Ее знаменитый муж уехал на выходные, и она будет без него скучать. И почти все время терзать себя – чем он там занимается, кто его окружает? Ведь женщины, если им встречается известный киноактер, напрочь забывают о стыде. На лице у каждой написано: только пожелай – и я твоя.Мелани-Шанна вернулась в дом, надеясь, что ни в чьи сети он не попадется.Звонил телефон. Трубку раньше ее сняла мексиканка – домработница.– Вас, хозяйка, – позвала она.Мелани-Шанна взяла трубку, не представляя, кто бы это мог быть. Подруг она не заводила, предпочитая всегда быть в распоряжении Мэннона. Когда он только привез ее в Голливуд, жены Беверли-Хиллс хотели взять ее в оборот и засыпали приглашениями: там ленч, тут благотворительный вечер, здесь демонстрация мод. Но все приглашения она вежливо отклоняла, и в конце концов ее оставили в покое.– Алло, – сказала она робко.– Привет, милочка, – услышала она голос Поппи Соломен, не узнать которую было нельзя. – На сей раз я не желаю слышать никаких «нет». Мужья нас бросили, и завтра у нас с тобой ленч в «Бистро-гарден», а потом ма-лю-юсенькая прогулка по Родео.– Ой, Поппи, да я…– Я же говорю, дорогая, на сей раз – никаких отговорок. Я приглашаю тебя на ленч и ничего знать не желаю.
– Приветствую вас на борту самолета, – радостно воскликнул Хауэрд.Мэннон улыбнулся – и все мысли о Мелани-Шанне и ее зовущей свежести вмиг улетучились.– Рад составить вам компанию, мистер Соломен.– Надо, чтобы все выходные мы провели в счастливом полете, – пожелал Хауэрд. – По-моему, нам самое время развлечься и расслабиться, а?– Я – за! – согласился Мэннон, с шумом опустившись в кожаное кресло.Салон самолета был отделан, как роскошная комната для совещаний. Сплошь кожа и медь, гладко отполированные столы, искривленная стойка бара. Тут же две привлекательные стюардессы – австралийка и огненно-рыжая англичанка. Одеты в бежевые габардиновые юбки и такие же приталенные пиджачки, над правым нагрудным карманом шла фирменная надпись: КЛИНГЕР, ИНК.– Вам что-нибудь нужно, мистер Кейбл? – спросила австралийка.– Смотря что вы имеете в виду. – На стандартные реплики Мэннон был мастер. Двусмысленности он любил.– Водка. Виски. Ром. «Перье». Содовая. «Севен-ап». Кока…– Стоп! – он засмеялся. – Виски со льдом будет в самый раз.Она улыбнулась.– Хорошо, сэр, – сказала она и ушла.Мэннон посмотрел ей вслед. Какие бедра! Под непорочным габардином скрывалось нечто многообещающее.– Где Джек? – спросил Хауэрд. Мэннон потянулся.– Понятия не имею. Опаздывает?Хауэрд глянул на часы.– На несколько минут. Должен вот-вот появиться. Он ездил смотреть дом или что-то в этом роде.– Дом?– Ну да. Знаешь, это такое здание с четырьмя стенами и окном.Австралийка принесла Мэннону выпить, на подносике также лежали матерчатая салфетка и серебряное блюдце с орешками. Подавив желание ущипнуть ее за попку, он снова повернулся к Хауэрду.– Зачем Джеку дом? Уж не собрался ли легализоваться?Хауэрд скорчил гримасу.– Почем я знаю?– «Юниверсал» сует мне сценарий, где надо сниматься с Клариссой, – сообщил как бы между делом Мэннон. – Боюсь, работать с ней – не шибко большое развлечение. Как считаешь?– Я считаю, тебе надо сниматься на «Орфее», – недовольно, зато с уверенностью заявил Хауэрд. – Господи, неужели в твоем организме не осталось ни одной клеточки, которая помнит, что такое – старая дружба?– Предложи что-нибудь, старина, я подумаю.– Актеры, мать вашу! – выругался Хауэрд. – Пока карабкаетесь наверх, готовы ползать на коленях, лишь бы вас сняли – хоть как, хоть без слов. Но стоит пробиться – все, не подходи, а уж кто становится звездой, из того дерьмо так и прет, стоит ему рот открыть! Я, между прочим, помню о тебе, как о друге.Мэннон засмеялся.– А я помню о тебе.Джека пришлось ждать двадцать минут – наконец, его шаги загромыхали по трапу самолета.– Пробка за пробкой, – объяснил он, предупреждая упреки.– Что там за хреновина насчет дома? – спросил Мэннон.– Видел. Понравилось. Снял.– Ладно, бродячий цирк отправляется в путь, – нетерпеливо вмешался Хауэрд. – Дождались! Раз-два – и вперед, не торчать же два дня в этом дурацком самолете! – Он взял переговорное устройство и обратился к пилоту. – Все пассажиры на борту. Полетели! 33 Они кружили друг вокруг друга и принюхивались, как два тигра. Видеть его Джейд не хотела, и все же когда Марк сказал, что звонит из вестибюля ее дома, ей показалось, что не впустить его – это как-то мелко. Она его впустила. И вот он перед ней. Марк Рэнд. Английский зануда.Она хотела, чтобы он остался в памяти таким, каким она видела его в последний раз в ванной, но он спутал ее планы. Марк выглядел хорошо. Просто отлично. Безупречно скроенная синяя куртка, дорогая расстегнутая у ворота белая рубашка. Тонкий ремень из кожи ящерицы, синие брюки с отутюженной складкой. Русые волосы симпатично взъерошены, на лице – легкий загар.– Так здорово, что я снова вижу тебя, – сказал он восторженно, бродя по квартире и разглядывая ее книги, картины и всевозможные украшения.Он застал ее врасплох, и теперь она не знала, как себя вести.– Ты уехала так быстро, – продолжал он. – Когда я вернулся, чтобы поговорить, тебя уже и след простыл.– И когда же ты вернулся, Марк? – спросила она.– После того, как мы… повздорили, я уехал в Англию. – Он остановился у стола с ее коллекцией стеклянных графинов и бутылок со спиртным. – Можно, я себе что-нибудь налью?– Пожалуйста, – холодно разрешила она, не собираясь его обслуживать. – Только давай покороче, у меня встреча.Он преданно посмотрел на нее.– Обещаю тебя не задерживать, Джейд. Скажу, что должен сказать, – и уйду.В его отрывистом английском акценте, как всегда, было что-то волнующее. Ничего не выражающим взглядом она смотрела, как он наливает в стакан виски, чуть разбавляет его содовой.– Тебе что-нибудь налить? – спросил он, отдавая дань вежливости.– Нет, спасибо.– Ну, вот, – он отхлебнул из стакана, – когда я вернулся, тебя не было. Нового адреса мне не дали, все клялись, что открыть твое местонахождение не имеют права. – Он позволил себе едва заметную улыбку по поводу собственной расторопности. – Но я тебя нашел.– Вижу, – сказала она, стараясь сосредоточиться на его кривых зубах, дабы отвлечься от прочих частей его тела. Ей вдруг стало жарко.– Я слышал, ты заключила контракт с «Клауд косметикс». Это мощно. Поздравляю.– Спасибо.Его серые глаза искали встречи с ее глазами.– Я очень без тебя скучаю, Джейд.Его скачущий английский засочился искренностью.Черт возьми! Она не хочет признаваться даже себе самой! Этот сукин сын, как всегда, врет и вешает ей лапшу на уши, но она тоже без него скучает!Кожа у нее на скулах натянулась, подбородок решительно подался вперед. Надо избавиться от него, пока она не совершила какую-нибудь глупость.– Когда мы расстались, я полетел прямо в Лондон, – продолжал он. – В самолете я долго думал о нас с тобой, и мне было очень стыдно оттого, что я пытался тебя обмануть.– Если это извинение, я его принимаю, – сказала она, соскакивая с дивана. – Но дело в том, Марк, что у меня свидание, и надо привести себя в порядок… – Она умолкла, надеясь, что он поймет ее прозрачный намек.– Я развожусь с Фионой, – театрально объявил он. – Я уже все обсудил с адвокатом, и мы приступаем к делу немедленно.Ну, это была уже бомба. Шесть лет она слышала одно: как только дети станут постарше. Откуда вдруг такая перемена?– Я понимаю, попросить у тебя прощения – этого мало, – произнес он печально. – Я не могу рассчитывать, что наши отношения восстановятся в прежнем виде. Считай, что это – моя трубка мира. Когда я разведусь, сразу предложу тебе стать моей женой.Она лишилась дара речи. Меньше всего она ждала такого.С застенчивым смешком он сказал:– Знаю, для тебя это сюрприз, и не жду мгновенного решения. Просто хочу, чтобы ты поняла: ты для меня очень важна, и я очень тебя люблю.Боже! Марк, переполненный искренностью, со своими кривыми английскими зубами, взъерошенными волосами и повадками потерявшегося мальчишки – он сводил ее с ума!Давай начистоту, Джонсон. Этот тип заставляет тебя трепетать от страсти. Ты хочешь кинуться ему на шею. Так зачем сдерживаться?Она перевела дух.– Мне за один присест все это не переварить, – сказала она как можно легковеснее. – Давай поговорим завтра, когда у меня будет возможность… мм… все обдумать?Он кивнул и вопросительно поднял бровь.– Да, Джейд, это – предложение. Я пришел к тебе, если так можно выразиться, с покаянной головой. Прошу, не наказывай меня за прошлое, давай подумаем о будущем. О нашем будущем, – подчеркнул он.Она провела его к двери.– Я остановился в «Эрмитаже», – сказал он. – Может, позже, после твоего… свидания, ты заглянешь?– Я позвоню.Он взял ее за плечи, заглянул в глаза.– Знаю, я вел себя как последний дурак. Но я никогда не позволю себе потерять тебя снова. Я прощен?Ей хотелось простить его, но что-то останавливало. Нет, милой, чудесной и доверчивой Джейд она больше не будет. Прежде чем на что-то решиться, его версию она проверит.Он склонился к ней. Она уловила запах мятных таблеток и мужского одеколона «Гермес».– Отмени свидание, – потребовал он. – Мы так давно не были вместе. Так хочется прикоснуться к тебе… погладить твое роскошное тело. Я хочу тебя, Джейд. Ведь и ты меня хочешь.И притянув ее к себе, он стал осыпать ее поцелуями.На миг она позволила его настойчивым губам впиться в ее губы, знакомому языку проникнуть внутрь. Бедрами она ощущала всю силу его желания. Так хотелось сказать себе плевать на все, Марк вернулся, и я счастлива.Но нет – она этого не допустит. У нее своя гордость. Просто так взять и пустить его в свою жизнь – не выйдет.Сделав над собой невероятное усилие, она высвободилась из его объятий.– Прошу тебя, Марк, возвращайся в гостиницу. Увидимся завтра.Он был разочарован, но твердо решил вести себя по-джентльменски.– За завтраком?– За ленчем.– Где встретимся?– Я приеду к тебе в гостиницу.– С кем у тебя свидание, Джейд? Ты ведь знаешь, я жутко ревнивый.Он улыбнулся, говоря это, но она знала: ее свидание для него – острый нож. Марк был собственник сверх всякой меры.– Просто с приятелем, – легко сказала она.– Почему нельзя это отменить?– Не наседай на меня.– Я очень соскучился.– Завтра.Она закрыла за ним дверь. Голова шла кругом. Шесть лет она ждала этой минуты. И вот эта минута наступила… но теперь она сама не знает, чего хочет…Она принялась взволнованно ходить по комнате. Никакого свидания у нее не было. С ней хотел встретиться Шейн, но она отговорилась, сославшись на усталость. Схватив трубку, она набрала номер Антонио. Кажется, он куда-то собирался на выходные. Почему бы не поехать с ним? Что угодно, лишь бы подальше от Марка… сначала надо все взвесить и обдумать.Антонио еще был в студии.– Куда ты собрался? – спросила она.– В Лас-Вегас, bella. Хочешь поехать?Она не стала колебаться.– Конечно. 34 Возвращение в реальный мир заняло у Уэса двадцать минут. Именно столько времени требовалось, чтобы доехать от особняка Силвер Андерсон в Бель-Эйр до обшарпанного дома на набережной в Венис. Сильвер одолжила ему свою, как она выразилась, «запасную машину». Ею оказался классический щеголеватый спортивный «Мерседес».– Им никто не пользуется, – пояснила она беззаботно, когда наутро после пылкой ночи вышла его проводить. – Вернешь часов в восемь вечера, а потом мы здесь же и пообедаем. Идет?Она и не думала ждать, когда он выступит с инициативой. И транспортом обеспечила, иначе могло бы выйти неловко. Она явно привыкла играть первую скрипку и делала это с удовольствием.– Я не уверен, что вечером свободен, – решил он слегка набить себе цену.Она посмотрела ему прямо в глаза.– Освободись.– Уже.По ее просьбе он оставил ей свой номер телефона и отбыл в ее красном «Мерседесе». Вот это поездочка! Да, судьба явно забросила его в райские кущи. Только вот вопрос – а что дальше? Узнав, что он всего лишь несостоявшийся бармен, она едва ли завизжит от счастья. Сейчас она про него ничего не знает. Как бы продержать ее в этом неведении подольше?Оставив «Мерседес» в боковой улочке, он деловито зашагал к дому. Силвер ему доверяла – это ясно. Разве иначе она дала бы ему свою машину? Хотя что такое для Силвер Андерсон машина? Очень возможно, что ничего. Если ему вздумается исчезнуть, машина наверняка застрахована. У богатых все застраховано. А в том, что она при деньгах, – сомнений нет.Сердце его радостно заколотилось. А если ему дико повезло, и он выскочит на совершенно другой уровень жизни?На его двери красовалась записка. Н-да, коротко и ясно:ПЛАТИ ИЛИ ВЫМЕТАЙСЯ. КРАЙНИЙ СРОК – ЗАВТРА В ПОЛДЕНЬВчера он крутанул Ребе динамо, и вот результат. Интересно, ей отдали ее драгоценный норковый жакет? Ведь номерок до сих пор у него. Бедная старушка Реба, небось, едва не лопнула от ярости.– Это ваша собака?Уэс обернулся и увидел перед собой соседку, нервозного вида чопорную девицу, которая доводила его до исступления тем, что по ночам слушала классическую музыку. Эдакая худосочная простушка с подхваченными на затылке волосами и в бабушкиных очках. Косметики – никакой, в мешковатых штанах и футболке она выглядела лет на двенадцать. Несколько раз он пытался с ней заговорить – просто по-соседски, ничего не имея в виду. Но всякий раз она его игнорировала.– Вам должно быть стыдно, – с жаром продолжала она, не собираясь выяснять, его это собака или нет. – Эта несчастная псина провела у вашей двери всю ночь. Пока ее не забрала я. Она где-то сильно порезала переднюю лапу, я вымыла и перевязала рану, как могла. Лучше отвезите ее к ветеринару.Уэс посмотрел на собаку, терпеливо сидевшую рядом с девушкой. Эта собака однажды приблудилась к нему на пляже и с тех пор таскалась за ним. Дворняга с дурацкими преданными глазами. Иногда он подбрасывал ей кости, лишь бы она от него отстала.– Это не моя собака, – он яростно замотал головой. – Вижу ее впервые в жизни.Только не хватало ему тратиться на ветеринара.– Врете! – обвинила она. – Я эту собаку с вами видела. И не один раз.– А сколько?– Что?– Ладно, ничего. Да, иногда она за мной увязывается, но это не моя собака. Хотите – забирайте себе. Она бродячая.Девушка вскипела от негодования.– Ах вы, злодей! Как можно отдавать свою собаку? Как можно быть таким… таким… бесчувственным?Глаз его вдруг натолкнулся на ее соски, торчавшие торчком под узенькой футболкой. Если сыграть с ней старую шутку «проверим секретаршу», заставить снять очки и распустить волосы, может оказаться, что она – вполне ничего.– Я бесчувственный? Это вы ночами крутите какую-то убогую музыку на полную катушку и никому не даете спать.Сверкнув на него глазами, она вспылила:– Кто бы говорил про сон! Вы дома-то никогда не бываете!– Вы, что, шпионите за мной?– Конечно, больше мне делать нечего.Собака трагически завыла и подняла перевязанную лапу.Девушка сразу успокоилась.– Послушайте, – переключилась она, – я специально отпросилась с работы, чтобы дождаться вас. Я думала, эта собака – ваша, а вы говорите – нет. Может, свозим ее к ветеринару вместе?– Везите. Я вас не задерживаю. – Он показал на записку на двери. – У меня своих проблем хватает.Она пробежала глазами записку, снова взглянула на него.– Ну, с нашей кровопийцей-хозяйкой вы как-нибудь справитесь. Это у вас неплохо получается.– Вижу, вы знаете обо мне гораздо больше, чем я о вас.– Я наблюдательная.– Вот я это и наблюдаю.На ее лице не мелькнуло и тени улыбки. Зато она сняла очки, и он заметил, что глаза у нее чуть косят, и это делает ее в чем-то привлекательной. Она была совсем молоденькой. И при ближайшем рассмотрении – довольно хорошенькой, как он и подозревал. Глядя, как она вертит очки в своих детских ручках, он вдруг почувствовал себя древним стариком.– Если я отвезу собаку к ветеринару, вы заплатите половину? – пустила она пробный шар. – Можем оставить ее у себя, а расходы на ее кормежку поделим надвое.– Почему-то мне кажется, что вы не совсем чокнутая, – заметил он.Она переступила с ноги на ногу.– Не совсем.– Я и не думал заводить собаку.– Полсобаки, – уточнила она. Черт! Ну почему он такой слабак?– Ладно, ладно, – сдался он.На ее лице отразилось облегчение.– Как вас зовут? – спросил он. – Раз уж мы теперь партнеры и вместе владеем собакой, я имею право это знать.– Юнити.– Уэс. – Он дружески протянул руку. – А как назовем дворнягу?На сей раз ее лицо озарил проблеск улыбки.– Так и назовем.– Как?– Дворняга. По-моему, ей это очень подходит.Уэс засмеялся. Забавная девчонка, только немного смурная.– Заметано. Пока я здесь живу, делим пса… Дворнягу напополам. Так?Она кивнула. Знала бы она, что он может съехать отсюда в любую минуту.
Всех, кто был на съемочной площадке, Силвер приветствовала с необычным дружелюбием. Весело мурлыча, она забралась в кресло гримера, откинула голову, закрыла глаза и пробормотала:– Сделай из меня богиню!– Хм-мм, – промычал Рауль, ее личный художник по гриму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Приветствую вас на борту самолета, – радостно воскликнул Хауэрд.Мэннон улыбнулся – и все мысли о Мелани-Шанне и ее зовущей свежести вмиг улетучились.– Рад составить вам компанию, мистер Соломен.– Надо, чтобы все выходные мы провели в счастливом полете, – пожелал Хауэрд. – По-моему, нам самое время развлечься и расслабиться, а?– Я – за! – согласился Мэннон, с шумом опустившись в кожаное кресло.Салон самолета был отделан, как роскошная комната для совещаний. Сплошь кожа и медь, гладко отполированные столы, искривленная стойка бара. Тут же две привлекательные стюардессы – австралийка и огненно-рыжая англичанка. Одеты в бежевые габардиновые юбки и такие же приталенные пиджачки, над правым нагрудным карманом шла фирменная надпись: КЛИНГЕР, ИНК.– Вам что-нибудь нужно, мистер Кейбл? – спросила австралийка.– Смотря что вы имеете в виду. – На стандартные реплики Мэннон был мастер. Двусмысленности он любил.– Водка. Виски. Ром. «Перье». Содовая. «Севен-ап». Кока…– Стоп! – он засмеялся. – Виски со льдом будет в самый раз.Она улыбнулась.– Хорошо, сэр, – сказала она и ушла.Мэннон посмотрел ей вслед. Какие бедра! Под непорочным габардином скрывалось нечто многообещающее.– Где Джек? – спросил Хауэрд. Мэннон потянулся.– Понятия не имею. Опаздывает?Хауэрд глянул на часы.– На несколько минут. Должен вот-вот появиться. Он ездил смотреть дом или что-то в этом роде.– Дом?– Ну да. Знаешь, это такое здание с четырьмя стенами и окном.Австралийка принесла Мэннону выпить, на подносике также лежали матерчатая салфетка и серебряное блюдце с орешками. Подавив желание ущипнуть ее за попку, он снова повернулся к Хауэрду.– Зачем Джеку дом? Уж не собрался ли легализоваться?Хауэрд скорчил гримасу.– Почем я знаю?– «Юниверсал» сует мне сценарий, где надо сниматься с Клариссой, – сообщил как бы между делом Мэннон. – Боюсь, работать с ней – не шибко большое развлечение. Как считаешь?– Я считаю, тебе надо сниматься на «Орфее», – недовольно, зато с уверенностью заявил Хауэрд. – Господи, неужели в твоем организме не осталось ни одной клеточки, которая помнит, что такое – старая дружба?– Предложи что-нибудь, старина, я подумаю.– Актеры, мать вашу! – выругался Хауэрд. – Пока карабкаетесь наверх, готовы ползать на коленях, лишь бы вас сняли – хоть как, хоть без слов. Но стоит пробиться – все, не подходи, а уж кто становится звездой, из того дерьмо так и прет, стоит ему рот открыть! Я, между прочим, помню о тебе, как о друге.Мэннон засмеялся.– А я помню о тебе.Джека пришлось ждать двадцать минут – наконец, его шаги загромыхали по трапу самолета.– Пробка за пробкой, – объяснил он, предупреждая упреки.– Что там за хреновина насчет дома? – спросил Мэннон.– Видел. Понравилось. Снял.– Ладно, бродячий цирк отправляется в путь, – нетерпеливо вмешался Хауэрд. – Дождались! Раз-два – и вперед, не торчать же два дня в этом дурацком самолете! – Он взял переговорное устройство и обратился к пилоту. – Все пассажиры на борту. Полетели! 33 Они кружили друг вокруг друга и принюхивались, как два тигра. Видеть его Джейд не хотела, и все же когда Марк сказал, что звонит из вестибюля ее дома, ей показалось, что не впустить его – это как-то мелко. Она его впустила. И вот он перед ней. Марк Рэнд. Английский зануда.Она хотела, чтобы он остался в памяти таким, каким она видела его в последний раз в ванной, но он спутал ее планы. Марк выглядел хорошо. Просто отлично. Безупречно скроенная синяя куртка, дорогая расстегнутая у ворота белая рубашка. Тонкий ремень из кожи ящерицы, синие брюки с отутюженной складкой. Русые волосы симпатично взъерошены, на лице – легкий загар.– Так здорово, что я снова вижу тебя, – сказал он восторженно, бродя по квартире и разглядывая ее книги, картины и всевозможные украшения.Он застал ее врасплох, и теперь она не знала, как себя вести.– Ты уехала так быстро, – продолжал он. – Когда я вернулся, чтобы поговорить, тебя уже и след простыл.– И когда же ты вернулся, Марк? – спросила она.– После того, как мы… повздорили, я уехал в Англию. – Он остановился у стола с ее коллекцией стеклянных графинов и бутылок со спиртным. – Можно, я себе что-нибудь налью?– Пожалуйста, – холодно разрешила она, не собираясь его обслуживать. – Только давай покороче, у меня встреча.Он преданно посмотрел на нее.– Обещаю тебя не задерживать, Джейд. Скажу, что должен сказать, – и уйду.В его отрывистом английском акценте, как всегда, было что-то волнующее. Ничего не выражающим взглядом она смотрела, как он наливает в стакан виски, чуть разбавляет его содовой.– Тебе что-нибудь налить? – спросил он, отдавая дань вежливости.– Нет, спасибо.– Ну, вот, – он отхлебнул из стакана, – когда я вернулся, тебя не было. Нового адреса мне не дали, все клялись, что открыть твое местонахождение не имеют права. – Он позволил себе едва заметную улыбку по поводу собственной расторопности. – Но я тебя нашел.– Вижу, – сказала она, стараясь сосредоточиться на его кривых зубах, дабы отвлечься от прочих частей его тела. Ей вдруг стало жарко.– Я слышал, ты заключила контракт с «Клауд косметикс». Это мощно. Поздравляю.– Спасибо.Его серые глаза искали встречи с ее глазами.– Я очень без тебя скучаю, Джейд.Его скачущий английский засочился искренностью.Черт возьми! Она не хочет признаваться даже себе самой! Этот сукин сын, как всегда, врет и вешает ей лапшу на уши, но она тоже без него скучает!Кожа у нее на скулах натянулась, подбородок решительно подался вперед. Надо избавиться от него, пока она не совершила какую-нибудь глупость.– Когда мы расстались, я полетел прямо в Лондон, – продолжал он. – В самолете я долго думал о нас с тобой, и мне было очень стыдно оттого, что я пытался тебя обмануть.– Если это извинение, я его принимаю, – сказала она, соскакивая с дивана. – Но дело в том, Марк, что у меня свидание, и надо привести себя в порядок… – Она умолкла, надеясь, что он поймет ее прозрачный намек.– Я развожусь с Фионой, – театрально объявил он. – Я уже все обсудил с адвокатом, и мы приступаем к делу немедленно.Ну, это была уже бомба. Шесть лет она слышала одно: как только дети станут постарше. Откуда вдруг такая перемена?– Я понимаю, попросить у тебя прощения – этого мало, – произнес он печально. – Я не могу рассчитывать, что наши отношения восстановятся в прежнем виде. Считай, что это – моя трубка мира. Когда я разведусь, сразу предложу тебе стать моей женой.Она лишилась дара речи. Меньше всего она ждала такого.С застенчивым смешком он сказал:– Знаю, для тебя это сюрприз, и не жду мгновенного решения. Просто хочу, чтобы ты поняла: ты для меня очень важна, и я очень тебя люблю.Боже! Марк, переполненный искренностью, со своими кривыми английскими зубами, взъерошенными волосами и повадками потерявшегося мальчишки – он сводил ее с ума!Давай начистоту, Джонсон. Этот тип заставляет тебя трепетать от страсти. Ты хочешь кинуться ему на шею. Так зачем сдерживаться?Она перевела дух.– Мне за один присест все это не переварить, – сказала она как можно легковеснее. – Давай поговорим завтра, когда у меня будет возможность… мм… все обдумать?Он кивнул и вопросительно поднял бровь.– Да, Джейд, это – предложение. Я пришел к тебе, если так можно выразиться, с покаянной головой. Прошу, не наказывай меня за прошлое, давай подумаем о будущем. О нашем будущем, – подчеркнул он.Она провела его к двери.– Я остановился в «Эрмитаже», – сказал он. – Может, позже, после твоего… свидания, ты заглянешь?– Я позвоню.Он взял ее за плечи, заглянул в глаза.– Знаю, я вел себя как последний дурак. Но я никогда не позволю себе потерять тебя снова. Я прощен?Ей хотелось простить его, но что-то останавливало. Нет, милой, чудесной и доверчивой Джейд она больше не будет. Прежде чем на что-то решиться, его версию она проверит.Он склонился к ней. Она уловила запах мятных таблеток и мужского одеколона «Гермес».– Отмени свидание, – потребовал он. – Мы так давно не были вместе. Так хочется прикоснуться к тебе… погладить твое роскошное тело. Я хочу тебя, Джейд. Ведь и ты меня хочешь.И притянув ее к себе, он стал осыпать ее поцелуями.На миг она позволила его настойчивым губам впиться в ее губы, знакомому языку проникнуть внутрь. Бедрами она ощущала всю силу его желания. Так хотелось сказать себе плевать на все, Марк вернулся, и я счастлива.Но нет – она этого не допустит. У нее своя гордость. Просто так взять и пустить его в свою жизнь – не выйдет.Сделав над собой невероятное усилие, она высвободилась из его объятий.– Прошу тебя, Марк, возвращайся в гостиницу. Увидимся завтра.Он был разочарован, но твердо решил вести себя по-джентльменски.– За завтраком?– За ленчем.– Где встретимся?– Я приеду к тебе в гостиницу.– С кем у тебя свидание, Джейд? Ты ведь знаешь, я жутко ревнивый.Он улыбнулся, говоря это, но она знала: ее свидание для него – острый нож. Марк был собственник сверх всякой меры.– Просто с приятелем, – легко сказала она.– Почему нельзя это отменить?– Не наседай на меня.– Я очень соскучился.– Завтра.Она закрыла за ним дверь. Голова шла кругом. Шесть лет она ждала этой минуты. И вот эта минута наступила… но теперь она сама не знает, чего хочет…Она принялась взволнованно ходить по комнате. Никакого свидания у нее не было. С ней хотел встретиться Шейн, но она отговорилась, сославшись на усталость. Схватив трубку, она набрала номер Антонио. Кажется, он куда-то собирался на выходные. Почему бы не поехать с ним? Что угодно, лишь бы подальше от Марка… сначала надо все взвесить и обдумать.Антонио еще был в студии.– Куда ты собрался? – спросила она.– В Лас-Вегас, bella. Хочешь поехать?Она не стала колебаться.– Конечно. 34 Возвращение в реальный мир заняло у Уэса двадцать минут. Именно столько времени требовалось, чтобы доехать от особняка Силвер Андерсон в Бель-Эйр до обшарпанного дома на набережной в Венис. Сильвер одолжила ему свою, как она выразилась, «запасную машину». Ею оказался классический щеголеватый спортивный «Мерседес».– Им никто не пользуется, – пояснила она беззаботно, когда наутро после пылкой ночи вышла его проводить. – Вернешь часов в восемь вечера, а потом мы здесь же и пообедаем. Идет?Она и не думала ждать, когда он выступит с инициативой. И транспортом обеспечила, иначе могло бы выйти неловко. Она явно привыкла играть первую скрипку и делала это с удовольствием.– Я не уверен, что вечером свободен, – решил он слегка набить себе цену.Она посмотрела ему прямо в глаза.– Освободись.– Уже.По ее просьбе он оставил ей свой номер телефона и отбыл в ее красном «Мерседесе». Вот это поездочка! Да, судьба явно забросила его в райские кущи. Только вот вопрос – а что дальше? Узнав, что он всего лишь несостоявшийся бармен, она едва ли завизжит от счастья. Сейчас она про него ничего не знает. Как бы продержать ее в этом неведении подольше?Оставив «Мерседес» в боковой улочке, он деловито зашагал к дому. Силвер ему доверяла – это ясно. Разве иначе она дала бы ему свою машину? Хотя что такое для Силвер Андерсон машина? Очень возможно, что ничего. Если ему вздумается исчезнуть, машина наверняка застрахована. У богатых все застраховано. А в том, что она при деньгах, – сомнений нет.Сердце его радостно заколотилось. А если ему дико повезло, и он выскочит на совершенно другой уровень жизни?На его двери красовалась записка. Н-да, коротко и ясно:ПЛАТИ ИЛИ ВЫМЕТАЙСЯ. КРАЙНИЙ СРОК – ЗАВТРА В ПОЛДЕНЬВчера он крутанул Ребе динамо, и вот результат. Интересно, ей отдали ее драгоценный норковый жакет? Ведь номерок до сих пор у него. Бедная старушка Реба, небось, едва не лопнула от ярости.– Это ваша собака?Уэс обернулся и увидел перед собой соседку, нервозного вида чопорную девицу, которая доводила его до исступления тем, что по ночам слушала классическую музыку. Эдакая худосочная простушка с подхваченными на затылке волосами и в бабушкиных очках. Косметики – никакой, в мешковатых штанах и футболке она выглядела лет на двенадцать. Несколько раз он пытался с ней заговорить – просто по-соседски, ничего не имея в виду. Но всякий раз она его игнорировала.– Вам должно быть стыдно, – с жаром продолжала она, не собираясь выяснять, его это собака или нет. – Эта несчастная псина провела у вашей двери всю ночь. Пока ее не забрала я. Она где-то сильно порезала переднюю лапу, я вымыла и перевязала рану, как могла. Лучше отвезите ее к ветеринару.Уэс посмотрел на собаку, терпеливо сидевшую рядом с девушкой. Эта собака однажды приблудилась к нему на пляже и с тех пор таскалась за ним. Дворняга с дурацкими преданными глазами. Иногда он подбрасывал ей кости, лишь бы она от него отстала.– Это не моя собака, – он яростно замотал головой. – Вижу ее впервые в жизни.Только не хватало ему тратиться на ветеринара.– Врете! – обвинила она. – Я эту собаку с вами видела. И не один раз.– А сколько?– Что?– Ладно, ничего. Да, иногда она за мной увязывается, но это не моя собака. Хотите – забирайте себе. Она бродячая.Девушка вскипела от негодования.– Ах вы, злодей! Как можно отдавать свою собаку? Как можно быть таким… таким… бесчувственным?Глаз его вдруг натолкнулся на ее соски, торчавшие торчком под узенькой футболкой. Если сыграть с ней старую шутку «проверим секретаршу», заставить снять очки и распустить волосы, может оказаться, что она – вполне ничего.– Я бесчувственный? Это вы ночами крутите какую-то убогую музыку на полную катушку и никому не даете спать.Сверкнув на него глазами, она вспылила:– Кто бы говорил про сон! Вы дома-то никогда не бываете!– Вы, что, шпионите за мной?– Конечно, больше мне делать нечего.Собака трагически завыла и подняла перевязанную лапу.Девушка сразу успокоилась.– Послушайте, – переключилась она, – я специально отпросилась с работы, чтобы дождаться вас. Я думала, эта собака – ваша, а вы говорите – нет. Может, свозим ее к ветеринару вместе?– Везите. Я вас не задерживаю. – Он показал на записку на двери. – У меня своих проблем хватает.Она пробежала глазами записку, снова взглянула на него.– Ну, с нашей кровопийцей-хозяйкой вы как-нибудь справитесь. Это у вас неплохо получается.– Вижу, вы знаете обо мне гораздо больше, чем я о вас.– Я наблюдательная.– Вот я это и наблюдаю.На ее лице не мелькнуло и тени улыбки. Зато она сняла очки, и он заметил, что глаза у нее чуть косят, и это делает ее в чем-то привлекательной. Она была совсем молоденькой. И при ближайшем рассмотрении – довольно хорошенькой, как он и подозревал. Глядя, как она вертит очки в своих детских ручках, он вдруг почувствовал себя древним стариком.– Если я отвезу собаку к ветеринару, вы заплатите половину? – пустила она пробный шар. – Можем оставить ее у себя, а расходы на ее кормежку поделим надвое.– Почему-то мне кажется, что вы не совсем чокнутая, – заметил он.Она переступила с ноги на ногу.– Не совсем.– Я и не думал заводить собаку.– Полсобаки, – уточнила она. Черт! Ну почему он такой слабак?– Ладно, ладно, – сдался он.На ее лице отразилось облегчение.– Как вас зовут? – спросил он. – Раз уж мы теперь партнеры и вместе владеем собакой, я имею право это знать.– Юнити.– Уэс. – Он дружески протянул руку. – А как назовем дворнягу?На сей раз ее лицо озарил проблеск улыбки.– Так и назовем.– Как?– Дворняга. По-моему, ей это очень подходит.Уэс засмеялся. Забавная девчонка, только немного смурная.– Заметано. Пока я здесь живу, делим пса… Дворнягу напополам. Так?Она кивнула. Знала бы она, что он может съехать отсюда в любую минуту.
Всех, кто был на съемочной площадке, Силвер приветствовала с необычным дружелюбием. Весело мурлыча, она забралась в кресло гримера, откинула голову, закрыла глаза и пробормотала:– Сделай из меня богиню!– Хм-мм, – промычал Рауль, ее личный художник по гриму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57