Закончив, он прислонил ружье к перилам, говоря себе, что должен встать и ехать. Но он не успел подняться, как из дома вышла Клара и без всякого предупреждения положила ребенка ему на руки. Она практически уронила его ему на колени, что показалось Джули неосторожным. Он едва успел подхватить малыша.– Хороший признак, – заметила Клара. – По крайней мере, если кто сбросит его с крыши, ты его поймаешь.Малыш уставился на Джули широко открытыми глазами, по-видимому, удивившись не меньше него. Джули взглянул на Клару, которая явно злилась.– Думаю, пришло время тебе поглядеть на него повнимательнее. – сказала она. – Он твой сын. Он может вырасти похожим на тебя и тогда доставит тебе больше радости, чем любая женщина. Ты ему нужен куда больше, чем ей.Джули боялся, как бы не навредить ребенку. Еще он боялся Клару.– Я не умею обращаться с детьми, – признался он.– Конечно, и еще ты не жил нигде, кроме Арканзаса, – проговорила Клара. – Но ты совсем не глуп, и никто не прибил тебя гвоздями к Арканзасу. Ты можешь жить в любом месте и научиться управляться с детьми, это удавалось даже куда более тупым.И снова Джули подивился неутомимости Клары. Элли не хотела на него смотреть, но и не донимала его постоянно словами, как Клара.– Оставайся здесь, – продолжала она. – Слышишь меня? Оставайся здесь! Мартину нужен отец, а мне – хороший работник. Если ты потащишься снова за этой женщиной, то тебя убьют или индейцы, или тот охотник за бизонами, или же ты попросту заблудишься и умрешь с голоду. Удивительно, как ты умудрился и сюда добраться. Ты не знаешь прерии, и я считаю, что и жену свою ты тоже не знаешь. Сколько времени ты ее знал до женитьбы?Джули попытался вспомнить. Суд в Миссури длился три дня, но он познакомился с Элли за неделю до этого.– Наверное, недели две, – ответил он.– Маловато, – заметила Клара. – Даже самый умный человек не узнает женщину достаточно хорошо за две недели.– Ну, ей хотелось выйти замуж, – пояснил Джули. Больше он ничего вспомнить не мог. Элли ясно дала ему понять, что хочет замуж.– Возможно, ей просто необходимо было сменить обстановку, – предложила Клара. – Людям иногда хочется переменить занятие. Они думают, что стоит попробовать что-то другое. Со мной так же. Я частенько думаю, что неплохо бы было собрать манатки и девочек и уехать к моей тетке в Ричмонд.– И что вы там будете делать? – поинтересовался Джули.– Может, книги писать, – ответила Клара. – Мне хочется попробовать. Но наступает чудесное утро, я вижу пасущихся лошадей и понимаю, что буду скучать по ним. Так что вряд ли я поеду в Ричмонд.Как раз в этот момент ребенок начал хныкать и вертеться у него на руках. Джули с надеждой взглянул на Клару, но она не сделала попытки взять малыша. Джули не знал, что делать. Он боялся уронить ребенка, который извивался в его руках, как пойманный кролик, и орал так, что стал краснее свеклы.– Он болен? – спросил Джули.– Нет, с ним все нормально, – ответила Клара. – Возможно, он выговаривает тебе за то, что так. долго не обращал на него внимания. Я его за это не виню.С этими словами она повернулась и пошла в дом, оставив его с ребенком, который немедленно принялся орать еще сильнее. Джули подумал, что, может, кто-нибудь из девочек выручит его, но ни одной поблизости не было видно. Ему казалось безответственным со стороны Клары оставить его с ребенком. Он еще раз подумал, что она не слишком душевная женщина. Но ведь и Элли тоже такова, по правде сказать.Он боялся встать, чтобы не уронить извивающегося младенца. Потому он так и сидел, поражаясь, с чего это люди заводят детей. Откуда можно знать, что хочет ребенок и что для него сделать?Но так же внезапно, как начал плакать, малыш за молчал. Пискнул еще пару раз, сунул кулачок в рот и снова уставился на Джули. Джули успокоился и остался сидеть.– Поговори с ним, – сказала появившаяся в дверях Клара.– А что говорить?Она фыркнула с отвращением.– Представься, если ничего лучше придумать не можешь, – посоветовала она. – Или спой ему песню. Он – мальчик общительный. Любит поболтать.Джули посмотрел на малыша, но не мог вспомнить ни одной песни.– Ну помурлыкать ты по крайней мере можешь? – спросила Клара с таким видом, будто он совершил преступление, не начав немедленно петь.Джули вспомнил песню, которую слышал в салуне и которая ему нравилась, – «Лорена». Он попытался на петь мотив. Все еще извивающийся ребенок немедленно перестал двигаться и внимательно уставился на не го. Джули чувствовал себя глупо, но, поскольку его пение с закрытым ртом успокаивало малыша, он продолжал гудеть. Ребенка он держал практически на расстоянии вытянутой руки.– Прислони его к плечу, – велела Клара. – Не надо его так держать, он ведь не газета.Джули послушался. Младенец вскоре обслюнявил ему рубашку, но не плакал. Джули продолжал напевать «Лорену».Тут, к его радости, Клара взяла ребенка.– Уже прогресс, – заметила она. – И Рим не в один день строился.Стемнело, а Джули все еще не уехал. Он сидел на веранде, положив ружье на колени, и старался собраться с духом, чтобы встать и уехать. Как ни крути, Элли все еще его жена. Она может быть в опасности, так что его обязанность попытаться ее спасти. Если он сейчас не уедет, он так и будет вечно сдаваться. Он может вообще никогда не узнать, жива она или умерла. Он не хотел быть человеком, который позволил своей жене вот так просто уйти из его жизни. Но именно это он сейчас и делал. Он слишком устал для решительных действий. Если его не убьют индейцы, или если их не убьют индейцы, и если он не заблудится на этих равнинах и еще раз найдет ее в какой-нибудь чужой комнате, она может снова от него отвернуться. И что тогда? Она будет убегать, а он за ней гнаться, пока в самом деле не случится какая-нибудь беда.Когда Клара вышла, чтобы позвать его ужинать, он уже устал думать. Он даже поморщился, заслышав ее шаги, потому что ему казалось, что она плохо к нему относится и может сказать что-нибудь резкое. И снова он ошибся. Она спустилась по ступенькам и подняла голову, наблюдая за журавлями, пролетавшими на фоне закатного неба вдоль серебряной ленты Платта.– Правда, дивные птицы? – тихо спросила она. – Если бы я уехала, то, верно, скучала бы по ним не меньше, чем по лошадям.Джули не думал, что она может уехать. Уж очень она казалась на своем месте.Посмотрев на птиц, она повернулась к нему, как будто только что заметила.– Ты хочешь остаться? – спросила она.Джули не хотелось отвечать на этот вопрос. Пусть будет, что будет. Он не стремился принимать решения, но вместе с тем он и не уехал.– Наверное, мне не надо больше ее преследовать, – наконец вымолвил он. – Наверное, надо оставить ее в покое.– Не стоит приносить жертвы людям, которые в этом не нуждаются, – заметила Клара. – Пустая трата времени и сил.– Мам, уже все остыло, – сказала Бетси с порога.– Я позволила себе минутку полюбоваться летом, – ответила Клара.– Ну, ты же всегда говоришь, что ненавидишь остывшую еду, – резонно заметила Бетси.Клара взглянула на дочь и начала подниматься по ступенькам.– Пойдем, Джули, – позвала она. – Эти девочки позаботятся, чтобы мы не нарушали правил.Он положил ружье в чехол у седла и последовал за ней в дом. 83 Пока стадо катилось по коричневой прерии к реке Платт, разговоры о шлюхах вытеснили все другие темы. Верно, они всегда обожали поболтать об этом, но на некоторых участках пути их интересовали и другие вопросы, например погода, карты, отдельные лошади, воспоминания о прошлом. После смерти Джейка они много говорили о причудах правосудия и причинах, побудивших в общем-то приятного человека пойти по кривой дорожке. Иногда они вспоминали о своих семьях, хотя, как правило, такие разговоры заканчивались приступами острой тоски по дому. Это была опасная тема.До Огаллалы оставалась еще неделя пути, а все другие темы, кроме шлюх, уже никого не интересовали. Ньют и братья Рейни даже удивлялись. Они и сами интересовались этим вопросом, правда, в довольно расплывчатом виде, но, слушая разговоры взрослых по вечерам и при каждой остановке, пришли к выводу, что, видно, есть в этом что-то большее, чем кажется на первый взгляд. Визит к проститутке скоро стал казаться одной из самых заманчивых перспектив, предлагаемых жизнью.– А что, если капитан даже не захочет останавливаться в Огаллале? – спросил однажды Липпи. – Он не любит останавливаться.– Никто не заставляет его останавливаться, – сказал Нидл. – Он может двигать дальше, если захочет. Это нам надо остановиться.– Мне кажется, он не любит шлюх, – заметил Лип пи. – Насколько я помню, он почти не заходил в салун.Джаспера раздражал пессимизм Липпи. Его донельзя расстраивало малейшее предположение, что им не придется побывать в Огаллале.– Заткнулся бы ты, – посоветовал он. – Нам плевать, что будет делать капитан. Мы поедем в город.По Кампо, закончивший готовить ужин, постарался уладить спор.– Мне кажется, вам надо пойти к парикмахеру, а про шлюх забыть, – посоветовал он. – Они возьмут ваши деньги, а что вы получите взамен?– Кое-что приятное, – произнес Нидл.– Стрижка выдержит месяц, а то, что вы получите от девки, всего мгновение, – добавил По. – Разве что она подарит вам кое-что совсем нежелательное.Последовала жаркая дискуссия, из которой Ньют заключил, что шлюхи иногда приносят не только удовольствие. Порой можно и заболеть, хотя конкретно никто ничего не объяснил.Но По Кампо стоял на своем. Он продолжал агитировать за парикмахерскую, считая, что ее надо предпочесть борделю.– Если ты думаешь, что я стрижку предпочту шлюхе, ты совсем с ума соскочил, – заверил Джаспер.Ньют и братья Рейни оставили наиболее скользкие вопросы другим, а сами занялись обсуждением экономической стороны дела. Длинные летние дни, спокойное стадо и дикая жара способствовали размышлениям по поводу возможного визита в город. Так время бежало быстрее.Иногда один из братьев Рейни подъезжал к Ньюту, чтобы обсудить пришедшую в голову свежую мысль.– Соупи говорит, они раздеваются, – однажды сообщил Бен Рейни.Ньют однажды видел мексиканочку, которая задрала юбку, переходя через реку. Под юбкой ничего не было. Когда она заметила, что он наблюдает, то хихикнула. С той поры он часто, когда бывал свободен, крался к реке, надеясь снова увидеть, как она переходит реку. Тот беглый взгляд составлял все его познания насчет голых женщин. Он столько раз прокручивал эту картину в голове, что она порядочно поизносилась.– Думаю, это здорово дорого стоит, – предположил он.– Примерно месячную зарплату? – предположил Джимми Рейни.Однажды к концу дня приехал Дитц, чтобы сообщить, что до Платта десять миль. Все в лагере радостно завопили.– Черт, интересно, в какой стороне город? – поинтересовался Соупи. – Я уже готов ехать.Калл понимал, что все мужики рвутся в город. Принесший радостные новости Дитц сам выглядел подавленным. После того как повесили Джейка, он был сам не свой.– Заболел? – спросил Калл.– Не нравится мне этот север, – ответил Дитц.– Здесь хорошая трава, – заметил Калл.– Все равно не нравится, – повторил Дитц. – Света мало.У Дитца был отсутствующий вид, что озадачило Калла, поскольку и в более трудные времена тот сохранял свою жизнерадостность. Теперь Калл часто замечал, как Дитц верхом на лошади смотрит на юг, ту да, откуда они приехали. Иногда за завтраком Калл видел, что он сидит, уставившись в огонь. Так смотрят старые животные, чье время истекло, в края, недоступные для остальных. Это выражение глаз Дитца так расстраивало Калла, что он решил поговорить об этом с Августом. Гас сидел на одеяле босиком и с помощью острого перочинного ножа подрезал ногти. Женщины видно не было, но Калл все равно остановился поодаль, чтобы не беспокоить ее.– Хочешь поговорить со мной, подъезжай ближе, – пригласил Август. – Я босиком к тебе не пойду.Калл спешился и подошел.– Не понимаю, что происходит с Дитцем, – сказал он.– Ну, Дитц у нас чувствительный, – проговорил Август. – Может, ты оскорбил его в лучших чувствах, с тебя станет.– Я не оскорблял его чувств, – возразил Калл. – Я всегда стараюсь с ним быть повнимательнее. Он у нас лучший.– Лучший из всех, кто когда-либо у нас был, – согласился Август. – Может, заболел?– Нет, – ответил Калл.– Надеюсь, он не собирается нас бросить, – заволновался Август. – Боюсь, никто другой не сможет найти воду.– Он сказал, ему север не по душе, – заметил Калл. – Только это.– Слышал, мы завтра выходим к Платту, – продолжал Август. – И все парни стосковались по венерическим болезням.– Знаю, – ответил Калл. – Я бы с удовольствием проехал мимо этого города, но нам надо пополнить запасы.– Отпусти их, пусть порезвятся, – посоветовал Ав густ. – Может, это их последний шанс.– Почему это последний?– Старина Дитц может что-то предчувствовать. Он ведь здорово чувствительный. Нас всех могут убить индейцы в ближайшие пару недель.– Сомневаюсь, – заметил Калл. – Ты что-то не более оптимистичен, чем он.– Нет, – согласился Август. Он знал, что они недалеко от дома Клары, из-за чего Лорена очень нервничала.– Что ты со мной сделаешь? – спрашивала она. – Оставишь в палатке, а сам поедешь к ней?– Нет, мэм, – отвечал он. – Я возьму тебя с собой и представлю по всем правилам. Ты же не багаж. Клара скорее всего месяцами других женщин не видит. Она тебе обрадуется.– Она может знать, кто я такая, – заметила Лорена.– Да, она знает, что ты человеческое существо, – ответил Август. – Тебе не следует ни перед кем склонять голову. Наверное, добрая половина женщин в этой стране начинала так же, как и ты, работая в салунах.– Но не она, – заметила Лорена. – Готова поспорить, она-то всегда была леди. Потому ты и хотел на ней жениться.Август хмыкнул.– Леди может перерезать тебе горло с такой же легкостью, как и индеец, – сказал он. – У Клары острый язычок. Она раньше часто меня прикладывала.– Я боюсь с ней знакомиться, – говорила Лорена. – Мало ли что она может сказать.– Ну, не волнуйся, она будет вежлива, – уверил ее Август. – Это мне надо будет быть настороже.Но ему никак не удавалось ее успокоить. Она чувствовала, что может потерять его, и все тут. Она предлагала ему себя, больше она ничего не умела. Что-то в ее предложении наводило на него тоску, хотя он его и принял. В его объятиях она ненадолго верила, что он любит ее, но вскоре она снова начинала тосковать.– Ты зря себя изводишь, – повторял он. – Муж Клары вполне может дожить до девяноста шести лет, да к тому же столько времени прошло, может, мы уже и не нужны друг другу. У меня для Клары не хватит энергии. Да и раньше не хватало.Позднее, когда она наконец засыпала, он сидел в па латке и размышлял. Ему хорошо был виден огонь костра. Парни, не занятые в ночном, стояли вокруг и обменивались шутками. Скорее всего, все они ему завидовали, потому что у него была женщина, а у них – нет. Раз начав, любовь трудно остановить. Он начал ее с Лори, и неизвестно, будет ли ей конец. Если ему повезет, он снова сможет наслаждаться теми простыми удовольствиями, что и мужчины, сидящие у костра и обменивающиеся шутками. Хоть он и очень привязался к Лори, ему все равно хотелось освободиться и не иметь никаких обязанностей, играть в карты и все.На следующее утро он ненадолго оставил Лорену и подъехал к Дитцу.– Дитц, ты когда-нибудь тратил много времени, чтобы хотеть чего-то невозможного? – спросил он, желая перейти сразу к делу.– Я так считаю, я хорошо пожил, – ответил Дитц. – Капитан мне прилично платил. Всего два раза болел, да еще разок был ранен на реке.– Ты не ответил на мой вопрос, – заметил Август.– На хотение у меня нет времени, – отрезал Дитц. – Я лучше поработаю.– Да, но чего бы ты в самом деле хотел, если бы это было возможно, прямо сейчас?Дитц некоторое время ехал молча и потом сказал:– Вернуться на реку.– Черт, но ведь Рио-Гранде не единственная река, – возразил Август. Однако прежде чем смогли продолжить разговор, они заметили группу всадников на холме к северу. Август сразу понял, что это солдаты.– Бог ты мой, а вот наконец и кавалерия! – промолвил он.Солдат было человек сорок. Лошади в табуне забеспокоились при виде стольких незнакомых лошадей. Калл и Август поскакали вперед, чтобы встретить солдат в полумиле от стада, которое начало волноваться при виде всадников.Командиром оказался коротышка с седыми усами и лычками капитана. Создавалось впечатление, что вид стада его рассердил. Вскоре стало ясно, что он пьян.– Я – капитан Вивер, а это Диксон, наш разведчик, – пояснил капитан. – Куда, черт побери, вы тащите все это стадо?– Мы считали, что направляемся в Монтану, – спокойно ответил Август. – Мы что, попали в Иллинойс?Калл рассердился на Гаса. Вечно он лезет со своими шуточками.– Нет, но вам захочется там оказаться, если вас найдет Красное Облако, – заверил капитан Вивер. – Вы в самом центре военных действий с индейцами, вот вы где.– С чего бы это могло кому-нибудь понадобиться тащить скот в Монтану?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113