маленьк
ие домики были построены из отражающего свет камня, небольшие окна пропу
скали достаточно света, но не слишком много, причем оконное стекло было т
олстым, чтобы выдержать землетрясение.
Однако он не хотел приближаться к домикам. Сурэк направил аэрокар прочь
в пустыню, далеко-далеко, туда, где нельзя было отыскать даже отпечатка но
ги вулканца. Он приземлился и выключил двигатель, затем устало выбрался
наружу и проворчал что-то, жалуясь на затекшие мышцы.
Затем он осмотрелся.
Его наблюдения прервал толчок. Показалось, будто мир уходит у него из-под
ног, но это был единственный удар, и снова все стихло, но шок был таким, что о
н покачнулся и оперся об аэрокар, чтобы не упасть, и стоял так минуту, тяже
ло дыша. Похоже, не было ничего удивительного в том, что немногие согласил
ись жить здесь. Когда вокруг все успокоилось, Сурэк отвернулся от аэрока
ра, посмотрел на пустыню… и увидел это, кое-что, что он умудрился не замети
ть будучи занятым приземлением. ТгХут неясно вырисовывалась в небе, как
будто указывая ему направление. Освещенный ее светом, ее медленными отбл
есками и огнем пылавших на ней вулканов, стоял пик: высокий, накренившийс
я немного вниз, черный, безмолвный, громадный, заслоняющий собой одну тре
ть ТгХут. Гора Селейа стояла, точно разделяя собой ТгХут на две части, сияю
щую и темную. Гора, казалось, говорила: «Вот твой выбор.
Свет или тьма. Слишком поздно раздумывать. Выбирай сейчас».
Никогда и никто, даже его родители, не говорили с ним так прямо и откровенн
о. Потрясенный Сурэк сел на песок и пристально посмотрел на гору. Время тя
нулось неимоверно долго. Ц «Выбирай!» Ц Выбирай что?
Гора не ответила.
Ц Ты имеешь в виду, выбирай для всех? Ц спросило его сознание, захваченн
ое противоречивыми чувствами и сомнениями. Ц Какое право у меня для это
го? И что выбирать?
Гора молчала.
Он внимательно посмотрел на нее, на яркую сторону, на теплый невинный све
т, потом посмотрел на тьму и огни. Костры несколько поутихли по сравнению
с прошлой ночью, но их легко можно было снова разбудить. Пламя пылало и гуд
ело также и внутри планеты Вулкан. Обычно оно было тихим, но его тоже можно
было разбудить встряской, подобной той, которую Сурэк видел прошлой ноч
ью. Он снова начал приходить в отчаяние.
Ц Кто-то должен что-нибудь сделать…
Ц Ты сделаешь это.
Он вскинул глаза на гору и тяжело задышал, В одно мгновение он увидел свою
смерть. Не какой она будет, а просто сам факт ее. Он и до этого время от време
ни видел ее, но никогда не осознавал, что это была его смерть, а не чья-то др
угая.
Ц Да, Ц сказал он. Ц Я выбрал.
ТгХут, похоже, застыла в нерешительности, как будто вздыхая от напряжени
я, и затем продолжила свое скольжение, ломая совершенную позицию горы, ра
зделявшей ее на две части. Конечно, это только казалось, что он нерешителе
н в этот миг, когда все находилось в ожидании его решения.
«Но что мне делать теперь?» Ц подумал он.
Сурэк сидел там всю ночь, спрашивая себя об этом. Каким-то образом он долж
ен остановить убийства: это было очевидно. Или, скорее, должен освободить
Вулкан от ненависти, а убийства тогда прекратятся сами собой. «Нет ничег
о сложного», Ц сказал он сам себе, находя смешным, что был таким спокойны
м, даже саркастичным перед лицом невозможного Ц того, что он, тем не мене
е, решил сделать. Он выбрал свою судьбу и знал, что факт выбора уже сам по се
бе имел значение. По песку пробежало несколько несильных толчков, сопров
ождаемых непонятным шумом. Он хотел бы «проснуться», просто отвлечься от
размышлений и найти ответ.
Земля вздрогнула снова, уже гораздо сильнее. Ц Ох, прекрати, сказал он, по
тому что это уже начало его раздражать. Ц Прекрати немедленно.
Последовавший толчок был еще сильнее. Сурэк стал беспокоиться и попытал
ся встать на ноги, но тут же сел, С испугом он наблюдал за вибрацией песка, в
слушиваясь в стук тысячи древних барабанов вокруг него.
«Что ж», Ц подумал он, когда громада поднималась все выше и выше перед ни
м. Ц Я выбрал и, наверное, этого было достаточно. Я умру…
Песок рассыпался в разные стороны от движения громадного создания, кото
рое он покрывал, когда Глубинник выгнул свою спину, подставив ее ночному
небу, огромный, как дом, как сотня домов. Он заслонил Селейу, он заслонил Тг
Хут, он заслонил все небо. Низкий рокот от его голоса наверняка перекрыл б
ы звуки настоящего землетрясения, если бы такому случилось произойти в э
том месте в это время. Ужас это не то чувство, которое охватило Сурэка. Его
язык прилип к небу, и он весь дрожал. Он никогда не думал, что несущий его см
ерть будет таким огромным… что вообще что-нибудь может быть таким огром
ным.
И тут Глубинник заговорил с ним. Он понял, что еще пока жив.
Сурэк ясно понял, что эта громадина, эта безграничная мощь, смотрела на ег
о крошечность, на его хрупкость, его смешные размеры с чувством полной ош
арашеныости. И с восторгом.
Вдруг для Сурэка все в мире сдвинулось. Страх стал для него благоговение
м и самым большим удовольствием, которое только можно почувствовать. Как
это прекрасно, так отличаться от другого, как замечательно, что в мире ест
ь существа такие громадные и такие странные. Нет Необходимости обязател
ьно понимать их: это может придти позже, и только удвоит восторг. Но было д
остаточно просто принять их отличие, просто радоваться только этому. Раз
личия были радостью. Все зло, все смерти были сейчас крохотными. Он знал, ч
то их поражение приближается, как бы они не бушевали и не разрушали все во
круг. Это было предрешено. Радость победит. Все сосредоточилось в этом мг
новении, время остановилось, это был миг радости и триумфа.
Сурэк посмотрел на существо. Оно заурчало. Песок, рассыпался, земля вздро
гнула, эхо вернулось от Селейи и, казалось, что это ответил голос, много го
лосов.
Ц Радость! Ц звучал рокот. И ничего больше не нужно было говорить.
Сурэк сидел несколько мгновений, затем встал, деловито стряхнул с себя п
есок и направился к аэрокару. У него теперь было много дел. Он знал, что нуж
но делать. Это сработает. Может быть, понадобится много времени, но он знал
, что это сработает. Он знал это. К его удивлению, у него было престраннейше
е чувство, что кто-то другой видит все и тоже знает это.
«Вот первый секрет», Ц позже напишет Сурэк, когда окружающие начнут обр
ащать на него внимание. «Изгоните страх. В вашей душе нет места ни для чего
другого, пока в ней страх… Но не поймите меня превратно, когда я говорю ва
м об «изгнании». Некоторые тут же решат, что это отказ от страха, когда ты п
ритворяешься, что не боишься. Это не одно и то же. Если вы будете притворят
ься, что в вашем доме нет лематьи, в то время как она там есть, то это нисколь
ко не поможет выгнать ее. Прежде всего вы должны принять факт, что лематья
там есть… вы должны признать ее присутствие. Тогда вы сможете вызвать сл
ужбу по контролю за животными и попросить убрать ее. Но пока вы не признае
тесь себе, что она там есть, каждую ночь вы будете спать с лематьей в одной
кровати. Это может спасти вашу гордость, если вы не признаете, что она есть
там, но в вашей кровати будет достаточно тесно.
Также и со страхом. Чтобы изгнать его, вы должны прежде всего признать, что
он есть. Может ли вулканец сделать что-нибудь более омерзительное? Что бы
вы хотели услышать от своего врага до того, как прикончить его? Это Ц при
знание страха перед вами. В нашей культуре это означает, что враг соверше
нно беспомощен. Что вы должны усвоить, так это то, что состояние полной бес
помощности сильно влияет на нашу жизнь. Только пройдя через такое состоя
ние, получаешь ощущение безграничной силы: это переход от беспомощности
и страха к тому, что находится за его пределами. Там находится много вещей
, которые не могут описать компьютеры, но чем дальше вулканец перейдет за
этот рубеж, тем больше об этом будет написано. Написанное не имеет большо
го значения, но значение имеет то, что сделает каждый.
И второй секрет. Он в том, что мы боимся друг друга больше, чем кого бы то ни
было в мире. Боязнь другого, боязнь того, что он сделает, если узнает, что мы
боимся его. Мы должны понять, что другой тоже боится, а затем сказать ему: «
Тебе нечего бояться меня». Сказать так, чтобы он поверил, что это правда. Е
ще одна вещь, которую мы не решаемся сказать: каждый из нас хотел бы держат
ь другого в некотором страхе, чтобы он не навредил нам. Но если мы решимся
сказать эти слова, и они будут правдой, тогда другой превратится в то, чем
был всегда Ц постоянного компаньона, источник восторга по поводу всех
его отличий».
Конечно, его не сразу стали слушать. Да он и не говорил некоторое время пос
ле той ночи в пустыне. Сурэк вернулся домой, но ушел с работы к большому ог
орчению своих родителей. Он получил часть семейной собственности и поме
стил этот капитал под проценты, а затем ушел в пустыню и его никто не видел
в течение нескольких лет.
Он не взял с собой ничего, кроме маленькой палатки и аэрокара.
Некоторое время Сурэк провел с членами различных религиозных сект. В те
времена их было много на Вулкане. Планета буквально кишела религиями, к у
дивлению тех видов, которые так никогда и не открыли для себя Сущность. Чт
о касается Вулкана, то боги, полубоги, бесы, оборотни, гоблины, дьяволы, анг
елы и подобные им чувствовали себя уверенно на этой земле. Вулканские сп
ециалисты по сравнительной религии говорили, что это свидетельство тог
о, что Вулкан искал нечто, даным-давно утерянное. Какова бы ни была правда,
религий существовало неимоверное количество: со священниками, монахам
и, святыми, юродивыми, отшельниками. Сурэк разговаривал с некоторыми из н
их в те пять лет удаления, как он позже назвал этот период. Сохранилось мно
го записей этих бесед.
После пяти лет Сурэк вернулся из дикой местности, снял небольшую комнату
в столице рядом с домом своих родителей и начал писать для информационн
ых сетей. Сначала странная писанина мужчины, который исчез несколько лет
назад, будучи весьма популярным, вызвала некоторый интерес. Затем этот и
нтерес как-то угас.
Но Сурэка это не заботило. Он продолжал писать о своем странном образе жи
зни, которым рекомендовал жить каждому вулканцу, чтобы спасти себя от са
мого себя. Основные постулаты были растиражированы, неоднократно перев
одились.
«Не вреди. Это приближает смерть Вселенной и, косвенно, твою собственную
».
«Мы существа Вселенной, в которой существует энтропия, и, следовательно,
не ищи пути к спасению, но помоги ей».
«Не наноси вреда ничьей внутренней целостности. Не нарушай конфиденциа
льности мыслей других. Обращайся к другим учтиво и принимай их у себя с уч
тивостью и заботой».
«Не убий. Копье в сердце другого Ц это копье в твое сердце, ты это он. Все д
ействия возбуждают адекватную реакцию, какую силу применишь, такую же и
получишь обратно. Убийство другого Ц это убийство твоей собственной ра
дости навеки».
«Не убивай живое, если только есть выбор. Можешь ли ты снова дать радость т
ому, что убил?»
«Изгони страх. Изгони ненависть и гнев. Изгони жадность и зависть. Изгони
все эмоции, которые ускоряют энтропию, неважно, любовь ли это или ненавис
ть. Изгони эти эмоции, переступи через них.
Используй эмоции умеренно, заботься о том, чтобы они не причиняли боль др
угому, так как это тоже ускоряет энтропию. Управляй своими страстями так,
чтобы они стали силой для замедления движения в сторону смерти в огне».
«Прежде всего изучай причины. Упорядочивай свои мысли: учись познавать,
что из чего проистекает, и как бы ты хотел, чтобы было. Это ключ ко всему: пра
вде реальности, реальности правды. Вот что освободит тебя».
Конечно, написано было больше, гораздо больше. Сурэк писал много лет, пере
давая свои материалы в сети, и все больше и больше вулканпев читали их. Пос
тепенно все стали говорить о нем, часто с ненавистью, требуя, чтобы он не д
иктовал свои понятия планете, которая прекрасно обходилась без него. Сур
эк спокойно приглашал этих вулканцев к себе, предлагал им пищу и кров. Про
ходило время и некоторые из них начинали писать об удивительном философ
е, живущем в квартире на третьем этаже, мужчине, который хотя и казался обы
чным Ц хорошим слушателем с чувством юмора Ц но все же был окружен неко
ей тайной, радостным спокойствием. Позже писали, что было такое чувство, ч
то с ним в комнате есть еще кто-то, незримый для посторонних.
Сурэк продолжал писать, зная, что все те, кто насмехается над ним, станут е
го учениками. И один из них оказался тем, кого Сурэк ждал.
В мемуарах С-таска, которые он составил, прежде чем покинуть планету, была
описана первая встреча. Сурэк поднял глаза, когда в комнату вошел молодо
й человек, и отложил в сторону плод, который ел.
Ц Кто ты? Ц спросил он.
Ц С-таск, Ц ответил тот.
Ц Чем могу быть полезен?
С-таск писал, что Сурэк отложил в сторону фрукт и вдруг сказал:
Ц Пожалуйста, уходи.
Ц Но почему? Я сделал что-то не то?
Ц Конечно, Ц ответил Сурэк. Ц Но я говорю не об этом. Тебя ждут большие н
еприятности, и я спас бы тебя от них, если бы смог. Энтропия увеличится.
Ц Она увеличится в любом случае, попаду я в неприятности или нет, Ц отве
тил С-таск.
Ц Ты прав, Ц сказал, кивая, Сурэк. Ц Именно поэтому ты должен уйти.
Ц Ты говоришь бессмысленные вещи, Ц сказал С-таск.
Ц Я знаю, Ц ответил Сурэк. Ц Логика Ц хорошая вещь, но иногда она не год
ится, Ц Он с сожалением покачал головой. Ц Я должен изгнать печаль, Ц ск
азал Сурэк. Ц И ты тоже. Пожалуйста, уходи.
Далее С-таск пишет:
«Я оказался сидящим на тротуаре перед парадной дверью, и никто не отвеча
л на мои звонки. Я никогда не встречал никого более сильного ни в те дни, ни
сейчас. Я был решительно настроен работать с ним, поэтому я сидел и ждал. Ч
етыре дня я сидел там… в его квартире не было запасного выхода, и я был реш
ительно настроен поймать его, когда он будет выходить. Но когда оказалос
ь, что он не собирается этого делать, я разозлился и решил уйти. Затем я под
умал: «Что же я делаю? Сижу здесь и злюсь на него, хотя пришел к нему учиться
». И я остался сидеть. Не знаю, как долго я просидел там, может семь, а может д
есять дней. И, наконец, кто-то подошел со стороны улицы и сел рядом со мной.
Это был Сурэк. Он встал, открыл дверь, и мы вошли».
С-таск учился у него в течение последующих трех лет. Это были насыщенные г
оды. философия Сурэка становилась все более и более популярной; конечно,
не всеми она принималась, много было обвинений и нападок, но медленно, мед
ленно, сначала как мода, затем на более серьезной основе идеи Сурэка стал
и распространяться.
Один из членов Высшего Совета Лхаи позвал Сурэка, как последнюю надежду,
чтобы он переговорил с эмиссарами Ирика и предотвратил кровопролитие. С
урэк пошел к эмиссарам, закрылся с ними на целые сутки и затем отправил их
обратно. Через два дня они вернулись и, к величайшему изумлению членов Вы
сшего Совета, с представителями Высшего Совета Ирика.
Ц Теперь идемте, Ц сказал Сурэк членам Сове-та Лхаи. Они прошли в комнат
у Совета, закрылись там и не выходили в течение недели. Когда они вышли отт
уда, мир был подписан, каждая из наций сделала существенные уступки друг
ой и все вовлеченные в эти переговоры были несколько озадачены, все, кром
е Сурэка.
Ц Это хорошая идея, которая возникла своевременно, Ц сказал один из Лха
и.
Ц Мы были дураками, Ц добавил представитель Ирика.
Мир держался посредством объединения планеты, несмотря на попытки сило
вых блоков обеих наций развязать новые конфликты.
Так и пошло… Ксиа продолжала распространяться, как бы медленно это не пр
оисходило, какое бы количество временных неудач не постигало ее. И тогда
пришли сигналы из космоса. Сурэк поднял глаза, услышав эту новость от С-та
ска и улыбнулся.
Ц Теперь я знаю, что делал все верно, Ц сказал он. Ц Вот наша великая про
верка. Давайте посмотрим, как мы справимся с этим.
Все прошло так, как ему хотелось. Сурэк был избран одним из представителе
й нации для того, чтобы приветствовать инопланетян в шиКахре, но поломка
аэрокара в аэропорту та-Валша задержала его. Пока он спокойно ждал оконч
ания ремонта, пираты напали на вулканцев и взяли заложников, требуя выку
п от различных правительств. Когда Сурэк услышал Сообщение, он предложил
немедленно отправиться к инопланетянам и «договориться о мире» с ними.
Но ни одно правительство на планете не имело желания слушать его.
И разразилась война, Ахкх-война, так вулканцы назвали ее, тут же переведя
все предыдущие войны в разряд небольших планетных стычек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
ие домики были построены из отражающего свет камня, небольшие окна пропу
скали достаточно света, но не слишком много, причем оконное стекло было т
олстым, чтобы выдержать землетрясение.
Однако он не хотел приближаться к домикам. Сурэк направил аэрокар прочь
в пустыню, далеко-далеко, туда, где нельзя было отыскать даже отпечатка но
ги вулканца. Он приземлился и выключил двигатель, затем устало выбрался
наружу и проворчал что-то, жалуясь на затекшие мышцы.
Затем он осмотрелся.
Его наблюдения прервал толчок. Показалось, будто мир уходит у него из-под
ног, но это был единственный удар, и снова все стихло, но шок был таким, что о
н покачнулся и оперся об аэрокар, чтобы не упасть, и стоял так минуту, тяже
ло дыша. Похоже, не было ничего удивительного в том, что немногие согласил
ись жить здесь. Когда вокруг все успокоилось, Сурэк отвернулся от аэрока
ра, посмотрел на пустыню… и увидел это, кое-что, что он умудрился не замети
ть будучи занятым приземлением. ТгХут неясно вырисовывалась в небе, как
будто указывая ему направление. Освещенный ее светом, ее медленными отбл
есками и огнем пылавших на ней вулканов, стоял пик: высокий, накренившийс
я немного вниз, черный, безмолвный, громадный, заслоняющий собой одну тре
ть ТгХут. Гора Селейа стояла, точно разделяя собой ТгХут на две части, сияю
щую и темную. Гора, казалось, говорила: «Вот твой выбор.
Свет или тьма. Слишком поздно раздумывать. Выбирай сейчас».
Никогда и никто, даже его родители, не говорили с ним так прямо и откровенн
о. Потрясенный Сурэк сел на песок и пристально посмотрел на гору. Время тя
нулось неимоверно долго. Ц «Выбирай!» Ц Выбирай что?
Гора не ответила.
Ц Ты имеешь в виду, выбирай для всех? Ц спросило его сознание, захваченн
ое противоречивыми чувствами и сомнениями. Ц Какое право у меня для это
го? И что выбирать?
Гора молчала.
Он внимательно посмотрел на нее, на яркую сторону, на теплый невинный све
т, потом посмотрел на тьму и огни. Костры несколько поутихли по сравнению
с прошлой ночью, но их легко можно было снова разбудить. Пламя пылало и гуд
ело также и внутри планеты Вулкан. Обычно оно было тихим, но его тоже можно
было разбудить встряской, подобной той, которую Сурэк видел прошлой ноч
ью. Он снова начал приходить в отчаяние.
Ц Кто-то должен что-нибудь сделать…
Ц Ты сделаешь это.
Он вскинул глаза на гору и тяжело задышал, В одно мгновение он увидел свою
смерть. Не какой она будет, а просто сам факт ее. Он и до этого время от време
ни видел ее, но никогда не осознавал, что это была его смерть, а не чья-то др
угая.
Ц Да, Ц сказал он. Ц Я выбрал.
ТгХут, похоже, застыла в нерешительности, как будто вздыхая от напряжени
я, и затем продолжила свое скольжение, ломая совершенную позицию горы, ра
зделявшей ее на две части. Конечно, это только казалось, что он нерешителе
н в этот миг, когда все находилось в ожидании его решения.
«Но что мне делать теперь?» Ц подумал он.
Сурэк сидел там всю ночь, спрашивая себя об этом. Каким-то образом он долж
ен остановить убийства: это было очевидно. Или, скорее, должен освободить
Вулкан от ненависти, а убийства тогда прекратятся сами собой. «Нет ничег
о сложного», Ц сказал он сам себе, находя смешным, что был таким спокойны
м, даже саркастичным перед лицом невозможного Ц того, что он, тем не мене
е, решил сделать. Он выбрал свою судьбу и знал, что факт выбора уже сам по се
бе имел значение. По песку пробежало несколько несильных толчков, сопров
ождаемых непонятным шумом. Он хотел бы «проснуться», просто отвлечься от
размышлений и найти ответ.
Земля вздрогнула снова, уже гораздо сильнее. Ц Ох, прекрати, сказал он, по
тому что это уже начало его раздражать. Ц Прекрати немедленно.
Последовавший толчок был еще сильнее. Сурэк стал беспокоиться и попытал
ся встать на ноги, но тут же сел, С испугом он наблюдал за вибрацией песка, в
слушиваясь в стук тысячи древних барабанов вокруг него.
«Что ж», Ц подумал он, когда громада поднималась все выше и выше перед ни
м. Ц Я выбрал и, наверное, этого было достаточно. Я умру…
Песок рассыпался в разные стороны от движения громадного создания, кото
рое он покрывал, когда Глубинник выгнул свою спину, подставив ее ночному
небу, огромный, как дом, как сотня домов. Он заслонил Селейу, он заслонил Тг
Хут, он заслонил все небо. Низкий рокот от его голоса наверняка перекрыл б
ы звуки настоящего землетрясения, если бы такому случилось произойти в э
том месте в это время. Ужас это не то чувство, которое охватило Сурэка. Его
язык прилип к небу, и он весь дрожал. Он никогда не думал, что несущий его см
ерть будет таким огромным… что вообще что-нибудь может быть таким огром
ным.
И тут Глубинник заговорил с ним. Он понял, что еще пока жив.
Сурэк ясно понял, что эта громадина, эта безграничная мощь, смотрела на ег
о крошечность, на его хрупкость, его смешные размеры с чувством полной ош
арашеныости. И с восторгом.
Вдруг для Сурэка все в мире сдвинулось. Страх стал для него благоговение
м и самым большим удовольствием, которое только можно почувствовать. Как
это прекрасно, так отличаться от другого, как замечательно, что в мире ест
ь существа такие громадные и такие странные. Нет Необходимости обязател
ьно понимать их: это может придти позже, и только удвоит восторг. Но было д
остаточно просто принять их отличие, просто радоваться только этому. Раз
личия были радостью. Все зло, все смерти были сейчас крохотными. Он знал, ч
то их поражение приближается, как бы они не бушевали и не разрушали все во
круг. Это было предрешено. Радость победит. Все сосредоточилось в этом мг
новении, время остановилось, это был миг радости и триумфа.
Сурэк посмотрел на существо. Оно заурчало. Песок, рассыпался, земля вздро
гнула, эхо вернулось от Селейи и, казалось, что это ответил голос, много го
лосов.
Ц Радость! Ц звучал рокот. И ничего больше не нужно было говорить.
Сурэк сидел несколько мгновений, затем встал, деловито стряхнул с себя п
есок и направился к аэрокару. У него теперь было много дел. Он знал, что нуж
но делать. Это сработает. Может быть, понадобится много времени, но он знал
, что это сработает. Он знал это. К его удивлению, у него было престраннейше
е чувство, что кто-то другой видит все и тоже знает это.
«Вот первый секрет», Ц позже напишет Сурэк, когда окружающие начнут обр
ащать на него внимание. «Изгоните страх. В вашей душе нет места ни для чего
другого, пока в ней страх… Но не поймите меня превратно, когда я говорю ва
м об «изгнании». Некоторые тут же решат, что это отказ от страха, когда ты п
ритворяешься, что не боишься. Это не одно и то же. Если вы будете притворят
ься, что в вашем доме нет лематьи, в то время как она там есть, то это нисколь
ко не поможет выгнать ее. Прежде всего вы должны принять факт, что лематья
там есть… вы должны признать ее присутствие. Тогда вы сможете вызвать сл
ужбу по контролю за животными и попросить убрать ее. Но пока вы не признае
тесь себе, что она там есть, каждую ночь вы будете спать с лематьей в одной
кровати. Это может спасти вашу гордость, если вы не признаете, что она есть
там, но в вашей кровати будет достаточно тесно.
Также и со страхом. Чтобы изгнать его, вы должны прежде всего признать, что
он есть. Может ли вулканец сделать что-нибудь более омерзительное? Что бы
вы хотели услышать от своего врага до того, как прикончить его? Это Ц при
знание страха перед вами. В нашей культуре это означает, что враг соверше
нно беспомощен. Что вы должны усвоить, так это то, что состояние полной бес
помощности сильно влияет на нашу жизнь. Только пройдя через такое состоя
ние, получаешь ощущение безграничной силы: это переход от беспомощности
и страха к тому, что находится за его пределами. Там находится много вещей
, которые не могут описать компьютеры, но чем дальше вулканец перейдет за
этот рубеж, тем больше об этом будет написано. Написанное не имеет большо
го значения, но значение имеет то, что сделает каждый.
И второй секрет. Он в том, что мы боимся друг друга больше, чем кого бы то ни
было в мире. Боязнь другого, боязнь того, что он сделает, если узнает, что мы
боимся его. Мы должны понять, что другой тоже боится, а затем сказать ему: «
Тебе нечего бояться меня». Сказать так, чтобы он поверил, что это правда. Е
ще одна вещь, которую мы не решаемся сказать: каждый из нас хотел бы держат
ь другого в некотором страхе, чтобы он не навредил нам. Но если мы решимся
сказать эти слова, и они будут правдой, тогда другой превратится в то, чем
был всегда Ц постоянного компаньона, источник восторга по поводу всех
его отличий».
Конечно, его не сразу стали слушать. Да он и не говорил некоторое время пос
ле той ночи в пустыне. Сурэк вернулся домой, но ушел с работы к большому ог
орчению своих родителей. Он получил часть семейной собственности и поме
стил этот капитал под проценты, а затем ушел в пустыню и его никто не видел
в течение нескольких лет.
Он не взял с собой ничего, кроме маленькой палатки и аэрокара.
Некоторое время Сурэк провел с членами различных религиозных сект. В те
времена их было много на Вулкане. Планета буквально кишела религиями, к у
дивлению тех видов, которые так никогда и не открыли для себя Сущность. Чт
о касается Вулкана, то боги, полубоги, бесы, оборотни, гоблины, дьяволы, анг
елы и подобные им чувствовали себя уверенно на этой земле. Вулканские сп
ециалисты по сравнительной религии говорили, что это свидетельство тог
о, что Вулкан искал нечто, даным-давно утерянное. Какова бы ни была правда,
религий существовало неимоверное количество: со священниками, монахам
и, святыми, юродивыми, отшельниками. Сурэк разговаривал с некоторыми из н
их в те пять лет удаления, как он позже назвал этот период. Сохранилось мно
го записей этих бесед.
После пяти лет Сурэк вернулся из дикой местности, снял небольшую комнату
в столице рядом с домом своих родителей и начал писать для информационн
ых сетей. Сначала странная писанина мужчины, который исчез несколько лет
назад, будучи весьма популярным, вызвала некоторый интерес. Затем этот и
нтерес как-то угас.
Но Сурэка это не заботило. Он продолжал писать о своем странном образе жи
зни, которым рекомендовал жить каждому вулканцу, чтобы спасти себя от са
мого себя. Основные постулаты были растиражированы, неоднократно перев
одились.
«Не вреди. Это приближает смерть Вселенной и, косвенно, твою собственную
».
«Мы существа Вселенной, в которой существует энтропия, и, следовательно,
не ищи пути к спасению, но помоги ей».
«Не наноси вреда ничьей внутренней целостности. Не нарушай конфиденциа
льности мыслей других. Обращайся к другим учтиво и принимай их у себя с уч
тивостью и заботой».
«Не убий. Копье в сердце другого Ц это копье в твое сердце, ты это он. Все д
ействия возбуждают адекватную реакцию, какую силу применишь, такую же и
получишь обратно. Убийство другого Ц это убийство твоей собственной ра
дости навеки».
«Не убивай живое, если только есть выбор. Можешь ли ты снова дать радость т
ому, что убил?»
«Изгони страх. Изгони ненависть и гнев. Изгони жадность и зависть. Изгони
все эмоции, которые ускоряют энтропию, неважно, любовь ли это или ненавис
ть. Изгони эти эмоции, переступи через них.
Используй эмоции умеренно, заботься о том, чтобы они не причиняли боль др
угому, так как это тоже ускоряет энтропию. Управляй своими страстями так,
чтобы они стали силой для замедления движения в сторону смерти в огне».
«Прежде всего изучай причины. Упорядочивай свои мысли: учись познавать,
что из чего проистекает, и как бы ты хотел, чтобы было. Это ключ ко всему: пра
вде реальности, реальности правды. Вот что освободит тебя».
Конечно, написано было больше, гораздо больше. Сурэк писал много лет, пере
давая свои материалы в сети, и все больше и больше вулканпев читали их. Пос
тепенно все стали говорить о нем, часто с ненавистью, требуя, чтобы он не д
иктовал свои понятия планете, которая прекрасно обходилась без него. Сур
эк спокойно приглашал этих вулканцев к себе, предлагал им пищу и кров. Про
ходило время и некоторые из них начинали писать об удивительном философ
е, живущем в квартире на третьем этаже, мужчине, который хотя и казался обы
чным Ц хорошим слушателем с чувством юмора Ц но все же был окружен неко
ей тайной, радостным спокойствием. Позже писали, что было такое чувство, ч
то с ним в комнате есть еще кто-то, незримый для посторонних.
Сурэк продолжал писать, зная, что все те, кто насмехается над ним, станут е
го учениками. И один из них оказался тем, кого Сурэк ждал.
В мемуарах С-таска, которые он составил, прежде чем покинуть планету, была
описана первая встреча. Сурэк поднял глаза, когда в комнату вошел молодо
й человек, и отложил в сторону плод, который ел.
Ц Кто ты? Ц спросил он.
Ц С-таск, Ц ответил тот.
Ц Чем могу быть полезен?
С-таск писал, что Сурэк отложил в сторону фрукт и вдруг сказал:
Ц Пожалуйста, уходи.
Ц Но почему? Я сделал что-то не то?
Ц Конечно, Ц ответил Сурэк. Ц Но я говорю не об этом. Тебя ждут большие н
еприятности, и я спас бы тебя от них, если бы смог. Энтропия увеличится.
Ц Она увеличится в любом случае, попаду я в неприятности или нет, Ц отве
тил С-таск.
Ц Ты прав, Ц сказал, кивая, Сурэк. Ц Именно поэтому ты должен уйти.
Ц Ты говоришь бессмысленные вещи, Ц сказал С-таск.
Ц Я знаю, Ц ответил Сурэк. Ц Логика Ц хорошая вещь, но иногда она не год
ится, Ц Он с сожалением покачал головой. Ц Я должен изгнать печаль, Ц ск
азал Сурэк. Ц И ты тоже. Пожалуйста, уходи.
Далее С-таск пишет:
«Я оказался сидящим на тротуаре перед парадной дверью, и никто не отвеча
л на мои звонки. Я никогда не встречал никого более сильного ни в те дни, ни
сейчас. Я был решительно настроен работать с ним, поэтому я сидел и ждал. Ч
етыре дня я сидел там… в его квартире не было запасного выхода, и я был реш
ительно настроен поймать его, когда он будет выходить. Но когда оказалос
ь, что он не собирается этого делать, я разозлился и решил уйти. Затем я под
умал: «Что же я делаю? Сижу здесь и злюсь на него, хотя пришел к нему учиться
». И я остался сидеть. Не знаю, как долго я просидел там, может семь, а может д
есять дней. И, наконец, кто-то подошел со стороны улицы и сел рядом со мной.
Это был Сурэк. Он встал, открыл дверь, и мы вошли».
С-таск учился у него в течение последующих трех лет. Это были насыщенные г
оды. философия Сурэка становилась все более и более популярной; конечно,
не всеми она принималась, много было обвинений и нападок, но медленно, мед
ленно, сначала как мода, затем на более серьезной основе идеи Сурэка стал
и распространяться.
Один из членов Высшего Совета Лхаи позвал Сурэка, как последнюю надежду,
чтобы он переговорил с эмиссарами Ирика и предотвратил кровопролитие. С
урэк пошел к эмиссарам, закрылся с ними на целые сутки и затем отправил их
обратно. Через два дня они вернулись и, к величайшему изумлению членов Вы
сшего Совета, с представителями Высшего Совета Ирика.
Ц Теперь идемте, Ц сказал Сурэк членам Сове-та Лхаи. Они прошли в комнат
у Совета, закрылись там и не выходили в течение недели. Когда они вышли отт
уда, мир был подписан, каждая из наций сделала существенные уступки друг
ой и все вовлеченные в эти переговоры были несколько озадачены, все, кром
е Сурэка.
Ц Это хорошая идея, которая возникла своевременно, Ц сказал один из Лха
и.
Ц Мы были дураками, Ц добавил представитель Ирика.
Мир держался посредством объединения планеты, несмотря на попытки сило
вых блоков обеих наций развязать новые конфликты.
Так и пошло… Ксиа продолжала распространяться, как бы медленно это не пр
оисходило, какое бы количество временных неудач не постигало ее. И тогда
пришли сигналы из космоса. Сурэк поднял глаза, услышав эту новость от С-та
ска и улыбнулся.
Ц Теперь я знаю, что делал все верно, Ц сказал он. Ц Вот наша великая про
верка. Давайте посмотрим, как мы справимся с этим.
Все прошло так, как ему хотелось. Сурэк был избран одним из представителе
й нации для того, чтобы приветствовать инопланетян в шиКахре, но поломка
аэрокара в аэропорту та-Валша задержала его. Пока он спокойно ждал оконч
ания ремонта, пираты напали на вулканцев и взяли заложников, требуя выку
п от различных правительств. Когда Сурэк услышал Сообщение, он предложил
немедленно отправиться к инопланетянам и «договориться о мире» с ними.
Но ни одно правительство на планете не имело желания слушать его.
И разразилась война, Ахкх-война, так вулканцы назвали ее, тут же переведя
все предыдущие войны в разряд небольших планетных стычек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35