Возможно, Роби, вы были знакомы? Или были знакомы настолько хорошо, что про
фессор не хотел с тобой расставаться, и ему помогли врезаться в стоящий н
а обочине грузовик?

23. ПЕРВЫЙ В СПИСКАХ НА СМЕРТЬ


Питер, насчет твоего санитара, Томми.
Чуть не забыла, ха-ха! Мне непременно следует составить список всех, кого
надо прикончить в первую очередь. Память барахлит, Питер, если я не запишу
, то могу в спешке кого-то позабыть.
Ха-ха! Дьявол, никак не могу сообразить, я писала тебе про Роби, или нет… Я в
едь с тобой постоянно разговариваю, любовь моя, с кем мне еще разговарива
ть, как не с тобой? Никого больше на свете не осталось. Да черт с ним, с Роби, е
сть опасность поважнее. Я не имела права тебя оставлять с этим ублюдком, Т
омми Майлоком!
Помнишь, ты пошутил насчет него, что Томми выгнали из гестапо за жестокос
ть? Я сначала не поняла, что ты имеешь в виду. Ты ведь очень наблюдательный,
Питер, различаешь многие мелочи, гораздо лучше меня. Мама говорит, это ком
пенсация за неподвижность, вроде третьего глаза, наверное, она права. Он в
едь не сделал ни мне, ни кому другому ничего плохого, этот Томми. И вряд ли о
н обычный санитар, нанявшийся в клинику через биржу труда, это точно. В Кре
пость не берут с улицы, все эти ребята проходят проверки, уж наверняка. Но
весь вопрос в том, что именно в них проверяют перед зачислением в штат.
Так же и с Дэвидом получилось. Мамочка мне сказала, что Сикорски чуть не хв
атил сердечный приступ, когда ему доложили о смерти Дэвида. Все тесты и ин
тервью парень проходил «на отлично» и никаких взысканий не имел. Он к нам
из армейской структуры пришел, точнее, не пришел сам, а его рекомендовали.
Мамочка говорит, что подбором персонала занимается особая группа в мини
стерстве, слишком велика ответственность.
Но никто не мог запрограммировать, что Дэвид влюбится в замужнюю женщину
, а потом она разведется и бросит их обоих: и мужа, и Дэвида. Она уехала с реб
енком, а Дэвид считал, что это его ребенок. Вот как бывает, Питер, с ума можно
сойти…
Наверное, он и сошел с ума от горя. Он-то надеялся, что женится, уже потом на
шли у него фотографии и письма всякие… Но мамочка, когда мы с ней подралис
ь и опять помирились, она сказала, что санитар все равно бы не повесился из
-за любви, мол, так бывает только в дешевых мелодрамах. Рисунки малыша он с
тащил заранее, и висели они спокойно у него дома, дожидаясь, пока жильцу не
придет мысль о веревке…
Вот и Томми Майлок. Он вполне мог показать отличные результаты при анкет
ировании. И почти наверняка его ценили на предыдущей работе. Кстати, милы
й, хочу, чтобы ты знал. Томми пришел в Крепость из психушки! Помни об этом и н
е вздумай что-нибудь ляпнуть.
Я боюсь за тебя.
Ты обозвал его гестаповцем на второй день, как он заступил на смену, весь т
акой тихий и послушный. Я присматривалась и ничего дурного не замечала. Ч
еловек как человек, крупный и немножко сутулый, почти лысый, непонятно, ск
олько ему лет, и глядит всегда куда-то в сторону. Ну и плевать, сказала я себ
е, не все же такие добрые, как Дэвид. Возможно, у него в семье нелады, или зуб
ы болят, какое мне-то дело? А потом я случайно кое-что заметила, но тебе не с
казала, не хотела пугать. Сейчас поймешь, почему.
С того дня я его возненавидела. Теперь пришла твоя очередь удивляться, за
что я так не люблю Майлока. Ты хоть и обзывал его, но, скорее, в шутку.
Это такая мерзкая тварь! Если Господу будет угодно, чтобы я вернулась, я бу
ду считать, что Господь разрешил мне его удавить…
Он у меня первым в списке.
Помнишь Бадди из четвертой палаты? Ну как ты можешь не помнить, нас не так-
то много в корпусе. Ты, Питер, по сравнению с малышом Бадди Ч настоящий ма
рафонец. Он ведь лежит все время, точнее лежал, пока его, неделю назад, не ув
езли. Ничего интересного не могу о нем сказать. Более того, не понимаю, как
ого черта доктор Сью с ним возилась. Лежит себе парень и смотрит в потолок
. Я спрашивала маму, когда его привезли. Мама сказала Ч редкий случай эндо
генного заболевания, рекуррентное депрессивное расстройство. Его боле
знь запустили, и развился такой вот ступор, совершенно необычный в подро
стковом возрасте. Ну, ясное дело, что необычный.
Разве в нашей клинике держат обычных? Зато Бадди был единственным, кого н
авещали родственники и к кому приезжали врачи из той клиники, где он соде
ржался раньше. Мама сказала, что доктор Сью сначала не хотела его брать, но
она, оказывается, очень крупный спец по психозам детского периода, и ее уг
оворили. Что-то у Бадди было не в порядке с энцефалограммой, какие-то пики
неправильно распределялись. Не просто неправильно, а вразрез с привычны
м, для врачей, течением болезни. Наверняка поэтому Сикорски и дал добро, им
показалось любопытным найти в Бадди парочку талантов. Но мышей убивать
он так и не научился, не пел и не рисовал, лежал себе, как мертвый. Тоненький
, голубоглазый, всегда аккуратно причесанный, под клетчатым одеялом. Ког
да его переворачивали или обтирали мокрой губкой, он кривил лицо и недов
ольно мычал. То есть что-то он чувствовал.
К мальчику, под присмотром санитара, пускали мать и тех двоих медиков, что
привезли его. Медики запирались в палате с доктором Сью, я слышала ее скри
пучий бас. Когда привозили мать, никого из нас в коридор не выпускали. Это
Крис мне рассказал, он ведь парень не злой, хоть и охранник. Он ее провожал
и говорит, что женщина непрерывно плакала. А я глядела на этого Бадди и дум
ала: какое счастье, что ты, Питер, можешь ездить на своей коляске, можешь го
ворить и даже любовью умеешь теперь заниматься! Это не потому, что я такая
вульгарная, милый, а просто я представила себя на месте мамы Бадди.
Это ужасно.
Я видела его мельком, раза три, и никогда одного. Очевидно, его вернули наз
ад, в прежнюю больницу,
Так и не разобравшись, доктор Сью не смогла помочь. Моя мама сказала, что р
одители мальчика выкинули целое состояние, чтобы его вернуть. Когда я ег
о видела в последний раз, в палате как раз находился Томми, новый санитар.
Он вывозил мальчика наружу, в коридор, наверное, для каких-то обследовани
й. Ты ведь знаешь, Питер, в палатах тоже висят камеры, и лысый гестаповец То
мми о них тоже знает. Иначе как объяснить то, что произошло дальше? Он мягк
о и бережно переложил Бадди на каталку, затем вывез его в коридор. Меня он
не видел, я читала в глубоком кресле, за решеткой поста. Кресло такое больш
ое, что я забираюсь в него с ногами, и повернуто чуть боком, так что заметит
ь меня невозможно, пока не подойдешь вплотную. Это ночные охранники так е
го разворачивают, чтобы никто не видел, когда они собрались подремать на
посту. Томми вывез каталку в коридор, затем вернулся за чем-то в палату, и в
эту секунду у Бадди свесилась вниз рука. Видимо, санитар ее забыл положит
ь вдоль тела, она и повисла. Ничего особенного.
Я навидалась, как у больных под наркозом после операций и руки, и ноги свеш
ивались, невелика важность. Но тут произошло нечто неприятное, я замерла
с книжкой в руке. Санитар вышел из палаты, прикрыл за собой дверь и положил
что-то на нижнюю полку каталки, возможно, белье или часть аппаратуры. Дос
тал связку с ключами и толкнул каталку к лифту. До лифта ему требовалось п
роехать каких-то десять ярдов.
Рука висела. Я видела обтянутую халатом, широкую, слегка искривленную сп
ину Томми и его складчатый, стриженый затылок. Он подхватил руку мальчик
а и закинул ему на грудь.
Не успел тронуться с места, как рука снова упала. Тонкий бледный локоть со
следами уколов.
Санитар что-то буркнул себе под нос и снова вернул руку на место. Подъезжа
я к лифту, он вставил ключ в замок и слишком резко развернул тележку. Она д
винулась по инерции, пол ведь очень гладкий, и стукнулась о косяк.
Рука Бадди свалилась вниз в третий раз. В коридоре никого не было, в шаге у
меня за спиной, на столике, валялись кроссворды, и светились на стене мале
нькие экранчики. На одном из них я видела собственную пустую палату, а на д
ругом Ч наш коридор и спину Томми. Камера находится прямо под лампой и ме
дленно крутится, влево-вправо. Охранник замкнул решетку с другой сторон
ы и ушел вниз, что-то они там таскали тяжелое. Да и следить днем было не за к
ем. Лифт постоял открытым и снова закрылся. Томми воровато оглянулся на б
рошенный стул у поста и вдруг подхватил и перевернул неподвижное тулови
ще, лежащее под простыней.
Под простыней Бадди оказался совсем голый, теперь он уткнулся носом в пл
оскую подушечку и невнятно замычал. Наверное, ему стало нечем дышать. Он б
ыл очень худой и неестественно бледный, словно присыпан пудрой. Теперь в
низ свесились другая его рука и правая нога. Мне стало жутко стыдно, Питер
, но я не могла оторвать глаз. Я знаю, что должна была крикнуть, но тогда во м
не еще не было той решимости, что сейчас, и кроме того, я увидела улыбку Том
ми.
Он улыбался левой половиной рта, а правая часть лица оставалась неподвиж
ной, точно индейская маска.
Ч Как ты меня достал, говнюк! Ч Томми произнес фразу чуть слышно, но в гло
тке его клокотала такая ярость, точно готов был взорваться паровой хотел
.
Он сказал еще какую-то грубость в адрес своего пациента, подозреваю, что у
хаживать за лежачим дело малоприятное, но обязанности свои санитар выпо
лнял хорошо. Мальчик был вымыт и подстрижен, и от него не пахло ничем непри
ятным. Ты же знаешь, Питер, у нас с этим строго. Томми схватил одной ручищей
парня между ног, а второй Ч за шею и встряхнул, точно тряпичную куклу. Бож
е, я испугалась, что гестаповец ему что-нибудь оторвет!
Голова Бадди дернулась и вторично шмякнулась о подушку. Томми больше нич
его ему не сделал дурного, ничего не сломал и не оторвал, мерзавец дозиров
ал свою силу и действовал очень аккуратно. Я уверена, что на теле парня даж
е синяков не осталось. Санитар подержал его еще немного в том же положени
и, приподняв задницу мальчика над постелью. Он шевелил своей лапищей, сло
вно играл с тем, что у Бадди между ног… Я сидела, вжавшись в кожаное сидень
е, и боялась вздохнуть. Если бы я себя выдала, возможно, он прикончил бы мен
я на месте. Ведь тогда я еще не умела защищаться. Затем Томми перевернул ма
льчика, поправил ему волосы и вернул простыню на место. Они уехали на лифт
е вниз. Когда я набралась храбрости и поднялась на ноги, на спинке кресла о
стался след от моей мокрой спины.
Теперь ты понимаешь, любимый, почему я тебе не рассказала. Теперь он ухажи
вает за тобой. Я знаю, что он бегает для тебя по магазинам, покупает электр
онику для ваших опытов, посылает деньги твоей тетке, но это ничего не знач
ит. У Майлока имеется второе дно, с плохо подогнанной крышкой. Иногда, по н
еведомым причинам, эту крышку срывает, и никто не поручится, что внутри си
дит пушистый кролик.
Прости, Питер, что я не рассказала сразу. Я не хотела, чтобы ты его начал боя
ться и как-нибудь случайно себя выдал. А потом Бадди увезли, и пока меня оп
ерировали, Томми приставили к тебе.
Если он тебя тронет, я вырву этому лысому глисту глаза.

24. В НАЧАЛЕ СЛАВНЫХ ДЕЛ

Я не боюсь Томми.
Это так трогательно, что Куколка обо мне заботится. В ней много хорошего, н
о насчет Томми могла бы не беспокоиться. Потому что с ним давно покончено.
Я никогда бы не взял на себя грех лишить человека жизни за просто так, из у
довольствия, но Томми мне многое рассказал о себе. Я приказал ему, и сам по
жалел. Слишком много такого, что привело бы его на электрический стул, или
сулило бы лет двести тюрьмы. Но в том-то и дело, что никто не осудит Томми, к
роме меня. Он не преступник, он выполнял свою работу, находясь внизу пирам
иды начальников.
Томми Ч всего лишь ядовитая присоска на щупальце осьминога, одна из тыс
яч присосок. Он порядочная скотина, этот Томми, но до гестаповца, я полагаю
, ему далеко. А называл я его так, чтобы Куколка держалась подальше. У нее ча
стенько от недостатка общения возникали нелепые позывы таскаться след
ом за персоналом и предлагать свою помощь. Иногда это бывало очень полез
но и помогло мне многое узнать, но после того, как я начал внедряться, я пос
тарался, чтобы она поменьше контактировала с некоторыми людьми. Возможн
о, Куколке не почудилось, и Майлок является латентным гомосексуалистом.
Ничего не имею против, по крайней мере, мне наплевать. Ко мне он не испытыв
ал ничего подобного. Скажу больше: когда он не плавал в своих, возможно, чт
о и кровавых, мечтах, он испытывал ко мне чувство сродни мальчишескому со
участию. Это мне в нем и понравилось. В нем имелось то, что я мог раскачать.

Ко многим психическим процессам мне тяжело подобрать термины, тем более
на английском языке, хотя последнее время я ловлю себя на том, что почти пр
екратил думать по-русски. За последние два месяца, пока Куколка в бегах, я
перевернул горы литературы и начал кое-как разбираться в терминологии.
А тогда действовал скорее по наитию.
А разве не все, что мы делаем, совершается по наитию? И что такое логика, как
не дитя ошибок?
Но я плевал на их логику. И потому все получилось, как надо.
Теперь о Томми. Чтобы добраться до личного компьютера доктора Сикорски,
он не годился. Томми качественно делал свою работу и наверняка прошел не
один уровень допуска, чтобы работать в Крепости. Он был жутко одинок, но де
ло не только в сексуальных склонностях. В Америке полно одиноких людей, в
озможно, их даже больше, чем в России. Потому что здесь не собираются вокру
г бутылки на коммунальной кухне. Миллионы одиночек, рвущихся излить душу
в Сети, это ли не подтверждение тотального одиночества?
Тупая внешность и интеллектуальный уровень Майлока вряд ли могли привл
ечь к нему интересную женщину. Что касается мужчин, то, в лучшем случае, он
мог надеяться изредка покупать себе неразборчивых наркоманов. Потому ч
то, вдобавок, изо рта у него плохо пахло. И сам он вонял и потел, хотя на рабо
ту приходил чистый и выбритый. Когда он наклонялся ко мне, чтобы помочь пе
реодеться, я задерживал дыхание. Если бы я очень захотел, я мог бы устроить
забастовку и потребовать, чтобы Майлока от меня убрали.
И чего бы я добился?
Дэвид уже умер, хотя в Крепости это тщательно скрывали. Мне назначили бы н
ового, несмышленого помощника, и пришлось бы убить уйму времени, чтобы на
чать взаимодействовать. С Дэвидом у нас была разработана целая система з
наков, мы пользовались эзоповым языком, только нам двоим подвластным арг
о. Мы договаривались на мелкие проделки. Например, покупали несколько де
сятков бутербродов, выезжали на площадь перед кампусом и принимались их
раздавать студентам, совершенно бесплатно. Вокруг нас мигом собиралась
голодная толпа, движение застопоривалось, машины начинали гудеть…
Если это не дружба, то я не знаю, что еще можно назвать этим словом.
Томми Майлок никогда не заменит мне Дэвида, но менять его я не собираюсь. Я
достаточно много вложил в его воспитание. Он привык к моим скромным треб
ованиям, а я неоднократно проверял его на предмет честности. И ни разу не с
умел его подловить. Я имею в виду те мои заказы, которые я не мог или не хоте
л получать по почте.
Томми пронес в Крепость необходимые детали, из которых я собрал два комп
ьютера, неподконтрольных Пэну. Я перестраховался, потому что не имел дос
кональной информации о системах электронного слежения. После компьюте
ров я заказал Томми следующий ряд электронных компонентов и собрал элек
тронную отмычку для кодовых замков. Чертежи мне прислали по Сети, и принц
ипиальная схема оказалась крайне простой. Затем я все усилия направил на
внедрение в базы данных Крепости, но тут меня ожидало полное фиаско. Я не
продвинулся ни на шаг, хотя обзавелся к тому времени классным софтом и дл
я практики, шутя, влезал в системы аэропортов.
Крепость не контактировала по сети с внешним миром. Точнее, контактирова
ла на уровне хозяйственной деятельности. Позже я узнал, что их головное в
едомство, остерегаясь взломов, провело строгое разделение между машина
ми, обслуживающими научный процесс, и вспомогательными компами. Машины,
с которых осуществлялась внешняя связь, не хранили в базах ничего интере
сного.
Поскольку у Майлока не было доступа в административный корпус, я не мог р
ассчитывать на его помощь. Я мог его заставить, и он бы пошел, взломал двер
и, но тут же лег бы с простреленной башкой.
Мне нужен был человек, разбирающийся в схемах электроснабжения и сигнал
изации. Мне нужен был выход на главного инженера или главного техника вс
ей конторы. Майлок не знал, кто заправляет энергетикой, и ничего глупее, че
м послать его с расспросами, я придумать не мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38