С другой стороны, если Хауэрда не знать, вполне можно принять его за большую занозу в заднице. Он решил чуть сместить акцент и спросил:– А что вы делали в Голливуде?– Пробовалась на роль. Обычная бестолковка. Мне хватило десяти минут, чтобы понять – эти съемки мне не нужны. Своей жизнью я люблю распоряжаться сама.У этой женщины – его взгляд на вещи. Она определенно начинала ему нравиться.– Вы уж простите, что я вас вчера не распознал, – извинился он.– В набор необходимых познаний это не входит, – отшутилась она. – Хорошая модель продает не себя, а товар, который рекламирует.– Насколько я слышал, вы – лучшая из лучших.– Кто это вам сказал? – Она сделала паузу. – М-мм… попробуем угадать. Случайно не великий Антонио?– Ну, вы быстрая!– Только когда уношу ноги от Хауэрда, как там его! А может быть, назовем его просто Дебил Numero Uno. Номер один (ит.).

– Она вскинула голову. – Или это чересчур жестоко?– Он не так безнадежен, когда сойдешься с ним поближе.– Ага! Значит, вы все-таки его знаете!– Виновен, ваше высочество.Она подумала – какие сексуальные глаза! В жизни таких не видела. Ослепительно зеленые, а какие глубокие! В них вполне можно утонуть.– Я ваше шоу почти никогда не смотрю, – глупо выпалила она – пусть не думает, будто она перед ним преклоняется.Он посмотрел на нее с холодным любопытством.– Вообще-то я вас об этом не спрашивал, но давайте, скормите мне горькую пилюлю.– Да я совсем не хотела…– Хотели, хотели.Она засмеялась.– Не хотела. Правда.Их взгляды встретились – и на миг словно что-то заклинило.Ее словно ударило током. Его – тоже. Ударило сильно, ощутимо.– Чем вы сегодня заняты?Она не стала колебаться. Иногда стоит рискнуть.– Разве мы с вами сегодня не ужинаем? Такая прямота ему понравилась. Вообще ему в ней нравилось все. 40 Теперь первостепенная проблема – добыть деньги. Надо расплатиться с Ребой и отдать свою половину на содержание собаки, потом предстоит вывести в свет Силвер. Вообще-то, ему хорошо и у нее, и сильно тянуть ее в ресторан он пока не будет, но надо быть к такому выходу готовым.Еще одна ночь высочайшего сексуального накала. И очень приятная. Где-то по ходу дела она спросила, чем он занимается. «Спиртное», – небрежно бросил он. Она не стала ничего из него вытягивать. Может, решила, что он владелец компании «Сигрэмс?»Стояло раннее утро, он ехал в направлении Венис на ее машине, и на душе у него было легко и радостно.Я ей нравлюсь! Я ей нравлюсь! От этой мысли он трепетал, как Сэлли Филд, когда произносила слова благодарности при вручении ей «Оскара».Если он все не испортит, может статься, что в любой день она предложит ему переехать к ней. Он сильно подозревал: Силвер всерьез подумывает о том, чтобы в доме завелся мужчина. Она уронила несколько прозрачных намеков насчет того, что все так или иначе хотят нажиться за ее счет, и как было бы здорово, появись человек, которому она доверяет и который вел бы ее дела. И это всего лишь после двух ночей страсти. Звучит многообещающе.Но сиюминутную проблему – рассчитаться с долгами – не решает.Обычно, когда требовались деньги, он шел работать. Постоишь за стойкой бара – и в удачную недельку, если еще немножко приворовать, можно наколотить сотен восемь, а то и девять. Это ему сейчас было бы в самый раз. Но Силвер не настолько сидит на крючке, чтобы брать от нее отгул, – их роман только начался. Единственный другой вариант – Рокки, тот может подбросить ему что-нибудь очень противозаконное. Вот и весь выбор.К его дверям лентой был приклеен конверт. Неужели снова Реба?Он надорвал его и прочитал короткую записку – детские каракули, ошибки в правописании и вообще.МЫ С ДВАРНЯГОЙ РИШИЛИ ПРИГЛАСИТЬ ТИБЯ СИГОДНЯ С НАМИ ПОЕСТЬ. Я СГАТОВЛЮ. В 7 ЧАСОВ. ЮНИТИ. Это еще что такое? Не может он туда идти. Его уже забронировала Силвер.Все хотят быть счастливыми.
– Звонила Поппи Соломен, – объявила Нора между двумя приступами кашля. – Хочет с тобой поужинать. Якобы вы об этом договаривались.– Твой кашель страшно слушать, – отругала ее Силвер. – Ты собираешься как-то лечиться?– Нипочем нам кашель, мы в гробу попляшем, – продекламировала Нора, скорчив жуткую гримасу.– Ах, как смешно, – сказала Силвер без тени улыбки.Они находились в ее гримерной на студии. Был перерыв на ленч, и Силвер отдыхала на диване – ноги приподняты, под головой две подушки.– Я переутомилась! – воскликнула она. – Дай мне витамины, будь так любезна.Нора послушно выполнила просьбу. Силвер кинула в рот горсть разноцветных таблеток. Потом зевнула – лениво, довольно.– Что, эта ночка тоже удалась на славу? – не без ехидства спросила Нора.Силвер прикрыла глаза.– Мм-мм…– Когда мне будет дозволено увидеть мистера Чудодея?– Скоро.– Когда?– К примеру, на ужине у Поппи Соломен.– Не уверена, что она собирается приглашать меня.– Я ей скажу, что твое присутствие необходимо. Сама знаешь, я люблю, когда ты рядом.– За посещение ужинов я беру, как за сверхурочные, – проскрежетала Нора.– Прекрасно. Запиши на счет студии.– А что? Еще как запишу.В дверь постучали – пожалуйте ленч. Для Силвер – особый поднос. Протертая морковь, дольки перца, сырое брокколи, мелко порезанные огурчики.Она взглянула на поднос с отвращением.– Кажется, все бы отдала за большой, жирный и сочный гамбургер! – с тоской вздохнула она.– Заказать? – спросила Нора.– С ума сошла!
У Рокки было на примете крутое дельце – именно то, что требовалось Уэсу. У неплательщиков нужно было забрать солидную сумму денег – соответственно, получить приличный процент.– Я сам с этим связываться не хочу, – пояснил Рокки. – У них там в Лорел-Каньоне свои разборки. Обстановка не самая тихая, но если хочешь отгрести наличняк быстро, я дам тебе телефон.Если Рокки отказывался сам, значит, работа нелегкая, и обычно Уэс предпочитал в такие дела не соваться. Но тут решил – черт с ним, рискну. Хочешь быстро зашибить деньгу – выбирать не приходится.
– Я в контору, – сообщила Нора. – Вечером опять будешь тешиться с жеребцом года?– Какой смысл прекращать игру, если карта так и прет?Умудренная жизнью Нора покачала головой.– И откуда у тебя столько энергии? Каждую ночь – секс. Каждый день – работа. В паузах – интервью. Кстати, надо обговорить планы на следующую неделю. «Базар» хочет сделать с тобой ударный материал номера, так что…– Не сейчас, Нора, – отмахнулась Силвер. – Я не в том настроении.Если Силвер не интересовал ударный материал номера, значит, крючок впился в нее очень крепко.– Попозже?– И позже буду занята. Даже очень.
Работа предлагалась вот какая. Некий крутой рок-музыкант и его шестнадцатилетняя подружка окопались где-то в пустынном месте, высоко в холмах Лорел-Каньона. С них причиталось. И причиталось много.– Отстегивать не хотят, – объяснил чернокожий пижон, тот самый, которого Уэс в свое время отказался провести на прием у Силвер. Невысокий, с тонкогубой усмешечкой и громадными очками от солнца в белой оправе. – Ты едешь туда, забираешь у них зелень. Мы тебе – спасибо. Спасибо с большим процентом.Этот разговор происходил на заднем сиденье пижонова лимузина, на многоярусной стоянке торгового центра в Санта-Монике. От водителя их отделяла перегородка из толстого матового стекла.Когда Уэс позвонил, ему предложили встретиться сразу же, но он выбрался только к полудню.– А какие трудности-то? – спросил он. Поехать куда-то и забрать деньги – он не видел здесь ничего сложного.– Вот тебе чистая правда, – сказал ему чернокожий. – Этот парень – крутой. Моего последнего сборщика он избил. Украл у меня кокаин. И зажал мои деньги.– Да?– Я таких номеров не люблю. «Без шума» – вот мой девиз. С этим крутым не желаю иметь ничего общего. Вообще ничего.– Ты хочешь сказать, что с распростертыми объятьями и пачкой долларов он меня не встретит? Так?– Может, так, может, не так. Я плачу тысячу не за увеселительную прогулку.– Это я понял.– Этого крутого знают – у него коллекция оружия. А его ласточке – всего пятнадцать. В общем, нам с этой парочкой в жмурки играть неохота. Поэтому за деньгами посылаем тебя. Если облажаешься – мы ничего не знаем.– А с какой такой стати он мне вдруг отдаст денежки? – спросил Уэс не без иронии.– Говорит, что отдаст. Что теперь готов. – Он вытащил из верхнего кармана шелковый носовой платок и вытер лицо. – Пушка у тебя есть?– Чего-о? – возмутился Уэс. – Я в такие игры не играю.Чернокожий поморщился.– Смотри, дело хозяйское. Для твоей же безопасности. Берешься за эту работу? Пушка не помешает. Для страховки, только и всего.Уэс задумался. С одной стороны, все предельно ясно. С другой – запашок хуже, чем от дохлой рыбы.– Что-то я никак не врублюсь, – сказал он наконец. – Почему за такую халтуру ты платишь тысячу?– Вот только наводящих вопросов не надо. Берешься или нет?Ясно, это не самый легкий способ заработать – даже Рокки отказался. Но ведь он – везучий. Уэс Мани всегда умудряется держаться на плаву.– Берусь, – решился он.– Сегодня.– Нет, сегодня не могу.– Ровно в девять – или разговора не было.Черт! Позвонить Силвер и сказать, что приедет попозже? Или еще лучше – отказаться от этой авантюры; а деньги попросить у нее. Взаймы. Что тут такого?Ничего, конечно. Просто Уэсли получит пинка и полетит вверх тормашками.– Деньги вперед, – сказал он.– Без проблем.Ну, это уж совсем подозрительно. Какой лопух отдает деньги, когда дело еще не сделано?Пижон передал ему тупорылый пистолет и хрустящую пачку новеньких сотенных купюр.– Не боишься, что я с твоими денежками сделаю ручкой – только меня в городе и видели? – пошутил Уэс.– Это надо совсем без мозгов быть, чтобы мне такое устроить, – сказал пижон, сняв очки и окинув Уэса холодным взглядом.– Шутка, – быстро произнес Уэс. Пижон протянул ему листок с адресом.– Ровно в девять. Там знают. Пакет привезешь мне, сюда. Буду ждать.Уэс кивнул. Хотя нутром чувствовал – он совершает ошибку. 41 Белый порошок мощными клиньями вошел в ноздри Хауэрда Соломена, и он сразу почувствовал себя настоящим мужчиной. Да он, если захочет, может гору свернуть! Давно он не ловил от жизни такого кайфа, как сейчас в Вегасе!Прислонившись к холодному мрамору стены в ванной, он позволил наркотическому дурману растечься по всему телу. Прошло несколько минут – и вот ему уже море по колено! Можно возвращаться на вечеринку. Он им всем покажет!Во-первых, растолкует Мэннону Кейблу, что такое настоящая дружба. Да как у него хватает наглости отказываться от съемок на «Орфее»? Тоже мне – актер! Дерьмо. Все они, актеры, – дерьмо, и звезды в том числе. Между прочим, считается, что Мэннон – его друг. А для друзей, как известно, хоть иногда полагается что-то делать. Небось, от него не убудет, заключи он контракт с «Орфеем»! Да-да, черт возьми, не убудет!В эту минуту у него начисто вылетело из головы, что он лезет вон из кожи, стараясь затащить в койку первую жену Мэннона. Божественную Уитни. Едва подумаешь о ней – уже стоит. А вот на Поппи, родную женушку, не стоит – хоть тресни!Хауэрд засмеялся, наклонился над раковиной и плеснул в лицо холодной водой.Он был на очередной вечеринке – субботний шабаш в честь Карлоса Брента.Карлос – еще одна подходящая кандидатура. Он не снимался в кино уже лет десять. Да, в свое время несколько фильмов с Карлосом Брентом провалились – и что с того? Его сильное место – это пение, а не драма, как таковая. Так вот, гениальная идея Хауэрда заключалась в том, чтобы предложить ему мюзикл! Вот так! Не хреновая мыслишка, а? Мюзикл, из тех, какие ставили в сороковые годы, с Джоном Пейном и Бетти Грейбл. Зрителей прошибет ностальгическая слеза. Да они просто будут рыдать от восторга!Хауэрд искренне недоумевал – почему до этого до сих пор никто не додумался? Ведь касса будет такая, что только держись! Он подберет молодого режиссера и сценариста, из толковых. Их этих гениальных мальчиков, которые только и ждут, когда им предложат картину с солидным бюджетом. И опытного продюсера – держать руку на пульсе. Скажем, Орвилла Гусбергера. А Уитни Валентайн сыграет главную женскую роль!Хауэрд так возбудился, что ему понадобилось отлить, прежде чем вернуться на вечеринку.Он только что родил потрясающую идею – это будет фильм года!
– Некоторые ваши фильмы я просто терпеть не могу, там такой мужской пережим. А ваши герои – это унижающие женщин свиньи.Эту тираду произнесла одна из подруг Сюзанны Фоничетти, надеясь впечатлить его своим негативом до такой степени, что он в восхищении потащит ее к себе в номер – продолжить дискуссию.От неожиданности он хлопнул своими немыслимо голубыми глазами, потом хитро подмигнул.– Знаете, радость моя, вы абсолютно правы.– С другой стороны, – поспешила добавить она, – в некоторых фильмах вы – просто прелесть. Эдакий воплощенный златовласый герой в седле – прямо с Дикого Запада.– Вы уж выберите что-нибудь одно, радость моя, – поддразнил ее Мэннон. – Кто я? Унижающий женщин свинья? Или позолоченный герой?– То и другое, – воскликнула она с налетом театральности, убежденная, что он видит в ней умнейшую из представительниц рода человеческого. – И вы полны великолепия.– А вы полны чепухи, радость моя. Извините. – И снялся с якоря в поисках Карлоса. Уж лучше обмениваться скабрезными байками, чем бездарными разговорами с дамочками, у которых мозги набекрень, – по Вегасу таких порхает великое множество.В кои веки Мэннону не хотелось пройтись по бабам. Ему хотелось домой. Вне дома он всегда был диковинкой. Смотри, кинозвезда! Смотри, как он ходит, говорит, ест. Вот бы с ним потрахаться!Черт, что-то он от всего этого утомился. Будто попал в какой-то балаган – только главным действующим лицом клоунады был он.– Как ты, Мэннон? – к нему подошла Сюзанна Фоничетти, урожденная Брент. Она была типичной для Беверли-Хиллс дочерью выдающейся суперзвезды. Голливудские детишки развивались в одном из двух направлений: либо исчезали из вида полностью, либо полностью соответствовали голливудскому стилю жизни. Сюзанна принадлежала ко второй категории. В ее жилах текла кровь голливудского короля, и она это знала. Еще как знала!– Прекрасно, дорогая. – Он широко улыбнулся. – Где твой папуля?Сюзанна хихикнула.– Ты так сказал, будто мне – всего четырнадцать.– Ты выглядишь не на много старше.– Льстец!Она взяла его за руку и повела к угловому столику, за которым разглагольствовал Карлос. Свита его слегка раздвинулась, позволив Мэннону сесть рядом.– Слышал шутку насчет «Порша» и кролика? – спросил он Карлоса.Тот загоготал.– Слышал? Да я сам ее придумал!
В уютном итальянском ресторанчике горели свечи, они излучали теплое сияние. Равно как и беседа – Джек нашел Джейд осведомленной собеседницей и внимательной слушательницей. Они переговорили обо всем на свете, от политики Рейгана до незлобивых сплетен. А также от души поели. Для начала – порезанный на тонкие ломтики сыр моццарелла с помидорами. Потом вкуснейшие телячьи отбивные с макаронами в изысканном соусе из сливок.– Десерт? – спросил Джек, когда вблизи появилась тележка со сладостями.Джейд улыбнулась.– Почему бы нет?Официант предложил всевозможные деликатесы, и она выбрала кусок сырного торта, посыпанного шоколадной стружкой.– Шоколад – моя слабость, – призналась она виновато. – Если долго его не ем, меня начинает трясти.Он засмеялся.– За мной такое тоже водится. Я не могу устоять перед мороженым. Стоит увидеть коробку «Хаген-Дазса» – и из меня можно вить веревки.Официант смачно поцеловал кончики пальцев.– Наше мороженое – самое лучшее! – объявил он. – Свое производство, прямо здесь. Ванильное, вишневое, ромовое, банановое, клубничное…– Я ваш, – прервал его Джек. – Принесите порцию бананового.– С шоколадным соусом?– Со всем, чем положено.– Орешки?– Абсолютно все!– И два кофе «каппучини»?– Пожалуй, я позабуду о благоразумии и закажу просто кофе, но с рюмочкой «Амаретто», – сказала Джейд.– Мне тоже. – Джек улыбнулся ей через столик, накрытый клетчатой скатертью. – Я знал, что с вами мне придется позабыть о благоразумии – так или иначе.Она улыбнулась.– Для этого достаточно рюмочки «Амаретто»?– Еще если погладят спинку.Он внимательно вгляделся в нее. Такого удовольствия от общения с женщиной он не получал давно. Он никогда не задумывался над тем, до какой степени серьезна Кларисса. Да она скорее зарежется, чем позволит себе такой обед. Мало того, что вегетарианка, она не притрагивается к сахару и алкоголю, следовательно, все кулинарные изыски с ней исключались.– Надеюсь, вечер в моем обществе вам приятен, – сказал он без капли лукавства.– Чудесный вечер. С вами здорово.Она тоже не кривила душой. Но даже не будь с ним так здорово, просто смотреть на него – уже радость. Эти пронзительные зеленые глаза. А улыбка? А черные как смоль волосы, ниспадающие на воротник рубашки – но самую малость, ровно столько, сколько нужно? За свою жизнь она навидалась красивых парней, в основном это были модели, в основном – гомосексуалисты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57