Ч Я не уйду! Ч вместо Леви ответила Таня.
Ч А что там, в городе? Ч опустив взгляд, мрачно спросил Мессия.
Ч Ничего особенного, Ч сказал я. Ч Небольшой городок, я даже не припомн
ю его название. Но оттуда рукой подать до Хьюстона, мы сядем в автобус, или
возьмем такси.
Ч Такси?! У тебя есть деньги на такси?
Ч Есть немного, Ч смутился я. Не буду же я делиться с Леви, что на биржах к
рутятся несколько десятков тысяч моих долларов… Ч Сядем в такси и поеде
м в Хьюстон, сразу на телевидение. У меня с собой три трубки, все работают, и
я знаю телефоны русских консульств.
Ч Так позвони им сейчас…
Ч Эй, Леви, разве ты не хочешь выступить перед журналистами? Ч Барков не
заметно мне подмигнул. Ч У тебя появится верный шанс основать свою церк
овь!
Ч Кончай издеваться! Ч насупился Леви, но глазки его разгорелись. А еще
он принялся чесать макушку, что всегда выдавало в нем радостное нетерпен
ие.
Ч Никто не издевается! Ч поддержала Владислава Таня. Ч Я первая приду
помолиться к тебе в храм. И Питер придет, и Барков.
Ч Ты не врешь? Ч Леви вконец разволновался. Ч Вы поможете мне основать
Храм?
Я почувствовал холод под ложечкой. Никто из ребят не вспомнил мою лекцию
на темы Дикого Запада, словно я не изощрялся добрых двадцать минут, не лом
ал перед ними язык. Очевидно, я, сам того не замечая, произнес какую-то запи
рающую формулу. Текст полностью стерся в их головах, да и в моей осталась л
ишь эмоциональная составляющая…
Страшно, страшно… До чего я докачусь? А вдруг мне понравится вести себя по
добным макаром?
Ч Ну, конечно, Ч успокоил я. Ч Ведь мы же друзья. Мы непременно придем са
ми и приведем знакомых. Только с одним условием, Леви. У тебя в храме никто
не будет говорить о смерти.
Ч Верно сказано, Ч подхватил Барков. Ч Ты будешь проповедовать только
о жизни. Тогда мы будем ходить к тебе хоть каждый день! Но для этого надо по
ехать в Хьюстон и все рассказать. Про Сикорски, и Сью, и про всех остальных.
Ну как, по рукам? Ч Бывший самоубийца протянул раскрытую ладонь.
Ч А я о чем расскажу? Ч спросила Таня. Ч Можно, я расскажу про Константи
на? Вы не знаете про Константина, а я знаю. Только я забыла, а сейчас вспомни
ла… Ч И она накрыла крохотной ладошкой корявую пятерню Баркова.
Ч Обязательно! Ч Я все никак не мог опомниться. Похоже, девушка не тольк
о избавилась от детских фобий, но стремительно восстанавливала разруше
нные нити памяти. Ч Пожалуйста, Таня, расскажи обо всем! Ч Я протянул сво
ю бледную руку и положил сверху.
Все это походило на дурацкий подростковый ритуал, но никто не смеялся. И м
не было совсем не смешно. Кучка полоумных дерзнула замахнуться на асфаль
тового монстра.
Ч Идет! Ч решился Леви и опустил сверху розовую ладонь с обкусанными гр
язными ногтями. Ч Мы построим добрый Храм!

35. МИЛЫЙ ПИТЕР

….А знаешь, милый, я сегодня проснулась рано-рано, в необычном настроении.
Я проснулась, долго смотрела в небо, не шевелясь, и поняла одну очень важну
ю вещь. Я поняла, о чем тот японский фильм, что ты мне давал смотреть. Помниш
ь, ты еще говорил, что его смотреть нежелательно, потому что он специально
одобрен и профинансирован в целях дезадаптации российских подростков,
и все такое…
Но ты все равно выбрал его для меня, пусть и в урезанном виде, пусть и без не
которых реплик. Ты был прав: вначале мне ничуть не пришлась по душе стрель
ба и кокаин, и бездарное существование героев. Но сегодня я словно очнула
сь от сна. Я смотрела в небо и задавала себе вопрос: а сумел бы Питер меня за
стрелить, если бы мы попали вместе в такую передрягу? И я… Смогла бы я нажа
ть курок, чтобы защитить от осьминога своего любимого человека?..
Я сегодня ночевала в поле, в огромном таком сарае без стен, где высокими ря
дами сложено прессованное сено. Я забралась на самую верхотуру, откуда т
ак хорошо видно вокруг, и так прелестно пахнет, и хочется жить…
Боже мой, любимый, как хочется жить, сказала я себе и немножко поплакала. Н
о плакала недолго, потому что вопрос очень важный, и мне непременно надо б
ыло на него ответить, прежде чем спуститься и пойти в полицию. Да, я решила
сдаться, хотя теперь и не уверена, что быстро попаду к мамочке…
Я решила сдаться не потому, что испугалась или устала. Бояться мне нечего,
потому что страшнее им меня ничем не напугать, а уничтожить себя я могу в л
юбой момент, без посторонней помощи. Мне крайне важно ответить на вопрос,
и после него я перестану сомневаться.
Мы так много спорили с тобой, ты говорил, что Америка Ч это страна зажравш
ихся, чванливых людей, которые никого не уважают, кроме себя, которые поме
шаны на ток-шоу, бургерах и газонокосилках. А я обижалась, я и сейчас счита
ю, что моя страна, она самая лучшая. Но сегодня утром я открыла глаза, когда
еще не погасли звезды, и догадалась, в чем тут дело. Я поняла, почему Яманэ и
его подружка совершали все те дикие поступки, и почему они так хотели усл
ышать песни рыб. Ведь песни рыб Ч это то, что осталось от любви.
Я слишком сильно думала и переживала только о себе. А когда переживаешь з
а себя, перестаешь слышать и видеть все вокруг. Так и остальные люди. Они ш
уршат в своих норках, таскают в них бумажки, кусочки тряпок, зернышки и не
слышат, как сзади на них наступает асфальтовый спрут. Он ползет и ползет, в
ыкидывая впереди себя железные дороги, провода и бетонные плеши аэродро
мов. Он заставляет нас бегать все быстрее и быстрее, потому что, если засну
ть, то тобой позавтракают.
А когда зверюга настигает нас, становится слишком поздно, рыбы уходят ил
и ложатся навсегда на дно, и песню их уже не услышать. Я правильно поняла, П
итер?
Ты говорил, что корпус «С» занят «Русским проектом», что все изыскания в о
бласти психопатологий производятся по заказу спецслужб. А кто тогда я? И
з меня-то какой проект против России? Какой вред я могу принести, разве чт
о укусить пару человек или шарахнуть током. Так любой фундаменталист в с
то раз опаснее…
Вчера я прочла то, что ты мне отправил. Я прочла о себе, Питер. Это было… Это
было, как будто потрогать себя со спины. Ничего нового, как ты верно замети
л, кроме порта приписки. Я приписана к корпусу «А», но семнадцать лет не до
гадывалась о такой радости, потому что никогда там не была. Это еще полбед
ы, гораздо хуже другое, то, что ты отметил галочкой. Ты даже не стал коммент
ировать, Питер, а это плохой знак, верно? Это значит, что тебе известно боль
ше, но ты, милый, не хочешь меня расстраивать.
Я прохожу под номером «5», а сколько нас всего? У меня, оказывается, есть сос
еди, а я и не подозревала об их существовании…
Ты убеждал меня, Питер, что «русский отдел», он сам по себе, а моя генетика н
икак не связана. Кого ты хотел обмануть, себя или меня? Или ты тоже считаеш
ь, что Дженна дурочка, и с ней нельзя серьезно разговаривать? Сегодня утро
м, валяясь на сеновале, я поняла твою хитрую стратегию.
Ты хитрый, Питер, ты пытаешься отмежеваться от меня, ты намерен мне внушит
ь, что я должна любить свою мамочку. Потому что она искренне верит в будуще
е своего проекта, в клонов, регенерацию и счастливый переворот в медицин
е. И ты знаешь, наверное, так и есть. В этом вся загвоздка, Питер. Потому я, нав
ерное, вернусь, а совсем не из страха за собственную жизнь.
Они совмещают несовместимое, Питер. Это они построили спрута, такие, как м
оя мамочка и сладенький доктор Пэн. Они намерены осчастливить миллионы с
траждущих, подарить несчастным запасные части, клапана и шестеренки. Тем
, кто поселился внутри спрута и покорно снабжает его своей кровью. И это ве
сьма благородно, я так думаю.
А как же тогда быть с тобой, с Леви и другими?
Почему они так ненавидят другую жизнь, что осмеливается расцветать за пр
еделами их асфальтовых щупалец?
Я вернусь в Крепость, милый, чтобы спросить их об этом. И если они не найдут
для меня вразумительного ответа, я подумаю, что с ними делать.

36. ВОЛШЕБНИКИ ИЗУМРУДНОГО ГО
РОДА

Мы забрали из автобуса самое необходимое и привесили к багажнику на моем
кресле. Судя по амперметру, я мог еще больше часа рулить своим ходом, но пе
рвая же попытка тронуться с места едва не увенчалась позорным падением.
Колеса застревали в пыли. Ребята настояли, что будут толкать меня поочер
едно. Мы последний раз сверились с картой. Таня предложила намочить тряп
ки и обмотать головы, чтобы не перегреться.
Солнце потихоньку поднималось над зеленым горизонтом, потягивалось и з
евало, точно ленивый пушистый кот с ослепительно рыжей шерстью. Спустя п
ять минут стало очевидно, что толкать меня один Барков не сможет. Парни ра
зорвали одеяло и соорудили постромки. Теперь Танюша направляла меня сза
ди, Барков выступал коренным, а Леви Ч вроде пристяжной. Дело пошло ловче
е, но их спины моментально промокли от пота. Мы все не привыкли к физическо
му труду. Первый привал пришлось назначить метров через триста. Я посмот
рел на их лица и ужаснулся.
Ребята не просто выдыхались, еще немного, и оба заработают ожоги. Вытянут
ая физиономия Леви, обычно нездорово-желтая, цвета жирной сметаны, приоб
рела пунцовый оттенок. Он беспрестанно смаргивал и стирал со щек слезы. К
о всему прочему, у парня, похоже, начиналась аллергия. В глазах Баркова раз
дулись толстые красные сосуды, как у закоренелого пьяницы. Несмотря на м
ои протесты, он расстегнул рубаху и подставил синие плечи ультрафиолету
. Солнце немедленно вцепилось в него тысячами огненных жал, и часом позже
у Влада нешуточно поднялась температура.
Ч Ты не молчи, Петька! Ч попросил Барков. Ч Ты же кучу веселых историй з
наешь. Расскажи нам…
Я собрался с духом и снова принялся балаболить. Возможно, так им было легч
е. Иногда я видел краем глаза изможденное лицо Танюхи, все покрытое капел
ьками пота. Она отобрала у Руди спортивную куртку, оставив его в одной пиж
аме, и соорудила из нее что-то вроде тюрбанов для нас троих.
Ч Мы сядем на автобус и уедем к океану, Ч сочинял я. Ч Да, да, я уверен, что
там нам всем понравится. Мы выберем маленький городок у самого океана, и ч
тобы на площади был большущий, подсвеченный фонтан… И мы будем вместе пу
тешествовать, как эти… как волшебники Изумрудного города… Ч похоже, мой
язык окончательно вышел из-под контроля. Следовало позволить себе хоть
немного поспать… Ч Да, мы будем как волшебники Изумрудного… Таня будет,
как девочка Элли, а я, в железе, значит, буду этот… дровосек… Вон, видите, как
ой он зеленый? У нас будет самый красивый, самый зеленый город на свете, и т
уда смогут приезжать все-все…
Ч Волшебник был один, Ч строго прервала Таня. Ч Ты говоришь о стране Оз?

Ч Да хрен меня поймет! Ч чистосердечно признался я. Ч Просто хочу всех
развеселить…
Ч А Сикорски… Ч натужно хихикнул Барков. Ч Сикорски будет Урфином Джю
сом… Слышь, Петька, может, бросить, на хер, твой броневик? Я тебя на руках дон
есу…
Ч Лучше брось меня вместе с броневиком, Ч отшутился я, на секунду предс
тавив себя без кресла.
Ч Да шучу я, Ч отозвался Влад. Ч Да где же это сраное шоссе? Мы же его виде
ли, и опять пропало…
Ч Волшебник один, Ч очень кстати сообщил Леви. В его нелепой голове люб
ая идея рождала соответствующие аллюзии. Апостол запнулся и шмякнулся н
осом в пыль, но нить рассуждений не потерял. Ч Я могу быть волшебником, по
тому что лучше вас разбираюсь в волшебстве…
Ч Нет, я тоже хочу быть доброй волшебницей, Ч уперлась Таня. Ч Я даже зн
аю несколько заклятий, а Питер обещал научить меня гадать на Таро…
Ч Не спорьте! Ч урезонил я. Мне еще не хватало, чтобы они дополнительно с
двинулись на почве канзасской сказки. Ч Мы все можем быть волшебниками,
и вместе построим изумрудный город…
Под толстой синтетикой моя макушка моментально взмокла, иногда я встрях
ивал головой, чтобы смахнуть пот. А еще Ч жутко начали досаждать насеком
ые. Роби плелся позади, но почти не плакал. Бедный малыш походил на пьяного
арабского шейха в белых кальсонах и тюрбане. Проклятые твари искусали е
го сильнее всех. Руди приседал, до крови расчесывал лодыжки. Таня кричала
на него, чтобы он не смел чесаться, но все было без толку. Я молил только об о
дном: чтобы мы поскорее достигли спасительного асфальта. Там я смогу пер
едвигаться самостоятельно. Когда я оглядывался назад, мне казалось, что
мы похожи на мух, попавших в зеленый мед. Блестящая нитка шоссе не приближ
алась ни на сантиметр, а коварное, безжалостное светило уверенно карабка
лось в зенит. Полный позор! В стране лучших в мире автострад мы ухитрились
застрять на глухой деревенской тропе…
Второй привал мы сделали, когда закончилась кукуруза. Точнее, когда меня
уронили. Барков упал вместе со мной, а секунду спустя рухнул и Леви. Так он
и и лежали, словно два загнанных жеребца, запутавшихся в клетчатом одеял
е. Леви хрипло дышал разинутым ртом, его губы потрескались, а незащищенна
я кожа шеи над воротом блейзера готовилась вспухнуть сплошным пузырем.

Таня сделала попытку в одиночку приподнять кресло, но не удержала и шлеп
нулась рядом со мной, на пожухлую солому. Я почти не пострадал, только прав
ым ухом приложился к потрескавшейся земле. Сплюнул и смотрел, как почти м
гновенно исчезает след от плевка. Правое колесо коляски глубоко застрял
о в колее; в десяти сантиметрах от глаз я различал окаменевшие следы от тр
акторного протектора и ватагу рыжих муравьев, сосредоточенно таскавши
х в нору мелкие соломинки. Шаркающей походкой нас догнал Роби и замер, ков
ыряясь в носу. У него даже не осталось сил жаловаться.
Я подумал, что при желании малыш мог бы легко вытянуть меня без посторонн
ей помощи. А еще я подумал, что если мы подохнем тут, в паре миль от человече
ского жилья, это будет самым логичным завершением пути. Наверное, я потих
оньку заразился оптимизмом от Баркова.
Ч Роби хочет пить… Ч проскрипел малыш.
Ч Я вижу дорогу! Ч сказала Таня и подняла мне голову, чтобы я тоже полюбо
вался. Раскаленный асфальт блестел, как запекшаяся лава. В ушах у меня, заг
лушая звонкую песню полей, нарастал тяжелый набат. Пока еще болело не сил
ьно, но я знал, чем это может закончиться.
Потом Барков выпутался из одеяла и вернул мои перепутавшиеся ноги на под
ножку. Мы долго смотрели друг на друга и внезапно начали хохотать. На гром
кий хохот нас не хватило, скорее это напоминало визгливое карканье. Но уж
очень потешно он выглядел, а я, наверное, точно так же. Половина его головы
и лица, промокшие от пота, собрали на себя всю дорожную грязь, и Барков ста
л похож на маску домино, или на монстра, вылезшего из кукурузных зарослей
полакомиться человечиной. Он смеялся и ронял изо рта черные сгустки слюн
ы.
Но все когда-то кончается. Отряд несостоявшихся волшебников достиг верш
ины холма. Мы разделили печенье. У Тани оставалась еще одна шоколадка, пре
вратившаяся в кашу. Ее мы тоже скушали, хотя я полагал, что никто не притро
нется к сладкому.
Над ослепительным пунктиром разделительной полосы воздух непрерывно п
еремещался; казалось, что исполинские треноги высоковольтных передач п
лывут, как жирафы, над клетчатым океаном посевов. Плывут, задрав величавы
е рогатые головы, и неторопливо перебирают ногами…
Чтобы малыш не скучал в дороге, Барков соорудил ему из проволоки и обрывк
а марли сачок и научил, как с ним обращаться. Теперь Руди ежеминутно развл
екал нас. Он носился по обочине, как взбесившийся мамонт, а изловив очеред
ное насекомое, бежал к нам с победными воплями. Сначала мы шли кучно, но в г
орку растянулись. Я испытывал истинное счастье, что, хотя бы на время, пере
стал быть обузой.
И в результате наша нелепая компания в пижамах заняла всю проезжую часть
, и когда навстречу проехала первая машина, мужик за рулем покачал голово
й и погрозил нам пальцем. Наверное, решил, что мы какие-нибудь панки, возвр
ащающиеся с попойки в соседнем городе.
На холме стало нестерпимо жарко, воздух словно замер, и я подумал, что отвы
к от жизни без кондиционера. А вскоре я уже ни о чем не мог думать, все мои же
лания сосредоточились на одном Ч найти тень. Мне казалось, что в тени пер
естанет так гулко стучать в висках, и я обрету возможность соображать. Я с
мутно помнил, что надо куда-то звонить и что-то сделать с компьютером, но п
ересохшие извилины никак не хотели подчиняться…
Дорога слепила. Трижды, или четырежды, Таня спасла меня от падения. Наконе
ц, видя, что я не в состоянии управлять креслом и в любую секунду могу наве
рнуться в кювет, девушка заставила меня отключить мотор.
Я смутно припоминаю, что Барков заспорил с Таней, кто будет меня толкать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38