Что с тобой? - Последний вопрос Никита задал, заметив, что Толя
смотрит на него со странным выражением.
- В твоем лексиконе появились необычные выражения: "кибер" с линейной
программой, "альтернативно кодированные", "экзоскелетон"... А ведь ты
чистый гуманитарий, далекий от любой техники и инженерной терминологии.
- Совершенствуюсь, - отмахнулся Сухов. - Не рефлексируй, ничто
научно-инженерное не чуждо и лирикам.
Камень эрцхаора на пальце танцора высветил в воздухе объемную фигуру,
напоминающую пятиконечную звезду и человечка одновременно. Мерзкий
чешуйчато-лапчатый механизм исчез. А потом в бездну хроноскважины
провалились и люди...
Куда делся запрограммированный Суховым кибер, Такэда так и не понял.
Они спокойно вышли из камеры сдвига, забрались на склад, взяли вардзуни и
по тонкому кинжалу, которые раскопал Никита, настроили транскоф, не выходя
из кокона темпорала, и вышли из такого же дипломата уже в трехмерной
реальности Земли. Как оказалось, в доме Вуккуба, который правда
отсутствовал, зато оставил им странную записку: "Посланник, берегитесь
черных рук".
Задерживаться у Вуккуба не стали: переоделись по весеннему сезону в
то, что было для них приготовлено - Вуккуб явно знал, когда они вернутся,
и даже оставил деньги, - и отправились в аэропорт Душанбе,
удостоверившись, что никто за ними не следит. Через четыре часа они были в
Москве...
- Чай прекрасен, - сказал Никита, откидываясь на спинку кресла. - Ты
мастер не только в цукими-юкими на татами, но и в чайной церемонии. Можешь
наниматься в любой японский ресторан.
Сухов дразнил друга, пребывая в хорошем расположении духа, намекал на
его "японскую половину" натуры. Цукими в переводе с японского означало -
любование луной, а юкими - любование снегом.
- Если хвалишь, говори - аната, что значит "вы", - назидательно
проговорил Такэда. - Японцы вежливый народ.
- Этого у них не отнять, - согласился Никита. - Потому что они всех
боятся.
Толя мгновенным движением кисти метнул в него чашку с остатками чая,
но танцор без усилий поймал ее, не пролив при этом ни капли.
- Но вообще-то я бы поел чего-нибудь, - продолжал он тем же
безмятежным тоном.
- Колдани, - предложил Такэда. - Колдун ты или нет? У Романа все
равно холодильник пуст.
- Во-первых, я не колдун, а во-вторых, ты сам говорил, что законы
физики нашего хрона не позволяют работать магии слова, жеста и мысли.
Разве нет?
- Наверное, да. Но существует такое понятие как "порог мысленного
контроля", и хотя в земных условиях, да и вообще в нашей вселенной, он
очень высок, преодолеть его можно. Преодолевает же Вуккуб.
- Значит, он маг более высокого класса. - Никита с подозрением глянул
на Толю. - Что ты хочешь сказать? Что мне надо-тренироваться в магии,
чтобы сравниться с ним?
- Не сравниться, - покачал головой Такэда. - Превзойти.
- Надоело мне все, - нахмурился Сухов. - И советы, и дела, и заботы.
Хочу в театр, в спортзал хочу, танцевать... танцор я в конце концов или
нет?
- Танцор, - бесстрастно сказал Такэда.
Сухов долго смотрел на него, решая, насмехается над ним инженер или
нет. Махнул рукой.
- Ясно. Безнадежен, да?
- Маме позвони, - посоветовал Толя, - или дай лучше телеграмму, что
жив-здоров. Волнуется, поди.
Никита нахохлился, хорошее настроение покинуло его. Однако уйти в
меланхолию ему не дал вернувшийся с ворохом пакетов Роман. Он пересказал
все новости, какие знал, обо всем, что было связано с судьбой Сухова и
Такэды, однако новостей было мало.
Ксения не появлялась, мастерскую ее забрали под коммерческий магазин,
никто ее не искал и не спрашивал. Квартиры Толи и Никиты давно
принадлежали другим людям, которые ничуть не интересовались, кто в них жил
раньше. В театре Сухова практически забыли, хотя о последнем его
выступлении ходили легенды. Точно так же ушел в забвение и Такэда, хотя
товарищи по работе еще хранили в памяти образ "русифицированного" японца,
эрудированного, выдержанного и тактичного.
- Но с тех пор, как меня помяли, - продолжал рассказ Роман, - ни
одного из обидчиков я больше не встретил. Исчезли вы, Прекратились и
странные происшествия.
- И все же ЦРУ работает, - проворчал Никита, показывая Толе перстень
индикатора, в камне которого подрагивала россыпь желтых искр. - Да и я
чувствую "качание" эфира.
- Что еще за ЦРУ? - полюбопытстврвал Роман. - Зачем вы понадобились
американской разведке?
- Это не американская разведка, - сказал Сухов. - Это
информ-разведка.
- Точнее, психоразведка, - добавил Такэда.
Бывший тренер россдао подождал более подробных объяснений, не
дождался и скрылся на кухне, объявив:
- Сейчас приготовлю поесть. Обычно я обедаю в Центре, там хорошее
кафе, а ужин предпочитаю легкий.
- Не торопитесь, - посоветовал ему Никита. - Во-первых, уже время
полдника, а во-вторых, предлагаю сходить в ресторан.
- Не возражаю, - подал голос Роман, гремя прсудой.
- Я возражаю, - тихо сказал Такэда. - Зачем лезть на рожон, зная, что
по следу идут две стаи - СС и ЧК?
- Отобьемся, - небрежно бросил Никита. - Так быстро они на нас выйти
не должны, наш скелетообразный "авангард", шумит сейчас вверх по лестнице
Шаданакара, и пока его не накроют, мы свободны. А мне хочется подышать
нормальной атмосферой.
Выбирай ресторан.
- Я против.
В глазах Сухова мелькнул упрямый огонек.
- Баба Яга всегда против... Не хочешь - не ходи, мы сходим вдвоем с
Романом. Лично мне нравится Дом актера, но поскольку меня там знали, и
могут вспомнить, - видишь, какой я осторожный? - пойдем в другой. Ресторан
центрального Дома литераторов тебе подойдет? Тихо, уютно, спокойно.
Такэда смахнул с плеча невидимую пылинку, словно отгонял нечистого.
Недавно, отреставрированный дубовый зал ресторана ЦДЛ и в самом деле
был уютен и достаточно тих, несмотря на полную загрузку. Правда, писателей
среди его постоянных посетителей почти не было.
Как Сухову удалось уговорить администратора, чтобы она отдала им
забронированный столик, осталось тайной, но в результате они сели слева, у
камина, за столиком с красивой настольной лампой с оранжевым абажуром.
Первое время Толя приглядывался к соседям, пытаясь сначала определить
"контрразведчиков" ЦРУ, потом узнать знакомых писателей, однако попытки
его не увенчались успехом, и он расслабился.
Заказали шампанское, "Киндзмараули", жюльен из шампиньонов,
тарталетки с сыром и паштетом, севрюгу, телятину Маренго и гювеч
по-фракийски.
Роман с сомнением заглянул в свой портмоне, но Никита похлопал его по
плечу, успокаивая: денег Вуккуба хватало на месяц такого питания.
Выпив шампанского за встречу, все трое принялись за трапезу с
одинаковым чувством голода. Роман рассказал о своих тренерских проблемах,
потом о личной жизни, ожидая, что друзья в свою очередь расскажут о своих
приключениях, но те молчали. Ничем не выказав своего разочарования, тренер
перевел разговор на книжную тему, которую поддержал только Такэда. Никита
почти не слушал, уйдя мыслями в себя, потягивая шампанское и односложно
отвечая на вопросы в свой адрес. Наконец Роман насытился и задал вопрос,
бесхитростный, по сути, но провокационный по интонации:
- Ну и чему ты там научился, в своих странствиях?
Сухов, очнувшись от грез, понял тренера. Улыбнувшись, уронил бокал с
вином и поймал его у самого пола, не разлив ни капли мускатного игристого.
Затем достал из кармана сторублевую ассиг нацию, подкинул в воздух и
мгновенным, практически неразличи мым от скорости, ударом пальца пронзил
ее.
Роман цокнул языком, переглядываясь с Толей.
Никита поставил бокал с шампанским на салфетку, выдернул ее из-под
бокала, так что тот не шелохнулся, снова подстелил салфетку, взялся двумя
руками за ее края и... дернул вверх, как бы продел бокал в образовавшуюся
круглую дыру. Круглый кусок салфетки остался под донышком бокала,
абсолютно ровный, словно отштампованный на станке.
- Впечатляет.
- Фокусы, - проворчал Такэда, довольный тем не менее мани пуляциями
Сухова. Скосил глаза на зал: на них обратили внима ние.
Никита кивнул, незаметно показал приятелям на камин, на полке
которого горела толстая витая свеча; до нее от столика было не менее трех
метров. Сосредоточился, подняв руку ладоньк к свече, и точным, бесшумным,
невероятно быстрым толчком погасил свечу на расстоянии.
- Браво! - вполголоса похвалил Роман танцора.
- Интересно, где это и когда ты научился подобным трюкам? -
осведомился Такэда.
- Это элементарно, - с показным равнодушием ответил Никита и не
выдержал, засмеялся. - Сам же показывал мне "приветствие огня", ну а я
потихоньку работал. Пока я обрабатываю одну-две свечи, но дойду до
максимума.
- Далеко пойдешь, - одобрительно сказал Роман. - Может быть,
продемонстрируешь?
- Дома, - не согласился с предложением Толя. - И так на нас все
смотрят. Пошли от греха подальше.
Допив кофе, они вышли на улицу Воровского.
- Останавливай такси, - сказал Сухов, оглянувшись на взрыв смеха и
нестройных воплей: из арки дома на противоположной стороне улицы вывалила
толпа парней и девушек.
- Черт! - сказал Роман. - Пошли отсюда. Терпеть ненавижу подобные
компании!
Но Такэда уже останавливал машину - красный "жигуль" девятой модели,
приглашающе махнул рукой. В тот же момент один из парней в рубахе
нараспашку, в зеленых штанах и немыслимого фасона туфлях, оттолкнул его в
сторону, а второй - верзила на две головы выше сплюнул на куртку Толи и
прогудел:
- Папаша, не путайся под ногами...
Больше произнести он ничего не успел, Такэда нанес ему один почти
незаметный и несильный с виду удар, от которого верзила беззвучно лег на
асфальт.
Компания перестала шуметь, пытаясь сориентироваться, но их было втрое
больше, и инстинкт возобладал над трезвым расчетом.
На Такэду бросились с трех сторон сразу. Двух он встретил в стиле
тангсудо - пальцами обеих рук, а третьего заблокировал в нырке, чуть не
сломав ему шею. Но во-первых, Толе мешал транскоф и спрятанное под курткой
копье вардзуни, с которым он не расставался, как верный оруженосец, а
во-вторых, парней было еще много, и Никита вынужден был вмешаться, не
обращая внимания на предостерегающий окрик Романа:
- Ник, это, наверное, ловушка!
Но на этот раз все обошлось: компания была как компания - алкоголь,
гонор, злоба, трусливая жестокость и ни капли интеллекта. Таких
веселящихся групп нынешний социум рождал множество, чтобы хоть как-то
уравновесить появление одного таланта или просто доброго человека.
Никита не напрягался особенно, утихомиривая разбушевавшуюся
полупьяную стихию, и Роман еще раз убедился в возросшем мастерстве
танцора. Двум парням Сухов мгновенно связал руки их же собственными
куртками, третьему дал пощечину, от которой тот заверещал, как заяц, а
четвертый получил щелчок в лоб, заставивший его сесть на тротуар с тупым
удивлением на лице. На этом инцидент был исчерпан, если не считать ругани
и угроз, причем девицы ругались больше парней.
Поскольку владелец "девятки" удрал сразу же после начала конфликта,
пришлось останавливать еще одну машину. Никто уже не мешал, юное воинство
ропща, но без эксцессов, приходило в себя, и троица уехала спокойно.
- Мы в Москве полдня, а уже успели нарваться на неприятности, -
брюзгливо заметил Такэда. - Тебе это ни о чем не говорит?
- Извини, что вмешался, - примирительным тоном сказал Никита. -
Конечно, ты бы справился и сам.
- Я не о том. Надо уходить отсюда, вообще с Земли. Зу-л-Кифл
предупреждал: любое перемещение мага по сети темпорала моментально
лоцируется. Нас наверняка уже засекли. А ЧКв отличие от СС предупреждать
тебя не станет: выстрел в спину - и прощай, Посланник.
- Именно так, - сказал вдруг шофер, направляя на Сухова, сидевшего с
Такэдой на заднем сидении, тупорылый револьвер.
Все трое замерли, как громом пораженные, пока такси мчалось по
туннелю под Тверской, каждый по-своему решая ситуацию.
Менее всех к неожиданности оказался подготовленным Сухов.
И хотя экстрарезерв его сработал и растянул время, отчего танцор
видел все как бы при замедленном повторе: неторопливое, даже ленивое
движение пальца, нажимавшего на курок, движение барабана, поворот головы
шофера, - но сделать он ничего не смог бы.
Зато оказался на высоте Такэда, в момент выстрела толкнувший Сухова
вбок и одновременно руку с револьвером (браунинг 9,01) вверх.
После этого в действие вмешался Роман, точным ударом в шею усыпив
шофера и перехватив управление. Такси остановилось в переулке за магазином
"Диета", и пассажиры, проверив, не видел ли кто их появление, выскочили из
машины и перебежали на другую сторону улицы. Через минуту Толя остановил
еще одно такси, и до района, где жил Роман, ехали молча, в напряжении,
перепугав своим поведением таксиста до смерти.
- Вселение, - сказал Такэда, когда они уже подходили к дому. - Нас
нашли. Если бы это был живой "чекист", ты был бы уже мертв.
- Черт! - выругался в сердцах тренер. - Неужели все так серьезно? Я
думал, все утихло, нормализовалось.
Такэда посмотрел на него, но обратился к мрачному Сухову:
- Надо уходить, Кит. Ксении здесь нет, Вуккуб тоже ничем помочь не
сможет, да и занят он своими делами. Мы только теряем время.
- Роман, проверьте, пожалуйста, квартиру, - сказал Никита. -
Наверное, Оямыч прав. Посидим у вас полчаса, прикинем план действий и
уйдем.
Тренер молча исчез в подъезде. Через десять минут появился снова.
- Никого, никаких следов, все тихо.
Они поднялись в квартиру Романа, еще раз обшарили все углы с
эрцхаором, но рисунок звезд в камне перстня не изменился: никто здесь не
появлялся и не внедрялся в предметы быта.
- Поразительно, как быстро нас нашли, - сказал Никита, осознавший
наконец, какой опасности он избежал благодаря Толе. - Спасибо, Оямыч, я
теперь твой крестник.
- Поэтому и надо побыстрей сматываться отсюда.
Сухов не успел ответить, в дверь позвонили.
Друзья переглянулись. Никита поднес к глазам индикатор, Такэда
выхватил вардзуни, протянул ему, жестом предложил скрыться в спальне.
- Я открою? - сделал шаг в прихожую Роман.
Сухов, поглядывающий то на дверь, то на перстень, вдруг побледнел:
камень стал черным, а в его глубине разгорелся и замигал круглый желтый
глаз. В следующее мгновенье дерь открылась сама, и в гостиную с криком:
"Ник, это я!" - зарвалась Ксения в невообразимо красивом, переливающемся
огнями, платье.
Никита попятился, направив девушке в грудь замерцавшее голубым
сиянием острие вардзуни. Глянул на перстень, мотнул головой, просоворил
хрипло:
- Стой, где стоишь! Ты не Ксения.
Девушка рассмеялась, и в тот же миг платье на ней исчезло, а сама она
в течение нескольких мгновений приняла поочередно облик Тааль, Селкит и
Заавель, пока странным и страшным образом все черты этих женщин не
перемешались в ней, создав синтетический образ совершенной красоты! Снова
раздался смех гостьи, низкий, волнующий, торжественно-довольный.
- Поздравляю, Посланник, ты явно вырос и продолжаешь прогрессировать.
Это становится забавным. Не пора ли тебя остановить? Или посмотреть, что
будет дальше?
Роман сделал движение к ней, и женщина, одетая в кисейночерный
комбинезон с бегающими по ткани искрами, небрежно качнула в его сторону
пальчиком. Роман замер на полушаге.
- У тебя хорошие друзья, - продолжала гостья, черты лица которой
плыли: то появлялась индианка Тааль, то Заавель, то Селкит, то Ксения. -
Но помочь тебе они не смогут. Я слышала, ты хорошо танцуешь и даже
заслужил кубок кемтессий на Айгюптосе. Не станцуешь ли для меня?
- Гиибель, - прошептал стоявышй неподвижно Такэда, внешне спокойный,
но ловивший момент, чтобы прыгнуть.
Женщина посмотрела на него, погрозила пальцем, как и Роману:
- Не стоит пытаться, Наблюдатель. - Повернулась к Никите. - Ну что,
пошли, танцор?
Взгляд Сухова вспыхнул. Он сделал какое-то жестокое внутреннее
усилие, и вдруг с ног до головы покрылся сеточкой голубых молний. Гиибель
с удивлением подняла брови, отступила на шаг.
- Посланник, ты противишься моей воле?!
Лицо Сухова тоже стало голубым и как бы прозрачным, волосы поднялись
облаком над головой, и длинная голубая искра сорвалась с них на пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79