Ее обветренное лицо расплылось в широкой улыбке.
– Да это же малышка Карана, – сказала она, вытирая руки. – Да ты немножко поправилась с тех пор, как мы виделись в последний раз. Где ты была?
– Дошла до середины Сухого Моря и вернулась обратно, – ответила Карана обнимая ее.
– Какая ты, оказывается, выносливая! – удивилась Тесса. – А в тот раз, помню, ты была просто кожа да кости. Не думала, что ты сможешь дойти от одного конца Ганпорта до другого. Так ты нашла, что искала? Вижу, что нашла, – заключила она, заметив приближающегося Лиана.
– Это мой друг, Лиан из Чантхеда, – представила юношу Карана. – Лиан, познакомься, это Тессариела, владелица лодки.
Тесса окинула Лиана оценивающим взглядом, так что юноша даже смутился.
– Сказитель! Помню, ты был когда-то знаменит.
– И скоро снова буду, – пробормотал Лиан.
– А где тот старик, Карана? Ты что, бросила его в Сухом Море?
– Мы расстались с Шандом во Флуде, не так давно. Он отправился по своим делам, – ответила Карана.
– Ну что ж, идемте со мной. – Она схватила Карану за руку. – Ты причинила мне кучу неприятностей, надеюсь, ты это понимаешь?
Карана встревожено подняла глаза на Тессу, но рыбачка улыбалась.
– Все нормально, это было полгода назад. Кто-то в Ганпорте донес на меня, подозреваю, что это твоя старая подруга Гузфейс, хозяйка гостиницы. Чума на ее гостиницу и на ее знаменитую ванну! Лиан, Карана рассказывала тебе эту историю?
Карана залилась краской.
– Нет, но буду рад послушать, – улыбнулся Лиан.
– Во всяком случае, – продолжила Тесса, – когда Зарет, капитан Иггура, помнишь этого молодца...
– Да я его, собственно, толком никогда и не видела, – перебила ее Карана. – Я же пряталась на дне рыбной корзины.
– Об этих приключениях она тоже умолчала, – засмеялся Лиан.
– Когда он оправился от укуса осьминога и выяснил, что я помогла тебе сбежать, то очень разозлился. Мне даже пришлось скрываться. На твое счастье, сезон ловли бамунди тогда уже закончился, иначе тебе пришлось бы драить палубы не один год, чтобы возместить мне убытки. – Она довольно рассмеялась. Все ее передние зубы, верхние и нижние, были сплошь золотыми.
– Когда ты высадила нас на берег, я обещала тебе рассказать свою историю, если нам снова доведется встретиться, – припомнила Карана.
– Да, было такое. И если мне не изменяет память, я в свою очередь обещала угостить тебя бамунди.
– Ну уж сегодня мы наедимся бамунди до отвала, – весело ответила Карана.
– Вам крупно повезло, сезон ловли начался всего две недели назад, и я еще не ела рыбы вкуснее. Приходите вечером в гости.
– А я думала, ты живешь в Ганпорте!
– Раньше жила, но когда я вынуждена была скрываться, то попала сюда и сразу полюбила Сифтах так же сильно, как раньше ненавидела Ганпорт, так что не уеду отсюда до конца моих дней.

Было видно, что дела у Тессы идут хорошо. Она жила в великолепном старом доме, стоявшем на склоне холма над городом. Это была прекрасная вилла с тенистыми верандами и внутренним двориком, в котором росло палисандровое дерево и бил фонтан.
Вечер выдался жаркий, и они сидели на веранде, пока Тесса жарила бамунди с розмарином и чесноком. Она украсила блюдо зеленым луком, свежими каперсами и дольками лимона, который рос в ее собственном саду.
Тесса принесла белое и красное вино, и Карана начала свой рассказ с того самого дня, когда в Готрим приехала Магрета просить ее о помощи. Тесса слушала молча, изредка прерывая Карану удивленными возгласами. Карана закончила лишь далеко за полночь.
– Это самая захватывающая история из всех, что я когда-либо слышала. Она вполне достойна нескольких обедов. Но я, как старая мудрая женщина, отложу второе угощение до нашей следующей встречи, чтобы послушать продолжение, – сказала она, с улыбкой глядя на заснувшего на стуле Лиана. – Эй, просыпайся, юноша! Еще осталось полбутылки вина, а тебе надо поправляться.
Лиан казался угрюмым, и Карана знала почему. Мендарк велел ему молчать о своих приключениях, а Лиану не терпелось поведать свое удивительное сказание.
– Какие у вас планы? Я спрашиваю, потому что в Туркаде все еще неспокойно.
Карана положила себе очередной кусок рыбы: даже холодной бамунди, была очень вкусной.
– Я возвращаюсь в Готрим, в Баннадор. Там мой дом.
– Мне сперва нужно заехать в Чантхед, – объявил Лиан.
– В Чантхед! – воскликнула Карана, удивленно глядя на Лиана. – Тебя же оттуда выгнали! Неужели ты забыл? Что ты там будешь делать?
– В Катадзе я кое-что узнал от Феламоры. Вопрос, кто убил девушку-калеку, все время не давал мне покоя. Боюсь, я пропустил кое-что в библиотеке. Не успел закончить поиски перед тем, как покинул Чантхед, ведь мне помешали. – Он умолк, мысленно перенесясь в ту ночь, когда ему пришлось бежать из библиотеки, после чего его исключили из Школы. – Я должен вернуться. Помнишь тот день в Катадзе, когда Феламора заставила меня рассказать ей о Непреодолимой Преграде?
«Как можно забыть такое?» – подумала девушка.
– Это займет еще несколько недель, – раздраженно ответила Карана. – Почему ты не предупредил меня раньше?
– Прости, эта догадка только недавно пришла мне в голову. Я сам не жажду встречаться с Вистаном и униженно просить его позволить мне провести пару часов в библиотеке. Но Предания – моя жизнь. К тому же мы попадем на Праздник.
Карану охватили противоречивые чувства. Когда-то Праздник в Чантхеде был пределом ее мечтаний, но сейчас ей хотелось как можно быстрее оказаться дома.
– Что ж, тогда нам надо торопиться, я больше не хочу переваливать через горы зимой.
Тесса, удалившаяся во время спора на кухню, вернулась с тремя кружками дымящегося чая.
– Как раз завтра утром я отплываю в Ганпорт, – сообщила она. – Если хотите, возьму вас, мне нужны помощники, так что сможете отработать проезд и будете есть бамунди каждый вечер. Это сбережет ваше время и ноги.
Карана кивнула:
– Я согласна.

Путь до Ганпорта занял четыре дня. Все время штормило, и Карана с Лианом мучились от морской болезни, так что проку от них было немного.
В Ганпорте они попрощались с Тессой и отправились на юго-восток в Чантхед по дороге, ведущей вдоль реки Ганнел и дальше через горный кряж.
Перевал через горы, казалось, длился целую вечность, но погода им благоприятствовала, дорога была хорошей, и идти было легко. Лиан уже до смерти устал от путешествий и мечтал лишь о тихом и мирном пристанище. Ему нужно было о многом подумать, привести в порядок свои записи, связать разрозненные факты. Он не мог представить себе ничего более важного, чем продолжить Предания, написав «Сказание о Зеркале». Ведь в нем заключена великая тайна, которую необходимо раскрыть, ибо от этого зависит будущее Сантенара.
Они спустились на равнины Фолька и добрались до небольшого городка на берегу Ганнела, откуда вверх и вниз по реке ходили небольшие плоскодонки. Там Лиан нанял лодку до самого Чантхеда. Карана расспрашивала про Баннадор на каждой остановке. Все говорили о войне, но невозможно было отделить правду от слухов и догадок. А о Готриме она и вовсе ничего не могла разузнать.
Их плавание тянулось долго. Была уже глубокая осень, и с каждым днем становилось все холоднее. Новости о подвигах Магреты в Баннадоре были у всех на устах, и это поразило Карану. Она слышала также о возвращения Иггура и о судьбе Второй армии. Лиан впитывал в себя все эти сведения, а Карана, наоборот, ничего не хотела знать.
Наконец их плавание завершилось; Ганнел в это время года совсем обмелел. Они снова оказались на дороге, ведущей в Чантхед. Карана не могла решить, как ей поступить. Она должна была вернуться в Готрим и привести в порядок дела в имении, но она страшилась того, что может ждать ее там.

Прошла еще неделя.
– Теперь уже недолго, – сказал Лиан. – За следующим поворотом мы увидим крепостные стены.
Карана шагала рядом, утирая пот со лба.
– Я знаю! – Она несколько раз бывала в Чантхеде, правда заходила в город с другой стороны. – Тебе не страшно возвращаться?
– Я все время об этом думаю, с тех пор как мы уехали из Сифтаха.
Был полдень. За поворотом показались деревенские домики, у воды играли дети. Ганнел был от них по правую руку, мелкий и мутный, как всегда осенью. Вдоль его берегов тянулись поля. Стебли пшеницы уже сгибались под тяжестью налитых колосьев, золотившихся в лучах полуденного солнца.
Внезапно из дымки перед ними вырос Чантхед – переплетение взбегавших по склонам холма улочек, окруженных сложенной из песчаника крепостной стеной. В этом городе было около пяти тысяч жителей. Косые солнечные лучи нагревали мостовые и медово-желтые стены старинных домов, построенных из того же песчаника. На самой вершине холма возвышалось древнее здание Школы Преданий, поражавшее своей помпезностью. А за ним виднелись покрытые снегом горные пики.
Они поднялись на холм и направились к городским воротам, около которых стояли два стражника.
– Раньше стражу днем никогда не выставляли, – сказал Лиан. Он встревожился, поскольку в сильно поношенной одежде и стоптанных сапогах был похож на бродягу. – Что если меня не пропустят?
– Я с ними поговорю, – предложила Карана. – А ты стой сзади и постарайся не открывать рта.
Она подошла к воротам.
– Я Карана Элинора Ферн из Готрима, что в Баннадоре, – храбро представилась она. – А это мой муж.
Стражник улыбнулся так, словно уже слышал о ней. Он посмотрел на девушку с высоты своего громадного роста:
– Вы долго путешествовали, леди.
– Больше года! Можно нам пройти?
– Мы всегда рады гостям из Баннадора, особенно из Готрима! – сказал он с поклоном.
Лиан проскользнул в ворота вслед за ней, стражники не узнали в этом бородатом путнике знаменитого сказителя, которого год назад выслали из Чантхеда. Сразу за воротами через всю улицу был натянут плакат, объявлявшей о скором открытии осеннего праздника. Через несколько недель в город стечется море народу, и тогда комнату в гостинице нельзя будет заполучить ни за какие деньги.
Война не пощадила Чантхед. Слева они увидели целый ряд сожженных домов. Все деньги, которые принесет праздник, понадобятся на восстановление города.
Вскоре они добрались до стен Школы. Здесь тоже кругом виднелись следы разрушения. Особенно сильно пострадала Арка Знаний, старинные ворота, через которые в Школу Преданий входили студенты и профессора. Теперь ее восстанавливали.
Лиан стоял и наблюдал за тем, что делается внутри. Карана услышала тяжелый вздох.
– Я думала, ты ненавидишь это место, – сказала она.
– Да, раньше я не мог дождаться, когда мне удастся отсюда вырваться. Но теперь, когда я вернулся... Ведь, как-никак, здесь я провел большую часть жизни... Пойдем, недалеко отсюда есть недорогая гостиница.
– Знаю, – ответила Карана. – Я как-то останавливалась в «Ораторе», там дешевле всего.
– Да это ведь ужасная дыра! Мы же не нищие!
Они нашли сносный постоялый двор и сняли комнату. Лиан отправил мальчишку-посыльного с письмом к Вистану, который все еще оставался главой школы, и нужно было соблюсти все формальности. Они помылись, выстирали свою поношенную одежду и спустились на улицу в дешевое кафе.
– Я обычно здесь обедал, когда был студентом, – сказал Лиан.
В этот момент кто-то его окликнул.
– Лиан! – Навстречу им из кафе вышла высокая молодая женщина и заключила юношу в объятия.
– Тандива! – воскликнул Лиан, обхватив ее и закружив в воздухе.
Карана внимательно рассматривала девушку. Она была восхитительна: высокая, стройная, с пышными формами, чувственным ртом и веселым блеском в глазах. Судя по страстной встрече, их отношения с Лианом нельзя было назвать просто приятельскими.
– Я так скучала по тебе, Лиан, – сказала Тандива. – Что с тобой случилось? Вистан ничего не говорил. Знаешь, я получила звание летописца и буду выступать на Празднике. Ты обязательно должен прийти.
Карана стояла опираясь рукой на косяк. Ей было очень неловко. Почему женщины, которые нравятся Лиану, все такие высокие, пышные и красивые? А она всегда выглядит так, словно ее вытащили из помойки? Карана с трудом справилась со своими эмоциями.
– Привет. Я Карана, – представилась она.
– Тандива Моорн, – ответила девушка, окидывая ее быстрым взглядом. – Ты тоже летописец? – спросила она недоверчиво.
Карана ужасно смутилась. Ее одежда напоминала лохмотья, и у нее вообще не было никакой профессии.
– Нет, у меня поместье.
Тандива постаралась скрыть свое изумление.
– Я пойду, а вы поговорите, – сказала Карана. – Умираю от голода.
Она поспешно вошла внутрь, за ее спиной звенел жизнерадостный смех Тандивы; дверь захлопнулась.
Через некоторое время появился Лиан, но, к неудовольствию Караны, девушка вошла вслед за ним и подсела к их столику. Карана пила свой чай, чувствуя на себе оценивающий взгляд красавицы Тандивы. Наконец она заговорила:
– Карана, откуда ты родом?
– Из Готрима.
– А где это?
– Местечко в горах Баннадора.
У Тандивы расширились глаза от удивления, она догадалась.
– Так ты Карана из Баннадора – Карана с Зеркалом! – Ее лицо просияло.
Карана терпеть не могла говорить о себе с незнакомыми людьми. Она всегда смущалась.
– Да, – ответила она.
Тандива потянулась через стол, чтобы пожать ей руку.
– Я... я представляла тебя немного другой, но какое это имеет значение? Ты здесь знаменитость. Я упоминала тебя в сказании, с которым выступала на Выпускных Испытаниях. Но я даже не предполагала... – Она оглядела Карану с ног до головы.
Каране стало совсем не по себе.
– Ты ожидала увидеть меня в мехах и шелках? – ядовито спросила она. Больше всего на свете Каране хотелось убежать, но Лиан крепко сжал под столом ее руку. Она сдержалась. – От кого ты обо мне услышала?
– Эта история прошлой зимой обошла весь Мельдорин. Один писец, спасавшийся от войны, принес ее сюда.
– В Чантхеде все уже изголодались по новым Преданиям, – пояснил Лиан. – Студенты готовы драться за право рассказать что-нибудь свеженькое.
Тандива была уязвлена.
– Я ни с кем не дралась, – фыркнула она. – Я слышала кое-что об этом задолго до того, как история дошла до нас из Туркада. Она взволновала меня, теперь я понимаю почему, – произнесла она, отводя взгляд от Лиана. – Я изложила свой замысел Вистану, и он решил, что у меня получится лучше всех. Возможно, ты захочешь как-нибудь послушать.
– Возможно, – вежливо согласилась Карана, уже отчаявшись отделаться от Тандивы.

– Ничего себе, летописец! – возмущалась Карана, когда они наконец остались одни. – Ее грудь разве что не вываливалась из декольте. Невеликая для меня честь, если обо мне будет рассказывать этакая бесстыдница.
– Ты несправедлива к ней, – возразил Лиан, нежно обняв свою подругу. – Тандива относится к тебе с большим уважением. К тому же она всего лишь студентка и еще ничего не сделала в жизни. А ты уже знаменита в Чантхеде. Твое имя войдет в Историю! – На последнем предложении Лиан сделал особенное ударение. – Ведь это самая большая честь для жителей Сантенара.
– Не хочу я входить в Историю, – проворчала Карана. Она точно знала, каковы намерения Тандивы.
– Значит, ты единственный человек на Сантенаре, кто этого не желает, – ответил Лиан. – Лучше будь посдержанней, а не то студенты решат, что у тебя не все в порядке с головой или что ты зазнаешься и ни во что их не ставишь. Они все здесь в основном бедняки, у них нет поместья, как у тебя, пусть даже такого небогатого, – добавил он, чтобы предупредить ее возражения. – А Тандива беднее всех. Ей приходится много трудиться, чтобы продолжать обучение.
– Ладно! – вздохнула Карана. – Неужели я вела себя грубо или как зазнайка? Я этого не хотела. В следующий раз буду держать себя в руках.

Утром их вызвали к Вистану. Хотя с тех пор, как Лиана исключили из Школы, прошел целый год, он опасался этой встречи.
– Карана Ферн! – радостно воскликнул Вистан. – Я слышал твою историю не единожды, и с каждым разом она нравится мне все больше.
Карана смотрела на противного карлика с откровенным недоверием. Из-за рассказов Лиана она относилась к нему с определенным предубеждением.
Вистан улыбался.
– Я знал твоего отца. Умнейший человек! Он часто пользовался нашей библиотекой, хотя не думаю, что он нашел здесь то, что искал.
Карана была мгновенно обезоружена.
– Много лет назад я приходила сюда вместе с ним. Я сидела на полу, пока он разговаривал с вами, вон в том углу. А осенью вы послали на мои поиски Лиана, и теперь я перед вами в неоплатном долгу.
Вистан взглянул на Лиана, поджав толстые губы:
– Признаться, я действовал не из самых добрых побуждений. И если все обернулось к лучшему, в этом нет моей заслуги. А теперь к делу! Мы кое-что слышали о тебе, но хотелось бы узнать обо всем из первых уст, особенно с того момента, когда собрался Совет.
Война и гаршарды во многом изменили умонастроение горожан, пошатнув их безмятежное самодовольство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59