Какой смысл двигаться, когда лучше подождать, пока Сара закроет шторами раскаленный добела, ослепляющий шар солнца, вставшего из-за дома, что на противоположной стороне Девоншир-плейс, и светившего прямо в комнату.
Беннет осторожно взял ее за руку.
– Джо, вы слышите меня? Хорошо. Сейчас я немного пощекочу вам руку, чтобы вы улыбнулись. Вы чувствуете щекотку?
Сара сдавленно ахнула. Беннет вытащил из лацкана булавку и глубоко вколол ее в ладонь Джо, которая улыбнулась с закрытыми глазами, недоумевая, почему не задернут шторы, ведь солнце так слепит, что на него невозможно смотреть.
Беннет взглянул на Сару и перевел взгляд на Джо.
– А сейчас я хочу, чтобы вы вернулись в то время, когда были маленькой девочкой…
Спустя десять минут в атмосферу сосредоточенности вторгся шепот Сары:
– Карл, я не видела еще более восприимчивого человека.
Он покосился на Сару, сдвинув брови. Все его внимание было приковано к откинувшейся на подушки фигуре на диване перед ним.
– Чутье подсказывало мне, что она скорее всего невероятно восприимчива, – тихо отозвался Беннет. – Не могу понять, почему Коуэну не удалось, если только… – Он умолк, не договорив, пристально вглядываясь в Джо.
– Если что?
– Если только он не внушил ей, что ей следует все забыть. – Он обернулся вновь к Джо. – А сейчас, моя дорогая Джо, мне хочется, чтобы вы перенеслись во времена задолго до вашего рождения, в темноту, когда вы свободно парили…
Джо в этот момент пошевелилась, беспокойно поводя головой. Но вот она успокоилась и продолжала его слушать.
– Теперь, Джо, вы проникли за темную пелену. У вас другая жизнь. Вы – другой человек, в ином времени, припоминаете? Можете рассказать, что видите?
Джо раскрыла глаза и стала напряженно всматриваться в пространство перед собой, где находился диванный валик, но он сейчас для нее не существовал.
– Темнеет, – неуверенно проговорила она. – Вокруг темно и холодно.
– Вы находитесь внутри помещения или снаружи? – спросил Беннет, хмуро глядя на окно, за которым на самом деле потемнело. Дружные потоки летнего ливня заливали стекла, с громким бульканьем вода вырывалась из разрушенного водостока. Звучно прогремел гром.
– Темно из-за деревьев, – медленно продолжала объяснять Джо. – Они растут так часто. Мне этот лес совсем не нравится.
– Вы знаете, что за лес вас окружает? – Беннет с повышенным вниманием наблюдал за ней.
– Нет.
– Можете назвать себя? Как ваше имя?
– Не знаю, – по тону чувствовалось, что вопрос немного смутил ее. – Некоторые называют меня Матильда, нет, Молли… не знаю…
– Можете что-либо рассказать о себе, Матильда? Где вы живете?
Джо оттолкнулась от подушек и выпрямилась, продолжая смотреть в пространство.
– Я живу далеко от этих мест, – твердо проговорила она и уточнила: – В горах. – Она затрясла головой, словно удивляясь. – Передо мной горы. Такие черные, вижу их смутно, как будто сквозь дымку. Они не такие, как дома. – Она, как ребенок принялась тереть глаза кулаками. Вид у нее был явно озадаченный. – Ничего не знаю. Не могу ничего вспомнить. Мне хочется спать. – Она прилегла на диван и закрыла глаза.
– Матильда, расскажите мне еще что-нибудь. Что вы делаете? – с мягкой настойчивостью продолжал расспрашивать Беннет.
Ответа он не получил.
– Вы идете по лесу или едете верхом?
Джо упрямо нахохлилась и по-прежнему молчала. Беннет вздохнул.
– Пожалуйста, расскажите, как вы одеты? На вас самое красивое платье? – уговаривал ее Беннет. Он взглянул на часы, а затем обратился к Саре: – Жаль, мне показалось, нас ждет нечто интересное. Может быть, нам представится другая воз…
Восклицание Джо прервало его на полуслове.
– Они велели мне все забыть. Но разве я могу? Это же происходит сейчас…
Беннет вновь впился взглядом в лицо Джо. Весь в напряжении, он наклонился к ней.
Джо медленно поднялась с дивана. Сделав несколько шагов, она остановилась, вглядываясь в стену широко раскрытыми глазами.
– Прекратится когда-нибудь эта метель или нет? – Вопрос ее прозвучал вполне отчетливо. Она обхватила себя руками, словно замерзла в своем тонком летнем платье и пыталась согреться. Ее бил сильный озноб.
– Да, сильно метет, – осторожно согласился Беннет.
– Я надеялась, метель уляжется, и мы сможем добраться до замка, – нахмурилась Джо. – Не люблю метель. В лесу тогда становится так неприятно темно.
– А вы не могли бы назвать дату или месяц?
– Скоро Рождество, – улыбнулась она. – Время праздника.
– А год какой, знаете? – он взял блокнот с ручкой, продолжая внимательно смотреть в лицо Джо. Ее сосредоточенный взгляд был устремлен на что-то, видимое ей одной. Он дотронулся до ее руки: она оказалась холоднее льда.
– Идет двадцатый год правления нашего повелителя короля Генриха, – четко ответила Джо. – Что за нелепый вопрос? – Она сделала еще шаг. – О, матерь Божья, мы почти приехали. – Голос ее упал до шепота. – Я еду к Уильяму.
– А кто такой Уильям? – Беннет настолько увлекся, что перестал писать, с нетерпением ожидая ответа.
Но Джо молчала. Все ее внимание сосредоточилось на том, что лежало перед ней на снегу посреди дороги. Она отчетливо видела окровавленное человеческое тело.
6
Тающий снег краснел от крови. Лошадь Ричарда, молодого графа Клэрского и Хартфордского, прижав уши, в испуге рванулась в сторону. Он осадил ее и, с трудом удерживая, направил по краю тропы в объезд останков недавнего кровавого пиршества. Чуя мертвечину и волков, животное храпело от ужаса и сопротивлялось. При их приближении канюк слетел с растерзанного трупа в снегу, превратившемся в грязное месиво. Только несколько клочьев одежды напоминали, что это был человек.
– Что такое? Что здесь случилось? – Стройная рыжеволосая девушка, закутанная в лисью накидку, так старалась не отстать от Ричарда, что едва удержалась в седле, когда он резко остановил лошадь. За ней более размеренно и спокойно ехала другая молодая женщина и двенадцать рыцарей Ричарда в накидках, на которых красовались алые с золотом шевроны Kлэра.
Мокрый снег шел, не переставая. Всадники выстроились полукругом и молча взирали на ужасную картину. Некоторые из них лихорадочно перекрестились. Рыжеволосая девушка проглотила комок в горле и поспешно закрылась вуалью.
– Бедняга, – прошептала она. – Кто мог такое сотворить?
– Волки. – Ричард с трудом сдерживал лошадь. – Не нужно смотреть, Матильда. Мы ничего не можем сделать для этого несчастного. Жители деревни придут и похоронят то, что оставят стервятники и хищники. – С этими словами он повернул лошадь и, понукая ее, объехал тело. За ним, отводя глаза, медленно последовали остальные. Двое или трое мужчин беспокойно сжимали рукоятки мечей.
Унылый лес Уэльса казался вымершим. Вплотную к тропе подступали дубы, ясени, буки с серебристыми ветвями. Их голые сучья и стволы мокро блестели. Мрачную тишину нарушал стук копыт на каменистых участках дороги, поскрипывание и звяканье сбруи.
Ричард с растущей тревогой поглядывал по сторонам. Ему не хотелось признаваться даже самому себе, насколько потряс его вид растерзанного тела. Так близко от цели их пути – зловещее знамение. Он заметил, что Матильда старалась держаться ближе к нему. Он понимающе улыбнулся, а про себя пожалел, что из-за вооруженного эскорта не мог посадить ее перед собой в седло. Она почувствовала бы себя значительно увереннее в его надежных объятиях.
Но без эскорта не обойтись. Ричард пристально всматривался в удлиняющиеся тени, и его рука крепче сжала меч.
Уэльс – такой глухой край. Мрачные, угрюмые горы, темные леса и дикого нрава люди – все это наполняло его душу дурными предчувствиями.
– Нам не следовало покидать Раглан, – жестко сказал он. – Прав оказался Уолтер Блот. Эти места неподходящие для путешествия женщин без основательного сопровождения.
– Но у меня достаточное сопровождение.
Ричард заметил, как ее подбородок слегка приподнялся.
– Это вы.
Издали донесся волчий вой. Эхо разнесло его по одиноким холмам. Лошади напряглись, снова прижимая уши. Матильда почувствовала, как у нее самой зашевелились волосы на затылке.
– Еще далеко? – шепотом спросила она.
– Несколько миль, – неопределенно пожал плечами Ричард. – Дай Бог нам добраться до темноты. – Он обернулся и приподнялся в стременах, чтобы лучше видеть своих людей. – Скачите во весь опор, – крикнул им Ричард и, пришпорив коня, поскакал дальше на север.
Матильда, низко пригнувшись к шее лошади, неслась за ним, с твердым намерением не отстать. Во все стороны летели комья грязи, выбитые лошадиными копытами из обрамленных ледяной коркой лужиц и начавшего подтаивать под дождем снега. Дорога становилась предательски ненадежной и скользкой.
Она снова поравнялась с Ричардом. На какое-то мгновение ее белая вуаль, выбившаяся из под мехового капюшона, закрыла ей лицо.
– Ричард, – позвала она, – подождите. Скачите помедленнее. Это наша последняя возможность поговорить…
Он немного придержал лошадь и вытер лицо.
– У нас было достаточно времени, – резко возразил он. – Но я услышал от вас немного. И мне совершенно непонятно, чем вызвано ваше появление здесь, а потому мне будет трудно при встрече с вашим разгневанным супругом дать вразумительное объяснение, почему я привез вас к нему.
Щеки ее зарделись.
– Скажите ему правду, – с вызовом ответила она.
– Очень хорошо. – Он слегка щелкнул поводьями. – Я поведаю ему, как направлялся тихо и мирно по своим делам из Тонбриджа в Глостер и встретил по пути не кого-нибудь, а его молодую жену и всего лишь в сопровождении молодой женщины, дрожавшей, как осиновый лист, которую совершенно измучили поездка в середине зимы через всю Англию. И я также скажу ему, что счел своим долгом лично проводить вас. А еще я замечу, что только безмозглый баран способен отправиться в свои дальние владения и оставить в Суссексе в обществе свекрови молодую красавицу жену, да еще вскоре после свадьбы. – Ричард выдавил из себя ироничную усмешку, наклоняясь, чтобы не задеть мокрую ветку, низко нависшую над дорогой. Уж он бы ни за что не оставил Матильду одну, будь она его женой. Он яростно сжал поводья: никто не сможет бросить обвинение Ричарду де Клэру, что он жаждал чужой жены. Его восхищала ее смелость, веселый нрав, сила воли, не свойственная большинству женщин, но не более того. Он покосился в ее сторону: она улыбалась.
– Почему вы приехали в Уэльс? – неожиданно поинтересовался он.
– Потому что, кроме как к мужу, мне больше некуда поехать, – глядя на свои руки, просто ответила она. – Я – жена барона, хозяйка нескольких замков. Рядом с ним и я тоже что-то значу. – Губы ее едва заметно дрогнули. – А в Брамбере я не больше, чем женщина, при том, что его мать ненавидит меня еще более жгучей ненавистью, чем остальных. Кроме того, там очень скучно, – с простодушной искренностью призналась она.
Он смотрел на нее и не верил своим ушам. Уильям де Броз своей неучтивостью, а также крутым и порочным нравом снискал себе такую славу, которой мало кто рискнул бы позавидовать. К тому же, он был старше ее по годам не меньше, чем вдвое. У Ричарда кровь начинала стучать в висках при одной только мысли, что такое грубое животное могло к ней прикасаться.
– И вы предпочли скуке общество своего мужа? – по-прежнему отказывался верить Ричард.
Она снова чуть заметно подняла подбородок. Эту манеру он уже успел для себя отметить.
– Я не спрашивала ваше мнение о нем. Я также не просила вас меня сопровождать, – отрезала она.
– Нет, я сам предложил вам это, – он умолк, переводя дыхание. – А еще я скажу ему, что в качестве награды за труды мне достаточно приглашения на пир, который, как известно, он устраивает завтра для принца Сейсилла. Я решительно откажусь от золота и драгоценностей, которыми он захочет осыпать меня за то, что я взял вас под свою защиту. Я благородно отвергну его похвалу и бесконечные изъявления благодарности.
Матильда усмехнулась краем губ: все знали, что муж ее не отличался щедростью.
– А если он придет в ярость из-за моего появления? – мрачнея, спросила она, искоса глядя на Ричарда.
– Наконец-то вы задумались о такой возможности! – сердито бросил Ричард. – Он, может быть, изобьет вас и отправит назад в Брамбер. Вы вполне этого заслуживаете.
Мелькнувшая за деревьями тень привлекла его внимание. Он напряженно всматривался в окружавший их лес. Они проезжали местность, поросшую можжевельником, образовавшем непроходимые заросли, – лучшее место для засады трудно подыскать. В глубине души Ричард сомневался, что его люди даже при их хорошем вооружении смогут противостоять ловким крикливым валлийцам, если те вздумают напасть. До него доходили слухи, что валлийцы внезапностью атаки заставали человека врасплох и расправлялись с ним, не давая ему даже выхватить меч. Он содрогался всякий раз, думая обо всех опасностях, которые поджидали Матильду на пути, который она с такой решимостью намерена была преодолеть со своей единственной спутницей – Нелл.
– Вы бы так же поступили со своей женой?
Они снова ехали бок о бок, и она поглядывала на него, вытирая мокрое от дождя лицо.
– Как именно?
– Избили бы и отослали домой?
– Конечно. Особенно, явись она в сопровождении такого молодого красавца, как я. – Он заставил себя улыбнуться, но глаза его сквозь сетку дождя смотрели по сторонам с внимательным прищуром.
Матильда взглянула на него и предпочла сменить тему.
– Бедняжка Нелл еще держится, – проговорила она, оглядываясь на бледную, сгорбившуюся в седле девушку. Нелл, не отрываясь, смотрела на свои окоченевшие руки, вцепившиеся в мокрые поводья. Она явно была готова расплакаться, не обращая внимания ни на беззлобные шутки рыцарей, ни на навьюченных животных, задевавших ее лошадь своей громоздкой поклажей. Матильда сочувственно улыбнулась. – Она с такой охотой последовала за мной, а теперь об этом сильно жалеет. Ее не отпускает страх, и она вот-вот готова расплакаться с той самой минуты, как мы выехали за пределы Суссекса. Даже ваше присутствие ее не успокаивает. А вид того растерзанного волками бедняги стал последней каплей. Ночью ее ждут кошмарные сны.
– Не следует над ней посмеиваться. – Ричард наклонился, похлопал лошадь по потной шее. – Она проявила большое мужество, отважившись ехать с вами. Ваш вид возле окровавленных останков также нельзя было назвать невозмутимым. Не забывайте и о том, что больше никто не вызвался вас сопровождать.
Матильда сердито сдвинула брови и выместила свое возмущение на лошади, вонзив каблуки ей в бока. Не ожидавшая подобного лошадь сделала рывок, и Матильде, чтобы удержаться, пришлось ухватиться за седло.
– Большинство женщин в замке – слуги не мои, а леди Берты, – с вызовом заявила она. – Я не хотела, чтобы они ехали со мной. Когда мы доберемся до Абергавенни, я непременно попрошу Уильяма, чтобы он выделил слуг для меня.
– Неплохая мысль, – подавил улыбку Ричард. – Теперь подождите Нелл и скачите вместе с ней, а я проеду вперед. Хочу проверить, все ли спокойно. – Пришпорив коня, он пустил его галопом, не давая ей времени возразить.
Его настораживала подозрительная тишина леса. Он не понимал, куда подевались дровосеки, углежеги, свинопасы, которых обычно часто можно было встретить в лесах. А если не их, то чьи глаза следили за ним из кустов? Он отчетливо чувствовал чье-то присутствие.
Матильда недовольно придержала лошадь, поджидая, пока с ней поравняется Нелл. Вокруг ярко-голубых глаз девушки от голода появились красные круги.
– Мы уже близко, правда, миледи? – попыталась улыбнуться она. – У меня руки ломит от холода, а еще я промокла до костей и очень устала. Я не представляла, что от Брамбера сюда так много дней пути. – В ее голосе дрожали слезы, что было так на нее не похоже. Такая перемена не понравилась хозяйке.
– Мы почти приехали, Нелл. – Матильда даже не пыталась скрыть свое раздражение. Ее взгляд был устремлен вперед, туда, куда ускакал Ричард. Тем временем лес поредел, они проезжали по открытому ветрам гребню горы, поросшему прибитыми дождем папоротниками. Справа на склоне зашевелились кусты остролиста. Матильда напрягла зрение, всматриваясь в блестящую зелень. У нее заколотилось сердце. Кто-то затаился в зарослях и поджидал их.
В этот момент сквозь кусты продрались два оленя и ринулись прочь, вверх по горе. К ней подскакал Ричард.
– А я уже начал думать, что наше путешествие хотят прервать. – Он улыбался, но держал в руке вынутый из ножен меч. – Вы их видели? Может быть, послать погоню? Это был бы наш вклад в приготовления к завтрашнему пиру.
Они снова оказались в гуще леса. Устилавшая землю у подножия ясеней и буков прошлогодняя листва приглушала стук копыт. Время от времени слева в отдалении в просветах между деревьями виднелась река Аск. Дождевые капли мелкими оспинками усеивали серую гладь ее холодных вод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Беннет осторожно взял ее за руку.
– Джо, вы слышите меня? Хорошо. Сейчас я немного пощекочу вам руку, чтобы вы улыбнулись. Вы чувствуете щекотку?
Сара сдавленно ахнула. Беннет вытащил из лацкана булавку и глубоко вколол ее в ладонь Джо, которая улыбнулась с закрытыми глазами, недоумевая, почему не задернут шторы, ведь солнце так слепит, что на него невозможно смотреть.
Беннет взглянул на Сару и перевел взгляд на Джо.
– А сейчас я хочу, чтобы вы вернулись в то время, когда были маленькой девочкой…
Спустя десять минут в атмосферу сосредоточенности вторгся шепот Сары:
– Карл, я не видела еще более восприимчивого человека.
Он покосился на Сару, сдвинув брови. Все его внимание было приковано к откинувшейся на подушки фигуре на диване перед ним.
– Чутье подсказывало мне, что она скорее всего невероятно восприимчива, – тихо отозвался Беннет. – Не могу понять, почему Коуэну не удалось, если только… – Он умолк, не договорив, пристально вглядываясь в Джо.
– Если что?
– Если только он не внушил ей, что ей следует все забыть. – Он обернулся вновь к Джо. – А сейчас, моя дорогая Джо, мне хочется, чтобы вы перенеслись во времена задолго до вашего рождения, в темноту, когда вы свободно парили…
Джо в этот момент пошевелилась, беспокойно поводя головой. Но вот она успокоилась и продолжала его слушать.
– Теперь, Джо, вы проникли за темную пелену. У вас другая жизнь. Вы – другой человек, в ином времени, припоминаете? Можете рассказать, что видите?
Джо раскрыла глаза и стала напряженно всматриваться в пространство перед собой, где находился диванный валик, но он сейчас для нее не существовал.
– Темнеет, – неуверенно проговорила она. – Вокруг темно и холодно.
– Вы находитесь внутри помещения или снаружи? – спросил Беннет, хмуро глядя на окно, за которым на самом деле потемнело. Дружные потоки летнего ливня заливали стекла, с громким бульканьем вода вырывалась из разрушенного водостока. Звучно прогремел гром.
– Темно из-за деревьев, – медленно продолжала объяснять Джо. – Они растут так часто. Мне этот лес совсем не нравится.
– Вы знаете, что за лес вас окружает? – Беннет с повышенным вниманием наблюдал за ней.
– Нет.
– Можете назвать себя? Как ваше имя?
– Не знаю, – по тону чувствовалось, что вопрос немного смутил ее. – Некоторые называют меня Матильда, нет, Молли… не знаю…
– Можете что-либо рассказать о себе, Матильда? Где вы живете?
Джо оттолкнулась от подушек и выпрямилась, продолжая смотреть в пространство.
– Я живу далеко от этих мест, – твердо проговорила она и уточнила: – В горах. – Она затрясла головой, словно удивляясь. – Передо мной горы. Такие черные, вижу их смутно, как будто сквозь дымку. Они не такие, как дома. – Она, как ребенок принялась тереть глаза кулаками. Вид у нее был явно озадаченный. – Ничего не знаю. Не могу ничего вспомнить. Мне хочется спать. – Она прилегла на диван и закрыла глаза.
– Матильда, расскажите мне еще что-нибудь. Что вы делаете? – с мягкой настойчивостью продолжал расспрашивать Беннет.
Ответа он не получил.
– Вы идете по лесу или едете верхом?
Джо упрямо нахохлилась и по-прежнему молчала. Беннет вздохнул.
– Пожалуйста, расскажите, как вы одеты? На вас самое красивое платье? – уговаривал ее Беннет. Он взглянул на часы, а затем обратился к Саре: – Жаль, мне показалось, нас ждет нечто интересное. Может быть, нам представится другая воз…
Восклицание Джо прервало его на полуслове.
– Они велели мне все забыть. Но разве я могу? Это же происходит сейчас…
Беннет вновь впился взглядом в лицо Джо. Весь в напряжении, он наклонился к ней.
Джо медленно поднялась с дивана. Сделав несколько шагов, она остановилась, вглядываясь в стену широко раскрытыми глазами.
– Прекратится когда-нибудь эта метель или нет? – Вопрос ее прозвучал вполне отчетливо. Она обхватила себя руками, словно замерзла в своем тонком летнем платье и пыталась согреться. Ее бил сильный озноб.
– Да, сильно метет, – осторожно согласился Беннет.
– Я надеялась, метель уляжется, и мы сможем добраться до замка, – нахмурилась Джо. – Не люблю метель. В лесу тогда становится так неприятно темно.
– А вы не могли бы назвать дату или месяц?
– Скоро Рождество, – улыбнулась она. – Время праздника.
– А год какой, знаете? – он взял блокнот с ручкой, продолжая внимательно смотреть в лицо Джо. Ее сосредоточенный взгляд был устремлен на что-то, видимое ей одной. Он дотронулся до ее руки: она оказалась холоднее льда.
– Идет двадцатый год правления нашего повелителя короля Генриха, – четко ответила Джо. – Что за нелепый вопрос? – Она сделала еще шаг. – О, матерь Божья, мы почти приехали. – Голос ее упал до шепота. – Я еду к Уильяму.
– А кто такой Уильям? – Беннет настолько увлекся, что перестал писать, с нетерпением ожидая ответа.
Но Джо молчала. Все ее внимание сосредоточилось на том, что лежало перед ней на снегу посреди дороги. Она отчетливо видела окровавленное человеческое тело.
6
Тающий снег краснел от крови. Лошадь Ричарда, молодого графа Клэрского и Хартфордского, прижав уши, в испуге рванулась в сторону. Он осадил ее и, с трудом удерживая, направил по краю тропы в объезд останков недавнего кровавого пиршества. Чуя мертвечину и волков, животное храпело от ужаса и сопротивлялось. При их приближении канюк слетел с растерзанного трупа в снегу, превратившемся в грязное месиво. Только несколько клочьев одежды напоминали, что это был человек.
– Что такое? Что здесь случилось? – Стройная рыжеволосая девушка, закутанная в лисью накидку, так старалась не отстать от Ричарда, что едва удержалась в седле, когда он резко остановил лошадь. За ней более размеренно и спокойно ехала другая молодая женщина и двенадцать рыцарей Ричарда в накидках, на которых красовались алые с золотом шевроны Kлэра.
Мокрый снег шел, не переставая. Всадники выстроились полукругом и молча взирали на ужасную картину. Некоторые из них лихорадочно перекрестились. Рыжеволосая девушка проглотила комок в горле и поспешно закрылась вуалью.
– Бедняга, – прошептала она. – Кто мог такое сотворить?
– Волки. – Ричард с трудом сдерживал лошадь. – Не нужно смотреть, Матильда. Мы ничего не можем сделать для этого несчастного. Жители деревни придут и похоронят то, что оставят стервятники и хищники. – С этими словами он повернул лошадь и, понукая ее, объехал тело. За ним, отводя глаза, медленно последовали остальные. Двое или трое мужчин беспокойно сжимали рукоятки мечей.
Унылый лес Уэльса казался вымершим. Вплотную к тропе подступали дубы, ясени, буки с серебристыми ветвями. Их голые сучья и стволы мокро блестели. Мрачную тишину нарушал стук копыт на каменистых участках дороги, поскрипывание и звяканье сбруи.
Ричард с растущей тревогой поглядывал по сторонам. Ему не хотелось признаваться даже самому себе, насколько потряс его вид растерзанного тела. Так близко от цели их пути – зловещее знамение. Он заметил, что Матильда старалась держаться ближе к нему. Он понимающе улыбнулся, а про себя пожалел, что из-за вооруженного эскорта не мог посадить ее перед собой в седло. Она почувствовала бы себя значительно увереннее в его надежных объятиях.
Но без эскорта не обойтись. Ричард пристально всматривался в удлиняющиеся тени, и его рука крепче сжала меч.
Уэльс – такой глухой край. Мрачные, угрюмые горы, темные леса и дикого нрава люди – все это наполняло его душу дурными предчувствиями.
– Нам не следовало покидать Раглан, – жестко сказал он. – Прав оказался Уолтер Блот. Эти места неподходящие для путешествия женщин без основательного сопровождения.
– Но у меня достаточное сопровождение.
Ричард заметил, как ее подбородок слегка приподнялся.
– Это вы.
Издали донесся волчий вой. Эхо разнесло его по одиноким холмам. Лошади напряглись, снова прижимая уши. Матильда почувствовала, как у нее самой зашевелились волосы на затылке.
– Еще далеко? – шепотом спросила она.
– Несколько миль, – неопределенно пожал плечами Ричард. – Дай Бог нам добраться до темноты. – Он обернулся и приподнялся в стременах, чтобы лучше видеть своих людей. – Скачите во весь опор, – крикнул им Ричард и, пришпорив коня, поскакал дальше на север.
Матильда, низко пригнувшись к шее лошади, неслась за ним, с твердым намерением не отстать. Во все стороны летели комья грязи, выбитые лошадиными копытами из обрамленных ледяной коркой лужиц и начавшего подтаивать под дождем снега. Дорога становилась предательски ненадежной и скользкой.
Она снова поравнялась с Ричардом. На какое-то мгновение ее белая вуаль, выбившаяся из под мехового капюшона, закрыла ей лицо.
– Ричард, – позвала она, – подождите. Скачите помедленнее. Это наша последняя возможность поговорить…
Он немного придержал лошадь и вытер лицо.
– У нас было достаточно времени, – резко возразил он. – Но я услышал от вас немного. И мне совершенно непонятно, чем вызвано ваше появление здесь, а потому мне будет трудно при встрече с вашим разгневанным супругом дать вразумительное объяснение, почему я привез вас к нему.
Щеки ее зарделись.
– Скажите ему правду, – с вызовом ответила она.
– Очень хорошо. – Он слегка щелкнул поводьями. – Я поведаю ему, как направлялся тихо и мирно по своим делам из Тонбриджа в Глостер и встретил по пути не кого-нибудь, а его молодую жену и всего лишь в сопровождении молодой женщины, дрожавшей, как осиновый лист, которую совершенно измучили поездка в середине зимы через всю Англию. И я также скажу ему, что счел своим долгом лично проводить вас. А еще я замечу, что только безмозглый баран способен отправиться в свои дальние владения и оставить в Суссексе в обществе свекрови молодую красавицу жену, да еще вскоре после свадьбы. – Ричард выдавил из себя ироничную усмешку, наклоняясь, чтобы не задеть мокрую ветку, низко нависшую над дорогой. Уж он бы ни за что не оставил Матильду одну, будь она его женой. Он яростно сжал поводья: никто не сможет бросить обвинение Ричарду де Клэру, что он жаждал чужой жены. Его восхищала ее смелость, веселый нрав, сила воли, не свойственная большинству женщин, но не более того. Он покосился в ее сторону: она улыбалась.
– Почему вы приехали в Уэльс? – неожиданно поинтересовался он.
– Потому что, кроме как к мужу, мне больше некуда поехать, – глядя на свои руки, просто ответила она. – Я – жена барона, хозяйка нескольких замков. Рядом с ним и я тоже что-то значу. – Губы ее едва заметно дрогнули. – А в Брамбере я не больше, чем женщина, при том, что его мать ненавидит меня еще более жгучей ненавистью, чем остальных. Кроме того, там очень скучно, – с простодушной искренностью призналась она.
Он смотрел на нее и не верил своим ушам. Уильям де Броз своей неучтивостью, а также крутым и порочным нравом снискал себе такую славу, которой мало кто рискнул бы позавидовать. К тому же, он был старше ее по годам не меньше, чем вдвое. У Ричарда кровь начинала стучать в висках при одной только мысли, что такое грубое животное могло к ней прикасаться.
– И вы предпочли скуке общество своего мужа? – по-прежнему отказывался верить Ричард.
Она снова чуть заметно подняла подбородок. Эту манеру он уже успел для себя отметить.
– Я не спрашивала ваше мнение о нем. Я также не просила вас меня сопровождать, – отрезала она.
– Нет, я сам предложил вам это, – он умолк, переводя дыхание. – А еще я скажу ему, что в качестве награды за труды мне достаточно приглашения на пир, который, как известно, он устраивает завтра для принца Сейсилла. Я решительно откажусь от золота и драгоценностей, которыми он захочет осыпать меня за то, что я взял вас под свою защиту. Я благородно отвергну его похвалу и бесконечные изъявления благодарности.
Матильда усмехнулась краем губ: все знали, что муж ее не отличался щедростью.
– А если он придет в ярость из-за моего появления? – мрачнея, спросила она, искоса глядя на Ричарда.
– Наконец-то вы задумались о такой возможности! – сердито бросил Ричард. – Он, может быть, изобьет вас и отправит назад в Брамбер. Вы вполне этого заслуживаете.
Мелькнувшая за деревьями тень привлекла его внимание. Он напряженно всматривался в окружавший их лес. Они проезжали местность, поросшую можжевельником, образовавшем непроходимые заросли, – лучшее место для засады трудно подыскать. В глубине души Ричард сомневался, что его люди даже при их хорошем вооружении смогут противостоять ловким крикливым валлийцам, если те вздумают напасть. До него доходили слухи, что валлийцы внезапностью атаки заставали человека врасплох и расправлялись с ним, не давая ему даже выхватить меч. Он содрогался всякий раз, думая обо всех опасностях, которые поджидали Матильду на пути, который она с такой решимостью намерена была преодолеть со своей единственной спутницей – Нелл.
– Вы бы так же поступили со своей женой?
Они снова ехали бок о бок, и она поглядывала на него, вытирая мокрое от дождя лицо.
– Как именно?
– Избили бы и отослали домой?
– Конечно. Особенно, явись она в сопровождении такого молодого красавца, как я. – Он заставил себя улыбнуться, но глаза его сквозь сетку дождя смотрели по сторонам с внимательным прищуром.
Матильда взглянула на него и предпочла сменить тему.
– Бедняжка Нелл еще держится, – проговорила она, оглядываясь на бледную, сгорбившуюся в седле девушку. Нелл, не отрываясь, смотрела на свои окоченевшие руки, вцепившиеся в мокрые поводья. Она явно была готова расплакаться, не обращая внимания ни на беззлобные шутки рыцарей, ни на навьюченных животных, задевавших ее лошадь своей громоздкой поклажей. Матильда сочувственно улыбнулась. – Она с такой охотой последовала за мной, а теперь об этом сильно жалеет. Ее не отпускает страх, и она вот-вот готова расплакаться с той самой минуты, как мы выехали за пределы Суссекса. Даже ваше присутствие ее не успокаивает. А вид того растерзанного волками бедняги стал последней каплей. Ночью ее ждут кошмарные сны.
– Не следует над ней посмеиваться. – Ричард наклонился, похлопал лошадь по потной шее. – Она проявила большое мужество, отважившись ехать с вами. Ваш вид возле окровавленных останков также нельзя было назвать невозмутимым. Не забывайте и о том, что больше никто не вызвался вас сопровождать.
Матильда сердито сдвинула брови и выместила свое возмущение на лошади, вонзив каблуки ей в бока. Не ожидавшая подобного лошадь сделала рывок, и Матильде, чтобы удержаться, пришлось ухватиться за седло.
– Большинство женщин в замке – слуги не мои, а леди Берты, – с вызовом заявила она. – Я не хотела, чтобы они ехали со мной. Когда мы доберемся до Абергавенни, я непременно попрошу Уильяма, чтобы он выделил слуг для меня.
– Неплохая мысль, – подавил улыбку Ричард. – Теперь подождите Нелл и скачите вместе с ней, а я проеду вперед. Хочу проверить, все ли спокойно. – Пришпорив коня, он пустил его галопом, не давая ей времени возразить.
Его настораживала подозрительная тишина леса. Он не понимал, куда подевались дровосеки, углежеги, свинопасы, которых обычно часто можно было встретить в лесах. А если не их, то чьи глаза следили за ним из кустов? Он отчетливо чувствовал чье-то присутствие.
Матильда недовольно придержала лошадь, поджидая, пока с ней поравняется Нелл. Вокруг ярко-голубых глаз девушки от голода появились красные круги.
– Мы уже близко, правда, миледи? – попыталась улыбнуться она. – У меня руки ломит от холода, а еще я промокла до костей и очень устала. Я не представляла, что от Брамбера сюда так много дней пути. – В ее голосе дрожали слезы, что было так на нее не похоже. Такая перемена не понравилась хозяйке.
– Мы почти приехали, Нелл. – Матильда даже не пыталась скрыть свое раздражение. Ее взгляд был устремлен вперед, туда, куда ускакал Ричард. Тем временем лес поредел, они проезжали по открытому ветрам гребню горы, поросшему прибитыми дождем папоротниками. Справа на склоне зашевелились кусты остролиста. Матильда напрягла зрение, всматриваясь в блестящую зелень. У нее заколотилось сердце. Кто-то затаился в зарослях и поджидал их.
В этот момент сквозь кусты продрались два оленя и ринулись прочь, вверх по горе. К ней подскакал Ричард.
– А я уже начал думать, что наше путешествие хотят прервать. – Он улыбался, но держал в руке вынутый из ножен меч. – Вы их видели? Может быть, послать погоню? Это был бы наш вклад в приготовления к завтрашнему пиру.
Они снова оказались в гуще леса. Устилавшая землю у подножия ясеней и буков прошлогодняя листва приглушала стук копыт. Время от времени слева в отдалении в просветах между деревьями виднелась река Аск. Дождевые капли мелкими оспинками усеивали серую гладь ее холодных вод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84