«Опять на „зеро“, сэр?» И получил в ответ короткое: «Да».Боже, он же бросает деньги на ветер! Не может быть, чтобы «зеро» дважды, подряд, принесло ему удачу. Он что, сумасшедший? Пьяный? Под наркотиками? Или просто ничего не смыслит в игре?От волнения Мэкси даже позабыла, что сама собиралась делать ставку, и, когда крупье рявкнул: «Ставки сделаны», поняла, что давать советы теперь уже поздно. Вздохнув, она принялась ждать неизбежного, следя за вращением круга и подскоками шарика. Но вот он замер. На «зеро»! У собравшихся одновременно вырвался вздох облегчения. Огородное чучело выиграло сто семьдесят пять тысяч франков, помноженных на тридцать пять! Даже почти забытая Мэкси таблица умножения подсказывала, что выигрыш превышал миллион американских долларов! И намного! Теперь-то уж он наверняка должен приподнять веки, теперь-то уж не должен выглядеть таким удрученным, мелькнуло у нее в голове. Повернувшись, она на секунду встретилась с ним взглядом. И что же – он улыбнулся? Поднял наконец веки? Или, может, хоть немного порозовели его щеки? Ничего подобного. Даже намека нет. По-прежнему сидит, опершись на локоть, не тянется за выигрышем, а вид у него столь же отрешенный и бесстрастный, как и тогда, когда служащий отказался покупать для него фишки в кредит. Сомнений нет – сумасшедший.– Забирайте свои фишки, – тихо шепнула она своему соседу.– Зачем?– Да вы же их просадите, простофиля несчастный. И не спорьте. Больше не рискуйте. Такой шанс уже никогда не повторится, – прошипела она с яростью.– Значит, играть без риска? – спросил он, слегка как бы забавляясь ее настойчивостью.Между тем игра за столом прекратилась – крупье ожидал прихода управляющего, чтобы санкционировать дальнейшую игру. Тот наконец прибыл, взглянул на чучело с неопределенным выражением лица и с явной неохотой кивнул, давая свое разрешение. Вокруг их стола тотчас же сгрудилась целая толпа, люди возбужденно переговаривались, и Мэкси снова опоздала со своей ставкой. Конечно же, сумасшедший, лихорадочно рассуждала она. Преступно сумасшедший. Теорию вероятности ради него никто не отменял. Он что, думает, шарик снова остановится на «зеро»? В третий раз? И в казино это тоже знали, иначе управляющий не разрешил бы игру. Разве в Монте-Карло кому-нибудь позволят опустошить весь банк? Крупье между тем занимался другими игроками и лишь после того, как они сделали ставки, снова посмотрел на чучело.– Остаетесь на «зеро», сэр?– А почему бы и нет? – ответил тот, подавляя зевок.Мэкси почти с ненавистью взглянула на крупье, запускавшего колесо. Толпа напряженно молчала. Губы крупье приоткрылись, чтобы произнести бесповоротное: «Ставки сделаны». В тот же миг Мэкси сорвало с места и метнуло к лежавшим на «зеро» фишкам. Она сгребла их с рулетки поближе к своему соседу, чтобы исключить то неминуемое, что могло бы случиться, опоздай она всего на полсекунды.Из толпы послышались возмущенно-удивленные возгласы. Кто зто смеет нарушать правила игры в казино? Произошдшее было столь немыслимым, что взоры всех присутствующих сразу же обратились к Мэкси. Она с гневом встретила эти взгляды.«Варвары! – вопил ее внутренний голос. – Вы только и ждете, чтобы львы растерзали очередную жертву. Ничего, подонки, сегодня обойдетесь! Пусть я выгляжу при этом глупо, пусть…»Охваченная праведным гневом, она оглядывала гудящую толпу к только тут заметила, что пугало все еще следит за вращающимся кругом, даже не думая собирать спасенные ею фишки! На лбу у нее выступил холодный пот. Она с ужасом вспомнила: теория вероятности здесь ни при чем, а каждый запуск колеса – всего-навсего новый старт, никак не связанный с прежними. Нет, нет, молила она Бога, только не это, пожалуйста! В гробовой тишине слышалось одно лишь поскрипывание вращающегося круга. Мэкси закрыла глаза. Из груди стоящих рядом одновременно вырвался недоверчивый вздох, полный ужаса. «Зеро»! Скова! Сердце Макси, казалось, остановилось. Ей хотелось умереть. Да, она заслуживала этого. Убийство было бы для нее слишком хорошим исходом. Чья-то протянувшаяся рука крепко ухватила ее за предплечье. Сейчас ей сломают кость. Что ж, одну кость за другой, пусть переломает их все! Он имеет на это полное право. Она даже не станет защищаться.– Недешево ты мне обходишься, – мягко заметило пугало, поднимаясь со стула и поднимая ее вместе с собой, предоставив служащему самому собирать разбросанные вокруг фишки.Мэкси наконец открыла глаза и тут же расплакалась. Итак, она будет жить. Он явно был еще более сумасшедшим, чем ей казалось, чо отнюдь не преступно сумасшедшим.– Я не люблю, когда женщина плачет, – ласково произнес ее спутник.Мэкси сразу же прекратила всхлипывания. Она не могла его ослушаться. Он протянул ей на удивление чистый носовой платок и помог высморкаться и вытереть глаза.– Это же только деньги, – изрек он, позволив себе улыбнуться.– Только деньги! Больше сорока миллионов долларов!– Я бы их все равно спустил здесь же в один прекрасный день, – пожал он плечами. – Разве они позволили бы мне продолжать игру, если бы не были в этом уверены? Ты случайно не на казино работаешь? Нет, вряд ли. Но вообще они должны поставить тебе бесплатную выпивку. Ладно, я сам закажу шампанское.– Лучше чего-нибудь покрепче, – взмолилась Мэкси.– Умница. Тогда текилу – «Буффало Грасс», да? – И он жестом подозвал официанта. – Мне, как всегда, двойную, Жан-Жак. И одну порцию для леди.– Не повезло сегодня, месье Брэйди, – произнес сочувственно официант.Пугало в упор взглянуло на Мэкси.– Это еще как сказать, Жан-Жак, как сказать. – И добавил, обернувшись к Мэкси: – Допивай, и я отвезу тебя домой.– О, это необязательно, – запротестовала она.– Да почему же? В общем, ты ведь сейчас принадлежишь мне. Как-никак сорок миллионов я за тебя выложил.– О…– Согласна, так ведь? – вежливо осведомился он.– Да, конечно. Это… вполне логично.Могло быть и хуже, решила Мэкси, значительно хуже. Но надо что-то предпринять по части его одежды. Во что бы то ни стало.
Деннис Брэйди был, пожалуй, первым из бывших колонистов, кого Австралия выслала обратно в метрополию. За сто лет до этого его предок, Блэк Ден Брэйди, эмигрировал в Австрию из Дублина и разбогател на добыче серебра, огромные запасы которого он обнаружил в дикой местности Уэйстед-Велли в Новом Южном Уэльсе. В последующие десятилетия основанная им компания «Уэйстед-Велли проперти» открыла значительные месторождения железной руды, угля и марганца. К 1972 году в дополнение к добыче полезных ископаемых компания владела крупными сталелитейными и нефтеперерабатывающими предприятиями, на долю которых приходилось около трех процентов валового национального продукта страны: годовой оборот компании составлял почти миллиард долларов. Главным пассивом «Уэйстед-Велли» являлся возмутитель спокойствия и ее главный акционер Деннис Брэйди, оставшийся сиротой наследник огромного семейного состояния по прозвищу Скверный. Как же все это осточертело – и Мельбурн, и положение самого богатого человека в Австралии, и бесконечные дискуссии насчет бурения шельфовых скважин у побережья Китая, поисков меди в Чили или добычи золота в Южной Африке. Деннису было наплевать, добудет его компания лишний грамм или каплю чего-нибудь из чрева этой планеты или нет. А вот он действительно любил, так это игру. Однако азартные игры на территории собственно Австралии были запрещены, а ближайшее казино в Тасмании, потерявшее из-за него кучу денег, вынуждено было навсегда запретить ему там появляться.Они при всем желании не вправе считать его паршивой овцой, заявил он совету директоров компании, заседание которого сам же и созвал, по той простой причине, что он платит все свои долги. Нельзя называть его и неудачником, потому что в игре ему везет не так уж редко и на круг он, можно сказать, остается почти что при своих, хотя, и он это осознает, игорные дома при этом никогда не бывают в убытке. Но как бы там ни было, а причистить его к своим активам компания все-таки не может. И голосовать тут не требуется, так что джентльменам беспокоиться нечего. Видит Бог, вот уже целых двадцать девять лет он пытается соответствовать идеалу династии Брэйди, но его жалкие попытки оказываются напрасными. Слишком уж это все скучно. Чертовски скучно. Не лучше ли будет для них, если он уберется из Австралии и вернется туда, откуда в свое время вышли Брэйди, где бы это место ни было. А они пусть себе занимаются его семейным бизнесом. Но уже без него! Кто «за», скажите «да», и нечего тут разводить формальности. Он неожиданно вспомнил, что в его руках достаточно акций, чтобы иметь право решающего голоса. Как насчет того, джентльмены, чтобы поставить всем желающим бесплатную выпивку на прощание?– Ну и что дальше? – спросила Мэкси, зачарованная его рассказом.– Они сказали, что время для выпивки неурочное – слишком рано. Но идея кажется им здравой, и все стали горячо пожимать мне руку. Хорошие, з сущности, ребята. Наверняка продолжают себе там бурить, и ковать и плавить, и покупать все новые и новые компании. Прямо как трудолюбивые сказочные гномы… настоящие бизнесмены, настоящие патриоты, настоящие сыновья – все бы хорошо, но такая от них скучища, такая страшная скучища…– И ты что, вернулся в Ирландию?– Боже, за кого ты меня принимаешь? Нет, конечно. Скачки, разведение скота – это все не по моей части. От лошадей, кстати, у меня аллергия. И дождя я не переношу. Приехал прямо сюда, купил себе это суденышко – и с тех пор никуда. Конечно, есть в порту яхты и побольше, но моя не из последних, а уж веселее здесь нет.– А что ты делаешь, Деннис?– Делаю? Ну… Я просто живу, наверное. Немного катаюсь на водных лыжах, выпиваю понемногу, а когда и много. Музыку слушаю, хожу под парусом, летаю на своем вертолете, иногда даже выхожу в море на денек-другой. В общем, жизнь заполнена. Бывает столько дел, что в казино выбираешься только к полуночи. Там у меня кредит, а то на наличные играть не интересно.– И тебе теперь не бывает скучно?– Давай скажем так: сейчас мне не скучно. В первый раз у меня такая девочка – за сорок миллионов. Что бы мне такое с тобой сотворить?– Если бы ты думал обо мне просто как о женщине… – промурлыкала Мэкси, стараясь определить в царившей на палубе полутьме, какое у него выражение лица.Большинство яхт к этому времени стояли уже с потушенными огнями, кроме опознавательных. Ночь была безлунной, и лицо Скверного Брэйди тонуло во тьме. Как ни странно, с удивлением подумала Мэкси, но ей недостает сейчас этого застывшего, как трагическая маска, лица.– Если бы ты была просто женщиной, я не стал бы тебе всего этого рассказывать, – возразил он.– а о чем ты говоришь с теми, кого не покупаешь?– Да ни о чем, – заметил он задумчиво.– А ты стеснительный, – поставила диагноз Мэкси.– Нет, скорее просто австралиец. Когда дело доходит до женщин, они обычно предпочитают не говорить а действовать.– Но ты же сам говорил, что для Австралии ты нетипичен.– Ну да, конечно. Координации движений никакой, никогда не мог толком ни во что играть, например в футбол. Опекуны послали меня в Англию после смерти родителей, так что у меня даже акцента австралийского и того нет. Боюсь, получилось ни то ни се, ни австралиец ни англичанин, одна половина задницы не похожа на другую.Было слышно, как он грустно вздохнул, потом взял ее руку в свои ладони. Почувствовав его прикосновение, Мэкси тут же поняла, что есть, по крайней мере, одна игра, в которую Деннис Брэйди играет превосходно. Беспомощный, капризный, никчемный… но далеко не такой невинный, каким кажется. Вся ее система оповещения пришла в действие, предупреждая Мэкси об опасности.– Бедненький ты мой Деннис. Как все это грустно, – проворковала она. – Но разреши все-таки напомнить тебе, что счетчик уже включен.– Счетчик? Ах да… чуть не забыл. И сколько?– Миллион долларов.– В неделю? – спросил он с надеждой.– Нет, Деннис, – терпеливо пояснила она.– В день? – Он постарался, чтобы в голосе прозвучало недоверие.– В час… И два уже ты потратил на разговоры.– Господи, спаси и помилуй! Таких ставок я еще не встречал. Но, с другой стороны, здесь, по крайней мере, деньги просаживаешь не так быстро, как в рулетку. Если, правда, все делать как надо. Ну что, настаиваешь на своих условиях?– Да, – коротко бросила Мэкси.– Что ж, в таком случае ты, может… спустишься вниз, в каюту? – И Брэйди поспешно поднялся.– Я в твоем распоряжении, – ответила Мэкси.– Такая игра по мне, – блаженно улыбнулся Деннис Брэйди, – хотя она и без правил.
– А ты бы не хотела выйти замуж за такого, как я? – робко спросил Деннис Брэйди.Пораженная Мэкси обернулась в его сторону. Он лежал рядом с ней на койке – длинное гибкое тело оказалось неожиданно сильным. Здесь, в каюте, без своего жалкого одеяния, он предстал перед Мэкси во всей свой мужской доблести: вся нерастраченная энергия, которую он отказывался вкладывать в столь скучную материю, как полезные ископаемые, судя по этим полутора дням, предназначалась, оказывается, для нее.– Как ты… но разве есть в мире еще кто-нибудь, как ты, Деннис? Да тогда весь мир был бы совсем иным – без насилия, без честолюбия, только секс и казино… Таким, наверно, бывает только рай.У Мэкси от усталости ныли все мускулы, сознание блаженно расслабилось, так что она могла не только с трудом думать, но даже говорить.– Ну, если быть совсем точным, то я имею в виду именно себя, а не кого-то другого, Мэкси.– Ты спрашиваешь: выйду ли я за тебя или нет?– Да, в общем, меня интересует именно это.– А сколько сейчас времени, Деннис? – спросила Мэкси, что-то припомнив.– Десять утра.– И сколько мы на борту твоей яхты? – Мэкси широко зевнула.– Ровно тридцать четыре часа. О, пожалуйста, Мэкси, дорогая, ответь мне! – взмолился он.Она постаралась сделать над собой усилие. Серьезность момента этого явно требовала.– Ну, давай взвесим. Тридцать четыре плюс еще два, когда ты рассказывал о себе, это выходит тридцать шесть. У тебя остается еще… четыре. Если за четыре часа ты все устроишь, то я должна подчиниться, выбора у меня нет.– Я надеялся, что именно так ты и ответишь! – радостно воскликнул Деннис Брэйди, сооружая себе набедренную повязку из полотенца и протягивая руку к стоявшему на ночном столике телефону. – Капитан, сколько тебе потребуется времени, чтобы добраться до нейтральных вод? Что? Плевать я хотел на здешние правила! Сколько членов экипажа сошли на берег? Так. Обойдемся без них, старина. Ты же настоящий капитан, правильно я говорю? Знаю, знаю, я ведь видел твой диплом. А венчать людей в море тебе как капитану доводилось? Нет? Только хоронить? Ничего, если справился с тем, то справишься и с этим. Доставай свою Библию, кэп, и поехали.– Но у меня же нет свадебного наряда, – давясь от смеха, ответила Мэкси.«Господи, – подумала она, – кем же я стану? Скверной миссис Деннис Брэйди? Что скажут люди? Впрочем, какое, в сущности, это имеет значение! Деннис такой славный. Жизнь с ним обещает быть сплошным праздником. И потом, не я же отвечаю за все происходящее. Долг чести положено отдавать, это ясно любому. Иначе конец твоей репутации…» Глава 14 – Бедный, мой Скверный Деннис, – задумчиво произнесла Мэкси, сидя вместе с Инди за дружеским ужином в «Спадо», их любимом голливудском ресторанчике. – Все еще шлет мне грустные открытки, а ведь уже больше года, как я его бросила.Вилка Инди с куском пиццы с овечьим сыром застыла на полпути ко рту:– Почему в твоем голосе я слышу намек на сожаление? Я ведь прекрасно помню, ты сама говорила, что не могла бы остаться в Монте-Карло и минуты, настолько там тебе все обрыдло. И даже Эмерсона цитировала: «Жить без чувства долга – это неприлично». Так было?– Да, все так и было. И потом было бы то же самое. Но я глубоко сожалею, что мне пришлось еще раз разводиться, и никогда не забуду, как, проснувшись, понимала, что моему милому мальчику все те месяцы, что мы жили вместе как муж и жена, ни разу не было скучно. А я так просто с ума сходила! Поверь, Инди, мне бывало так скучно, скучно, скучно жить с человеком, который ничем не занят! Слоняется без дела целыми днями. Абсолютно никчемный, безвольный и всегда при этом радостный – никаких угрызений совести. Наверно, я мысленно сравнивала его с отцом, а это несправедливо: ведь Деннис заранее предупреждал меня, кто и что он. Ты же знаешь, что отец помешан на работе, и каждый день для него наполнен делами, он набрасывается на них с такой бешеной энергией, что невольно заряжает ею и всех окружающих. Как я его люблю! После него я не перевариваю мужчин, которые даже не стараются чего-то достичь в жизни, неважно, чего именно. И потом еще каждый месяц Анжелика с няней должны были мотаться из Манхэттена в Монте-Карло и обратно, понимаешь? Но этот ублюдок Рокко ни за что не соглашается, чтобы она проводила со мной больше половины положенного времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Деннис Брэйди был, пожалуй, первым из бывших колонистов, кого Австралия выслала обратно в метрополию. За сто лет до этого его предок, Блэк Ден Брэйди, эмигрировал в Австрию из Дублина и разбогател на добыче серебра, огромные запасы которого он обнаружил в дикой местности Уэйстед-Велли в Новом Южном Уэльсе. В последующие десятилетия основанная им компания «Уэйстед-Велли проперти» открыла значительные месторождения железной руды, угля и марганца. К 1972 году в дополнение к добыче полезных ископаемых компания владела крупными сталелитейными и нефтеперерабатывающими предприятиями, на долю которых приходилось около трех процентов валового национального продукта страны: годовой оборот компании составлял почти миллиард долларов. Главным пассивом «Уэйстед-Велли» являлся возмутитель спокойствия и ее главный акционер Деннис Брэйди, оставшийся сиротой наследник огромного семейного состояния по прозвищу Скверный. Как же все это осточертело – и Мельбурн, и положение самого богатого человека в Австралии, и бесконечные дискуссии насчет бурения шельфовых скважин у побережья Китая, поисков меди в Чили или добычи золота в Южной Африке. Деннису было наплевать, добудет его компания лишний грамм или каплю чего-нибудь из чрева этой планеты или нет. А вот он действительно любил, так это игру. Однако азартные игры на территории собственно Австралии были запрещены, а ближайшее казино в Тасмании, потерявшее из-за него кучу денег, вынуждено было навсегда запретить ему там появляться.Они при всем желании не вправе считать его паршивой овцой, заявил он совету директоров компании, заседание которого сам же и созвал, по той простой причине, что он платит все свои долги. Нельзя называть его и неудачником, потому что в игре ему везет не так уж редко и на круг он, можно сказать, остается почти что при своих, хотя, и он это осознает, игорные дома при этом никогда не бывают в убытке. Но как бы там ни было, а причистить его к своим активам компания все-таки не может. И голосовать тут не требуется, так что джентльменам беспокоиться нечего. Видит Бог, вот уже целых двадцать девять лет он пытается соответствовать идеалу династии Брэйди, но его жалкие попытки оказываются напрасными. Слишком уж это все скучно. Чертовски скучно. Не лучше ли будет для них, если он уберется из Австралии и вернется туда, откуда в свое время вышли Брэйди, где бы это место ни было. А они пусть себе занимаются его семейным бизнесом. Но уже без него! Кто «за», скажите «да», и нечего тут разводить формальности. Он неожиданно вспомнил, что в его руках достаточно акций, чтобы иметь право решающего голоса. Как насчет того, джентльмены, чтобы поставить всем желающим бесплатную выпивку на прощание?– Ну и что дальше? – спросила Мэкси, зачарованная его рассказом.– Они сказали, что время для выпивки неурочное – слишком рано. Но идея кажется им здравой, и все стали горячо пожимать мне руку. Хорошие, з сущности, ребята. Наверняка продолжают себе там бурить, и ковать и плавить, и покупать все новые и новые компании. Прямо как трудолюбивые сказочные гномы… настоящие бизнесмены, настоящие патриоты, настоящие сыновья – все бы хорошо, но такая от них скучища, такая страшная скучища…– И ты что, вернулся в Ирландию?– Боже, за кого ты меня принимаешь? Нет, конечно. Скачки, разведение скота – это все не по моей части. От лошадей, кстати, у меня аллергия. И дождя я не переношу. Приехал прямо сюда, купил себе это суденышко – и с тех пор никуда. Конечно, есть в порту яхты и побольше, но моя не из последних, а уж веселее здесь нет.– А что ты делаешь, Деннис?– Делаю? Ну… Я просто живу, наверное. Немного катаюсь на водных лыжах, выпиваю понемногу, а когда и много. Музыку слушаю, хожу под парусом, летаю на своем вертолете, иногда даже выхожу в море на денек-другой. В общем, жизнь заполнена. Бывает столько дел, что в казино выбираешься только к полуночи. Там у меня кредит, а то на наличные играть не интересно.– И тебе теперь не бывает скучно?– Давай скажем так: сейчас мне не скучно. В первый раз у меня такая девочка – за сорок миллионов. Что бы мне такое с тобой сотворить?– Если бы ты думал обо мне просто как о женщине… – промурлыкала Мэкси, стараясь определить в царившей на палубе полутьме, какое у него выражение лица.Большинство яхт к этому времени стояли уже с потушенными огнями, кроме опознавательных. Ночь была безлунной, и лицо Скверного Брэйди тонуло во тьме. Как ни странно, с удивлением подумала Мэкси, но ей недостает сейчас этого застывшего, как трагическая маска, лица.– Если бы ты была просто женщиной, я не стал бы тебе всего этого рассказывать, – возразил он.– а о чем ты говоришь с теми, кого не покупаешь?– Да ни о чем, – заметил он задумчиво.– А ты стеснительный, – поставила диагноз Мэкси.– Нет, скорее просто австралиец. Когда дело доходит до женщин, они обычно предпочитают не говорить а действовать.– Но ты же сам говорил, что для Австралии ты нетипичен.– Ну да, конечно. Координации движений никакой, никогда не мог толком ни во что играть, например в футбол. Опекуны послали меня в Англию после смерти родителей, так что у меня даже акцента австралийского и того нет. Боюсь, получилось ни то ни се, ни австралиец ни англичанин, одна половина задницы не похожа на другую.Было слышно, как он грустно вздохнул, потом взял ее руку в свои ладони. Почувствовав его прикосновение, Мэкси тут же поняла, что есть, по крайней мере, одна игра, в которую Деннис Брэйди играет превосходно. Беспомощный, капризный, никчемный… но далеко не такой невинный, каким кажется. Вся ее система оповещения пришла в действие, предупреждая Мэкси об опасности.– Бедненький ты мой Деннис. Как все это грустно, – проворковала она. – Но разреши все-таки напомнить тебе, что счетчик уже включен.– Счетчик? Ах да… чуть не забыл. И сколько?– Миллион долларов.– В неделю? – спросил он с надеждой.– Нет, Деннис, – терпеливо пояснила она.– В день? – Он постарался, чтобы в голосе прозвучало недоверие.– В час… И два уже ты потратил на разговоры.– Господи, спаси и помилуй! Таких ставок я еще не встречал. Но, с другой стороны, здесь, по крайней мере, деньги просаживаешь не так быстро, как в рулетку. Если, правда, все делать как надо. Ну что, настаиваешь на своих условиях?– Да, – коротко бросила Мэкси.– Что ж, в таком случае ты, может… спустишься вниз, в каюту? – И Брэйди поспешно поднялся.– Я в твоем распоряжении, – ответила Мэкси.– Такая игра по мне, – блаженно улыбнулся Деннис Брэйди, – хотя она и без правил.
– А ты бы не хотела выйти замуж за такого, как я? – робко спросил Деннис Брэйди.Пораженная Мэкси обернулась в его сторону. Он лежал рядом с ней на койке – длинное гибкое тело оказалось неожиданно сильным. Здесь, в каюте, без своего жалкого одеяния, он предстал перед Мэкси во всей свой мужской доблести: вся нерастраченная энергия, которую он отказывался вкладывать в столь скучную материю, как полезные ископаемые, судя по этим полутора дням, предназначалась, оказывается, для нее.– Как ты… но разве есть в мире еще кто-нибудь, как ты, Деннис? Да тогда весь мир был бы совсем иным – без насилия, без честолюбия, только секс и казино… Таким, наверно, бывает только рай.У Мэкси от усталости ныли все мускулы, сознание блаженно расслабилось, так что она могла не только с трудом думать, но даже говорить.– Ну, если быть совсем точным, то я имею в виду именно себя, а не кого-то другого, Мэкси.– Ты спрашиваешь: выйду ли я за тебя или нет?– Да, в общем, меня интересует именно это.– А сколько сейчас времени, Деннис? – спросила Мэкси, что-то припомнив.– Десять утра.– И сколько мы на борту твоей яхты? – Мэкси широко зевнула.– Ровно тридцать четыре часа. О, пожалуйста, Мэкси, дорогая, ответь мне! – взмолился он.Она постаралась сделать над собой усилие. Серьезность момента этого явно требовала.– Ну, давай взвесим. Тридцать четыре плюс еще два, когда ты рассказывал о себе, это выходит тридцать шесть. У тебя остается еще… четыре. Если за четыре часа ты все устроишь, то я должна подчиниться, выбора у меня нет.– Я надеялся, что именно так ты и ответишь! – радостно воскликнул Деннис Брэйди, сооружая себе набедренную повязку из полотенца и протягивая руку к стоявшему на ночном столике телефону. – Капитан, сколько тебе потребуется времени, чтобы добраться до нейтральных вод? Что? Плевать я хотел на здешние правила! Сколько членов экипажа сошли на берег? Так. Обойдемся без них, старина. Ты же настоящий капитан, правильно я говорю? Знаю, знаю, я ведь видел твой диплом. А венчать людей в море тебе как капитану доводилось? Нет? Только хоронить? Ничего, если справился с тем, то справишься и с этим. Доставай свою Библию, кэп, и поехали.– Но у меня же нет свадебного наряда, – давясь от смеха, ответила Мэкси.«Господи, – подумала она, – кем же я стану? Скверной миссис Деннис Брэйди? Что скажут люди? Впрочем, какое, в сущности, это имеет значение! Деннис такой славный. Жизнь с ним обещает быть сплошным праздником. И потом, не я же отвечаю за все происходящее. Долг чести положено отдавать, это ясно любому. Иначе конец твоей репутации…» Глава 14 – Бедный, мой Скверный Деннис, – задумчиво произнесла Мэкси, сидя вместе с Инди за дружеским ужином в «Спадо», их любимом голливудском ресторанчике. – Все еще шлет мне грустные открытки, а ведь уже больше года, как я его бросила.Вилка Инди с куском пиццы с овечьим сыром застыла на полпути ко рту:– Почему в твоем голосе я слышу намек на сожаление? Я ведь прекрасно помню, ты сама говорила, что не могла бы остаться в Монте-Карло и минуты, настолько там тебе все обрыдло. И даже Эмерсона цитировала: «Жить без чувства долга – это неприлично». Так было?– Да, все так и было. И потом было бы то же самое. Но я глубоко сожалею, что мне пришлось еще раз разводиться, и никогда не забуду, как, проснувшись, понимала, что моему милому мальчику все те месяцы, что мы жили вместе как муж и жена, ни разу не было скучно. А я так просто с ума сходила! Поверь, Инди, мне бывало так скучно, скучно, скучно жить с человеком, который ничем не занят! Слоняется без дела целыми днями. Абсолютно никчемный, безвольный и всегда при этом радостный – никаких угрызений совести. Наверно, я мысленно сравнивала его с отцом, а это несправедливо: ведь Деннис заранее предупреждал меня, кто и что он. Ты же знаешь, что отец помешан на работе, и каждый день для него наполнен делами, он набрасывается на них с такой бешеной энергией, что невольно заряжает ею и всех окружающих. Как я его люблю! После него я не перевариваю мужчин, которые даже не стараются чего-то достичь в жизни, неважно, чего именно. И потом еще каждый месяц Анжелика с няней должны были мотаться из Манхэттена в Монте-Карло и обратно, понимаешь? Но этот ублюдок Рокко ни за что не соглашается, чтобы она проводила со мной больше половины положенного времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62