Он был
таким блестящим мыслителем. Ну что еще, кроме сумасшествия, может объясн
ить тот факт, что он, автор “Оправдания свободы воли”, вдруг начинает плес
ти околесицу про воловьи хвосты и двухголовых псов?
Шанданьяк различил в ее голосе страх и сомнение, хоть она и старалась сох
ранить самообладание.
Ц Не стану спорить, Ц мягко согласился он.
Бет допила ром.
Ц Наверное, мне лучше спуститься вниз и… Джон, не могли бы вы помочь мне р
аздобыть еды?
Шанданьяк оторопело уставился на нее.
Ц Прямо сейчас? Э-э… конечно. Что вы…
Ц Нет, не сейчас. Когда наступит время обеда. Теперь мне, наверное, будет е
ще труднее уклониться от диеты, которую предписал Френд, а теперь, как ник
огда, я должна сохранять ясность рассудка.
Шанданьяк улыбнулся и снова подумал о том, что бывает, когда пожалеешь бе
здомную собаку.
Ц Сделаю все, что смогу. Но Бог знает, чем эти дьяволы питаются. Может стат
ься, что травки Френда окажутся предпочтительнее.
Ц Вы их просто не пробовали, Ц Бет шагнула к трапу, но остановилась. Ц Э
то был действительно мужественный поступок, Джон, то, как вы вызвали этог
о пирата.
Ц Это не было вызовом, просто сработал рефлекс, Ц Шанданьяк почувствов
ал раздражение. Ц Мне нравился старый Чаворт. Он мне напоминал другого с
тарика. Ни у одного из них не было ни на грош здравого смысла. Боюсь, я тоже е
го лишен, иначе плыл бы сейчас в шлюпке вместе с остальными, Ц он залпом д
опил остатки рома. Ц Что ж, увидимся позже.
Он смотрел вперед, мимо бушприта, на голубеющий под солнцем горизонт, а ко
гда оглянулся, она уже ушла. Только тогда Шанданьяк немного расслабился
и принялся следить за работой новой команды. Пираты ловко шныряли по ван
там, быстрые, точно пауки, ругаясь на английском, французском, итальянско
м и паре других языков, которые Шанданьяку еще не доводилось слышать. С гр
амматикой они были явно не в ладу, но следовало признать Ц по степени неп
ристойности, богохульства и изобретательности оскорблений пираты выжи
мали максимум из доступных им языков. Он невольно улыбнулся и вдруг сооб
разил, что вся эта многоязычная и в общем-то добродушная ругань сильно на
поминает то, что он привык слышать в тавернах Амстердама и Марселя, Брайт
она и Венеции. В его памяти они слились в единый образ портовых кабаков, гд
е они с отцом, бывало, грелись у жаркого огня, потягивая вино и обмениваясь
новостями с другими путешественниками. Временами юному Шанданьяку каз
алось, что их марионетки Ц компания аристократов, путешествующих в сопр
овождении двух слуг-людей. И вот теперь, семь лет спустя, Шанданьяк вдруг
понял, что куклы, пожалуй, были не такими уж и плохими хозяевами. Правда, пл
ата была нерегулярной, но ведь великие дни кукольных театров уже закончи
лись к 1690 году, году рождения Шанданьяка, когда правители Германии отмени
ли наконец свой десятилетний запрет на исполнение пьес живыми актерами.
И все же временами наступали и благословенные дни, когда деньги буквальн
о шли им в руки, и тогда сытные обеды и теплые постели казались куда как пр
иятнее в сравнении с предыдущими месяцами холодных комнат и пропущенны
х завтраков. Пират, посыпавший палубу песком, закончил свою работу, но, про
ходя мимо грот-мачты, неожиданно поскользнулся и чуть не упал. Он с вызово
м огляделся Ц не смеется ли кто над ним, потом высыпал остатки песка на ск
ользкое пятно и ушел. Не на крови ли Чаворта тот поскользнулся, подумал Ша
нданьяк. И ему припомнилась ночь в Нанте, когда его отец попытался оборон
яться ножом против банды бродяг, поджидавших их за винной лавкой. Франсу
а Шанданьяк тогда как раз был при деньгах, но ему было уже под шестьдесят и
он не питал никаких надежд на будущее. И вот вместо того, чтобы отдать ден
ьги, как он благоразумно поступал раньше, когда их пару раз так же грабили
, он вынул нож, которым вырезал кукол для новых представлений…
Шанданьяк облокотился о так и не выстрелившую пушку и только теперь позв
олил себе почувствовать удовлетворение от того, как пригревает солнце с
пину, как по всему телу от рома разливается приятная истома и что он цел и
невредим.
Нож выбили сразу, точным ударом башмака, а потом были кулаки, зубы, колени,
пинки, и когда бандиты наконец удалились, пересчитывая серебро в туго на
битом кошельке и шумно радуясь богатой добыче, им наверняка казалось, чт
о они оставили лежать пару трупов. В последующие годы Шанданьяк иногда ж
алел, что это оказалось не так: ни отец, ни он сам полностью не оправились п
осле той ночи.
В конце концов они все же добрались до своего номера в гостинице. Отец пот
ерял передние зубы и левый глаз. Сам Джон долгое время не владел парализо
ванной правой рукой, по которой прошелся чей-то каблук. Целый месяц он опи
рался при ходьбе на трость и лишь через год перестал мочиться кровью. Пов
режденная рука, пусть даже потом он и научился ею пользоваться в полной м
ере, послужила поводом, чтобы навсегда оставить кочевой образ жизни. Ему
удалось выклянчить у дальнего родственника в Англии деньги на проезд и с
огласие поселить его в своем доме, и к двадцати двум годам он нашел себе ме
сто бухгалтера в текстильной фирме.
Отец же, здоровье которого все ухудшалось, в одиночку продолжал давать к
укольные представления еще пару лет, пока не умер в Брюсселе зимой 1714 года.
Он так никогда и не узнал о тех деньгах, которые могли продлить и скрасить
его жизнь, о деньгах, которые так коварно присвоил его собственный младш
ий брат Себастьян.
Шанданьяк бросил взгляд через правое плечо, и ему показалось, что он разл
ичает на востоке темную полоску, которая вполне могла быть берегом Эспан
ьолы.
“Я бы прибыл туда уже через неделю, Ц с тоской подумал он, Ц после того, к
ак получил бы кредит в банке на Ямайке. Когда же я туда теперь попаду? Не ум
ирай, дядя Себастьян. Не умирай, пока я до тебя не доберусь”.

Глава 2

Даже в сумерках, когда на берегу начинали загораться костры, на которых г
отовили пищу, мели, окружающие гавань, были отчетливо видны, и прибывающи
е лодки и корабли то и дело меняли курс, держась темной воды, на своем пути
из открытого моря к поселению Нью-Провиденс. Большинство суденышек, при
надлежащих жителям поселка, уже встали на ночь на якорь либо прямо в гава
ни, либо вдоль обветшавшей пристани, однако же большинство лодок просто
вытащили на берег. В этот час запахи человеческого жилья соперничали со
свежим морским бризом, ибо к обычной вони смеси смолы, серы, протухшей еды
и бесчисленных гальюнов присоединялись ароматы неумелой готовки: горе
лых перьев, поскольку обитателям острова было лень ощипывать цыплят, жут
ких рагу, в которые щедрая рука накидала побольше ворованной мяты и кита
йской горчицы, чтобы отбить вкус несвежего мяса, а также странные пары, об
разовавшиеся в результате смелых и временами даже взрывоопасных экспе
риментов в приготовлении пунша.
Бенджамен Харвуд забрал свою дочь и Лео Френда с “Кармайкла” четырьмя ча
сами раньше, вскоре после того, как корабль после долгого лавирования вс
е-таки вошел в гавань, и задолго до того, как пираты принялись килевать су
дно. Он окликнул первую же шлюпку, которая подошла к борту, и потребовал, ч
тобы его перевезли на берег. Ему не только повиновались, но, как показалос
ь Шанданьяку, его узнали.
И теперь “Кармайкл”, завалившись на один борт, лежал на боку, удерживаемы
й канатами, привязанными к мачтам и продетыми под килем, привалившись вс
еми ста десятью футами корпуса к песчаному берегу глубокого заливчика в
ста ярдах от скопления палаток и хижин, а Шанданьяк плелся туда по берегу
в компании пиратов, пошатываясь не только от непривычного ощущения земн
ой тверди под ногами, но и от усталости, поскольку пираты с детской непоср
едственностью посчитали, что как новый член команды он должен работать з
а двоих.
Ц Ах, черт меня побери, Ц заметил щербатый парень, шагавший рядом с Шанд
аньяком, Ц мой нос чует свеженькую жратву.
Шанданьяк уже успел узнать, что парня звали Скэнк. Заваленный набок кора
бль за их спинами натужно скрипел шпангоутами и канатами, а птицы Ц по кр
айней мере Шанданьяк предположил, что это птицы, Ц протяжно кричали и во
зились в сумрачных джунглях.
Ц Свеженькая, это верно, Ц кивнул Шанданьяк.
Судя по багровым сполохам впереди, запахам и многоголосым крикам, предст
оящий обед был, по всей видимости, не просто свеженьким, но еще даже и не по
йманным.
Слева над кронами пальм показался округлый скальный выступ.
Ц Форт, Ц ткнул пальцем в темноту щербатый спутник Шанданьяка.
Ц Форт? Ц Шанданьяк прищурился и различил стены и башню, сложенные из т
ого же камня, что и сама скала. Даже отсюда, с берега, он мог различить проло
мы в неровной линии стен. Ц Вы что, выстроили здесь форт?
Ц Не-а, испанцы. А может, англичане. Они все считают его своим собственным
. Не сосчитать, сколько раз он переходил из рук в руки, но когда Дженнинг на
шел этот остров и решил основать здесь пиратский городок, там отыскался
один-единственный житель Ц выживший из ума старикан. Англичане считают
, что теперь форт принадлежит им Ц король Георг даже присылал сюда парня
с помилованием для каждого, кто перестанет пиратствовать и займется мир
ным трудом: земледелием или еще чем добропорядочным. Да только и это все н
е надолго.
Они пробирались между кострами, огибая кучки людей, расположившихся на п
еске. Большинство из них опирались спинами на бочки и обломки мачт, воткн
утых в землю. Люди выкрикивали приветствия новоприбывшим, размахивая бу
тылками и подгорелыми кусками мяса. Шанданьяк нервно оглядывал освещен
ные пламенем лица, с удивлением обнаружив, что около четверти населения
острова составляли женщины.
Ц ”Дженни” стоит на якоре вон там, Ц сказал Скэнк, махнув в темноту, Ц о
ни уже должны были развести огонь и, если повезло, найти, что бросить в кот
ел.
Земля по-прежнему ощущалась Шанданьяком, как раскачивающаяся под ногам
и палуба, и, перешагивая через кучу песка, он споткнулся. Джону удалось сох
ранить равновесие, однако он неловко выбил куриную ножку из рук одной же
нщины.
Господи Иисусе, в ужасе подумал он.
Ц Простите… Ц пробормотал Шанданьяк. Ц Простите, я…
Но женщина лишь пьяно расхохоталась, схватила другой кусок мяса с блюда,
казавшегося сделанным из золота, и что-то неотчетливо выкрикнула на сме
си французского и итальянского. Шанданьяк был почти уверен, что она приг
ласила его заняться любовью, однако сленг был непривычен, да и грамматик
а изрядно хромала.
Ц Э-э-э, Ц поспешно обратился он к Скэнку, восстанавливая равновесие.
Ц “Дженни”?
Ц Да шлюп же, на котором мы брали ваш “Кармайкл”, Ц пояснил молодой пира
т. Ц Aгa, Ц добавил он, вглядываясь вперед, когда они поднялись на гребень
следующей дюны, усыпанной мусором, Ц они уже поставили на огонь котел с м
орской водой и даже успели туда что-то кинуть.
Скэнк тяжело припустил рысью, меся песок. Вслед за ним устремились и оста
льные люди Дэвиса. Шанданьяк последовал за ними более медленно. Да, на бер
егу действительно пылал огонь и на поленья был водружен огромный котел,
край которого доставал человеку до пояса. Шанданьяк разглядел нескольк
о обезглавленных выпотрошенных кур, никак иначе не обработанных, их со в
сплеском кинули в котел. Затем из тьмы, пошатываясь, появился один из пира
тов и выплеснул туда же ведро бурой жидкости с плавающими в ней комками ч
его-то. Усилием воли Шанданьяк подавил позыв к тошноте, а потом улыбнулся
своей реакции: похоже, пиратов он боялся куда меньше, чем их еды.
Какой-то коренастый старик, лысый, однако с бородой, торчащей в стороны, к
ак крона пальмы, перегнулся через костер, запустил татуированную руку в
похлебку и принялся помешивать ее.
Ц Еще не нагрелось толком, Ц недовольно пробурчал он. Он вытащил мокрую
курицу, отступил в сторону и впился зубами в крыло. Зрелище белых перьев,
перепутавшихся с прядями бороды, поразило Шанданьяка. И даже сквозь гул
всеобщей болтовни Шанданьяк ясно расслышал, как хрустнули кости курицы.

Ц Ага, похоже, уже начинает приобретать вкус, Ц решил пират, швыряя тушк
у обратно в котел.
Ц Давайте споем, Ц крикнул кто-то, Ц пока дожидаемся ужина.
Раздались одобрительные возгласы, но тут в освещенный круг ступила ухмы
ляющаяся фигура.
Ц К черту песни, Ц рявкнул Филип Дэвис, глядя прямо на Шанданьяка. Ц Дав
айте устроим кукольное представление.
Насмешка, прозвучавшая в голосе пирата, заставила Шанданьяка вспыхнуть.
Может, Дэвис и шутил, но другие пираты восприняли его слова с энтузиазмом.

Ц Это точно! Ц заорал пират, единственный уцелевший глаз которого едва
не выскочил из орбиты от возбуждения. Ц Этот парень с “Кармайкла” умеет
управлять марионетками! Он покажет нам представление, правда ведь?
Ц Он покажет, Ц пьяно рыгнул толстяк, сидевший у костра неподалеку, Ц о
н покажет или… я пну его в задницу, Ц и он с яростью потряс кулаком, грозя п
устоте.
Все остальные присоединились к этому мнению и уже через секунду Шандань
яка довольно грубо выпихнули на освещенный участок перед толпой.
Ц Что… но.., Ц он огляделся по сторонам.
Пустая угроза пьяницы, похоже, на самом деле была совсем нешуточной, и ему
живо припомнилась страшная обыденность гибели Чаворта.
Ц Так ты показываешь или нет, парень? Ц с издевкой поинтересовался Дэви
с. Ц В чем дело? Твой балаган слишком хорош для нас, да?
Какой-то негр, выкатив глаза, ткнул пальцем в Шанданьяка:
Ц Он обозвал меня собакой!
Ц Подождите! Ц громко сказал Шанданьяк, вскидывая руку. Ц Погодите-ка.
Я устрою вам представление, но мне нужны э-э-э… нитки, крепкая игла, острый
нож и кусок мягкого дерева… ну, скажем, величиной с трехгаллонный кувшин.

Несколько пиратов вскочили с радостными воплями.
Ц Да, Ц добавил Шанданьяк уже более уверенно, Ц и несколько кусков мат
ерии и маленькие гвозди. И еще, я вот смотрю, вы тут передаете друг другу бу
тылки, как там насчет выпивки для кукольника?
Несколькими минутами позже он уже сидел, нагнувшись над куском дерева, п
о очереди то работая, то отхлебывая из бутылки действительно очень хорош
ий бренди. Выстругивая торс, конечности и голову куклы из куска пальмово
го ствола, он размышлял, что же может прийтись по вкусу этой разношерстно
й публике. Шекспир явно отпадал. Правда, была парочка скабрезных диалого
в, которые иногда исполнял в трактирах его отец, когда полагал, будто его м
аленький сынишка отправился в постель. Шанданьяк подозревал, что эти сце
нки составляли значительную часть репертуара старика в годы до того, как
немецкое духовенство ввело запрет на участие актеров в представлении. Е
сли Шанданьяку удастся припомнить хотя бы один из них, то представление
пройдет на “ура”.
С мастерством, о котором он, казалось, давно забыл, Шанданьяк вырезал груб
ые, но выразительные лица. Затем он нарезал несколько полосок ткани, кото
рые прибил к рукам и ногам кукол, чтобы сделать их подвижными. Из больших к
усков ткани выкроил одежду. Ему потребовалось не больше минуты, чтобы со
единить все это и прикрепить веревочки к головам, рукам, коленям и спинам
марионеток, а другие концы Ц к небольшой крестовине. Управлять одноврем
енно двумя куклами Ц дело сложное, ему пришлось отказаться от отдельног
о стержня, двигавшего ногами, но он давно уже научился дергать за веревоч
ки, идущие к коленям марионеток, большим и указательным пальцами.
Ц Ну что ж, приступим, Ц сказал он наконец, стараясь казаться уверенным:
так всегда советовал ему отец, когда приходилось выступать перед буйной
аудиторией вроде нынешней. Ц Все садитесь! Ц объявил он громко. Ц Эй, кт
о-нибудь, киньте-ка мне этот… эту поломанную бочку, пожалуйста. Уж лучше т
акая сцена, чем совсем никакой.
К его удивлению, один из пиратов с готовностью поднялся, принес и осторож
но опустил бочку перед ним на песок. Шанданьяк оглядел выбитое дно, потом
решительно вышиб ногой половину заклепок, отодрал разбитые планки, снял
верхний обруч и отступил в сторону.
Ц Вот это наша сцена, Ц кивнул он.
Большинство пиратов расселись на песке и даже примолкли. Шанданьяк взял
крестовину и пропустил пальцы в петли. Он приподнял марионетку, чьи ноги
были спрятаны в грубое подобие штанин.
Ц Наш герой, Ц объявил он громко и, поднимая куклу в платье, добавил:
Ц А вот женщина, которая встретилась ему по дороге.
Его зрители сочли такое начало многообещающим.
Женскую марионетку Шанданьяк поместил в полукруг разбитой бочки, и кукл
а-мужчина начала приближаться к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39