не падая и не крича от боли! - и пристально наблюдал
за Суховым, не обращая внимания на суету вокруг, выстрелы, крики, команды.
Взгляд его был страшен! Если бы Никита встретил этот взгляд, ему не
помогли бы ни воля, ни сила, ни оружие. Но танцор не глядел по сторонам,
подчинив себя главной цели - освобождению Машива.
Через минуту бой закончился. Машив увлек своих освободителей за собой
и через некоторое время - бежали со всех ног! - яцвел их по коридорам и
лестницам к еще одной двери с надписью: "Могильник радиоактивных отходов".
Это был не тот коридор и це та даерь, что обнаружили час назад беглецы, но
Сухов сразу почувствовал - станция хроносдвига здесь! Она действительно
могла перемещаться, менять местоположение: либо по каким-то командам
подсознания путешественников, либо по программе, составленной миллионы лет
назад кем-то из магов, отвечающим за Посланника.
Мысль мелькнула и исчезла. Никита коснулся двери ладонью, открывая
вход. Оглянулся, пробормотав:
- Укажи мне прямые пути, И в какую мне тварь низойти.
- Прощайте, - сказал Машив, все еще не пришедший в себя. - Почему вы
не ушли сами?
- Потому что мы друзей в беде не бросаем, - вежливо ответил Такэда. -
Удачи, Наблюдатель. Может, еще свидимся?
- Вряд ли. - Машив добавил несколько словпо-тадзанийски.
Сухов улыбнулся, но не перевел. Протянул руку.
- Уходите, пока вильеры не устроили облаву.
- Я дома, чего мне бояться. Вы заметили того чужака в сером?
Он знал о вас все. Но это не бханг... вы называете их эсэсами... он
не из "свиты".
- Он двойной, в него вселили кого-то из тех, кто охотится за нами.
Вполяе вероятно, что когда-нибудь я встречусь с ним воочию.
- Побереги вас Бог! Может быть, вы и уцелеете, начинаю верить в это.
Воспользуйтесь вашим перстнем-индикатором, он выведет в любой хрон, в том
числе и в такой, где вас долгое время никто не потревожит. Существует
закон: успех дела - это хорошо поставленная информация и хороший
исполнитель. Вам не хватает информации.
- Спасибо, я понял.
- Но у вас в руках, вернее, на плече - ценнейший кладезь информации,
заставьте его говорить.
- Я попытаюсь... - Никита споткнулся, твердо взглянул в глаза
Наблюдателя, в которых недоверие боролось с надеждой. - Я заставлю ее
говорить!
Думал Сухов в это время о Ксении.
Машив хлопнул его по спине, потом Такэду, поднял руки в прощальном
жесте и сгинул в темноте коридора. Двое смотрели во тьму, пока не смолкло
эхо шагов, потом ступили в сиреневый полумрак, и дверь станции хроносдвига
закрылась за ними.
Ложное чувство легкости, с которой они ушли из мира Машива, сыграло с
ними скверную шутку, усыпив даже врожденную осторожность Такэды. Правда,
времени на анализ событий у них не было, но Толя должен был задуматься -
почему им так везет.
Однако и он поддался настроению Никиты, опьяненного победой и
собственной смелостью, когда тот предложил "поиграть пластинками веера",
то есть посмотреть Миры Веера, пощупать их руками - хотя бы те, где их не
ждала засада "свиты Сатаны.
Таким образом они, пользуясь наведением перстня-эрцхаора скупили на
зыбкую почву хроноскважины, соединяющей Миры разным ходом времен и разными
физическими законами, не зная, что любое перемещение по "струне"
хроноскважины встряхивает всю паутину "струн", и что наблюдатели из обоих
лагерей - Хаоса и Закона уже получили сигнал: кто-то грубо, не соблюдая
никаких правил маскировки и демпфирования колебаний "лестницы Шаданакара",
открыл Путь.
Индикатор выдал "добро" (воздух нового мира годился для дыхания, вода
- для питья, боевики СС на выходе не ждали), и они вышли в мире, о котором
рассказывал Машив: упрощение технологий и увеличение числа рабочих органов
машин довели науку этой цивилизации до патологического состояния,
рождающего технических монстров. Инженерная мысль этого дряхлого мира
зашла в тупик, не способная на смену идей, продолжая "совершенствовать" те
идеи, которые были открыты еще сотни и тысячи лет назад.
По гигантским автострадам - железных дорог здесь не созд ли - ползли
чудовищные допотопные паровые автопоезда, топи - шиеся углем. По улицам,
продымленных городов с невысокими, но громадными по площади зданиями, с
грохотом сновали в чаду и дыму жуткие пародии на автомобили, об эстетике
форм которых говорить не приходилось. В небе летали настоящие многокрылые
и многомоторные крепости размерами с половину земного аэропорта. Моторы
крутились в них электроэнергией, вырабатываемой атомными реакторами,
которые управлялись такими доисторическими методами - с помощью систем
замедляющих реакцию стержней, что волосы вставали дыбом, настолько
ненадежным было такое управление.
Были в этом мире и звездолеты - гигантские горы из металла, бетона и
керамических материалов, вызывающие тошноту от одного взгляда на них.
Источниками энергии в них тоже служили атомные реакторы, подобные темным
пятидесятых годов, разве что размерами в сотни раз больше. Но они летали!
Земля в этом хроне-вселенной носила название Удургумрууб у нее было
две луны - Буррумуб и Гурруб, а в солнечной системе насчитывалось
одиннадцать планет, около трех сотен спутников и пять кометно-пылевых
колец, и почти все они были исследованы с помощью атомных планетолетов,
без предварительного зондирования. Автоматики и компьютерной техники
цивилизация Удургумрууба не знала. Как не знала она и технологий
переработки отходов и устаревших технических устройств - Никита и Толя
вышли из станции хроносдвига в центре гигантской свалки, приняв ее сначала
за город.
Впрочем, свалка и была своеобразным городом, где жили тысячи
отвергнутых цивилизацией нищих, бездомных, калек и мерзавцев всех мастей,
сбившихся в шайки. Одна из таких шаек попыталась ограбить новеньких,
вооруженная ножами и громадными одноствольными ружьями, которые напоминали
старинные мушкеты.
Одеты они были на удивление хорошо, почти как рок-металлисты Земли,
но взгляд на их лица, безволосые, по-волчьи злобные и жестокие, отбивал
всякую охоту знакомства и обмена информацией.
Путешественникам удалось отбиться довольно легко, нападавшие понятия
не имели о принципах воинского искусства и самозащите без оружия, после
чего пришельцев уже не трогали. В костюмах вильеров, полицейских Тадзаны -
земные пальто и шапки пришлось оставить в доме Машива, - они практически,
не отличались от жителей Удрумба - так называли свою планету сами
аборигены.
С трудом добыв завтрак и с еще большим трудом заставив себя его
съесть, путешественники не стали задерживаться на Удрумбе.
Земле "середины пакета" "хреновых хронов", как сказал Такэда,
соответствующей самому дну эволюционной параболы для данного пакета.
Следующая остановка настолько была похожа на предыдущую, что Никита
засомневался, сработала ли станция: вышли они на холме, окруженном точно
такой же свалкой. Но это был уже другой мир, с другими красками и
особенностями. Цивилизация на нем была представлена одним
городом-гигантом, перемещавшимся в сторону новостроек, оставлявшим сзади
"хвост" развалин и мусорных свалок. Имя планеты осталось неизвестным,
друзья не стали останавливаться здесь.
Затем они вышли в середине пакета мусульманских империй, оплота
фанатиков исламской веры, выдержав полчаса и будучи едва не схваченными
контрразведкой той страны, где располагалась станция хроносдвига. Но и
получасового наблюдения за исступленно молящейся толпой, устроившей после
молитвы поголовную резню, было достаточно для впечатлительных землян. Этот
пакет хронов был античеловечен и антиинтеллектуален, следуя закону
развития по нисходящим ветвям, быстро ведущим к одичанию и духовной
смерти, за которой следовал полный распад цивилизации.
Прошли пакеты миров, на которых господствовали империи, захватившие
практически всю планету. Некоторым из империй можно было найти аналоги в
земной жизни: Соединенные Штаты Америки, Япония, Китай, арийская Германия,
монголо-индейская раса, союзы черных африканцев, Египет. Добрались и до
России, вернее, Руси времен будущего, от десятков до тысяч лет. Первую
остановку сделали в начале русского пакета.
Планета называлась Соацера, а страна, соответствующая Руси на Земле -
Осенеаза. Несколько часов бродили по лесу, во многом напоминающему земной
умеренного пояса, с лиственными и хвойными деревьями, кустарником и
цветущими травами, и не могли надышаться. Небо здесь было зеленоватого
оттенка, дышалось легко, тишина располагала к отдыху и умиротворению.
Вышли к реке, за которой расстилалась травяная равнина с блестящими
мачтами ветряков. На горизонте отсверкивала белоголубая стена города,
людей нигде не было видно, да и дорог тоже, лишь вдоль реки вилась тропка,
указывающая на то, что пешеходы в этом мире не перевелись. И все же
останавливаться здесь тоже не стали, жажда увидеть мир мечты погнала их
дальше.
А на Земле середины пакета с высокой технологией, обеспечивающей
свободу любых творческих начинаний, с демократическими режимами, развитой
экономикой, позволяющей безбедное существование всем живущим,
путешественников догнала погоня.
Станция хроносдвига пряталась здесь в пещере, выходившей прямо в
стене гигантского каньона необыкновенной дикой красоты и величия. Спуска
вниз не оказалось, но путешественники не очен огорчились, пораженные
открывшейся панорамой. Очнулись от от мрачного предчувствия - оба
подспудно ожидали опасносп и расслабиться полностью не успели. Никита
взглянул на перстень: камень пульсировал алым полумесяцем, выстреливая
длинных оранжевые искры в глубь пещеры, из которой они вышли.
- СС! - выдохнул Сухов, судорожно выдергивая из ранца копье вардзуни.
- Ждали нас?
- Нет, шли за нами. Они еще внутри станции, но скоро выйдут Давай
искать спуск вниз.
Но было уже поздно. Сиреневое сияние обозначило дверь в дальнем конце
пещеры, и на ее пол выпрыгнули пять фигур в черных комбинезонах.
Вожак "свиты" был уже знаком: тот же гигант, что встретил Сухова в
парке и на станции хроносдвига. Только на этот раз он был одет в другой
комбинезон и вооружен вместо вардзуни трезубцем, каждый зуб которого
светился, как раскаленный кусок металла. Хабуб, всплыло в памяти название
трезубца. Это был "младший брат" шиххиртха, метатель стрел, обладающих
огромной пробивной и взрывной силой.
Главарь выступил вперед. Лицо его не выражало ни гнева, ни удивления,
ни ненависти, оно было равнодушно-угрюмым и высокомерным, как и в тех
первых встречах, но в глазах его отражались ум и угроза, помноженные на
уверенность и невероятную силу, и Никиту невольно охватил озноб страха.
- Третья встреча - последняя, - проговорил вожак низким баритоном. -
Я же предупреждал, что далеко вам не уйти. И еще я предупреждал, что
простому смертному Путь не по зубам. Жаль, что вы этого не поняли.
- Это мы еще посмотрим, - сквозь зубы сказал. Сухов, направляя острие
вардзуни в грудь великана.
Тот глянул на копье, качнул головой.
- Воин Пути не имеет права носить чужое оружие. А тем более сражаться
им.
- Он еще не посвящен, - тихо обронил Такэда, готовый открыть огонь из
своего устрашающего двухствольного автомата.
Вожак перевел оценивающий взгляд на инженера, дернул уголком рта,
обозначая улыбку.
- Оруженосец не имеет права вмешиваться в разговор хозяев.
- Во-первых, он не оруженосец и не слуга, а мой друг, - сдерживаясь,
отрезал Никита.
- А во-вторых, я не воин Пути, - продолжил Толя все так же тихо и
любезно, - и могу сражаться любым оружием. - Он дал короткую очередь,
взбившую пыль у ног вожака.
Четверо СС при этом не сделали ни одного жеста, и это их молчаливое
презрение к смерти, ощутимая тень превосходства снова наполнили страхом
душу Сухова.
- Он прав, - выговорил Никита занемевшими губами. - Я встал на Путь и
действительно не имею права воспользоваться не своим оружием.
Вожак снова улыбнулся уголком рта.
- Закон Пути есть закон. Но я могу предложить выбор: вы идете с нами
добровольно или... поговорим один на один. Идет?
Никита оглянулся на Такэду, тот отрицательно покачал головой:
- Давай это сделаю я.
- Н-нет. - Сухов глубоко вздохнул и вдруг словно освободил внутри
себя запертое до поры, до времени чувство долга. И уверенности. И веселой
злости. Передал вардзуни Толе.
- Держи, оно еще нам пригодится.
Вожак опустил свой трезубец и вдруг без замаха, движением одной
кисти, бросил его в стену пещеры. Трезубец вонзился в стену бесшумно,
выбив приличную яму, но так, что скалы вздрогнули и загудели. Никита снял
шлем и очки, отстегнул нагрудник полицейского, оставив только пластину,
защищавшую живот, встал в нужную стойку.
- Прежде, чем мы начнем... где вы держите Ксению?
- Кого? - Казалось, командир группы СС был удивлен.
- Мою девушку.
- Нигде. Моя команда не получала задания захватить вашу девушку.
Никита растерянно опустил руки.
- Но если не вы, то кто? Другая группа? "Черные коммандос"?
- Не знаю. Время вопросов истекло. - Вожак прыгнул, и не успевший с
блоком танцор кубарем покатился по каменистому полу пещеры. - Не начинай
дело, если не умеешь хотеть настолько, чтобы мочь. - Больше "эсэсовец" не
произнес ни слова.
Он был шире танцора и тяжелее, но двигался так быстро, что иногда
размазывался в движении. Сухов явно уступал ему в скорости и в реакции, да
и а знании приемов, хотя и отбил две последущие атаки, едва не сломавшие
ему руку.
Вожак СС изменил тактику, наращивая темп, - буквально выстреливая
комбинации приемов защиты и нападения. Он мастеривладел кен-тай итиё -
принципом максимальной свободы движений и раскрепощенности в бою,
используя в качестве оружия люобую часть тела, и сила его ударов
превосходила возможности защиты Сухова, получившего пару нокдаунов и
множество ушибов - там, где его блоки не смогли остановить выпады
соперника.
- Суй-но-ката! - не удержался от совета Такэда.
Никита услышал, но у него уже не осталось ни сил, ни ловкости, чтобы
последовать совету. К тому же, он пропустил удар в голову и на несколько
секунд перестал воспринимать действительность.
А когда очнулся, увидел близко лицо вожака "свиты Сатаны", его
локоть, приближающийся к голове как в замедленном киноповторе, ладонь
второй руки в замахе; время почти остановилось, словно медля в
нерешительности - не быстро ли приблизился финал?
И тут Никита снова встретил взгляд главаря: в нем не было сомнений,
но из черных глубин равнодушия явно проглядывали торжество превосходства и
пренебрежение. Именно пренебрежение и заставило сработать подсознание
танцора.
Голову из-под локтя он убрать успел, и удар пришелся на плечо, прямо
в пятно - звезду Вести. Сухову показалось, что произошел взрыв, даже два:
первый - в плече, второй - в голове! На несколько долей секунды он
перестал ощущать что бы то ни было; не отключился совсем, не потерял
сознания, но и думать ни о чем не мог. Затем голова прояснилась, будто с
нее сдернули мешковину, тело буквально зазвенело от прихлынувших сил,
произошло странное внутреннее изменение всего организма, в результате
которого он стал видеть в других диапазонах спектра и каждый предмет -
объемно, будто глядел на него сразу со всех сторон. Изменилось и ощущение
силы тяжести и давления воздуха на кожу, появилась аналгезия - полная
нечувствительность к боли. А еще Никите явилась вдруг в сознании точная
схема боя с вожаком СС, уязвимые места, способы нейтрализации ударов и -
еще глубже - понимание собственных резервов (на серию ответных агрессивных
атак не хватит, только на блокирование и уход!) и знание странных приемов
боя, неизвестных ему ранее...
Мгновение озарения прошло.
Ребро ладони вожака опустилось на шею Никиты, встретив возникший
внезапно бугор мышц - уйти из-под удара танцор не успевал, тело само
решило проблему защиты. В следующий миг он ответил.
Удар с выплеском энергии был страшен! Он потряс даже самое Сухова,
представляющего в данный момент единую жесткую механическую систему,
каждый элемент которой участвовал в движении одновременно со всеми, вбирая
силу и опираясь на их массу, прочность, инерцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79