Миссис Дэнверс прыснула. Эбигейл поняла, что ее нос, слишком большой для маленького лица, которое украшал – правда, в данном случае это слово вряд ли уместно – опять порозовел на кончике. Раньше, завидуя расположению королевы к ней, они говорили, что она сует его, куда не нужно.
– В каком смысле? – беспечно спросила девушка.
– Ну как же, дорогуша, больше никаких чаепитий вдвоем. Никаких задушевных разговоров с ее величеством… потому что вернулась ее светлость. Теперь у королевы нет времени для вас, мисс Хилл.
– Вполне естественно, что, возвратясь ко двору, ее светлость исполняет обязанности, которые во время ее отсутствия мне приходилось принимать на себя. От этого мой нос нисколько не страдает.
Взяв собачку, которую искала, Эбигейл спокойно вышла из комнаты. Миссис Дэнверс, считавшая себя доверенным лицом герцогини, скорчила гримасу миссис Эбрехел.
– И все равно, – настаивала та, – эта перемена мисс Хилл не нравится.
Потом заговорила вновь:
– Раньше я задумывалась, не сказать ли ее светлости, что эта девчонка становится подругой ее величества, что Эбигейл Хилл мнит себя фавориткой королевы. А теперь что? Стоило ее светлости сунуть сюда свой красивый носик, и Хилл тут же увяла. Нечего мне было беспокоиться.
Обе согласились, что незачем.
С возвращением Сары ко двору пришел конец приятной непринужденности. Теперь одевание превратилось в церемониал. Всякий раз при смене одежды Анне приходилось быть в окружении придворных дам, каждая из которых выполняла свою задачу, возложенную на нее в зависимости от занимаемой должности. Любой предмет одежды переходил из рук в руки, пока не попадал к Саре, а та вручала его королеве или надевала на нее. Когда Анна мыла руки, паж приносил таз и кувшин, затем одна из фрейлин ставила таз возле королевы и опускалась на колени, а другая сливала воду королеве на руки.
Когда герцогини не было, церемония становилась менее строгой, и Эбигейл Хилл с радостью оказывала королеве все услуги, какими б ни были они лакейскими; нежно надевала ей перчатки, потому что руки Анны, измученные подагрой, часто болели. Она бережно обувала ее, а когда необходимо было ставить компрессы на эти бедные отекшие ноги, следила, чтобы ногам было не очень горячо.
И как отрадно было потягивать перед сном горячий шоколад, разговаривать с Хилл обо всех событиях дня.
Конечно, присутствие дорогой миссис Фримен при дворе действовало возбуждающе. С нею постоянно что-то случалось и почти всегда вызывало гнев. Ни единая минута не проходила скучно при миссис Фримен. Приятно было выяснить, что они не так расходятся в политических взглядах, как раньше.
Однажды Сара вошла в королевские покои с решительным видом. Холодно приняла объятья королевы и села рядом с ней, плотно сжав губы.
– Я подумала, что настало время сменить государственного секретаря.
Анна от изумления раскрыла рот.
– Но сэр Чарльз Хеджес мне очень нравится. Это весьма хороший человек.
Сара раздраженно скрипнула зубами.
– Господи, мадам. Чтобы занимать высокую должность в правительстве, хорошим быть мало.
– Сэром Чарльзом я всегда была довольна.
Сара неприязненно глянула на грузную женщину в кресле. Похоже, она была в настроении упрямиться, а герцогиня рассчитывала покончить с этим делом как можно быстрее. Как думает эта дура, чего ради она тратит время здесь, если не для устройства дел к собственному удовольствию? Маль предостерегал ее, но она знает своего дорогого осторожного Маля. Годолфин еще более осторожен – до трусости. Хорошенькое положение дел. Мальборо на континенте, Годолфин в страхе, а старая королева, на которую пришлось тратить так много времени, упрямится.
– Миссис Морли знает, – сурово сказала Сара, – что меня постоянно заботят ее дела. Уверяю вас, что Хеджесу пора уйти.
– Почему? – спросила королева.
– Он ленивый старый дурак.
– Хеджес прекрасно справляется со своими обязанностями.
– Миссис Морли склонна испытывать чрезмерную привязанность к людям, и ее доброта закрывает ей глаза на истинное положение дел.
Опять намек, что она близится к старческому слабоумию. Анна твердо поставила ноги на специальную скамеечку, и в голосе ее появились холодные нотки.
– А кого бы вы хотели видеть на этом месте?
– Сандерленда, разумеется.
Сандерленда! Это зять Сары. Он никогда не нравился Анне – он голосовал против ренты ее дорогому Георгу! «Нет, – сказала Анна себе и пожалела, что не смеет сказать это Саре открыто. – Нет, нет, нет!»
– Блестящий молодой человек, – чуть ли не гневно продолжала Сара. – Да, у него есть странные идеи. А у кого из дельных молодых людей их нет? Он умен. Предприимчив!
– Не хочу Сандерленда, – сказала Анна. – Мне не нравится его характер. Мы вряд ли подружимся.
– Ерунда, миссис Морли скоро поймет его.
– Я уже поняла все, что мне нужно, миссис Фримен.
– Вы не знаете этого человека. Я вот что скажу вам: мистер Фримен не всегда относился к нему с симпатией, но теперь признает, что у него задатки гения.
«Да, – подумала Сара, – Маль не всегда относился к нему с симпатией. Совсем недавно – незадолго до Бленхейма – он был готов убить этого человека. Сандерленд намекнул мне о неверности Маля и доставил жестокие страдания нам обоим. Чего ради я сейчас хлопочу за него? Потому что интересы власти важнее мелких личных обид! Потому что Сандерленд – виг, а Хеджес – тори, потому что он мой зять, а мне, чтобы успешно противостоять врагам, нужно мощное семейное ядро. Мальборо – главнокомандующий, Годолфин – глава правительства, Сандерленд – государственный секретарь. А я – королева. Кто устоит против такого союза? Если б удалось это осуществить, вся Европа знала бы, кто правит Англией».
– Мне не нравится его характер, – настаивала Анна, – и мы с ним вряд ли подружимся.
– Я пришлю его поговорить с вами.
– Прошу вас, миссис Фримен, не надо. У меня желания говорить с ним нет.
– Уверяю, вы совершаете ошибку.
– Мне не нравится его характер, и мы с ним никогда не подружимся.
«Ну вот! – гневно подумала Сара. – Моя толстая подруга превратилась в попугая».
– Если герцог Мальборо напишет вам, что из Сандерленда получится превосходный государственный секретарь, вы тогда поверите мне?
– Печально, но я не соглашусь с моей дорогой миссис Фримен. О лорде Сандерленде я знаю все, что мне нужно знать.
– Личные симпатии не должны иметь значения в таком деле! – воскликнула Сара.
– Я убеждена в том, что следует с министрами находиться в дружеских отношениях.
– Если б только миссис Морли меня выслушала.
– Но миссис Фримен знает, что слушать ее – для меня величайшее удовольствие.
– На сей раз вы не согласны со мной.
– Потому что мне не нравится его характер, и мы с ним никогда не подружимся.
Игравшая веером королева прижала его к губам. Этот ее жест всегда бесил Сару. Он означал, что Анна приняла решение и будет упрямо стоять на своем.
– Вижу, мадам, – холодно сказала герцогиня, – что продолжать разговор с вами бессмысленно… сегодня.
Анна молча продолжала держать веер у губ.
– Мне пора ехать в Вудсток, – сказала Сара, – посмотреть, как идут работы. Честно говоря, я не довольна их продвижением. Вашему величеству известно, как давно мистер Фримен одержал для вас величайшую победу в истории. И с тех пор почти ничего не сделано.
Анна продолжала держать веер на том же месте. Сара подумала: «Она мысленно твердит свою попугайскую фразу снова и снова. Но потом изменит мнение. Я об этом позабочусь. А пока что с облегчением покину двор, чтобы не слушать сентиментальных или маразматических глупостей».
С уходом Сары Анна почувствовала облегчение. «Сандерленд! – подумала она. – Ни за что!»
И дернула шнурок звонка.
– Пришлите ко мне Хилл.
Вошла Эбигейл, ее зеленые глаза смотрели встревоженно.
– Ваше величество нездоровы?
– Очень устала, Хилл. Очень.
– Голова болит, мадам? Омыть вам лоб? У меня есть новый лосьон.
– Да, Хилл. Пожалуйста.
Как она бесшумно движется.
– Хилл, у меня очень разболелись ноги.
– Может, компресс, мадам?
– Только сперва вымой их.
– После того, как успокою вам голову?
– Да, Хилл, после.
Какая отрада ощущать эти нежные руки; какая отрада наблюдать за этим славным созданием. Она совсем другая, непохожая на Сару, такая умиротворяющая.
«Кажется, – подумала королева, – я довольна, что миссис Фримен ушла.
Да нет, этого не может быть. Я люблю миссис Фримен больше всех на свете… больше даже, чем Георга, своего мужа. Миссис Фримен так полна жизни, так красива. Радостно смотреть, как сверкают ее глаза, как в прекрасных белокурых волосах играет солнце. Но Сандерленд! Он посмел голосовать против ренты принцу! Да и вообще с причудами. Когда-то говорил, что откажется от титула, останется просто Чарльзом Спенсером. А когда отец умер, тут же забыл о своих словах. И теперь он граф Сандерленд».
– Мне не нравится его характер, и мы с ним никогда не подружимся, – произнесла она.
– Вы что-то сказали, мадам?
– Подумала вслух.
– Ваше величество чем-то обеспокоены?
– Герцогиня предложила назначить Сандерленда государственным секретарем. Сандерленда! Мне никогда не нравился этот человек.
– Что вполне понятно, ваше величество.
– Он никогда не был другом принцу, а ты знаешь, Хилл, если человек не друг моему супругу, то и я не смогу подружиться с ним.
– Ваше величество и принц – образец для всех супружеских пар королевства.
– Мне посчастливилось, Хилл, выйти за одного из добрейших людей на свете.
– Достаточно увидеть, как принц заботится о вашем величестве, чтобы это понять.
– Он такой хороший, Хилл! А Сандерленд голосовал против ренты принцу и вот теперь вздумал стать государственным секретарем вместо дорогого сэра Чарльза Хеджеса. Это очаровательный человек, Хилл, он мне всегда нравился.
– Как хорошо, что министров назначаете вы.
– Конечно, Хилл.
Анне стало уже лучше. Славная Хилл, всегда приносит такое облегчение!
– Хилл, мне очень неприятно расстраивать герцогиню.
– Но, мадам, и герцогине должно быть неприятно расстраивать вас.
В памяти королевы всплыло красивое, гневное лицо Сары, и она промолчала.
– Герцогиня очень быстро ушла, – сказала Эбигейл, осмелев больше, чем обычно. Она редко говорила о том, что думала или подмечала. – Вид у нее был сердитый. Видимо, она сердилась на себя… за то, что обидела ваше величество.
Анна взяла маленькую веснушчатую руку горничной. Славная Хилл! Такая тактичная! Такая непохожая на Сару.
– Мне не нравится характер этого человека, Хилл, – твердо сказала она, – и мы с ним никогда не подружимся.
Эбигейл Хилл надела плащ, закрывающий ее с головы до пят, вышла из дворца и быстро пошла через парк.
Остановясь у особняка на Эбмарл-стрит, она постучала и, когда ее впустили, попросила передать мистеру Харли, что Эбигейл Хилл нужно безотлагательно поговорить с ним.
Ждать девушке пришлось недолго. Ее проводили в гостиную, а через несколько минут туда вошел Харли.
Появление этого человека, как всегда, разволновало ее. У себя он держался по-другому – менее церемонно, и ей невольно представилось, каково быть хозяйкой подобного дома.
Глаза Харли были несколько тусклыми, и едва он вошел, девушка уловила запах винного перегара. Но пьяным хозяин дома отнюдь не был. Эбигейл поняла, что перегаром от Харли несет постоянно; однако вино, казалось, не оказывало на него ни малейшего воздействия.
– Дорогая кузина, – сказал Харли, подошел к ней и взял за руки; при этом капюшон упал ей на плечи. Харли с улыбкой посмотрел ей в глаза, в этот миг лицо его выражало только удовольствие видеть девушку, ничем не выдавая нетерпения услышать, почему она предприняла столь необычный шаг.
Эбигейл не стала держать его в неведении.
– Королева разволновалась и, кажется, даже расстроилась после предложения герцогини назначить Сандерленда на место Хеджеса.
Харли сразу же насторожился.
– Сандерленда! На такую должность! Кузина, мы должны не допустить этого
– Я так и подумала.
– А королева… по крайней мере, рассердилась?
Эбигейл кивнула.
– Все твердит, что Сандерленд ей не нравится, и она не сможет с ним подружиться. Сара ушла в раздражении.
– Ну и дура. Слава Богу. Покинула двор?
– По-моему, да.
– Проследите. Она не должна знать о наших дружеских заседаниях в зеленом кабинете. Иначе им наступит конец.
– Она ни о чем не догадывается.
– Мне надо срочно увидеться с королевой. Маленькая, умненькая кузина, найдите способ сообщить мне, когда Сары определенно не будет, и постарайтесь, чтобы королева пришла в кабинет одна.
Эбигейл кивнула.
– Принц…
– Он не в счет, дорогая кузина, если будет спать – а так почти наверняка и случится. Горячий шоколад очень успокаивает. Напоите его, и пусть себе спит. Он расположен к Мальборо и может замолвить за них слово.
– Принц воображает себя великим полководцем и поэтому восторгается герцогом.
– Сейчас, кузина, надо действовать быстро и осторожно. Сандерленд не должен стать государственным секретарем.
– Когда я узнаю, что Сары нет при дворе, сообщу вам. Потом… встретимся в зеленом кабинете.
– Милая кузина. Правда, хорошо, что мы можем заниматься этим вместе?
– Мне доставляет радость исполнять ваши желания, – ответила девушка.
Харли улыбнулся в ответ и набросил ей на голову капюшон.
– Теперь идите. Пусть никто не знает, что вы приходили сюда.
Эбигейл кивнула, взволнованная, как всегда, их совместным заговором, загадочной привлекательностью этого человека.
Он свел ее вниз по красивой винтовой лестнице. Девушка увидела открытую дверь, в комнате за столом сидела женщина. Эбигейл поняла, кто это. Его жена! И, ускорив шаг, поспешила на улицу.
До чего глупо мечтать! И о чем она мечтала? Надо довольствоваться тем, что есть – а жаловаться ей не приходится. Было время, когда она голодала в этом раскинувшемся перед ней городе, потом служила у леди Риверс, а теперь стала подругой королевы – да, подругой; этого не мог бы опровергнуть никто. Анна привязалась к ней. Возможно, больше, чем сознавала сама. Только теперь она была одурманена Сарой Черчилл – пожалуй, так же, как Эбигейл Хилл Робертом Харли. Удовлетворения такая очарованность не приносит. Радость в действительности. Анне было проще и отраднее с тихой, некрасивой Эбигейл, чем с блестящей Сарой. Да и Эбигейл Хилл не найти счастья, если б она стала искать его в Роберте Харли.
Быстро шагая по парку, Эбигейл приняла решение.
Она даст согласие Сэмюэлу Мэшему и выйдет за него замуж.
Королева, сидя в кресле, потягивала шоколад. Хилл так замечательно его готовит! Принц, несмотря на плотный обед в три часа, где он опять переел молочного поросенка, захотел шоколада, и она, когда Хилл принесла напиток, тоже не отказалась.
Эбигейл играла на клавесине. Королева давно не бывала так довольна.
Стук в дверь! Как быстро, легко промчалась Хилл по комнате!
И возвратилась к сидящей королеве.
– Мистер Харли, ваше величество. Покорнейше просит принять его.
– Дорогой мистер Харли! Как приятно его видеть.
Харли вошел, поклонился, взял белую – слегка распухшую, но все еще красивую руку – и поцеловал.
– Мой дорогой мистер Харли, я как раз вспоминала, до чего приятно мы проводили здесь время.
– Доброта вашего величества ошеломляет меня.
– Хилл, пожалуй, мистер Харли не откажется от чашки шоколада.
Мистер Харли заверил королеву, что приехал прямо от стола и шоколада не хочет.
Он сделал королеве комплимент относительно ее внешности. Отметил, что выглядит она гораздо лучше, чем при последней их встрече.
– Славная, добрая Хилл заботится обо мне, – сказала королева.
– И принцу как будто получше.
– Его замучили приступы астмы. Вчера ночью дышал он с трудом. После обеда и ужина болезнь сильнее дает себя знать. Я говорила, что не будь у него такого аппетита, то, может, ему дышалось бы полегче. Но Хилл готовит ему замечательный отвар, он вдыхает пары и чувствует себя лучше. Хилл, ты должна рассказать мистеру Харли об этом отваре.
– Непременно, ваше величество.
– Послушаю с большим интересом.
– Здоровье принца очень беспокоит меня, – продолжала королева.
– Ваше величество – преданная супруга. А он самый счастливый принц на свете.
– А я самая счастливая жена принца.
Тот что-то пробормотал сквозь сон.
– Все в порядке, Георг, – сказала королева. – Мистер Харли очень тепло отзывается о тебе.
Принц заворчал. Харли пристально посмотрел на него. И, уверясь, что Георг крепко спит, произнес:
– До меня дошел тревожный слух, мадам.
– Вот как?
Блаженное выражение исчезло с лица королевы.
– Он вряд ли обеспокоит ваше величество, – поспешил сказать Харли. – Собственно говоря, я убежден, что нет, потому что вы, мадам, ни за что не позволите честолюбцам выбирать за вас министров.
– Слух о….
– Да, о Сандерленде.
– Мне не нравится характер этого человека, и у нас никогда не будет дружеских отношений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44