Мари Клэр с помощью Арианн тщательно расправила сено, укрывавшее недвижимое тело капитана.
– Я постараюсь, как можно дольше задержать гвардейцев здесь, в городе, – сказала она. – Надеюсь, что мы сможем найти капитану более надежное укрытие. Совсем не хочется, чтобы ты перевезла его в Бель-Хейвен.
Арианн страшно не нравилась перспектива ввязывать в это дело Габриэль и Мири. Но бессмысленно сокрушаться о том, чего не в состоянии избежать.
– Другого выбора нет, Мари, – возразила она. – К тому же еще ни одна душа не могла найти нашу потайную мастерскую, а там, внизу, есть маленькая комнатка, где я могу поставить раскладушку. Она не раз служила тайником. Двоюродная бабушка Евгения часто давала убежище несчастным женщинам, бежавшим от жестокого обращения мужей.
– Одурачить нескольких пьяниц – не то же, что разогнать роту королевских гвардейцев. Хотелось бы, чтобы твой Ренар был здесь со своей новой шпагой.
– Он не мой Ренар. А откуда вы узнали?
– Когда кто-то устраивает на городском рынке такое представление, не требуется много времени, чтобы новость разнеслась по всей округе. Знаешь ли, как раз теперь недурно было бы испытать силу того перстня.
Мари Клэр мрачно улыбнулась, стараясь превратить свои слова в шутку. Арианн машинально пощупала висевшее под платьем кольцо, потом отрицательно покачала головой:
– Граф покинул остров. К тому же положение не улучшится, если даже Ренар прискачет, размахивая шпагой, и примется крушить все вокруг.
– Пожалуй, да. Хотя, моя дорогая Арианн, небольшая взбучка иногда может быть весьма полезной.
Шарбонн взобралась на облучок и дала понять, что пора ехать. Мари Клэр пожала Арианн руку.
– С Богом, дорогая, – и тихо добавила: – Хотя тебе, может быть, не понравится, должна сказать еще одну вещь. Я все-таки решилась послать весточку в Париж Луизе Лаваль и попросить ее о помощи. Знаю, – поспешила закончить она, – ты не хочешь подвергать опасности других, но нам позарез нужна информация. Если собираемся бороться с Екатериной, то слишком опасно делать это вслепую.
Арианн вздохнула. Теперь уже бессмысленно возражать. Да и времени нет. Стук в ворота становился все более настойчивым. Мари Клэр махнула Шарбонн, чтобы та трогалась.
Они выехали из монастыря. Повозку потряхивало. Арианн всячески старалась помочь капитану. Тот при каждом толчке тихо стонал. Арианн кусала губы, беспокоясь за него и со страхом ожидая увидеть скачущий по винограднику в погоне за ними отряд солдат.
Она почувствовала себя несколько лучше, когда они добрались до ведущей через лес избитой дороги, но все еще продолжала нервно оглядываться назад. Почти не соображая, что делает, вытащив из-под платья цепочку, беспокойно теребила кольцо.
Опомнившись, принялась его разглядывать. Ладонь ощущала теплую успокаивающую тяжесть этой небольшой вещицы. А она ведь хотела избавиться от него и заодно от Ренара.
Но, так или иначе, этот человек еще раз убедил ее соблюдать их странную договоренность. И на этот раз не угрозами или запугиванием. Она не смогла устоять перед его добрым взглядом и теплотой его прощальных слов.
«Чтобы вызвать меня, надо только надеть мой перстень на палец. Я всегда буду находиться всего лишь на расстоянии мысли».
На расстоянии мысли. Было время, когда она была совершенно уверена, что не хочет, чтобы Ренар был так близко. И он опять насторожил ее, когда она со страхом почувствовала, что он, возможно, способен читать по ее глазам.
Однако когда наконец он был вынужден сказать ей правду о себе, его объяснение представлялось разумным. Он был сыном крестьянки. Объяснение весьма незамысловатое, хотя Арианн хорошо понимала, почему он считал нужным скрывать эту часть своего прошлого. Это также могло бы служить объяснением его веры в волшебные кольца. Пастушки и другие люди от земли часто дорожат такими представлениями. Вполне вероятно, что Ренар унаследовал некоторые из своих убеждений от родственников своей матери.
И все же… как ни странно, Арианн испытывала разочарование, оттого что все обстояло так, что кольцо в действительности не обладало никакой магией. Она держала кольцо у пальца, испытывая необъяснимый соблазн испытать его. Если кольцо волшебное, можно бы вызвать Ренара… лишь на этот раз.
Арианн наполовину надела кольцо и остановилась, пораженная тем, что она делает. Тряская повозка все дальше углублялась в лес, никаких признаков преследования не наблюдалось. Ренар ей не нужен, а, принимая во внимание воздействие на нее его поцелуев, похоже, что не кто иной, как он сам, уже приобретает над ней опасную власть.
Арианн решительно спрятала кольцо под платье.
Небольшое помещение рядом с опочивальней вдовствующей королевы было запретным для всех, даже для ее сына, короля. Эту личную молельню полностью оборудовали для самых сокровенных молитв королевы. Там имелся отделанный золотом алтарь, распятие свечи и скамеечка для коленопреклонения. Но Екатерина давно уже не молилась.
Скамеечка легко перемещалась, становясь рычагом, который отодвигал алтарь, открывая находящуюся позади темную каморку, мало отличающуюся от потайного подвала в Бель-Хейвен. Мастерская Темной Королевы была меньше. На стенах висели узкие полки. Здесь находились старинные книги, открывающие Екатерине доступ к запретным знаниям, сосуды с травами и порошками, позволяющими ей готовить свои варева, и череп какого-то давно поверженного врага… просто так, для забавы.
Мерцающий свет десятков зажженных по обету свечей освещал волевые черты лица королевы, склонившейся над рабочим столом, сосредоточенно разглядывающей рецепт приготавливаемого снадобья. Жесткое парчовое платье защищал передник, с пухлых пальцев были сняты дорогие украшения. Некоторые из смесей, что она заваривала, были настолько чувствительными, что малейшее соприкосновение с любым металлом могло свести насмарку все ее старания.
Захватив щипцами небольшую стеклянную пробирку, Екатерина помахала ею над пламенем большой свечи, пока жидкость не стала ярко-красной, пузырясь, как перегретая кровь. Приблизив пробирку к глазам, она удовлетворенно кивнула головой.
Это снадобье поможет ее сыну Карлу сохранить рассудок, а Екатерине удержать контроль над троном Франции. Но даже с помощью снадобья Екатерина не была уверена, что долго сможет оттягивать время, когда наступит полное безумие.
Все ее дети приносили огорчение. Первенец, бедняга Франциск, был болезненным и умер всего через несколько лет после коронации. Карл был чуть покрепче телом, но слаб умом.
Все свои надежды на удержание власти Екатерина возлагала на третьего сына, д'Анжу, – умного, честолюбивого, обаятельного. Если бы только ей удавалось удержать мальчика от пагубных азартных игр, пьянства и распутства, пока не придет его очередь занять трон!
Потом была дочь, Марго, сумасбродная и непокорная, категорически заявляющая, что не согласна с намерениями Екатерины выдать ее за короля Наварры. Она крутила любовь с красавцем герцогом де Гизом, корыстолюбивым аристократом, который бы с удовольствием использовал союз с Марго как повод для собственных претензий на трон.
Против предстоящего брака с протестантским королем Наварры возражала не только Марго. Против этого гневно протестовал его католическое величество король Испании. Уже некоторое время он предупреждал Екатерину, что ей лучше самой найти способ подавить распространение ереси у себя в стране, иначе он сделает это за нее. Разумеется, всем было известно, что этот гнусный тип просто жаждал найти предлог для вторжения во Францию.
Роптали и гугеноты, испытывавшие подозрения и беспокойство в связи с предполагаемой свадьбой, особенно после внезапной смерти королевы Наваррской. Не помогало делу и то обстоятельство, что до сих пор было неизвестно, где находился капитан Реми с уликами преступления Екатерины.
Нужно, чтобы все шло своим чередом. Свадьба должна состояться. Это самый надежный способ справиться с обеими проблемами: угрозой, исходящей от Испании, и продолжающегося бунта протестантов. Все, что требовалось от Екатерины, – это подготовить должный прием всех приглашенных на свадьбу гостей.
Королева обратилась ко второму стоявшему на рабочем столе сосуду, большой стеклянной бутыли, наполненной мутной жидкостью, смесью, которую она настаивала много недель. Екатерина встряхнула бутыль, осадок заклубился, жидкость стала еще больше похожей на заключенный в сосуд туман. Почти готова.
Сравнивая кроваво-красное лекарство для сына и мутную жидкость в бутыли, Екатерина усмехнулась.
Одно снадобье – для предотвращения безумия. Другое – для того чтобы его вызвать…
Мысли Екатерины спугнул легкий стук в дверь молельни. Она недовольно поморщилась, но потом подумала, что помеха вряд ли имеет значение, так как здесь дела закончены… пока что. Сняв передник, положила лекарство для сына в карман, другое снадобье предусмотрительно убрала.
Погасив свечи, вышла в молельню. Одно движение рычага – и алтарь, загораживая потайную комнату, целиком встал на место. Стук в дверь повторился.
Екатерина приняла умиротворенное и в то же время недовольное выражение, будто только что поднялась с коленей и рассержена тем, что прервали ее молитвы.
Распахнув дверь, холодно поглядела на присевшую в глубоком реверансе молодую женщину. Миниатюрная белокурая красавица, смелая не по годам, Гийан Аркур, была самой дерзкой участницей элитного Летучего отряда Екатерины.
– Чего надо? – бросила королева. – Прекрасно знаешь, что приказано не беспокоить меня, когда я в молельне.
Мушка у уголка губ Гийан дрогнула; похоже, красотка догадывалась, как мало молились в королевской молельне. Но одного гипнотизирующего взгляда Екатерины было достаточно, чтобы смести ухмылку с лица фрейлины.
– Простите меня, ваше величество, – взмолилась Гийан, опускаясь на колени. – Но вы велели сразу сообщить, когда Луиза Лаваль явится на аудиенцию.
– Да, полагаю, велела, – нахмурившись, подтвердила Екатерина. – Хорошо, приму Лаваль в передней. Но не превращайте свою дерзость в привычку, мадемуазель.
– Не буду, ваша милость. – Гийан поспешила поцеловать ей руку.
К тому времени как Луизу Лаваль привели пред очи Темной Королевы, Екатерина предусмотрительно расположилась таким образом, чтобы льющийся в окна свет падал на лицо молодой куртизанки, а не на нее. Екатерина сидела в кресле с высокой спинкой вычурной резной работы, хотя и не такой искусной, как на королевском троне. Всему Парижу было известно, где восседала подлинная власть.
Луиза Лаваль, похоже, была хорошо об этом осведомлена. Рыжеволосая красавица, потупив глаза, опустилась перед Екатериной в глубоком реверансе. Та не сразу дала разрешение подняться; прищурившись, изучающе разглядывала девушку.
Луиза отличалась пышными формами тела, их подчеркивало и глубоко декольтированное платье. Чтобы еще больше привлечь внимание к своим прелестям, она, по тогдашней придворной моде, подкрашивала соски грудей, но больше никакой косметикой не пользовалась. Свежее личико, носик и щеки чуть усыпаны веснушками, создававшими впечатление невинности, что мужчины, кажется, находили привлекательным.
Она, разумеется, была колдуньей, но Екатерина не имела ничего против этого. Большинство известных ей преуспевающих женщин тоже занимались колдовством, а Луиза была опытной соблазнительницей. В прошлом Екатерина уже пыталась использовать таланты Луизы в своих целях, однако тогда Луиза вежливо, но твердо отказалась.
После продолжительного разглядывания королева, наконец, произнесла:
– Можете подняться, мадемуазель Лаваль.
Девушка одним плавным грациозным движением выпрямилась.
– Благодарю вас, ваше величество. Дав аудиенцию, вы оказываете мне большую честь.
– Я была заинтригована, получив вашу просьбу о личной встрече. Мне было интересно знать, зачем мадемуазель обращается с такой просьбой.
Луиза смиренно сложила руки и, прищурясь, сквозь густые ресницы посмотрела на Екатерину. Невероятно длинные ресницы отбрасывали на глаза настоящие тени.
– Ваше величество однажды делали мне предложение, но я неблагоразумно отказалась. Предложение поступить в ваш элитный отряд фрейлин. Я надеялась… то есть хотела знать, может, еще не поздно взять отказ обратно.
– Может быть, не поздно. Но, признаюсь, я удивлена тем, что вы говорите. Когда вы отказывались от моего предложения, то дали совершенно ясно понять, что прекрасно обходитесь сами.
– Увы, больше не могу. Мой покровитель, герцог Пантьев, бросил меня ради другой любовницы.
– В самом деле? – удивилась Екатерина. – А я слыхала, что совсем наоборот, вам надоел его светлость.
– О нет, ваше величество. Я виновата. Не умею устраивать свои дела.
Екатерина подалась вперед, всячески пытаясь поймать взгляд молодой женщины. Но Луизе каким-то образом удавалось, разговаривая, хлопать ресницами и сохранять на лице непроницаемое выражение. Все усилия Екатерины прощупать собеседницу ничего не дали.
Правда, вполне возможно, что там мало, что можно было прочесть, что в голове Луизы было пусто.
– Теперь я понимаю, что реальная возможность продвижения имеется только на службе вашего величества, – заискивающе улыбнулась Луиза.
– Никогда не думала, мадемуазель Лаваль, что вас интересует продвижение, богатство или власть. Только собственное удовольствие.
– В какой-то момент девушке приходится думать о будущем, ваше величество. Я не молодею. А когда красота поблекнет… – Луиза пожала плечиком. – Я никогда не питала веры во все эти сказочки, что женщина может очаровать мужчину одним умом да разговорами.
– Действительно, – сухо заметила Екатерина. Она не спеша поднялась и обошла вокруг Луизы, изучая девушку со всех сторон.
Все время этой напряженной, внимательной проверки мадемуазель Луиза оставалась совершенно невозмутимой и сохраняла спокойствие. Вполне возможно, девушка говорила правду.
– Очень хорошо, – заключила Екатерина. – Можете быть моей фрейлиной.
– О, благодарю вас, ваше величество.
Девушка хотела присесть в реверансе, но Екатерина движением руки остановила ее. Взяв Луизу за подбородок, она вынудила девушку поднять глаза. Луиза опустила ресницы.
– Только усвойте одну вещь, мадемуазель. Как только вы поступаете ко мне на службу, я требую абсолютной верности, безоговорочного повиновения во всем что я попрошу вас делать. Пути назад не будет. Ваша душа становится моей. Понятно?
Эти слова вызвали желаемую реакцию. Луиза в страхе вздрогнула и широко раскрыла глаза. На короткий миг Екатерина получила нужное ей окошко, которого было достаточно, чтобы проникнуть в сознание девушки.
– Д-да, ваше величество, – заикаясь, произнесла Луиза.
– Хорошо, – ответила Екатерина, читая глаза куртизанки.
Она резко отпустила руку девушки и отвернулась, прежде чем та могла догадаться, что королеве этого взгляда достаточно, чтобы выведать все ее секреты: причину, по которой она к ней явилась и, что еще важнее, кто ее послал.
На Екатерину нахлынула волна ярости и страха, но, прежде чем снова взглянуть на Луизу, она сумела овладеть собой и скрыла бурные страсти под легкой улыбкой.
– Тогда я распоряжусь, чтобы вам приготовили жилье здесь, во дворце, вместе с другими фрейлинами.
Луиза рассыпалась в благодарностях, и Екатерина протянула ей руку для поцелуя. На обеих из них лучшие маски, холодно подумала Екатерина. Только вот Луиза допустила маленький промах. Когда та, пятясь, покидала помещение, Екатерина уловила в ее улыбке торжество.
Маленькая ведьма хороша, вынуждена была отдать ей должное Екатерина. Но еще не доросла до того, чтобы шпионить за Темной Королевой. Когда за Луизой закрылась дверь, Екатерина дала волю чувствам.
– Черт побери, Мари Клэр, и это лучшее, что ты могла сделать? – презрительно пробормотала она. – Находясь при дворе, ты была способна на более искусные козни. Понятно, слишком долго засиделась в монахинях.
Это даже могло быть забавным, если бы краткий экскурс в голову Луизы Лаваль не говорил, что ее худшие опасения сбылись. Капитан Реми добрался до острова Фэр и выложил все Арианн Шене.
Теперь королевским гвардейцам бесполезно искать его след. Ни капитана, ни перчаток они не найдут. Чтобы перехитрить женщин острова Фэр, нужно нечто большее, чем рота солдат.
Ей требовалась помощь из другого источника и куда более безжалостное орудие. Вызвав Гийан Аркур, Екатерина сказала:
– Мне надо, чтобы ты отыскала мне здесь, в Париже, одного человека.
– И соблазнила его, – томно потянулась Гийан.
– Нет, дура. Просто надо найти его и привести сюда, во дворец, под покровом темноты. Мне нужно видеть Вашеля де Виза.
– Де Виза? – Гийан не могла скрыть охватившего ее ужаса от одного упоминания этого имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50