– Надеюсь, сегодня ты чувствуешь себя лучше.
– Да, мой дорогой. Моя добрая Хилл только что принесла мне облегчение. И ты дышишь не так тяжело. Иди, сядь рядом, чтобы я лучше тебя видела.
Принц грузно опустился в кресло, поставленное Эбигейл возле кушетки королевы. Взял руку Анны, поцеловал ее и стал любовно поглаживать пухлые красивые белые пальцы. Но даже при этом сонно клевал носом. Он много пил, и после обеда – да и в любое другое время – глаза у него открывались с трудом.
– Дорогой Георг! – негромко произнесла Анна.
Он радостно кивнул. И потом оба сидели молча.
«Такой хороший муж, – подумала Анна, – но кроме «Мой ангел» или «Мой дорогой Георг» сказать нечего. Конечно, когда наш мальчик был жив, мы говорили о нем, и то была самая увлекательная тема на свете, но теперь разговор о сыне лишь опечалит нас обоих. Ничего не скажешь, интереснее, веселее говорить с дражайшей миссис Фримен – вернее, слушать ее. И гораздо приятнее беседовать с этой тихой, маленькой Хилл, оказавшейся очень умной».
Анна зевнула.
В передней Эбигейл улыбалась Сэмюэлу Мэшему.
– Если ты простишь мне эту вольность, – сказал он, – то скажу, что выглядишь ты вполне благополучной.
– У меня действительно все благополучно. А у тебя?
Сэмюэл кивнул. Глаза его блестели ярче обычного.
– Хорошо при дворе без мадам Фурии.
Эбигейл удивленно посмотрела на него.
– Тебе наверняка достается от нее больше всех, – продолжал Сэмюэл. – Сейчас двор тих и спокоен. Правда, она вскоре появится. Как только граф отправится на континент.
Эбигейл опустила глаза. Она была согласна с Мэшемом, однако сомневалась, стоит ли пренебрежительно говорить о леди Мальборо в покоях королевы. И решила быть сдержанной. Правда, Сара Черчилл вела себя несдержаннее всех в Англии, и ей это легко сходило с рук, но девушка прекрасно понимала, что примеру Сары следовать нельзя.
– Я уверена, – благоразумно ответила она, – что леди Мальборо, не теряя времени, вернется к своим обязанностям.
Сэмюэл понял ее и переменил тему.
– Ее величество на днях разговаривала о тебе с принцем. Сказала, что не представляет, как обходилась бы без тебя.
Эбигейл обрадовалась. Раз Анна разговаривает с кем-то о ней, значит, она запала в душу королеве.
Сэмюэл подался поближе к девушке.
– Конечно, милость этой особы будет приобретать все большее значение. Ходят слухи, что триумвират при поддержке королевы будет всемогущим. Какое там королевы! Его поддерживает графиня. Мальборо – ее муж! Годолфин – свекор ее дочери! Харли – их сообщник! А королева всецело в руках графини. Если кто-то из нас не угодит миссис Саре, то недолго продержится на своей должности.
– Придется угождать ей, – негромко сказала девушка.
– Хилл! – позвала королева.
Эбигейл вошла в комнату, где принц, тяжело дыша, дремал в кресле.
– Поиграй на клавесине, Хилл.
– С удовольствием, мадам.
Девушка села к инструменту и заиграла. Анна принялась отбивать такт пальцами.
– Хилл, одна из собачек просится ко мне. Не разгляжу, которая.
Эбигейл посадила собачку ей на колени. Анна стала ласково ее гладить.
– Вот-вот! Слушай, как играет Хилл. Приятно, правда? Какая умница! Сыграй что-нибудь веселое.
Эбигейл повиновалась. Королева с улыбкой глядела на мягкие рыжеватые волосы, уложенные в высокую модную прическу, на прямую спину под аккуратным серым платьем.
«Какое славное создание, – думала она. – И так старается угодить… словно это доставляет ей удовольствие. Всегда тихая. Господи, как я соскучилась по моей дорогой миссис Фримен!»
Георг захрапел. Анна подалась вперед и легко коснулась его веером, который постоянно держала у себя на коленях.
– А? Что? – вскинулся принц.
– Ты заснул, дорогой. Послушай, как играет Хилл. До чего доброе, умное создание.
– Очень хорошо… Очень, – сонно пробормотал Георг.
– Приятно иногда немного послушать музыку. Не знаю, как благодарить мою дорогую миссис Фримен за такую добрую девушку.
Георг помрачнел. Мальборо он недолюбливал. Ему хотелось командовать армией или флотом, а граф был одним из тех, кто помешал этим честолюбивым устремлениям.
– Хорошо, что ее нет, – проворчал он. – Очень уж она шумная.
Анна рассмеялась.
– Это в ее духе.
– Хорошего мало, – пробормотал принц. – Предпочитаю спокойных, тихих…
И махнул рукой.
– Конечно, Георг, хорошо, когда в покоях тихо. Вполне согласна.
Эбигейл напряженно прислушивалась и сбилась с такта. Но ни королева, ни принц этого не заметили. Подумала: «Мальборо неприятны принцу, но не больше. Для сильных чувств он слишком ленив. Но неприязнь пройдет не скоро. Мальборо набирают силу все больше и больше, однако же в королевской спальне есть место тихой, способной утешить девушке».
– Георг, ты опять засыпаешь, – сказала Анна. – Партия в карты взбодрит тебя. Хилл, принеси колоду. Позови Мэшема, он хороший игрок. И присоединяйся к нам.
Эбигейл с готовностью повиновалась.
Анна улыбнулась ей. Славное, доброе создание!
Лето выдалось нелегкое. Мальборо сражался на континенте с французами, и Сара постоянно ждала оттуда вестей; поскольку сдерживать ее было некому – на это осмеливался только граф – она стала совсем бесцеремонной. Ей ничего не стоило перебить королеву, возразить ей и даже выказать раздражение. Ее прозвали Вице-королевой Сарой. Анна терпела ее поведение, и, к тайной досаде Эбигейл, оно как будто ничуть не сказывалось на их дружбе. Как может она, удивлялась девушка, после той возмутительной истории с перчатками питать прежние чувства к миссис Фримен? В чем волшебная притягательность этой женщины? Перед ней чуть ли не унижается королева, а честолюбивый и явно разгульный до женитьбы Мальборо стал ее преданным рабом. Именно это слово приходило ей на ум при мысли о взаимоотношениях людей с Сарой. «Этой особе хочется видеть нас всех своими рабами! – думала Эбигейл. – Она непобедима».
Но какой-то настойчивый внутренний голос часто твердил ей: «Не так уж непобедима». И когда девушка прислушивалась к нему, на душе у нее становилось радостно.
Эбигейл постоянно искала возможности поговорить с Мэшемом. Они обсуждали происходящее. Поразительно, чего только не удавалось ему разузнать, и всегда он стремился поделиться своими сведениями с девушкой. Он сказал ей, что Джон Черчилл, несомненно, блестящий полководец. Прирожденный лидер, спокойный, безмятежный, вежливый со всеми и вместе с тем твердо держащий армию в руках. Солдаты готовы идти за ним на смерть. Даже завистники нехотя признают, что военачальник он, можно сказать, гениальный. И неудивительно, что Мальборо стремится воевать с врагами Англии. Таким образом он продемонстрирует миру собственное величие и вместе с тем прибавит славы своей стране.
– Мальборо за границей, его супруга дома… – задумчиво произнес Сэмюэл. – Они непобедимы.
В то лето Мальборо освободил от французов Маас и Нижний Рейн. Это достижение вселило надежды в сердца союзников и страх в сердца врагов.
Сара, получая вести о победах мужа, держалась все более вызывающе. Однако иногда уходила с его письмами в свои покои и проливала на них несколько слезинок. Темой этих писем неизменно была любовь к ней. Он писал, что еще не добился внушительных успехов на поле боя, но знает, что добьется. Что рассчитал свои силы, но охотно расстался бы с надеждой на славу и почести ради того, чтобы жить вместе со своей дорогой Сарой.
Сара позволяла себе минуты нежности, целуя эти письма и откладывая, чтобы перечесть снова. А затем давала понять всем и каждому, что как жена величайшего гения современности требует положенного ей почета, разражалась высокопарными тирадами и ссорилась со всеми. При дворе ее терпеть не могли.
Даже Анна иногда вздыхала и после ухода Сары звала Хилл, чтобы та успокоила ее легким массажем и восхитительной способностью слушать. Хилл станет задавать вопросы, которые уже задавала; попросит рассказать, что делал дорогой мальчик королевы тогда-то и тогда-то, хотя слышала об этом уже много раз. Славная, добрая Хилл! Анна часто ловила себя на мысли: «Какая противоположность дорогой миссис Фримен. Даже не верится, что они родственницы!»
– Ваше величество очень устали, – негромко говорила девушка.
– Очень устала, Хилл. Очень.
– Леди Мальборо очень занятна. Но, видимо, ее блестящий разговор утомил ваше величество.
– Хилл, она действительно говорит блестяще. И до чего красивая! Просто радость смотреть на нее. Я ей многим обязана, Хилл.
– И она вашему величеству.
– Мы дружим с детства. Я сразу сблизилась с ней и так обрадовалась, когда она захотела стать моей подругой. И один из ее лучших поступков, Хилл, – это то, что она привела тебя ко мне. Вот-вот! Погладь слегка мне лоб. У меня болит голова, а пальцы твои просто чудодейственны.
«Победа… в неожиданном смысле», – подумала Эбигейл.
Сара взяла ко двору свою дочь Элизабет, очаровательную девушку, которой едва пошел шестнадцатый год. Очень красивая, воспитанная, она не спорила, как Генриетта, и не дерзила, как Мэри. Была удивительно похожа на отца. Анна тоже отличалась сдержанностью в поведении, но замужество оторвало ее от матери; поэтому Элизабет стала любимицей Сары. Юный Джон, маркиз Бленфорд, учившийся в Кембридже, состоял у нее на плохом счету. Мало того, что сын намеревался пойти против ее воли, он еще советовался с отцом, пытался образовать с ним союз против нее. Вот уж этого она стерпеть не могла.
Элизабет же всегда была послушной, и поэтому Сару охватило изумление, когда девушка сказала ей, что влюбилась.
– Что такое? – воскликнула Сара.
– Мама, конечно, мне еще мало лет, но я уверена в своих чувствах, и если ты не дашь согласия, буду всю жизнь несчастна.
– Ты в своем уме?
У Элизабет дрогнули губы, и Сара с удовольствием отметила, что дочь испытывает перед ней сильный страх. Она посмела влюбиться! В собственного избранника! Кто еще способен так забывать о своем долге, как Черчиллы?
– Расскажи-ка мне, девочка, об этой причуде, – мрачно сказала графиня.
– Скруп говорит, что не хочет ждать.
– Кто-кто? – повысила голос Сара.
– Скруп Эджертон.
Графиня молчала. Скруп Эджертон, четвертый граф Бриджуотер, шталмейстер принца Георга! Это совсем другое дело. Она не против такого зятя. У ее дорогого Маля появится еще один приверженец.
– Итак, дражайшая Элизабет, – заговорила Сара, слегка понизив тон, – ты решила обручиться с этим молодым человеком без моего согласия?
– Мама, Скруп хочет поговорить с тобой. Говорит, что наверняка сможет тебя убедить…
– Но ведь тебе только пятнадцать лет!
– Мои сестры были немногим старше.
– Не представляю, что скажет твой замечательный отец.
– Если ты согласишься, мама, согласится и он.
Графиня самодовольно улыбнулась. Конечно – хоть ей и пришлось спорить с ним из-за Сандерленда. Сандерленд был превосходной партией, однако дорогой Маль беспокоился, будет ли его любимая дочь счастлива с этим человеком. Все же ее любимый муж несколько сентиментален. И что он скажет о замужестве Элизабет на шестнадцатом году жизни?
Но Скруп Эджертон, граф Бриджуотер! Надо поразмыслить.
– Детка, мне нужно время подумать. Твое сообщение явилось для меня неожиданностью.
Элизабет бросилась в объятия матери.
– Мамочка, пожалуйста, дай согласие. Я не могу жить без Скрупа – и не могу сердить тебя.
Сара потрепала девушку по щеке. Славное создание. «После Маля, – подумала она, – я люблю ее больше всех на свете».
Сара выгнала всех из покоев и села на кушетку королевы.
– Кому только нужны дети, миссис Морли? С ними вечно то одно, то другое.
Лицо Анны приняло страдальческое выражение. Кому нужны дети? Ей. Она рассталась бы с короной, чтобы вернуть своего дорогого мальчика. Неужели миссис Фримен этого не понимает?
– Знаете, дорогая миссис Морли, я очень сердита на юного Бленфорда. Он вздумал стать военным. Заводит разговоры с отцом. Хочет устроить все свои дела без моего ведома. Слыхивали вы о подобном?
– Мой мальчик понял бы его желание…
– Втайне от меня, миссис Морли! За моей спиной! Хоть прекрасно знает, что мне это не понравится. А потом, будто этого мало, Элизабет заявляет, что влюбилась.
– Она ведь еще ребенок.
– Дети сейчас, миссис Морли, думают, что с родителями можно не считаться. В наши дни все было по-другому. Нам приходилось поступать, как велено…
Анна слегка удивилась. И попыталась вспомнить, когда это Сара ждала повелений.
– А теперь «Хочу поступить так», «Хочу поступить эдак». Только своих детей я заставлю считаться с собой. Приучу к дисциплине. Однако я отклонилась от темы. Элизабет хочет замуж.
– Но ведь ей всего…
– Влюбилась, представьте себе, в Бриджуотера. Вы знаете графа. Это шталмейстер принца.
– Конечно, хорошо знаю. Очаровательный молодой человек.
– Против него я ничего не имею. Но девушке всего пятнадцать.
– Любовь в пятнадцать лет… – негромко произнесла Анна, припомнив, как граф Малгрейв – до сих пор восхитительный мужчина – писал ей стихи и надеялся, что ему позволят жениться на ней. – Очень трогательно.
– Конечно, – согласилась Сара. – И поскольку они так любят друг друга, я не в силах отказать им в их просьбе.
– Прекрасно понимаю вас, дорогая миссис Фримен. Я часто думала о том времени, когда мой дорогой мальчик влюбится…
– Конечно, бедняге Малю придется изыскивать приданое. Кому только нужны дочери, миссис Морли?
– Позвольте мне сделать небольшой подарок молодым. Прошу вас, миссис Фримен, не лишайте меня этой радости.
– Ваше величество всегда очень щедры. Я не забыла вашу доброту к Генриетте и Анне.
– Мне приятно видеть счастье молодых людей. Всякий раз при виде счастливой пары я вспоминаю о моем мальчике. Он обладал удивительной способностью радоваться; и женился б со временем… поживи он подольше.
– Но он умер, – раздраженно сказала Сара.
Губы королевы дрогнули.
– Дорогая миссис Морли, не надо замыкаться в своем горе. Вполне возможно, что вы скоро подарите нам принца.
– Тогда бы я меньше страдала от моей страшной утраты. Вашей дорогой девочке я дам десять тысяч фунтов. Позвольте мне, пожалуйста, миссис Фримен.
Десять тысяч! У Сары сверкнули глаза. Маль был бы очень доволен. Ведь о приданом он станет беспокоиться не меньше, чем из-за возраста дочери. Такая сумма – хорошее приданое для любой невесты. Однако Сара знала, что окружение будет возмущено. Вновь пойдут разговоры, что фавориты королевы грабят ее, и могут возникнуть всевозможные трудности – даже законы, принятые парламентом. Маль просил отказаться от слишком щедрых подарков. Лучше брать чаще, но понемногу.
– Ваше величество очень щедры. Я не могу принять таких денег.
– Дорогая миссис Фримен, приняв их, вы доставите мне громадное удовольствие.
Графиня самодовольно улыбнулась. Эта старая толстая дура поистине души в ней не чает, от нее можно добиться чего угодно. Несмотря на грубость Сары, ее надменность, Анна будет просить о дружбе.
– Я помню вашу щедрость к другим девочкам. Вы дали каждой по пять тысяч. Назначьте такую же сумму Элизабет. Это обрадует меня, миссис Морли.
– Поговорю с лордом-казначеем, как только его увижу.
С лордом-казначеем! Лордом Годолфином, свекром ее дочери! С его стороны не будет никаких препятствий. Как замечательно, когда правители связаны родственными узами!
Сара радовалась – Джон возвращался на зиму домой. Героем. Хоть сам он придерживался мнения, что кампания только начинается, его окружение считало, что граф Мальборо одержал блестящие победы.
Анна радовалась из-за Сары его успеху, и Эбигейл казалось, что она хочет загладить минутные вспышки неприязни к своей дорогой подруге. Иногда создавалось впечатление, что главная забота королевы – как получше угодить Саре.
У Анны появился замечательный план. Пожаловать Мальборо герцогский титул. Получить официальное согласие на это не составляло труда, так как палата общин решила, что он восстановил национальную честь Англии.
Анна велела Эбигейл принести письменные принадлежности. Она хотела первой известить подругу о приятной новости.
– Ваше величество сегодня радостны, – негромко сказала девушка.
– Очень радостна, Хилл. Я доставлю удовольствие любимой подруге. Но каким образом – не скажу даже тебе, пусть она узнает первой.
Королева села за стол и стала писать.
«Достопочтенный мистер Фримен заслуживает всего, что может ему пожаловать королевская власть, но поскольку сейчас предложить ему больше нечего, надеюсь, вы позволите мне, как только он приедет, присвоить ему титул герцога. Я знаю, моя дорогая миссис Фримен равнодушна к титулам, но…»
Анна задумалась о своей любимой подруге. Герцогиня Сара! Она достойна этого титула.
И вновь заскрипела пером, ей всегда приятно было писать Саре. Дописав, она поручила Эбигейл запечатать письмо и распорядилась:
– Позаботься, чтобы вручили лично ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
– Да, мой дорогой. Моя добрая Хилл только что принесла мне облегчение. И ты дышишь не так тяжело. Иди, сядь рядом, чтобы я лучше тебя видела.
Принц грузно опустился в кресло, поставленное Эбигейл возле кушетки королевы. Взял руку Анны, поцеловал ее и стал любовно поглаживать пухлые красивые белые пальцы. Но даже при этом сонно клевал носом. Он много пил, и после обеда – да и в любое другое время – глаза у него открывались с трудом.
– Дорогой Георг! – негромко произнесла Анна.
Он радостно кивнул. И потом оба сидели молча.
«Такой хороший муж, – подумала Анна, – но кроме «Мой ангел» или «Мой дорогой Георг» сказать нечего. Конечно, когда наш мальчик был жив, мы говорили о нем, и то была самая увлекательная тема на свете, но теперь разговор о сыне лишь опечалит нас обоих. Ничего не скажешь, интереснее, веселее говорить с дражайшей миссис Фримен – вернее, слушать ее. И гораздо приятнее беседовать с этой тихой, маленькой Хилл, оказавшейся очень умной».
Анна зевнула.
В передней Эбигейл улыбалась Сэмюэлу Мэшему.
– Если ты простишь мне эту вольность, – сказал он, – то скажу, что выглядишь ты вполне благополучной.
– У меня действительно все благополучно. А у тебя?
Сэмюэл кивнул. Глаза его блестели ярче обычного.
– Хорошо при дворе без мадам Фурии.
Эбигейл удивленно посмотрела на него.
– Тебе наверняка достается от нее больше всех, – продолжал Сэмюэл. – Сейчас двор тих и спокоен. Правда, она вскоре появится. Как только граф отправится на континент.
Эбигейл опустила глаза. Она была согласна с Мэшемом, однако сомневалась, стоит ли пренебрежительно говорить о леди Мальборо в покоях королевы. И решила быть сдержанной. Правда, Сара Черчилл вела себя несдержаннее всех в Англии, и ей это легко сходило с рук, но девушка прекрасно понимала, что примеру Сары следовать нельзя.
– Я уверена, – благоразумно ответила она, – что леди Мальборо, не теряя времени, вернется к своим обязанностям.
Сэмюэл понял ее и переменил тему.
– Ее величество на днях разговаривала о тебе с принцем. Сказала, что не представляет, как обходилась бы без тебя.
Эбигейл обрадовалась. Раз Анна разговаривает с кем-то о ней, значит, она запала в душу королеве.
Сэмюэл подался поближе к девушке.
– Конечно, милость этой особы будет приобретать все большее значение. Ходят слухи, что триумвират при поддержке королевы будет всемогущим. Какое там королевы! Его поддерживает графиня. Мальборо – ее муж! Годолфин – свекор ее дочери! Харли – их сообщник! А королева всецело в руках графини. Если кто-то из нас не угодит миссис Саре, то недолго продержится на своей должности.
– Придется угождать ей, – негромко сказала девушка.
– Хилл! – позвала королева.
Эбигейл вошла в комнату, где принц, тяжело дыша, дремал в кресле.
– Поиграй на клавесине, Хилл.
– С удовольствием, мадам.
Девушка села к инструменту и заиграла. Анна принялась отбивать такт пальцами.
– Хилл, одна из собачек просится ко мне. Не разгляжу, которая.
Эбигейл посадила собачку ей на колени. Анна стала ласково ее гладить.
– Вот-вот! Слушай, как играет Хилл. Приятно, правда? Какая умница! Сыграй что-нибудь веселое.
Эбигейл повиновалась. Королева с улыбкой глядела на мягкие рыжеватые волосы, уложенные в высокую модную прическу, на прямую спину под аккуратным серым платьем.
«Какое славное создание, – думала она. – И так старается угодить… словно это доставляет ей удовольствие. Всегда тихая. Господи, как я соскучилась по моей дорогой миссис Фримен!»
Георг захрапел. Анна подалась вперед и легко коснулась его веером, который постоянно держала у себя на коленях.
– А? Что? – вскинулся принц.
– Ты заснул, дорогой. Послушай, как играет Хилл. До чего доброе, умное создание.
– Очень хорошо… Очень, – сонно пробормотал Георг.
– Приятно иногда немного послушать музыку. Не знаю, как благодарить мою дорогую миссис Фримен за такую добрую девушку.
Георг помрачнел. Мальборо он недолюбливал. Ему хотелось командовать армией или флотом, а граф был одним из тех, кто помешал этим честолюбивым устремлениям.
– Хорошо, что ее нет, – проворчал он. – Очень уж она шумная.
Анна рассмеялась.
– Это в ее духе.
– Хорошего мало, – пробормотал принц. – Предпочитаю спокойных, тихих…
И махнул рукой.
– Конечно, Георг, хорошо, когда в покоях тихо. Вполне согласна.
Эбигейл напряженно прислушивалась и сбилась с такта. Но ни королева, ни принц этого не заметили. Подумала: «Мальборо неприятны принцу, но не больше. Для сильных чувств он слишком ленив. Но неприязнь пройдет не скоро. Мальборо набирают силу все больше и больше, однако же в королевской спальне есть место тихой, способной утешить девушке».
– Георг, ты опять засыпаешь, – сказала Анна. – Партия в карты взбодрит тебя. Хилл, принеси колоду. Позови Мэшема, он хороший игрок. И присоединяйся к нам.
Эбигейл с готовностью повиновалась.
Анна улыбнулась ей. Славное, доброе создание!
Лето выдалось нелегкое. Мальборо сражался на континенте с французами, и Сара постоянно ждала оттуда вестей; поскольку сдерживать ее было некому – на это осмеливался только граф – она стала совсем бесцеремонной. Ей ничего не стоило перебить королеву, возразить ей и даже выказать раздражение. Ее прозвали Вице-королевой Сарой. Анна терпела ее поведение, и, к тайной досаде Эбигейл, оно как будто ничуть не сказывалось на их дружбе. Как может она, удивлялась девушка, после той возмутительной истории с перчатками питать прежние чувства к миссис Фримен? В чем волшебная притягательность этой женщины? Перед ней чуть ли не унижается королева, а честолюбивый и явно разгульный до женитьбы Мальборо стал ее преданным рабом. Именно это слово приходило ей на ум при мысли о взаимоотношениях людей с Сарой. «Этой особе хочется видеть нас всех своими рабами! – думала Эбигейл. – Она непобедима».
Но какой-то настойчивый внутренний голос часто твердил ей: «Не так уж непобедима». И когда девушка прислушивалась к нему, на душе у нее становилось радостно.
Эбигейл постоянно искала возможности поговорить с Мэшемом. Они обсуждали происходящее. Поразительно, чего только не удавалось ему разузнать, и всегда он стремился поделиться своими сведениями с девушкой. Он сказал ей, что Джон Черчилл, несомненно, блестящий полководец. Прирожденный лидер, спокойный, безмятежный, вежливый со всеми и вместе с тем твердо держащий армию в руках. Солдаты готовы идти за ним на смерть. Даже завистники нехотя признают, что военачальник он, можно сказать, гениальный. И неудивительно, что Мальборо стремится воевать с врагами Англии. Таким образом он продемонстрирует миру собственное величие и вместе с тем прибавит славы своей стране.
– Мальборо за границей, его супруга дома… – задумчиво произнес Сэмюэл. – Они непобедимы.
В то лето Мальборо освободил от французов Маас и Нижний Рейн. Это достижение вселило надежды в сердца союзников и страх в сердца врагов.
Сара, получая вести о победах мужа, держалась все более вызывающе. Однако иногда уходила с его письмами в свои покои и проливала на них несколько слезинок. Темой этих писем неизменно была любовь к ней. Он писал, что еще не добился внушительных успехов на поле боя, но знает, что добьется. Что рассчитал свои силы, но охотно расстался бы с надеждой на славу и почести ради того, чтобы жить вместе со своей дорогой Сарой.
Сара позволяла себе минуты нежности, целуя эти письма и откладывая, чтобы перечесть снова. А затем давала понять всем и каждому, что как жена величайшего гения современности требует положенного ей почета, разражалась высокопарными тирадами и ссорилась со всеми. При дворе ее терпеть не могли.
Даже Анна иногда вздыхала и после ухода Сары звала Хилл, чтобы та успокоила ее легким массажем и восхитительной способностью слушать. Хилл станет задавать вопросы, которые уже задавала; попросит рассказать, что делал дорогой мальчик королевы тогда-то и тогда-то, хотя слышала об этом уже много раз. Славная, добрая Хилл! Анна часто ловила себя на мысли: «Какая противоположность дорогой миссис Фримен. Даже не верится, что они родственницы!»
– Ваше величество очень устали, – негромко говорила девушка.
– Очень устала, Хилл. Очень.
– Леди Мальборо очень занятна. Но, видимо, ее блестящий разговор утомил ваше величество.
– Хилл, она действительно говорит блестяще. И до чего красивая! Просто радость смотреть на нее. Я ей многим обязана, Хилл.
– И она вашему величеству.
– Мы дружим с детства. Я сразу сблизилась с ней и так обрадовалась, когда она захотела стать моей подругой. И один из ее лучших поступков, Хилл, – это то, что она привела тебя ко мне. Вот-вот! Погладь слегка мне лоб. У меня болит голова, а пальцы твои просто чудодейственны.
«Победа… в неожиданном смысле», – подумала Эбигейл.
Сара взяла ко двору свою дочь Элизабет, очаровательную девушку, которой едва пошел шестнадцатый год. Очень красивая, воспитанная, она не спорила, как Генриетта, и не дерзила, как Мэри. Была удивительно похожа на отца. Анна тоже отличалась сдержанностью в поведении, но замужество оторвало ее от матери; поэтому Элизабет стала любимицей Сары. Юный Джон, маркиз Бленфорд, учившийся в Кембридже, состоял у нее на плохом счету. Мало того, что сын намеревался пойти против ее воли, он еще советовался с отцом, пытался образовать с ним союз против нее. Вот уж этого она стерпеть не могла.
Элизабет же всегда была послушной, и поэтому Сару охватило изумление, когда девушка сказала ей, что влюбилась.
– Что такое? – воскликнула Сара.
– Мама, конечно, мне еще мало лет, но я уверена в своих чувствах, и если ты не дашь согласия, буду всю жизнь несчастна.
– Ты в своем уме?
У Элизабет дрогнули губы, и Сара с удовольствием отметила, что дочь испытывает перед ней сильный страх. Она посмела влюбиться! В собственного избранника! Кто еще способен так забывать о своем долге, как Черчиллы?
– Расскажи-ка мне, девочка, об этой причуде, – мрачно сказала графиня.
– Скруп говорит, что не хочет ждать.
– Кто-кто? – повысила голос Сара.
– Скруп Эджертон.
Графиня молчала. Скруп Эджертон, четвертый граф Бриджуотер, шталмейстер принца Георга! Это совсем другое дело. Она не против такого зятя. У ее дорогого Маля появится еще один приверженец.
– Итак, дражайшая Элизабет, – заговорила Сара, слегка понизив тон, – ты решила обручиться с этим молодым человеком без моего согласия?
– Мама, Скруп хочет поговорить с тобой. Говорит, что наверняка сможет тебя убедить…
– Но ведь тебе только пятнадцать лет!
– Мои сестры были немногим старше.
– Не представляю, что скажет твой замечательный отец.
– Если ты согласишься, мама, согласится и он.
Графиня самодовольно улыбнулась. Конечно – хоть ей и пришлось спорить с ним из-за Сандерленда. Сандерленд был превосходной партией, однако дорогой Маль беспокоился, будет ли его любимая дочь счастлива с этим человеком. Все же ее любимый муж несколько сентиментален. И что он скажет о замужестве Элизабет на шестнадцатом году жизни?
Но Скруп Эджертон, граф Бриджуотер! Надо поразмыслить.
– Детка, мне нужно время подумать. Твое сообщение явилось для меня неожиданностью.
Элизабет бросилась в объятия матери.
– Мамочка, пожалуйста, дай согласие. Я не могу жить без Скрупа – и не могу сердить тебя.
Сара потрепала девушку по щеке. Славное создание. «После Маля, – подумала она, – я люблю ее больше всех на свете».
Сара выгнала всех из покоев и села на кушетку королевы.
– Кому только нужны дети, миссис Морли? С ними вечно то одно, то другое.
Лицо Анны приняло страдальческое выражение. Кому нужны дети? Ей. Она рассталась бы с короной, чтобы вернуть своего дорогого мальчика. Неужели миссис Фримен этого не понимает?
– Знаете, дорогая миссис Морли, я очень сердита на юного Бленфорда. Он вздумал стать военным. Заводит разговоры с отцом. Хочет устроить все свои дела без моего ведома. Слыхивали вы о подобном?
– Мой мальчик понял бы его желание…
– Втайне от меня, миссис Морли! За моей спиной! Хоть прекрасно знает, что мне это не понравится. А потом, будто этого мало, Элизабет заявляет, что влюбилась.
– Она ведь еще ребенок.
– Дети сейчас, миссис Морли, думают, что с родителями можно не считаться. В наши дни все было по-другому. Нам приходилось поступать, как велено…
Анна слегка удивилась. И попыталась вспомнить, когда это Сара ждала повелений.
– А теперь «Хочу поступить так», «Хочу поступить эдак». Только своих детей я заставлю считаться с собой. Приучу к дисциплине. Однако я отклонилась от темы. Элизабет хочет замуж.
– Но ведь ей всего…
– Влюбилась, представьте себе, в Бриджуотера. Вы знаете графа. Это шталмейстер принца.
– Конечно, хорошо знаю. Очаровательный молодой человек.
– Против него я ничего не имею. Но девушке всего пятнадцать.
– Любовь в пятнадцать лет… – негромко произнесла Анна, припомнив, как граф Малгрейв – до сих пор восхитительный мужчина – писал ей стихи и надеялся, что ему позволят жениться на ней. – Очень трогательно.
– Конечно, – согласилась Сара. – И поскольку они так любят друг друга, я не в силах отказать им в их просьбе.
– Прекрасно понимаю вас, дорогая миссис Фримен. Я часто думала о том времени, когда мой дорогой мальчик влюбится…
– Конечно, бедняге Малю придется изыскивать приданое. Кому только нужны дочери, миссис Морли?
– Позвольте мне сделать небольшой подарок молодым. Прошу вас, миссис Фримен, не лишайте меня этой радости.
– Ваше величество всегда очень щедры. Я не забыла вашу доброту к Генриетте и Анне.
– Мне приятно видеть счастье молодых людей. Всякий раз при виде счастливой пары я вспоминаю о моем мальчике. Он обладал удивительной способностью радоваться; и женился б со временем… поживи он подольше.
– Но он умер, – раздраженно сказала Сара.
Губы королевы дрогнули.
– Дорогая миссис Морли, не надо замыкаться в своем горе. Вполне возможно, что вы скоро подарите нам принца.
– Тогда бы я меньше страдала от моей страшной утраты. Вашей дорогой девочке я дам десять тысяч фунтов. Позвольте мне, пожалуйста, миссис Фримен.
Десять тысяч! У Сары сверкнули глаза. Маль был бы очень доволен. Ведь о приданом он станет беспокоиться не меньше, чем из-за возраста дочери. Такая сумма – хорошее приданое для любой невесты. Однако Сара знала, что окружение будет возмущено. Вновь пойдут разговоры, что фавориты королевы грабят ее, и могут возникнуть всевозможные трудности – даже законы, принятые парламентом. Маль просил отказаться от слишком щедрых подарков. Лучше брать чаще, но понемногу.
– Ваше величество очень щедры. Я не могу принять таких денег.
– Дорогая миссис Фримен, приняв их, вы доставите мне громадное удовольствие.
Графиня самодовольно улыбнулась. Эта старая толстая дура поистине души в ней не чает, от нее можно добиться чего угодно. Несмотря на грубость Сары, ее надменность, Анна будет просить о дружбе.
– Я помню вашу щедрость к другим девочкам. Вы дали каждой по пять тысяч. Назначьте такую же сумму Элизабет. Это обрадует меня, миссис Морли.
– Поговорю с лордом-казначеем, как только его увижу.
С лордом-казначеем! Лордом Годолфином, свекром ее дочери! С его стороны не будет никаких препятствий. Как замечательно, когда правители связаны родственными узами!
Сара радовалась – Джон возвращался на зиму домой. Героем. Хоть сам он придерживался мнения, что кампания только начинается, его окружение считало, что граф Мальборо одержал блестящие победы.
Анна радовалась из-за Сары его успеху, и Эбигейл казалось, что она хочет загладить минутные вспышки неприязни к своей дорогой подруге. Иногда создавалось впечатление, что главная забота королевы – как получше угодить Саре.
У Анны появился замечательный план. Пожаловать Мальборо герцогский титул. Получить официальное согласие на это не составляло труда, так как палата общин решила, что он восстановил национальную честь Англии.
Анна велела Эбигейл принести письменные принадлежности. Она хотела первой известить подругу о приятной новости.
– Ваше величество сегодня радостны, – негромко сказала девушка.
– Очень радостна, Хилл. Я доставлю удовольствие любимой подруге. Но каким образом – не скажу даже тебе, пусть она узнает первой.
Королева села за стол и стала писать.
«Достопочтенный мистер Фримен заслуживает всего, что может ему пожаловать королевская власть, но поскольку сейчас предложить ему больше нечего, надеюсь, вы позволите мне, как только он приедет, присвоить ему титул герцога. Я знаю, моя дорогая миссис Фримен равнодушна к титулам, но…»
Анна задумалась о своей любимой подруге. Герцогиня Сара! Она достойна этого титула.
И вновь заскрипела пером, ей всегда приятно было писать Саре. Дописав, она поручила Эбигейл запечатать письмо и распорядилась:
– Позаботься, чтобы вручили лично ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44