Она покачала головой:– Нет, мистер Уайт. Я хочу как следует заработать и купить себе остров, чтобы знать: когда слой дерьма на земле станет слишком густым, я в любую минуту смогу отсюда сняться и жить, как вздумается.Он снова крякнул.– Молодец! Здорово мыслите! Говорите, что вам предлагают эти жулики, – и вы получите вдвое больше!Она кивнула.– Именно этого я от вас и жду – за десять процентов.
С учетом всех обстоятельств Беверли д'Амо вполне могла сказать, что ее карьера развивается успешно. Два фильма кряду, а дальше – больше, если она так и будет ублажать Захарию Клингера. Почему бы нет? От нее не убудет а ублажить его не трудно… чудик, конечно, так что, она чудиков в своей жизни не видела?Конкретное чудачество Захарии заключалось в следующем: долбать ее он предпочитал на глазах у двух ночных бабочек. Конечно, поначалу эти бабочки упражнялись в лесбийской любви перед ней и Захарией – скучновато, если сам не участвуешь. Но Захария, видимо, нуждался в этом для подзаводки и получал от зрелища удовольствие, а с какой стати она будет лишать его радости?Беверли никогда не предполагала, что станет прокладывать путь наверх через постель. Но не добившись за два с половиной года в Голливуде ровным счетом ничего, она решила: буду давать. А если уж давать, так кому же, как не Захарии К. Клингеру? Самый главный, важнее и нет никого.Они заключили сделку. Взаимовыгодный обмен. Справедливо? Вполне.Одно неудобство – подыскивать ночных жриц приходилось ей. Дело куда как не простое. Всякий раз он требовал новую пару, да еще со свежей справкой от врача. Хотя сам он их и пальцем не трогал. Даже близко не подходил.Беверли серьезно задавалась вопросом: а не подделать ли ей эти дурацкие справки – сразу целую пачку? Он все равно никогда не узнает, а ей будет куда легче.Когда она первый раз легла к нему в постель, он потребовал справку и у нее. Черт бы его драл! Она тогда едва его не послала. Кому охота так унижаться?Вскоре он купил громадный дом на Кэролвуд-драйв в Холмби-Хиллс и предложил ей перебраться туда. Это ей понравилось. Значит, она ему все-таки небезразлична. Другой на его месте не стал бы селить у себя чернокожую. Но Захария плевать хотел на условности. И за это она по-своему его любила.У нее была своя спальня, своя служанка, свой «Роллс-Ройс». Когда он принимал гостей, – что случалось достаточно редко, – она играла роль официальной хозяйки. Если учесть обстановку и статус, с такой ролью вполне можно было мириться.Совсем не такую роль ей пришлось играть в годы взросления.
На Родео-драйв было тихо, когда после ленча Джейд села за руль своей «Лины-Ли» и самым серьезным образом занялась покупками. За один заход она оставила в магазинах три тысячи долларов и виновато спросила себя: это что, она начинает по-настоящему приобщаться к Голливуду?Нет, мысленно топнула она ножкой, это мои деньги. Я не трачу доллары, которые потом и кровью заработал какой-нибудь несчастный.Она любила хорошо одеваться, а в последнее время новые наряды требовались почти каждый день – то и дело приходилось где-то появляться, участвовать в разговорных телешоу. В Нью-Йорке одежду ей довольно часто дарили, просто чтобы она ее носила, провоцируя вопрос: «Где ты это взяла?»Но сейчас она позволила себе гульнуть, потому что был повод. Она попросила Зеппо Уайта представлять ее интересы на переговорах с «Орфеем». Если они пройдут удачно, она будет сниматься в кино. Упустить такой шанс теперь было бы безумием.– Джейд?Она обернулась. Перед ней стояла невысокая блондинка в персиковом спортивном костюме и больших очках от солнца. Кто это такая? Рядом стояла крохотная девчушка, одетая точно так же.– Поппи, – напомнила женщина. – Поппи Соломен. Вы обещали мне позвонить. По поводу ленча. Вспомнили?– О, да. Очень рада вас видеть, – сказала она дружелюбно, лихорадочно вспоминая – где же они встречались?– А это – Роузлайт Соломен, – представила девочку Поппи. – Прелесть, правда? Все говорят, что она – вылитая я. Но я вижу в ней сходство с Хауэрдом. Верно?Ага! Так это миссис Хауэрд Соломен. Они встречались в «Мортонсе», в тот вечер, когда Беверли заарканила Захарию Клингера.– Очаровательный ребенок, – отпустила Джейд комплимент из вежливости. Ничего очаровательного в девочке не было. Толстушка, как ее мамочка, с надутым и недовольным личиком. – Сколько ей?– Через две недели стукнет четыре годочка. – Поппи сделала паузу, потом беспечно добавила: – Придется совершить налет на Диснейленд.– Очень… оригинально.– Это произведет на нее впечатление, правда?– Д-да… должно произвести.– Детей сейчас ничем не удивишь, – доверительно сообщила Поппи. – В прошлом году ей вполне хватило шатра с клоунами и осликами у нас в саду. Сейчас она будет ждать чего-то большего.– Безусловно, – согласилась Джейд, ломая голову, как бы улизнуть.– Так, – взяла решительный тон Поппи, – раз уж вы мне попались, вам не уйти. Я настойчиво приглашаю вас на ленч. В какой день вы свободны? Меня устроит любой.– Я плохо знаю свой график…– Понедельник?– Нет.– Вторник?– Нет.– Как насчет среды?– Среда? Надо подумать… вообще-то…– Значит, среда, – положила конец ее сомнениям Поппи. – Двенадцать сорок пять, «Бистро-гарден». Никакие отговорки не принимаются, я приглашу кое-кого из близких подруг. Может, кого-то хотите пригласить вы?– М-мм… Беверли д'Амо. Поппи стервозно усмехнулась.– Это еще та дама. Хотя, пожалуй, «дама» – не самое подходящее для нее слово.– Какое же подходящее? – напружинилась Джейд.– Хочу пи-пи, – вмешалась Роузлайт.– Погоди, – оборвала ее Поппи, мгновенно учуяв, что допустила серьезный светский ляп.– Так какое же слово? – повторила Джейд.– Личность. – Поппи улыбнулась, ловко ускользая от беды. – Личность очаровательная, самобытная. И такая талантливая комическая актриса. Хауэрд счастлив, что она снимается в «Романтической истории». Говорит, что Беверли – это просто Вупи Голдберг, только красивая.У Джейд отлегло от сердца.– Мне пора, – сказала она.– Мне тоже, – согласилась Поппи. – Все спешка, спешка. Дня просто ни на что не хватает. Ну, до среды.Внезапный шум заставил обеих вздрогнуть. Роузлайт описалась и смачно орошала струйкой землю.Всю дорогу домой Джейд просмеялась – не могла забыть застывшее от ужаса лицо Поппи.
– Ну, где твоя сестра? – спросил Норман Гусбергер.– Будет ровно через восемь минут, – ответил Кори, взглянув на часы. – Джейд всегда и везде опаздывает на десять минут. Ни больше и ни меньше.– Не то, что младший братик, – с улыбкой заметил Норман. – Всегда точен, всегда прав.– Не всегда, – возразил Кори.Их глаза встретились и слились в каком-то интимном, только им понятном танце.– А ты знаешь, – сказал Норман, – что я еще никому не хранил верность так долго?– Правда? – спросил Кори.– Правда.Они продолжали смотреть друг на друга. Долгий взгляд – все сказано без слов.Впервые в жизни Кори пребывал в полном согласии с собой. Долгие годы он был вынужден жить во лжи. И вот наконец-то с Норманом он обрел себя. Норман не испытывал никаких комплексов по поводу того, что он – гомосексуалист. «Я про это узнал в четырнадцать лет, – сообщил он Кори. – А еще через год сказал родителям. Они сначала отпали, а потом ничего, привыкли».Кори только кивал головой. Своим родителям он не сможет признаться никогда. Куда там! Ведь у них только и разговоров, что про Джейд, какая она у них замечательная и удачливая. А он, как известно, звезд с неба не хватает. Легко ли ему в семье, где все привыкли первенствовать?В ресторане появилась Джейд и, как обычно, все взгляды обратились к ней, послышалось шушуканье. Она поцеловала в обе щеки Кори, а потом и Нормана. Оправившись от шока, она смирилась с гомосексуализмом брата, отнеслась к этому философски. В конце концов, если нечто подобное произойдет с ней, его осуждение будет ей совершенно ни к чему.– Сегодня у меня был ленч с Зеппо Уайтом, – объявила она. – И я позволила ему провести за меня переговоры с «Орфеем».Норман захлопал в ладоши.– Браво! – вскричал он. – Ты будешь нашей новой клиенткой! На прошлой неделе «Брискинн энд Бауэр» заключила контракт с «Орфеем».Она улыбнулась.– Не гони лошадей, многое еще не оговорено.– Все равно ты должна быть с нами, – настаивал он.– Знаю. На этой неделе я говорила с людьми из «Клауд», сказала, что к нашей рекламе должна подключиться «Брискинн энд Бауэр».– Потрясающе! – воскликнул он.– Потрясающе, – эхом повторил Кори, хотя и не был уверен, хочет ли он, чтобы Джейд работала с Норманом. Была у нее такая привычка – перехватывать друзей, может, она и не нарочно, да так получалось. Он очень любил сестру, только устал жить в ее тени.За едой они немного посплетничали. Джейд рассказала про Поппи Соломен, едва не доведя Нормана до истерики.Он, со своей стороны, рассказал про Уитни Валентайн и Чака Нельсона.– Они всю дорогу собачатся, – доверительно сообщил он. – Он ее ревну-уу-ет – дальше некуда, а она помешана на своей карьере. Именно такую голливудскую пару я всегда мечтал представлять. Только и делают, что расходятся – каждые десять дней. «Скандал» без них просто бы закрылся!Какую-то сплетню хотел выложить и Кори. А потом подумал: стоит ли стараться? Все эксцентричные либо знаменитые клиенты доставались Норману. А ему? Какой-то священник и шестидесятидвухлетний актер из комической мыльной оперы. Просто обхохочешься.– А как на любовном фронте? – спросил Норман в лоб.– Скучнее не бывает, – ответила она без прикрас. После разрыва с Марком зажечь ее не удалось никому. А в отличие от своей подруги Беверли она никогда не ложилась в чужую постель, лишь бы переспать. Со смешанными чувствами она вспоминала времена, когда ей было двадцать два. Ее буйный период, как она его называла. Она не вела счет, но через ее жизнь прошло тогда немало парней. Достаточно, чтобы понять: секс и больше ничего – ей этого мало. Секс был важен, лишь если за ним стояли отношения.– Так ни с кем и не встречаешься? – не унимался Норман.– У меня много друзей.– Мы найдем тебе товар высшего сорта.Она засмеялась.– Спасибо, но поход по магазинам пока не предвидится.По дороге домой Норман только и делал, что пел ей дифирамбы. Кори столько раз это уже слышал – и Норман, значит, туда же?В конце концов они повздорили из-за какой-то ерунды, и Кори улегся спать на диван.
Два дня спустя Джейд и Норман встретились за ленчем. Это была деловая встреча. Норман подготовил план их совместной работы и хотел познакомить ее со своими идеями.Она его внимательно выслушала – это оказалось довольно интересно.– Только я ничего не могу сделать без одобрения «Клауд», – сказала она. – Ведь я у них на контракте.– Ты же сама видишь – мои предложения их более чем устроят. Это же реклама их продукта. Будем называть вещи своими именами: ты – это продукт.Она скорчила гримаску.– Большое спасибо.– Вернее сказать, продукт – это ты.– От этого я тоже не в восторге.Таких черных, таких кудрявых волос, такой приятной улыбки она не видела ни у кого. Интересно, он всегда был гомиком?– Как дела у Кори? – переменила она тему.– Прекрасно. Он счастлив. – Многозначительная пауза. – Благодаря мне.– Не сомневаюсь, – быстро согласилась она. Все же обсуждать их отношения ей было неловко.– Когда к нам приедешь? – спросил он.До сих пор она от этого визита уклонялась. Как-то не была готова созерцать их в домашней обстановке.– Скоро.– Обещаешь?– Железно.После ленча она сразу поехала домой, надела бикини и час пролежала у бассейна. Вокруг – ни души. В здании вообще была занята только половина квартир, и жильцы в основном пользовались бассейном только в выходные.Входя в квартиру, она услышала телефонный звонок. Она подбежала к аппарату и схватила трубку.– Да?– Мисс Джонсон?– Да.– Меня зовут Арета Столли. Я из программы «Лицом к лицу с Питоном» – знаете, наверное, шоу Джека Питона?– Да?– Мы почли бы за честь видеть вас нашей гостьей, и мистер Питон предложил мне связаться с вами напрямую. Он убежден, что это гораздо проще, чем налаживать связь через агентов, менеджеров и так далее.– Он в этом убежден?– Более чем. Откровенно говоря, я с ним согласна. По крайней мере, мы сразу получаем «да» или «нет». Обычно «да». Хотя бывает и «нет».Перед мысленным взором Джейд возник Джек Питон… Их новая встреча может оказаться приятной. Лорд Марк Рэнд не просто умер, он был погребен.– Передайте мистеру Питону, – медленно проговорила она, – чтобы он позвонил мне сам. – Она помолчала. – И пусть… он сделает это побыстрее. 70 Арета повесила трубку и радостно взвизгнула. И довольно лихо сымитировала – низким сексуальным голосом:– Передайте мистеру Питону, – с легкой хрипотцой, – чтобы он позвонил мне сам. И пусть этот наглый сукин сын звонит побыстрее.– Что-оо? – секретарша выпучила глаза. Арета засмеялась.– Кажется, нашему Джеку в очередной раз подфартило.– С кем на этот раз?– С кем обычно. Аппетитная, красивая и знаменитая. Он хоть одну пропустил?Секретарша пожала плечами.– Мне почем знать?На производственное совещание Арета вплыла с широчайшей, во все лицо улыбкой. От свободы шефа она получала больше удовольствия, чем он сам. Каждую неделю он заводил новый роман – что может быть интереснее? Расставшись с этой кислятиной – так Арета нарекла Клариссу Браунинг, – он теперь вовсю наверстывал упущенное.– Я звонила Джейд Джонсон, – доложила она. Он потер небритый подбородок.– И?– И она хочет, чтобы ты позвонил ей сам. Он постарался не выдать волнения.– Почему?– Откуда я знаю? Может, она хочет броситься на твои одряхлевшие кости. Мне платят деньги за то, чтобы дело делать, а не вопросы задавать.Он переложил бумаги на столе.– Так она хочет появиться в нашем шоу? Придется тебе ей позвонить и самому все выяснить.– Вы это о ком? – вступил в разговор Алдрич, продюсер.– Джейд Джонсон, – ответила Арета, подмигнув.– С Клариссой Браунинг мы уже вляпались, больше не хочется, – предупредил Алдрич. – Она в состоянии поддерживать беседу? Да еще целый час, когда на тебя смотрит вся Америка?– В чем дело? – оборвал его Джек. – Бестолочей я не приглашаю. Она прекрасно продержится.Он понятия не имел, какой она окажется гостьей. Но почему-то его это не тревожило. Ему хотелось снова увидеть ее. Последние несколько месяцев ее образ его буквально преследовал. Куда бы он ни посмотрел – она. Красивая. Манящая. Дерзкая.Тем не менее, он ей не звонил. Почему? Трудно сказать. Может быть, хотел, чтобы между Клариссой и следующей серьезной связью отстоялась какая-то пауза.Когда производственное совещание закончилось, он заперся в кабинете и несколько минут неподвижно смотрел на телефон. Сегодня вечером у него свидание с Келли Сидни – эта хваткая блондинка, разведенная кинозвезда, сама уже ставила фильмы, приносившие колоссальные барыши, при этом ей удавалось выглядеть свежелицей старшеклассницей.Вчерашний вечер он провел с томной брюнеткой-певицей, которая наполнила слово «обволакивающий» новым смыслом.Завтра его ждала встреча с французской актрисой – зовущий взгляд и дымчатый голос.Да, он все время был при дамском обществе – если это можно так назвать.Н-да, общество… все эти разные тела… а удовлетворения нет. Он бросался в этот омут, но хотелось ему совсем другого – воспарить, взлететь.Что ж, решил он, вот и попробуем. И снял трубку.– Джейд Джонсон?– Да.– Это Джек Питон.Голос ее звучал вежливо, дружелюбно.– А-а… здравствуйте. Как поживаете?– Давненько было дело.– Да, не вчера.– В Лас-Вегасе?– Точно.Молчание.Долгое молчание.Черт! Он чувствовал себя, будто какой-то хлюпик, не знающий, как лучше подкатиться к девушке и пригласить ее на свидание.– Видите ли… гм… вам звонила моя помощница – насчет шоу?– Да, сегодня звонила.– Значит, мне нужно от вас только «да» или «нет» – и мы согласуем время.– Дело в том, что… – Она смолкла. – Дело в том, что мне очень нравится ваше шоу. Я всегда его смотрю…– Приятно слышать.– Но… боюсь, я не та гостья… которая вам нужна.Такого он не ожидал.– Почему?Поколебавшись секунду, она все же решила высказаться.– Просто не представляю, о чем я буду говорить целый час. Я понимаю, мое лицо примелькалось, но народ обо мне совершенно ничего не знает. И – самое главное – знать не желает.– Ну, это вы скромничаете.– Говорю чистую правду.– Послушайте, я хочу, чтобы вы появились в моем шоу. Уверен, вы будете на высоте. Соглашайтесь.– Да зачем? Чтобы я у всех на глазах делала из себя дуру?– Ну, конечно, – поддразнил он. – А мы все посмеемся за ваш счет.– Нет уж, спасибо.– Отказ не принимается. Можете, по крайней мере, подумать?– Хм-мм… могу.– Как помочь вам принять верное решение?На этот счет у нее было много разных идей. Но делать первый шаг она не собирается.– Позвоните на следующей неделе.Самое подходящее время ее куда-нибудь пригласить. Можно небрежно спросить: вы еще заняты? Я абсолютно свободен и буду рад с вами встретиться.– Прекрасно, на следующей неделе позвоню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57