прямо-таки тайной гражданина Коровьева повеяло от его происхо
ждения. То он уфимец Константин Мячин, то киевский купеческий сын Москви
н, то отпрыск рижского инженера Зариня… В журнальном варианте «23 ступене
й» комиссар так и зовется: Яковлев-Заринь. Понимаете, кто он? Рижанин…
В отличие от фамилии, партийная принадлежность зато сомнений не вызывал
а: «В разгар революционных событий пятого года вступил в партию эсеров
… бежал за границу.»
За границей жил в Германии (бюро фон Николаи!) и Канаде (британский доминио
н, т е. Интеллидженс сервис!). В Россию вернулся через «Стокгольм, Ц тогда г
лавную явку международного шпионажа. К удивлению многих эмигрантов, про
биравшихся в Петроград, бумажник Яковлева был переполнен банкнотами» (к
удивлению Ленина, тоже пробиравшегося через «стокгольмскую явку миров
ого шпионажа»?) Касвинову известно и то, каким способом Яковлев заполучи
л в свои руки мандат на вывоз царя из Тобольска: «В 1917 году он вертится в окр
ужении эсеровских лидеров, сначала Бориса Савинкова, потом полковника М
уравьева», Марии Спиридоновой, Бориса Камкова (Каца) и Израиля Штейнберг
а: «Существуют указания, что на назначении Яковлева особоуполномоченны
м ВЦИКа настоял ЦК левых эсеров».
Нужно ли объяснять нелепость того, чтобы Свердлов поручил важнейшую пол
итическую миссию функционеру оппозиции! (Прошел уже месяц, как левые эсе
ры Ц после Бреста Ц вышли из правительства.) Или, напротив, чтобы англича
не или там немцы поручили кому-то похитить царя с семьей из Тобольска пос
ле того, как официально отказались принять Романовых легальным способо
м? Но Ц «попытка не удалась, авантюра провалилась. Дерзкое кружение по си
бирским железным дорогам двойного шпиона-диверсанта, называвшего себя
Яковлевым кончилось ничем». (Я ничего не прибавляю к цитате. Ц М. X.),
После начала перестройки вдруг стало ясно, что в новой нравственно-поли
тической ситуации невыгодно держать Яковлева в латышах и эсерах: ведь он
спасал доверенных его попечению узников. Значит, решение о ра
сстреле действительно принимали жестокие екатеринбуржцы, которых судь
ба 20 лет спустя и покарала, а вот посланец Кремля, человек с мандатом от Лен
ина и Свердлова, гуманно противился бессудному убийству.
Тогда историк Генрих Иоффе, автор книги «Великий Октябрь и эпилог царизм
а», сумел открыть: псевдоним «Яковлев» принадлежал не Москвину, не Зарин
ю, а действительно нашему Мячину, не в Уфе родившемуся даже, а в коренной г
лубинке Ц селе Шарлык Оренбургской губернии. И был он не эсером, а всегда
-всегда большевиком, руководителем «Боевого отряда народного вооружен
ия», экспроприатором оружия, динамита, шрифта и, разумеется, денег. (Мячин
послужил Горькому прототипом для грабителя почтового поезда в «Жизни К
лима Самгина»: было захвачено 200 тысяч рублей.) В 1909 году, раздобыв паспорт ст
удента Яковлева, Мячин с товарищами ограбил поезд с золотом на станции М
иасс: они захватили сто тысяч. «По отношению к врагу, Ц вспоминал сей пер
сонаж старинного голливудского фильма, Ц все средства были хороши».
Поскольку среди охраны оказались убитые, Столыпин повелел «добыть их бу
йные головы», 13 боевиков были полицией схвачены, но Яковлев, отстреливаяс
ь, ушел Ц с деньгами Ц и передал их в кассу Большевистского центра. На ни
х-то открыты были знаменитые партийные школы на Капри и в Болонье, где сам
грабитель числился слушателем под кличкой «Антон» (лекторами были Горь
кий, Луначарский, философ и романист Богданов.) Потом «Антон» вернулся в Р
оссию, чтобы ограбить киевское казначейство («нужны были деньги на откры
тие новых партийных школ», Ц эпически повествует об этом Г. Иоффе), но его
явку выдали полиции, и он снова бежал за границу.
«Для Яковлева началась шестилетняя эмигрантская жизнь, Ц пишет Г. Иофф
е, Ц об этом периоде его жизни известно очень мало.»
Но кое-что можно вычислить. В год начала его эмиграции состоялась так наз
ываемая Пражская конференция РСДРП, узурпировавшая власть в партии в ру
ках Ленина: никого из прежних партийных лидеров, кроме самого Ленина, не и
збрали в новый ЦК Ц не только меньшевиков, но и старых большевиков. Засия
ли новые политические фигуры, мало до тех пор известные «практики» из пр
овинций: в семичленный ЦК вошел, например, представитель Урала «товарищ
Андрей» (Яков Свердлов), кооптировали и кавказского товарища, вожака экс
проприаторов «товарища Кобу» (Иосифа Сталина) и, в отличие от кооптирова
нных, законно избрали в ЦК и в его Русское бюро (аналог будущего секретари
ата ЦК) еще одного нового лидера, «товарища Филиппа» (запомните, пожалуйс
та, это имя, важное для развития нашего сюжета), Исая Голощекина.
А Василий Яковлев, слушатель каприйской школы, т е. человек, связанный с по
терпевшим поражение старым Большевистским центром, ушел в тень. Известн
о только, что работал он после Пражской конференции не в Германии или Кан
аде, а в Бельгии. После начала первой мировой войны германские оккупанты
интернировали его как гражданина враждебного государства.
Возвратился он в Россию весной 1917 года и был назначен на должность… замес
тителя хранителя библиотеки Генерального штаба. Объективные показател
и для занятия должности имелись: владел свободно немецким, английским, ф
ранцузским, хорошо знал электротехнику и корабельное дело. Но, думается,
главную роль в необычном назначении сыграли старые связи.
Г. Иоффе, не называя имени, иронизирует над Касвиновым, как же, мол, тот не су
мел установить, где и кем был Яковлев в октябре 1917 года: большевистским ком
иссаром Центральной телефонной станции (смотри фильм М. Ромма «Ленин в О
ктябре»), упомянут он и в бумагах Ленина («5.30 Ц телефон Яковлева. Комиссар»
). В это время он несомненно хорошо узнал своего босса, комиссара Военно-р
еволюционного комитета по делам внешней и внутренней связи, вышеупомян
утого Голощекина.
В конце января 1918 года на Южном Урале возникает антисоветское восстание к
азачьего атамана Александра Дутова. Свердлов, хорошо знавший Мячина-Яко
влева по Уралу, направляет его главным воинским начальником (облвоенком
ом) в Уральскую область. Но Уральский совет «уже утвердил на этом посту ви
дного большевика И. Голощекина, и председатель Всероссийской коллегии п
о формированию Красной армии аннулирует уже выданный Яковлеву мандат…
Пришлось Яковлеву ехать в Уфу»
(Г. Иоффе).
Эти сведения советского историка любопытны. Дело в том, что во всех без ис
ключения западных исследованиях Филипп Голощекин (обратите внимание, ч
то Иоффе дает ему подлинный инициал Ц «И.») изображен как глава де-факто
екатеринбургских комиссаров, «око Москвы» на Урале, эмиссар Кремля на во
стоке. В основе таких суждений лежат предположения Соколова об особой ли
чной дружбе комиссара-еврея с двумя главными евреями в большевистской г
оловке Ц Свердловым и Зиновьевым. Но если верить данным Иоффе, то как раз
не Голощекина, а Яковлева намечал Свердлов на роль «своего ока» в регион
е. Голощекин же занял пост волей екатеринбургских большевиков… Этот нюа
нс объясняет некие загадки в нашем сюжете.
Какова была в тот исторический момент (середина весны 1918 года) специфика п
олитической ситуации в Кремле?
Учредительное собрание разогнано, заключен Брестский мир, правит Совет
Народных Комиссаров во главе с Лениным.
Программа Ленина, поднявшая партию на захват власти, была такой: «Если бы
революция поставила нашу партию у власти, мы предложили бы мир всем воюю
щим на условии освобождения всех колоний и всех зависимых, угнетенных и
неполноправных народов. Ни Германия, ни Англия с Францией не приняли бы п
ри их теперешних правительствах этих условий. Тогда мы должны были бы по
дготовить и провести революционную войну, т е. не только провели бы самым
и решительными мерами всю нашу программу-минимум, но и … подни
мали бы на восстание социалистический пролетариат Европы».
Шутница-история поставила эту партию у власти, и тогда практический пол
итик предложил товарищам не начинать «революционную войну», а, пользуяс
ь его терминами, заключить с Германией «грабительский, похабный аннекси
онистский мир». Авторитет Ленина, согласившегося удовлетворить аппети
ты германской военщины, невероятно упал в партии. (Тем более, что, как выяс
нялось с каждым месяцем, его противники оказались правы в главном: мир не
принес ни окончания войны, ни даже новых границ. Германские войска продо
лжали двигаться на восток, захватывая все, что соблазняло их генералов).
Что думали небольшевистские противники Ленина в то время, можно узнать и
з показаний в деле генерала Кислицына:
«Большевизм в России был создан немцами, их командованием … Л
енин и Троцкий их агенты, посланные к нам для развала России». Но даже в со
бственной большевистской фракции, например, в Моссовете, из 400 большевико
в за Лениным шло в те дни … 13.
Ленин же твердо верил, как и царица Александра Федоровна:
«Когда она говорила про революцию, то говорила с полным убеждением, что т
акая же судьба постигнет Германию. Я ясно чувствовала эту ее мысль: револ
юция в России не без влияния Германии, но она поплатится сама тем же, что с
делала с Россией. И ясно было видно, что эта мысль радовала ее.» (показания
Кл. Битнер)
Редко когда-либо и какой-либо политический вождь подвергался такому ко
лоссальному давлению со всех сторон, как Ленин весной 1918 года. (В ситуации,
когда надо заставить отступить, и проверяется подлинная сила характера
и способности вождя: нестись на гребне наступления может любой демагог).
Завязывались постоянно все новые политические комбинации: вслед за Лен
иным ангажироваться у фон Кюльмана пробовали: лидер эсеров и председате
ль разогнанного Учредительного собрания Виктор Чернов, председатель и
сторически самой авторитетной Ц кадетской Ц партии Павел Милюков, пос
ледний защитник Временного правительства атаман Всевеликого войска до
нского Павел Краснов. В любой момент кайзер, фон Кюльман и К о м
огли предпочесть Ленину иных партнеров. Взбунтовался его единственный
политический союзник Ц левые эсеры; против вождя выступило большинств
о местных органов власти в городах Ц советов плюс главные организации с
обственной его партии.
Ведя сложнейшую игру, вроде бы во всем уступая немцам, но одновременно ск
овывая на востоке необходимую для оказания на него политического давле
ния германскую полумиллионную армию, почти 25% сил фон Гинденбурга, и тем с
амым обрекая Германию на неизбежное военное и политическое поражение, Л
енин использовал все карты, даже самые малые, которые были в его руках. Сво
ю инициативу в политическом покере он оттягивал до того момента, когда К
расная армия получит возможность ворваться в Берлин, главную его мишень
. И одной из мелких» но все же «картинок» оказалась в этом раскладе полити
ческих мастей семья, состоявшая в кровном родстве почти со всеми династи
ями Европы.
«Большевики в широчайших размерах практиковали средства из арсенала в
ласти мрачнейших времен Средневековья: тайные судилища, бессудные казн
и, пытки и особенно заложничество были любимыми приемами ленинской адми
нистрации, и можно себе представить, как смаковали в Кремле идею запугат
ь немцев и белых генералов угрозой убить объявленных заложниками члено
в Царской семьи Ц царя с царицей, юношу-наследника, молодых девушек-княж
ен» (Б. Бруцкус).
Наилучшим местом для заключения Романовых считался в Кремле Екатеринб
ург, одинаково далекий от наступавших с запада германских войск, от выса
дившихся на севере англичан, от восставших на юге казаков.
Но был у этого географически наивыгоднейшего пункта один немалый недос
таток: власть в нем принадлежала коалиции левых коммунистов и левых эсер
ов. Уральский областной совет занимался «сепаратистско-централистски
ми действиями», написал Генрих Иоффе, видимо, этим странным термином опр
еделив одновременное стремление к независимости от Москвы и сосредото
чению политической власти в собственных руках. На Урале приступили даже
к печатанию собственных денег!
Иоффе цитирует воспоминания одного из участников цареубийства, чекист
а
И. Родзинского:
«Засилье в головке было левокоммунистическое… Александр Белобородов,
Николай Толмачев, Евгений Преображенский Ц все это были леваки.»
К списку главнейших екатеринбургских леваков он мог добавить двух нена
званных им лидеров «головки»: «Филиппа» Голощекина и Георгия Сафарова, в
сего через несколько месяцев оба они станут признанными вождями еще одн
ой оппозиции Ленину, так называемой «военной».
Поэтому эвакуацию Романовых из Тобольска, где Кремль подозревал возник
ший «монархический заговор», в оплот большевизма Екатеринбург Кремль д
оверил не местным властям, а Яковлеву. С одной стороны, на Урале его хорошо
знали Ц там он был человеком в революционных кругах широко известным; д
ругой, недолюбливал отвергнувших его ради пришельца Голощекина местны
х комиссаров. То есть будет точно выполнять волю давшей ему полномочия М
осквы, а не хозяев Екатеринбурга.
«Жизнь Государя, по мысли Ленина, должна была быть сохранена до той минут
ы, когда придется с ней покончить в силу каких-то особых обстоятельств Ц
это был со стороны Ленина грубый расчет на использование обреченных до п
оследней возможности» (Б. Бруцкус); и уральской самодеятельности в вопро
се, от которого в какой-то степени зависели судьбы Советской республики,
Ленин не желал, да и не мог допустить.
А теперь послушаем рассказ самого Яковлева о том, как он получил особое п
оручение. Доставив в столицу эшелон с сибирским хлебом, он счел полезным
явиться «к председателю ВЦИКа тов. Свердлову, с которым работал вместе е
ще в дореволюционное время … После нескольких обычных теплых
товарищеских приветствий тов. Свердлов бросил ошеломившую меня фразу:
Ц Ну что, Антон, много народу перестрелял?
Я сразу понял, что все перипетии нашей бешеной скачки с 40 вагонами хлеба в
Москву в недельный срок ему хорошо известны, знает он и переделки с напад
авшими на поезд отрядами.
Ц Ну ладно, дело не в этом, Ц как обычно, твердо и определенно заговорил т
оварищ Яков. Ц Я тебя давно ждал. У меня есть к тебе секретный разговор… Т
ы получишь огромной государственной важности поручение.
Очевидно, мое лицо выразило смесь разных чувств Ц тов. Свердлов не удерж
ался и улыбнулся:
Ц Эк, какой нетерпеливый… Кстати, ты заветы уральских боевиков не забыл
еще? Говорить можно не то, что можно, а то, что нужно Ц заграница из тебя это
не вытравила? Это я спрашиваю к тому, что будем говорить с тобой Ц знаем т
ы да я, понял?
Ц Есть! Ц ответил я, почти растроганный великим доверием.
Ц Ну, пока все. После заседания ВЦИКа приходи прямо в кабинет, Ц и он ушел
. После я узнал, что в это время у него проходило совещание по предстоящему
мне поручению с товарищем Лениным.
…Я пришел слишком рано. Через час пришел и он:
Ц Ну, дело вот в чем… Совнарком постановил вывезти Романовых из Тобольс
ка. Пока на Урал.
Я вспыхнул огнем Ц заговорила старая уральская боевая закваска.
Ц Исполню в точности. Каковы будут мои полномочия?
Ц Полная инициатива. Отряд набираешь по личному усмотрению. Поезд спец
назначения. Мандат получишь за подписью предсовнаркома товарища Ленин
а и моей. С правом до расстрела всякого, кто не выполнит твоих распоряжени
й. Только…
Я напряженно молчал и ждал.
Ц … только уральцы уже потерпели поражение. Как только были п
олучены сведения о подготовке побега Романовых, Екатеринбургский сове
т послал отряд и хотел увезти Романовых Ц ничего не вышло, охрана не дала
. Омский со своим отрядом тоже ничего не мог поделать…
Ц Охрана отказалась выдать Романовых?
Ц И да, и нет, Ц сказал Свердлов. Ц Там, во всяком случае, положение очень
серьезное. Верить охране нельзя… Все уральские и омские отряды, тобольск
ий гарнизон Ц в твоем распоряжении… С солдатами охраны нужно рассчитат
ься. Деньги у тебя есть?
Ц Пять миллионов.
Ц Возьми, сколько нужно… Во всех действиях Ц строжайшая конспирация. П
о всем вопросам перевозок обращаться исключительно ко мне. По прямому пр
оводу: Москва, Кремль, Свердлову.»
Подготовив спецпоезд, Яковлев пришел за мандатом:
«Ц Ага! Ц воскликнул Свердлов и взялся за ручку телефона. Ц Товарищ Ен
укидзе, как бумаги, мандат Яковлеву? Готово? Хорошо. Подпись Ильича? Сам пр
иду.
В мандате, в виду конспирации, не упоминалось ни о царе, ни о Тобольске.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
ждения. То он уфимец Константин Мячин, то киевский купеческий сын Москви
н, то отпрыск рижского инженера Зариня… В журнальном варианте «23 ступене
й» комиссар так и зовется: Яковлев-Заринь. Понимаете, кто он? Рижанин…
В отличие от фамилии, партийная принадлежность зато сомнений не вызывал
а: «В разгар революционных событий пятого года вступил в партию эсеров
… бежал за границу.»
За границей жил в Германии (бюро фон Николаи!) и Канаде (британский доминио
н, т е. Интеллидженс сервис!). В Россию вернулся через «Стокгольм, Ц тогда г
лавную явку международного шпионажа. К удивлению многих эмигрантов, про
биравшихся в Петроград, бумажник Яковлева был переполнен банкнотами» (к
удивлению Ленина, тоже пробиравшегося через «стокгольмскую явку миров
ого шпионажа»?) Касвинову известно и то, каким способом Яковлев заполучи
л в свои руки мандат на вывоз царя из Тобольска: «В 1917 году он вертится в окр
ужении эсеровских лидеров, сначала Бориса Савинкова, потом полковника М
уравьева», Марии Спиридоновой, Бориса Камкова (Каца) и Израиля Штейнберг
а: «Существуют указания, что на назначении Яковлева особоуполномоченны
м ВЦИКа настоял ЦК левых эсеров».
Нужно ли объяснять нелепость того, чтобы Свердлов поручил важнейшую пол
итическую миссию функционеру оппозиции! (Прошел уже месяц, как левые эсе
ры Ц после Бреста Ц вышли из правительства.) Или, напротив, чтобы англича
не или там немцы поручили кому-то похитить царя с семьей из Тобольска пос
ле того, как официально отказались принять Романовых легальным способо
м? Но Ц «попытка не удалась, авантюра провалилась. Дерзкое кружение по си
бирским железным дорогам двойного шпиона-диверсанта, называвшего себя
Яковлевым кончилось ничем». (Я ничего не прибавляю к цитате. Ц М. X.),
После начала перестройки вдруг стало ясно, что в новой нравственно-поли
тической ситуации невыгодно держать Яковлева в латышах и эсерах: ведь он
спасал доверенных его попечению узников. Значит, решение о ра
сстреле действительно принимали жестокие екатеринбуржцы, которых судь
ба 20 лет спустя и покарала, а вот посланец Кремля, человек с мандатом от Лен
ина и Свердлова, гуманно противился бессудному убийству.
Тогда историк Генрих Иоффе, автор книги «Великий Октябрь и эпилог царизм
а», сумел открыть: псевдоним «Яковлев» принадлежал не Москвину, не Зарин
ю, а действительно нашему Мячину, не в Уфе родившемуся даже, а в коренной г
лубинке Ц селе Шарлык Оренбургской губернии. И был он не эсером, а всегда
-всегда большевиком, руководителем «Боевого отряда народного вооружен
ия», экспроприатором оружия, динамита, шрифта и, разумеется, денег. (Мячин
послужил Горькому прототипом для грабителя почтового поезда в «Жизни К
лима Самгина»: было захвачено 200 тысяч рублей.) В 1909 году, раздобыв паспорт ст
удента Яковлева, Мячин с товарищами ограбил поезд с золотом на станции М
иасс: они захватили сто тысяч. «По отношению к врагу, Ц вспоминал сей пер
сонаж старинного голливудского фильма, Ц все средства были хороши».
Поскольку среди охраны оказались убитые, Столыпин повелел «добыть их бу
йные головы», 13 боевиков были полицией схвачены, но Яковлев, отстреливаяс
ь, ушел Ц с деньгами Ц и передал их в кассу Большевистского центра. На ни
х-то открыты были знаменитые партийные школы на Капри и в Болонье, где сам
грабитель числился слушателем под кличкой «Антон» (лекторами были Горь
кий, Луначарский, философ и романист Богданов.) Потом «Антон» вернулся в Р
оссию, чтобы ограбить киевское казначейство («нужны были деньги на откры
тие новых партийных школ», Ц эпически повествует об этом Г. Иоффе), но его
явку выдали полиции, и он снова бежал за границу.
«Для Яковлева началась шестилетняя эмигрантская жизнь, Ц пишет Г. Иофф
е, Ц об этом периоде его жизни известно очень мало.»
Но кое-что можно вычислить. В год начала его эмиграции состоялась так наз
ываемая Пражская конференция РСДРП, узурпировавшая власть в партии в ру
ках Ленина: никого из прежних партийных лидеров, кроме самого Ленина, не и
збрали в новый ЦК Ц не только меньшевиков, но и старых большевиков. Засия
ли новые политические фигуры, мало до тех пор известные «практики» из пр
овинций: в семичленный ЦК вошел, например, представитель Урала «товарищ
Андрей» (Яков Свердлов), кооптировали и кавказского товарища, вожака экс
проприаторов «товарища Кобу» (Иосифа Сталина) и, в отличие от кооптирова
нных, законно избрали в ЦК и в его Русское бюро (аналог будущего секретари
ата ЦК) еще одного нового лидера, «товарища Филиппа» (запомните, пожалуйс
та, это имя, важное для развития нашего сюжета), Исая Голощекина.
А Василий Яковлев, слушатель каприйской школы, т е. человек, связанный с по
терпевшим поражение старым Большевистским центром, ушел в тень. Известн
о только, что работал он после Пражской конференции не в Германии или Кан
аде, а в Бельгии. После начала первой мировой войны германские оккупанты
интернировали его как гражданина враждебного государства.
Возвратился он в Россию весной 1917 года и был назначен на должность… замес
тителя хранителя библиотеки Генерального штаба. Объективные показател
и для занятия должности имелись: владел свободно немецким, английским, ф
ранцузским, хорошо знал электротехнику и корабельное дело. Но, думается,
главную роль в необычном назначении сыграли старые связи.
Г. Иоффе, не называя имени, иронизирует над Касвиновым, как же, мол, тот не су
мел установить, где и кем был Яковлев в октябре 1917 года: большевистским ком
иссаром Центральной телефонной станции (смотри фильм М. Ромма «Ленин в О
ктябре»), упомянут он и в бумагах Ленина («5.30 Ц телефон Яковлева. Комиссар»
). В это время он несомненно хорошо узнал своего босса, комиссара Военно-р
еволюционного комитета по делам внешней и внутренней связи, вышеупомян
утого Голощекина.
В конце января 1918 года на Южном Урале возникает антисоветское восстание к
азачьего атамана Александра Дутова. Свердлов, хорошо знавший Мячина-Яко
влева по Уралу, направляет его главным воинским начальником (облвоенком
ом) в Уральскую область. Но Уральский совет «уже утвердил на этом посту ви
дного большевика И. Голощекина, и председатель Всероссийской коллегии п
о формированию Красной армии аннулирует уже выданный Яковлеву мандат…
Пришлось Яковлеву ехать в Уфу»
(Г. Иоффе).
Эти сведения советского историка любопытны. Дело в том, что во всех без ис
ключения западных исследованиях Филипп Голощекин (обратите внимание, ч
то Иоффе дает ему подлинный инициал Ц «И.») изображен как глава де-факто
екатеринбургских комиссаров, «око Москвы» на Урале, эмиссар Кремля на во
стоке. В основе таких суждений лежат предположения Соколова об особой ли
чной дружбе комиссара-еврея с двумя главными евреями в большевистской г
оловке Ц Свердловым и Зиновьевым. Но если верить данным Иоффе, то как раз
не Голощекина, а Яковлева намечал Свердлов на роль «своего ока» в регион
е. Голощекин же занял пост волей екатеринбургских большевиков… Этот нюа
нс объясняет некие загадки в нашем сюжете.
Какова была в тот исторический момент (середина весны 1918 года) специфика п
олитической ситуации в Кремле?
Учредительное собрание разогнано, заключен Брестский мир, правит Совет
Народных Комиссаров во главе с Лениным.
Программа Ленина, поднявшая партию на захват власти, была такой: «Если бы
революция поставила нашу партию у власти, мы предложили бы мир всем воюю
щим на условии освобождения всех колоний и всех зависимых, угнетенных и
неполноправных народов. Ни Германия, ни Англия с Францией не приняли бы п
ри их теперешних правительствах этих условий. Тогда мы должны были бы по
дготовить и провести революционную войну, т е. не только провели бы самым
и решительными мерами всю нашу программу-минимум, но и … подни
мали бы на восстание социалистический пролетариат Европы».
Шутница-история поставила эту партию у власти, и тогда практический пол
итик предложил товарищам не начинать «революционную войну», а, пользуяс
ь его терминами, заключить с Германией «грабительский, похабный аннекси
онистский мир». Авторитет Ленина, согласившегося удовлетворить аппети
ты германской военщины, невероятно упал в партии. (Тем более, что, как выяс
нялось с каждым месяцем, его противники оказались правы в главном: мир не
принес ни окончания войны, ни даже новых границ. Германские войска продо
лжали двигаться на восток, захватывая все, что соблазняло их генералов).
Что думали небольшевистские противники Ленина в то время, можно узнать и
з показаний в деле генерала Кислицына:
«Большевизм в России был создан немцами, их командованием … Л
енин и Троцкий их агенты, посланные к нам для развала России». Но даже в со
бственной большевистской фракции, например, в Моссовете, из 400 большевико
в за Лениным шло в те дни … 13.
Ленин же твердо верил, как и царица Александра Федоровна:
«Когда она говорила про революцию, то говорила с полным убеждением, что т
акая же судьба постигнет Германию. Я ясно чувствовала эту ее мысль: револ
юция в России не без влияния Германии, но она поплатится сама тем же, что с
делала с Россией. И ясно было видно, что эта мысль радовала ее.» (показания
Кл. Битнер)
Редко когда-либо и какой-либо политический вождь подвергался такому ко
лоссальному давлению со всех сторон, как Ленин весной 1918 года. (В ситуации,
когда надо заставить отступить, и проверяется подлинная сила характера
и способности вождя: нестись на гребне наступления может любой демагог).
Завязывались постоянно все новые политические комбинации: вслед за Лен
иным ангажироваться у фон Кюльмана пробовали: лидер эсеров и председате
ль разогнанного Учредительного собрания Виктор Чернов, председатель и
сторически самой авторитетной Ц кадетской Ц партии Павел Милюков, пос
ледний защитник Временного правительства атаман Всевеликого войска до
нского Павел Краснов. В любой момент кайзер, фон Кюльман и К о м
огли предпочесть Ленину иных партнеров. Взбунтовался его единственный
политический союзник Ц левые эсеры; против вождя выступило большинств
о местных органов власти в городах Ц советов плюс главные организации с
обственной его партии.
Ведя сложнейшую игру, вроде бы во всем уступая немцам, но одновременно ск
овывая на востоке необходимую для оказания на него политического давле
ния германскую полумиллионную армию, почти 25% сил фон Гинденбурга, и тем с
амым обрекая Германию на неизбежное военное и политическое поражение, Л
енин использовал все карты, даже самые малые, которые были в его руках. Сво
ю инициативу в политическом покере он оттягивал до того момента, когда К
расная армия получит возможность ворваться в Берлин, главную его мишень
. И одной из мелких» но все же «картинок» оказалась в этом раскладе полити
ческих мастей семья, состоявшая в кровном родстве почти со всеми династи
ями Европы.
«Большевики в широчайших размерах практиковали средства из арсенала в
ласти мрачнейших времен Средневековья: тайные судилища, бессудные казн
и, пытки и особенно заложничество были любимыми приемами ленинской адми
нистрации, и можно себе представить, как смаковали в Кремле идею запугат
ь немцев и белых генералов угрозой убить объявленных заложниками члено
в Царской семьи Ц царя с царицей, юношу-наследника, молодых девушек-княж
ен» (Б. Бруцкус).
Наилучшим местом для заключения Романовых считался в Кремле Екатеринб
ург, одинаково далекий от наступавших с запада германских войск, от выса
дившихся на севере англичан, от восставших на юге казаков.
Но был у этого географически наивыгоднейшего пункта один немалый недос
таток: власть в нем принадлежала коалиции левых коммунистов и левых эсер
ов. Уральский областной совет занимался «сепаратистско-централистски
ми действиями», написал Генрих Иоффе, видимо, этим странным термином опр
еделив одновременное стремление к независимости от Москвы и сосредото
чению политической власти в собственных руках. На Урале приступили даже
к печатанию собственных денег!
Иоффе цитирует воспоминания одного из участников цареубийства, чекист
а
И. Родзинского:
«Засилье в головке было левокоммунистическое… Александр Белобородов,
Николай Толмачев, Евгений Преображенский Ц все это были леваки.»
К списку главнейших екатеринбургских леваков он мог добавить двух нена
званных им лидеров «головки»: «Филиппа» Голощекина и Георгия Сафарова, в
сего через несколько месяцев оба они станут признанными вождями еще одн
ой оппозиции Ленину, так называемой «военной».
Поэтому эвакуацию Романовых из Тобольска, где Кремль подозревал возник
ший «монархический заговор», в оплот большевизма Екатеринбург Кремль д
оверил не местным властям, а Яковлеву. С одной стороны, на Урале его хорошо
знали Ц там он был человеком в революционных кругах широко известным; д
ругой, недолюбливал отвергнувших его ради пришельца Голощекина местны
х комиссаров. То есть будет точно выполнять волю давшей ему полномочия М
осквы, а не хозяев Екатеринбурга.
«Жизнь Государя, по мысли Ленина, должна была быть сохранена до той минут
ы, когда придется с ней покончить в силу каких-то особых обстоятельств Ц
это был со стороны Ленина грубый расчет на использование обреченных до п
оследней возможности» (Б. Бруцкус); и уральской самодеятельности в вопро
се, от которого в какой-то степени зависели судьбы Советской республики,
Ленин не желал, да и не мог допустить.
А теперь послушаем рассказ самого Яковлева о том, как он получил особое п
оручение. Доставив в столицу эшелон с сибирским хлебом, он счел полезным
явиться «к председателю ВЦИКа тов. Свердлову, с которым работал вместе е
ще в дореволюционное время … После нескольких обычных теплых
товарищеских приветствий тов. Свердлов бросил ошеломившую меня фразу:
Ц Ну что, Антон, много народу перестрелял?
Я сразу понял, что все перипетии нашей бешеной скачки с 40 вагонами хлеба в
Москву в недельный срок ему хорошо известны, знает он и переделки с напад
авшими на поезд отрядами.
Ц Ну ладно, дело не в этом, Ц как обычно, твердо и определенно заговорил т
оварищ Яков. Ц Я тебя давно ждал. У меня есть к тебе секретный разговор… Т
ы получишь огромной государственной важности поручение.
Очевидно, мое лицо выразило смесь разных чувств Ц тов. Свердлов не удерж
ался и улыбнулся:
Ц Эк, какой нетерпеливый… Кстати, ты заветы уральских боевиков не забыл
еще? Говорить можно не то, что можно, а то, что нужно Ц заграница из тебя это
не вытравила? Это я спрашиваю к тому, что будем говорить с тобой Ц знаем т
ы да я, понял?
Ц Есть! Ц ответил я, почти растроганный великим доверием.
Ц Ну, пока все. После заседания ВЦИКа приходи прямо в кабинет, Ц и он ушел
. После я узнал, что в это время у него проходило совещание по предстоящему
мне поручению с товарищем Лениным.
…Я пришел слишком рано. Через час пришел и он:
Ц Ну, дело вот в чем… Совнарком постановил вывезти Романовых из Тобольс
ка. Пока на Урал.
Я вспыхнул огнем Ц заговорила старая уральская боевая закваска.
Ц Исполню в точности. Каковы будут мои полномочия?
Ц Полная инициатива. Отряд набираешь по личному усмотрению. Поезд спец
назначения. Мандат получишь за подписью предсовнаркома товарища Ленин
а и моей. С правом до расстрела всякого, кто не выполнит твоих распоряжени
й. Только…
Я напряженно молчал и ждал.
Ц … только уральцы уже потерпели поражение. Как только были п
олучены сведения о подготовке побега Романовых, Екатеринбургский сове
т послал отряд и хотел увезти Романовых Ц ничего не вышло, охрана не дала
. Омский со своим отрядом тоже ничего не мог поделать…
Ц Охрана отказалась выдать Романовых?
Ц И да, и нет, Ц сказал Свердлов. Ц Там, во всяком случае, положение очень
серьезное. Верить охране нельзя… Все уральские и омские отряды, тобольск
ий гарнизон Ц в твоем распоряжении… С солдатами охраны нужно рассчитат
ься. Деньги у тебя есть?
Ц Пять миллионов.
Ц Возьми, сколько нужно… Во всех действиях Ц строжайшая конспирация. П
о всем вопросам перевозок обращаться исключительно ко мне. По прямому пр
оводу: Москва, Кремль, Свердлову.»
Подготовив спецпоезд, Яковлев пришел за мандатом:
«Ц Ага! Ц воскликнул Свердлов и взялся за ручку телефона. Ц Товарищ Ен
укидзе, как бумаги, мандат Яковлеву? Готово? Хорошо. Подпись Ильича? Сам пр
иду.
В мандате, в виду конспирации, не упоминалось ни о царе, ни о Тобольске.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46