Мне тут же было предъ
явлено официальное обвинение в совершении убийства. Все мои протесты ос
тались без ответа.
Потом они принялись меня допрашивать. Снова и снова мне задавали одни и т
е же вопросы, я отвечал, и вопросы опять повторялись. Допрашивающие сменя
ли друг друга, как участники эстафеты, оставаясь свежими и полными рвени
я, я же все больше уставал. Слава Богу, что мне не надо было врать Ц смертел
ьная усталость и полнейшее отупление вряд ли позволили бы мне сохранять
ясную голову. Мне и правду-то трудно было выговаривать Ц в голове царил г
устой туман, язык не ворочался, Ц а они только и ждали какой-нибудь ошибк
и с моей стороны.
Ц Теперь расскажи, как все было на самом деле.
Ц Я рассказал.
Ц Ну, это все шпионские страсти.
Ц Запросите из Австралии копию договора, который я подписал, когда нани
мался на эту работу.
Я в четвертый раз повторил адрес адвоката, и в четвертый раз они его не зап
исали.
Ц Так кто тебя нанял?
Ц Граф Октобер.
Ц С ним мы тоже можем связаться?
Ц Он в Германии до субботы.
Ц Какая неприятность!
Тут они нехорошо ухмылялись. От Касса им стало известно, что я работал в ко
нюшне Октобера. Касс также сообщил им, что я ленивый, нечестный, трусливый
и не слишком сообразительный конюх. Он верил в то, что говорил, Ц поверил
и и они.
Ц Ты попал в историю с дочерью его светлости, это правда? Черт бы побрал э
того Касса и его длинный язык!
Ц А теперь ты хочешь отомстить ему за увольнение, впутав его имя в эту ис
торию? С мистером Хамбером ты ведь тоже расквитался за то, что вчера он теб
я выгнал?
Ц Нет. Я ушел, потому что моя работа была закончена.
Ц Тогда за то, что он тебя ударил?
Ц Нет.
Ц Старший конюх говорит, ты это заслужил.
Ц Эдамс и Хамбер занимались мошенничеством с лошадьми. Я вывел их на чис
тую воду, и они попытались убить меня.
Кажется, эта фраза звучала уже в десятый раз, не производя ни малейшего вп
ечатления.
Ц Итак, тебя побили, ты затаил злобу и нашел способ рассчитаться… Обычна
я история.
Ц Нет.
Ц Ты все обдумал, вернулся и напал на них. Устроил настоящую бойню Ц там
вся комната в крови.
Ц Это моя кровь.
Ц Мы можем установить ее группу.
Ц Сделайте это, и вы убедитесь, что это моя кровь.
Ц И все из такого крошечного пореза? Не считай нас за идиотов.
Ц Но врач мне все зашил!
Ц Ах, да! Вернемся к леди Элинор Тэррен, дочери лорда Октобера… Это с ней т
ы впутался в историю?
Ц Нет.
Ц Она забеременела…
Ц Да нет же! Спросите у врача.
Ц …и приняла таблетки…
Ц Нет. Ее отравил Эдамс.
Дважды я рассказал им о флаконе с фенобарбитоном. Наверняка они наткнули
сь на него в конторе, но не желали признавать этого.
Ц Ее отец вышвырнул тебя, потому что ты ее соблазнил. Она не стерпела поз
ора и выпила снотворное.
Ц Ей незачем было терпеть позор Ц это не она, а ее сестра Патриция обвин
ила меня в том, что я ее соблазнил. Эдамс отравил Элинор, подсыпав порошок
в джин с кампари. Джин, кампари и фенобарбитон вы найдете в конторе. Сравни
те с анализом содержимого желудка Элинор.
Они пропускали все мои слова мимо ушей.
Ц В довершение всего она обнаружила, что ты бросил ее и сбежал. Мистер Ха
мбер пытался утешить девушку, предложил ей выпить, но она вернулась в кол
ледж и приняла таблетки.
Ц Нет.
К моему сообщению о применении Эдамсом огнемета они отнеслись, мягко гов
оря, скептически.
Ц Вы найдете его в сарае.
Ц Ну да, как же, в сарае. Так где, ты говоришь, он находится? Я еще раз объясни
л.
Ц Наверное, поле принадлежит Эдамсу. Это можно выяснить.
Ц Оно существует только в твоем воображении.
Ц Поезжайте и проверьте. Огнемет тоже там.
Ц Скорее всего его используют для сжигания вереска Ц многие фермеры т
ак делают.
Они дважды позволили мне попытаться связаться по телефону с полковнико
м Беккетом. В Лондоне его камердинер сказал, что полковник уехал к друзья
м в Беркшир, чтобы посетить вместе с ними скачки в Ньюбери. Местная телефо
нная станция Беркшира не действовала Ц оператор сообщил мне, что прорва
ло водопровод, залило кабель и его как раз сейчас чинят.
Я не мог понять, почему мое настойчивое желание связаться с руководителя
ми Скакового комитета не заронило в головы следователей подозрения, что
я все-таки могу говорить правду.
Ц Помнишь того парня, что жену задушил? Совершенно чокнутый Ц все требо
вал, чтобы ему разрешили позвонить лорду Бертрану Расселлу
Бертран Рассел (1872 Ц 1970)
Ц английский философ, математик общественный деятель.
и сообщить ему о своем вкладе в дело мира.
Где-то около полуночи один из полицейских высказал мысль, что даже если я
не вру и меня действительно наняли следить за Эдамсом и Хамбером (в чем ли
чно он очень сомневается), это все равно не давало мне права убивать их.
Ц Хамбер жив, Ц сказал я.
Ц Пока.
У меня упало сердце. Не дай Бог, если еще и Хамбер…
Ц Так значит, ты ударил Эдамса тростью?
Ц Я же говорил Ц я ударил его шаром из зеленого стекла. Я держал его в лев
ой руке и ударил изо всей силы. Я хотел не убить, а только оглушить! Но я ведь
не левша… Поэтому мне было трудно рассчитать силу удара…
Ц Зачем же ты тогда бил левой рукой?
Ц Я уже объяснял.
Ц Объясни еще раз. Я объяснил.
Ц И после того, как тебе перебили правую руку, ты сел на мотоцикл и проеха
л десять миль до Дарема? За кого ты нас принимаешь?
Ц На пресс-папье есть отпечатки обеих моих рук. Правой рукой я метнул ег
о в Хамбера, а левой ударил Эдамса. Проверьте!
Ц Теперь еще и отпечатки пальцев! Ц саркастически произнес один из них.

Ц А на телефоне вы найдете отпечатки левой руки Ц я пытался позвонить в
ам из конторы. И еще на кране в ванной… и на ключе, и на ручке двери Ц внутри
и снаружи. Во всяком случае, они там были…
Ц Но на мотоцикле-то ты все же ехал.
Ц К тому времени онемение прошло.
Ц А сейчас?
Ц И сейчас тоже.
Один из полицейских подошел ко мне, взял меня за правое запястье и высоко
поднял мою руку. Наручники дернулись и подняли вместе с правой рукой лев
ую. Острой болью отдались ушибы. Полицейский отпустил мою руку. Наступил
а короткая пауза.
Ц Ему действительно больно, Ц нехотя признал кто-то.
Ц Прикидывается!
Ц Может быть…
Весь вечер они пили чай, но мне не предлагали. Правда, когда я попросил, мне
тоже принесли чашку Ц но я с таким трудом смог поднять ее, что, пожалуй, не
стоило и стараться.
Они вновь принялись за свое.
Ц Допустим, Эдамс и ударил тебя по руке, но он сделал это в порядке самоза
щиты Ц увидел, как ты бросил пресс-папье в своего хозяина, и понял, что сле
дующим будет он. Он пытался отбиться.
Ц К этому моменту он уже разбил мне лоб и несколько раз сильно ударил, в т
ом числе и по голове.
Ц По словам старшего конюха, большую часть побоев тебе нанесли вчера. По
этому-то ты и вернулся. И напал на мистера Хамбера.
Ц Вчера Хамбер ударил меня два раза, и я вовсе не затаил на него злобу. Ост
альное Ц дело рук Эдамса, и произошло это уже сегодня. Ц Я вдруг вспомни
л важную подробность. Ц Он сбил меня с ног, а потом снял с моей головы мото
циклетный шлем. На шлеме должны быть отпечатки его пальцев.
Ц Ну вот, опять отпечатки!
Ц Но ведь по ним все можно проверить!
Ц Давай начнем сначала. Разве можно верить такому сомнительному типу, к
ак ты?
Дальше все было ясно. Сомнительный тип, рокер, бандит, угроза обществу… чт
о там еще? Опять моя чертова внешность… В полном отчаянии я воззвал к их ло
гике:
Ц Разве можно изображать мошенника, если выглядишь честным парнем?
Ц Ну, ты-то выглядишь стопроцентным мошенником, можешь не сомневаться! К
ак будто им и родился.
Я посмотрел на их каменные физиономии, их колючие, недоверчивые глаза. Кр
епкие ребята, настоящие полицейские, они не собирались позволить обвест
и себя вокруг пальца. Мне казалось, я могу прочесть их мысли: если они пове
рят мне, а потом выяснится, что я запудрил им мозги, это им даром не пройдет.
Инстинкт самосохранения восставал, не давая им воспринять всерьез мои с
лова. Мне не повезло.
Душная комната заполнилась сигаретным дымом, я изнывал в куртке и двух с
витерах. Впрочем, я не сомневался, что они приписывают выступившую на мое
м лбу испарину не жаре и боли, а страху.
Я продолжал отвечать на вопросы. Они еще дважды прошлись по всем пунктам,
расставляя мне ловушки, иногда повышая голос, расхаживая вокруг меня и в
ыкрикивая вопросы с разных сторон. Я слишком устал для участия в подобны
х мероприятиях Ц помимо всего прочего, я ведь всю предыдущую ночь не сом
кнул глаз. Часам к двум я уже еле говорил от утомления, и, разбудив меня и тр
етий раз за полчаса, они отказались от дальнейших попыток.
С самого начала мне было ясно, каким будет логическое завершение вечера,
но думать об этом было выше моих сил. Но теперь момент настал, делать было
нечего. Два полисмена, сержант и констебль, получили распоряжение увести
меня на ночь, в результате чего я получил пристанище, по сравнению с котор
ым спальня у Хамбера могла показаться райским уголком.
Камера была квадратная, примерно восемь на восемь футов, стены до высоты
плеч были кирпичными, а дальше Ц белеными. Маленькое зарешеченное окно,
расположенное слишком высоко, чтобы и него можно было выглянуть, узкая ц
ементная полка вместо кровати, накрытое крышкой ведро в углу и листок с т
юремными правилами на стене. Это было все. Мрачно, как в склепе, к тому же я п
лохо переношу тесные закрытые помещения. Полисмены грубо приказали мне
сесть на цементное ложе, сняли с меня сапоги, ремень и потайной пояс с день
гами. Правда, наручники они тоже наконец сняли. Дверь с лязгом захлопнула
сь за ними, я остался один.
Остаток ночи лучше не вспоминать.

Глава 19

В коридорах Уайтхолла
Уайтхолл Ц улица в центре Лондона, где расположены важнейш
ие правительственные здания.
было прохладно и тихо. Великолепно вышколенный молодой человек пр
овел меня в кабинет, почтительно открыв передо мной дверь из черного дер
ева. Кабинет был пуст.
Ц Полковник Беккет скоро будет, сэр. Он ненадолго вышел проконсультиро
ваться с одним из своих коллег и попросил меня извиниться перед вами, есл
и вы придете до его возвращения, и предложить вам что-нибудь выпить. Сигар
еты вот здесь, сэр.
Ц Спасибо, Ц улыбнулся я. Ц А можно попросить у вас кофе?
Ц Разумеется. Сейчас я кого-нибудь пошлю, минутку.
Он вышел, бесшумно притворив за собой дверь. Мне было непривычно и забавн
о снова слышать в свой адрес обращение «сэр», в особенности от элегантно
го чиновника едва ли моложе меня. Усмехнувшись, я уселся в кожаное кресло
напротив стола Беккета, скрестил ноги в прекрасно сшитых брюках и пригот
овился ждать.
Я не торопился. Был вторник, одиннадцать утра, делать мне было совершенно
нечего Ц оставалось только купить заводной поезд для Джерри и заказать
обратный билет в Австралию.
В кабинет Беккета не проникал даже малейший шум. Большая квадратная комн
ата с высоким потолком была выкрашена в приятный бледно-зеленоватый цве
т. Наверное, обстановка кабинета менялась в зависимости от служебного по
ложения его владельца, но человеку со стороны трудно было решить, в какой
степени его должны поразить большой ковер без ворса, явно не казенный аб
ажур настольной лампы или кожаные, обитые медными гвоздями стулья. Чтобы
разбираться в таких тонкостях, надо принадлежать к этому миру, быть свои
м.
Интересно, в чем состоит работа полковника Беккета? На меня он произвел в
печатление человека, удалившегося от дел, можетбыть даже вышедшего на пе
нсию по состоянию здоровья Ц у него был такой болезненный вид. И на тебе
Ц он, оказывается, не последний человек в министерстве обороны.
Октобер как-то упоминал, что во время войны Беккет ведал снабжением, прич
ем был человеком достаточно компетентным, чтобы никогда не отправлять в
армию одни левые сапоги или не те боеприпасы. Офицер по снабжению… Он сна
бдил меня Спаркинг Плагом и сведениями, благодаря которым я вышел на Эда
мса и Хамбера. У него достаточно влияния в армии, чтобы срочно отправить о
диннадцать молодых офицеров на поиски информации о скаковых лошадях. Хо
тел бы я знать, чем и кого он снабжает на самом деле?
Я вдруг вспомнил слова Октобера: «Нам пришла в голову эта идея насчет кон
юха…». Не «мне», а «нам». Теперь я убежден, что план был предложен не Октобе
ром, а именно Беккетом; это объясняло и очевидное облегчение на лице Окто
бера, когда Беккет одобрил меня при нашей первой встрече.
Неспешно размышляя обо всем этом, я лениво наблюдал за двумя суетившимис
я на подоконнике голубями и спокойно ждал человека, компетентность кото
рого обеспечила успех дела, чтобы попрощаться с ним.
Хорошенькая девушка постучала в дверь и вошла с подносом, на котором сто
яли кофейник, сливочник и светло-зеленая чашка с блюдцем. Мило улыбнувши
сь, она спросила, не нужно ли мне чего-нибудь еще, получила отрицательный
ответ и удалилась грациозной походкой.
Моя левая рука уже вполне сносно заменяла правую. Я налил себе кофе без сл
ивок и отхлебнул, наслаждаясь ароматом. В голове проплывали отрывочные к
артины последних дней.
Четыре ночи и три дня, сидя в тюремной камере, я пытался свыкнуться с мысль
ю, что убил Эдамса. Странно, хотя я допускал, что меня могут убить, мне почем
у-то ни разу не приходило в голову, что убийцей стану я. К этому Ц как, впро
чем, и ко многому другому Ц я оказался совершенно неподготовлен. Не так-т
о просто перешагнуть через жизнь человека, пусть даже самого отвратител
ьного и опасного.
За четыре ночи и три дня я постепенно пришел к выводу, что разного рода неу
добства и унижения, причиняемые заключением в камере, могут быть вполне
терпимыми, если относиться к ним спокойно, и почти с благодарностью вспо
минал совет рыжего «не рыпаться».
Утром первого дня, после того как магистрат дал разрешение держать меня
в полицейском участке семь дней, в камеру пришел врач и велел мне раздеть
ся. Сам я не смог этого сделать, и ему пришлось мне помочь. Он равнодушно вз
глянул на обильно разбросанные по всему телу плоды стараний Эдамса и Хам
бера, задал несколько вопросов и осмотрел мою правую руку, приобретшую с
ине-черный цвет от запястья почти до плеча. Несмотря на смягчающий эффек
т двух свитеров и куртки, кожа в том месте, куда угодила ножка стула, была р
азодрана. Врач помог мне одеться и с безразличным видом удалился. Я не пои
нтересовался его мнением, и он ничего мне не сказал.
Четыре ночи и три дня, час за томительным часом, я ждал. Думал об Эдамсе Ц ж
ивом и мертвом. Беспокоился о Хамбере. Представлял, как можно было бы сдел
ать все по-другому. Привыкал к мысли, что не выйду отсюда без суда… а может,
и вообще не выйду. Ждал, когда перестанут болеть синяки, и тщетно пытался у
добно улечься на цементе. Считал количество кирпичей от пола до потолка
и умножал на длину стены (минус дверь и окно). Думал о своей ферме, о сестрах
и брате и о своей будущей жизни…
В понедельник утром раздался привычный уже скрип открываемой двери, но в
место полицейского в камере появился Октобер.
Я стоял, прислонившись к стене. Мы не виделись месяца три. Он окинул меня д
олгим взглядом и был явно потрясен моим диким видом.
Ц Дэниел, Ц наконец произнес он тихим и хриплым голосом.
Не хватало еще, чтобы он пожалел меня! Я засунул большой палец левой руки в
карман, принял максимально небрежный вид и заставил себя ухмыльнуться.

Ц Привет, Эдуард.
Он с облегчением рассмеялся.
Ц Я вижу, вам все нипочем, Ц сказал он. Ну что ж… пусть он так думает.
Ц А вы не могли бы употребить свое влияние, чтобы я смог принять ванну?
Ц Обещаю и ванну и все, что захотите, как только вас освободят.
Ц Освободят? Насовсем?
Ц Насовсем, Ц кивнул он. Ц Они отказываются от обвинения. Мне не удалос
ь скрыть своей радости.
Он иронически улыбнулся.
Ц Они решили, что не имеет смысла тратить общественные фонды и судить ва
с, все равно дело кончится полным оправданием. Убийство в целях самообор
оны, ничего незаконного.
Ц Я был убежден, что они мне не верят.
Ц Они проверили все факты. Ваши показания подтвердились и теперь совпа
дают с официальной версией.
Ц А Хамбер… в порядке?
Ц Кажется, вчера он пришел в сознание, но еще не может отвечать на вопрос
ы. Вам разве не сообщили, что он вне опасности?
Я покачал головой.
Ц Тут народ не из болтливых. А как Элинор?
Ц Хорошо. Небольшая слабость, больше ничего.
Ц Мне страшно жаль, что она впуталась в эту историю. Это я во всем виноват.

Ц Нет, дорогой мой, она сама, Ц возразил он. Ц И вот еще что, Дэниел…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29