Костя заглянул к брату. Заметив, что в комнате Алеши повсюду рассыпаны лепестки роз, Костя неожиданно улыбнулся: ему пришла в голову интересная идея. Костя на цыпочках зашел в Алешину комнату и тихо, чтобы не разбудить брата, принялся собирать в пригоршни лепестки роз, которые лежали везде, и складывать их в полиэтиленовый пакет. * * * Утром Алешу разбудил телефонный звонок. Алеша взял трубку:— Алло! Мама, это ты?— Да, сынок. Я тебя не разбудила? Как ты себя чувствуешь? — послышался голос матери.— О, значит, этот кошмар мне не приснился, — простонал Леша.— Сынок, сынок, ты помнишь, что было вчера?— Такое умирать будешь — не забудешь, — мрачно сказал Леша.— Алешенька, если ты не можешь или не хочешь сейчас говорить, я могу позвонить в другое время, — предложила Полина.Но Леша заверил ее:— Все в порядке, мама. Я проснулся. Окончательно.— Сынок, скажи мне, пожалуйста… Я вчера ничего не поняла, как все началось… Почему Машенька убежала? Что делала Катя в твоей комнате?— О, мама. Это дикое недоразумение. Ужасное совпадение, — снова застонал Леша.— Не понимаю, объясни толком. У тебя сейчас сердце не болит?Леша поспешил ее успокоить:— Не болит, не болит… Катя зашла в наш дом, видимо, искала Костю. А потом мне стало плохо… И Маша… боюсь, что Маша все неправильно поняла.— Так кто первый пришел — Катя? — уточнила Полина. — Почему они пришли практически одновременно?— Потому что дикое совпадение, я же говорю… О, мама, я теперь не знаю, как перед Машей оправдаться…— Я ее встретила на улице. Она была очень расстроена, в слезах.— Извини, мама. Мы с тобой поговорим позже. А я побегу к Маше.Полина попросила:— Ты не беги, пожалуйста, не беги… Иди осторожненько… У тебя же сердце болело.— Мама, перестань. Я должен бежать. Жаль, что я не сделал этого раньше.— Это потому, что врачи «скорой» дали тебе успокоительное, и ты уснул.— Вот и проспал шанс догнать Машу… — удрученно сказал Леша.— Ничего, ничего, вы объяснитесь… Главное — как сердце?— Мама, ты уже спрашивала. Только что. Сердце — нормально. Пока! — Он положил трубку и тихо добавил: — Но оно разбито вдребезги.Костя с огромным пакетом с лепестками подошел к дому Буравиных и, позвонив в домофон, радостно закричал:— Катя, доброе утро! Катя, это я! Ты уже проснулась?Катя, еще окончательно не проснувшаяся, накинула прямо на пижаму халатик, открыла дверь и, зевая, спросила:— Зачем ты пришел так рано и без приглашения?— Я приготовил тебе сюрприз.— И не мог подождать хотя бы до полудня?— Я всю ночь не спал. Не мог дождаться новой встречи с тобой.Катя прошла к себе в комнату и села на постель, насмешливо глядя на Костю. Костя присел рядом:— Мне показалось, Катя, что вчерашний разговор нас сблизил. Ты вселила в меня надежду, что когда-нибудь, пусть не сразу, но сможешь полюбить меня по-настоящему.— В какой это момент я вселила в тебя надежду? — Катя подняла брови.— Когда ты сказала, что мы — родственные души. Катя вздохнула:— Да, сказала. И что? Это повод являться ко мне в дом ни свет ни заря?— Не сердись, пожалуйста, я хотел тебя порадовать, — улыбнулся Костя.— Хорошо, рассказывай, что у тебя за сюрприз! — сдалась Катя.Костя смотрел на Катю загадочно:— Я не только расскажу, что принес, но и покажу. Катя, закрой глаза!— Зачем?Костя просительно заглянул ей в лицо:— Ну пожалуйста! Я так давно не делал тебе сюрпризов…— Ладно.Она закрыла глаза. Костя отошел на полшага и зашуршал пакетом:— Не открывай, не открывай… Раз, два, два с половиной…Катя поморщилась, Костя в это время занес над головой Кати пакет, наполненный красными лепестками:— Три! Открывай!Катя открыла глаза, и в тот же миг на нее полился дождь из лепестков роз. Костя ожидал от Кати восторга, но ее реакция оказалась прямо противоположной. Катя осознала, что это за лепестки, и закричала, стряхивая их с себя.— Катя, Катенька, что с тобой? — Костя ничего не понимал.— Ублюдок! Скотина! Что ты сюда принес? Я тебя убью!Костя растерянно отпрыгнул от постели, бросив пакет в сторону:— Ты что? Катя! Что случилось? Я хотел… хотел, как в песне… миллион алых роз…— Ах, как в песне? — Катя подбежала к Косте и замахнулась, желая его ударить, но Костя так жалко загородился двумя руками, что Катин гнев перенесся на несчастные лепестки. Она с брезгливостью стряхивала их с себя, вытрясая пододеяльник, пытаясь смести лепестки с постели. Лепестки, как пух, летали по комнате. Костя в растерянности наблюдал за Катиными действиями широко раскрытыми глазами:— Катя, Катя, что с тобой?— Как ты мог притащить сюда эту гадость? Костя на всякий случай перед ответом отодвинулся от Кати подальше:— Я знаю, как ты любишь цветы. И я… я думал… я хотел искупать тебя в цветах… я думал, ты проснешься и сразу примешь цветочный душ… я хотел искупать… Катя передразнила его:— Я, я, я… я хотел… Да ты искупал меня в дерьме!— Прости, я не думал, что тебе это может не понравиться, — робко сказал он.Катя в бешенстве закричала:— Убирайся отсюда вон, Костя!Костя открыл было рот, чтобы еще что-то ответить, но Катя решительно вытолкала его из комнаты.Потрясенный Костя вышел из дома Буравиных и со всего размаху пнул почтовый ящик. Он уходил злой и рассерженный. А Катя с веником и совком выметала из углов комнаты лепестки роз, стряхивая их с тумбочки, постели. Она в гневе разговаривала сама с собой:— Романтик несчастный! Миллион роз он подарил! Миллион роз секонд хенд! * * * Смотритель, как они и договаривались с Марукиным, потребовал, чтобы его вызвали на допрос. Но охранник не спешил выполнять его просьбу.— Зачем? — поинтересовался он.— Не твоего ума дело! Ты передай следователю! — огрызнулся смотритель.— Ничего не буду передавать, раз не говоришь! — заявил охранник и захлопнул окошко.А следователь в это время беседовал с Марукиным.— Что невесел, Григорий Тимофеевич?— А что веселиться? Вот, с утра пораньше получил нагоняй от начальства. Из-за того, что я допустил такой скандал в своем кабинете. Расслабился, так сказать…Марукин хмыкнул:— Ничего себе расслабился… Я тоже поверил, что он полумертвый. Слабый был, идти не мог.— Идти не мог, а бежать явно хотел, — задумчиво прищурился следователь.— С чего вы это взяли? — Марукин поднял брови. Следователь объяснил:— Чувствую. Его бросок стулом в стекло — это не жест отчаянья. Это рискованная попытка побега.— Ну, маловероятно…— Очень часто бывает, что маловероятные версии становятся единственно верными, — заметил следователь.— Не дай Бог! Ну да вы во всем разберетесь, Григорий Тимофеевич. Он и пикнуть больше не успеет…— Он-то не успеет. Но кое-кто успевает… Я вот еще о чем думаю, Юрий Аркадьевич. Не могу понять, кто с утра пораньше меня начальству заложил.Марукин отвел взгляд, потому что знал, кто это сделал:— Мало ли доброхотов… Может, Васька наш, охранник, и заложил… Выслужиться захотел, скотина!— Скотина, это ты загнул, Юра. Во-первых, неизвестно, Василий им сказал или сами стелепатировали. Начальство же — оно, знаешь, всевидящее…— Да-да-да-да-да… — Марукин с готовностью закивал.— А во-вторых, даже если и он, это не повод для того, чтобы обзывать скотиной человека, — продолжал следователь.Марукин почесал затылок:— Да, я чего-то погорячился… Так переживаю же за вас, Григорий Тимофеевич!— Не переживай. Цель близка. Осталось совсем немного — и я прижму смотрителя к стенке, да так, что он у этой стенки и останется.— Вы про высшую меру, что ли? Следователь задумчиво произнес:— Меру наказания будет определять суд. И я надеюсь, она будет суровой и справедливой, эта мера.— Вы, Григорий Тимофеевич, закроете это дело с успехом. И начальство вас оценит. Звездочку лишнюю прицепит.— Звездочки лишними не бывают, Юрий Аркадьевич. Но я не ради них стараюсь, — заметил следователь.Марукин всплеснул руками:— Так это же понятно! От такой нечисти честных людей ограждаем, защищаем… Это же понятно, что…Следователь решил прекратить беседу:— Ладно, Юрий Аркадьевич. Спасибо за сочувствие. Но мне чего-то не хочется с утра пораньше разговоры разговаривать. Дело делать надо.— Все, растворяюсь… — Марукин поднялся и спиной попятился к двери. В дверь зашел охранник, на которого наскочил Марукин. Оба охнули и разошлись. Охранник обратился к следователю:— Разрешите доложить, Григорий Тимофеевич?— Слушаю, Василий.— Смотритель готов все рассказать. Просит, чтоб его немедленно допросили.Следователь внимательно пронаблюдал за реакцией Марукина, на лице которого отразилась крайняя степень изумления. Марукин был хорошим актером, ему многое удавалось. * * * Зинаида на чердаке собирала Алешин чемодан. Она швыряла вещи с таким настроем, словно вымещала на них старые обиды на всех мужчин на свете. Дело спорилось так, что когда Леша подошел к дому Никитенко, у двери, на пороге, его ждал собранный чемодан.Расстроенный Леша громко постучал в дверь:— Маша! Открой! Маша, ты обязательно должна меня выслушать!Дверь открылась, и на пороге возникла Зинаида:— Ты чего здесь расшумелся? — сурово спросила она.— Зинаида Степановна, здравствуйте! Мне срочно нужна Маша!— А ты ей не нужен, — холодно ответила Зинаида.— Но почему?Зинаида уперла руки в боки:— Как будто ты сам не знаешь!— Это вы ничего не знаете! И не надо кричать на меня, не разобравшись! — возмутился Леша.— Знаешь что, милый. Разбираться с тобой мне уже вот как надоело! — Зинаида жестом показала: по горло.— Тогда пустите меня к Маше!— Не пущу! — Зинаида стояла скалой.— Я обязательно должен с ней поговорить!— Уходи домой, Алеша. Все, хватит. Уходи!— Но Маша… — Леша попытался возразить.— Маша видеть тебя не хочет!Алеша перевел взгляд на окно Машиной комнаты. Занавеска на окне резко закрылась. Зинаида зашла в дом, попыталась прикрыть дверь, но Алеша решительно вошел за ней следом. Зинаида обернулась к Алеше:— Ты что, русского языка не понимаешь? Я же тебе сказала, что Маша с тобой не хочет разговаривать!— Тогда вы выслушайте меня. Прошу вас. Зинаида махнула рукой:— А мне это тем более не нужно, Алеша. Не нужно, не нужно… Уходи!— Но я ведь ни в чем не виноват! — взмолился он. Зинаида закрыла уши руками:— Все, все, я ничего не хочу слышать. Леша начал говорить громче:— Случилось недоразумение, Зинаида Степановна! Просто дикое недоразумение!Маша и Сан Саныч стояли около полуоткрытой двери и подслушивали разговор Зинаиды и Алеши.— Ты слышишь, Сан Саныч? — шепотом сказала Маша.— Так, может быть, выслушаешь парня? — спросил тот.Маша отрицательно покачала головой:— Зачем он бабушку обманывает? Я же все своими глазами видела!Зинаида отняла руки от ушей:— Алеша, ну что ты такой непонятливый. Если тебя не хотят видеть и слышать, разве можно так навязываться? Иди домой, Алеша. Там тебя… близкие люди ждут, А у нас… своя жизнь. Иди, Алеша!Леша упрямо стоял на своем:— Вы не можете выгнать меня просто так, не выслушав!— Могу, — возразила Зинаида. Сан Саныч уговаривал Машу:— Маша, ты же знаешь эту Катю. Может быть, и не было того, о чем ты думаешь.Решившись, Сан Саныч вышел из комнаты, и Маша, подумав несколько секунд, направилась за ним. Зинаида и Алеша продолжали спор.— Нет, нет и еще раз нет! Ни с какой Машей ты сейчас разговаривать не будешь! — говорила Зинаида.В кухню зашел Сан Саныч, и Зинаида повернулась к нему:— Нет, я так не могу! Саня, может быть, ты уговоришь этого упрямого молодого человека уйти отсюда?— И не подумаю, — возразил Сан Саныч. Зинаида, опешив, уставилась на него.— Я считаю, что Машенька сама должна решить, разговаривать ей с Алешей или нет.На кухню зашла Маша и обвела всех строгим взглядом. Зинаида обратилась к Сан Санычу:— Ты что, хочешь, чтобы он ей снова голову задурил?— Задурит или не задурит — не наше с тобой дело, Зинаида. А выслушать Алешу тебе, Маша, я думаю, стоит.Маша и Алеша встретились взглядами. Сан Саныч, пользуясь паузой, взял Зинаиду за рукав и увел ее с собой. Маша и Алеша продолжали молча смотреть друг на друга. В Машином взгляде читались обида и боль, в Алешином — сочувствие и любовь.— Маша, я очень сожалею, что наш с тобой вчерашний вечер сорвался…— Просто сожалеешь? — переспросила она.— Не просто сожалею. А очень сожалею. Поверь мне.Маша покачала головой:— Мне трудно поверить тебе, Алеша, после всего того, что я видела.— Маша, то, что ты видела, это совсем не то, что ты подумала! — взмолился он.— А что мне было думать? Я пришла, рядом с тобой Катя, вы оба в постели, ты раздет, она в твоей рубашке, ты пьян…— Я не был пьян! Маша, выслушай меня, — воскликнул Леша.— Тем лучше. Вернее, тем хуже… Как она оказалась в твоей комнате в тот вечер, когда мы… когда ты… ждал меня?— Я ждал тебя, поэтому оставил входную дверь открытой, — начал объяснять Леша.— И впустил ее в квартиру?— Я не впускал! Она сама пришла! — Леша почти закричал.— Сама пришла! — Маша передразнила его. — А ты здесь ни при чем?Маша говорила с дрожью и слезами в голосе, она еле сдерживалась, чтобы не расплакаться.— Я хочу быть последовательным и честным. Послушай. Катя пришла неожиданно. Она, видимо, искала Костю. Она предложила мне выпить по бокалу вина, чтобы проститься с прошлым и остаться друзьями. Я ведь против конфликтов, ты знаешь…— Любой ценой?Алеша опустил голову, и Маша жестко продолжила:— Значит, таким образом ты прощался со своим прошлым, да?Алеша подошел к Маше, протягивая руки, но Маша отстранила их. Леша предпринял еще одно попытку:— Маша! Катя хотела с тобой и со мной помириться, забыть все старые обиды. А потом… потом мне стало плохо… я не знаю почему…— Да, я видела. Так плохо, что ты оказался с ней в одной постели! — Маша повысила голос.— Маша! Я был в тот момент в постели, потому что мне стало плохо с сердцем.— Я тебе не верю! —,резко ответила Маша.— Маша, я понимаю, ты злишься, потому что тебе сейчас очень больно. Но поверь — мне в тысячу раз хуже и больнее! Я прошу тебя выслушать меня спокойно до конца, а только потом принимать решение.К ним решительным шагом вошла Зинаида и загородила Машу от Алеши:— Все, Алеша, хватит! Не надо никаких решений! От тебя одни неприятности! Уходи!Вошел и Сан Саныч, остановившись около порога.— Все, хватит, поговорили! — бушевала Зинаида. Леша выкрикнул:— Нет, не хватит! — он сделал шаг в сторону, чтобы видеть Машу, ее глаза. — Маша, у меня был сердечный приступ, я не мог ни рукой, ни ногой пошевелить. Я допускаю, что Катя могла воспользоваться ситуацией… Но я почти ничего не помню… был туман перед глазами. Только помню, что ты закричала и сразу убежала…— А что, оставаться и смотреть на это безобразие? — не унималась Зинаида.Сан Саныч из-за спины Алеши поинтересовался:— А отчего, Лешка, у тебя внезапно приступ случился? Вроде же не беспокоило сердце…— Я сам не знаю, — обернулся к нему Леша.— Может быть, об этом нам всем нужно крепко подумать. А не нападать друг на друга, — предложил Сан Саныч.Маша возразила:— Нет. Алеша просил, чтобы я выслушала, так я слушаю. Алеша, ты сказал, что случайно она прошла в дом. В твою комнату она пришла так же случайно…Леша закивал:— Ну конечно! Двери были открыты, я услышал стук каблуков, думал, что это ты…— Я без каблуков хожу, — заметила Маша.— Не знаю… Но я подумал… — смутился Леша.— Не слишком ли много случайностей, Алеша? — смотрела ему прямо в глаза Маша. Зинаида отошла в сторону и уперла руки в боки:— Да! Не слишком ли много, Алеша, этих… случайностей?— В тот час, когда мы должны были оказаться вдвоем, в дом пришли и твоя бывшая невеста, и твоя мама. Не много ли гостей? — продолжала Маша.Леша спохватился:— Да, мама! Она тебе все и подтвердит! Она вызывала «скорую помощь», она… если ты мне не веришь, может быть, ты моей маме поверишь?— Сложно, конечно. Но я подумаю, — повернувшись, Маша ушла в свою комнату.Алеша несколько секунд медлил, а затем, сорвавшись, выбежал из дома. Зинаида устало села за стол, Сан Саныч неловко топтался рядом с ней. Маша снова появилась, волосы ее были заплетены в косичку. Сан Саныч неловко пошутил:— Девчонки, вы это… как две бабы Яги, ей-богу.— Спасибо, Саня, на добром слове. Иди-ка ты лучше… кусты подвяжи.— Что? Какие кусты… — уставился он на нее.— Ну, не кусты, я не знаю… Мне с Машей нужно поговорить, — Зинаида вздохнула.Сан Саныч махнул рукой и вышел. Маша твердо сказала:— Бабушка, я не хочу уже об этом разговаривать. Я сама во всем разберусь.— И как ты, интересно, собираешься разбираться? — спросила та.— Схожу к Полине Константиновне, — объяснила Маша.Зинаида всплеснула руками:— И ты еще пойдешь к ним? После всего, что произошло?— Бабушка, может быть, Сан Саныч прав. Может быть, я поняла все не так, как было на самом деле.Зинаида покачала головой:— Маша, когда ты повзрослеешь и проявишь характер! Сколько можно бегать за этим Лешей от него тебе столько неприятностей было. Неужели мало?— Это в последний раз, — пообещала Маша. Маша ушла, а Сан Саныч зашел в дом, занося Алешин чемодан. Зинаида всплеснула руками:— Что это? Я не поняла! Он не взял свои вещи?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37