Загреби косоглазого, Рысий Глаз, уж постарайся, нужен он мне! Мальчишку же!» – «Хорошо, хорошо, Каскад! Как скажешь!»… Ему лучше не перечить, уж я его знаю… Ну, я помчался!.. Он промедления не любит…
На мой вкус, неплохо он все рассказал… Передо мною открывались некие возможности… Настроение у него было боевое. Но тут новая помеха – стук в дверь, звонок… Пепе слетает с кровати – мальчишка-молочник! Бросив нас, она бежит к дверям.
– Ну же, ну, рассказывай! Пеп! Пеп! – подгоняю я его. – Не тяни, черт! Как ты добрался сюда, как отыскал квартиру, дамочку?
– Да ты что, милок? Думаешь, у меня знакомых нет?
Обиделся, значит.
– Китаец – не иголка, отыщется, чудик! Особенно ряженый, смекаешь? Такое не на каждом шагу встречается… Да я отыщу его, хоть бы он кучей говна прикинется! Китаец, не китаец!.. Хоть бы он спрятался в жопе лорд-мэра! Ты понял?
Настырный, ничего не скажешь!..
– Нет, ты не знаешь, раздолбай, на что я способен, если на что-нибудь решился!..
Он зырил на меня с жалостью. Жуть как гордился, что может на выбор отыскать в Лондоне любую харю. Другого такого рысьего глаза не было на свете.
– И дня не прошло, понял?.. Пеп! Пеп!.. Так в гнездышке и накрыл… Приволок красавчика и красотку! Не спорю, далось легко – тумана вовсе не было, погода как на заказ, что говорить… Но если бы даже навалило ваты во всех четырнадцати районах, тумана такой густоты, что хоть ножом режь, я и тогда притащил бы их… Мне без разницы! Коли начал искать, обязательно разыщу!.. Намотай себе на ус, лодырь! Можешь быть уверен на все сто!
Он издали плюет на печку… Плюх! Увесистый харчок… Раздается шипенье, взлетает пар…
– Вот так у меня дела делаются, голова садовая!
Страшно доволен собой, прямо распирает его. Важно пялится на меня сверху, восседая на краю постели, пенек паршивый… Пепе торчала на лестничной площадке, не до нас ей было… Хиханьки да хаханьки, потому как мальчишка-молочник притиснул ее к дверям и шарил по ней руками. Слышно было, как они чмокались. Ни секунды не теряла бочка!.. Видно, приелись ей разговоры, потому как не было для нее важнее любовных забав!.. А этот снова за свое «пеп! пеп!» – уж больно ему охота наврать мне с три короба, наплести побольше о своих геройствах! Тем более, я улыбался…
– Слышь, малахольный? Могу сказать, не хвастая, что нет лучше меня лоцмана в Лондоне. Эти с Темзы разве могут со мной тягаться? Запомни, фитюк: я, Нельсон – король тумана! Пеп!.. Пеп!. Голуби боятся меня… Глянь-ка!.. Пах!., пax!
Он вскидывает к плечу воображаемое ружье, притворяется, будто стреляет в форточку по воображаемым голубям, должен был восхищаться им по любому поводу… по этому тоже!
– Так что ты решил?
Мне осточертело его кривляние.
– А чего решать? Я нашел тебя!
– Нашел ты, дурья башка! Что ты нашел? Уродину в юбке, подстилку сопливых щенков!.. А китаец клал на тебя с прибором… вот что я тебе скажу, чуфло!
Надо заткнуть пасть этому бахвалу поганому… У меня с души воротит от него… Теперь мой черед смеяться…
– Поди ж ты, паскудник! Больно что-то разговорился!
Не ждал он такого поворота, сразу хвост поджал…
– Да ладно, ладно! Пеп! Шучу!..
Я не хотел, чтобы он озлился. Ведь тогда из него слова не вытянешь! Тут он вновь попер на меня:
– Так сходишь к Каскаду, лады? Сходи, во как нужно!.. Если я скажу ему, что ты нашелся, а идти к нему не желаешь, он крик такой поднимет!.. Ты представить себе не можешь!..
– А если не говорить?
– Тогда он скажет: «Нельсон крутит мне мозги!» Жуть как он станет переживать, потому как увидит, что не выгорело у него! «Нельсон бестолочь!» – будет орать. Сумасшедший дом!..
– Может, все-таки пособишь мне? Сам знаешь, неприятности у меня…
– Да ты что, ты что, голова ежовая! Да ты сам сообрази!.. Чего тебе стоит прийти к нему и потолковать, как мужик с мужиком?.. Не съест тебя Каскад! Ему бы только разобраться, чем ты дышишь. Он же доказал тебе по-дружески!.. Ну, неохота ему в дураках ходить!.. Лондон-то он знает малость получше тебя… Соображает, куда это может привести!
– Ладно, ясно! Только, понимаешь, неохота мне встречаться с ним… Дельце одно на мне… Я тебе скажу, есть одно дельце!
– А, вот видишь? Дельце…
Ай да молодец, Рысий Глаз!.. Я признался, ничего не отрицаю, даже наоборот!
Показываю ему мешок, и эдак рукой делаю – мол, килограммы, хоть завались!
– Пеп! Пеп! Соображаешь?
Хочу, чтобы у него челюсть отвалилась.
– Охренеть можно!
Кивает головой, а только эдак странно поглядывает на меня… Никак не сообразит: может, я его разыгрываю?
– Да не бери ты в голову! – твержу ему свое. – Во-о-о какие!..
Снова расставляю руки: большие мешки… Пять, шесть… Рожа у него кислая. Не верит ни на грош…
– Дельце, говоришь?.. Дельце?.. Извини, корешок! Ты ж его не провернул!.. Вот с Каскадом у меня – верняк! С голода не подыхаю. Платит тютелька в тютельку. Пять, десять фунтов… Я что-нибудь предлагаю – заметано, действуй!.. Всегда тишком. Бывай, до встречи! Вот это работа!.. В общем, учитывая, как я тебя разыскал, не меньше десяти фунтов…
Наклевывалась сделка… Как-никак, намек прозрачный…
– Да, но… Пеп!.. Спешишь, толком не разобравшись, о чем речь… У тебя одни бабки на уме, а я тебе не только о них толкую… Вот такие мешки!
Снова показываю руками.
– Что там твои десять фунтов? Смех, да и только! Уморил ты меня, дурило!.. Кабы только гроши, я бы и не заикнулся… Только тут дело особое, слышишь?
Наклоняюсь к его уху.
– Дело чести!
Он вылупился на меня, а я ему на самое ушко:
– Военная тайна!
Чего-чего, а этого он никак не ожидал. Так и осел, точно ему обухом по черепку.
– Больше не могу сказать. В общем, решай сам.
Сидя на краю кровати, он качался взад и вперед. Не укладывалось у него голове.
– Врешь, гнида! Издеваешься!..
– Да нет же, нет! Что я, не знаю тебя? Пеп! Пеп! Тебя не проведешь! Рысий Глаз! Идем, коли сомневаешься!
Ей-богу, удачно придумал!..
– Крутишь мозги, а? Признавайся! Решил поартачиться.
– Да нет же!
Все равно не верил. Тогда я решил задеть в нем чувствительную струнку.
– От этого зависит наша победа в войне. Теперь улавливаешь?.. Понимаешь, насколько это важно? Хочешь, чтобы союзники победили… или это тебя не колышет? Плевать на все?
Он сидел дурак дураком.
А я напирал:
– В общем, я поставил тебя в известность… Пеп! Пеп!.. А там – как знаешь! Сорвешь дело – останется на твоей совести, я тебя предупредил… В общем, разбирайся.
Вот что я ему сказал. Ох, как ему не по себе стало от моих слов!.. То взовьется, то скрючится… Сам не свой от моих таинственных намеков, просто не мог посмотреть мне прямо в глаза… А потом как начал отбиваться:
– Недоумок! Так уже победили! Война-то уже выиграна! Зачем все это? England win the war! Англия выиграла войну! Да и Франция тоже!
Тут он спохватывается: – А что Франция? Пошла она, эта Франция!
Он кипятится.
– Ну, видишь? Пеп! Пеп! Совсем чокнулся? Ты что мелешь?
– What idea? Что такое?
– Все зависит от тебя, пеп!.. пеп! Просто и ясно!
– Как это зависит?
Он совсем уже перестал соображать. Я ему снова втолковываю:
– Пеп! Пеп!.. Ты вроде бабы – мелешь и мелешь… Дело-то какое! Я по-дружески ввел тебя в курс дела, а ты пойдешь трепаться… и пиши пропало! Погубишь дело!
– Да что пропало?
– Секрет! Секрет нашей победы в войне, дышло тебе в рот! Что ж, так и повторять тебе с начала до конца до завтра? Ты же раззвонишь у Каскада, на блюдечке ему принесешь: кушайте, сударь!.. Проиграем мы войну, вот так она и проигрывается… Попадется раздолбай, вроде тебя!..
– А я говорю – выиграем, едрена феня!
Гляди-ка, он возражает!
– Как же это выиграем? Твоей ялдой, что ли? Для наглядности показываю… Вижу, он заводится.
– Уж во всяком случае не так, как ты собираешься, недоделанный! – подсыпал я перчика.
Он так и взвился, просто взбеленился. Потеха, да и только!..
– Выиграем! Обязательно! – заблажил он.
Я гнул свое:
– Как же, держи карман шире!..
Он драть глотку пуще прежнего:
– Long live England! Helth for England!'Да здравствует Англия! Благоденствия Англии! А французам – хер с маслом!
Он схватил бутылку, опрокинул надо ртом… Буль-буль-буль!.. и снова завел свою песню – уж больно хотелось ему себя показать, как он по голубям-то воображаемым из форточки палит, бах-бах!.. Так он нервишки успокаивает… Всюду вокруг ему видятся голуби, как на его площади… А потом снова загорланил свой любимый напев, чтобы не скиснуть от моего трепа:
– Helth for England! Victori…ou…s! …Rious! And Glori…ous! Благоденствия Англии! Побе-бе-бед-и-сла-сла-ла-ла-вы ей!
Это он так дух себе поднимает… Запевает еще два или три раза… Теперь ему гораздо лучше, настроение прекрасное, хвост трубой… Ну, что ж, он дает мне шанс. Раззадорил-таки я его!..
– Давай выкладывай, едрена вошь!
Еще раз рассказываю по порядку, как выиграть войну с помощью чудесного изобретения… Правда, не уточняю, какого именно…
Он задумался.
– Лады, лады… Схвачено… Это точно?.. Военная тайна?..
– Как Бог свят!
Я сплевываю. Без обмана! Он не возражает.
– Хорошо, но тогда ты должен рассказать мне все без утайки. Клянусь, никому ни слова!
Тут и он сплюнул.
– Тс-с-с!
Я оборвал его. Ведь там Пепе и этот сопляк… Отсюда их ему не видно на площадке, но услышать-то они могут!.. Ох, уж этот Нельсон! Не язык, а помело!
– И так уж слишком много сказал, – подвожу я черту.
Эк его перекосило! Я захлопнул рот на самом интересном месте, а ему страсть как хотелось поточить лясы!.. В полном расстройстве уставился на меня, отхлебнул еще сивухи из горлышка, с силой дохнул мне прямо в лицо, подмигнул… Задурил я ему голову, вконец запутал…
– Что ты мне мозги лечишь? Вот такой он сделал вывод.
– Ладно, пошли! Увидишь!.. Вовремя сказано.
– Чего пошли?
– К Китченеру. Не знаешь такого?
– Какой такой Китченер?
– Военное ведомство!
– Собираешься наняться к ним?
– Да нет, пустозвон! Я к министру! Он и есть военный министр!
– Ты ему скажешь?
– Не все, не все…
– Надо же!
Это произвело на него впечатление. Подумать только, какая скрытность!.. Он даже рыгнул.
– Ох, и хитер ты, чижик, ох, хитер! Шутник этакий! Ловчила!..
Целит мне в бок, как давеча в голубей… Бах!.. Бах!.. Прямо в сердце. Мы оба хохочем.
– Идем в министерство, сам увидишь!
Я тороплю его, уговариваю:
– Чего ж лучше! Увидишь Китченера собственной персоной!
– Так ты шпион? Шпион?.. А мне ничего не сказал! Его так и пронзило – а вдруг я в самом деле шпион? Смотрит на меня оторопело… Надо отвести подозрения.
– Да нет же, тюха! Суть в изобретении!.. Не допер?.. Личное дело к министру!
– Ты же не порох изобрел?
– Похлеще будет! Пеп! Пеп! В тысячу раз!.. Такое, знаешь… ты представить себе не можешь!.. Пошли со мной. Такое разве объяснишь?..
– А потом все расскажешь?
– Вот увидишь, клянусь!..
Он съезжает, скатывается с кровати на свои култышки.
В полной готовности…
– Пошли!.. Я с тобой!..
– Ну, двинули!
Скоренько, лишь бы он не передумал! Мальчишка по-прежнему обжимает Пепе под дверями. Она отпихивает его, только он и слушать ничего не желает. Звучат взаимные попреки.
– Вы что, уходите? – удивляется она очень.
– Да мы ненадолго!..
Отстраняем ее – и рысью!.. Эх, забыл трубки для старика! Просил он ведь…
Ну, да ладно, еще вернусь!.. Надо спешить… Здорово я придумал… Этому шуту и в голову не приходило… Насчет него я уже кое-что придумал. Была мыслишка отделаться от него в городе. Пока он нас отыщет, пройдет какое-то время… Два, три дня… Успеем перевести дух… Во что бы то ни стало нужно было избавиться от него, только без насилия, хитростью… Мы уже в пути. Выходим на Элдгейт как раз на трамвайном перекрестке. Прыти у него уже поубавилось, И потом он совсем остановился и завел свою песню:
– Вкручиваешь мне шарики, мужик? Тут министерством и не пахнет! Трепотня! Я возвращаюсь!
– Ну, уж нет, раздолбай! Топай!..
Я тереблю его, волоку силком… Не отвертишься, сучье вымя!
– И чтобы без базара на улице, понял?
Ох, и зол я! Побурчав, он трогается с места. Снова идем к через Стрэнд. На асфальте еще не стерлись его рисунки мелом: Хрустальный Палаццо… Эйфелева башня… Даже ливнем не смыло, и краски не поблекли… Он вмиг надулся от самодовольства:
– Видишь, чудик? Видишь? Работа по высшему классу!
Он-таки прав. Я хвалю его.
Вот и Уайт-холл… Длинные здания… Ищем, находим «Войну». Я останавливаю его под уличным светильником…
– Ждешь здесь! Пеп! Ждешь на этом самом месте! Никуда не отходить!
Крутит носом, недоволен… Он собирался идти со мной… Я нажимаю:
– Ждешь меня здесь, без разговоров! Я на минутку… Сразу спущусь и за тобой… Должен же я предупредить, что нас двое! Главное, не уходи!
Он все-таки хочет со мной, он не согласен оставаться… Но я не слушаю, и бегом – туда… Ныряю в дверной тамбур… мчусь по коридорам… взлетаю по лестнице… Меня останавливает охранник внутренней службы.
– Управление изобретений… if you please…
Это, значит, я говорю.
– Inventors? Изобретатели? Seventy-two! Семьдесят вторая! Скорей, скорей! На кого-то наскакиваю, отшатываюсь, выравниваюсь… О, номер 72! Стучусь: тук-тук! Голос из-за дверей «In!» «Войдите!» Ну, наконец! Стены помещения увешаны плакатами, красочными объявлениями «Gas Masks Trials» «Испытания противогазов»… Понять несложно… То, что надо! Бородатый чиновник сует мне памятку… Условия конкурса… Схватываю с лету… Gas Masks Trials… Ознакомимся в Уайлсдене во всех подробностях.
– Thank you! Thank you!
Теперь – ходу! Карьером! С задней стороны!.. А вдруг Пеп-Пепка увязался за мной?.. Если я наскочу на него? Наддаю ходу… Вниз! Подметки отрываются! Лечу в противоположную сторону, там должен быть Сент-Джеймс-парк… За окном в дальнем конце коридора маячат деревья… Ох, и наддал я!.. Двери… двери… Нажариваю! Два этажа пролетаю единым духом как сумасшедший, выскакиваю под аркаду, на вольный воздух… Вот они, деревья! Перевожу дух, уф-ф-ф! Ни души… Вот так-то, черт побери! Лихо я обставил этого стервеца!.. Бегай теперь, кривуля поганая! Хо-хо, Рысий Глаз! Шкандыбальщик!.. Меня разбирает смех… С приветом, порхунчик! О, семнадцатый автобус! Вскакиваю… Так и подмывает смотаться на Стрэнд – уж больно охота взглянуть на его мурло… Эх ты, тюха! Представляю себе эту харю!!. Хохочу, обдуваемый ветром на империале… Точно гора с плеч свалилась, дышится вольно… Ах ты, зазнайка! Шпик хренов! С ним теперь лучше не встречаться… Этот обиды ни за что не простит. Злопамятный, собака!
* * *
– Скверные дела, Учитель, – говорю я Состену. – Скоро конец спокойной жизни… Нельсон напал на наш след, а виной – ваше платье, всем бросается в глаза… Лучше снять его…
– Нельсон? Не знаю такого!..
Вкратце объясняю ему, что за личность эта шушера.
– Широкий, однако же, у вас круг знакомств. С каким сбродом вы якшаетесь!
Я повел речь о своем визите, о том, как нашел его Пепе… Конечно, обо всем не говорил… так, кое о чем: как она держалась… правду сказать, прекрасно… что застал у нее гостя, неунывающего Пеп-Пеп собственной персоной… ну, а потом о своих похождениях, как мне удалось выкрутиться, как отделался от этого выродка… Только этим не кончится, говорю, больно жучило настырный… впивается как клещ… Как пить дать, заявится!.. Однако мои откровения не произвели на Состена особого впечатления, слушал меня вроде как рассеянно… Чем ему опять не угодил? По роже видать, недоволен! А я поручение его выполнил, памятка и все такое… вернулся вовремя… все подробности разузнал – место испытаний, завод… ну, все!.. Назначено на начало июня, так запас времени у нас приличный… успеет накобениться вдосталь!.. Ах да, трубки его забыл… Да он и не спрашивал о них… Надулся, и все тут!.. Терпел я, терпел, потом не сдержался, говорю:
– Да ты не слушаешь! Я что, со стенкой говорю?
Мне не терпелось узнать, как подвигается дело с договором. Беспокоило это меня.
– Так этот попрыгунчик решается или нет? – спрашиваю я. – Что он тебе сказал? Дает задаток или не дает?..
Все то же отрешенное выражение лица. Я начинаю трясти его…
– За… за… задаток? – заикаясь, выговаривает он наконец.
– Да, путаник, да! Задаток!..
Не все же ему одному жить в свое удовольствие!..
– Но вы ни в чем не терпите нужды!.. Одеты так, что залюбуешься! Так одеваются князья, ло… лорды!
Темнит, педик! Точно, темнит! Сам попользовался, а я крутись!.. Ну, я ему и выложил:
– Вот что я вам скажу, Состен – скоро конец всему… Сколько можно твердить одно и то же!.. Пеп-Пеп напал на наш след… Знают вас, китайца чумового, по всему Лондону знают! Вот погодите, нагрянет Нельсон со своими молодцами, будете тогда себе локти кусать!.. Я малость разбираюсь в людях, при всей моей непорочной девственности… Худо, Учитель! Хуже не бывает! Ерунда, кажись, а только… не хочу вас пугать… вы можете сесть в тюрьму… Чует мое сердце!
Сейчас верховожу я.
– Тюрьма? В тюрьму?..
У него даже дух захватило… Какие ужасные слова! Задумчивость мигом слетела с него. С перепугу он начал оскорблять меня… Я собираюсь-де выдать его кровожадным головорезам, что это вполне в моем духе, что я умышленно подвожу его под удар, что я тайно замышляю его похищение…
– Какое могут иметь до меня касательство эти мерзавцы, а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
На мой вкус, неплохо он все рассказал… Передо мною открывались некие возможности… Настроение у него было боевое. Но тут новая помеха – стук в дверь, звонок… Пепе слетает с кровати – мальчишка-молочник! Бросив нас, она бежит к дверям.
– Ну же, ну, рассказывай! Пеп! Пеп! – подгоняю я его. – Не тяни, черт! Как ты добрался сюда, как отыскал квартиру, дамочку?
– Да ты что, милок? Думаешь, у меня знакомых нет?
Обиделся, значит.
– Китаец – не иголка, отыщется, чудик! Особенно ряженый, смекаешь? Такое не на каждом шагу встречается… Да я отыщу его, хоть бы он кучей говна прикинется! Китаец, не китаец!.. Хоть бы он спрятался в жопе лорд-мэра! Ты понял?
Настырный, ничего не скажешь!..
– Нет, ты не знаешь, раздолбай, на что я способен, если на что-нибудь решился!..
Он зырил на меня с жалостью. Жуть как гордился, что может на выбор отыскать в Лондоне любую харю. Другого такого рысьего глаза не было на свете.
– И дня не прошло, понял?.. Пеп! Пеп!.. Так в гнездышке и накрыл… Приволок красавчика и красотку! Не спорю, далось легко – тумана вовсе не было, погода как на заказ, что говорить… Но если бы даже навалило ваты во всех четырнадцати районах, тумана такой густоты, что хоть ножом режь, я и тогда притащил бы их… Мне без разницы! Коли начал искать, обязательно разыщу!.. Намотай себе на ус, лодырь! Можешь быть уверен на все сто!
Он издали плюет на печку… Плюх! Увесистый харчок… Раздается шипенье, взлетает пар…
– Вот так у меня дела делаются, голова садовая!
Страшно доволен собой, прямо распирает его. Важно пялится на меня сверху, восседая на краю постели, пенек паршивый… Пепе торчала на лестничной площадке, не до нас ей было… Хиханьки да хаханьки, потому как мальчишка-молочник притиснул ее к дверям и шарил по ней руками. Слышно было, как они чмокались. Ни секунды не теряла бочка!.. Видно, приелись ей разговоры, потому как не было для нее важнее любовных забав!.. А этот снова за свое «пеп! пеп!» – уж больно ему охота наврать мне с три короба, наплести побольше о своих геройствах! Тем более, я улыбался…
– Слышь, малахольный? Могу сказать, не хвастая, что нет лучше меня лоцмана в Лондоне. Эти с Темзы разве могут со мной тягаться? Запомни, фитюк: я, Нельсон – король тумана! Пеп!.. Пеп!. Голуби боятся меня… Глянь-ка!.. Пах!., пax!
Он вскидывает к плечу воображаемое ружье, притворяется, будто стреляет в форточку по воображаемым голубям, должен был восхищаться им по любому поводу… по этому тоже!
– Так что ты решил?
Мне осточертело его кривляние.
– А чего решать? Я нашел тебя!
– Нашел ты, дурья башка! Что ты нашел? Уродину в юбке, подстилку сопливых щенков!.. А китаец клал на тебя с прибором… вот что я тебе скажу, чуфло!
Надо заткнуть пасть этому бахвалу поганому… У меня с души воротит от него… Теперь мой черед смеяться…
– Поди ж ты, паскудник! Больно что-то разговорился!
Не ждал он такого поворота, сразу хвост поджал…
– Да ладно, ладно! Пеп! Шучу!..
Я не хотел, чтобы он озлился. Ведь тогда из него слова не вытянешь! Тут он вновь попер на меня:
– Так сходишь к Каскаду, лады? Сходи, во как нужно!.. Если я скажу ему, что ты нашелся, а идти к нему не желаешь, он крик такой поднимет!.. Ты представить себе не можешь!..
– А если не говорить?
– Тогда он скажет: «Нельсон крутит мне мозги!» Жуть как он станет переживать, потому как увидит, что не выгорело у него! «Нельсон бестолочь!» – будет орать. Сумасшедший дом!..
– Может, все-таки пособишь мне? Сам знаешь, неприятности у меня…
– Да ты что, ты что, голова ежовая! Да ты сам сообрази!.. Чего тебе стоит прийти к нему и потолковать, как мужик с мужиком?.. Не съест тебя Каскад! Ему бы только разобраться, чем ты дышишь. Он же доказал тебе по-дружески!.. Ну, неохота ему в дураках ходить!.. Лондон-то он знает малость получше тебя… Соображает, куда это может привести!
– Ладно, ясно! Только, понимаешь, неохота мне встречаться с ним… Дельце одно на мне… Я тебе скажу, есть одно дельце!
– А, вот видишь? Дельце…
Ай да молодец, Рысий Глаз!.. Я признался, ничего не отрицаю, даже наоборот!
Показываю ему мешок, и эдак рукой делаю – мол, килограммы, хоть завались!
– Пеп! Пеп! Соображаешь?
Хочу, чтобы у него челюсть отвалилась.
– Охренеть можно!
Кивает головой, а только эдак странно поглядывает на меня… Никак не сообразит: может, я его разыгрываю?
– Да не бери ты в голову! – твержу ему свое. – Во-о-о какие!..
Снова расставляю руки: большие мешки… Пять, шесть… Рожа у него кислая. Не верит ни на грош…
– Дельце, говоришь?.. Дельце?.. Извини, корешок! Ты ж его не провернул!.. Вот с Каскадом у меня – верняк! С голода не подыхаю. Платит тютелька в тютельку. Пять, десять фунтов… Я что-нибудь предлагаю – заметано, действуй!.. Всегда тишком. Бывай, до встречи! Вот это работа!.. В общем, учитывая, как я тебя разыскал, не меньше десяти фунтов…
Наклевывалась сделка… Как-никак, намек прозрачный…
– Да, но… Пеп!.. Спешишь, толком не разобравшись, о чем речь… У тебя одни бабки на уме, а я тебе не только о них толкую… Вот такие мешки!
Снова показываю руками.
– Что там твои десять фунтов? Смех, да и только! Уморил ты меня, дурило!.. Кабы только гроши, я бы и не заикнулся… Только тут дело особое, слышишь?
Наклоняюсь к его уху.
– Дело чести!
Он вылупился на меня, а я ему на самое ушко:
– Военная тайна!
Чего-чего, а этого он никак не ожидал. Так и осел, точно ему обухом по черепку.
– Больше не могу сказать. В общем, решай сам.
Сидя на краю кровати, он качался взад и вперед. Не укладывалось у него голове.
– Врешь, гнида! Издеваешься!..
– Да нет же, нет! Что я, не знаю тебя? Пеп! Пеп! Тебя не проведешь! Рысий Глаз! Идем, коли сомневаешься!
Ей-богу, удачно придумал!..
– Крутишь мозги, а? Признавайся! Решил поартачиться.
– Да нет же!
Все равно не верил. Тогда я решил задеть в нем чувствительную струнку.
– От этого зависит наша победа в войне. Теперь улавливаешь?.. Понимаешь, насколько это важно? Хочешь, чтобы союзники победили… или это тебя не колышет? Плевать на все?
Он сидел дурак дураком.
А я напирал:
– В общем, я поставил тебя в известность… Пеп! Пеп!.. А там – как знаешь! Сорвешь дело – останется на твоей совести, я тебя предупредил… В общем, разбирайся.
Вот что я ему сказал. Ох, как ему не по себе стало от моих слов!.. То взовьется, то скрючится… Сам не свой от моих таинственных намеков, просто не мог посмотреть мне прямо в глаза… А потом как начал отбиваться:
– Недоумок! Так уже победили! Война-то уже выиграна! Зачем все это? England win the war! Англия выиграла войну! Да и Франция тоже!
Тут он спохватывается: – А что Франция? Пошла она, эта Франция!
Он кипятится.
– Ну, видишь? Пеп! Пеп! Совсем чокнулся? Ты что мелешь?
– What idea? Что такое?
– Все зависит от тебя, пеп!.. пеп! Просто и ясно!
– Как это зависит?
Он совсем уже перестал соображать. Я ему снова втолковываю:
– Пеп! Пеп!.. Ты вроде бабы – мелешь и мелешь… Дело-то какое! Я по-дружески ввел тебя в курс дела, а ты пойдешь трепаться… и пиши пропало! Погубишь дело!
– Да что пропало?
– Секрет! Секрет нашей победы в войне, дышло тебе в рот! Что ж, так и повторять тебе с начала до конца до завтра? Ты же раззвонишь у Каскада, на блюдечке ему принесешь: кушайте, сударь!.. Проиграем мы войну, вот так она и проигрывается… Попадется раздолбай, вроде тебя!..
– А я говорю – выиграем, едрена феня!
Гляди-ка, он возражает!
– Как же это выиграем? Твоей ялдой, что ли? Для наглядности показываю… Вижу, он заводится.
– Уж во всяком случае не так, как ты собираешься, недоделанный! – подсыпал я перчика.
Он так и взвился, просто взбеленился. Потеха, да и только!..
– Выиграем! Обязательно! – заблажил он.
Я гнул свое:
– Как же, держи карман шире!..
Он драть глотку пуще прежнего:
– Long live England! Helth for England!'Да здравствует Англия! Благоденствия Англии! А французам – хер с маслом!
Он схватил бутылку, опрокинул надо ртом… Буль-буль-буль!.. и снова завел свою песню – уж больно хотелось ему себя показать, как он по голубям-то воображаемым из форточки палит, бах-бах!.. Так он нервишки успокаивает… Всюду вокруг ему видятся голуби, как на его площади… А потом снова загорланил свой любимый напев, чтобы не скиснуть от моего трепа:
– Helth for England! Victori…ou…s! …Rious! And Glori…ous! Благоденствия Англии! Побе-бе-бед-и-сла-сла-ла-ла-вы ей!
Это он так дух себе поднимает… Запевает еще два или три раза… Теперь ему гораздо лучше, настроение прекрасное, хвост трубой… Ну, что ж, он дает мне шанс. Раззадорил-таки я его!..
– Давай выкладывай, едрена вошь!
Еще раз рассказываю по порядку, как выиграть войну с помощью чудесного изобретения… Правда, не уточняю, какого именно…
Он задумался.
– Лады, лады… Схвачено… Это точно?.. Военная тайна?..
– Как Бог свят!
Я сплевываю. Без обмана! Он не возражает.
– Хорошо, но тогда ты должен рассказать мне все без утайки. Клянусь, никому ни слова!
Тут и он сплюнул.
– Тс-с-с!
Я оборвал его. Ведь там Пепе и этот сопляк… Отсюда их ему не видно на площадке, но услышать-то они могут!.. Ох, уж этот Нельсон! Не язык, а помело!
– И так уж слишком много сказал, – подвожу я черту.
Эк его перекосило! Я захлопнул рот на самом интересном месте, а ему страсть как хотелось поточить лясы!.. В полном расстройстве уставился на меня, отхлебнул еще сивухи из горлышка, с силой дохнул мне прямо в лицо, подмигнул… Задурил я ему голову, вконец запутал…
– Что ты мне мозги лечишь? Вот такой он сделал вывод.
– Ладно, пошли! Увидишь!.. Вовремя сказано.
– Чего пошли?
– К Китченеру. Не знаешь такого?
– Какой такой Китченер?
– Военное ведомство!
– Собираешься наняться к ним?
– Да нет, пустозвон! Я к министру! Он и есть военный министр!
– Ты ему скажешь?
– Не все, не все…
– Надо же!
Это произвело на него впечатление. Подумать только, какая скрытность!.. Он даже рыгнул.
– Ох, и хитер ты, чижик, ох, хитер! Шутник этакий! Ловчила!..
Целит мне в бок, как давеча в голубей… Бах!.. Бах!.. Прямо в сердце. Мы оба хохочем.
– Идем в министерство, сам увидишь!
Я тороплю его, уговариваю:
– Чего ж лучше! Увидишь Китченера собственной персоной!
– Так ты шпион? Шпион?.. А мне ничего не сказал! Его так и пронзило – а вдруг я в самом деле шпион? Смотрит на меня оторопело… Надо отвести подозрения.
– Да нет же, тюха! Суть в изобретении!.. Не допер?.. Личное дело к министру!
– Ты же не порох изобрел?
– Похлеще будет! Пеп! Пеп! В тысячу раз!.. Такое, знаешь… ты представить себе не можешь!.. Пошли со мной. Такое разве объяснишь?..
– А потом все расскажешь?
– Вот увидишь, клянусь!..
Он съезжает, скатывается с кровати на свои култышки.
В полной готовности…
– Пошли!.. Я с тобой!..
– Ну, двинули!
Скоренько, лишь бы он не передумал! Мальчишка по-прежнему обжимает Пепе под дверями. Она отпихивает его, только он и слушать ничего не желает. Звучат взаимные попреки.
– Вы что, уходите? – удивляется она очень.
– Да мы ненадолго!..
Отстраняем ее – и рысью!.. Эх, забыл трубки для старика! Просил он ведь…
Ну, да ладно, еще вернусь!.. Надо спешить… Здорово я придумал… Этому шуту и в голову не приходило… Насчет него я уже кое-что придумал. Была мыслишка отделаться от него в городе. Пока он нас отыщет, пройдет какое-то время… Два, три дня… Успеем перевести дух… Во что бы то ни стало нужно было избавиться от него, только без насилия, хитростью… Мы уже в пути. Выходим на Элдгейт как раз на трамвайном перекрестке. Прыти у него уже поубавилось, И потом он совсем остановился и завел свою песню:
– Вкручиваешь мне шарики, мужик? Тут министерством и не пахнет! Трепотня! Я возвращаюсь!
– Ну, уж нет, раздолбай! Топай!..
Я тереблю его, волоку силком… Не отвертишься, сучье вымя!
– И чтобы без базара на улице, понял?
Ох, и зол я! Побурчав, он трогается с места. Снова идем к через Стрэнд. На асфальте еще не стерлись его рисунки мелом: Хрустальный Палаццо… Эйфелева башня… Даже ливнем не смыло, и краски не поблекли… Он вмиг надулся от самодовольства:
– Видишь, чудик? Видишь? Работа по высшему классу!
Он-таки прав. Я хвалю его.
Вот и Уайт-холл… Длинные здания… Ищем, находим «Войну». Я останавливаю его под уличным светильником…
– Ждешь здесь! Пеп! Ждешь на этом самом месте! Никуда не отходить!
Крутит носом, недоволен… Он собирался идти со мной… Я нажимаю:
– Ждешь меня здесь, без разговоров! Я на минутку… Сразу спущусь и за тобой… Должен же я предупредить, что нас двое! Главное, не уходи!
Он все-таки хочет со мной, он не согласен оставаться… Но я не слушаю, и бегом – туда… Ныряю в дверной тамбур… мчусь по коридорам… взлетаю по лестнице… Меня останавливает охранник внутренней службы.
– Управление изобретений… if you please…
Это, значит, я говорю.
– Inventors? Изобретатели? Seventy-two! Семьдесят вторая! Скорей, скорей! На кого-то наскакиваю, отшатываюсь, выравниваюсь… О, номер 72! Стучусь: тук-тук! Голос из-за дверей «In!» «Войдите!» Ну, наконец! Стены помещения увешаны плакатами, красочными объявлениями «Gas Masks Trials» «Испытания противогазов»… Понять несложно… То, что надо! Бородатый чиновник сует мне памятку… Условия конкурса… Схватываю с лету… Gas Masks Trials… Ознакомимся в Уайлсдене во всех подробностях.
– Thank you! Thank you!
Теперь – ходу! Карьером! С задней стороны!.. А вдруг Пеп-Пепка увязался за мной?.. Если я наскочу на него? Наддаю ходу… Вниз! Подметки отрываются! Лечу в противоположную сторону, там должен быть Сент-Джеймс-парк… За окном в дальнем конце коридора маячат деревья… Ох, и наддал я!.. Двери… двери… Нажариваю! Два этажа пролетаю единым духом как сумасшедший, выскакиваю под аркаду, на вольный воздух… Вот они, деревья! Перевожу дух, уф-ф-ф! Ни души… Вот так-то, черт побери! Лихо я обставил этого стервеца!.. Бегай теперь, кривуля поганая! Хо-хо, Рысий Глаз! Шкандыбальщик!.. Меня разбирает смех… С приветом, порхунчик! О, семнадцатый автобус! Вскакиваю… Так и подмывает смотаться на Стрэнд – уж больно охота взглянуть на его мурло… Эх ты, тюха! Представляю себе эту харю!!. Хохочу, обдуваемый ветром на империале… Точно гора с плеч свалилась, дышится вольно… Ах ты, зазнайка! Шпик хренов! С ним теперь лучше не встречаться… Этот обиды ни за что не простит. Злопамятный, собака!
* * *
– Скверные дела, Учитель, – говорю я Состену. – Скоро конец спокойной жизни… Нельсон напал на наш след, а виной – ваше платье, всем бросается в глаза… Лучше снять его…
– Нельсон? Не знаю такого!..
Вкратце объясняю ему, что за личность эта шушера.
– Широкий, однако же, у вас круг знакомств. С каким сбродом вы якшаетесь!
Я повел речь о своем визите, о том, как нашел его Пепе… Конечно, обо всем не говорил… так, кое о чем: как она держалась… правду сказать, прекрасно… что застал у нее гостя, неунывающего Пеп-Пеп собственной персоной… ну, а потом о своих похождениях, как мне удалось выкрутиться, как отделался от этого выродка… Только этим не кончится, говорю, больно жучило настырный… впивается как клещ… Как пить дать, заявится!.. Однако мои откровения не произвели на Состена особого впечатления, слушал меня вроде как рассеянно… Чем ему опять не угодил? По роже видать, недоволен! А я поручение его выполнил, памятка и все такое… вернулся вовремя… все подробности разузнал – место испытаний, завод… ну, все!.. Назначено на начало июня, так запас времени у нас приличный… успеет накобениться вдосталь!.. Ах да, трубки его забыл… Да он и не спрашивал о них… Надулся, и все тут!.. Терпел я, терпел, потом не сдержался, говорю:
– Да ты не слушаешь! Я что, со стенкой говорю?
Мне не терпелось узнать, как подвигается дело с договором. Беспокоило это меня.
– Так этот попрыгунчик решается или нет? – спрашиваю я. – Что он тебе сказал? Дает задаток или не дает?..
Все то же отрешенное выражение лица. Я начинаю трясти его…
– За… за… задаток? – заикаясь, выговаривает он наконец.
– Да, путаник, да! Задаток!..
Не все же ему одному жить в свое удовольствие!..
– Но вы ни в чем не терпите нужды!.. Одеты так, что залюбуешься! Так одеваются князья, ло… лорды!
Темнит, педик! Точно, темнит! Сам попользовался, а я крутись!.. Ну, я ему и выложил:
– Вот что я вам скажу, Состен – скоро конец всему… Сколько можно твердить одно и то же!.. Пеп-Пеп напал на наш след… Знают вас, китайца чумового, по всему Лондону знают! Вот погодите, нагрянет Нельсон со своими молодцами, будете тогда себе локти кусать!.. Я малость разбираюсь в людях, при всей моей непорочной девственности… Худо, Учитель! Хуже не бывает! Ерунда, кажись, а только… не хочу вас пугать… вы можете сесть в тюрьму… Чует мое сердце!
Сейчас верховожу я.
– Тюрьма? В тюрьму?..
У него даже дух захватило… Какие ужасные слова! Задумчивость мигом слетела с него. С перепугу он начал оскорблять меня… Я собираюсь-де выдать его кровожадным головорезам, что это вполне в моем духе, что я умышленно подвожу его под удар, что я тайно замышляю его похищение…
– Какое могут иметь до меня касательство эти мерзавцы, а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82