Ли встала и пошла к картотеке. Неиспользованные карточки хранились в кор
обке в глубине одного из ящиков, и она тут же нашла вызвавший тогда сомнен
ия рисунок. Он был сделан углем: женщина висела в воздухе, ее голова наклон
илась вперед, словно женщина была без сознания, а серебряная змея, кусающ
ая себя за хвост, обхватывала кольцами ее обнаженное тело. Рисунок датир
овался 1896 годом, художник был неизвестен, но название у картины было Ц «Же
нщина».
На первый взгляд образ казался неземным, даже приятным, но что то было в не
м тревожащее. Ли испытывала беспокойство от одного взгляда на рисунок. Н
о одна деталь особенно ее поразила, посеяв ужас в душе. Змея почти полност
ью была идентична браслету Ника Монтеры.
Ли бросила карточку в ящик и сделала шаг назад. Это совпадение. Другого об
ъяснения быть не может, но она не могла заставить себя вернуться за стол. В
озбуждение, охватившее ее, было знакомым, как мягкий стук дождя по крыше, т
олько сейчас этот дождь грохотал, как сильный град.
Ее силуэт, как призрак, отразился на стеклянной стене кабинета. Глядя на ф
антом в белом шитье, Ли пошла навстречу отражению, нерешительно, но желая
лучше разглядеть себя, устранить искажения. По мере приближения к зеркал
ьной поверхности ей почудилось, что по другую сторону стены кто то стоит,
наблюдая за ней.
Сердце у нее заколотилось с такой силой, что пришлось остановиться. Подо
йти ближе она не могла. У нее уже было такое чувство, что за ней наблюдают, в
этой самой комнате. Раньше. С самого детства ее преследует ощущение того,
что за ней следит кто то невидимый. С тех пор как она познакомилась с Ником
Монтерой, все стало еще хуже. Разумеется, это была фантазия, всего лишь ее
воображение, но это не спасло ее от чувства страха, как при ощущении реаль
ной угрозы.
Она отвернулась от окна, желая отвлечься от этих мыслей, прекрасно зная, о
ткуда они идут. Ее эротические вспышки относились к гораздо более раннем
у времени. Ей было не больше тринадцати, расцветающему подростку, когда о
на обнаружила, что один из мужчин Ц протеже ее матери подглядывает за не
й, когда она раздевается, чтобы принять утром душ. Это был молодой южноафр
иканец, ремесленник, к которому Ли втайне тянуло.
В ванной комнате была скользящая дверь, которая не закрывалась до конца,
и Ли поняла, что он, должно быть, уже давно незаметно следит за ней. Сначала
ее парализовал страх, но когда она укрылась в душевой кабинке, ее уже сотр
ясала дрожь странного и болезненного возбуждения. Когда она включила во
ду, теплые струи, коснувшиеся тела, подарили ей небывалое ощущение.
В следующие несколько недель он еще несколько раз появлялся у двери, зас
тавляя Ли трепетать от смущения и внутренней дрожи. Он разбудил ее вообр
ажение и направил его в новое тайное русло, а однажды утром она, набравшис
ь мужества, посмотрела в ответ на него. Замирая от смущения, Ли подняла гол
ову и увидела, что он делает, как трогает себя, как горят первобытным голод
ом его глаза.
В тот день все ее возбуждение исчезло, приведя к ужасному конфликту в душ
е. Она никогда раньше не видела возбужденного мужчину, и вид его оголенно
й плоти и исходившая от него похоть, оказались для Ли слишком сильным впе
чатлением. Хрупкий цветок чувственности был вытеснен шоком, виной и стыд
ом. На ее крик прибежала мать, и молодой человек был бесцеремонно вышвырн
ут из студии великой Кейт Раппапорт.
Ц Зачем ему было подглядывать за нескладной тринадцатилетней девчонк
ой, когда в доме есть взрослая женщина? Ц недоумевала потом Кейт, смеясь в
месте со своими друзьями художниками. Она была очень удивлена и, несомне
нно, гораздо больше обижена на него за его предпочтения, а не за то, что он с
мутил покой ее юной дочери.
Ли пыталась изгнать этот эпизод из своей памяти, но так и не смогла подави
ть эротические вспышки, которые врывались в ее мысли в самое неподходяще
е время. В колледже она занялась психологией в первую очередь для того, чт
обы узнать все о себе, но вскоре обнаружила, что легче и безопаснее забыть
ся, анализируя проблемы других людей.
Со временем она объяснила себе эти связанные с либидо вспышки как всего
лишь подавленную энергию, ищущую реализации, и перевела этот эпизод в ра
зряд детских экспериментов, как игру в доктора. Ей стало легче, но все же о
на не могла отрицать, что запретные мысли владели ею, как ничто другое в ее
жизни.
Вздрогнув, Ли сообразила, что продолжает стоять там, где остановилась, сп
иной к окну. Ее изумило, что ступни ног у нее повернуты в сторону, а руки при
жаты к животу, словно ее поймали на лету. «Очень мило, доктор Раппапорт, Ц
с иронией подумала она. Ц Но для одной ночи уже достаточно промедлений. П
ринимайся за работу».
Сев за стол, она первым делом закрыла свои записи по делу Монтеры и отложи
ла их в сторону. Покончив с этим, она сделала глубокий вдох, открыла нижний
ящик и вытащила заброшенную рукопись. За Ником Монтерой наблюдала тепер
ь не она, поэтому он не сможет стать центральной фигурой ее книги.
Так что ей оставалось вернуться к первоначальной теме, которая заключал
ась в том, чтобы сделать тест Джонсона Ц Раппапорт доступным для широко
го крута, разработав его упрощенную версию. Сначала ей эта идея не понрав
илась, она боялась, что вся их с Карлом нелегкая работа будет превращена в
о что то вроде игры для вечеринок, но издательница заверила, что ее книга с
танет неоценимым инструментом для тех, кто хочет заглянуть в себя и кто н
е обладает достаточными знаниями или навыками, чтобы разобраться в акад
емических учебниках.
Ли начала перебирать страницы, отыскивая то место, где закончила правку.
Но уже найдя это место и почти принявшись за работу, она не могла избавить
ся от ощущения, что рядом кто то есть. И это было не просто ощущение, будто з
а ней наблюдают. Она чувствовала это почти физически. На нее давил, ее прож
игал чей то взгляд. И еще она почувствовала что то знакомое. Почему то она
поняла, что это был знакомый ей человек. Более того, она ощущала это со все
й нетронутостью чувств той тринадцатилетней девочки, когда ее инстинкт
ы были чисты и не затуманены разумом взрослого человека.
Тогда она посмотрела на него. Она сделала это импульсивно и, как жена Аота
, обратилась в соляной столп. На этот раз она не позволит себе разрушить оч
арование.
Закрыв глаза, Ли представила, как встает во весь рост, спина слегка согнут
а, плечи чуть сведены, пока она расстегивает халат и дает ему упасть на сту
л. Прохладный воздух проникает сквозь дырочки шитья ее ночной рубашки, с
ловно касаясь ее кожи крохотными пальчиками, успокаивая и в то же время в
озбуждая ее.
Она ни разу до этого не ощущала с такой остротой текстуру ткани. Легкий хл
опок ласкал ее тело, овевал его, будто сотканный из воздушных потоков. Это
оказалось восхитительной стимуляцией. По телу ее побежала легкая дрожь,
груди напряглись.
По мере того как ощущения нарастали, Ли позволила себе выдохнуть и откры
ла глаза. И поняла, что воображения было недостаточно. Ей захотелось сдел
ать это. Ей хотелось осуществить свою фантазию, пережить все эти ощущени
я, зная, что рядом кто то есть, что кто то за ней наблюдает. Импульс был насто
лько мощным, что подавить его ей удалось только не менее мощным усилием в
оли.
Ли схватилась за свою книгу, словно это был спасательный круг. Стопка лис
тов выпала из негнущихся пальцев и легла на место. Ли не представляла, что
делать дальше. На шее выступила испарина, во рту пересохло. Она утратила с
пособность двигаться. И даже если бы и не утратила, то мышцы спины свело та
кой судорогой, что она просто не смогла бы пошевелиться.
Вот так же ее сковало в тот день, когда Ник Монтера подошел к ней сзади в ее
кабинете… в тот день, когда прошептал те оскорбительные слова, дразня ее,
вынуждая ответить. Он не знал о ее эротических девичьих переживаниях, а е
сли бы и знал, это ничего не изменило бы. Он с этим не посчитался бы. Это было
не похоже на него. Тот мальчик не был мужчиной…
Вы никогда не задумывались, на что это похоже, когда мужчина хочет вас до т
акой степени, Ли?
Он назвал ее Ли? Он произнес ее имя? Она не помнила. Но, да, она представляла
себе это… всю жизнь.
Что у него встает только потому, что он на вас смотрит?
Нет! Этого она не хотела. Зачем ему понадобилось говорить так грубо, шокир
овать ее? Она не желала, чтобы мужчина реагировал на нее подобным образом.
Не каждый мужчина… Существовал только один мужчина, взглядов которого о
на жаждала и у которого вставал бы при взгляде на нее. Только один.
Я хочу тебя так сильно…
Ц О Боже, Ц прошептала Ли.
Каким то образом, несмотря на онемевшие руки и ноги, Ли поднялась со стула
. Она едва дышала и дрожала всем телом, но крохотные перламутровые пуговк
и халата поддались под ее безнадежно неуклюжими пальцами. И когда она ра
сстегнула последнюю, халат соскользнул с ее рук и упал на стул изящной пе
ной тонкой ткани и шитья.
Ощущения оказались точно такими, как она их представляла, только еще сил
ьнее. Ли и вообразить не могла, что ее тело способно на такой объем чувств.
Ей показалось, что она сейчас расстанется с телом. Прохладный воздух, про
никая сквозь дырочки ночной рубашки, освежил разгоряченную кожу и приве
л Ли в чувство. Ткань ласкала ее своим легким, как пух, прикосновением, льн
ула к грудям, пока они не отяжелели, а соски приятно не напряглись.
Но поглотило ее напряжение, таившееся гораздо глубже.
Во всех самых чувствительных уголках своего тела она ощутила покалыван
ие, словно маленькими иголочками, которое усиливало ее возбуждение, напо
лняя невыносимым ожиданием нового, очень нежного укола. Да, это было похо
же на такие ощущения, но, гораздо приятнее. С каждым вздохом интенсивност
ь этого переживания нарастала, пока Ли не показалось, что она дошла до чер
ты, которая отделяет наслаждение от муки.
Новая волна вины накрыла ее, когда она опустила вниз руку, чтобы прикосну
ться к себе. «Я не собираюсь ничего делать», Ц заверила она себя, поднимая
рубашку и проводя прохладными пальцами по пылающей коже. Ей просто захо
телось узнать, что значит быть настолько возбужденной, испытать те физич
еские ощущения, которые вырываются на волю, когда тело становится настол
ько отзывчивым.
Ее ищущие пальцы украдкой дотянулись до мягких светлых завитков. И вдруг
, в одно мгновение, она узнала это, когда острое наслаждение заставило ее в
скинуть голову. Она чуть не задохнулась от звука, вырвавшегося из ее горл
а. Ноги у нее подогнулись, и сладкое, жаркое желание в самом центре ее суще
ства потребовало, чтобы она сделала что то, все, что угодно, но только разр
ядила это напряжение. Ладони ее сжались в кулаки, и она согнулась в сладос
тном экстазе. Если существовала граница, разделяющая наслаждение и боль
, она ее перешла.
Ц Это безумие Ц выдохнула Ли.
Она обливалась потом, как бегун на длинные дистанции, тряслась, как от эле
ктрошока, и ничего не понимала. Физиология секса была ей знакома, но это бы
ло гораздо сильнее. Выброс адреналина был такой, словно она только что из
бежала смерти. Она не могла так реагировать на этого человека. В этом не бы
ло смысла. Она едва его знала. Это был ответ на какие то ее внутренние, нере
шенные проблемы. Ник Монтера был символом, только и всего. Он воплощал как
ой то комплекс, который она еще в себе не преодолела.
Как только ее дыхание стало успокаиваться, Ли принялась анализировать п
роизошедшее. Она хотела все понять, потому что тогда она, возможно, перест
анет испытывать это чувство. Она во многом по прежнему оставалась углова
тым тринадцатилетним подростком, а ее сексуальность превратилась в зал
ожницу суровой правды жизни, воплощенной в том возбужденном юноше.
Фантазии о Монтере заставили ее вернуться к той заблокированной активн
ости и признать: существует что то большее, чем просто подавленная энерг
ия. Она заново переживала лихорадочное пробуждение девочки подростка, п
отому что Ли женщина должна была заново пережить тот отринутый опыт, пре
жде чем подготовить себя к переживаниям женщины.
Дело не в нем. А в том, что он собой представляет Ц способ освободиться вм
есте с кем то, таким же темным, как и импульсы, которые ее пугали. Все это оче
нь хорошо выстраивалось, просто идеально. Она могла бы уже и покончить с э
тим… но ни один из ее блестящих доводов, казалось, не имел значения, потому
что этот мужчина и то, что он ей сказал, по прежнему заполняли ее чувства.

Посмотри на меня. Ли. Посмотри мне в лицо и скажи, что не знаешь, что ты… со м
ной делаешь.
Что она с ним сделала? Что может сделать с таким мужчиной нескладная трин
адцатилетняя девочка? Все, что она помнила, Ц это то, что он сделал с ней, ка
к он поднял ее к своим губам. Все, что вставало перед ее мысленным взором,
Ц это рисунок, который он нарисовал, это его рука, гладившая ее шею, его гу
бы рядом с ее ухом, его шепот, его способность воспламенить ее разум теми ж
уткими вещами, которые он с ней проделал.
У нее задрожали ноги, капли пота начали стекать по шее. Тонкий серебристы
й поток струился, собираясь в озерцо между грудями, прежде чем устремить
ся ниже.
Отстраняя влажную ткань рубашки от тела, она поняла, что газеты говорили
правду о Нике Монтере. Он был чародеем. Он был способен полностью подчини
ть женщину с помощью некоего сочетания чувственности и сексуальной вла
сти. Он проделал это с ней.
Замерзнув, она внезапно содрогнулась всем телом. Кожа была влажной, ночн
ая рубашка тоже. Увидев себя как бы со стороны, она в отчаянии застонала, и
этот звук заставил ее рассмеяться. Что это на нее нашло? Вы только посмотр
ите!
Не раздумывая, она сняла рубашку, отшвырнула ее и потянулась за халатом. У
же беря его, Ли услышала какой то стук, как будто ветка ударилась в оконную
раму. Она подняла голову, и увиденное заставило ее застыть в шоке. За окно
м стоял и смотрел на нее мужчина.
Не веря своим глазам, Ли схватила халат, чтобы прикрыться. Это была галлюц
инация. Фантазия была настолько реальной, что сыграла дурную шутку с ее ч
увствами. Но когда мужчина подошел ближе и она поняла, кто это, ничто не см
огло сдержать крика, который сорвался с ее губ:
Ц Доусон?!

* * *

Ц Я приду в себя через минуту.
Трясущаяся Ли сидела в гостиной, завернувшись в вязаный шерстяной плед,
снятый с дивана. Она успела накинуть халат, прежде чем впустила Доусона ч
ерез переднюю дверь, но дрожи унять не смогла. Он приехал, подумав, что она,
может быть, еще не спит и они смогут поговорить. Ли понимала, что это нужно,
но ее единственной целью сейчас было мягко убедить его уехать.
Ц Ну как ты придешь в себя через минуту? Ц спрашивал стоявший в другом к
онце комнаты Доусон, снимая с себя белый шерстяной шарф и протягивая ей. О
н был в смокинге, надетом по случаю какого то официального мероприятия.
Ц Ты в испарине, глаза лихорадочно блестят, а если подойти поближе, то, на
верное, будет слышно, как у тебя стучат зубы.
Значит ли это, что он считает ее больной? Что он не видел, чем она занималас
ь? Ура!
Ц Не подходи близко, Ц предостерегла она. Ц Я не хочу, чтобы ты подцепил
от меня какую нибудь инфекцию.
Ц Может, отвезти тебя в больницу?
Ц Там мне порекомендуют принять аспирин и лечь в постель, и именно это мн
е и нужно. Ц Она поежилась, поплотнее заворачиваясь в плед. Ц Сделаешь мн
е свой знаменитый горячий пунш, а, Доусон? Он и горячая ванна поставят меня
на ноги.
Когда он повернулся к бару, измученная Ли с облегчением вытянулась на ди
ване, понимая, что избавилась от Доусона. И проделала это она уже не в перв
ый раз.

* * *

Ник Монтера стоял на грани совершения поступка, который либо спасет, либ
о погубит его. Глядя сквозь частично занавешенные окна своей студии на п
редставителей средств массовой информации, взявших его дом в три кольца
и разбивших палаточный лагерь на принадлежавшей ему земле, он вдруг поду
мал о цирке. Внезапно он понял, почему животные в шапито ходят по клетке и
злобно глядят на зевак равнодушным, но таящим смертельную угрозу взгляд
ом. Еще он понял, почему они вдруг бесятся и нападают на служителей.
Что то теплое ткнулось в его голую голень. Он посмотрел вниз и увидел Мэри
лин, трущуюся о его ногу. Она резко мяукнула, и по слегка раздраженному отт
енку этого горлового звука Ник понял, что она голодна. Несмотря на все его
попытки извиниться, домоправительница не приходила к нему с того самого
дня, когда он грубо вытолкал ее из студии. А без стабилизирующего присутс
твия Эстелы все очень быстро разладилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36