Оздоровительная диета, на какую его посадила Кларисса, – вещь хорошая, но нельзя же так над собой издеваться. К чертям, он и так старается, зачем ждать от него чудес.Смолотив гамбургеры в лимузине по пути домой, он почувствовал себя на сто процентов лучше.Победной поступью он вошел в дом – герой, победивший врага в съемочной битве и вернувшийся к сыну.Никто его не встретил.– Куда все подевались? – заорал он на весь дом. Вышла мексиканская служанка.– Мисус Кейбл, она ушла.– А ребенок?– Тоже.Здорово! Он специально примчался домой, а здесь никого. Хорош приемчик!Мало того, что их не было сразу, – они вернулись только через два часа. К этому времени он совсем извелся.– Где ты была? – вскричал он, когда Мелани-Шанна вошла в дом. За ней стояла одетая по форме няня, на руках она держала его трехнедельного сына, Джейсона. – Господи! – воскликнул Мэннон. – Вылитый я!Позднее, наглядевшись на сына и наследника, основательно закусив сытным ростбифом и пропустив пару порций виски, он наконец-то присмотрелся к Мелани-Шанне. Что ж, выглядит она роскошно, ничего не скажешь. Кларисса, правда, внушила ему, что роскошный вид – это еще не все, и он уже скучал по ней, но все-таки Мелани-Шанна – его жена, и, может быть, пока он не поставит ее в известность о разводе, стоит уделять ей кое-какое внимание?В постели он потянулся к ней.– Как дела, кошечка моя?Ускользнув от его прикосновения, она ответила:– Спасибо, все хорошо.– У тебя все хорошо, у меня тоже, и у маленького. Хорошо быть дома.– Надолго ли?В ее голосе он уловил враждебные нотки. Неужели ей стало известно насчет него и Клариссы? Все отрицать. Отрицать. И еще раз отрицать.– Всего на три дня, но не успеешь ты купить себе подарок у «Картье», как съемки закончатся.– Я хочу развестись, Мэннон.Что? Что она сказала? Или у него что-то со слухом? Я хочу бриллиантовое ожерелье – это понятно. Я хочу изумрудное кольцо – тоже ничего сложного. Но «я хочу развестись»? Эй, бросьте. Это его текст. А произнести, его он не готов. Пока, во всяком случае.– Как-как?– Я сказала, – голос звучал ровно и спокойно, – что хочу развестись.– Ты часом не спятила?– Нет. Я в здравом уме и твердой памяти.– Тогда почему?– Сам знаешь.– Ты что-то слышала насчет меня и Клариссы?Молчание.– Слышала?Молчание.– Тебе наплела эта манда Поппи Соломен, да? Ну, вот, я приехал и говорю тебе, что все это брехня – чистая брехня.– Я была у адвоката.– У кого?– Он сказал, что я не должна пускать тебя в дом, но я ответила, что ты имеешь право провести хотя бы один вечер с ребенком.Его охватила ярость.– Кто он, этот паскудный говнюк?– Я хочу, чтобы ты уехал, Мэннон. Я с тобой развожусь, и никакие твои заверения меня не остановят.Он произносил напыщенные тирады и кричал. Буйствовал и свирепствовал. И в конце концов уехал в Пуэрто-Валлэарту. Но прежде встретился со своим адвокатом, и тот обрадовал его – это самый лучший вариант!– Не ты уходишь от нее, а она тебя выгоняет. Чувствуешь разницу? Видишь, насколько это для тебя лучше?Нет. Он этого совершенно не видел. И был очень зол.Кларисса встретила его морозной улыбкой и новым постоянным спутником – Норманом Гусбергером, который ходил за ней послушным и преданным псом.– Не будь он педиком, я бы подумал, что он в тебя втрескался, – заметил Мэннон как-то.– Может, он вовсе и не гомосексуалист, – загадочно ответила Кларисса.– Ха-ха! Тоже мне, шутка.Съемки продолжались, и Мэннон постарался забыть о Мелани-Шанне и ее зловредных действиях.Кларисса помогла ему снова въехать в роль. И скоро он был очарован ею пуще прежнего. 86 Рождественские покупки всегда были для Силвер мукой, слава Богу, что Рождество – только раз в году. Скрепя сердце Уэс согласился составить ей компанию – запарковать их «Роллс», зайти в «Найман-Маркус», из него перейти в «Сакс», а потом на другую сторону улицы – в «Родео драйв». Рождество по-калифорнийски – диковинные уличные украшения и яркое солнце создавали несколько нелепый альянс.– В «Родео», по крайней мере, цивилизованно, – заметила Силвер, обдавая волнами благосклонности и радушия всех, кто ее узнавал. Она была в прекрасном настроении – ей с честью удалось выйти из положения, в которое ее поставил Захария Клингер.Ей позвонил Зеппо.– Давай встретимся за ленчем, детка. Только ты и я.– Если пообещаешь не наскакивать на меня, дорогой Зеппо.Крякнув от удовольствия, тот сказал:– Имей в виду, я еще могу тряхнуть стариной.– Разве можно в этом усомниться? Знаю, ты у нас еще орел – негодник ты этакий!Зеппо Уайт обожал лесть, и Силвер умела этим пользоваться.Что-то подсказало ей – ленч предстоит особый, поэтому она вызвала Фернандо сделать ей прическу, а Рауля – наложить грим. Надеть она решила ослепительный костюм от Ива Сен-Лорана.Приехав в ресторан «Поло-лаундж» отеля «Беверли-Хиллс», она с ног до головы выглядела звездой.– Добрый день, мисс Андерсон, – приветствовал ее метрдотель. – Очень приятно снова видеть вас.– Спасибо, Паскуале, – откликнулась она царственно и прошествовала в кабинку номер один, где ее ждал Зеппо.Он привстал.– Великолепно выглядишь, детка. Сногсшибательно.– Ты очень любезен.– Любезен? Что за чушь? Ты – последняя из поколения великих звезд и никогда об этом не забывай.– Стараюсь, – скромно ответила она.– Какая женщина!За едой – слегка поджаренная на рашпере камбала для нее и недожаренный бифштекс для него – они обсуждали ее будущее. У Зеппо было много идей, но ни одного твердого предложения для съемок в кино. Да, конечно, гостевые эпизоды в «Палм-Спрингс», телепрограмма для «Эн-Би-Си», разговор о новой пластинке – но где обещанные главные роли в кино?– Надо посмотреть, как пойдет «Романтическая история», – объяснил он. – Когда она вышибет потолок, мы назначим свою цену.– Ты в этом уверен?– Как в том, что собакам нельзя гадить в Центральном парке.– Какой яркий образ!– Яркий или нет – главное, понятный.Он поерзал в кресле, словно что-то хотел сказать, но не знал, как это лучше сделать. На Зеппо не похоже.И тут в кабинку вошел Захария Клингер… Что ж, Силвер не зря позаботилась о своей внешности. Эта встреча была неизбежной. И подстроил ее Зеппо – не ведающий комплексов разбойник.– Силвер, – официально поздоровался Захария.– Захария, – ответила она с холодным апломбом.– Не против, если я к вам присоединюсь?Не успела она сказать «против, очень даже против», как Зеппо вскочил с места. Изобразив изумление, он глянул на громадный циферблат своего «Ролекса».– Уже два часа. Господи, детка, мне надо бежать. Оставляю тебя в надежных руках – надежнее не бывает. Этот человек можете все!– До свидания, Зеппо.Выслушивать его лизоблюдскую речь она не желала. Надо и меру знать.Зеппо умчался, и Захария сел за столик. Повисла долгая пауза. Наконец, он произнес:– Силвер, я хочу, чтобы ты ко мне вернулась. Скажи, во что мне это обойдется?Она нервным взглядом окинула ресторан.– Это не по средствам даже тебе.– Мне ведь принадлежит «Орфей».– Я прекрасно это знаю.– Я могу сделать тебя самой знаменитой женщиной в мире.В ее голосе зазвучала легкая ирония.– По-моему, дела у меня и так идут неплохо, большое спасибо.– Мне по силам не выпустить «Романтическую историю» на экраны. Как это отразится на твоей карьере? Все решат, что фильм не выпустили, потому что он донельзя плох.Сузив глаза, она сказала:– Только попробуй.Вытащив из кармана коробку для сигар, он извлек из нее толстую кубинскую сигару, закурил и выпустил в ее сторону ровную струю дыма.– Может быть, ты вынудишь меня это сделать.Нет, этому человеку ее не запугать. Однажды он ее уже использовал. Какого черта он явился после стольких лет и еще ждет, что она бросится ему в объятья?– Может быть, – холодно сказала она. Он засмеялся.– Меня всегда восхищало твое присутствие духа. И возбуждало.– Для возбуждения могу сообщить тебе, что я замужем. И мужа люблю. Так что, будь любезен, избавь меня от этих мерзких угроз и шантажа.– Твой муж – никчемный бездельник, – констатировал он.– Меня устраивает.Она живо поднялась.Он положил руку ей на запястье.– Я могу потратить миллионы на рекламу «Романтической истории», а могу положить ее на полку. Одна ночь в твоем обществе – и я пущу рекламную машину в ход. Подумай об этом.– До свидания, Захария.– Буду ждать звонка.Звонить ему она не стала. Вместо него связалась с Карлосом Брентом. По-своему Карлос был не менее могущественной фигурой, чем Захария Клингер. Ходили слухи о его мощнейших связях – в политических и прочих сферах.– Карлос, дорогой, – обратилась к нему она, довольная, что они снова подружились, – что бы ты сделал, если бы узнал, что по прихоти Захарии Клингера «Орфей» кладет «Романтическую историю» на полку?Он засмеялся.– Выбрось это из своей прелестной головки. «Романтическая история» будет самым популярным фильмом года, я об этом позабочусь.Собственно, она и не беспокоилась. И лишний раз похвалила себя – молодец, что не поддалась Захарии.Силвер и Уэс вошли в «Джорджио». Он расположился в уютном баре посредине магазина, а она стала примеряться ко всему, что попадалось под руку.– Я думал, мы делаем рождественские покупки не для себя, а для других, – заметил Уэс.– Так и есть, – ответила она, выбирая сумочку с инкрустацией для Норы и набор духов «Джорджио». Потом решила купить себе шикарный халат с золотистой инкрустацией – в жизни подобного не встречала. Да и цена хорошая – шесть тысяч долларов.– Иди сюда, дорогой, посмотри, – позвала она Уэса. – Я это надену в канун Нового Года.Он послушно подошел и сказал:– Мне-то что? Деньги твои. Нравится – покупай. Он вернулся в бар, заказал холодного пива, устроился поудобнее, как вдруг услышал знакомый голос:– Уэсли!Реба Виногратски, его бывшая домовладелица, накинулась на него с влажными поцелуями и объятьями – вот еще, принесла нелегкая!Высвободившись – прямо паучиха какая-то! – он суховато поздоровался.– Уэсли! Уэсли! Уэсли! – завздыхала она, понимающе покачивая головой и любовно подмигивая. – Посмотрите, каков теперь мой Уэсли!Ее Уэсли?– Как дела, Реба? – спросил он, с трудом изображая заинтересованность.– С тобой еще лучше, чем без тебя. – Она заметила появившуюся из примерочной Силвер и издала вопль оргазма. – Представь меня, Уэсли! Ой, мамочка моя! Как я выгляжу? Нормально?Помятый бежевый полотняный костюм, слишком короткая юбка, голые обгоревшие ноги, высокие каблуки-шпильки – ничего нормального тут не было. Она походила на стареющую шлюху, хотя на ее пальце поблескивало и посверкивало немыслимых размеров бриллиантовое кольцо.Перехватив его взгляд, она победно взмахнула рукой.– Я сошлась со своим стариком – это его подарок в знак примирения.– Очень за тебя рад, – поздравил он.– Представь меня, – прошипела она снова. Силвер подошла и, не обращая внимания на Ребу, по-хозяйски взяла Уэса за руку. – Идем дальше, дорогой. Здесь я уже закончила.– Э-э… это Реба, – сказал он, помявшись. – Она хочет с тобой познакомиться.Силвер одарила ее улыбкой, предназначенной для поклонников, – отстраненной, но чарующей.– Здравствуйте.И тут же отвернулась.Но отделаться от Ребы было не так просто.– Я обож-жаю вас в «Палм-Спрингс», – зафонтанировала она. – И так здорово, что вы с Уэсли поженились!– Спасибо, – холодно отозвалась Силвер.– Мы с Уэсли – старые друзья, – продолжала Реба, спотыкаясь о собственные слова и пристально вглядываясь в Силвер – есть ли следы подтяжки лица? – Мы, можно сказать, жили под одной крышей.Голос Силвер источал неразбавленную кислоту.– Какая идиллия.– Реба была моей домовладелицей, – поспешил объяснить Уэс, дабы не возникли ложные мысли.– Не только! – вскричала Реба, озорно подмигнув. – Я в то время была в разлуке с моим благоверным. Ну, а Уэсли вас тогда, само собой, еще не знал. И…Глава Силвер блеснули опасным огнем, и она осадила Ребу на полном скаку.– Извините, мы очень спешим.И с каменным лицом устремилась к выходу. Пожав плечами, Уэс пошел за ней.– Пока, Реба.– В чем дело? – озлобилась та, загораживая ему дорогу. – Или я для нее – плебейка, нечего со мной и разговаривать?– Какая же ты плебейка? – успокоил ее Уэс, пытаясь тем не менее проскользнуть мимо. – Просто у нас сегодня дел невпроворот.По ее лицу, раскалывая неаккуратно разложенный грим, расползлась тонкая улыбочка.– Заплати долг, Уэсли. Серьезные ребята теряют терпение. На твоем месте я не стала бы с ними шутки шутить. Смотри, допрыгаешься. 87 Приглашения на встречу Нового Года были разосланы за три дня до Рождества, и большинство адресатов получили их как раз под Рождество.Белые карточки с шикарным тиснением и праздничными красными буквами гласила: ЗАХАРИЯ КЛИНГЕРИМЕЕТ ЧЕСТЬПРИГЛАСИТЬ ВАСНА ВСТРЕЧУ НОВОГО ГОДАНА ПАРОХОДЕ31 ДЕКАБРЯ 1985 ГОДА
Через несколько часов весь Голливуд знал – что будет важнейшее событие года, и если ты не получил приглашения – пиши пропало. Уезжай из города. Заползи под камень. Выбросись из окна!Приглашений было ровно пятьдесят. Захария решил осчастливить только пятьдесят пар. Сто избранных получат право встретить Новый Год в его обществе.Поскольку Захария Клингер был одним из богатейших людей в мире, к тому же, владельцем киностудии в Голливуде, отвергнуть его приглашение не мог позволить себе никто. Захария решил объявить во время вечеринки, что в планах «Орфея» – новая версия классического фильма «Все о Еве». Силвер с ума сойдет, когда узнает, что вожделенная роль, в свое время сыгранная Бетт Дэвис, предлагается ей. Он должен был сразу понять – шантаж с ней не пройдет. С другой стороны, она ведь актриса, и если наживка выбрана верно, может, ему и удастся ее вернуть. Во всяком случае, попробовать стоит. А новогодняя вечеринка – не такая уж и большая цена за то, чтобы завоевать ее внимание.Беверли д'Амо, вместе с гвардией деловитых секретарей и секретарш Захарии, готовила и подправляла список гостей – ей это доставляло огромное удовольствие. Она позаботилась о том, чтобы в список приглашенных попали Джейд и Кори, а потом, с коварной ухмылкой, перепроверила, есть ли в списке Джек Питон. Он там был. Откровенно говоря, она не видела ничего плохого в том, что эти двое снова встретятся. После того, что ей рассказала Джейд, Беверли поняла: у этого дуэта есть перспектива. Нет, никаких плотоядных подробностей не было – своими сексуальными похождениями Джейд не делилась ни с кем. Но слыша невысказанное, Беверли инстинктивно учуяла – им нужно предоставить вторую попытку. Увидеть свою подругу в обществе достойного мужчины – она будет этому счастлива.– Зачем ты устраиваешь эту вечеринку? – спросила она у Захарии.– Начало Нового Года нужно отметить как следует. Я сделаю так, что люди эту встречу запомнят, – ответил он.– Да уж не сомневаюсь, – пробормотала она, уже посвященная в некоторые его планы. Чего там только не будет! Брейк-данс, танец живота, бразильское трио, диско, фейерверк. И все это на яхте, которая поплывет от Лонг-Бича – гостей туда доставит кортеж лимузинов – до Лагуны и обратно.Беверли обнаружила, что жить с Захарией – это настоящее приключение, несмотря на его возраст. Единственное, что отравляло ей радость, – он продолжал заниматься сексом на глазах у проституток. Господи! Как она это ненавидела! Поначалу она считала: что ж, все сходят с ума по-своему, и закрывала глаза, стискивала зубы, плыла по воле волн. Но сейчас эта грязь вызывала у нее чувство омерзения.Да, с Захарией он сошлась ради карьеры – на этот счет обманывать себя нечего. Но, к сожалению, она его полюбила.Не за деньги.Не за могущество.Беверли д'Амо полюбила в Захарии К. Клингере мужчину.Помоги ей Господи. 88 До отъезда съемочной группы «Убийства» из Пуэрто-Валларты оставался всего один день. Завтра они помашут крылышками и полетят на Рождество в Лос-Анджелес.Работа в Пуэрто-Валларте отнюдь не была увеселительной прогулкой. Стояла удушливая жара, и абсолютно все давалось с трудом. А когда температура становилась сносной, шел дождь, и съемки еще больше выбивались из графика. К тому же почти все в группе так или иначе переболели тем, что кто-то из острословов окрестил «мексиканской шрапнелью».Кларисса была одной из немногих, кого эта напасть миновала. Она ела только свежие овощи, рыбу и фрукты, все это ежедневно привозилось из Лос-Анджелеса, и желудочные страсти обошли ее стороной.Мэннон был в порядке, пока следовал ее режиму, но за два-три дня до отъезда он с кем-то из группы побаловался энчиладой и текилой – и поплатился за это.– Сам виноват, – отрезала Кларисса.Иногда ему казалось, что в ней нет ни капельки сочувствия.День съемок он как-то протянул, а весь вечер со стонами провалялся на кровати. Кларисса даже не пришла. Можно сказать, блеснула своим отсутствием.– Да, хладнокровия тебе не занимать, – пожаловался он ей на следующий день.– Я не сиделка, – ответила она. – Нечего было набивать желудок Бог знает чем.Верно. И все же… можно хоть как-то посочувствовать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57