И в самом деле, я почти не поддер
живал с ними отношений: писал крайне редко и ни разу не звонил. Из Марокко
я послал им коротенькое письмо, но такое письмо могло быть с успехом напи
сано посторонним человеком: так далеко было его содержание от действите
льности, в которой я тогда жил. По возвращении в Эдинбург я опять не удосуж
ился дать о себе знать.
Расспросы Генриетты вызвали у меня угрызения совести. В тот же вечер я от
правился на переговорный пункт на Хоум-стрит и набрал их номер.
Трубка сняла мать. Я разговаривал с ней на гэльском языке, надеясь, что это
смягчит мою вину.
Ц Это Эндрю, Ц сказал я. Ц Я вернулся в Эдинбург.
Я задержал дыхание. Мама, как канатом, лучше других могла вытянуть меня и в
ернуть к действительности. Я нуждался в ней больше, чем можно выразить сл
овами.
Ц Эндрю, как я рада. Мы уже беспокоились, что с тобой что-нибудь приключил
ось в Африке.
Ц Нет, Ц ответил я. Ц Со мной все в порядке. Я вернулся уже несколько нед
ель назад. Я хотел сначала прийти в себя, а потом уже звонить вам. Как вы там
поживаете?
И мы начали говорить об островной жизни. Сплетни матери, как и Генриеттин
ы чай с кексом отогнали подальше тревожащие меня тени. Жизнь в Сторновее
текла своим чередом, принося лишь небольшие изменения: у одной из моих ку
зин родился ребенок; умер самый старый житель; на остров приехала индийс
кая семья и открыла на главной улице обувной магазин. Последняя новость
была самая экзотическая.
У меня кончились монеты, и мать перезвонила мне сама. Очереди к телефону н
е было.
Я немного рассказал о Марокко, обрисовав прошедшее лето как смесь отдыха
с научной работой.
Ц Я рад, что вернулся домой, Ц сказал я. Ц Слишком уж долго я отсутствов
ал.
Ц А я рада, что у тебя все хорошо, Ц ответила она. Ц Возможно, мы скоро уви
димся. Ну, а теперь с тобой поговорит отец.
Я услышал, как она положила трубку, затем шаги и приглушенные голоса. Чере
з минуту трубку взял отец:
Ц Эндрю, наконец-то я слышу твой голос.
Он расспросил меня о моей работе, и я сказал, что жду, не подвернется ли что-
нибудь подходящее.
Ц Почему бы тебе не приехать в Сторноуэй? Ц спросил он. Ц Ты мог бы прож
ить здесь зиму и заодно сэкономить на счетах за тепло.
Ц Спасибо, Ц поблагодарил я. Ц Все же я пока останусь здесь. Мне нужно с
начала разобраться с делами. Поехать домой... впрочем, это был бы легкий сп
особ со всем покончить. Однако не думаю, чтобы это была хорошая идея. Возмо
жно, когда я покончу с делами, приеду к вам на Рождество.
Ц Прекрасно. Хотя, послушай, ты не возражаешь, если я тебя наве
щу? У меня есть несколько дней отпуска. Могу приехать на следующей неделе.

Первым побуждением моим было сказать «нет», но я тут же одумался. В конце к
онцов, почему нет? Разве не приятно будет повидаться с отцом? Я очень нужда
лся в его неизменном скептицизме.
Ц Да, Ц сказал я. Ц Отличная мысль. Почему бы не приехать вам обоим? Непо
далеку много гостиниц, я вас там устрою.
Я дал ему свой новый адрес. Мне уже и в самом деле не терпелось повидаться
с ними.
Ц Эндрю, вот еще что я хотел тебе сказать. Пока ты был в отъезде, звонил чел
овек из городского совета Глазго. Он хотел связаться с тобой. Я сказал, что
ты в Марокко, но что я сообщу тебе о его звонке, как только ты вернешься. Он
хочет, чтобы ты позвонил ему. Его фамилия Ц Макферсон. У меня есть номер е
го телефона.
Ц А ты не знаешь, о чем он хочет говорить со мной?
Ц Он мне ничего не сказал. Но мне кажется, это что-то связанное с могилой К
атрионы. Похоже, там побывали вандалы.
Ц Дай мне его телефон. Я позвоню ему завтра утром.

* * *

Джэми Макферсон работал в отделе горсовета, занимающемся парками и клад
бищами. В голосе его послышалось облегчение, когда я объяснил, кто я такой.

Ц Доктор Маклауд, ну наконец-то вы приехали. Я писал вам в университет, на
ваш факультет, и в Танжер, но, по всей видимости, письма не дошли.
Ц Нет, мне о вас сообщил мой отец.
Ц Правильно. Он говорил, что попросит вас мне позвонить, как только вы ве
рнетесь.
Ц А что случилось? Отец так понял, что это имеет отношение к могиле моей ж
ены.
Повисла пауза, во время которой он старался принять официальный тон.
Ц Да, Ц произнес он. На этот раз голос его звучал тише и торжественнее.
Ц Правильно. Дело в том... Ц Он колебался, я чувствовал, что он старается п
одобрать слова. Ц Случилась неприятность. На кладбищах у нас время от вр
емени бывают случаи вандализма. Обычно этим занимаются молодые оболтус
ы, в субботу вечером. Когда они проходят мимо кладбища, кого-то из них тяне
т забраться на стену, а после они совсем распоясываются. Кидают камни, сши
бают украшения. В прошлом году разрисовали несколько еврейских могил. Св
астики и тому подобное.
Ц И ее надгробие разбили? Вы это хотите мне сказать?
Ц По правде говоря, нет. Дело обстоит хуже. В августе могила ее была разры
та. Сожалею, но уж придется вам сказать. Останки вашей жены похищены.

* * *

На ближайшем же поезде я отправился в Глазго и провел весь день, мотаясь м
ежду отделением полиции и городским советом. Инцидент произошел в ночь н
а девятнадцатое августа. Утром могильщики обнаружили вскрытую могилу. Г
роба уже не было.
Полиция немедленно начала расследование, которое зашло в тупик. Похищен
ие гроба стало таким уникальным явлением, что полиция Глазго оказалась с
овершенно беспомощной. Это было не обычное преступление, вроде распрост
ранения наркотиков или изнасилования. Поэтому к нему оказалось невозмо
жным подобрать ключи: ни списков подозреваемых, ни прецедента, ни свидет
елей, готовых за несколько фунтов дать важные показания. У полиции на под
озрении были лишь молодежные шайки, которые могли сделать это ради развл
ечения, да несколько потенциальных сатанистов.
Я решил умолчать о своих научных интересах. В полиции я представился как
социолог и дальше не распространялся. Нет нужды говорить, что я им не сооб
щил ничего о своих подозрениях.
Я понимал, что персонально Дункан не мог участвовать в этой операции. Одн
ако у него были друзья, кому он мог перепоручить дело. Девятнадцатого авг
уста я выехал из Феса и отправился в Марракеш, я тогда закончил занятия с ш
ейхом Ахмадом. Я вспомнил, как говорил ему: «Катриона умерла. Тело ее гниет
в могиле».

* * *

Возвратившись в Эдинбург, я заехал на бывший свой факультет. Секретарша
еще не ушла: она задержалась, чтобы напечатать какие-то документы. Спроси
л, не приходила ли на мое имя почта. Обнаружились разные записки. Большей ч
астью, это были напоминания о семинарах и публичных лекциях. Я просмотре
л все, однако письма Яна среди них не оказалось.
С самого приезда спал я плохо, но в эту ночь сон не шел ко мне несколько час
ов. Могилу Катрионы я не посещал: в этом не было смысла. Ее засыпали и снова
установили надгробный камень. Перед моим мысленным взором снова и снова
прокручивалась сцена ограбления. Могильщики, явившиеся в полночь, безгл
азые люди в капюшонах, разрывающие почву, поднимающие гроб и вытаскивающ
ие его из могилы. А потом ускользающие под покровом ночи со своей добычей.

Перед рассветом я начал засыпать. Сначала снов не было, потом начались ви
дения, навеянные мучившими меня мыслями.
А затем как будто подняли занавес. Я спал и в то же время полностью сознава
л все, что видел и слышал. Я шел ночью по крутой узкой улице в незнакомом го
роде. Судя по аркам, изгибавшимся над тяжелым деревянными дверями, я сраз
у же догадался, что это либо Фес, либо какой-то другой город в Северной Афр
ике.
Улица круто спускалась к центру города. Шел я уже долго, но ни разу не встр
етил ни одного человека. Вокруг меня были полная тишина и заброшенность.
Темные, мрачные фасады слепых домов по обеим сторонам, темные, угрожающи
е переулки, через равное расстояние отходящие от главной улицы. Я не имел
никакого понятия, куда направляюсь, но знал, что нечто в темноте поджидае
т и притягивает меня.
Я миновал ворота старинной мечети. На портале была сделана надпись арабс
кими буквами. Через несколько ярдов от мечети узкий проход вел в темную, п
лохо вымощенную аллею. Ноги мои свернули туда, как бы подчиняясь собстве
нному инстинкту, и повлекли меня дальше, в лабиринт города.
Внезапно в темноте передо мной возникла высокая фигура, одетая в белую д
желлабу с капюшоном. Эта мрачная фигура стояла неподвижно спиной ко мне.
Когда я приблизился, незнакомец стал медленно поворачиваться. Голова ег
о была закрыта широким капюшоном, и я не мог рассмотреть черты лица. Мне хо
телось повернуться и бежать от него, но ноги меня не слушались. Против жел
ания я подходил все ближе к человеку. Когда я был от него на расстоянии нес
кольких футов, он поднял руки и начал откидывать капюшон с лица. Капюшон у
пал, и незнакомец поднял лицо к лунному свету.
Я вскрикнул и проснулся. Было раннее утро. Я лежал в собственной кровати. П
ростыни были скручены, как будто я бился в агонии. Тело мое было покрыто по
том, и я дрожал.
Я плотно укрылся одеялом, уткнулся в подушки и сжался, стараясь согретьс
я. Через окно пробивался солнечный луч. На улицах зашумели машины, слышны
были голоса играющих детей. Залаяла собака. Медленно пролетел самолет. П
остепенно видения из моего сна стали таять. Но в комнате что-то было не та
к.
Я напряг слух, но ничего не разобрал, кроме уличного шума. Глаза мои, привы
кшие к полумраку, тоже не увидели ничего необычного. Но я знал: что-то не та
к, как должно быть.
И затем, когда я уже решил, что это лишь мое больное воображение, и пригото
вился вставать, я понял, что это такое. Я ощущал запах духов. Запах был слаб
ый, но очень хорошо знакомый. «Джики». Любимые духи Катрионы.

Глава 19

Я не мог больше оставаться в этой квартире. Одна лишь мысль, что я засяду д
ома и буду вдыхать этот запах, была мне отвратительна. За окном позднее ос
еннее солнце желтой воздушной тканью стлалось по улице. Я накинул куртку
и вышел вон, не имея никакой определенной цели, кроме одной Ц убраться от
сюда на какое-то время.
Когда моя мать гостила у меня, мы несколько раз ходили в Ботанический сад,
и сейчас мне подумалось, что это Ц идеальное место, где я смогу избавитьс
я от ночных теней. Автобус доставил меня в Канонмилс, а оттуда было рукой п
одать до сада.
Я провел там все утро, то гуляя вдоль цветочных клумб, то сидя возле озера.
Окружали меня по преимуществу семьи, решившие провести здесь субботний
выходной. Смеющиеся дети, студенты, влюбленные Ц обыкновенный мир, заня
тый собой. Это был мир, который я страстно мечтал обрести вновь.
Сейчас я чувствовал себя отгороженным от него пуленепробиваемым стекл
ом.
Затем у меня был легкий ланч в кафе. На небе начали собираться тучи, и я реш
ил возвратиться домой. Эта мысль нагоняла на меня депрессию. Мне необход
имо было повидаться с кем-нибудь, излить душу. Вспомнив, что от Ботаническ
ого сада совсем недалеко до Дин-Виллидж, я зашел в телефонную будку и позв
онил Генриетте. Она была дома и не возражала против моего визита. Она хоте
ла мне что-то показать.
Ц Пойдемте на улицу, Ц сказала она, когда я приехал. Ц Я не могу все врем
я оставаться запертой в четырех стенах.
Я вспомнил, что они с Яном часто по выходным совершали длительные прогул
ки. Должно быть, ей было тоскливо одной, когда острота потери поутихла, а у
ее друзей по выходным находились другие дела, и им было не до нее.
Мы медленно пошли вдоль ручья, протекавшего через всю деревню и далее, до
самого моря. Небо к этому часу слегка очистилось. То и дело над нашими голо
вами кружили стаи перелетных птиц, готовившихся к долгому путешествию в
Африку. Казалось, у них были дурные намерения, и им хотелось принести вест
ь обо мне в такие места, которые я предпочитал забыть.
Я рассказал Генриетте о могиле Катрионы, а потом и о запахе ее любимых дух
ов. Потом перешел к рассказу о Дункане Милне и об африканских событиях. Я о
днако не стал обвинять Милна в смерти Яна и не сказал ничего о шарфе, котор
ый обнаружил в его чемодане. Но мне кажется, она догадалась, что такого род
а мысли бродят в моей голове. Мне думалось, она меня успокоит, найдет причи
ну моих страхов, и я избавлюсь от них навсегда. Но пока я говорил, она стано
вилась все серьезнее. Добродушное подшучивание, с помощью которого мы пы
тались подбодрить друг друга, куда-то ушло. Мы осознали, что столкнулись с
чем-то опасным и страшным.
Ц Вы, думаю, не поверите многому из того, что я рассказал, Ц сказал я, зако
нчив свое повествование.
Ц Напротив, Ц возразила она, Ц это многое объясняет. Мне хотелось бы ск
азать, что все это ерунда, но думаю, что это не так. Ян перед смертью рассказ
ал мне кое-что, отчего я не на шутку встревожилась. А с тех пор...
Она помедлила, и я понял, что она намерена сказать то, что ее больше всего в
олновало. Мы уже дошли до колодца и повернули обратно. Набежавшие тучи ст
ерли с неба последние солнечные лучи. Поверхность ручья была неподвижно
й и бесцветной.
Ц Я хотела показать вам вот это, Ц сказала она. Она достала из кармана па
льто фотографию. Ц Это мы с Яном, Ц пояснила она. Ц Снимок сделан в день
нашей свадьбы, шесть лет назад.
Она протянула мне фотографию. Рука слегка дрожала. Над нами, как пятно, про
неслась стая черных птиц. Одна из них вскрикнула, как будто ее поразили в с
амое сердце.
На фотографии они были в свадебных нарядах. Сначала я посмотрел на Генри
етту. Фата невесты была откинута, в руках Ц букет из роз и ирисов, на губах
Ц сияющая улыбка. Возле нее стоял худой, согнутый человек. Сначала я поду
мал, что это ее отец. Но потом, присмотревшись, узнал в нем Яна.
Ц Не понимаю, Ц изумился я. Ц Разве Ян был уже болен, когда вы поженилис
ь? Он что же, умер от последствий какой-то давней болезни?
Она покачала головой.
Ц Когда эта фотография была сделана, Ц медленно проронила она, Ц Ян вы
глядел на ней таким же здоровым, как и во время вашего с ним знакомства. Ес
ли не здоровее. Фотография эта попалась мне на глаза уже после его смерти:
как-то раз я решила посмотреть старый альбом. И не только эта. Все
фотографии, на которых он снят, изменились. Везде он выглядит, как за
несколько дней до смерти.
Я в недоумении уставился на снимок.
Ц Да ведь этого не может быть, Ц сказал я.
Ц Ну, а то, что вы только что мне рассказали, могло быть?
Я отдал ей карточку, и мы продолжили путь. Мне вспомнились Дункан и граф д'
Эрвиль, ощупывавшие фотографию Катрионы. Но ведь Катриона мертва, до нее
им было не добраться. Какова же была их цель? Зачем понадобилось выкапыва
ть из могилы ее тело?
Ц Для Яна я сейчас уже ничего не смогу сделать, Ц сказал я. Ц Но этому до
лжен быть положен конец. А вы... быть может, и вас подстерегает опасность.
Ц Если бы я по-прежнему была прилежной прихожанкой, я бы заказала в церк
ви службу по изгнанию бесов или что там они еще делают в таких случаях. Но
сейчас я не знаю, что и думать. За Яна я молилась день и ночь, и вся община мо
лилась за него, но от смерти его это не спасло. Думаю, это уже не по силам обы
чным верующим.
Ц Есть ли кто-нибудь в церкви, к кому бы вы могли обратиться? Если простым
смертным это не под силу, может, кто-то другой поможет?
Ц Не знаю. Может быть. Мне надо подумать. А как ваши дела? Стало ли вам легч
е без Милна?
Я пожал плечами. Об этом я не задумывался. То, что я избегал Милна, было, разу
меется, хорошо. Но этого, возможно, было недостаточно.
Ц У меня все еще хранятся книги, Ц вспомнил я. Ц Несколько книг я купил
сам, несколько мне подарил Дункан. Наверное, следует избавиться от них.
Ц Правильная мысль. Избавьтесь от всего. От записей, фотографий, всего, ч
то имеет к этому отношение. Если вы обрубите все концы, ни Милну, ни кому-то
другому к вам будет не подобраться.
Мы дошли до дверей ее дома. Она снова пригласила меня на чай, но я решил, что
она устала от моего общества.
Ц Пожалуй, мне пора домой, Ц сказал я. Ц Чем скорее избавлюсь от этого б
арахла, тем лучше. Когда мы теперь увидимся?
Ц Прошу прощения, но мне надо на несколько дней уехать. Я обещала родител
ям Яна, что проведу с ними половину каникул в Сент-Эндрюсе. Они и места в го
стинице на неделю уже забронировали. Я должна была уехать сегодня, но зад
ержалась по делам. Так что вам повезло, что вы застали меня дома.
Ц Когда вы вернетесь?
Ц Не раньше следующей субботы. Но воскресенье я хочу провести одна: мне н
ужно будет как следует отдохнуть перед работой. Моя свекровь очень любит
пешие прогулки. Но я позвоню нескольким знакомым из церкви и узнаю их мне
ние. Свяжитесь со мной в субботу вечером.
Ц Вам не следует впутывать себя в эти дела, Генриетта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22