К счастью, вынося свой суд, истор
ия принимает во внимание людские дела, а не побуждения, и поэтому бостонц
ы могут тешить себя мыслью, что их предки были привержены идеям свободы и
демократии, геройски совершили революцию и внесли огромный вклад в либе
ральную культуру, написав немало картин и книг. Бостон Ч это город, где жи
ли Адамс и Ревер, где до сих пор чтут и лелеют старую северную церковь и во
споминания о битве на Маячном холме.
Но есть у Бостона и другое лицо. Точнее, темная изнанка, на которой вытканы
позорные столбы, колодки, сценки пыток водой и охоты на ведьм. Едва ли кто-
то из ныне живущих видит в этих орудиях пыток то, чем они были в действител
ьности, Ч свидетельства болезненной одержимости, душевного недомоган
ия и порочной жестокости, доказательства того факта, что применявшее их
общество жило в коконе страха перед грехопадением, вечным проклятием, ад
ским пламенем, мором и индейцами, выстраивая все эти жупелы примерно в то
м порядке, в котором они перечислены здесь. Это было настороженное, подоз
рительное и напуганное общество. Иными словами, общество реакционных фа
натиков веры.
Отчасти в этом повинно географическое положение Бостона. Когда-то на ме
сте города было болото, совершенно непролазная трясина. Говорят, этим об
ъясняется наш влажный климат, благодаря которому тут всегда премерзкая
погода. Впрочем, существует и мнение, что болота тут ни при чем.
Бостонцы имеют привычку забывать свою историю, во всяком случае, изрядну
ю её часть. Словно дитя трущоб, выбившееся «в люди», город совсем не держит
ся за свои корни и даже норовит скрыть их от остального мира. Еще в бытност
ь его поселением простолюдинов тут зародилась нетитулованная аристокр
атия, не менее косная, чем древнейшие кланы Европы. Как город истинной вер
ы, Бостон стал колыбелью научного сообщества, не знающего себе равных на
восточном побережье. Кроме того, Бостон одержим нарциссизмом, и это родн
ит его с другим городом весьма сомнительного происхождения Ч Сан-Франц
иско.
К великому их сожалению, обоим этим городам никак не удается полностью о
свободиться от пут прошлого. Над Сан-Франциско до сих пор витает дух сует
ливой и жестокой «золотой лихорадки», не дающий ему превратиться в мещан
ски-претенциозный аристократический город восточного образца. А Босто
н, как ни силится, не может окончательно избавиться от пуританизма и снов
а стать английским городом.
И целые общины, и отдельные их члены крепко связаны узами прошлого. Оно по
всюду Ч в строении наших скелетов, в распределении волосяного покрова,
в цвете кожи, в том, как мы стоим, ходим, одеваемся и мыслим.
Памятуя об этом, я отправился на встречу со студентом медицинской школы
Уильямом Харви Шаттуком Рэндэллом.
Полагаю, любой человек, нареченный в честь Уильяма Харви (британского су
дебного врача, который в 1628 году открыл, что человеческая кровь течет по за
мкнутому кругу), должен чувствовать себя набитым дураком. Это все равно ч
то быть названным в честь Наполеона или Гранта: такое имятворчество Ч в
ызов для ребенка, а может быть, и непосильно тяжкое бремя. Есть немало веще
й, с которыми человеку не так-то просто сжиться. Но труднее всего поладить
с собственным именем.
Взять, к примеру, Джорджа Печеньеддера. После медицинской школы, где он че
тыре года был многострадальной мишенью всевозможных насмешек и поднач
ек, Джордж получил диплом хирурга и стал специализироваться на печени и
желчном пузыре. Это была самая большая глупость, которую только мог сове
ршить человек с таким именем, но Джордж двинулся по избранному пути спок
ойно и решительно, словно эта судьба была предначертана ему свыше. В како
м-то смысле так, наверное, и было. Спустя много лет, когда коллеги выдохлис
ь, и их шуточки стали совсем уж плоскими, Печеньеддеру вдруг захотелось с
менить имя, но, увы, это было невозможно, ибо по закону, человек, получивший
степень доктора медицины, теряет такое право. То есть, имя-то сменить он м
ожет, но тогда его диплом теряет законную силу, вот почему суды каждый год
переживают нашествия выпускников медицинских школ, желающих обзавести
сь более благозвучной фамилией, которая затем и будет вписана в диплом.
Я очень сомневался, что Уильям Харви Шаттук Рэндэлл когда-либо сменит им
я, которое, помимо обязательств, давало ему значительные преимущества, о
собенно в том случае, если он останется жить в Бостоне. Выглядел он доволь
но миловидно Ч рослый белокурый парень с приятным открытым лицом. Истый
американец, цельная личность, облик которой придавал окружающему нелеп
ый и немного потешный вид.
Уильям Харви Шаттук Рэндэлл проживал на первом этаже Шератон-холла, общ
ежития медицинской школы. Его комната, как и большинство других, была рас
считана на одного постояльца, но значительно превосходила размерами лю
бую другую в том же здании. Она была гораздо просторнее, чем та каморка на
четвертом этаже, в которой в бытность свою здешним студентом ютился я. Ко
мнаты наверху много дешевле.
Теперь тут все перекрасили, и стены, которые в мои времена были грязно-сер
ыми, как яйца доисторических ящеров, стали тошнотворно-зелеными. Но кори
доры остались все такими же мрачными, лестницы Ч такими же грязными, воз
дух Ч таким же затхлым. Тут по-прежнему воняло нестиранными носками, уче
бниками и хлоркой.
Рэндэлл обустроил свое жилище с большим вкусом. Старинное убранство, меб
ель, достойная версальского аукциона. От потертого алого бархата и обшар
панной позолоты веяло каким-то тусклым великолепием и светлой тоской по
былым временам.
Рэндэлл отступил в сторону и пригласил меня войти, даже не поинтересовав
шись, кто я такой. Наверное, с первого взгляда распознал во мне эскулапа. Е
сли долго трешься среди врачей, у тебя вырабатывается чутье на них.
Я вошел в комнату и сел.
Ч Вы насчет Карен? Ч спросил он скорее озабоченно, чем печально, словно
только что вернулся с важного совещания или, наоборот, собирался куда-то
бежать.
Ч Да, Ч ответил я. Ч Понимаю, что сейчас не время…
Ч Ничего страшного. Спрашивайте.
Я закурил сигарету и бросил спичку в золоченую пепельницу венецианског
о стекла, безобразную, но явно дорогую.
Ч Я хотел поговорить с вами о ней.
Ч Что ж, давайте.
Я все ждал, когда же он спросит, кто я такой, но его это, похоже, не волновало.
Уильям устроился в кресле напротив меня, закинул ногу на ногу и сказал:
Ч Итак, что вы хотите знать?
Ч Когда вы последний раз видели ее?
Ч В субботу. Она приехала из Нортгемптона автобусом, и я встретил её на а
втовокзале вскоре после обеда. У меня было часа два времени, и я довез Каре
н до дома.
Ч Как она выглядела?
Уильям передернул плечами.
Ч Нормально. Все было в порядке. Карен держалась бодрячком, все рассказы
вала мне про колледж и свою подружку. А ещё болтала о тряпках и тому подобн
ой ерунде.
Ч Она не нервничала? Не казалась подавленной?
Ч Ничуть. Вела себя как обычно. Может, немного волновалась, потому что ве
рнулась домой после долгой отлучки. Чуть-чуть тревожилась из-за учебы. Ро
дители до сих пор считают Карен маленькой девочкой, и она была убеждена, ч
то они не верят в её способность усваивать знания. Она была… как бы это ска
зать? Немного дерзкой, что ли.
Ч А до прошлой субботы? Когда вы виделись последний раз?
Ч Не знаю. Вероятно, в конце августа.
Ч Значит, в субботу произошло своего рода воссоединение семьи?
Ч Да, Ч подтвердил Уильям. Ч Я всегда радовался встречам с сестрой. Она
была настоящим живчиком и обладала способностями мима. Умела сыграть пр
офессора или влюбленного юношу так, что вы покатывались со смеху. Это уме
ние и помогло ей заполучить машину.
Ч Машину?
Ч В субботу вечером мы ужинали всей семьей Ч Карен, я, Ив и дядя Питер.
Ч Ив?
Ч Моя мачеха, Ч объяснил Уильям. Ч Мы зовем её Ив.
Ч Значит, вас было пятеро.
Ч Четверо.
Ч А ваш отец?
Ч Он работал, Ч Уильям произнес это таким деловитым тоном, что я предпо
чел воздержаться от расспросов.
Ч Карен понадобилась машина, Ч продолжал он, Ч а Ив ей отказала: не хоте
ла, чтобы Карен каталась ночи напролет. Тогда она обратилась к дядюшке Пи
теру, которого легче уговорить. Ему тоже не хотелось снабжать Карен коле
сами, но она пригрозила, что начнет имитировать его, и тотчас получила жел
аемое.
Ч А как же сам Питер добрался до дома?
Ч Я подвез его по пути сюда.
Ч Значит, в субботу вы провели в обществе Карен несколько часов?
Ч Да, с часу дня до десяти вечера.
Ч А потом уехали с вашим дядюшкой?
Ч Совершенно верно.
Ч А Карен?
Ч Осталась с Ив.
Ч Она уходила из дома тем вечером?
Ч Наверное. Иначе зачем бы ей машина?
Ч Не сказала, куда отправляется?
Ч В Гарвард. У неё там подружки.
Ч Вы видели её в воскресенье?
Ч Нет, только в субботу.
Ч Скажите, не показалось ли вам, что у Карен несколько необычный вид?
Уильям покачал головой.
Ч Нет. Карен как Карен. Немножко поправилась, но такое бывает со всеми пе
рвокурсницами. Летом она много двигалось, играла в теннис, плавала, а с нач
алом занятий все эти упражнения пришлось прекратить, вот она и накинула
несколько фунтов. Ч Он тускло улыбнулся. Ч Мы даже подшучивали над ней.
Карен сетовала на отвратительную еду, а мы ответили, что еда, должно быть,
не так уж плоха, раз от неё раздаются вширь.
Ч Карен всегда была склонна к полноте?
Ч Наоборот. Тщедушная, почти костлявая, она изрядно смахивала на мальчи
шку. А потом вдруг налилась и расцвела, словно бабочка вылупилась из коко
на.
Ч Значит, прежде у неё никогда не бывало избыточного веса?
Уильям пожал плечами.
Ч Не знаю. По правде говоря, я не обращал на это внимания.
Ч А больше вы ничего не заметили?
Ч Ничего.
Я обвел взглядом комнату. На столе, рядом с «Патологией и хирургической а
натомией» Роббинса, стояла фотография, на которой были запечатлены Уиль
ям и Карен. Оба были черны от загара и выглядели совершенно здоровыми. Уил
ьям проследил за моим взглядом.
Ч Снимок сделан прошлой весной на Багамах, Ч сообщил он. Ч В кои-то век
и нам удалось выкроить недельку и отдохнуть всей семьей. Мы прекрасно пр
овели время.
Я встал и, подойдя к столу, внимательно всмотрелся в фотографию. Карен выг
лядела сногсшибательно. Синие глаза и белокурые волосы красиво оттенял
и её темную загорелую кожу.
Ч Понимаю, что мой вопрос звучит странно, Ч сказал я. Ч Но скажите, всег
да ли на бедрах и предплечьях Карен были черные волоски?
Ч И впрямь занятно, Ч задумчиво проговорил Уильям. Ч Теперь я припоми
наю, как в субботу дядя Питер посоветовал Карен обесцветить эти волоски
или натереть их воском. Она впала в бешенство, но через пару минут поостыл
а и рассмеялась.
Ч Значит, волоски появились недавно?
Ч Наверное. Или они были всегда, но я не замечал. А что?
Ч Пока не знаю, Ч ответил я.
Уильям встал и подошел к фотографии.
Ч А по виду и не скажешь, что такой девушке может понадобиться аборт, Ч п
роговорил он. Ч Славная, жизнерадостная, забавная девчонка. У неё было зо
лотое сердце. Понимаю, что это звучит глупо, но так оно и было. Семья считал
а её чем-то вроде живого талисмана. Она была всеобщей любимицей.
Ч Куда она ездила прошлым летом? Ч спросил я.
Уильям покачал головой.
Ч Понятия не имею.
Ч Вы не шутите?
Ч Ну, вообще-то Карен должна была ехать на мыс и работать в картинной гал
ерее в Провинстауне. Ч Он помолчал. Ч Но я не думаю, что она просидела там
долго. Наверное, проводила время на Холме. У неё там были дружки. Она колле
кционировала разных чокнутых.
Ч Что за дружки? Какого пола?
Ч Какого угодно, Ч Уильям передернул плечами. Ч Впрочем, я не в курсе. К
арен пару раз упоминала их, но вскользь. А когда я начинал расспрашивать о
б этом, она только смеялась и переводила разговор на другое. Ей всегда уда
валось повернуть все по-своему.
Ч Она называла какие-нибудь имена?
Ч Возможно, но я не помню. Она вообще очень вольно обращалась с именами, г
оворила о каких-нибудь людях так, словно подразумевалось, что вы их прекр
асно знаете, никогда не называла фамилий. И бесполезно было говорить ей, ч
то вы сроду не слыхали ни о каких Херби, Сюсю и Элли. Ч Уильям усмехнулся.
Ч Помню, однажды Карен передразнивала девчонку, которая пускала мыльны
е пузыри.
Я поднялся.
Ч Ну что ж… Надо полагать, вы очень устали. Чем вы сейчас занимаетесь?
Ч Хирургией. Только что прошли акушерство и гинекологию.
Ч Нравится?
Ч Нормально, Ч добродушно ответил он.
Уже с порога я спросил:
Ч Где вы проходили акушерскую практику?
Ч В бостонском роддоме. Ч Он посмотрел на меня и нахмурился. Ч И, предво
схищая ваш следующий вопрос, скажу честно: да, я ассистировал при ПВ и знаю
, как сделать аборт. Но в воскресенье я был на ночном дежурстве в больнице.
Вот так-то.
Ч Спасибо, что приняли меня, Ч сказал я.
Ч Всегда к вашим услугам.
Выходя из общежития, я увидел рослого худощавого седовласого мужа, шагав
шего мне навстречу. Разумеется, я сразу узнал его. Джей Ди Рэндэлла ни с ке
м не спутаешь.
12
Солнце уже садилось, и квадратный двор общежития был залит золотистым св
етом. Я закурил сигарету и двинулся навстречу Рэндэллу. Когда он заметил
меня, его глаза едва заметно округлились, мгновение спустя на губах Джей
Ди заиграла улыбка.
Ч Доктор Берри! Ч вполне дружеским тоном произнес он и протянул мне рук
у Ч чистую руку хирурга, надраенную до самого локтя, даже выше.
Ч Здравствуйте, доктор Рэндэлл.
Ч Вы хотели меня видеть? Ч спросил он.
Я недоуменно вскинул брови.
Ч Секретарша сказала, что вы заходили за историей болезни, Ч пояснил Дж
ей Ди.
Ч Ах, да! Ч спохватился я. Ч Насчет карточки.
Рэндэлл снисходительно улыбнулся. Он был на полголовы выше меня.
Ч Полагаю, нам не мешало бы кое-что выяснить.
Ч Хорошо, давайте.
Ч Идемте.
Он вовсе не собирался говорить со мной приказным тоном. Это получилось к
ак бы само собой. Еще одно напоминание о том, что хирурги Ч последние само
дуры рода людского. Последняя каста, которой дана полная и неограниченна
я власть над жизнью. Ведь хирург отвечает и за больного, и за действия свои
х помощников. Короче, за все.
Мы побрели в сторону автостоянки. Меня не оставляло ощущение, что Джей Ди
специально искал встречи со мной. Я понятия не имел, как он догадался, где
меня искать, но нутром чуял, что Рэндэлл явился сюда по мою душу. Его руки б
олтались как плети, и я по какой-то неведомой причине уставился на них. Во
зможно, потому что вспомнил наблюдение невропатологов: они подметили, чт
о человек, переживший паралич, при ходьбе размахивает поврежденной руко
й гораздо менее энергично, чем здоровой. У Рэндэлла были непропорциональ
но крупные кисти, сильные, волосатые и темно-багровые. Ногти не длиннее ми
ллиметра, как того требует памятка хирурга, волосы короткие, глаза серые,
холодные, сосредоточенные.
Ч Последнее время ваше имя на слуху, Ч заметил Джей Ди.
Ч Правда?
Мы подошли к серебристому «порше» Рэндэлла. Джей Ди вальяжно привалился
к сияющему крылу. Что-то в его позе говорило мне: не следуй моему примеру. Н
есколько секунд он молча изучал мою физиономию, потом сказал:
Ч О вас хорошо отзываются.
Ч Рад это слышать.
Ч Как о человеке разумном и рассудительном.
Я пожал плечами. Джей Ди снова одарил меня улыбкой.
Ч Что, трудный день?
Ч Бывают и поспокойнее.
Ч Вы, кажется, работаете в Линкольновской?
Ч Совершенно верно.
Ч И на хорошем счету.
Ч Стараюсь.
Ч Я слышал, что вы Ч превосходный специалист.
Ч Благодарю вас.
Джей Ди сумел-таки сбить меня с толку. Я не понимал, куда он клонит. Впрочем
, это выяснилось довольно скоро.
Ч Вы когда-нибудь подумывали о переходе в другую больницу?
Ч То есть?
Ч Ну, существуют разные возможности. Более многообещающие пути.
Ч Правда?
Ч Конечно.
Ч Вообще-то я вполне доволен своей нынешней работой.
Ч Пока довольны, Ч уточнил он.
Ч Да, пока, Ч согласился я.
Ч Вы знакомы с Уильямом Сьюэллом?
Уильям Сьюэлл был главным патологоанатомом Мемориалки. Ему стукнуло ше
стьдесят один, и он собирался на пенсию. Я вдруг почувствовал разочарова
ние. Никак не ожидал, что Джей Ди Рэндэлл будет действовать так топорно.
Ч Да, знаком, Ч ответил я. Ч Но шапочно.
Ч Он вот-вот уйдет на покой…
Ч Его заместитель, Тимоти Стоун, замечательный работник.
Ч Полагаю, что так, Ч согласился Рэдэлл и возвел очи горе. Ч Но многим и
з нас нелегко поладить с ним.
Ч Впервые слышу.
Он тускло улыбнулся.
Ч Мы этого не афишируем.
Ч И многим из вас было бы легче поладить со мной?
Ч Многие из нас, Ч тщательно подбирая слова, ответил Рэндэлл, Ч хотели
бы подыскать нового человека где-то на стороне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
ия принимает во внимание людские дела, а не побуждения, и поэтому бостонц
ы могут тешить себя мыслью, что их предки были привержены идеям свободы и
демократии, геройски совершили революцию и внесли огромный вклад в либе
ральную культуру, написав немало картин и книг. Бостон Ч это город, где жи
ли Адамс и Ревер, где до сих пор чтут и лелеют старую северную церковь и во
споминания о битве на Маячном холме.
Но есть у Бостона и другое лицо. Точнее, темная изнанка, на которой вытканы
позорные столбы, колодки, сценки пыток водой и охоты на ведьм. Едва ли кто-
то из ныне живущих видит в этих орудиях пыток то, чем они были в действител
ьности, Ч свидетельства болезненной одержимости, душевного недомоган
ия и порочной жестокости, доказательства того факта, что применявшее их
общество жило в коконе страха перед грехопадением, вечным проклятием, ад
ским пламенем, мором и индейцами, выстраивая все эти жупелы примерно в то
м порядке, в котором они перечислены здесь. Это было настороженное, подоз
рительное и напуганное общество. Иными словами, общество реакционных фа
натиков веры.
Отчасти в этом повинно географическое положение Бостона. Когда-то на ме
сте города было болото, совершенно непролазная трясина. Говорят, этим об
ъясняется наш влажный климат, благодаря которому тут всегда премерзкая
погода. Впрочем, существует и мнение, что болота тут ни при чем.
Бостонцы имеют привычку забывать свою историю, во всяком случае, изрядну
ю её часть. Словно дитя трущоб, выбившееся «в люди», город совсем не держит
ся за свои корни и даже норовит скрыть их от остального мира. Еще в бытност
ь его поселением простолюдинов тут зародилась нетитулованная аристокр
атия, не менее косная, чем древнейшие кланы Европы. Как город истинной вер
ы, Бостон стал колыбелью научного сообщества, не знающего себе равных на
восточном побережье. Кроме того, Бостон одержим нарциссизмом, и это родн
ит его с другим городом весьма сомнительного происхождения Ч Сан-Франц
иско.
К великому их сожалению, обоим этим городам никак не удается полностью о
свободиться от пут прошлого. Над Сан-Франциско до сих пор витает дух сует
ливой и жестокой «золотой лихорадки», не дающий ему превратиться в мещан
ски-претенциозный аристократический город восточного образца. А Босто
н, как ни силится, не может окончательно избавиться от пуританизма и снов
а стать английским городом.
И целые общины, и отдельные их члены крепко связаны узами прошлого. Оно по
всюду Ч в строении наших скелетов, в распределении волосяного покрова,
в цвете кожи, в том, как мы стоим, ходим, одеваемся и мыслим.
Памятуя об этом, я отправился на встречу со студентом медицинской школы
Уильямом Харви Шаттуком Рэндэллом.
Полагаю, любой человек, нареченный в честь Уильяма Харви (британского су
дебного врача, который в 1628 году открыл, что человеческая кровь течет по за
мкнутому кругу), должен чувствовать себя набитым дураком. Это все равно ч
то быть названным в честь Наполеона или Гранта: такое имятворчество Ч в
ызов для ребенка, а может быть, и непосильно тяжкое бремя. Есть немало веще
й, с которыми человеку не так-то просто сжиться. Но труднее всего поладить
с собственным именем.
Взять, к примеру, Джорджа Печеньеддера. После медицинской школы, где он че
тыре года был многострадальной мишенью всевозможных насмешек и поднач
ек, Джордж получил диплом хирурга и стал специализироваться на печени и
желчном пузыре. Это была самая большая глупость, которую только мог сове
ршить человек с таким именем, но Джордж двинулся по избранному пути спок
ойно и решительно, словно эта судьба была предначертана ему свыше. В како
м-то смысле так, наверное, и было. Спустя много лет, когда коллеги выдохлис
ь, и их шуточки стали совсем уж плоскими, Печеньеддеру вдруг захотелось с
менить имя, но, увы, это было невозможно, ибо по закону, человек, получивший
степень доктора медицины, теряет такое право. То есть, имя-то сменить он м
ожет, но тогда его диплом теряет законную силу, вот почему суды каждый год
переживают нашествия выпускников медицинских школ, желающих обзавести
сь более благозвучной фамилией, которая затем и будет вписана в диплом.
Я очень сомневался, что Уильям Харви Шаттук Рэндэлл когда-либо сменит им
я, которое, помимо обязательств, давало ему значительные преимущества, о
собенно в том случае, если он останется жить в Бостоне. Выглядел он доволь
но миловидно Ч рослый белокурый парень с приятным открытым лицом. Истый
американец, цельная личность, облик которой придавал окружающему нелеп
ый и немного потешный вид.
Уильям Харви Шаттук Рэндэлл проживал на первом этаже Шератон-холла, общ
ежития медицинской школы. Его комната, как и большинство других, была рас
считана на одного постояльца, но значительно превосходила размерами лю
бую другую в том же здании. Она была гораздо просторнее, чем та каморка на
четвертом этаже, в которой в бытность свою здешним студентом ютился я. Ко
мнаты наверху много дешевле.
Теперь тут все перекрасили, и стены, которые в мои времена были грязно-сер
ыми, как яйца доисторических ящеров, стали тошнотворно-зелеными. Но кори
доры остались все такими же мрачными, лестницы Ч такими же грязными, воз
дух Ч таким же затхлым. Тут по-прежнему воняло нестиранными носками, уче
бниками и хлоркой.
Рэндэлл обустроил свое жилище с большим вкусом. Старинное убранство, меб
ель, достойная версальского аукциона. От потертого алого бархата и обшар
панной позолоты веяло каким-то тусклым великолепием и светлой тоской по
былым временам.
Рэндэлл отступил в сторону и пригласил меня войти, даже не поинтересовав
шись, кто я такой. Наверное, с первого взгляда распознал во мне эскулапа. Е
сли долго трешься среди врачей, у тебя вырабатывается чутье на них.
Я вошел в комнату и сел.
Ч Вы насчет Карен? Ч спросил он скорее озабоченно, чем печально, словно
только что вернулся с важного совещания или, наоборот, собирался куда-то
бежать.
Ч Да, Ч ответил я. Ч Понимаю, что сейчас не время…
Ч Ничего страшного. Спрашивайте.
Я закурил сигарету и бросил спичку в золоченую пепельницу венецианског
о стекла, безобразную, но явно дорогую.
Ч Я хотел поговорить с вами о ней.
Ч Что ж, давайте.
Я все ждал, когда же он спросит, кто я такой, но его это, похоже, не волновало.
Уильям устроился в кресле напротив меня, закинул ногу на ногу и сказал:
Ч Итак, что вы хотите знать?
Ч Когда вы последний раз видели ее?
Ч В субботу. Она приехала из Нортгемптона автобусом, и я встретил её на а
втовокзале вскоре после обеда. У меня было часа два времени, и я довез Каре
н до дома.
Ч Как она выглядела?
Уильям передернул плечами.
Ч Нормально. Все было в порядке. Карен держалась бодрячком, все рассказы
вала мне про колледж и свою подружку. А ещё болтала о тряпках и тому подобн
ой ерунде.
Ч Она не нервничала? Не казалась подавленной?
Ч Ничуть. Вела себя как обычно. Может, немного волновалась, потому что ве
рнулась домой после долгой отлучки. Чуть-чуть тревожилась из-за учебы. Ро
дители до сих пор считают Карен маленькой девочкой, и она была убеждена, ч
то они не верят в её способность усваивать знания. Она была… как бы это ска
зать? Немного дерзкой, что ли.
Ч А до прошлой субботы? Когда вы виделись последний раз?
Ч Не знаю. Вероятно, в конце августа.
Ч Значит, в субботу произошло своего рода воссоединение семьи?
Ч Да, Ч подтвердил Уильям. Ч Я всегда радовался встречам с сестрой. Она
была настоящим живчиком и обладала способностями мима. Умела сыграть пр
офессора или влюбленного юношу так, что вы покатывались со смеху. Это уме
ние и помогло ей заполучить машину.
Ч Машину?
Ч В субботу вечером мы ужинали всей семьей Ч Карен, я, Ив и дядя Питер.
Ч Ив?
Ч Моя мачеха, Ч объяснил Уильям. Ч Мы зовем её Ив.
Ч Значит, вас было пятеро.
Ч Четверо.
Ч А ваш отец?
Ч Он работал, Ч Уильям произнес это таким деловитым тоном, что я предпо
чел воздержаться от расспросов.
Ч Карен понадобилась машина, Ч продолжал он, Ч а Ив ей отказала: не хоте
ла, чтобы Карен каталась ночи напролет. Тогда она обратилась к дядюшке Пи
теру, которого легче уговорить. Ему тоже не хотелось снабжать Карен коле
сами, но она пригрозила, что начнет имитировать его, и тотчас получила жел
аемое.
Ч А как же сам Питер добрался до дома?
Ч Я подвез его по пути сюда.
Ч Значит, в субботу вы провели в обществе Карен несколько часов?
Ч Да, с часу дня до десяти вечера.
Ч А потом уехали с вашим дядюшкой?
Ч Совершенно верно.
Ч А Карен?
Ч Осталась с Ив.
Ч Она уходила из дома тем вечером?
Ч Наверное. Иначе зачем бы ей машина?
Ч Не сказала, куда отправляется?
Ч В Гарвард. У неё там подружки.
Ч Вы видели её в воскресенье?
Ч Нет, только в субботу.
Ч Скажите, не показалось ли вам, что у Карен несколько необычный вид?
Уильям покачал головой.
Ч Нет. Карен как Карен. Немножко поправилась, но такое бывает со всеми пе
рвокурсницами. Летом она много двигалось, играла в теннис, плавала, а с нач
алом занятий все эти упражнения пришлось прекратить, вот она и накинула
несколько фунтов. Ч Он тускло улыбнулся. Ч Мы даже подшучивали над ней.
Карен сетовала на отвратительную еду, а мы ответили, что еда, должно быть,
не так уж плоха, раз от неё раздаются вширь.
Ч Карен всегда была склонна к полноте?
Ч Наоборот. Тщедушная, почти костлявая, она изрядно смахивала на мальчи
шку. А потом вдруг налилась и расцвела, словно бабочка вылупилась из коко
на.
Ч Значит, прежде у неё никогда не бывало избыточного веса?
Уильям пожал плечами.
Ч Не знаю. По правде говоря, я не обращал на это внимания.
Ч А больше вы ничего не заметили?
Ч Ничего.
Я обвел взглядом комнату. На столе, рядом с «Патологией и хирургической а
натомией» Роббинса, стояла фотография, на которой были запечатлены Уиль
ям и Карен. Оба были черны от загара и выглядели совершенно здоровыми. Уил
ьям проследил за моим взглядом.
Ч Снимок сделан прошлой весной на Багамах, Ч сообщил он. Ч В кои-то век
и нам удалось выкроить недельку и отдохнуть всей семьей. Мы прекрасно пр
овели время.
Я встал и, подойдя к столу, внимательно всмотрелся в фотографию. Карен выг
лядела сногсшибательно. Синие глаза и белокурые волосы красиво оттенял
и её темную загорелую кожу.
Ч Понимаю, что мой вопрос звучит странно, Ч сказал я. Ч Но скажите, всег
да ли на бедрах и предплечьях Карен были черные волоски?
Ч И впрямь занятно, Ч задумчиво проговорил Уильям. Ч Теперь я припоми
наю, как в субботу дядя Питер посоветовал Карен обесцветить эти волоски
или натереть их воском. Она впала в бешенство, но через пару минут поостыл
а и рассмеялась.
Ч Значит, волоски появились недавно?
Ч Наверное. Или они были всегда, но я не замечал. А что?
Ч Пока не знаю, Ч ответил я.
Уильям встал и подошел к фотографии.
Ч А по виду и не скажешь, что такой девушке может понадобиться аборт, Ч п
роговорил он. Ч Славная, жизнерадостная, забавная девчонка. У неё было зо
лотое сердце. Понимаю, что это звучит глупо, но так оно и было. Семья считал
а её чем-то вроде живого талисмана. Она была всеобщей любимицей.
Ч Куда она ездила прошлым летом? Ч спросил я.
Уильям покачал головой.
Ч Понятия не имею.
Ч Вы не шутите?
Ч Ну, вообще-то Карен должна была ехать на мыс и работать в картинной гал
ерее в Провинстауне. Ч Он помолчал. Ч Но я не думаю, что она просидела там
долго. Наверное, проводила время на Холме. У неё там были дружки. Она колле
кционировала разных чокнутых.
Ч Что за дружки? Какого пола?
Ч Какого угодно, Ч Уильям передернул плечами. Ч Впрочем, я не в курсе. К
арен пару раз упоминала их, но вскользь. А когда я начинал расспрашивать о
б этом, она только смеялась и переводила разговор на другое. Ей всегда уда
валось повернуть все по-своему.
Ч Она называла какие-нибудь имена?
Ч Возможно, но я не помню. Она вообще очень вольно обращалась с именами, г
оворила о каких-нибудь людях так, словно подразумевалось, что вы их прекр
асно знаете, никогда не называла фамилий. И бесполезно было говорить ей, ч
то вы сроду не слыхали ни о каких Херби, Сюсю и Элли. Ч Уильям усмехнулся.
Ч Помню, однажды Карен передразнивала девчонку, которая пускала мыльны
е пузыри.
Я поднялся.
Ч Ну что ж… Надо полагать, вы очень устали. Чем вы сейчас занимаетесь?
Ч Хирургией. Только что прошли акушерство и гинекологию.
Ч Нравится?
Ч Нормально, Ч добродушно ответил он.
Уже с порога я спросил:
Ч Где вы проходили акушерскую практику?
Ч В бостонском роддоме. Ч Он посмотрел на меня и нахмурился. Ч И, предво
схищая ваш следующий вопрос, скажу честно: да, я ассистировал при ПВ и знаю
, как сделать аборт. Но в воскресенье я был на ночном дежурстве в больнице.
Вот так-то.
Ч Спасибо, что приняли меня, Ч сказал я.
Ч Всегда к вашим услугам.
Выходя из общежития, я увидел рослого худощавого седовласого мужа, шагав
шего мне навстречу. Разумеется, я сразу узнал его. Джей Ди Рэндэлла ни с ке
м не спутаешь.
12
Солнце уже садилось, и квадратный двор общежития был залит золотистым св
етом. Я закурил сигарету и двинулся навстречу Рэндэллу. Когда он заметил
меня, его глаза едва заметно округлились, мгновение спустя на губах Джей
Ди заиграла улыбка.
Ч Доктор Берри! Ч вполне дружеским тоном произнес он и протянул мне рук
у Ч чистую руку хирурга, надраенную до самого локтя, даже выше.
Ч Здравствуйте, доктор Рэндэлл.
Ч Вы хотели меня видеть? Ч спросил он.
Я недоуменно вскинул брови.
Ч Секретарша сказала, что вы заходили за историей болезни, Ч пояснил Дж
ей Ди.
Ч Ах, да! Ч спохватился я. Ч Насчет карточки.
Рэндэлл снисходительно улыбнулся. Он был на полголовы выше меня.
Ч Полагаю, нам не мешало бы кое-что выяснить.
Ч Хорошо, давайте.
Ч Идемте.
Он вовсе не собирался говорить со мной приказным тоном. Это получилось к
ак бы само собой. Еще одно напоминание о том, что хирурги Ч последние само
дуры рода людского. Последняя каста, которой дана полная и неограниченна
я власть над жизнью. Ведь хирург отвечает и за больного, и за действия свои
х помощников. Короче, за все.
Мы побрели в сторону автостоянки. Меня не оставляло ощущение, что Джей Ди
специально искал встречи со мной. Я понятия не имел, как он догадался, где
меня искать, но нутром чуял, что Рэндэлл явился сюда по мою душу. Его руки б
олтались как плети, и я по какой-то неведомой причине уставился на них. Во
зможно, потому что вспомнил наблюдение невропатологов: они подметили, чт
о человек, переживший паралич, при ходьбе размахивает поврежденной руко
й гораздо менее энергично, чем здоровой. У Рэндэлла были непропорциональ
но крупные кисти, сильные, волосатые и темно-багровые. Ногти не длиннее ми
ллиметра, как того требует памятка хирурга, волосы короткие, глаза серые,
холодные, сосредоточенные.
Ч Последнее время ваше имя на слуху, Ч заметил Джей Ди.
Ч Правда?
Мы подошли к серебристому «порше» Рэндэлла. Джей Ди вальяжно привалился
к сияющему крылу. Что-то в его позе говорило мне: не следуй моему примеру. Н
есколько секунд он молча изучал мою физиономию, потом сказал:
Ч О вас хорошо отзываются.
Ч Рад это слышать.
Ч Как о человеке разумном и рассудительном.
Я пожал плечами. Джей Ди снова одарил меня улыбкой.
Ч Что, трудный день?
Ч Бывают и поспокойнее.
Ч Вы, кажется, работаете в Линкольновской?
Ч Совершенно верно.
Ч И на хорошем счету.
Ч Стараюсь.
Ч Я слышал, что вы Ч превосходный специалист.
Ч Благодарю вас.
Джей Ди сумел-таки сбить меня с толку. Я не понимал, куда он клонит. Впрочем
, это выяснилось довольно скоро.
Ч Вы когда-нибудь подумывали о переходе в другую больницу?
Ч То есть?
Ч Ну, существуют разные возможности. Более многообещающие пути.
Ч Правда?
Ч Конечно.
Ч Вообще-то я вполне доволен своей нынешней работой.
Ч Пока довольны, Ч уточнил он.
Ч Да, пока, Ч согласился я.
Ч Вы знакомы с Уильямом Сьюэллом?
Уильям Сьюэлл был главным патологоанатомом Мемориалки. Ему стукнуло ше
стьдесят один, и он собирался на пенсию. Я вдруг почувствовал разочарова
ние. Никак не ожидал, что Джей Ди Рэндэлл будет действовать так топорно.
Ч Да, знаком, Ч ответил я. Ч Но шапочно.
Ч Он вот-вот уйдет на покой…
Ч Его заместитель, Тимоти Стоун, замечательный работник.
Ч Полагаю, что так, Ч согласился Рэдэлл и возвел очи горе. Ч Но многим и
з нас нелегко поладить с ним.
Ч Впервые слышу.
Он тускло улыбнулся.
Ч Мы этого не афишируем.
Ч И многим из вас было бы легче поладить со мной?
Ч Многие из нас, Ч тщательно подбирая слова, ответил Рэндэлл, Ч хотели
бы подыскать нового человека где-то на стороне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31