– жалобно спросила Анна. Тут ей пришла мысль уехать в Кенсингтон, и она написала Саре, что ненадолго уезжает, и если Сара напишет, она за время отсутствия обдумает то, что будет сказано в письме.
Но спасения от Сары не было. Ответ пришел сразу же.
«Я рада, что ваше величество едет в Кенсингтон подышать свежим воздухом и заняться своим здоровьем. Последую за вами туда же и буду ждать изо дня в день, когда вы захотите меня принять, поскольку то, что я намерена сказать вам, ответа не требует».
Сара приехала в Кенсингтонский дворец, когда Анна читала ее письмо. Направилась прямо в королевские покои, велев пажу доложить о ней.
Королева, сидевшая за письменным столом, на котором лежало письмо Сары, поняла, что избежать разговора не удастся, и дозволила герцогине войти.
Когда Сара вошла, Анна с пером в руке продолжала сидеть.
Подняв взгляд, она сказала:
– Я только что прочла ваше письмо. И собиралась написать ответ.
При виде Анны на Сару нахлынули воспоминания, она забыла о том, что отношения их изменились, и спросила с прежней властностью:
– Что же вы хотели написать, мадам?
– Я хотела написать вам, – повторила Анна и плотно сжала губы, что должно было бы насторожить Сару.
– В моем письме содержалось что-то такое, на что вы собирались ответить?
– Все, что вы намерены сказать, следует изложить на бумаге, – настаивала Анна.
Сара была крайне раздражена. Королева станет твердить одно и то же, урезонить ее будет немыслимо.
– Я не знала, что ваше величество так жестоки. Даже люди самого низкого происхождения имеют право быть выслушанными.
– Я велю людям изложить все, что они хотят сказать, на бумаге, когда нахожу это желательным.
– Я не собираюсь ничего говорить на ту тему, которая так расстраивает вас, мадам. Миссис Мэшем никакого отношения к цели моего визита не имеет, но я не успокоюсь, пока не поговорю с вами.
– Можете изложить все, что хотите сказать, на бумаге, – настаивала Анна.
– До моих ушей дошло, – воскликнула Сара, – что вам рассказывают обо мне сплетни. Говорят, будто я непочтительно отзывалась о вашем величестве. У меня даже в мыслях этого не было.
Анна не изменила выражение лица, не взглянула в раскрасневшееся лицо Сары. Сара Черчилл зачастую непочтительно обращалась к ней в лицо, так что же она могла говорить за глаза? От былой привязанности к ней у королевы и следа не осталось, ей больше всего хотелось никогда больше не видеть лица своей бывшей подруги.
– Лгут всегда много, – негромко сказала Анна, отворачиваясь и беря веер.
– Ваше величество, прошу сказать, какую клевету вы слышали обо мне. Согласитесь, я должна иметь возможность оправдаться.
– В вашем письме сказано, что ответа вам не требуется. И вы его не получите.
Сара вспылила.
– От меня вам так отделаться не удастся. Не думайте, что я смирюсь, будучи оклеветанной какой-то горничной. Вам придется меня выслушать.
– Я выйду из комнаты, – с трудом поднимаясь, сказала королева.
Сара решительно подошла к двери, встала перед ней, сверкая глазами, и широко развела руки.
– Вы останетесь здесь, пока не выслушаете, что я скажу.
Кротость Анны улетучилась. Она выпрямилась во весь рост и с удивлением взглянула на герцогиню.
– Кажется, ваша светлость забывает, что перед вами королева, – произнесла она ледяным голосом.
Холодность Анны встревожила Сару. Она поняла, что потерпела неудачу. До нее дошел весь ужас положения. Все, чего она добивалась, становилось недостижимым. Она не только положила конец своим пылким надеждам, но и подвела Маля.
Злые слезы навернулась на глаза, и она зарыдала, чего никогда не случалось раньше. Это было проявлением гнева и безысходности, признанием поражения, она отвернулась и, нетвердо ступая, вышла в коридор, где села и дала волю своему горю.
Анна поглядела на дверь. Ничего, кроме облегчения, она не испытывала. Сара Черчилл зашла слишком далеко, но, может, наконец осознала, что дружба их уже в прошлом.
Королева села в кресло и задумалась. Правительство вигов она отправит в отставку. На их место, к ее радости, придут тори. Новое правительство возглавит мистер Харли, и уже не будет попыток разлучить ее с дорогой Мэшем.
Негромкий стук в дверь. Королева вздохнула. Вновь вошла Сара, лицо ее было заплаканным, глаза смотрели на удивление кротко.
«Усвоила урок, – подумала Анна. – Поняла, что я больше не желаю ее видеть».
– Что скажет леди Мальборо? – надменно спросила она.
– Мадам, по должности я обязана прислуживать вашему величеству.
Королева кивнула.
«Да, – подумала она, – и надо найти способ покончить с этим».
– Кроме того, – продолжала Сара, – надеюсь, ваше величество не откажется видеть меня на торжественных церемониях.
Анна снова кивнула. Нет, она не откажется. Только ни за что не станет больше разговаривать с нею наедине.
– Можете приезжать во дворец. Меня это не побеспокоит.
Сара поклонилась, и королева отвернулась, давая понять, что не задерживает ее. Однако Саре никогда не удавалось обуздать свои чувства. Она не смогла обуздать и теперь. Ее вновь охватила ярость, заглушившая здравый смысл.
– Это жестоко! – воскликнула она. – Вся наша дружба предана забвению из-за женщины, которую я вытащила из грязи. Все мои услуги забыты напрочь, и я вижу только презрение и надменность. Весь двор шепчется о вашей неблагодарности ко мне. Миссис Морли, неужели вы забыли прежние дни?
Королева не ответила ни слова.
– Вы пожалеете об этом. Будете страдать из-за своей бесчеловечности.
– Это, – сказала Анна, – будет касаться только меня. Вашу светлость я не задерживаю.
Сара в изумлении воззрилась на горделивую, полную достоинства женщину, так непохожую на прежнюю миссис Морли.
– Кажется, – заговорила вновь королева, видя, что герцогиня продолжает стоять, – у вашей светлости плохой слух. Я вас не задерживаю.
Саре оставалось только уйти.
Анна твердо решила, что личной аудиенции Сара Черчилл больше у нее не получит.
Королева могла быть упрямой, но Сара ушла, планируя очередную стадию кампании.
И лишь потом до нее дошло, что она больше никогда не получит дозволения говорить с королевой.
ПАДЕНИЕ ГОДОЛФИНА
Джонатан Свифт ждал у себя в Челси важного гостя. Уныло поглядев на зажженный камин, он взял перо и стал писать Эстер Джонсон в Ирландию. Для него это было одним из самых приятных занятий. Стелла, как он называл ее, так же восхищалась им, как его дорогая подруга миссис Ваномри – Ванесса. Вспыльчивый, угрюмый Свифт был недоволен жизнью, поскольку вынужден был продавать свой незаурядный талант другим людям, иногда недостойным, так как они благодаря знатности, богатству или напористости прорвались к власти. Он ненавидел свою бедность, свою осторожность, свой дурной характер. Каким было бы утешением, если б сейчас с ним находилась Стелла – или Ванесса. Они обе восхищались им, обе были готовы осыпать его похвалами, которых он жаждал. Ни та ни другая не были бедными. У Стеллы было полторы тысячи фунтов, и она считала, что в Ирландии они принесут ей большую прибыль, чем в Англии. Ванесса находилась поблизости.
Но у Свифта было много причин для недовольства. Он не женился, так как считал, что ему это не по средствам, он не писал, как хотелось, из страха оказаться у позорного столба, подобно бедняге Дефо. Ему бы вряд ли удалось так легко отделаться.
Холодными ночами, когда слабый огонь в камине не мог согреть его кости, а слуга-ирландец бывал бестолковее, чем обычно, ему доставляло удовольствие писать Стелле. Он живо представлял, как она с радостью вскрывает его письмо и читает новости об английском дворе, какие ему удалось узнать. Все последние слухи он собирал в кофейнях – о падении вице-королевы Сары, о возвышении Эбигейл Мэшем. Он писал Стелле, что это прекрасное положение дел, так как считал вигов зловредными жабами, Роберт Харли был его другом, следовательно, и Эбигейл Мэшем тоже. Великая герцогиня сошла с политической арены, можно ожидать, что герцог последует за ней. Джонатан Свифт был на стороне своего доброго друга Роберта Харли, которого ждал теперь.
В дверь постучали. Свифт отложил перо, а его слуга пошел впустить гостя.
Увидев Роберта Харли, Свифт поднялся.
– О, дорогой друг! – воскликнул гость. – Замечательные новости! Наконец-то наши дела пошли на лад.
Он попросил хозяина сесть, придвинул себе стул, достал из кармана бутылку вина и крикнул слуге, чтобы тот подал бокалы. Вино Роберт Харли приносил с собой, так как его друг Свифт не мог покупать того, что ему по вкусу.
Свифт смотрел, как его благодетель смакует вино. Потом Харли заговорил.
– Сара изгнана, – сказал он. – Окончательно. Бесповоротно.
– Остается герцог.
– Мой дорогой Свифт, вы, как всегда, настроены мрачно. Конечно же, герцог остается. Герой Бленхейма, Рамийи, Ауденаре и Мальплаке! Не будем забывать, в последней битве от понес такие потери, что это вряд ли может считаться победой. Герцог остается, но, дорогой мой друг, мы должны постараться, чтобы он поскорее последовал за своей доброй женушкой.
– Сара сама напросилась, чтобы ее удалили от двора. Эта фурия играет на руку своим противникам. А герцог, как я слышал, считается одним из самых обаятельных мужчин в Англии, и королева, несмотря на разрыв с его супругой, по-прежнему питает к нему привязанность.
– Джонатан, вы пессимист. Есть разные средства и способы. У Мальборо, помимо военной славы, две слабости – Сара и деньги. Сару он станет оправдывать, откажется признать, что она сама во всем виновата. Это сработает против него. А деньги? Герцог очень богат. Как он разбогател? Так вот, готов поклясться, женушка его очень ловко торговала должностями. А он вымогал деньги у своей любовницы. Сара разбогатела благодаря близости к королеве. Мальборо же всегда был нечист на руку. У меня повсюду есть друзья, и они поведали мне массу любопытных подробностей. Знаете, что за время пребывания на своей должности герцог скопил около пятидесяти тысяч фунтов? Каким образом, Джонатан? Миледи, несмотря на все былое благоволение королевы, отстала от мужа. Скопила всего двадцать две тысячи.
– Возможно ли, что она стащила их из общественных фондов?
– А откуда же еще? – рассмеялся Харли.
– Это позор!
– Несомненно. Теперь нам надо позаботиться, чтобы эти сведения больше не оставались в тайне. Мы раздуем общественный скандал.
– Понятно, – сказал Свифт, – для этого вы и приехали ко мне сегодня.
Мальборо с побледневшими губами вошел в спальню и протянул Саре номер «Экзаминера».
– Черт возьми, – сказал он, – этот Свифт обмакивает перо в яд.
Сара прочла статью Свифта и, стиснув журнал в кулаке, дала такую волю ярости, что герцог за нее испугался.
– Успокойся, любимая, – попросил он.
– Успокоиться! Когда о нас пишут такое. Как только ты можешь оставаться хладнокровным?
Хотя герцог внешне был невозмутим, ему очень не понравилось то, что он прочел. Они с Сарой скопили значительное состояние, и видеть напечатанными подобные сведения было досадно.
– Сара, нас окружают враги. Мы живем среди волков и шакалов.
– Пусть так, – ответила герцогиня, – но они скоро поймут, что имеют дело со львом и львицей.
– Сара, нужно быть осторожнее.
– Ты уже много лет проповедуешь осторожность.
– Дорогая, если б ты прислушивалась к моим проповедям, этого бы не случилось.
– Я не вытерпела и выказала свои истинные чувства к этой особе.
– Не стоило забывать, что она королева.
– Королева! Толстая дура! Нет, Джон, если ты стерпишь эти оскорбления, не стерплю я.
– Сара, что ты задумала?
– Я задумала предпринять кое-что, Джон Черчилл. Показать нашим врагам – будь они королевами по крови или продажными писаками, – что опасно вступать в поединок с Сарой Черчилл и пытаться очернить победителя при Бленхейме.
– Сара… Сара… прошу тебя.
Герцогиня вышла. Она не желала слушать никого – даже Джона.
Открыв ящик стола, Сара достала письма. Их накопилась толстая пачка. Герцогиня взяла одно наугад и прочла.
О, изобличающие письма! Выдающие глубокую, странную привязанность – неосторожные, похожие на послания любовника. Их писала королева Саре Черчилл в дни нелепой привязанности миссис Морли и миссис Фримен.
Сара взяла другое. Написанное в те дни, когда принцесса предала отца, когда она плела против него заговор вместе с сестрой Марией и ее мужем Вильгельмом. Королеве не захочется, чтобы такое письмо прочли ее подданные. Вот еще одно – красноречиво говорящее о ненависти Анны к сестре, тогда королеве Марии, и ее мужу «Голландскому недоноску».
Глупая Анна, толстая, безмозглая королева, так неразумно оттолкнувшая женщину, способную сделать столько разоблачений.
Советоваться с Джоном Сара не собиралась… милый, но слишком уж осторожный Джон! А она покончила с осторожностью.
«Сколько раз, – обратилась герцогиня к себе с вопросом, – я унижалась… дожидалась в одной из приемных, будто шотландец, приехавший с петицией? Сколько раз слышала, что ее величество не может меня принять… а они сидели с этой бледнолицей Мэшем, хихикали, радуясь тому, что оскорбляют герцогиню Мальборо?»
Сара знала, как поступить, и ничьего совета ей не требовалось.
Она пригласила к себе сэра Дэвида Гамильтона, одного из врачей королевы. Когда он приехал, она любезно встретила его и попросила присесть для разговора.
Сэр Дэвид, удивленный ее вызовом, удивился еще больше, начав понимать его причину.
– Терпение мое истощилось, – властно сказала Сара. – Я просила у королевы аудиенции и постоянно встречала отказ. Враги сумели восстановить ее против меня. Вы часто с ней видитесь?
– Да. Ее величество нуждается в постоянном внимании.
– Поэтому вам будет нетрудно передать ей то, что я попрошу.
– Сомневаюсь, что ее величество пожелает…
– Она определенно не захочет выслушать это послание. Но тем не менее наверняка захочет узнать, что я намерена сделать… однако пока воздерживаюсь.
– Не понимаю, о чем ваша светлость ведет речь.
– Все очень просто. Ее величество изволили повернуться ко мне спиной. Если она будет оставаться на таких позициях, я опубликую все письма, которые она писала мне с самого начала нашей дружбы. Передайте это ей. Думаю, она всеми силами постарается не допустить публикации.
– Ваша светлость, неужели вы это всерьез?
– Конечно.
– Вы угрожаете королеве.
– Я только угрожаю опубликовать ее письма.
Сэр Дэвид простился с герцогиней и немедленно отправился к Анне.
Анна встревожилась. Ей вспомнились годы неразумной привязанности, полнейшего доверия. Как она могла быть такой откровенной? Тайные подробности ее жизни станут достоянием подданных. Они прочтут о ее предательском отношении к членам своей семьи. Хоть она и осудила свое предательство, поняла, что причиной его были главным образом наущения Сары, оправданием это служить не могло.
Как она могла обмануться в этой женщине? И что теперь делать?
Королева призвала к себе сэра Дэвида Гамильтона и графа Шрусбери.
– Любой ценой, – сказала она, – не допустите публикации этих писем. Найдите способ остановить герцогиню Мальборо.
Поскольку статью Свифта обсуждали при дворе, в каждой таверне, в каждой кофейне, Сара тревожилась за себя. Ее вполне могли обвинить во взяточничестве и казнокрадстве. Как защищаться от этих обвинений, она не представляла. Ей помнилось, что при Вильгельме Джон был заключен в Тауэр и едва не лишился жизни.
Когда Шрусбери и Гамильтон приехали для разговора о письмах королевы, в душе Сары преобладал страх. По своей прямоте она тут же выдала его, и визитеры увидели в этом средство достижения желаемого.
– Против вашей светлости выдвинуты серьезные обвинения, – сказал Шрусбери.
– Вы приехали сообщить мне об этом? – с испугом спросила Сара.
– Нет нужды, ваша светлость, сообщать вам то, о чем вы уже знаете, – сказал Гамильтон.
И выдвинула условие: не будет обвинений – не будет публикации.
Поскольку предъявлять обвинения пока никто не собирался, визитеры сочли свое поручение исполненным. Они могли сказать королеве, что Сара не станет публиковать письма, если ее не привлекут к суду за хищение из общественных фондов.
Простые люди ненавидели властную герцогиню. И любили королеву. Способы обогащения Мальборо обсуждались и обрастали домыслами. Герцог – приверженец войны, а какую пользу принесла война беднякам? И все знали, что поскольку королева больше не благоволит герцогине, та грозится опубликовать ее письма.
У дома Мальборо собралась толпа. Сара прислушалась. Что там кричат эти люди?
И пришла в трепет.
Если герцогиня опубликует что-то во вред королеве, они возьмут приступом этот дом, вытащат ее на улицу и разорвут на куски.
«Кто мог бы подумать, – задалась вопросом Сара, – что в царствование Анны она, так много сделавшая, дабы возвести ее на трон и помочь ей там удержаться, окажется в таком положении?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44