр ТАКОЙ кувшин?!..Зачем его вообще туда надо было запирать, как какую-нибудь фамильную ценность?!..Ему место на мусорной куче!Фарух со злостью размахнулся, собираясь зашвырнуть свой трофей подальше в море, но вдруг рука его остановилась.До него только что дошло, что он сейчас подумал.Кто-то кладет мятый позеленевший кувшин, который не на всякую свалку возьмут, в футляр ценой в полдинара и вешает на него замок ценой в динар?Нет...Так не бывает...Фарух замер, задержал дыхание, закрыл глаза, и, если бы смог, остановил бы и чехарду мыслей в голове, из опасения, что, даже подумав ОБ ЭТОМ, он может спугнуть тот самый шанс, который дается смертному раз в жизни, да и то исключительно в старых преданиях.Дрожащими, мгновенно вспотевшими не от жары, а от волнения, ладонями он, как бы невзначай, провел несколько раз по тусклому шершавому боку кувшина.Ничего не случилось.Ругая себя, презирая, стыдя и насмехаясь над собой, Фарух хотел уже было закончить начатую утилизацию отслужившей свой срок кухонной утвари посредством затопления, но тут, откуда ни возьмись, перед ним возник недовольный беловолосый человек в диковинной заморской одежде.– Ты кто? – неприветливо спросил он.Кувшин с глухим стуком упал на мокрый песок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87