— Я толком не знаю, как называть мою силу. Именно поэтому я согласился сюда ехать. Джал поспешно вмешался.
— Целительство — это не проклятие, Алазариан. Наш Господь исцелял болящих, а Он был без греха.
— Целительство? — вскрикнул Награ. — Ты — целитель, Алазариан?
Паренек пожал плечами.
— Похоже, да. Если я прикасаюсь к кому-то, кто болен, я могу его вылечить. Я не знаю, как это получается, но это получается.
— Поразительно! — прошептал Награ. — Может быть, я ошибся насчет Пракстин-Тара, и он будет рад вас принять.
— О чем это ты? — с подозрением спросил Джал.
— Хватит разговоров, — решительно объявил Награ. — Отдыхайте. Утром мы отправимся в лагерь военачальника. Тогда я вам все объясню.
На следующее утро, когда они втроем выезжали из деревни, искусник рассказал о Кринионе, сыне Пракстин-Тара. Награ даже не был уверен в том, что молодой воин еще жив. Но если он жив и если Алазариан сможет его излечить, то это может убедить военачальника сохранить юноше жизнь и дать ему увидеться с Вэнтраном.
Джалу Робу этот план не понравился, но другого выхода он не видел. Они проехали огромное расстояние, чтобы найти Вэнтрана и передать ему послание Бьяджио, и обоим не хотелось возвращаться в Арамур с пустыми руками. Так что Джал согласился сделать такую попытку, и на рассвете они выехали из деревни, бодрые после ночного отдыха в трийском доме. Кавалькада рысила по очередному каньону Таттерака, и Джал тревожно осматривался. Алазариан ехал впереди: ему не терпелось встретиться с Пракстин-Таром.
— Это еще далеко? — спросил Джал у Нагры. Молодой священнослужитель ехал рядом с ним медленной рысью, покачиваясь на спине ослика.
— Уже очень близко, — ответил Награ. Он указал на цепь каменистых холмов на севере. — Видишь? За теми горами — Фалиндар. И оттуда ты увидишь лагерь военачальника.
Ехать оставалось совсем немного, и Джал Роб начал нервничать.
— Надеюсь, что ты не ошибся, священнослужитель. Я должен беречь мальчика от опасностей, а не вести его на бойню.
— Ты его опекун?
— Ну, не совсем.
— Тогда почему ты здесь? Это дело к Кэлаку — оно и тебя касается?
— Можно сказать и так. Шакал — мой король. Я уже очень давно его не видел.
— Ты на него зол, — заметил Награ. — И у тебя не получается это скрыть.
— Ты почти так же отвратительно чуток, как и паренек. Все трийцы такие? Награ рассмеялся.
— Скорее дролы. И если у мальчика «дар небес», то он тоже дрол.
— Дрол! — презрительно бросил Джал. — Какая чушь!
— Ты не веришь в небеса?
— Конечно, верю! Я же священник! Настоящий священник.
— Ты? — Похоже, Harpy это поразило. — Вот как выглядит нарский священник? Меня это не впечатляет.
— Ха! Я бы мог кое-чему тебя поучить. Существует только один Бог, Награ, а не собрание языческих мифов.
— Лоррис и Прис — не миф! — резко заявил Награ. — Они существуют.
— Глупости.
— Да неужели? Тогда как ты можешь объяснить Тарна? Или юного Алазариана? Ты говоришь, что у него дарование, что у него магия. Откуда ты знаешь, что его способности получены не от Лорриса и Прис?
Джал ненадолго задумался, а потом решил, что ответа у него нет.
— Я этого объяснить не сумею, — признался он. — Это тайна. Но Бог действует удивительным образом. Откуда ты знаешь, что его сила не дарована моим Богом?
Награ видимо смутился.
— Он же наполовину триец! — возразил искусник.
— И наполовину нарец.
— Играешь словами, — презрительно бросил Награ. — Как это похоже на нарца: все запутывать.
— Но ты ведь не можешь мне ответить, правильно? И это тебя смущает. Кто знает: может быть, я прав?
С лица Нагры сбежала обида, и он рассмеялся.
— Признаюсь, что не могу ответить уверенно. Тут ты меня поймал, священник.
Довольный своей победой, Джал еще несколько минут рысил рядом со своим спутником. Вскоре показалась гряда холмов, преграждавших подступы к Фалиндару. Награ поехал первым по уходившей вверх дороге, ведущей в глубину каменистых холмов. Высокие стены из камня обступили путников, закрыв горизонт. Но не успели люди еще встревожиться в зловещем проходе, как показалась вершина холма. Награ вывел своего ослика на гребень и остановился, глядя вдаль.
— Ну вот и он! — объявил триец. — Фалиндар.
— Боже всемогущий! — прошептал Джал. — Вот это да! Запыхавшийся Алазариан подъехал — и задохнулся при виде цитадели.
— Пресвятая Матерь Божья...
Зрелище было поистине прекрасным. Как и разрушенный Собор Мучеников, Фалиндар был чудесен. Замок из серебра и бронзы сиял на вершине скалы, гордо бросая вызов океану, мятущемуся далеко внизу. Джал осенил себя крестным знамением, и путников охватило мечтательное забытье — хотя и всего на считанные мгновения. Однако Фалиндар был не единственным удивительным зрелищем. Вокруг скалы с цитаделью кипела масса людей и машин. Трепетали флаги, к небу вздымались клубы дыма. Награ указал на военный лагерь.
— Пракстин-Тар, — объявил он. — Ты готов, юноша?
— Я долго ехал и много пережил, — ответил Алазариан. — Думаю, теперь я готов ко всему.
31
Алазариан шел к лагерю Пракстин-Тара, и тень Фалиндара падала ему на лицо. Сотня серых и белых шатров усеивала склоны холма. Тысячи взрослых и детей галдели что-то непонятное. Знамена военачальника змеились на ветру: на них была изображена черная когтистая птица. Кони и вьючные животные толкались в загонах, а над лагерем висела пелена дыма, поднимавшегося от костров, на которых готовили пищу. Внимание Алазариана привлекало осадное орудие, поднимавшееся над толпой, подобно готовой к броску кобре. Юноша опознал механизм как явно нарский. В толпе повсюду сидели воины, острившие свое оружие на точильных камнях. Рабы сгибались под тяжестью валунов и длинных бревен. Усевшись в седла мощных коней, всадники отрабатывали атаку. Алазариан вытянул шею, пытаясь разглядеть происходящее через плечо Нагры. Искусник шел медленно, а его лицо оставалось непроницаемым.
Награ остановился у самого лагеря. Один из трийских всадников с высоты своего коня заметил приближающуюся троицу. Секунду он сидел неподвижно, изумленно взирая на странное зрелище, потом окликнул своих товарищей и вытянул палец. Навстречу пришельцам направились всадники, а за ними — отряд пеших воинов.
— Вы молчите, — приказал Награ. — Меня они знают. Я буду говорить за вас.
— Хорошая мысль, — суховато отозвался Джал.
Нарский священник подошел к своему коню и подвешенному у седлу луку. Трийцы подскакали с обнаженными клинками и зверскими лицами. Награ не сдвинулся с места.
— Нарен! — воскликнул первый всадник. — Нджакк на налин джай!
Подскакав галопом, он спрыгнул с коня и закричал на Нагру. Алазариан ничего не смог уловить из его криков, как и из хладнокровного ответа Нагры. Воины окружили их со всех сторон, словно петля виселицы. Рука Алазариана невольно легла на рукоять кинжала. Джал стремительно вытянул руку и схватил его за запястье.
— Даже не думай! — прошептал он. — Не шевелись.
Пока Награ спорил о чем-то с трийцами, Алазариан позволил себе обвести взглядом окруживших их воинов. Они были одеты в серые куртки, перетянутые угольно-черными кушаками, и при каждом было оружие с двумя клинками — Фалгер называл его жиктаром. Однако больше всего его удивила татуировка на щеке каждого воина. Будто выжженное клеймо: черная птица, такая же, как та, что трепетала на стягах над лагерем. Алазариан решил, что это ворон. Вдруг ему показалось, что зря он сюда приехал — не только в лагерь, но и вообще в Люсел-Лор. Интересно, где сейчас Бьяджио?
А потом из лагеря выскочил еще один человек. Он был неимоверно худ, лицо у него было испуганное, щеки ввалились, волосы сбились в колтуны. Человек поспешно заковылял к ним, и Алазариан вдруг с ужасом понял, что он вовсе не триец.
— Бог мой! — воскликнул Джал. — Кто это?
— Грач, — ответил Награ. — Хорошо. Он нам поможет.
— Грач? — переспросил Алазариан. — Кто он такой?
Воины прекратили свой спор, а странное создание пробилось мимо них и остановилось перед Джалом. Глаза у него расширились, рот изумленно открылся.
— Матерь Божья сладчайшая! — воскликнул он. — Вы — нарцы!
Алазариан с Джалом недоуменно переглянулись.
— Да, — подтвердил Джал. — Мы — нарцы. А ты кто?
Мужчина упал перед Джалом на колени и схватил его за руку. Испытывая глубокую брезгливость, Джал попытался вырваться из его цепких пальцев.
— Молю вас, заберите меня с собой! Помогите мне выбраться отсюда!
— Кто ты, к черту, такой? — вопросил Джал.
Ему удалось отнять руку, но тощий обхватил его за ноги.
— Пожалуйста! — заверещал он. — Возьмите меня от этих дикарей!
— Награ, кто это? — настойчиво спросил Алазариан.
— Это Грач, — повторил искусник. Он несильно лягнул тощего, чтобы тот выпустил ноги Джала. — Встань, пес. У нас дело к твоему хозяину.
— Нет! Выслушайте меня, пожалуйста! — Он отпустил ноги Джала только для того, чтобы схватить его за пояс. — Вы должны меня отсюда вызволить. Вы должны забрать меня с собой! Помогите мне, черт подери, пожалуйста...
Джал стремительно повернулся к Нагре.
— Что это значит? Кто этот человек?
— Это Грач. Раб.
— Раб? — переспросил Алазариан. — Нарец?
— Военачальник взял его в плен во время...
— Я нарец! — завопил Грач. — Я застрял здесь во время войны. Пракстин-Тар держит меня в рабстве. Но я не раб! Я нарец!
— Ясное дело, — огрызнулся Джал. Алазариан увидел по его лицу, что его переполняет гнев. Не обращая внимания на воинов, он набросился на Нагру. — Что за дьявол этот Пракстин-Тар? Превращать человека в раба...
— Ха cap! — рявкнул главный воин.
Он ткнул Джала жиктаром, заставляя замолчать. Награ шагнул вперед и гневно отвел жиктар в сторону.
— Ишэй! — зашипел он на воина. — Пракстин-Тар джитра мико!
Они снова принялись о чем-то спорить. Грач ухватился за ногу Алазариана и стал слушать, испуганно сопя. Похоже, услышанное его поразило. Он недоверчиво посмотрел на Алазариана.
— Вы ищете Пракстин-Тара? — спросил он.
— Ты их понимаешь? Грач кивнул.
— Я знаю их мерзкий язык, почти весь. Но зачем? Вам надо отсюда бежать! Уходите немедленно, пока искусник вас еще может защитить. Возьмите меня с собой!
— Мы не можем, — ответил Джал. — У нас к военачальнику дело.
— Дело? — возмутился Грач. — Какого дьявола... Алазариан наклонился к нему и прошептал:
— Грач, ты можешь перевести — объяснить нам, что они говорят?
— Юноша, это безумие. Вам надо уходить, сейчас же!
— Ш-ш, — успокоил его Алазариан. Воины пристально наблюдали за ним. — Что они говорят?
Грач досадливо вздохнул и прислушался.
— Искусник хочет отвести вас к Пракстин-Тару, — объяснил он и, прикусив губу, попытался разобрать остальной разговор. — Он говорит, что вы нужны Пракстин-Тару, что это очень важно. — Он изумленно взглянул на Алазариана. — Слушай, это он о тебе так говорит?
— Прекрати задавать вопросы! — прошипел Джал. — Что еще они говорят?
— Трудно понять, — ответил Грач. Он наклонил голову. — Они вам не доверяют.
— Заставь их послушаться, Награ! — попросил Джал. — Нам необходимо говорить с военачальником!
Один из воинов ударил Джала ногой, так что священник растянулся в пыли. Алазариан поспешно подбежал к своему спутнику. Джал плюнул воину под ноги, намереваясь занять боевую стойку.
— Нет! — приказал Награ, предупреждающе поднимая руку. — Не двигайся, Джал Роб! Ничего не делай.
— Сукин сын! — прорычал Джал, с трудом сдерживая ярость. — Хочешь драки, трийская шваль?
— Молчать! — взревел Награ.
Стремительно повернувшись к ударившему Джала воину, он сгреб его за грудки и стал с силой трясти, яростно поливая трийской бранью. Воин уронил свой жиктар и виновато воздел руки. Награ усмехнулся и оттолкнул его, а потом повернулся к Грачу.
— Ты отведешь нас к своему хозяину, раб! — приказал он, а потом махнул рукой в сторону воинов. — А если кто-нибудь из этих еретиков попробует нас остановить, ты скажешь Пракстин-Тару, что сегодня они лишили его великого благодеяния. И тогда Пракстин-Тар их убьет.
Он повторил то же самое по трийски.
Все воины поспешно опустили жиктары. Алазариан помог Грачу встать.
— Награ, — неуверенно прошептал он, — они тебя послушают?
Искусник расправил свои шафрановые одеяния.
— Они меня знают. Я могу немного влиять на военачальника. — Он снова махнул рукой Грачу. — Эй, ты! Веди нас к Пракстин-Тару.
Грач повиновался.
— Сюда, — пригласил он. — Пракстин-Тар сейчас со своим отрядом.
Но когда они прошли всего несколько шагов, раб схватил Алазариана за локоть и прошептал:
— Помоги мне, юноша! Забери меня отсюда! Алазариан вырвал руку.
— Сначала мне надо поговорить с военачальником.
— Военачальник не станет тебя слушать! Ты должен мне помочь...
Награ отвесил Грачу оплеуху.
— Молчи, нарец. Мы здесь не ради тебя, жалкое существо.
Алазариан был неприятно поражен. Похоже, Награ питал к нарцам такое же презрение, как и воины Пракстин-Тара. Он приотстал на шаг, отстраняясь от Грача, и пошел рядом с Джалом. Раб вел их в самый центр лагеря. Верховые воины ехали по обе стороны от них с презрением на лицах. Воины и рабы смотрели на странную процессию с изумлением. Трийские ребятишки выглядывали из-за материнских юбок, а женщины с усталыми лицами поднимали на них гневные взгляды от корыт с бельем. Их серые глаза были почти безжизненны. Рабыни? Алазариан решил, что это вполне возможно. Он уже почувствовал жестокость Пракстин-Тара и не сомневался, что военачальник способен обращать в рабство и женщин.
Наконец Грач остановился и указал рукой на группу радостно кричащих людей.
— Пракстин-Тар там, — сказал он Нагре. — В середине. Смотрите.
Несколько десятков мужчин стояли кругом и выкрикивали комментарии по поводу чего-то, что происходило в центре. Алазариан услышал радостные крики и что-то вроде рычания зверя. Награ протолкался сквозь толпу зрителей, отталкивая воинов в сторону. Алазариан и Джал двигались следом. Внутри круга оказалась разъяренная кошка, огромная, как тигр, и белая, как снег. Пасть зверя скалилась в гневном рыке, обнажая ряды острых, как бритва, зубов. Обнажив клыки и зарываясь когтями в грязь, животное присело, готовясь к прыжку и следя желтыми глазами за своим мучителем. Тот кружил вокруг кошки, вооруженный только веревочным арканом. Мужчина двигался с легкостью и изяществом танцора, медленно, почти не дыша. На нем был пепельно-серый костюм воинов Пракстин-Тара, но куртка была изорвана в клочья, а на обнажившейся груди видны были кровоточившие раны от когтей.
— Это он, — сказал Грач у них за спинами. — Пракстин-Тар.
— Что он делает? — спросил Джал. Грач ухмыльнулся: — Показывает, чего он стоит.
Награ со вздохом покачал головой.
— Вот человек, который хочет умереть.
Они стали смотреть, как Пракстин-Тар подбирается к готовой к броску кошке (Алазариан решил, что это — снежный барс). Известные людоеды, снежные барсы служили завидной добычей охотникам, стремящимся добыть ценную шкуру, но остальные старались держаться от них подальше. Похоже, Пракстин-Тар к «остальным» не относился. Алазариан смотрел, как военачальник дожидается нападения зверя, медленно перемещая руки с арканом взад-вперед. Барс настороженно наблюдал за ним, а потом, раскрыв пасть, разразился мощным рыком. По лбу военачальника текли струйки пота, капая на грудь. Он начал раскручивать над головой аркан. Барс снова зарычал и сделал молниеносный выпад лапой. Пракстин-Тар отпрянул. Толпа воинов захохотала.
— Я не понимаю, — сказал Алазариан. — Что он делает?
— Показывает себя, — объяснил Награ. — Пракстин-Тар уже много месяцев пытается взять Фалиндар, и у него не получается. Возможно, он хочет доказать своим воинам, что по-прежнему силен.
— Как глупо! — заметил Джал.
— Но он же погибнет! — воскликнул Алазариан. Награ коротко рассмеялся:
— Сомневаюсь. Не успел Алазариан возразить искуснику, как Пракстин-Тар перешел в наступление. Он бросился к барсу, держа петлю обеими руками. Кошка увернулась и стремительно выбросила лапу, ударив военачальника по руке. Пракстин-Тар яростно взвыл. Кровь потекла из глубокой царапины, однако человек не стал отступать. Его длинные руки свернулись, словно два змея, захватив барса, на которого он навалился. Человек и барс, сплетясь в клубок, покатились по кругу, налетая на поспешно отскакивающих зрителей. Толпа приветственно закричала, Пракстин-Тар взревел. Он лежал на спине, прижимая кошку к груди, и старался удержать бьющегося зверя, который замахивался лапами и щелкал клыками. Пракстин-Тар перекатился, ругаясь и хрипя, попытался набросить веревку на шею барсу. Его руки оказались рядом с челюстями зверя, и зубы впились ему в ладонь. Опять брызнула кровь. Пракстин-Тар выпустил веревку и передавил горло барса локтем, навалился на зверя всем телом. Барс прекратил дергаться. Выпучив глаза, он пытался дышать. Воины совершенно обезумели. Окровавленный и выбившийся из сил Пракстин-Тар не разжимал рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79