Поваров дорогой братец менял чаще, чем белье, так как выдержать его
скупость и неаккуратность в расчетах мог только человек, находящийся в б
езвыходном положении.
О! Внезапно среди снеди, лежащей на столе, я увидела столовый нож. Сколько
появляется возможностей, если имеешь под рукой острое лезвие! Я ринулась
к столу и схватила его. Куда там, нож был из серебра, гнулся в руках и острие
его было закруглено.
За дверью снова противно захихикал Винтер. Оказывается, подсматривал в щ
ель, плавясь от удовольствия.
Дверь распахнулась.
Ц Ха-ха! Ц заливался он, хлопая себя по толстым ляжкам. Ц Ха-ха-ха! Видиш
ь, милый Фельтон, видишь, что я тебе говорил: этот нож был предназначен для
тебя Ц она бы тебя убила. Это, видишь ли, одна из ее слабостей: тем или иным
способом отделываться от людей, которые ей мешают. Если б я тебя послушал
ся и позволил подать ей острый стальной нож, ты бы уже был покойник: она бы
тебя зарезала, а после тебя всех нас. Посмотри-ка, Джон, как хорошо она умее
т владеть ножом!
Ну, конечно, у меня слабости значительно солиднее, чем у некоторых благор
одных; кавалеров и благовоспитанных лейтенантов: я не подсматриваю в щел
очку за дверью.
Нож полетел на пол. Хотела метнуть его в Винтера, чтобы хоть синяк ему пост
авить, но тогда могли унести ужин. Ладно, пусть веселится.
Ц Вы правы, милорд, Ц Фельтон с нужной подливкой проглотил показанный д
еверем спектакль. Ц Вы правы, а я ошибался.
Они вышли.
Если бы они вошли в третий раз, я бы, пожалуй, пожертвовала ужином и запуст
ила все тарелки в их сторону. Надо было, чтобы они ушли, пока ужин совсем не
остыл. Поскольку деверь, без всякого сомнения, опять всунул ухо в замочну
ю скважину, я трагически ударила себя в грудь и шепотом, который слышнее и
ного крика, сообщила для тех, кто по ту сторону двери:
Ц Я погибла! Я во власти людей, на которых все мои уловки так же мало дейст
вуют, как на бронзовые или гранитные статуи. Они знают меня наизусть и защ
ищены броней против всех моих уловок!
После чего с надрывом сморкнулась в платочек. И нормальным шепотом добав
ила уже для себя:
Ц И все-таки нельзя допустить, чтобы все это кончилось так, как они решил
и!
После чего с аппетитом принялась за еду. И цыпленок оказался не так плох, к
ак выглядел, и рыба была почти съедобна.
Лучшим в этом застолье осталось испанское вино Ц дорогой брат любил бол
ьше пить, нежели есть.
Первое действие комедии, как окрестил все произошедшее деверь, показало
, что Фельтон в отношении женщин полный теленок.
Иная неприступная твердость куда слабее, чем кажется с первого взгляда.
Винтер, по своему обыкновению, совершенно не разбирался в людях.
На его месте я приставила бы ко мне в качестве тюремщика разбитного моря
чка, который не сидел бы ко мне спиной, как делал этот бедолага лейтенант,
и не отказал бы себе в удовольствии не только рассмотреть меня со всех ст
орон, но и щипнуть пару раз за мягкие места. Вот это как раз и означало бы кр
ах всех надежд, потому что соблазнить такого Ц пустой номер. Он потребуе
т плату вперед, а потом доложит обо всем начальству. Правда, таких людей мо
жно купить в отличие от людей типа Фельтона. Но я не собираюсь указывать д
орогому брату на его промахи.
Бурный вечер окончился, можно было укладываться в постель.
Мы, закоренелые разбойники, спим обычно крепко и безмятежно.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
УРОКИ ЧИСТОПИСАНИЯ И ПЕНИЯ
Разбудило меня присутствие в камере посторонних. Фельтон привел женщин
у для услуг, которая прошла в комнату, а сам предпочел остаться в коридоре
. Ну что ж, продолжим валять дурака.
Ц У меня лихорадка, Ц заявила я, с трудом открыв слипающиеся после слад
кого сна глаза. Ц Я не могла заснуть ни минуты в продолжении всей этой дл
инной ночи, я ужа… (подкатила предательница-зевота) ужа-асно страдаю… Отн
есетесь ли Вы ко мне человечнее, чем обошлись здесь со мной вчера? Впрочем
, все, чего я прошу, Ц чтобы мне позволили остаться в постели.
Ц Не угодно ли Вам, чтобы позвали доктора? Ц почтительно спросила женщи
на.
Фельтон затаился в коридоре и никак себя не обнаруживал. Боюсь, даже самы
й опытный лекарь не обнаружит у меня ничего, кроме страстного желания по
спать еще.
Ц Посылать за доктором? Ц скривилась я. Ц К чему? Эти господа объявили в
чера, что моя болезнь Ц комедия. То же самое было бы, без сомнения, и сегодн
я: ведь со вчерашнего вечера они успели предупредить и доктора.
Фельтон гневно засопел за открытой дверью. О, кажется, задело…
Ц В таком случае, Ц заявил он из коридора, так и не входя в комнату, Ц ска
жите сами, сударыня, как Вы желаете лечиться.
Милый мальчик, ты еще узнаешь все прелести ремесла тюремщика и поймешь, ч
то твой благодетель не так уж добр, как старается это изобразить. Не знаю,
каким будет конец моего заключения, но то, что время, которое я проведу зде
сь, ты будешь помнить, это я обещаю.
Ц Ах, боже мой, разве я знаю как! Ц пустила я слезу в голосе. Ц Я чувствую,
что больна, вот и все. Пусть мне дают что угодно, мне решительно все равно!
Ц Подите пригласите сюда лорда Винтера, Ц скомандовал Фельтон, опять н
е в силах самостоятельно справиться с возникшей проблемой.
Ц О нет, нет! Ц закричала я. Ц Нет, не зовите его, умоляю Вас! Я чувствую се
бя хорошо, мне ничего не нужно, только. не зовите его!
А то я и вправду разболеюсь, повидав его с утра…. Блестящую броню, задрапир
ованную дорогим братом вокруг Фельтона, мой крик, видимо, немного помял. О
н шагнул в комнату.
Ц Однако, сударыня, Ц попытался он разобраться с помощью логики, Ц есл
и Вы действительно больны, за доктором будет послано, а если Вы нас обманы
ваете Ц ну что ж, тем хуже для Вас, но, по крайней мере, нам не в чем будет себ
я упрекнуть.
А вот как отвечают на логичный довод прелестные женщины: я уткнулась в по
душку и залилась слезами.
Фельтон в этот раз не стал становиться ко мне спиной; он с минуту посверли
л взглядом мой затылок, затем вышел. За ним вышла женщина. Винтера тоже не
было.
Ну вот, дело сделано, еще часок можно подремать, а то лейтенант решил, что з
десь казарма. Я накрылась одеялом с головой и снова уснула.
Часа через два я проснулась. Вот и болезнь прошла, можно вставать.
Завтрак стоял на внесенном утром солдатами столике. Есть я не стала: нужн
а легкая изможденность. Поем в обед.
Не замедлил появиться и лейтенант. Даже не посмотрев, прикоснулась ли пл
енница к еде, он приказал вынести стол. Не поднимая глаз, солдаты выполнил
и приказание.
Фельтон, на удивление, задержался. Он держал книгу.
Я отрешенно наблюдала за ним из кресла, не проявляя, впрочем, никакого инт
ереса к его персоне.
Ц Лорд Винтер такой же католик, как и Вы, сударыня, Ц подошел ко мне лейте
нант, Ц подумал, что невозможность исполнять церемонии и обедни Вашей ц
еркви для вас может быть тягостным лишением. Поэтому он изъявил согласие
, чтобы Вы каждый день читали Ваши молитвы. Вы найдете их в этой книге.
Он неприязненно положил молитвенник на стол.
Этот короткий монолог и жест стоили многочасовой речи или пухлого досье
на лейтенанта. Стала понятна и преувеличенная, не менее тщеславная, чем р
оскошь, простота костюма, и тщательно пестуемая в самом себе суровость, и
ногда странная, иногда просто смешная, но всегда неестественная для стол
ь молодого человека.
Я взвилась из кресла со словами:
Ц Я?! Я, сударь… мои молитвы! Лорд Винтер, этот развращенный католик, отлич
но знает, что я не одного с ним воспитания, и хочет расставить мне сети!
Наконец-то на лице Фельтона проступило долгожданное удивление.
Ц Какого же Вы вероисповедания, сударыня? Ц озадаченно спросил он.
Ц Я скажу это в тот день, когда достаточно пострадаю за свою веру! Ц пылк
о заявила я.
Глаза у Фельтона были такими, словно в подворотне вместо уличной девки о
н вдруг увидел беломраморное изваяние Девы Марии.
Пуританин, господи, да он простой молодой пуританин! Где его откопал Винт
ер? Он не мог сделать мне большего подарка.
Ц Я в руках моих врагов! Ц продолжала восклицать я тоном, который сдела
л бы честь любому их проповеднику. Ц Уповаю на Господа моего! Или Господь
спасет меня, или я погибну за него! Вот мой ответ, который я прошу передать
лорду Винтеру. А книгу эту, Ц указала я пальцем на молитвенник и, глядя на
него с тем же выражением, с каким смотрел на меня вчера Фельтон, Ц Вы може
те унести и пользоваться ею сами, ибо Вы, без сомнения, вдвойне сообщник ло
рда Винтера Ц сообщник в гонении и сообщник в ереси.
С удовольствием высказав все это лейтенанту, я опять упала в кресло и пер
естала замечать молодого человека.
Ошарашенный Фельтон молча взял книгу, словно дохлую крысу. Он пошел к вых
оду, но теперь его походка не отличалась прежней размеренностью. Он был с
ерьезно растерян.
Младенец, сущий младенец…
Вот такие младенцы и обрекают людей на смерть без малейшего колебания.
Но скоро должен примчаться взбешенный дорогой брат.
Деверя не было в замке до вечера, иначе бы он появился значительно раньше.
Он пришел около пяти часов, фыркая и роя копытом землю, как неаполитански
й скакун.
Ц Кажется… Ц начал он, развалившись в кресле перед камином и вонзив сво
и шпоры в коврик, Ц кажется, мы совершили попытку слегка отступиться от с
воей веры?
Я сидела в другом кресле напротив него, выпрямившись и сложив руки на кол
енях.
Ц Что Вы хотите этим сказать, милостивый государь? Ц холодно спросила я
.
Ц Я хочу сказать, Ц мотнул головой Винтер, словно отгоняя муху, Ц что, с
тех пор как мы с Вами в последний раз виделись, Вы переменили веру. Уж не вы
шли ли Вы за третьего мужа Ц протестанта?
Правильно, именно это он и должен был сказать.
Ц Объяснитесь, милорд! Ц величественно сказала я. Ц Заявляю Вам, что сл
ышу Ваши слова, но не понимаю их.
Дорогой брат чувствовал, что я веду какую-то игру, но, как обычно, понять, в
чем дело, не смог.
Ц Ну, значит, Вы совсем неверующая Ц мне это даже больше нравится, Ц сал
ьно хихикнул он.
Умница моя, какой хороший родственник!
Ц Конечно, это больше согласуется с Вашими правилами! Ц ледяным тоном з
аявила я.
Ц О, признаюсь Вам, для меня это совершенно безразлично! Ц Винтер посмо
трел на меня с видом победителя.
Ц Если бы Вы даже и не признавались в равнодушии к религии, Ц подхватил
а я, Ц Ваш разврат и Ваши беззакония изобличили бы Вас!
Боже мой, как приятно, когда собственное мнение и поставленная задача со
впадают!
Ц Гмм… Ц помял нос Винтер. Ц Вы говорите о распутстве, госпожа Мессали
на, леди Макбет? Или я толком не расслышал, или Вы, черт возьми, на редкость б
есстыдны!
Ц Вы говорите так, потому что знаете, что нас слушают, Ц льда в моем голос
е стало в два раза больше, Ц потому что желаете вооружить против меня Ваш
их тюремщиков и палачей!
Ц Тюремщиков? Палачей?.. Ц переспросил Винтер, царапая шпорами ковер. Ц
Вы впадаете в патетический тон, и вчерашняя комедия переходит сегодня в
трагедию. Впрочем, через неделю Вы будете там, где Вам и надлежит быть, и то
гда моя обязанность будет выполнена. Напугали, сударь… Сейчас мы пустим
в ход любимые пуританские прилагательные:
Ц Бесчестная обязанность! Нечестивая обязанность!
Лорд Винтер так ничего и не понял.
Ц Честное слово, Ц сказал он, вставая с кресла, Ц мне кажется, эта развр
атница сходит с ума! Ну довольно, ну успокойтесь же, госпожа пуританка, или
я велю посадить Вас в тюрьму! Черт возьми, это, должно быть, мое испанское в
ино бросилось Вам в голову. Впрочем, не волнуйтесь: такое опьянение неопа
сно и не приведет к пагубным последствиям.
Во всем, что касается вина и разновидностей опьянения, дорогой брат знал
толк. Ругаясь, как последний боцман, он ушел в полном недоумении.
Если я все правильно рассчитала, Фельтон должен быть где-то поблизости…
В тишине и спокойствии я сидела до семи часов вечера. Скоро должны были пр
инести ужин.
Пора было начинать жизнь пуританки.
Если встречаешься с чем-то новым, не грех это получше узнать. Знания лишни
ми никогда не бывают. Это то, что остается с нами, если отнимут все.
Когда я вышла замуж за лорда Винтера и ждала рождения его ребенка вдали о
т шумного Лондона в одном из поместий, я с интересом общалась там со стары
м Вильямом Ц слугой, который вырастил еще отца моего мужа. Старик оказал
ся пуританином и охотно рассказывал о своей религии. Поскольку пуритане
потихоньку становились силой, с которой считались, я постаралась запомн
ить все, что он говорил, и, к радости Вильяма, охотно учила их молитвы и псал
мы. Отличный был человек Вильям, надеюсь ему хорошо в его суровом пуритан
ском раю.
Я приступила к молитве.
Когда-то давным-давно затверженные слова неожиданно гладко слетали с г
уб, словно я повторяла их вчера.
Солдаты принесли стол, Фельтон, снова застегнутый на всё пуговицы от под
ошв до макушки, невозмутимо наблюдал за их действиями. Но мешать мне не ст
ал. Охрана чутко уловила этот нюанс и принялась двигаться тихо, чуть ли не
на цыпочках, чтобы топот меня не отвлекал. Затем все они вышли.
Я прочитала молитвы до конца и принялась за еду. Вино теперь пить не стоит
, жажду придется утолять водой. Это и к лучшему, голова должна быть ясной, я
балансирую над пропастью.
Через час солдаты пришли за столом.
Фельтона с ними не было. Значит, он растерян, сбит с толку и боится лишний р
аз меня видеть. Замечательно.
За окном шумел прибой, то рокотал, то мурлыкал. Я стояла у окна, смотрела на
море и слушала его всей душой. Сквозь решетку проникал соленый запах сво
боды.
Слушать прибой можно было бесконечно, но пора было огласить своды замка
другой музыкой, не столь благозвучной, но необходимой.
В комнате зазвучал излюбленный пуританами псалом, весьма неуклюжий и оч
ень напыщенный, как и положено таким вещам:
Ты нас, о Боже, покидаешь,
Чтоб нашу силу испытать.
А после сам же осеняешь
Небесной милостью тех, кто умел страдать.
Сложно вложить душу в эти слова, но я очень старалась. Часовой у двери заме
р, а затем бухнул прикладом в дверь и завопил:
Ц Да замолчите, сударыня! Ваша песня наводит тоску, как заупокойное пени
е, и если, кроме приятности находиться в этом гарнизоне придется еще слуш
ать подобные вещи, то будет уже совсем невмоготу!
Его можно было понять. Протестантский псалом вгонит в тоскливое состоян
ие и самого отъявленного жизнелюбца. Но я ведь пою ради спасения своей жи
зни, а не удовольствия караульного.
Ц Молчать! Ц рявкнул кто-то на него, избавив меня от ответа часовому. Ц
Чего Вы суетесь не в свое дело, наглец? Разве Вам было приказано мешать пет
ь этой женщине? Нет, Вам велели ее стеречь и стрелять, если она затеет побе
г. Стерегите ее; если она надумает бежать, убейте ее, но не отступайте от да
нного Вам приказа!
Значит, Фельтон здесь. Ну что же, продолжаем пение.
Для горьких слез, для трудной
битвы,
Для заточенья и цепей
Есть молодость, есть жар молитвы
И Бог, ведущий счет дням и ночам скорбей.
Почему у пуритан слово «скорбь» относится к нежно любимым? Надеюсь, Фель
тон рыдает где-нибудь в уголочке, пораженный божественной красотой свящ
енных строк.
Господи, если бы люди почаще слушали шум океана, они бы поняли, что все нуж
ные слова он говорит сам.
К сожалению, это еще не конец псалма. Мучаем часового дальше.
Но избавленья час настанет
Для нас, о всеблагой Творец!
И если воля нас обманет,
То не обманут смерть и праведный венец.
Дверь резко распахнулась, на пороге возник Фельтон, весь белый, с горящим
взором.
Ц Зачем Вы так поете? Ц вопросил он срывающимся тенорком. Ц И таким гол
осом?
Ц Простите, Ц чопорно ответила я ему. Ц Я забыла, что мои песнопения неу
местны в этом доме. Я, может быть, оскорбила Ваше религиозное чувство, но к
лянусь Вам, это было сделано без умысла! Простите мою вину, которая, быть м
ожет, и велика, но, право же, неумышленна…
И если в этот миг я выглядела не как святая мученица, значит, всю предыдущу
ю жизнь я прожила впустую.
Ц Да, да… Ц сбивчиво сказал лейтенант. Ц Да, Вы смущаете, Вы волнуете люд
ей, живущих в замке.
Боюсь, он действительно всплакнул где-то в сторонке.
Ц Я не буду больше петь, Ц кротко опустила я ресницы.
Ц Нет, нет, сударыня, Ц испугался Фельтон, Ц только пойте тише, в особен
ности ночью.
Опустив голову, он почти выбежал из комнаты. Я услышала, как за дверью часо
вой сказал:
Ц Вы хорошо сделали, господин лейтенант! Ее пение переворачивает всю ду
шу. Впрочем, к этому скоро привыкнешь Ц у нее такой чудный голос!
А не рыдали ли они часом вдвоем, сидя рядышком на пороге моей камеры?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
скупость и неаккуратность в расчетах мог только человек, находящийся в б
езвыходном положении.
О! Внезапно среди снеди, лежащей на столе, я увидела столовый нож. Сколько
появляется возможностей, если имеешь под рукой острое лезвие! Я ринулась
к столу и схватила его. Куда там, нож был из серебра, гнулся в руках и острие
его было закруглено.
За дверью снова противно захихикал Винтер. Оказывается, подсматривал в щ
ель, плавясь от удовольствия.
Дверь распахнулась.
Ц Ха-ха! Ц заливался он, хлопая себя по толстым ляжкам. Ц Ха-ха-ха! Видиш
ь, милый Фельтон, видишь, что я тебе говорил: этот нож был предназначен для
тебя Ц она бы тебя убила. Это, видишь ли, одна из ее слабостей: тем или иным
способом отделываться от людей, которые ей мешают. Если б я тебя послушал
ся и позволил подать ей острый стальной нож, ты бы уже был покойник: она бы
тебя зарезала, а после тебя всех нас. Посмотри-ка, Джон, как хорошо она умее
т владеть ножом!
Ну, конечно, у меня слабости значительно солиднее, чем у некоторых благор
одных; кавалеров и благовоспитанных лейтенантов: я не подсматриваю в щел
очку за дверью.
Нож полетел на пол. Хотела метнуть его в Винтера, чтобы хоть синяк ему пост
авить, но тогда могли унести ужин. Ладно, пусть веселится.
Ц Вы правы, милорд, Ц Фельтон с нужной подливкой проглотил показанный д
еверем спектакль. Ц Вы правы, а я ошибался.
Они вышли.
Если бы они вошли в третий раз, я бы, пожалуй, пожертвовала ужином и запуст
ила все тарелки в их сторону. Надо было, чтобы они ушли, пока ужин совсем не
остыл. Поскольку деверь, без всякого сомнения, опять всунул ухо в замочну
ю скважину, я трагически ударила себя в грудь и шепотом, который слышнее и
ного крика, сообщила для тех, кто по ту сторону двери:
Ц Я погибла! Я во власти людей, на которых все мои уловки так же мало дейст
вуют, как на бронзовые или гранитные статуи. Они знают меня наизусть и защ
ищены броней против всех моих уловок!
После чего с надрывом сморкнулась в платочек. И нормальным шепотом добав
ила уже для себя:
Ц И все-таки нельзя допустить, чтобы все это кончилось так, как они решил
и!
После чего с аппетитом принялась за еду. И цыпленок оказался не так плох, к
ак выглядел, и рыба была почти съедобна.
Лучшим в этом застолье осталось испанское вино Ц дорогой брат любил бол
ьше пить, нежели есть.
Первое действие комедии, как окрестил все произошедшее деверь, показало
, что Фельтон в отношении женщин полный теленок.
Иная неприступная твердость куда слабее, чем кажется с первого взгляда.
Винтер, по своему обыкновению, совершенно не разбирался в людях.
На его месте я приставила бы ко мне в качестве тюремщика разбитного моря
чка, который не сидел бы ко мне спиной, как делал этот бедолага лейтенант,
и не отказал бы себе в удовольствии не только рассмотреть меня со всех ст
орон, но и щипнуть пару раз за мягкие места. Вот это как раз и означало бы кр
ах всех надежд, потому что соблазнить такого Ц пустой номер. Он потребуе
т плату вперед, а потом доложит обо всем начальству. Правда, таких людей мо
жно купить в отличие от людей типа Фельтона. Но я не собираюсь указывать д
орогому брату на его промахи.
Бурный вечер окончился, можно было укладываться в постель.
Мы, закоренелые разбойники, спим обычно крепко и безмятежно.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
УРОКИ ЧИСТОПИСАНИЯ И ПЕНИЯ
Разбудило меня присутствие в камере посторонних. Фельтон привел женщин
у для услуг, которая прошла в комнату, а сам предпочел остаться в коридоре
. Ну что ж, продолжим валять дурака.
Ц У меня лихорадка, Ц заявила я, с трудом открыв слипающиеся после слад
кого сна глаза. Ц Я не могла заснуть ни минуты в продолжении всей этой дл
инной ночи, я ужа… (подкатила предательница-зевота) ужа-асно страдаю… Отн
есетесь ли Вы ко мне человечнее, чем обошлись здесь со мной вчера? Впрочем
, все, чего я прошу, Ц чтобы мне позволили остаться в постели.
Ц Не угодно ли Вам, чтобы позвали доктора? Ц почтительно спросила женщи
на.
Фельтон затаился в коридоре и никак себя не обнаруживал. Боюсь, даже самы
й опытный лекарь не обнаружит у меня ничего, кроме страстного желания по
спать еще.
Ц Посылать за доктором? Ц скривилась я. Ц К чему? Эти господа объявили в
чера, что моя болезнь Ц комедия. То же самое было бы, без сомнения, и сегодн
я: ведь со вчерашнего вечера они успели предупредить и доктора.
Фельтон гневно засопел за открытой дверью. О, кажется, задело…
Ц В таком случае, Ц заявил он из коридора, так и не входя в комнату, Ц ска
жите сами, сударыня, как Вы желаете лечиться.
Милый мальчик, ты еще узнаешь все прелести ремесла тюремщика и поймешь, ч
то твой благодетель не так уж добр, как старается это изобразить. Не знаю,
каким будет конец моего заключения, но то, что время, которое я проведу зде
сь, ты будешь помнить, это я обещаю.
Ц Ах, боже мой, разве я знаю как! Ц пустила я слезу в голосе. Ц Я чувствую,
что больна, вот и все. Пусть мне дают что угодно, мне решительно все равно!
Ц Подите пригласите сюда лорда Винтера, Ц скомандовал Фельтон, опять н
е в силах самостоятельно справиться с возникшей проблемой.
Ц О нет, нет! Ц закричала я. Ц Нет, не зовите его, умоляю Вас! Я чувствую се
бя хорошо, мне ничего не нужно, только. не зовите его!
А то я и вправду разболеюсь, повидав его с утра…. Блестящую броню, задрапир
ованную дорогим братом вокруг Фельтона, мой крик, видимо, немного помял. О
н шагнул в комнату.
Ц Однако, сударыня, Ц попытался он разобраться с помощью логики, Ц есл
и Вы действительно больны, за доктором будет послано, а если Вы нас обманы
ваете Ц ну что ж, тем хуже для Вас, но, по крайней мере, нам не в чем будет себ
я упрекнуть.
А вот как отвечают на логичный довод прелестные женщины: я уткнулась в по
душку и залилась слезами.
Фельтон в этот раз не стал становиться ко мне спиной; он с минуту посверли
л взглядом мой затылок, затем вышел. За ним вышла женщина. Винтера тоже не
было.
Ну вот, дело сделано, еще часок можно подремать, а то лейтенант решил, что з
десь казарма. Я накрылась одеялом с головой и снова уснула.
Часа через два я проснулась. Вот и болезнь прошла, можно вставать.
Завтрак стоял на внесенном утром солдатами столике. Есть я не стала: нужн
а легкая изможденность. Поем в обед.
Не замедлил появиться и лейтенант. Даже не посмотрев, прикоснулась ли пл
енница к еде, он приказал вынести стол. Не поднимая глаз, солдаты выполнил
и приказание.
Фельтон, на удивление, задержался. Он держал книгу.
Я отрешенно наблюдала за ним из кресла, не проявляя, впрочем, никакого инт
ереса к его персоне.
Ц Лорд Винтер такой же католик, как и Вы, сударыня, Ц подошел ко мне лейте
нант, Ц подумал, что невозможность исполнять церемонии и обедни Вашей ц
еркви для вас может быть тягостным лишением. Поэтому он изъявил согласие
, чтобы Вы каждый день читали Ваши молитвы. Вы найдете их в этой книге.
Он неприязненно положил молитвенник на стол.
Этот короткий монолог и жест стоили многочасовой речи или пухлого досье
на лейтенанта. Стала понятна и преувеличенная, не менее тщеславная, чем р
оскошь, простота костюма, и тщательно пестуемая в самом себе суровость, и
ногда странная, иногда просто смешная, но всегда неестественная для стол
ь молодого человека.
Я взвилась из кресла со словами:
Ц Я?! Я, сударь… мои молитвы! Лорд Винтер, этот развращенный католик, отлич
но знает, что я не одного с ним воспитания, и хочет расставить мне сети!
Наконец-то на лице Фельтона проступило долгожданное удивление.
Ц Какого же Вы вероисповедания, сударыня? Ц озадаченно спросил он.
Ц Я скажу это в тот день, когда достаточно пострадаю за свою веру! Ц пылк
о заявила я.
Глаза у Фельтона были такими, словно в подворотне вместо уличной девки о
н вдруг увидел беломраморное изваяние Девы Марии.
Пуританин, господи, да он простой молодой пуританин! Где его откопал Винт
ер? Он не мог сделать мне большего подарка.
Ц Я в руках моих врагов! Ц продолжала восклицать я тоном, который сдела
л бы честь любому их проповеднику. Ц Уповаю на Господа моего! Или Господь
спасет меня, или я погибну за него! Вот мой ответ, который я прошу передать
лорду Винтеру. А книгу эту, Ц указала я пальцем на молитвенник и, глядя на
него с тем же выражением, с каким смотрел на меня вчера Фельтон, Ц Вы може
те унести и пользоваться ею сами, ибо Вы, без сомнения, вдвойне сообщник ло
рда Винтера Ц сообщник в гонении и сообщник в ереси.
С удовольствием высказав все это лейтенанту, я опять упала в кресло и пер
естала замечать молодого человека.
Ошарашенный Фельтон молча взял книгу, словно дохлую крысу. Он пошел к вых
оду, но теперь его походка не отличалась прежней размеренностью. Он был с
ерьезно растерян.
Младенец, сущий младенец…
Вот такие младенцы и обрекают людей на смерть без малейшего колебания.
Но скоро должен примчаться взбешенный дорогой брат.
Деверя не было в замке до вечера, иначе бы он появился значительно раньше.
Он пришел около пяти часов, фыркая и роя копытом землю, как неаполитански
й скакун.
Ц Кажется… Ц начал он, развалившись в кресле перед камином и вонзив сво
и шпоры в коврик, Ц кажется, мы совершили попытку слегка отступиться от с
воей веры?
Я сидела в другом кресле напротив него, выпрямившись и сложив руки на кол
енях.
Ц Что Вы хотите этим сказать, милостивый государь? Ц холодно спросила я
.
Ц Я хочу сказать, Ц мотнул головой Винтер, словно отгоняя муху, Ц что, с
тех пор как мы с Вами в последний раз виделись, Вы переменили веру. Уж не вы
шли ли Вы за третьего мужа Ц протестанта?
Правильно, именно это он и должен был сказать.
Ц Объяснитесь, милорд! Ц величественно сказала я. Ц Заявляю Вам, что сл
ышу Ваши слова, но не понимаю их.
Дорогой брат чувствовал, что я веду какую-то игру, но, как обычно, понять, в
чем дело, не смог.
Ц Ну, значит, Вы совсем неверующая Ц мне это даже больше нравится, Ц сал
ьно хихикнул он.
Умница моя, какой хороший родственник!
Ц Конечно, это больше согласуется с Вашими правилами! Ц ледяным тоном з
аявила я.
Ц О, признаюсь Вам, для меня это совершенно безразлично! Ц Винтер посмо
трел на меня с видом победителя.
Ц Если бы Вы даже и не признавались в равнодушии к религии, Ц подхватил
а я, Ц Ваш разврат и Ваши беззакония изобличили бы Вас!
Боже мой, как приятно, когда собственное мнение и поставленная задача со
впадают!
Ц Гмм… Ц помял нос Винтер. Ц Вы говорите о распутстве, госпожа Мессали
на, леди Макбет? Или я толком не расслышал, или Вы, черт возьми, на редкость б
есстыдны!
Ц Вы говорите так, потому что знаете, что нас слушают, Ц льда в моем голос
е стало в два раза больше, Ц потому что желаете вооружить против меня Ваш
их тюремщиков и палачей!
Ц Тюремщиков? Палачей?.. Ц переспросил Винтер, царапая шпорами ковер. Ц
Вы впадаете в патетический тон, и вчерашняя комедия переходит сегодня в
трагедию. Впрочем, через неделю Вы будете там, где Вам и надлежит быть, и то
гда моя обязанность будет выполнена. Напугали, сударь… Сейчас мы пустим
в ход любимые пуританские прилагательные:
Ц Бесчестная обязанность! Нечестивая обязанность!
Лорд Винтер так ничего и не понял.
Ц Честное слово, Ц сказал он, вставая с кресла, Ц мне кажется, эта развр
атница сходит с ума! Ну довольно, ну успокойтесь же, госпожа пуританка, или
я велю посадить Вас в тюрьму! Черт возьми, это, должно быть, мое испанское в
ино бросилось Вам в голову. Впрочем, не волнуйтесь: такое опьянение неопа
сно и не приведет к пагубным последствиям.
Во всем, что касается вина и разновидностей опьянения, дорогой брат знал
толк. Ругаясь, как последний боцман, он ушел в полном недоумении.
Если я все правильно рассчитала, Фельтон должен быть где-то поблизости…
В тишине и спокойствии я сидела до семи часов вечера. Скоро должны были пр
инести ужин.
Пора было начинать жизнь пуританки.
Если встречаешься с чем-то новым, не грех это получше узнать. Знания лишни
ми никогда не бывают. Это то, что остается с нами, если отнимут все.
Когда я вышла замуж за лорда Винтера и ждала рождения его ребенка вдали о
т шумного Лондона в одном из поместий, я с интересом общалась там со стары
м Вильямом Ц слугой, который вырастил еще отца моего мужа. Старик оказал
ся пуританином и охотно рассказывал о своей религии. Поскольку пуритане
потихоньку становились силой, с которой считались, я постаралась запомн
ить все, что он говорил, и, к радости Вильяма, охотно учила их молитвы и псал
мы. Отличный был человек Вильям, надеюсь ему хорошо в его суровом пуритан
ском раю.
Я приступила к молитве.
Когда-то давным-давно затверженные слова неожиданно гладко слетали с г
уб, словно я повторяла их вчера.
Солдаты принесли стол, Фельтон, снова застегнутый на всё пуговицы от под
ошв до макушки, невозмутимо наблюдал за их действиями. Но мешать мне не ст
ал. Охрана чутко уловила этот нюанс и принялась двигаться тихо, чуть ли не
на цыпочках, чтобы топот меня не отвлекал. Затем все они вышли.
Я прочитала молитвы до конца и принялась за еду. Вино теперь пить не стоит
, жажду придется утолять водой. Это и к лучшему, голова должна быть ясной, я
балансирую над пропастью.
Через час солдаты пришли за столом.
Фельтона с ними не было. Значит, он растерян, сбит с толку и боится лишний р
аз меня видеть. Замечательно.
За окном шумел прибой, то рокотал, то мурлыкал. Я стояла у окна, смотрела на
море и слушала его всей душой. Сквозь решетку проникал соленый запах сво
боды.
Слушать прибой можно было бесконечно, но пора было огласить своды замка
другой музыкой, не столь благозвучной, но необходимой.
В комнате зазвучал излюбленный пуританами псалом, весьма неуклюжий и оч
ень напыщенный, как и положено таким вещам:
Ты нас, о Боже, покидаешь,
Чтоб нашу силу испытать.
А после сам же осеняешь
Небесной милостью тех, кто умел страдать.
Сложно вложить душу в эти слова, но я очень старалась. Часовой у двери заме
р, а затем бухнул прикладом в дверь и завопил:
Ц Да замолчите, сударыня! Ваша песня наводит тоску, как заупокойное пени
е, и если, кроме приятности находиться в этом гарнизоне придется еще слуш
ать подобные вещи, то будет уже совсем невмоготу!
Его можно было понять. Протестантский псалом вгонит в тоскливое состоян
ие и самого отъявленного жизнелюбца. Но я ведь пою ради спасения своей жи
зни, а не удовольствия караульного.
Ц Молчать! Ц рявкнул кто-то на него, избавив меня от ответа часовому. Ц
Чего Вы суетесь не в свое дело, наглец? Разве Вам было приказано мешать пет
ь этой женщине? Нет, Вам велели ее стеречь и стрелять, если она затеет побе
г. Стерегите ее; если она надумает бежать, убейте ее, но не отступайте от да
нного Вам приказа!
Значит, Фельтон здесь. Ну что же, продолжаем пение.
Для горьких слез, для трудной
битвы,
Для заточенья и цепей
Есть молодость, есть жар молитвы
И Бог, ведущий счет дням и ночам скорбей.
Почему у пуритан слово «скорбь» относится к нежно любимым? Надеюсь, Фель
тон рыдает где-нибудь в уголочке, пораженный божественной красотой свящ
енных строк.
Господи, если бы люди почаще слушали шум океана, они бы поняли, что все нуж
ные слова он говорит сам.
К сожалению, это еще не конец псалма. Мучаем часового дальше.
Но избавленья час настанет
Для нас, о всеблагой Творец!
И если воля нас обманет,
То не обманут смерть и праведный венец.
Дверь резко распахнулась, на пороге возник Фельтон, весь белый, с горящим
взором.
Ц Зачем Вы так поете? Ц вопросил он срывающимся тенорком. Ц И таким гол
осом?
Ц Простите, Ц чопорно ответила я ему. Ц Я забыла, что мои песнопения неу
местны в этом доме. Я, может быть, оскорбила Ваше религиозное чувство, но к
лянусь Вам, это было сделано без умысла! Простите мою вину, которая, быть м
ожет, и велика, но, право же, неумышленна…
И если в этот миг я выглядела не как святая мученица, значит, всю предыдущу
ю жизнь я прожила впустую.
Ц Да, да… Ц сбивчиво сказал лейтенант. Ц Да, Вы смущаете, Вы волнуете люд
ей, живущих в замке.
Боюсь, он действительно всплакнул где-то в сторонке.
Ц Я не буду больше петь, Ц кротко опустила я ресницы.
Ц Нет, нет, сударыня, Ц испугался Фельтон, Ц только пойте тише, в особен
ности ночью.
Опустив голову, он почти выбежал из комнаты. Я услышала, как за дверью часо
вой сказал:
Ц Вы хорошо сделали, господин лейтенант! Ее пение переворачивает всю ду
шу. Впрочем, к этому скоро привыкнешь Ц у нее такой чудный голос!
А не рыдали ли они часом вдвоем, сидя рядышком на пороге моей камеры?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33