Наиболее важным было по-
явление полной степени оргастической потенции в по-
ловом акте. Его оргазмы стали полными и принося-
щими удовлетворение. Он стал другим человеком.
С грустью он сказал мне: <Это длилось лишь ме-
сяц>. Изменение исчезло так же неожиданно, как по-
явилось, и он опять погрузился в свое неудовлетвори-
тельное состояние. Он пошел к другому райхианскому
терапевту, который работал с ним несколько лет,
вновь лишь с медленными и назначительными улучше-
ниями. Когда я возобновил практику, он вновь обра-
тился ко мне. Я работал с ним еще около трех лет и
помог ему преодолеть многие из его недостатков. Но
чудо не вернулось. Он не достиг вновь того состояния
ни в сексуальном, ни в каком-либо еще отношении.
Как можно объяснить неожиданный прорыв здоро-
вья, который по-видимому произошел сам по себе, и
его последующее исчезновение? Опыт моего пациента
напомнил мне <Потерянные горизонты> Джеймса Хил-
тона ~ популярную в то время книгу. Ее герой, Кон-
вей, вместе с другими рассажирами самолета, был по-
хищен и перенесен в укрытую долину Гималаев, име-
нуемую Шангри-Ла, отдаленную горную крепость,
буквально <вне мира>. Для тех, кто жил в этой доли-
не, старость и смерть были как бы отдалены или от-
срочены. Руководящим принципом жизни была уме-
ренность, что тоже <не от мира сего>. Конвей решает
остаться в Шангри-Ла, находя ее спокойный и рацио-
нальный способ жизни весьма подходящим для себя.
Ему предлагается руководство обществом долины. Од-
нако он дает своему брату, влюбившемуся в юную ки-
таянку, убедить себя, что все это - лишь фантазия.
Брат убеждает Конвея бежать с ним к <реальности>.
Они уходят, но сразу же за границей долины Конвей в
ужасе видит, что юная китаянка превращается в ста-
руху и умирает. Какая же реальность - настоящая?
Конвей решает вернуться в Шангри-Ла, и в конце ро-
мана мы видим его скитающимся по горам в поисках
<потерянного горизонта>.
Внезапная трансформация, произошедшая с моим
пациентом, может быть объяснена изменением в его
ощущении реальности. В течение месяца он также
<вышел из этого мира>, и сделав это, оставил позади
все тревоги, вину и запреты, связанные с жизнью в
этом мире. Многие факторы могли этому способство-
вать. Настроение эйфории и возбуждения было харак-
терно для тех, кто в это время участвовал в райхиан-
ской работе, - как для учеников, так и для пациентов.
Чувствовалось, что Райх провозгласил фундаменталь-
ную истину относительно людей и их сексуальности.
Его идеи имели привкус революционности. Я полагаю,
что эта атмосфера оказала воздействие на моего паци-
ента, и вместе с глубоким дыханием это могло поро-
дить описанный замечательный эффект.
Выход из своего мира или из своей привычной са-
мости - трансцендентный опыт. Многие люди пережи-
вали такое в течение более или менее длительного вре-
мени. Общим является чувство облегчения и освобож-
дения, ощущение себя совершенно живым и спонтанно
реагирующим. Однако такие трансформации происхо-
дят неожиданно, их нельзя планировать и программи-
ровать. К сожалению, они часто так же быстро пре-
кращаются, как возникают, и сверкающая карета к ут-
ру становится той же тыквой, которой она была пона-
чалу. И мы недоумеваем, какова же истинная реаль-
ность нашего бытия? Почему мы не смогли остаться в
состоянии свободы?
Многие из моих пациентов пережили в той или
иной степени трансцендентный опыт в течении тера-
пии. Каждый раз открываются горизонты, ранее скры-
тые густым туманом. Хотя позже туман снова обвола-
кивает найденное, память остается и создает мотива-
цию продолжать усилия ради изменения и развития.
Если мы ищем трансценденции, мы можем получить
много видений, но скорее всего остановимся там, где
начинали. Если же мы выбираем развитие, мы можем
получить и моменты трансценденции, но они будут
пик-переживаниями на постоянном пути к более бога-
той и более устойчивой самости.
Сама жизнь есть процесс развития, начинающийся
ростом тела и его органов, продолжающийся в разви-
тии двигательных способностей, обретении знаний,
расширения отношений, и кончающийся суммировани-
ем опыта - тем, что мы называем мудростью. Эти ас-
пекты перекрывают друг друга, поскольку жизнь и
развитие происходят в естественном, культурном и со-
циальном окружении. Процесс развития постоянен, но
никогда не бывает равномерным. Есть периоды вырав-
нивания, когда происходит ассимиляция опыта, подго-
тавливающая организм к новому подъему. Каждый
подъем ведет к новой вершине и создает то, что мы на-
зываем <пик-переживаниями>. Каждое такое пережи-
вание должно в свою очередь быть интегрировано в
личности, чтобы мог произойти новый шаг развития, и
чтобы человек мог продвигаться к мудрости.
Однажды я сказал Райху, что у меня есть опреде-
ление счастья. Он поднял брови и посмотрел на меня
насмешливо, спросив, в чем же оно состоит. Я ответил:
<Счастье - есть сознание развития>. - Его брови опус-
тились, и он сказал: <Неплохо>.
Если в моем определении есть доля истины, из этого
следует, что большинство людей, приходящих на тера-
пию, приходят потому, что чувствуют, что их развитие
задержано. Многие пациенты смотрят на терапию как
на способ восстановить процесс развития. Терапия мо-
жет сделать это, если она создает новый опыт и помо-
гает убрать или отодвинуть блоки и препятствия, ме-
шающие ассимилировать опыт. Эти блоки - структу-
рированные паттерны поведения, которые представля-
ют неудовлетворительное разрешение детских кон-
фликтов, компромиссы, создающие невротическую и
ограниченную самость, от которой человек хочет осво-
бодиться. Прорабатывая свое прошлое, пациент в те-
рапии раскрывает первоначальные конфликты и нахо-
дит новые способы разрешения вредных для жизни и
отрицающих жизнь ситуаций, которые вынудили его
<облечься в панцирь>, чтобы выжить. Только застав-
ляя прошлое ожить, можно способствовать развитию в
настоящем. Если отрезать прошлое, перестанет суще-
ствовать будущее.
Развитие - естественный процесс; мы не можем за-
ставить его произойти. Его законы общи для всего жи-
вого. Дерево, например, растет вверх в той мере, в ка-
кой его корни глубже уходят в землю. Мы учимся, из-
учая прошлое. Так что человек может расти и разви-
ваться, только выпрямляя свои корни в прошлом. А
прошлое человека - это его тело.
Оглядываясь назад на эти три года энтузиазма и
возбуждения, я понимаю, что было наивным ожидать,
что глубоко структурированные проблемы современно-
го человека могут быть с легкостью разрешены какой-
либо техникой. Я не хочу сказать, что Райх недооце-
нивал огромности задачи, которая перед ним стояла.
Он хорошо представлял себе ситуацию. Потому он и
искал более эффективных способов разрешения этих
проблем.
Поиск привел его к исследованию природы энергии,
работающей в живых организмах. Как известно, он
утверждал, что открыл новую энергию, которую он
назвал оргоном, образовав это слово из <органическо-
го> и <организма>. Он изобрел аппарат, который мог
аккумулировать эту энергию и заряжать тело того, кто
в нем находился. Я сам строил такие <аккумуляторы>
и пользовался ими. В некоторых случаях они оказы-
вались полезными, но они не имели отношения к лич-
ным проблемам. На уровне индивида эти проблемы по
прежнему требовали для своего разрешения сочетания
тщательной аналитической работы с физическим под-
ходом, помогающим человеку расслабить хронические
мышечные зажимы, которые ограничивали его свободу
и стесняли его жизнь. На социальном уровне необхо-
димо эволюционное изменение в отношении человека к
самому себе, к своему окружению и к сообществу лю-
дей.
На обоих этих уровнях вклад Райха огромен. Он
раскрыл природу <характера> в его структуре и обна-
ружил, что элементы этой структуры тождественны
позам и мышечным зажимам тела. Он ввел представ-
ление об оргастической потенции как критерии эмо-
ционального здоровья, и показал, что основой этого
является оргазмический рефлекс тела. Он расширил
наше знание о процессах, происходящих в теле, от-
крыв значение непроизвольных реакций тела. И он
создал более или менее подходящую технику для рабо-
ты с нарушениями эмоциональной (непроизвольной)
жизни человека.
Райх ясно показал, как структура общества отра-
жается в структуре характера его членов, - прозрение,
которое прояснило иррациональный аспект политики.
Он увидел возможность человеческого существования,
свободного от вытеснения и подавления, ограничи-
вающего любой живой импульс. По моему мнению, ес-
ли эта возможность когда-нибудь реализуется, то
именно в том направлении, которое предвидел Райх.
С точки зрения задач этой книги главным вкладом
Райха было его раскрытие центральной роли, которая
отводится телу в теории личности. Его работа создала
основу, на которую может опираться биоэнергетика.
Создание биоэнергетики
Меня часто спрашивают, чем биоэнергетика отличается
от райхианской терапии. Лучший способ ответить на
этот вопрос - продолжить исторический очерк разви-
тия биоэнергетики.
В 1952 году, через год после возвращения из Евро-
пы, я закончил интернатуру. К этому времени в поло-
жении и отношениях Райха и его последователей про-
изошли значительные изменения. Энтузиазм и возбуж-
дение, столь заметные в 1945-47 годах, уступили место
опасению преследования и чувству подавленности.
Райх прекратил терапевтическую практику и переехал
в Ренгли, Мейн, где занялся физикой оргона. Термин
<вегетативная аналитика характера> был заменен
<оргонной терапией>. Из-за этого был потерян интерес
к искусству анализа характера, и на первый план вы-
двинулось использование оргонной энергии с помощью
аккумуляторов.
Ощущение преследования частично вызывалось
критическим отношением медицинских и научных кру-
гов к идеям Райха, частично - открытой враждеб-
ностью многих психоаналитиков, и, наконец, - труд-
ностями в самом кружке последователей. Чувство по-
давленности проистекало из неудачи эксперимента, ко-
торый Райх проводил в своей лаборатории в Мейне,
относительно взаимодействия оргонной энергии и ра-
диоактивности. Эксперемент дал отрицательный ре-
зультат; Райх и его ассистенты заболели и были вы-
нуждены на время оставить лабораторию. Кроме того,
крушение надежды на сравнительно быструю и эффек-
тивную терапию невроза создавало настроение обеску-
раженности.
Я не разделял этих чувств. Моя пятилетняя изоля-
ция от Райха и его борьбы дала мне возможность со-
хранить энтузиазм ранних лет, а полученное медицин-
ское образование более чем когда-либо убеждало меня
в значимости идей Райха. Поэтому я не отождествлял
себя полностью с группой оргон-терапевтов, тем более
что обнаружил, что последователи Райха стали отно-
ситься к нему и его работе с почти фанатической при-
верженностью. Считалось бесцеремонным, если не ере-
тическим, подвергать сомнению его утверждения или
изменять его понятия в свете собственного опыта. Мне
было ясно, что такое отношение препятствует какой-
либо оригинальной и творческой работе. Поэтому я
сохранял свою независимость.
В таком настроении я встретился с другим райхиан-
ским терапетом, находившимся вне официального кру-
га, д-ром Луи Пеллетье. Он открыл для меня возмож-
ность модификации и расширения райхианских техни-
ческих процедур. Райх постоянно подчеркивал, что
нижняя челюсть должна свисать расслабленно,
<отдаться> телу. Работая в качестве райхианского те-
рапевта я также настаивал на этом положении. Д-р
Пеллетье сообщил мне, что он нашел полезным пред-
лагать пациентам выдвинуть челюсть, как бы в поло-
жение <протеста>. Мобилизация этого агрессивного
выражения высвобождала некоторые напряжения в
сжатых мышцах челюсти. Я решил, что это может
быть полезным. И в связи с этим я почувствовал в себе
возможность сомневаться в том, что делал Райх и вно-
сить свои изменения.
Оказалось, что описываемые положения челюсти
лучше всего было применять попеременно. Мобилиза-
ция и поощрение агрессивного выражения пациента
облегчала последующее <отдавание> нежным сексу-
альным чувствам. С другой стороны, если человек на-
чинает с <вовлечения>, это часто кончается чувством
печали и гнева из-за боли и фрустрации, пережи-
ваемых в теле.
В 1953 году я объединился с д-ром Джоном
С. Пьерракосом, который к тому времени как раз за-
кончил психиатрическую практику в больнице Кинге
Каунти. Д-р Пьерракос сам прошел райхинаскую те-
рапию и был последователем Райха. В то время мы
еще считали себя райхианскими терапевтами, хотя и не
были уже официально связаны с организацией райхи-
анского кружка. Через год к нам присоединился д-р
У ильям Б. Уоллинг, образование которого было таким
же, как у д-ра Пьерракоса: они были однокурсниками.
Первым результатом нашей ассоциации была програм-
ма клинических семинаров, на которых мы представ-
ляли наших пациентов с целью более глубокого пони-
мания их проблем, а вместе с тем - обучения других
терапевтов основным представлениям телесно-
ориентированной терапии. В 1956 году был формально
основан Институт Биоэнергетического Анализа как не-
коммерческая организация, ставящая перед собой на-
званные цели.
В это время Райх пришел в столкновение с законом.
Как будто в доказательство его чувства преследуемос-
ти, Департамент контроля за пищей и напитками про-
вел в федеральном суде процесс с целью запретить
Райху продажу аккумуляторов оргона на том основа-
нии, что не существует оргонной энергии, так что про-
дажа этих аккумуляторов является обманом. Райх от-
казался участвовать в заседании суда, утверждая, что
научные теории не могут обсуждаться юридически.
Департамент выиграл дело из-за неявки Райха. Ему
посоветовали игнорировать этот приговор, что скоро
было обнаружено агентами Департамента. Его судили
за неуважение к суду и приговорили к двум годам за-
ключения в федеральной тюрьме. Он умер в Льюис-
бургской тюрьме в ноябре 1957 года.
Трагическая смерть Райха показала мне, что челов-
ка нельзя спасти вопреки ему самому. Но как быть с
человеком, который искренне стремится к собственно-
му спасению? Если под <спасением> имеется в виду
свобода от запретов и ограничений, накладываемых
воспитанием, я не могу сказать, чтобы я достиг этого
уровня. Несмотря на то, что я успешно завершил рай-
хианскую терапию, я сознавал, что у меня осталось
много хронических мышечных зажимов, которые ме-
шали мне ощущать радость жизни так, как мне бы хо-
телось. Я ощущал их ограничивающее влияние на мою
личность. И я стремился к более богатым и полным
сексуальным переживаниям, - я знал, что это возмож-
но.
Я решил вновь начать терапию. Однако я не мог
вновь пойти к Райху, и не испытывал доверия к дру-
гим райхианским терапевтам, хотя был убежден, что
следует работать с телом. В итоге я решил работать с
Джоном Пьерракосом, понимая это как совместную за-
дачу, так как был старше его как по годам, так и по
опыту. Именно из этой совместной работы над моим
телом возникла биоэнергетика. Основные упражнения,
которые мы использовали, сначала пробовались и про-
верялись на мне, так что я на личном опыте узнавал,
как они работают и что они могут дать. С тех пор я
всегда пробовал на себе все, что предлагал делать па-
циентам, потому что мне кажется, что нельзя требовать
от других того, чего ты не готов потребовать от себя.
И я убежден, что человек не может сделать для других
то, чего он не может сделать для самого себя.
Моя терапия с Пьерракосом длилась около трех
лет. Это было нечто совершенно иное, нежели моя ра-
бота с Райхом. Здесь было меньше спонтанных прояв-
лений, в основном потому, что я сам руководил рабо-
той, но также и из-за фокусировки работы скорее на
расслаблении мышечных напряжении, чем на вовлече-
нии в сексуальные чувства. Я хорошо сознавал, что не
хочу больше стараться. Я хотел, чтобы кто-то взял на-
до мной верх и сделал это за меня. Старание и кон-
троль были аспектами моего невротического характера,
и мне нелегко было отдаться кому-то. Я мог сделать
это с Райхом благодаря моему уважению к его знаниям
и его авторитету, но моя способность отдаться кому-то
была ограничена этим отношением. Конфликт был
разрешен путем компромисса. В первой половине за-
нятия я сам работал с собой, описывая свои телесные
ощущения Пьеракосу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
явление полной степени оргастической потенции в по-
ловом акте. Его оргазмы стали полными и принося-
щими удовлетворение. Он стал другим человеком.
С грустью он сказал мне: <Это длилось лишь ме-
сяц>. Изменение исчезло так же неожиданно, как по-
явилось, и он опять погрузился в свое неудовлетвори-
тельное состояние. Он пошел к другому райхианскому
терапевту, который работал с ним несколько лет,
вновь лишь с медленными и назначительными улучше-
ниями. Когда я возобновил практику, он вновь обра-
тился ко мне. Я работал с ним еще около трех лет и
помог ему преодолеть многие из его недостатков. Но
чудо не вернулось. Он не достиг вновь того состояния
ни в сексуальном, ни в каком-либо еще отношении.
Как можно объяснить неожиданный прорыв здоро-
вья, который по-видимому произошел сам по себе, и
его последующее исчезновение? Опыт моего пациента
напомнил мне <Потерянные горизонты> Джеймса Хил-
тона ~ популярную в то время книгу. Ее герой, Кон-
вей, вместе с другими рассажирами самолета, был по-
хищен и перенесен в укрытую долину Гималаев, име-
нуемую Шангри-Ла, отдаленную горную крепость,
буквально <вне мира>. Для тех, кто жил в этой доли-
не, старость и смерть были как бы отдалены или от-
срочены. Руководящим принципом жизни была уме-
ренность, что тоже <не от мира сего>. Конвей решает
остаться в Шангри-Ла, находя ее спокойный и рацио-
нальный способ жизни весьма подходящим для себя.
Ему предлагается руководство обществом долины. Од-
нако он дает своему брату, влюбившемуся в юную ки-
таянку, убедить себя, что все это - лишь фантазия.
Брат убеждает Конвея бежать с ним к <реальности>.
Они уходят, но сразу же за границей долины Конвей в
ужасе видит, что юная китаянка превращается в ста-
руху и умирает. Какая же реальность - настоящая?
Конвей решает вернуться в Шангри-Ла, и в конце ро-
мана мы видим его скитающимся по горам в поисках
<потерянного горизонта>.
Внезапная трансформация, произошедшая с моим
пациентом, может быть объяснена изменением в его
ощущении реальности. В течение месяца он также
<вышел из этого мира>, и сделав это, оставил позади
все тревоги, вину и запреты, связанные с жизнью в
этом мире. Многие факторы могли этому способство-
вать. Настроение эйфории и возбуждения было харак-
терно для тех, кто в это время участвовал в райхиан-
ской работе, - как для учеников, так и для пациентов.
Чувствовалось, что Райх провозгласил фундаменталь-
ную истину относительно людей и их сексуальности.
Его идеи имели привкус революционности. Я полагаю,
что эта атмосфера оказала воздействие на моего паци-
ента, и вместе с глубоким дыханием это могло поро-
дить описанный замечательный эффект.
Выход из своего мира или из своей привычной са-
мости - трансцендентный опыт. Многие люди пережи-
вали такое в течение более или менее длительного вре-
мени. Общим является чувство облегчения и освобож-
дения, ощущение себя совершенно живым и спонтанно
реагирующим. Однако такие трансформации происхо-
дят неожиданно, их нельзя планировать и программи-
ровать. К сожалению, они часто так же быстро пре-
кращаются, как возникают, и сверкающая карета к ут-
ру становится той же тыквой, которой она была пона-
чалу. И мы недоумеваем, какова же истинная реаль-
ность нашего бытия? Почему мы не смогли остаться в
состоянии свободы?
Многие из моих пациентов пережили в той или
иной степени трансцендентный опыт в течении тера-
пии. Каждый раз открываются горизонты, ранее скры-
тые густым туманом. Хотя позже туман снова обвола-
кивает найденное, память остается и создает мотива-
цию продолжать усилия ради изменения и развития.
Если мы ищем трансценденции, мы можем получить
много видений, но скорее всего остановимся там, где
начинали. Если же мы выбираем развитие, мы можем
получить и моменты трансценденции, но они будут
пик-переживаниями на постоянном пути к более бога-
той и более устойчивой самости.
Сама жизнь есть процесс развития, начинающийся
ростом тела и его органов, продолжающийся в разви-
тии двигательных способностей, обретении знаний,
расширения отношений, и кончающийся суммировани-
ем опыта - тем, что мы называем мудростью. Эти ас-
пекты перекрывают друг друга, поскольку жизнь и
развитие происходят в естественном, культурном и со-
циальном окружении. Процесс развития постоянен, но
никогда не бывает равномерным. Есть периоды вырав-
нивания, когда происходит ассимиляция опыта, подго-
тавливающая организм к новому подъему. Каждый
подъем ведет к новой вершине и создает то, что мы на-
зываем <пик-переживаниями>. Каждое такое пережи-
вание должно в свою очередь быть интегрировано в
личности, чтобы мог произойти новый шаг развития, и
чтобы человек мог продвигаться к мудрости.
Однажды я сказал Райху, что у меня есть опреде-
ление счастья. Он поднял брови и посмотрел на меня
насмешливо, спросив, в чем же оно состоит. Я ответил:
<Счастье - есть сознание развития>. - Его брови опус-
тились, и он сказал: <Неплохо>.
Если в моем определении есть доля истины, из этого
следует, что большинство людей, приходящих на тера-
пию, приходят потому, что чувствуют, что их развитие
задержано. Многие пациенты смотрят на терапию как
на способ восстановить процесс развития. Терапия мо-
жет сделать это, если она создает новый опыт и помо-
гает убрать или отодвинуть блоки и препятствия, ме-
шающие ассимилировать опыт. Эти блоки - структу-
рированные паттерны поведения, которые представля-
ют неудовлетворительное разрешение детских кон-
фликтов, компромиссы, создающие невротическую и
ограниченную самость, от которой человек хочет осво-
бодиться. Прорабатывая свое прошлое, пациент в те-
рапии раскрывает первоначальные конфликты и нахо-
дит новые способы разрешения вредных для жизни и
отрицающих жизнь ситуаций, которые вынудили его
<облечься в панцирь>, чтобы выжить. Только застав-
ляя прошлое ожить, можно способствовать развитию в
настоящем. Если отрезать прошлое, перестанет суще-
ствовать будущее.
Развитие - естественный процесс; мы не можем за-
ставить его произойти. Его законы общи для всего жи-
вого. Дерево, например, растет вверх в той мере, в ка-
кой его корни глубже уходят в землю. Мы учимся, из-
учая прошлое. Так что человек может расти и разви-
ваться, только выпрямляя свои корни в прошлом. А
прошлое человека - это его тело.
Оглядываясь назад на эти три года энтузиазма и
возбуждения, я понимаю, что было наивным ожидать,
что глубоко структурированные проблемы современно-
го человека могут быть с легкостью разрешены какой-
либо техникой. Я не хочу сказать, что Райх недооце-
нивал огромности задачи, которая перед ним стояла.
Он хорошо представлял себе ситуацию. Потому он и
искал более эффективных способов разрешения этих
проблем.
Поиск привел его к исследованию природы энергии,
работающей в живых организмах. Как известно, он
утверждал, что открыл новую энергию, которую он
назвал оргоном, образовав это слово из <органическо-
го> и <организма>. Он изобрел аппарат, который мог
аккумулировать эту энергию и заряжать тело того, кто
в нем находился. Я сам строил такие <аккумуляторы>
и пользовался ими. В некоторых случаях они оказы-
вались полезными, но они не имели отношения к лич-
ным проблемам. На уровне индивида эти проблемы по
прежнему требовали для своего разрешения сочетания
тщательной аналитической работы с физическим под-
ходом, помогающим человеку расслабить хронические
мышечные зажимы, которые ограничивали его свободу
и стесняли его жизнь. На социальном уровне необхо-
димо эволюционное изменение в отношении человека к
самому себе, к своему окружению и к сообществу лю-
дей.
На обоих этих уровнях вклад Райха огромен. Он
раскрыл природу <характера> в его структуре и обна-
ружил, что элементы этой структуры тождественны
позам и мышечным зажимам тела. Он ввел представ-
ление об оргастической потенции как критерии эмо-
ционального здоровья, и показал, что основой этого
является оргазмический рефлекс тела. Он расширил
наше знание о процессах, происходящих в теле, от-
крыв значение непроизвольных реакций тела. И он
создал более или менее подходящую технику для рабо-
ты с нарушениями эмоциональной (непроизвольной)
жизни человека.
Райх ясно показал, как структура общества отра-
жается в структуре характера его членов, - прозрение,
которое прояснило иррациональный аспект политики.
Он увидел возможность человеческого существования,
свободного от вытеснения и подавления, ограничи-
вающего любой живой импульс. По моему мнению, ес-
ли эта возможность когда-нибудь реализуется, то
именно в том направлении, которое предвидел Райх.
С точки зрения задач этой книги главным вкладом
Райха было его раскрытие центральной роли, которая
отводится телу в теории личности. Его работа создала
основу, на которую может опираться биоэнергетика.
Создание биоэнергетики
Меня часто спрашивают, чем биоэнергетика отличается
от райхианской терапии. Лучший способ ответить на
этот вопрос - продолжить исторический очерк разви-
тия биоэнергетики.
В 1952 году, через год после возвращения из Евро-
пы, я закончил интернатуру. К этому времени в поло-
жении и отношениях Райха и его последователей про-
изошли значительные изменения. Энтузиазм и возбуж-
дение, столь заметные в 1945-47 годах, уступили место
опасению преследования и чувству подавленности.
Райх прекратил терапевтическую практику и переехал
в Ренгли, Мейн, где занялся физикой оргона. Термин
<вегетативная аналитика характера> был заменен
<оргонной терапией>. Из-за этого был потерян интерес
к искусству анализа характера, и на первый план вы-
двинулось использование оргонной энергии с помощью
аккумуляторов.
Ощущение преследования частично вызывалось
критическим отношением медицинских и научных кру-
гов к идеям Райха, частично - открытой враждеб-
ностью многих психоаналитиков, и, наконец, - труд-
ностями в самом кружке последователей. Чувство по-
давленности проистекало из неудачи эксперимента, ко-
торый Райх проводил в своей лаборатории в Мейне,
относительно взаимодействия оргонной энергии и ра-
диоактивности. Эксперемент дал отрицательный ре-
зультат; Райх и его ассистенты заболели и были вы-
нуждены на время оставить лабораторию. Кроме того,
крушение надежды на сравнительно быструю и эффек-
тивную терапию невроза создавало настроение обеску-
раженности.
Я не разделял этих чувств. Моя пятилетняя изоля-
ция от Райха и его борьбы дала мне возможность со-
хранить энтузиазм ранних лет, а полученное медицин-
ское образование более чем когда-либо убеждало меня
в значимости идей Райха. Поэтому я не отождествлял
себя полностью с группой оргон-терапевтов, тем более
что обнаружил, что последователи Райха стали отно-
ситься к нему и его работе с почти фанатической при-
верженностью. Считалось бесцеремонным, если не ере-
тическим, подвергать сомнению его утверждения или
изменять его понятия в свете собственного опыта. Мне
было ясно, что такое отношение препятствует какой-
либо оригинальной и творческой работе. Поэтому я
сохранял свою независимость.
В таком настроении я встретился с другим райхиан-
ским терапетом, находившимся вне официального кру-
га, д-ром Луи Пеллетье. Он открыл для меня возмож-
ность модификации и расширения райхианских техни-
ческих процедур. Райх постоянно подчеркивал, что
нижняя челюсть должна свисать расслабленно,
<отдаться> телу. Работая в качестве райхианского те-
рапевта я также настаивал на этом положении. Д-р
Пеллетье сообщил мне, что он нашел полезным пред-
лагать пациентам выдвинуть челюсть, как бы в поло-
жение <протеста>. Мобилизация этого агрессивного
выражения высвобождала некоторые напряжения в
сжатых мышцах челюсти. Я решил, что это может
быть полезным. И в связи с этим я почувствовал в себе
возможность сомневаться в том, что делал Райх и вно-
сить свои изменения.
Оказалось, что описываемые положения челюсти
лучше всего было применять попеременно. Мобилиза-
ция и поощрение агрессивного выражения пациента
облегчала последующее <отдавание> нежным сексу-
альным чувствам. С другой стороны, если человек на-
чинает с <вовлечения>, это часто кончается чувством
печали и гнева из-за боли и фрустрации, пережи-
ваемых в теле.
В 1953 году я объединился с д-ром Джоном
С. Пьерракосом, который к тому времени как раз за-
кончил психиатрическую практику в больнице Кинге
Каунти. Д-р Пьерракос сам прошел райхинаскую те-
рапию и был последователем Райха. В то время мы
еще считали себя райхианскими терапевтами, хотя и не
были уже официально связаны с организацией райхи-
анского кружка. Через год к нам присоединился д-р
У ильям Б. Уоллинг, образование которого было таким
же, как у д-ра Пьерракоса: они были однокурсниками.
Первым результатом нашей ассоциации была програм-
ма клинических семинаров, на которых мы представ-
ляли наших пациентов с целью более глубокого пони-
мания их проблем, а вместе с тем - обучения других
терапевтов основным представлениям телесно-
ориентированной терапии. В 1956 году был формально
основан Институт Биоэнергетического Анализа как не-
коммерческая организация, ставящая перед собой на-
званные цели.
В это время Райх пришел в столкновение с законом.
Как будто в доказательство его чувства преследуемос-
ти, Департамент контроля за пищей и напитками про-
вел в федеральном суде процесс с целью запретить
Райху продажу аккумуляторов оргона на том основа-
нии, что не существует оргонной энергии, так что про-
дажа этих аккумуляторов является обманом. Райх от-
казался участвовать в заседании суда, утверждая, что
научные теории не могут обсуждаться юридически.
Департамент выиграл дело из-за неявки Райха. Ему
посоветовали игнорировать этот приговор, что скоро
было обнаружено агентами Департамента. Его судили
за неуважение к суду и приговорили к двум годам за-
ключения в федеральной тюрьме. Он умер в Льюис-
бургской тюрьме в ноябре 1957 года.
Трагическая смерть Райха показала мне, что челов-
ка нельзя спасти вопреки ему самому. Но как быть с
человеком, который искренне стремится к собственно-
му спасению? Если под <спасением> имеется в виду
свобода от запретов и ограничений, накладываемых
воспитанием, я не могу сказать, чтобы я достиг этого
уровня. Несмотря на то, что я успешно завершил рай-
хианскую терапию, я сознавал, что у меня осталось
много хронических мышечных зажимов, которые ме-
шали мне ощущать радость жизни так, как мне бы хо-
телось. Я ощущал их ограничивающее влияние на мою
личность. И я стремился к более богатым и полным
сексуальным переживаниям, - я знал, что это возмож-
но.
Я решил вновь начать терапию. Однако я не мог
вновь пойти к Райху, и не испытывал доверия к дру-
гим райхианским терапевтам, хотя был убежден, что
следует работать с телом. В итоге я решил работать с
Джоном Пьерракосом, понимая это как совместную за-
дачу, так как был старше его как по годам, так и по
опыту. Именно из этой совместной работы над моим
телом возникла биоэнергетика. Основные упражнения,
которые мы использовали, сначала пробовались и про-
верялись на мне, так что я на личном опыте узнавал,
как они работают и что они могут дать. С тех пор я
всегда пробовал на себе все, что предлагал делать па-
циентам, потому что мне кажется, что нельзя требовать
от других того, чего ты не готов потребовать от себя.
И я убежден, что человек не может сделать для других
то, чего он не может сделать для самого себя.
Моя терапия с Пьерракосом длилась около трех
лет. Это было нечто совершенно иное, нежели моя ра-
бота с Райхом. Здесь было меньше спонтанных прояв-
лений, в основном потому, что я сам руководил рабо-
той, но также и из-за фокусировки работы скорее на
расслаблении мышечных напряжении, чем на вовлече-
нии в сексуальные чувства. Я хорошо сознавал, что не
хочу больше стараться. Я хотел, чтобы кто-то взял на-
до мной верх и сделал это за меня. Старание и кон-
троль были аспектами моего невротического характера,
и мне нелегко было отдаться кому-то. Я мог сделать
это с Райхом благодаря моему уважению к его знаниям
и его авторитету, но моя способность отдаться кому-то
была ограничена этим отношением. Конфликт был
разрешен путем компромисса. В первой половине за-
нятия я сам работал с собой, описывая свои телесные
ощущения Пьеракосу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29