Ч Откуда ты знаешь?
Ч Я и сам толком не понимаю, но я их чувствую. Как ты думаешь, это могут быт
ь агенты «Д-корпуса»? Ч Собственно, ответ он знал заранее…
Ч «Д-корпусу» не нужна твоя смерть. Эти люди пытаются нас убить.
Ч Да, это так. Дай мне твой бластер. Я заставлю их пожалеть об этом намерен
ии.
Не возражая, она протянула ему свое оружие. Он хорошо понимал, как много зн
ачит для опытного бойца подобный жест. Случайно прикоснувшись в темноте
к ее обнаженной коже, он почувствовал дрожь желания, даже сейчас, в этих об
стоятельствах, несмотря ни на что, он хотел продолжить свидание, которое
так подло прервали, в самый неподходящий момент. Словно прочитав его мыс
ли, она сказала:
Ч Это не может быть никто из аниранцев. Наш кодекс чести не позволяет им
нарушать уединение чужого свидания.
Ч Сейчас мы это проверим…
Линия прицела уперлась в чернильную темноту. Глазами, даже приблизитель
но, он не смог бы определить место, откуда по ним стреляли.
Ч Там ничего не видно…
Ч Я и не собираюсь на них смотреть.
Он закрыл глаза и постарался, отключившись от всего, сосредоточиться на
злобной ауре ментального поля невидимого стрелка. В сознании возникло н
еясное, туманно светящееся пятно мишени и линия его прицела. Когда они со
впали, Арлан нажал спуск и только после этого открыл глаза.
Звук выстрела напоминал свистящее щелканье бича. На вершине скалы расцв
ел огненный цветок разрыва, и секунду спустя до них донесся вопль смерте
льно раненного человека или животного…
Ч Ты в него попал! Это невозможно! Ты видишь в темноте?
Ч Я целился по его ментальному полю Ч это результат тренировок, которы
м подвергли меня жрецы. Они собирались сделать из меня настоящего воина,
и кое-что у них начало получаться.
Ч Ты решил вернуться в храм, чтобы пройти обряд?
Вместо ответа он притянул ее к себе и стал жадно целовать. С трудом выверн
увшись из его объятий, она прошептала:
Ч Арлан, опомнись Ч там же еще двое, они могут напасть в любую секунду.
Ч Они уходят. Они знают, что стрелок погиб и что их план сорвался. Они расс
читывали прежде всего на внезапность. Теперь мы одни.
Больше она не возражала. И холод ночного леса, и мокрая роса на траве перес
тали быть для них помехой.
Лишь утром, когда взошло солнце и от котелка, висевшего над костром, донес
ся аромат утреннего кофе, Арлан решил побольше разузнать о нападавших и
осмотреть следы, оставленные ночным боем.
На вершине утеса, куда он стрелял, не оказалось ни трупа, ни следов крови
Ч лишь опаленная листва и оплавленные камни свидетельствовали о том, чт
о ночное происшествие ему не пригрезилось.
Вернувшись к костру и наблюдая за тем, как Беатрис хлопочет над «завтрак
ом туриста с автоматическим разогревом», он какое-то время обдумывал то,
что решил ей сказать.
Ч Пожалуй, для тебя будет лучше вернуться в город одной. Тем, кто находит
ся рядом со мной, постоянно угрожает опасность. Я ее притягиваю, словно гр
омоотвод.
Ч А ты?
Ч Я вернусь в храм.
Ч Значит, ты решился…
Ч Да, еще раньше, когда ты мне объяснила, что для аниранцев означает обря
д встречи с Триединым, я решил пойти на это.
Случившееся ночью лишь укрепило мое решение. Мне кажется, встреча с Трие
диным Ч единственный способ завоевать себе право строить жизнь на ваше
й планете по собственному желанию. Если у меня получится… Если мне удаст
ся выкарабкаться из всего этого и вернуться, ты подождешь меня?
Он пожалел было, что слова просьбы и одновременно признания сорвались с
его губ, но тут же забыл об этом, увидев, какой радостью вспыхнуло лицо Беа
трис. Ответила она не без лукавства, но и не пряча своих тигриных глаз:
Ч Если только ожидание не затянется слишком надолго.
Ч Я постараюсь, чтобы этого не случилось.
Обряд посвящения оказался долгим и мрачным. Жрецы заполнили почти весь г
лавный зал храма, и, слушая их заунывное пение, Арлан решил, что их здесь сл
ишком много. Для такого количества здоровых, полных сил мужчин можно при
думать более полезное занятие.
Сам он, облаченный в сверкающий золотом нелепый балахон, стоял на возвыш
ении возле алтаря рядом с Верховным жрецом, руководившим всей церемоние
й. Время от времени пение прекращалось и Арадатор задавал ему какие-то во
просы. Он отвечал, почти не задумываясь, не вникая в смысл.
Теперь для него было совсем просто отвечать именно то, что от него ожидал
собеседник. Долгая подготовка к обряду не прошла бесследно, его телепати
ческий дар окреп, и Арлан научился наконец скрывать его от окружающих. Да
же Верховный жрец не знал, до какой степени обострились его ментальные с
пособности.
Наконец пение прекратилось, и Арлан понял, что обряд приближается к свое
му завершению.
Верховный жрец снял с алтаря золотую чашу с таинственным напитком смерт
и и осторожно, чтобы не расплескать содержимое, медленно сошел с возвыше
ния, держа перед собой чашу на вытянутых руках.
Арлан, повинуясь его приказу, встал рядом, по бокам появились двое факель
щиков, и процессия медленно двинулась к дальнему нефу, где находилась ле
стница, ведущая в подземные этажи храма.
Жрецы длинной узкой колонной шли за ними. Теперь они затянули заунывный
мотив без слов, еще больше усиливавший впечатление мрачности и безысход
ности, которыми так и веяло ото всей церемонии обряда.
Арлан хорошо понимал, какую цель преследовала вся эта мрачная церемония
, предназначенная для того, чтобы лишний раз показать жалкому человеческ
ому существу, на какой путь он дерзнул ступить, заставить его одуматься, о
тступить в последний момент. Одного его слова было бы достаточно, чтобы п
рервать обряд, но он знал, что не произнесет его никогда.
«Нет возврата из страны мертвых. Смертный, дерзнувший проникнуть в нее, о
станется там навсегда».
Заунывный мотив «Гимна мертвых» словно заранее захлопывал над ним каме
нную крышку саркофага.
Наконец долгий путь вниз был окончен. Они очутились в зале, о существован
ии которого Арлан не подозревал.
Огромное пустое помещение заполнилось жрецами. В центре находился един
ственный предмет Ч большой каменный саркофаг. Тот самый, в который ему п
редстояло лечь, чтобы умереть в этой жизни и навсегда остаться в холодно
м каменном ящике…
Четверо жрецов с трудом сняли крышку каменного гроба и отошли в сторону.
Теперь между Арланом и разверзшимся чревом саркофага не было никого. Все
молча ждали, в полной тишине. Никто не произносил ни слова, не торопил его,
не отдавал никаких приказов или указаний.
Решение по-прежнему зависело только от него. Он все еще мог передумать. Ни
кто бы не остановил его и даже не упрекнул. Разум подсказывал, что ему след
ует бежать отсюда без оглядки.
Вот только от себя самого не убежишь, и позор малодушия останется с ним на
всю жизнь. Что он скажет Беатрис, как объяснит? Он нашел в безликой толпе ж
рецов ободряющий взгляд Ошана и сделал первый шаг к саркофагу. Потом еще
один, и еще. «Что я делаю? Ч спросил он себя, остановившись у самого края ка
менного ящика. Ч Разве мне надоела жизнь?» Из саркофага тянуло ледяным х
олодом и тьмой. Свет факелов не проникал в глубину гроба. Пахло ладаном и к
рысами. Наверно, этот запах одинаков во всех склепах.
«Сколько времени мне придется лежать здесь? Неделю, месяц или вечность? О
шан сказал, что не-вернувшихся замуровывают в стену вместе с этим гробом.
Для каждой встречи готовят новый саркофаг. Сколько их уже замуровано в с
тене, скольким удалось вернуться?»
Он так и не смог этого выяснить. У жрецов были свои секреты, раскрыть котор
ые не могли даже его ментальные способности.
Беатрис говорила, что летописи хранят сведения о троих вернувшихся. Двое
из них стали великими императорами древней истории Анирана, третий был
президентом столетие назад. Но Арлан хорошо знал, как часто лгут историч
еские летописи, подправленные руками нечестных людей.
Теперь было поздно об этом думать. Он знал, что не изменит своего решения и
не покажет им своего страха. Была одна вещь, которая укрепляла его в эту м
инуту.
Талисман света. Он остался с ним, и в этот трудный момент Арлан чувствовал
под золотым саваном его живое тепло.
Сэм посоветовал ему, не без иронии, согласиться на предложение жрецов ум
ереть. Сейчас, однако, ему было не до шуток. Стиснув зубы, Арлан сделал еще о
дин шаг и оказался на каменной приступке перед саркофагом. Затем одним р
ешительным движением он перебросил ноги через край.
Теперь он сидел внутри каменного ящика, и его голова едва возвышалась на
д краем. Внутри не было ничего. Ни подушки, ни клочка материи Ч он сидел на
ледяной каменной плите. Как долго он сможет выдержать этот пронизывающи
й душу холод? Ведь ему придется остаться с ним один на один и после того, ка
к крышка захлопнется…
Верховный жрец приблизился к Арлану и протянул золотую чашу с напитком с
мерти.
«Ты все еще можешь отказаться. Еще не поздно», Ч прошептал внутренний го
лос его сжавшегося от ужаса сознания.
«Тогда я останусь рабом на этой планете, Ч возразил он. Ч Вечным изгоем.
Неужели такая жизнь лучше смерти?»
Он взял чашу и осушил ее до дна в несколько долгих глотков.
Напиток показался ему горячим, слегка горьковатым, отдававшим корицей и
еще какими-то незнакомыми специями.
Арлан еще успел подумать, что у напитка довольно странный для яда вкус, но
тут сознание его начало меркнуть. Темнота, вырвавшись из-за стены желтых
огней факелов, упала на Арлана, словно каменная крышка саркофага.
Он очнулся внутри этой темноты. Мозг работал отчетливо, и он понял, что по-
прежнему лежит внутри каменного гроба. Крышка была уже закрыта, и ни один
звук не проникал снаружи.
Тело не повиновалось ему, возможно, у него вообще не было больше тела. Во в
сяком случае, он его не ощущал и не мог пошевелить даже пальцем. Для того ч
тобы понять, что крышка саркофага над ним захлопнулась, ему не нужны были
никакие органы чувств.
Он просто знал, что она там, на своем месте. И не испытывал от этого знания н
и малейшего страха. Любые эмоции умерли вместе с телом.
Вскоре темнота начала вращаться у него перед глазами, постепенно склады
ваясь в какой-то мрачный вихрь.
Это стало возможным, потому что теперь она не была больше такой плотной и
непроницаемой, как раньше. Внутри ее появились вращающиеся светлые поло
сы. Они вертелись все быстрее, вычерчивая огромную воронку, которая нача
ла засасывать Арлана в свои глубины.
Казалось, он летит внутри этого темного вихря, уносящего его в неведомые
глубины космоса. Вокруг стремительно мелькали незнакомые созвездия. Он
понимал, что, с точки зрения нормальной логики, такая скорость движения н
евозможна, но в мире, в котором он очутился, нормальная логика отсутствов
ала.
Далеко в конце воронки появилось все увеличивавшееся пятно ослепитель
но синего света. Когда Арлан достиг этого светового дна, его сознание и па
мять заполнились чужим сознанием.
Оно было настолько огромным и непостижимым для человеческой логики, что
никогда позже он так и не смог словами описать свое состояние.
Одновременно он находился в разных точках пространства, в разные времен
а. Калейдоскоп непонятных для человеческого мозга картин обрушился на н
его со всех сторон, сменяя друг друга с невообразимой скоростью. Сколько
это продолжалось, он не знал Ч время в этом мире не имело никакого значен
ия.
Но в какой-то момент началось обратное движение. Позже он вспомнил, что эт
ому предшествовало его четко сформулированное желание вернуться.
И когда обратное движение внутри темной воронки закончилось, он вновь ок
азался в саркофаге.
Стоило ему подумать о том, что крышку пора открывать, как она беззвучно сд
винулась с места. Появилась узкая щель, сквозь которую внутрь каменного
гроба ворвался живой свет факелов.
И он услышал гимн. Это был гимн возвращения, гимн восторга и радости.
Крышку сняли, отставили в сторону, чьи-то заботливые руки помогли ему при
подняться.
Когда он, опираясь на плечо Ошана, переступил край саркофага, жрецы, запол
нявшие зал, упали ниц, продолжая держать над своими головами горящие фак
елы. Зал был наполнен морем чадящих желтых огней. Запах горящего льняног
о масла напоминал ему о том, что он все-таки остался жив.
Ч Ты помнишь что-нибудь? Ч громко спросил Ошан в самое его ухо, стараясь
перекричать восторженный напев хора. Жрецы ухитрялись продолжать свой
гимн даже лежа. Арлану еще трудно было говорить, губы не повиновались ему,
и он просто отрицательно помотал головой.
Ч Никто ничего не помнит… Никто…
Увидев, как сильно разочарование Ошана, он прошептал:
Ч Одну картину я все же запомнил. Я помню город мертвых на проклятой план
ете.
Ч Это означает, что ты должен там побывать.
Гимн оборвался сразу же, как только Арлан сошел с возвышения. При полном м
олчании распростертых ниц присутствующих трое участников этой заключи
тельной сцены спустились в зал. Даже Верховный жрец держался позади Арла
на, склонив голову в полупоклоне.
Не сразу, постепенно Арлан начал понимать, что ему удалось вернуться в ми
р живых, что он прошел через испытание.
Ч Я свободен? Никто больше не сможет преследовать меня на Аниране? Ч сп
росил он Арадатора.
Ч Теперь ты сам будешь принимать решения, и люди последуют за тобой. Тебе
нужно отдохнуть несколько дней, а потом ты сможешь покинуть храм. Темный
Властелин больше не сможет причинить тебе зла, по крайней мере, на планет
ах, которые ему не принадлежат.

Глава 20

Неделя пролетела незаметно. Арлана перевели в старую келью, не в подземн
ую камеру, где его прятали от Темного Властелина, а в ту, первую, в которой о
н начинал свой путь ученика.
Никто, кроме старого учителя, не общался с Арланом после его встречи с Три
единым. Любой жрец или послушник, случайно встреченный им во время долги
х прогулок по храму и его окрестностям, немедленно исчезал, согнувшись в
полупоклоне. Если же он пытался к кому-то обратиться, люди падали ниц и ле
жали так молча до тех пор, пока он не уходил.
Ч Они боятся, Ч пояснил Ошан. Ч Никто не знает, какая сила скрыта внутри
тебя. Ты и сам этого еще не знаешь.
Ч Но я ничего не чувствую, только голова болит по утрам, и я не могу вспомн
ить ни одного сна.
Ч Твой мозг не успел усвоить знания, полученные во время встречи с Триед
иным.
Ч Не было никакого Триединого. Был свет. Было какое-то гигантское информ
ационное поле, охватившее всю Вселенную.
Ч Это и есть Триединый. Ты что же, думаешь, он похож на те картинки, которые
рисуют в храмах для невежественных прихожан?
Ч Чего же боятся жрецы, разве я способен причинить им зло?
Ч В древних свитках описан случай, когда Избранный вернулся воином зла
и принес неисчислимые бедствия в наш мир. Но гораздо большее бедствие во
зможно, если человек не знает, как управлять могуществом, полученным от б
ога. Любая непонятная сила вызывает страх.
Ч Да нет у меня никакого могущества! Я даже маятник качнуть не могу! Я про
бовал!
Ошан усмехнулся.
Ч Эти детские упражнения тебе больше не нужны. Ты слишком спешишь. Должн
о пройти время. Наступит пора, и ты об этом узнаешь.
Ч Я могу покинуть храм?
Ч Ты можешь теперь делать все, что хочешь. Никто на Аниране не осмелится
причинить тебе зло.
Ч Как руководство корпуса узнает о моей встрече с Триединым? Вы сообщал
и в информационные сети?
Ч Нет. Мы никогда этого не делаем. Настоящий избранник бога не нуждается
в рекламе. Иди в мир и живи там. Вскоре ты поймешь, что у тебя нет больше необ
ходимости в нашей защите. Но не забывай о мертвом городе. Это указание. Как
только ты почувствуешь, что готов исполнить свою миссию, не теряй времен
и.
Ч Мне может понадобиться совет и помощь. Если я попрошу тебя пойти со мно
й, ты сможешь это сделать?
Ч Не сейчас. Позже, если ты призовешь меня, я исполню твою волю. Какое-то в
ремя ты должен пожить среди тех, кто ничего не знает ни о тебе, ни о твоей ми
ссии. Я могу лишь помешать неосторожным словом. Никто не должен вмешиват
ься в твое становление. Пути Триединого неисповедимы для простых смертн
ых.
Это и было его прощанием с храмом. Никого больше он не захотел видеть. Даже
в глазах Верховного жреца мелькал при встрече затаенный страх. Похоже, о
дин Ошан не изменил своего отношения к нему.
Утром следующего дня Арлан собрал свои нехитрые пожитки и покинул храм.
Никто не вышел его проводить, никто не сказал прощальных слов. Сейчас он ч
увствовал себя еще более одиноким, Чем раньше. Возможно, Ошан прав. Возмож
но, внизу, среди обычных людей, он не будет испытывать постоянного отчужд
ения, но в глубине души он знал, что и там ничего не изменится…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46