Во-вторых, надо признать, что в ДП содержится инфор-
мация о зрительно воспринимаемых сценах, поскольку такая
информация необходима для распознавания образов и припо-
минания вещей, виденных прежде. Остается, однако, неясным,
до какой степени содержащаяся в ДП информация или обра-
зы, воссоздаваемые из этой информации, сходны с <мыслен-
ными> картинами. По этому вопросу споры, безусловно, еще
могут продолжаться.
Глава 13
Мнемонасты, шахматная
игра а память
В предшествующих двенадцати главах этой книги мы
проделали большой путь. Рассматривая память человека, мы
затронули много разнообразных тем: распознавание входных
сообщений, поступающих из внешнего мира, проблемы крат-
ковременной памяти и сложнейшие аспекты долговременной
памяти. В этой заключительной главе мы обсудим две свя-
занные между собой темы. Одна из них-это мнемоника, а
другая-связь между памятью и специальными навыками и
способностями. Последняя тема будет рассмотрена на приме-
ре, довольно подробно изученном психологами,-на примере
специфических способностей, которыми обладают шахмати-
сты. Каждая из этих тем интересна сама по себе, однако
здесь мы затронем лишь тот их аспект, который может по-
мочь нам собрать воедино большую часть рассмотренного в
этой книге материала, ибо при обсуждении мнемоники и
шахматной игры нам придется коснуться роли процессов,
связанных с восприятием и с кратковременной и долговре-
менной памятью.
МНЕМОНИКА И МНЕМОНИСТЫ
Как уже упоминалось в гл. 5, <мнемоникой> называют
использование специально усвоенных приемов и стратегий,
помогающих запоминанию. В предыдущих главах мы уже не-
однократно имели дело с различными мнемоническими прие-
мами. Приведем в качестве примеров два из них: использо-
вание зрительного образа или какого-нибудь предложения
для опосредования парных ассоциаций, использование слов-
посредников для кодирования бессмысленных слогов. Неко-
торые другие мнемонические приемы знакомы почти каждому,
как, например, кодирование числа л словами <что я знаю о
Мнемонисты, шахматная игра и память
кругах> или запоминание порядка цветов в спектре с по-
мощью фразы <Каждый охотник желает знать, где сидят
фазаны>. Есть ряд примеров, облегчающих запоминание це-
лых списков каких-либо элементов. Один из них - это <метод
мест>, старинный способ, помогающий запомнить длинный
ряд объектов: их мысленно помещают один за другим в раз-
личные места, последовательность которых была специально
заучена. Другой способ запомнить список состоит в том, что-
бы придумать рассказ, вплетая в него названия элементов.
Еще один способ запоминания списков называется систе-
мой <слов-вешалок>, или опорных слов. Эта система позво-
ляет запомнить списки, содержащие до 10 элементов, число
которых, впрочем, можно без труда увеличить. Прежде всего
мнемонист должен твердо заучить десять слов, например:
<булка, башмак, дерево, дверь, улей, палка, небо, ворота,
линия, курица> После этого делается примерно то же, что
и в методе мест. Допустим, вам предлагают заучить следую-
щий список: ХЛЕБ, ЯЙЦА, ГОРЧИЦА, СЫР, МУКА, МО-
ЛОКО, ПОМИДОРЫ, БАНАНЫ, МАСЛО, ЛУК. Чтобы за-
помнить этот список, вообразите себе каждый его элемент во
взаимодействии с соответствующим элементом списка опор-
ных слов. Представьте себе булку, растущую из буханки хле-
ба, несколько разбитых яиц в башмаке, дерево, на котором
висят баночки с горчицей, и так далее. Для того чтобы позже
воспроизвести список элементов, достаточно вспомнить опор-
ные слова, и каждое из них воскресит в памяти соответствую-
щий элемент.
Многим мнемоническим приемам легко научиться, другие
довольно трудны; есть даже такие, которыми могут пользо-
ваться только особенно квалифицированные мнемонисты-
люди, по той или иной причине специально занимающиеся
этим делом. Боуэр (Bower, 1973) сообщает о своих впечатле-
ниях от встречи с группой таких мнемонистов высокого клас-
са. Он присутствовал на съезде мнемонистов, где каждый
стремился превзойти своих собратьев в различных мнемони-
ческих фокусах и трюках. Как пишет Боуэр, мнемонисты
оказались весьма искусными. Один из них, выслушав четыре
лова, предложенные ему из публики, мог быстро написать
в перевернутом виде буквы, из которых состояло одно слово,
буквы другого-в обратном порядке, буквы третьего-пере-
вернутыми и в то же время в обратном порядке и четверто-
В оригинале это - рифмованный список, позволяющий легко за-
помнить порядковый номер каждого слова: three is a tree; four is a door; five is a hive; six are sticks; seven is heaven;
eight is a gate; nine is a line; ten is a hen. - Прим. перев.
го - в нормальном порядке. Но это было не все: делая такую-
запись, он равномерно чередовал буквы из одного слова с
буквами из других, не нарушая при этом последовательности
букв в пределах каждого отдельного слова. Однако и этого
ему показалось недостаточно, так как он еще одновременно
декламировал . Другой мне-
монист мог, просмотрев колоду перетасованных карт, точно>
перечислить их по порядку.
Засвидетельствовать навыки этих удивительных мнемони-
стов не составляет труда. Совсем не трудно также востор-
гаться их искусством. Зато очень трудно установить, как и№
удается проделывать все это. Боуэр спрашивал мнемониста,.
который устраивал мешанину из слов, как он это умудряется
делать. Тот ответил, что в результате очень длительной прак-
тики его руки просто сами делают все, что нужно, а ему
достаточно думать о названных ему словах. Не удивительно,
что его ответ совершенно не отражает сути дела. Но ведь мы
оказались бы в столь же затруднительном положении, если
бы нас попросили объяснить словами, как мы играем ка-
кую-нибудь пьесу на рояле, или как мы находим ответ на
вопрос, сколько будет трижды два, или как мы удерживаем
равновесие при езде на велосипеде. В отношении подобного>
рода навыков самонаблюдение провести довольно трудно.
Тем не менее можно изучать деятельность мнемонистов
при помощи более строгих методов. Так, удалось подробно
исследовать навыки двух чрезвычайно искусных мнемонистов:
одного исследовал Лурия (1968), а другого-Хант и Лав
(Hunt a. Love, 1972). Эти два человека были во многом сход-
ны, вплоть до того, что в детстве они жили на расстоянии
всего 55 км друг от друга. А вместе с тем их мнемонические
навыки несколько различались; например, мнемонист, кото-
рого изучал Лурия, по его собственным словам, в гораздо-
большей мере пользовался образами, чем тот, которого изу-
чали Хант и Лав.
Мы подробно расскажем о последнем (будем называть его-
В. П.), так как о нем собрано много экспериментальных дан-
ных. В жизни В. П. нет ничего из ряда вон выходящего. Он
родился в 1935 г. в Латвии и был единственным ребенком в>
семье. В три с половиной года он научился читать, что сви-
детельствовало о раннем умственном развитии. В детстве-
проявилась также его исключительная память: в пятилетнем-
возрасте он запомнил план города с населением в полмиллио-
на, а в десять лет выучил наизусть 150 стихотворений, что
составляло часть программы какого-то конкурса. Кроме того,
в восемь лет он начал играть в шахматы. Все это позволяло
сделать вывод о высоких умственных способностях В. П., и
Мнемонисты, шахматная игра и память
полученные недавно оценки его коэффициента умственного
.развития подтверждают такой вывод. Наиболее высокие
оценки он получил при использовании тестов, связанных с
памятью. В частности, в одном тесте, в котором важную роль
играет кратковременная память, В. П. получил оценку 95%.
Он набрал также очень много очков в тесте на быстроту вос-
приятия - способность быстро схватывать детали. Как ука-
зывают Хант и Лав, в целом полученные им оценки свиде-
тельствуют о высоком умственном развитии, но не дают ос-
нований предсказывать наличие у него исключительной па-
мяти.
Между тем не вызывает сомнений, что В. П. обладает в
этом отношении выдающимися способностями. Хант и Лав
доказали это, проведя с ним ряд экспериментов, многие из
которых уже знакомы читателю (там, где это возможно, бу-
дет указана глава, в которой был описан данный экспери-
ментальный метод). Рассмотрим сначала результаты В. П.
при выполнении задач, связанных с кратковременной
.памятью. Одна из самых основных задач такого рода-это
.задача на определение объема памяти, т. е. числа структур-
ных единиц, которое может вместить КП (см. гл. 5). Как
.известно, объем памяти обычно находится в пределах 5-9
элементов. Вначале, когда В. П. быстро предъявляли ряд
.цифр, не создавалось впечатления, что его память отличается
какой-то исключительной емкостью. Однако вскоре он нашел
способ увеличить объем памяти. Когда ему предъявляли
цифры с интервалами в 1 с, он объединял их в группы по 3-
5 цифр, а затем ассоциировал с каждой такой группой ка-
кой-либо вербальный код (примером группы цифр, явно удоб-
ной для кодирования, может служить 1492). Действуя таким
образом, он без труда увеличил объем своей памяти до 17
цифр. Контрольным испытуемым, которым рассказали об
этом способе кодирования, также удалось несколько увели-
чить объем своей памяти, но далеко не столь значительно.
Представляют также интерес данные о забывании из КП,
полученные в задаче Петерсона и Петерсон (см. гл. 6).
В этой задаче требуется удерживать в памяти три согласные,
одновременно ведя обратный счет тройками. Обычно у испы-
туемых наблюдается быстрое угасание следа на протяжении
18-секундйого интервала; однако у В. П. в этот период поч-
ти или вовсе не отмечалось забывания. Так было не только в
первой пробе (когда проактивное торможение минимально
и эффективность воспроизведения достигает максимума), но
и во всех остальных пробах. Возможное объяснение таких
результатов предложил сам В. П. Он сказал, что знание не-
скольких языков позволяло ему ассоциировать какое-нибудь
296
Глава 13
слово почти с любой тройкой согласных, которую ему предъ
являли для запоминания, и таким образом он превращал трш
буквы в одну структурную единицу. В данном случае отсут-
ствие забывания можно было бы предсказать исходя из того,.
что известно о влиянии числа структурных единиц при вы
полнении задачи Петерсонов: в случае трех таких единиц.
забывание выражено гораздо сильнее, чем в случае одной
единицы. Кроме того, использование нескольких языков мог-
ло приводить к снятию проактивного торможения (как в ра-
боте Уиккенса, см. гл. 7), что должно было уменьшать
забывание. Это обусловлено тем, что каждый язык представ-
ляет собой как бы новый класс запоминаемых элементов, а
переключение на новый класс обычно ведет к снятию проакг
тивного торможения.
Хант и Лав исследовали также способность В. П. к ска
нированию памяти, использовав для этого задачу Стернберга
(гл. 7). Напомним, что в этой задаче испытуемый долже>
указать, входил ли данный стимул в набор элементов, предъ-
являвшихся ему незадолго до проверки. В этих эксперимен-
тах измеряют время реакции, которое обычно линейно возра-
стает с увеличением числа элементов в первоначальном набо-
ре. Однако в опытах с В. П. такого возрастания не наблюда-
лось. Он <просматривал> в своей памяти заученный набор
из шести элементов так же быстро, как и один элемент, и
для этого ему нужно было примерно столько же времени;
сколько затрачивали на один элемент другие испытуемые.
Это позволяет предполагать, что в отличие от большинства"
испытуемых у В. П. поиск нужного элемента в КП осуществ-
лялся путем параллельного обследования всех содержащих-
ся в ней элементов.
Все эти результаты говорят о том, что объем памяти В. П.-
не отличается заметным образом от обычного. Однако его
КП совершенно необычна в других отношениях. Он способен
к параллельному сканированию информации, хранящейся в
КП; он может также удерживать элементы в КП в условиях,
в которых другие люди их забывают; он обладает большей
способностью к структурированию, чем другие испытуемые.
По-видимому, эти свойства памяти В. П" по крайней мере
частично, обусловлены его способностью производить опосре-
дование и перекодирование входной информации с невероят-
ной скоростью. А это позволяет ему быстро производить
структурирование, что в свою очередь лежит в основе спо-
собности увеличивать объем памяти и не поддаваться влия-
ниям интерференции в КП. Ввиду аналогичного влияния
опосредования и организации на долговременное хранение
информации можно было ожидать, что В. П. обладает такими)
Мнемтисты, шахматная игра и. память
же исключительными способностями и в отношении длитель-
ного запоминания. Так оно и оказалось на самом деле.
Хант и Лав изучали долговременную память В. П. с по-
мощью нескольких заданий. Одним из них был пересказ
легенды <Война духов>, использованной в экспериментах
Бартлета, которую большинство испытуемых при воспроизве-
дении искажало (гл. 9). В. П. прослушал эту легенду, после
чего он провел обратный счет семерками начиная от числа
253 и до нуля. Затем он воспроизводил определенные указан-
ные ему части легенды по прошествии интервалов от 1 мину-
ты до 6 недель. Во всех случаях он удивительно хорошо при-
поминал легенду. Он пересказывал ее очень близко к тексту,
хотя и не мог воспроизвести дословно. При этом спустя
недель он помнил ее так же хорошо, как и через час после
прослушивания.
Чем объясняются такие прекрасные результаты В. П. в
экспериментах по проверке памяти? Прежде всего оказалось,
что он, по-видимому, не прибегает к зрительным образам.
Конечно, В. П. не безразличен к степени образности, посколь-
ку и он запоминает элементы с высокой <образной предста-
вимостью> лучше, чем с низкой (гл. 12). По собственному
признанию, он иногда прибегает к образным мнемоническим
приемам, но в основном использует вербальные приемы. На
то, что В. П. нечасто использует зрительные образы, указы-
.вают результаты выполнения им задачи Фрост на группиров-
ку картинок (гл. 12). В. П. и контрольным испытуемым сна-
чала предъявили картинки, которые Фрост использовала в
качестве стимулов (и которые можно сгруппировать как по
содержанию, так и по пространственной ориентации), а за-
тем, спустя некоторое время, провели неожиданную проверку
на свободное припоминание. При этом у контрольных испы-
туемых наблюдалась сильно выраженная тенденция к груп-
пировке картинок по их ориентации, тогда как В. П. группи-
ровал их только по содержанию. Создавалось впечатление,
что стимулы хранились в его памяти не в виде зрительных
образов. В другом случае В. П. предложили запомнить две
матрицы, состоявшие из 8 рядов по 6 чисел в каждом. В од-
ной матрице цифры были расположены ровными рядами, а в
другой ряды были неровные и расстояния между цифрами
неодинаковые. После недолгого просмотра этих матриц В. П.
кот безукоризненно воспроизвести как ту, так и другую и
притом с одинаковой скоростью. Поскольку на прочтение
<расшатанной> матрицы уходит больше времени, эти резуль-
таты позволяют думать, что В. П. не <считывал> эту матрицу
<с какого-то хранящегося в памяти зрительного образа. Дей-
ствительно, сам В. П. объяснил, что он пользовался словес-
Глава 13
ными мнемоническими приемами, например закладывал в
память ряд цифр, представляя его себе как какую-то дату и-
запоминая, что он делал в тот день.
Итак, создается впечатление, что В. П.-мнемонист, об-
ладающий исключительной вербальной памятью. Он способе>
при предъявлении ему не связанных между собой стимулов
быстро создавать мнемонические схемы и использовать их
для структурирования и организации материала. Это и при-
водило к неправдоподобно высоким показателям в экспери-
ментах с КП и ДП. Очень помогает ему также прекрасная
способность быстро схватывать детали, благодаря которой
он тотчас же находит основу для использования какого-ни-
будь мнемонического приема. Возможно, что необычайные
способности В. П. связаны еще с одним фактором-с рано
начавшейся тренировкой памяти. И В. П., и мнемонист, ко-
торого исследовал Лурия,-воспитанники школ с одной и
той же системой обучения (их школы даже находились в од-
ном и том же географическом районе), в которой главную-
роль играла зубрежка. В подобных условиях учащемуся при-
ходится развивать свои способности к заучиванию наизусть.
Так и напрашивается вывод-хотя, конечно, в высшей сте-
пени умозрительный,-что эти приобретенные в детском воз-
расте навыки могли послужить толчком, побудившим В. П,
к совершенствованию в этой области.
ПАМЯТЬ И ШАХМАТЫ
Интересно отметить, что В.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43