Щелк.– Еще раз, – попросила Силвер. Щелк.– И еще один, – Силвер теснее прижалась к Уэсу. Щелк.– Ладно, хватит, – сказал Уэс. – А то опоздаем, уплывут без нас.Силвер удивленно подняла бровь.– Шутить изволишь?– Мистер Вес, – робко попросил Владимир. – Штобы один снимок с вами и вашей сестрой.Уэсу сниматься с Юнити совершенно не требовалось – за всю его помощь она не выказала и капли благодарности. Он серьезно подумывал о том, как от нее избавиться, при этом сохранив всю их историю в тайне.Но пока… самый простой выход – сняться и ехать на вечеринку. Владимир снова щелкнул затвором, и Уэс забрал у него камеру.– Возьмем ее с собой? – спросил он Силвер. Добродушно засмеявшись, она сказала:– Дорогой, это самая важная и изысканная вечеринка года. Если хочешь походить на японского туриста – бери обязательно.С этими словами она вышла из дому. Негаснущая звезда. Готовая к встрече Нового Года. 91 Все были на палубе. Играла музыка, рекой лилось шампанское, и белая яхта «Клингер-2» отплыла из Лонг-Бича вовремя. Главная яхта Захарии, «Клингер-1», была пришвартована на побережье Средиземного моря. Но и «Клингер-2» могла многим дать фору по части роскоши. Большущая и обтекаемая, она без труда приняла всех участников вечеринки. Сто человек гостей, преисполненных чувства собственной значимости, счастливо общались друг с другом. Как же, они – избранные, элита. Эта вечеринка надолго останется в памяти.Нагревшуюся верхнюю палубу украшали гирлянды огоньков, они подмигивали и поблескивали на фоне вечернего неба. Вокруг площадки для танцев стояли уютные столики, а трио музыкантов играли зажигательную бразильскую мелодию.– Детка! – Зеппо поднялся и замахал Джейд, приглашая к своему столу. – Садись к нам с Айдой.– Сядем? – шепотом спросила она у Марка.– Конечно, – ответил он. – Этот человек – настоящий вихрь!Она повернулась к Кори.– Ты не против?– Пожалуй, я лучше поброжу, – сказал он.– Уверен?– Да, мне так будет удобнее.Оставив сестру и ее жениха, Кори прошел в шикарный ресторанный зал. Там официанты в белых пиджаках наводили глянец, столы ломились от даров моря: кальмаров, лососины холодного копчения, омаров и многочисленных салатов.Кори был жутко подавлен. Когда Норман уехал из Лос-Анджелеса, это было плохо само по себе. Но даже не позвонить, просто бросить его без слова объяснений, не поздравить с Рождеством и с Новым Годом – это непростительно. Ради Нормана он оставил жену и ребенка, полностью изменил свой образ жизни, а теперь весь его мир рухнул.– Аппетитно выглядит, а?– Что? – Кори оглянулся на говорившего – это оказался худощавый блондин-официант с зыркающими глазками и тонкой линией рта.– Если повезет, что-нибудь перепадет и нам.– Да, – неопределенно согласился Кори.– Ты в шоу-бизнесе?До Кори наконец дошло – официант к нему подкатывается! Вот это да! Неужели его вот так, с одного взгляда, можно распознать? Неужели?– Я женат, – быстро сказал он.– Законом это не запрещается, – откликнулся официант, бодро подмигнув. – Женат, не женат – мне без разницы.Вот оно, возмездие. Что ж, для Нормана это будет подходящим наказанием. Они поклялись друг другу, что не будут ходить налево. По Америке бродит СПИД – русская рулетка восьмидесятых годов, и менять партнеров как перчатки – такую роскошь могут позволить себе только дураки.У Хевен голова шла кругом – весь свет обрушился на нее с комплиментами.У вас такой необыкновенный голос! Я в восторге от вашей записи! Моя дочь вас боготворит!Мой сын хочет знать, снимались ли вы для плакатов?Ее превозносили все, даже старые голливудские придурки!И никто из них ни слова – о ее матери! Это просто бомба. Убойной силы.– Я стала знаменитой, – сообщила она Рокки.– Не я ли тебе это обещал? – самодовольно отозвался он.Встряхнув накидку из якобы леопардовой шкуры, она обнажила кружевной облегающий костюм и большое количество голой плоти.– Что бы я ни сделала, им нравится! – взвизгнула она.– Минуточку – кто сказал, что должно быть иначе? Уверенно вскинув голову, она сказала:– Верно. Кто сказал, что должно быть иначе? Я же почти звезда, и мне это у-уххх как нравится!Рокки ухмыльнулся. Ему это тоже нравилось. Но чтобы при таком сборище не поживиться… это против его принципов. Ведь кругом – мастера сорить деньгами. Владельцы студий, кинозвезды. Он, конечно, из наркобизнеса почти совсем вывалился. Почти… но не совсем. Разве можно упустить такую возможность?– Надо сбегать в сортир, – быстро сказал он ей. – Никуда не уходи.Да куда ей идти? Ей здесь – самый кайф, в жизни такого не знала. С дядей Джеком она уже поздоровалась, от матушки ловко увильнула и сейчас наслаждалась всеобщим вниманием – таким непривычным, таким приятным.– Здравствуйте, здравствуйте.Она повернулась, готовая встретить очередной комплимент, и оказалась лицом к лицу с Пенном Салливеном.Господи! У нее даже подкосились ноги, слегка закружилась голова. Пенн Салливен! Какой парень! Отпад!– А-а… привет, – промямлила она, как какая-нибудь недоразвитая.– Весело вам?– А вам? – выдавила из себя она.– Ну, теперь, когда я увидел саму Хевен… Это что же, неужто он к ней клеится?– Знаете что? – спросил он.– Что? – булькнула она.– Мы с вами здесь – самые молодые. По-моему, мы вляпались в чужую вечеринку!Плевать ей, во что они вляпались! За ней ухлестывает Пенн Салливен – ну дела!
– Когда вы приедете в Вашингтон? С удовольствием возьму на себя обязанности вашего гида, – сообщил сенатор Ричмонд Келли Сидни. Типажом он напоминал Кеннеди – такой же благородный профиль, а при удачном раскладе – заявка на главное кресло страны.– В ближайшее время не собиралась, бойко ответила она.– Много теряете, – сказал он с намеком.– Сама знаю.Она оглянулась – неужели Джек ее не спасет? Но сегодня он был к ней безжалостен и предоставил отделываться от назойливого сенатора самой.Спасение явилось в лице Уитни Валентайн, плавно прошествовавшей мимо. Сенатор взглядом старого распутника окинул волнообразную мисс Валентайн, плотно закованную в шелк – соски подняты по тревоге, – и мигом вскочил.Джек едва не расхохотался. Вашингтон встречается с Голливудом. Прекрасное сочетание. Подлинная власть и подлинный блеск. Он вспомнил скандалы, связанные с именами Кеннеди и Мэрилин Монро. Вся страна несколько месяцев дрожала от экстаза.Даниэль Вадим, к сожалению, не объявилась. Когда Джек и Келли заехали за сенатором, он был один.– Пищевое отравление, – объяснил он. – Даниэль настояла, чтобы я ехал с вами.А теперь он рвался в бой. На любой линии фронта.– Он, что, женщин никогда не видел? – шепнула Келли, наблюдая, как сенатор уже переключился на Уитни – та, судя по всему, восприняла его со всей серьезностью.
Захария принимал просительницу в библиотеке. На большой яхте было несколько зон отдыха, и гости свободно перетекали из одной в другую.Поппи Соломен села к Захарии как можно ближе. Ее беспокоило состояние Хауэрда. Последнее время с ним происходило что-то странное. В машине по пути на вечеринку он сидел в полной отключке и даже не сказал ей, что за срочный телефонный разговор у него был с Мехико.– Что с тобой? – спросила она.– Мигрень, – последовал ответ.После этого, несмотря на ее героические усилия, он не разомкнул рта.– Я хотела вас кое о чем попросить, – обратилась она к Захарии голоском с придыханием – эдакая маленькая девочка. – Вы знаете, что Хауэрд живет, дышит и питается «Орфеем»? Студия – это его жизнь.– Преданность я ценил всегда, – ответил Захария, попыхивая сигарой. – За это я щедро плачу.– Не сомневаюсь. И более преданного человека, чем мой Хауи, вам никогда не найти.Захария не любил иметь дело с людьми, которые ходили вокруг да около.– Куда вы клоните? – спросил он грубовато.– Ему нужен отпуск, и даже очень, – со вздохом произнесла она.– Я не против, – заметил Захария.– Знаю, – сказала она, очень серьезным тоном, потому что прекрасно понимала: прослышь Хауэрд об этом разговоре – он придет в ярость. – Но он отказывается от отпуска. И если вы его не заставите, он так и будет работать, пока не упадет замертво.Захария кивнул. Поппи заботится о муже – это его тронуло. Он никак не думал, что она – заботливая жена.– Я отправлю его в отпуск, – пообещал он. – Увидите. Вы этого хотите?– Да. Огромное вам спасибо, – поблагодарила она, уже строя планы. Париж, Рим, может, даже Лондон – таких магазинов, как в Лондоне, нет нигде.
Тем временем Кларисса отловила Хауэрда на одной из верхних палуб.– Я сегодня звонила в лечебницу, – резко заговорила она. – Они мне про Нормана не сказали ничего. Ты прекрасно знаешь, что они обязаны сообщить мне о его состоянии. Или ты дал новое распоряжение и исключил меня из списка?– М-ммм… просто кое-что изменилось.– Изменилось? Что именно?Он посмотрел по сторонам – их никто не слышит?– Сегодня мы это обсуждать не будем.– Что «это»?В голосе ее зазвучало раздражение.– Завтра, Кларисса. С утра я сам к тебе заеду.– Ты мне завтра в доме не нужен, Хауэрд. Я просто хочу знать, что происходит, и хочу знать прямо сейчас.Хауэрд пробормотал что-то невнятное.– Что? – выкрикнула она, требуя повторить.– Он умер, – пробормотал он.Словно загипнотизированная, она смотрела, как возле его правого глаза бешено дергается жилка, а по телу растекался липкий холод, смесь страха и ненависти.– Умер? – глухо переспросила она.Глотнув свежего ночного воздуха и вытерев пот со лба, он ответил:– Боюсь, что да. 92 Он знал, что она здесь. Ему сказала Беверли. Но теперь ясно, что она за штучка, и второй раз он не попадется.Тем не менее, он пошел бродить по яхте, выглядывать ее. Келли он соврал, что идет в туалет, и она, оставшись в обществе пока еще безобидно подколотого Чака Нельсона, была вполне счастлива.Увидев ее, он подумал: ха-ха, какие мы красивые. И что с того? И тут же его словно магнитом потянуло к столику, за которым сидела она, чета Зеппо и мужчина с шевелюрой песочного цвета.– Здравствуй, Зеппо. Айда, как поживаете?Зеппо вскочил на ноги.– Джек, дружочек. Говорят, твоя сегодняшняя передача – выше всяких похвал.– Спасибо. Захария поставит ее чуть позже. Хочешь посмотреть?Он почувствовал ее аромат. Никто другой не мог излучать таких запахи.– Ни за что не пропущу, детка, – восторженно заверил его Зеппо. – Ты знаком с Джейд Джонсон?– Знаком, – со знанием дела вмешалась Айда.– Мы встречались, – подтвердил Джек, глядя прямо на нее.– А это ее жених, лорд Марк Рэнд. Ее кто?– Поздравляю, – сказал он, не выдержав нужной паузы. – Я не знал, что вы обручены. Когда свадьба?– Завтра, – ответила она спокойно. – Вы как поживаете?– Спасибо, отлично, лучше не бывает.В ее широко раскрытых глазах поблескивали золотинки. А волосы – он помнил – мягкие, шелковистые. Ах, какая у них была потрясающая ночь!И вот она обручена. Черт! Она выходит замуж за другого.– Я видел ваше шоу с лордом Сноуденом, – сказал Марк. – Очень интересная журналистская работа. Вы задавали удивительно точные вопросы. – Он повернулся к Джейд. – Кажется, дорогая, мы смотрели эту передачу вместе?Вместе? Передача со Сноуденом прошла три года назад. Это, наверное, тот самый английский козел, о котором она рассказывала. С которым, по ее словам, все кончено.– Не помню, – неопределенно буркнула она. Бразильское трио играло «Девушку из Ипанемы»: Высокая, красивая, с загаром шоколаднымИз Ипанемы девушка по улице идетИ вертят головамиИ смотрят вслед прохожиеА-ааххх… – Вы не возражаете, если я украду у вас Джейд на один танец? – вдруг спросил Джек.– Пусть дама сама решает, – ответил Марк, дружески крякнув. – Джейд – человек самостоятельный.– Потанцуем? – Он вперил в нее смертоносный луч своих зеленых глаз.Боже! Почему, стоит его увидеть, ее бросает в дрожь? Будто ей шестнадцать лет, это ее первый школьный бал, а рядом – местная футбольная звезда.Ну нет, пусть этот профессиональный жеребец не думает, что вывел ее из равновесия.– Конечно, – ответила она небрежно, только голос почему-то заверещал, как у недоразвитой.Они вышли на танцевальную площадку, несколько тактов продержались на расстоянии вытянутой руки, а потом, словно со взаимного согласия, он притянул ее ближе, его рука легла на ее плечо – и плоть ее словно обожгло.– Привет, – шепнул он, будто никакого разрыва не было.– Я в восторге от твоего платья, – сообщила Силвер сидевшей рядом Ди Ди Дион.– А я – от твоего, – не осталась в долгу Ди Ди. – «Фэбрис»?– И никак иначе.– Тьфу! Терпеть не могу, когда бабы чешут языками насчет шмоток, – громко объявил Карлос. О своей схватке он и Захария уже забыли и восстановили отношения – поэтому Карлос оказался в числе приглашенных.– Уж мы такие, – поддакнула ему Ди Ди.– Трахаться, лизаться да по магазинам шляться – другого счастья для баб нет. Дай им другое занятие – и несчастней их не сыскать.Карлос загромыхал над собственным юмором, рассчитывая на поддержку Уэса.Но Уэс его не поддержал. Он вообще плохо играл окружение. За это Силвер его и обожала.Карлос уже на три четверти опорожнил бутылку виски и приближался к состоянию, когда человеку море по колено.– В чем дело? – невнятно пророкотал он, – Не смешно?– Нет, – коротко ответила Силвер, вспомнив, почему много лет назад их роман дал трещину. Когда Карлос набирался, он превращался в свинью. – Вульгарно и дурной тон.Не обращая на нее внимания, он продолжал приставать к Уэсу.– Тебе черненькая курочка никогда не вылизывала?Ди Ди смутилась, неодобрительно поджала губы.– Черные курочки лучше всех, – не унимался Карлос. – Лучше… всех.– Идем, дорогой, возьмем чего-нибудь поесть, – быстро сказала Силвер.– Конечно, наша маленькая Силви не хочет такое слушать, – с ухмылкой протянул Карлос. – Наша маленькая Силви считает, что лучше нее в Голливуде не лижет никто. Она…Уэс откинулся назад и съездил ему по челюсти. Карлос сполз на пол, как оглушенный медведь. Разговор оказался коротким. Кликнув двух официантов, Уэс распорядился:– Отнесите мистера Брента вниз и положите на кровать. Он плохо себя чувствует.Официанты переглянулись и принялись выполнять задачу – поднять с пола павшую суперзвезду и уволочь его с глаз подальше, под чутким руководством озабоченной Ди Ди.– Зачем ты это сделал? – сказала Силвер, сверкая глазами от восхищения.– Как это «зачем»? Он тебя оскорбил.– Дорогой, но он же пьяный.– Угу. А с ними только так и надо. Когда я работал в баре, я только успевал их вырубать. Он проснется и даже не вспомнит.– Кто-нибудь ему скажет. А иметь Карлоса Брента в стане врагов – не самый лучший вариант.– Плевать я на него хотел. Слушай, Силвер, может, я и плебей, но меня с детства приучили: если кто-то оскорбляет даму, ему надо дать по зубам. Тем более, если эта дама – твоя жена.У нее из глаз едва не потекли слезы. Ведь раньше ее никто и никогда не защищал, разве что Захария – но он не в счет.
О новости ему сообщил один из прихлебателей.– Положи его в мой люкс, – великодушно разрешил Захария.– Будет сделано, мистер Клингер.– Что случилось? – спросила Беверли.– Маленькая разборка. У Карлоса появилась новая привычка – напрашиваться на кулак.– Этот Карлос – настоящее хамло.– Хорошо еще, что его телохранители остались на берегу. Только мордобоя мне здесь не хватало.– Возьмет и подаст на тебя в суд, – легкомысленно предположила Беверли.– Он не подал в суд, когда я сам его нокаутировал. Сейчас-то с какой стати?– Его ударили на твоей яхте.– Пожалуй, стоит к нему заглянуть.Беверли остановила его, положив руку на локоть.– Что в ней есть такое, в этой Силвер Андерсон? Не такая уж она и красавица, не Бруки Шилдс, но из-за нее то и дело возникают драки.Захария ответил не сразу.– Она – настоящая звезда, – сказал он наконец. – И хочется быть ей преданным.
– Тебе никто не говорил, что ты…– Не знаю, что ты хочешь сказать, но лучше не надо. Ладно?– Почему?– Потому что терпеть не могу дерьма. Один раз ты меня в нем выкупал, второй мне не нужен. Пойдем на место?– Нет. – Он прижимал ее к себе и не мог не заметить, что она не особенно и вырывается. – Ты на полном серьезе собралась замуж?– Абсолютно на полном.– Почему?– По-моему, тебя это ни в какой степени не касается.– Да? А по-моему, ты как раз могла бы объяснить мне свое поведение.Тут она попыталась вырваться, хотя и не очень активно.– Я еще должна объяснять тебе свое поведение? – спросила она, до крайности удивленная.– Нам ведь было очень хорошо вместе, правда?– О-о, еще бы. Ночка была, что надо. Только сердцееду Питону этого показалось мало, и он без передышки принялся за следующую жертву.– Что ты несешь?– Ничего, не важно.– Очень даже важно.– Для меня – нет.– Не долго же ты меня ждала.– Что?– Что слышала.– Перестань меня так к себе прижимать. Я хочу вернуться за столик.– Нет, не хочешь.– Хочу.– Не хочешь.– Ты просто мерзавец.– Знаешь что? Кажется, я готов тебя простить.– Интересно, за что?Голос был ледяным, но тело тревожило своим теплом.– За то, что накрутила мне динамо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57