Калл еще не хотел сдаваться, хотя и понимал, что все, скорее всего, впустую.– У тебя там эти две женщины в Небраске, – напомнил он. – Они наперегонки побегут, чтоб за тобой поухаживать.– У Клары уже есть на руках один инвалид, и она от него устала, – заметил Август. – Лори стала бы за мной ходить, но что это за жизнь для молодой женщины?– Все лучше той, от которой ты ее спас, – заключил Калл.– Ты все неправильно понимаешь, Вудроу, – сказал Август. – Все эти годы я шел по земле с гордо поднятой головой. Если я не смогу жить так дальше, то все потеряно. Есть вещи, с которыми моя гордыня не может смириться.– В этом все и дело, – с горечью согласился Калл. – В твоей гордыне. – Он ожидал найти Гаса раненым, но не умирающим. Вид его настолько подействовал на Калла, что он ощутил слабость. Когда доктор вышел из комнаты, капитан сел на стул и снял шляпу. Долго смотрел на Гаса, пытаясь придумать довод, чтобы убедить его, но Гас был Гасом, и никакие доводы тут не действовали. Так было всегда. Калл может попытаться отнять у него пистолет и ампутировать ему ногу, если это удастся, или же просто сидеть и смотреть, как он умирает. Доктор утверждал, что теперь он умрет в любом случае, хотя случалось, что врачи ошибались.Он попытался настроиться на борьбу – Гас может промазать или вообще не выстрелить, хотя и то и другое сомнительно, но его собственная слабость приковывала Калла к стулу. Он весь дрожал и не мог понять почему.– Вудроу, мне бы хотелось, чтобы ты расслабился, – попросил Август. – Спасти меня тебе не дано, а ссориться на этой стадии не хотелось бы. Я могу нечаянно тебя убить, тогда те парни так и замерзнут там на равнине.Калл промолчал. Он чувствовал себя старым, усталым и печальным. Он гнал кобылу весь день и всю ночь, легко нашел ручей, где они сражались с индейцами, подобрал ружье Пи и даже его сапоги и рубашку, нашел седло Гаса и поторопился в Милс-Сити. Он рисковал загнать Чертову Суку, но этого не случилось, хотя она и устала, и все равно приехал слишком поздно. Гас умрет, и все, что он может, это только сидеть рядом.Бармен принес тарелку с едой, но Каллу не хотелось есть. Он выпил стакан виски, потом еще один. Без всякого результата.– Надеюсь, ты из-за всего этого не запьешь, – заметил Август.– Не запью, – пообещал Калл. – Ты можешь поставить пистолет на предохранитель. Хочешь умереть, валяй.Август рассмеялся.– Ты так говоришь, будто меня в этом обвиняешь, – произнес он.– Обвиняю, – подтвердил Калл. – У тебя хорошая голова, когда ты ею пользуешься. Человек с хорошей головой всегда может быть полезен.– И что этот человек будет делать? – спросил Ав густ. – Плести веревки? Не мой стиль, капитан.– Твой чертов стиль ведет тебя в могилу, и странно, что этого не произошло раньше. Какие-нибудь пожелания насчет похорон?– Да, я уже об этом думал, – проговорил Август. – Я хочу попросить тебя о большом одолжении и самому оказать тебе услугу.– О каком одолжении?– Моя просьба и будет моей тебе услугой, – продолжал Август. – Я хочу, чтобы ты похоронил меня в Кларином садике.– В Небраске? – удивился Калл. – Я там никакого сада не видел.Август хмыкнул.– Да не в Небраске, – возразил он. – В Техасе. В небольшой дубовой рощице. Помнишь, мы там ненадолго останавливались?– Бог мой, – изумился Калл. – Ты хочешь, чтобы я тащил тебя в Техас? Мы же только приехали в Монтану.– Знаю я, куда мы только что приехали, – сказал Август. – Мое погребение можно несколько отложить. Я не возражаю перезимовать в Монтане. Пересыпь меня солью или древесным углем, уж сам решай. Я нормально сохранюсь, а по весне ты меня и свезешь. К тому времени ты станешь королем скотоводов и вполне сможешь позволить себе увеселительную прогулку.Калл повнимательнее присмотрелся к другу. Август выглядел трезвым и, похоже, говорил серьезно.– В Техас? – переспросил он.– Да, и в этом моя услуга тебе, – ответил Август. – Ты для такого рода работы создан, никто другой на нее не способен. Сейчас, когда в стране все уже почти утряслось, ты не найдешь себе дела по душе, Вудроу. Но если ты выполнишь мою просьбу, у тебя будет работа еще примерно на год.– Ты – редкий человек, Гас, – заметил Калл. – Нам всем будет тебя не хватать.– Даже тебе, Вудроу? – удивился Август.– Да, и мне, – ответил Калл. – А почему бы и нет?– Беру свои слова назад, Вудроу, – сказал Август. – Не сомневаюсь, тебе будет меня не хватать. Ты, возможно, этой зимой помрешь со скуки, и не видать мне Клариного садика.– Почему ты так его называешь?– Мы устраивали там пикники, – объяснил Август. – Я привык это место так называть. Это нравилось Кларе. Мне чаще удавалось ей угодить в те годы.– Да, но разве это повод тащиться так далеко, что бы быть похороненным? – спросил Калл. – Она, я уверен, согласится, чтобы я похоронил тебя в Небраске.– Да, но наши счастливые денечки остались в Техасе. Самые мои счастливые. Если тебе лень тащить меня в Техас, тогда выкини меня в окошко, и дело с концом. – Он говорил с жаром. – В Небраске у нее семья, – продолжил он, несколько успокоившись. – Не хочу лежать там рядом с этим тупым торговцем лошадьми, за которого она вышла замуж.– Кому рассказать, не поверят, – заметил Калл. – Ты хочешь, чтобы я волок тебя три тысячи километров только потому, что ты там устраивал пикники с девушкой?– Да, и я еще хочу знать, способен ли ты на это, – подтвердил Август.– Но ведь ты все равно не узнаешь, – произнес Калл. – Хотя, полагаю, я это сделаю, раз уж ты просишь.Он ничего больше не добавил и скоро заметил, что Август дремлет. Он пододвинул стул поближе к окну. Ночь была прохладной, но от лампы в комнате душновато. Он задул фитиль, достаточно и лунного света. Попробовал подремать, но никак не мог. Потом действительно задремал и, когда проснулся, увидел, что Август не спит и мечется в жару. Калл зажег лампу, но помочь другу ничем не мог.– Та река, где вы прятались, называется Масселшелл, – заговорил он. – Я встретил старого охотника, он мне и сказал. Возможно, мы возьмем его к нам в разведчики, раз он эту местность хорошо знает.– Жаль, что нет виски получше, – заметил Август. – Это – дешевка.– Ну, салун, верно, уже закрыт.– Открыт-закрыт, вряд ли у них есть лучше, – заверил Август. – У меня есть еще несколько распоряжений, если ты готов их выслушать.– Ладно, валяй, – согласился Калл. – Наверное, ты решил, что лучше всего тебя похоронить на Южном полюсе.– Нет, но остановись по дороге в Небраске и навести женщин, – продолжал Август. – Свою половину стада я оставляю Лори, и не спорь со мной по этому поводу. Просто проследи, чтобы она получала полагающиеся ей деньги. Я напишу ей записку, и Кларе тоже.– Я передам, – пообещал Калл.– Я сказал Ньюту, что ты – его отец, – продолжил Август.– Вот это ты зря.– Верно, я не должен был, но ты сам ведь так никогда бы и не собрался, – возразил Август. – Если хочешь, можешь пристрелить меня за это, что будет благодеянием. Я отвратно себя чувствую, да и неловко к тому же.– Почему неловко?– Только представь себе – в наши-то дни умереть от стрелы, – пояснил Август. – Смех, да и только, поскольку они стреляли по нам полсотни раз из современного оружия без всякого вреда.– Ты всегда был беспечен, – заметил Калл. – Пи рассказывал, ты выехал на холм и вляпался прямо в индейцев. Я тебя именно об этом тысячу раз предупреждал. Нельзя так подъезжать к холму.– Да, но мне нравится чувствовать себя на земле свободным, – пояснил Август. – Хочу въехать на холм, и въеду.Он помолчал.– Надеюсь, ты хорошо отнесешься к Ньюту, – сказал он.– А когда я плохо к нему относился? – удивился Калл.– А всегда, – ответил Август. – Признаюсь, это твой практически единственный грех, но грех большой. Ты мог бы проявить себя получше. Он – твой единственный сын, другого у тебя не будет, готов поклясться, хотя, кто знает, может, ты на старости лет помягчаешь к женщинам.– Нет, не помягчаю, – возразил Калл. – Они меня не любят. Но я не помню, чтобы я как-то не так хоть раз повел себя с парнем.– Так ты даже по имени его не называешь, это что, по-твоему? – возмутился Август. – Дай ему свое имя, и у тебя будет сын, которым ты сможешь гордиться. И Ньют будет знать, что ты его отец.– Я в этом и сам не уверен.– Я уверен, да и ты уверен, – настаивал Август. – Ты еще хуже меня. Я упорствую насчет ноги, а ты посмотри-ка на себя. Женщины правы, что тебя не любят. Ты не хочешь признать, что хоть одна когда-то была нужна тебе, путь даже для минутного удовольствия. Хоть ты человек, как и все, и нуждался в женщине в свое время, но ты не желаешь нуждаться ни в чем, что не можешь дать себе сам.Калл не ответил. Вряд ли стоило сейчас спорить с умирающим Гасом. И все об одном и том же. И это после стольких лет вместе.Гас все утро проспал. Температура у него была очень высокая. Калл и не надеялся, что он проснется. Он не выходил из комнаты. В конце концов съел холодную телятину. Но тут Гас ненадолго очнулся.– Ты хочешь, чтобы я поквитался с этими индейцами? – спросил Калл.– Какими индейцами? – удивился Август, не сообразив, о ком идет речь. Щеки Калла ввалились, как будто он не ел несколько дней, хотя он жевал, задавая вопрос.– Теми, что стреляли в тебя, – пояснил Калл.– Ох, нет, Вудроу, – проговорил Август. – Мы уже достаточно перебили местного населения. Они нас сюда не звали, сам знаешь. У нас нет права мстить. Только начни, и я испорчу тебе аппетит.– У меня его и так нет, – заметил Калл.– Слушай, а я сунул в фургон ту вывеску, что написал в Лоунсам Дав и которая так расстроила Дитца? – спросил Август.– И меня тоже, – сознался Калл. – Своеобразная вывеска. Да, она в фургоне.– Я считаю ее своим шедевром. Это – и то, что я не давал тебе так долго совсем испортиться. Возьми с собой вывеску и водрузи ее на моей могиле.– Ты записки женщинам написал или нет? – спросил Калл. – Я ведь не буду знать, что им сказать.– Черт, совсем забыл, а ведь они – две мои самые любимые женщины. Дай мне бумагу.Доктор принес бумагу, чтобы Август написал завещание. Август немного приподнялся и медленно написал две записки.– Опасно писать одновременно двум разным женщинам, – проговорил он. – Особенно если так гудит в голове. Я могу не слишком четко изложить свои мысли, как хотелось бы.Но он продолжал писать. Потом Калл увидел, как рука его упала, и подумал, что он умер. Но нет, просто Гас был слишком слаб и не смог свернуть вторую записку. Это сделал за него Калл.– Вудроу, устрой вечеринку, – велел Август.– Что? – спросил Калл. Август смотрел в окно.– Погляди-ка на Монтану. Прекрасная и свежая, но мы пришли, и скоро все пропадет, как мои ноги.Он снова повернул голову к Каллу.– Чуть не забыл, – добавил он. – Отдай мое седло Пи. Я его седло изрезал, когда ладил костыль. Не хочу, чтоб он плохо обо мне думал.– Так он и не думает, Гас, – заверил Калл.Но Август уже закрыл глаза. Он увидел туман, сначала красный, но потом серебристый, какие бывают по утрам в долинах Теннесси.Калл сидел у кровати, надеясь, что Гас снова откроет глаза. Он слышал, как дышит умирающий. Село солнце, и Калл вернулся на стул, прислушиваясь к прерывистому дыханию своего друга. Он старался не заснуть, но слишком устал. Немного погодя вошел доктор с лампой. Калл заметил, как с простыни на пол капает кровь.– Вся постель в крови, а ваш друг умер, – сказал доктор.Калла мучило, что он задремал. Он заметил, что одна из записок, которые Гас написал женщинам, все еще лежит на кровати. На ней была кровь, но не очень много. Калл осторожно вытер ее об штанину, перед тем как спуститься вниз. 97 Когда Калл сообщил доктору Мобли, что Гас пожелал быть похороненным в Техасе, маленький доктор лишь улыбнулся.– У всех свои причуды, – сказал он. – Ваш друг был сумасшедшим пациентом. Полагаю, выживи он, мы обязательно бы поссорились.– Могу себе представить, – заметил Калл. – Но я собираюсь выполнить его волю.– Я обложу его древесным углем и солью, – пообещал доктор. – Понадобится пара бочек. К счастью, тут неподалеку есть соль.– Возможно, мне придется оставить его на всю зиму, – предупредил Калл. – Не подскажете, где бы я мог его хранить?– Мой сарай для упряжи вполне подойдет, – предложил доктор. – Он хорошо продувается, а ему чем прохладнее, тем лучше. Вы его вторую ногу хотите по лучить?– А где она? – спросил удивленный Калл.– У меня, – ответил врач. – Он был таким привередливым, что вполне мог заставить меня пришить ее обратно. Она уже полуразложилась.Калл вышел и направился по пустой улице к платной конюшне. Доктор предложил ему отдохнуть и пообещал сам позаботиться о гробовщике.Когда он вошел в конюшню, Чертова Сука подняла голову. Он почувствовал желание оседлать ее и по ехать вон из города, но усталость взяла свое, Калл бросил на солому одеяло и лег. Но заснуть не мог. Он жалел, что не приложил достаточно усилий, чтобы спасти Гаса. Ему следовало сразу разоружить его и дать врачу возможность ампутировать вторую ногу. Разумеется, Гас мог его пристрелить, но теперь ему казалось, что он должен был рискнуть.Вроде он закрыл глаза всего на минуту, но, когда открыл их, конюшню заливало солнце. Калл не ждал ничего от нового дня. Все, о чем он ни вспоминал, было серией ошибок, ошибок и смертей. Все его старые друзья-рейнджеры умерли, один Пи Ай остался. Джейк лежал в могиле в Канзасе, Дитц – на берегу Паудер, и теперь Гас – здесь, в Монтане.Конюшня принадлежала старику, которого звали Джилл. У него был ревматизм, рыжая борода и бельмо на одном глазу, он с трудом передвигался, прихрамывая. Он вошел в конюшню вскоре после того, как Калл проснулся.– Догадываюсь, что вам потребуется гроб, – проговорил старик. – Обратитесь к Джо Вейтенхеймеру, он сделает вам гроб что надо.– Мне нужен крепкий, – предупредил Калл.– Я в курсе, – заверил старик. – В городе сегодня утром ни о чем другом и не говорят, все о мужике, который захотел, чтобы его тащили в Техас и только там засунули в землю.– Он считал Техас своим домом, – пояснил Калл, считая ненужным вдаваться в подробности насчет пикников.– Я так считаю, а почему бы и нет, если есть кто-то, кто за это возьмется, – сказал Джилл. – Дай мне волю, я бы хотел, чтобы меня похоронили в Джорджии, только никто меня туда не повезет. Так что лежать мне здесь, в этой холодине, – добавил он. – Не люблю я весь этот холод. Конечно, как говорится, уж коль скоро помер, плевать тебе на температуру, но кто точно знает, что это правда?– Я не знаю, – произнес Калл.– Люди просто имеют свою точку зрения, вот и все, – проворчал старик. – Вот если бы кто-нибудь побывал там, а потом вернулся, к его бы мнению я прислушался.Старик подсыпал Чертовой Суке сена. Пока он стоял и смотрел, как она ест, кобыла по-змеиному вытянула голову и попыталась укусить его, так что старику пришлось спешно ретироваться, и он едва не споткнулся о свои же собственные вилы.– Черт, уж благодарной ее не назовешь, – возмутился он. – Как змея выпад сделала, а ведь я ее только что накормил. Типичная баба. Моя жена так же поступала сотни раз. Похоронил ее в Миссури, там гораздо теплее.Калл нашел плотника и заказал гроб. Затем он одолжил фургон с упряжкой и большую совковую лопату у пьяного продавца хозяйственного магазина. Ему уже стало казаться, что жители Милс-Сити пьют с утра до поздней ночи. К заходу солнца половина города была пьяна в стельку.– Соль найдете милях в шести к северу, – пояснил пьяный из хозяйственного магазина. – Отыщете по следам зверья.И верно, у соляного языка Калл увидел двух антилоп, а также приметил следы бизонов и лосей. Он здорово вспотел, нагребая соль в фургон.Когда он вернулся в город, похоронных дел мастер уже закончил с Гасом. Это был длинный мужчина, больной трясучкой: все его тело тряслось, даже когда он стоял спокойно.– Это нервное заболевание, – объяснил он. – Я его еще молодым заработал, так с той поры и мучаюсь. Я влил в вашего приятеля побольше жидкости, поскольку узнал, что ему еще предстоит побыть некоторое время на земле.– Да, до следующего лета, – подтвердил Калл. Когда гроб был готов, Калл купил красивый платок, чтобы закрыть Гасу лицо. Доктор Мобли принес ногу, завернутую в брезент и пропитанную формалином, чтобы отбить запах. Бармен и кузнец помогли наполнить гроб древесным углем. Калл чувствовал себя ужасно, хотя все вокруг были довольно жизнерадостны. Когда Гаса хорошенько прикрыли, весь гроб до отказа наполнили солью и плотно забили крышку. Оставшуюся соль Калл подарил пьянице в хозяйственном магазине в компенсацию за пользование фургоном. Они отнесли гроб в сарай доктора и пристроили его на двух пустых бочках.– Так сойдет, – сказал доктор Мобли. – Он полежит здесь, а если вы передумаете насчет поездки, мы его тут и похороним. У него здесь будет большая компания. У нас скоро на кладбище будет больше покойников, чем жителей в городе.Каллу не понравился подтекст. Он сердито взглянул на доктора.– С чего это я передумаю? – поинтересовался он. Доктор время от времени прикладывался в фляжке с виски, пока они возились с Гасом, и был основательно пьян.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113