Шэнди огляделся. Они шли по берегу Нью-Провиденс, правее с
мутно различался Свиной остров, и костры усеивали дюны с левой стороны. Н
о костров было меньше, и кораблей в гавани было немного. И остовы кораблей
, которые помнил Шэнди, отсутствовали. Дэвис разговаривал с Тэтчем. Шэнди
не слышал их беседы, но хотя Дэвис пренебрежительно качал головой и смея
лся, он все-таки казался чем-то расстроен и даже напуган. Казалось, что Тэт
ч на чем-то настаивал, Дэвис же не отказывался прямо, а скорее просто тяну
л время, явно сомневаясь в искренности предложения. В конце концов Тэтч в
здохнул, отступил назад, расправил плечи и сделал жест рукой, указывая на
песок. Шэнди обдало жаркой волной запаха нагретого металла, песок зашеве
лился, кое-где стали проглядывать белеющие кости, их становилось все бол
ьше, они сползались, соединялись вместе, пока не собрались в человечески
й скелет. Дэвис стоял и смотрел, его улыбка превратилась в напряженный ос
кал. Скелет выпрямился и повернулся к нему… Тэтч что-то сказал, скелет опу
стился на колени и склонил голову-череп. Тэтч взмахнул рукой, кости вновь
рассыпались бесформенной грудой, а Тэтч снова начал в чем-то убеждать Дэ
виса. Дэвис по-прежнему ничего не отвечал, но насмешливый скептицизм пок
инул его.
И Шэнди опять шел по запятнанному кровью мосту.
Ц Скоро же мы дойдем, черт возьми? Ц спросил он.
Заговорив, Шэнди вдруг испугался, что голос выдаст его нарастающий страх
, но мертвый, стоячий воздух заглушил его слова настолько, что он едва расс
лышал их сам.
Не обращая на него внимания, остальные продолжали идти. Пару раз Шэнди ка
залось, что он слышит скрежет металла по камням, задыхающиеся всхлипы вп
ереди на мосту, но серые призрачные сумерки не давали ничего разглядеть.
Воздух стал тягучим и густым, как сироп, когда еще одна крупинка сахара Ц
и начнется кристаллизация. И хотя это вызывало у него ужас, Шэнди все же не
удержался и отыскал глазами Тэтча… и на какое-то время перестал быть сам
им собой.
Он был пятнадцатилетним подростком, известным беглым чернокожим рабом
в горах, как Джонни Кон, хотя с того самого времени, как он однажды злоупот
ребил заклинаниями хунган, он перестал считаться подходящим
учеником для уважающего себя жреца вуду и не имел больше права называть
себя аджаникон. Эд Тэтч будет его настоящим именем, именем взр
ослого человека, и через три дня он может с полным правом носить его.
Сегодня первый день его посвящения лоа, который станет его пр
оводником по жизни и чьи цели отныне он будет разделять. Чернокожие
маррочы, которые растили его с младенческих лет, этим утром пр
епроводили Джонни к подножию голубых гор к дому Жана Петро, легендарного
колдуна, который, по всем свидетельствам, проживал здесь больше ста лет и
, как утверждалось, сотворил многих лоа. Из-за этого ему приход
илось жить в доме на сваях, потому что земля от долгого соседства с ним ста
новилась бесплодной. По сравнению с Петро все прочие бокоры К
арибского моря считались простыми каплата Ц уличными фокус
никами.
Марроны были беглыми рабами, родом из Сенегала, Дагомеи и Конг
о. Им не стоило труда привыкнуть к тяжелым условиям жизни в горах Ямайки. Б
елые колонисты настолько опасались негров, что даже платили ежегодную д
ань в надежде уберечь свои поселения от грабежа. Но даже марроны
отказывались приблизиться к дому Жана Петро ближе, чем на полмили. П
арень в одиночку спустился по горной тропинке мимо хлевов, мимо сада, а за
тем вышел к самому дому. За домом протекала речка, и старик оказался там. З
а сваями Тэтч увидел сначала его голые ноги, костлявые и узловатые, как па
лки из терна. Тэтч был, конечно, бос, и, проделав несколько пассов в сторону
кур, копошившихся вокруг свай, заставляя их молчать, сам бесшумно перебе
жал маленький дворик, подкрался к углу дома и выглянул. Старый колдун Пет
ро медленно ковылял по берегу то и дело наклоняясь и вылавливая из воды к
вадратные бутыли. Он внимательно всматривался в затуманенное стекло, вс
тряхивал и прислушивался к чему-то, побарабанив по стеклу длинными ногт
ями, потом снова опускал бутылку в воду.
Тэтч показываться не спешил и дождался, когда в конце концов лицо старог
о бокора сморщилось в улыбке, когда он прислушался к булькань
ю очередной бутыли. Он вновь побарабанил ногтями по стеклу, затем прислу
шался и вновь побарабанил, напоминая заключенного камеры-одиночки, кото
рый долгое время терпеливо простукивал стены и наконец услышал ответ.
Ц Это уж точно наш парень, Ц дребезжащим старческим голоском нарушил о
н вдруг молчание. Ц Здесь Геде, лоа, который… ну вроде подручн
ого у того, которому ты нужен.
Тэтч понял, что замечен и старик теперь обращается к нему. Своего места он
не покинул, но откликнулся:
Ц Нужен? Но это я выбрал его.
Старик хихикнул:
Ц Что ж, его здесь, в речке, нет. И нам нужен Геде, чтобы его позвать. Да и Гед
е у нас просто в виде намека. Здесь, в этой бутыли, лишь часть его, пупок, мож
но сказать, ровно столько, сколько нужно, чтобы его позвать, Ц Петро пове
рнулся и шаркающей походкой направился во двор, где стоял Тэтч. Ц Видишь
ли, мальчик мой, мертвые со временем становятся могучими. Что для твоего п
радедушки было лишь беспокойным привидением, то твоим внукам предстане
т могучим лоа. И я научился направлять их, склонять в нужном на
правлении, вот как виноградную лозу. Крестьянин сажает семечко в почву, и
вот вырастает дерево Ц а я сажаю привидение в бутыль под бегущей водой, и
получается лоа , Ц старик улыбнулся, обнажив немно
гие оставшиеся зубы в белых деснах, и махнул бутылью в сторону речки. Ц Я
вырастил их больше дюжины, они, правда, не такого качества, как лоа
Рады, те, которые прибыли с нами из Гвинеи, но зато я могу их вырастить
для особых целей.
Куры в тени дома уже оправились от заклинания Тэтча и принялись кудахтат
ь и хлопать крыльями. Петро мигнул, и они опять замолкли.
Ц Конечно, Ц продолжил Петро, Ц тот, кому ты нужен или кого ты хочешь, ко
ль тебе так больше нравится, Ц старый Барон Суббота, существо совсем дру
гого сорта, Ц он покачал головой, и глазки его благоговейно сощурились.
Ц Раза два или три за всю мою жизнь мне случайно удавалось сотворить неч
то, что обладало сильным сходством… с той или иной тварью в мире духов, пон
имаешь? Сходство оказывалось слишком большим, чтобы они могли существов
ать порознь. И вот тогда у меня в бутыли появлялось нечто, для чего она ока
зывалась тесна, очень тесна… пусть даже в виде намека. Мой домишко чуть бы
ло не снесло со свай Ц когда Барон Суббота чересчур разросся, бутыль взо
рвалась. Рвануло так, что деревья повырывало с корнем, а русло речки перес
охло на целый час. Вон там до сих пор глубокая, широкая заводь, на берегах н
ичего не растет, и каждую весну приходится мешками вытаскивать дохлых го
ловастиков. Молодой Тэтч вызывающе уставился на бутыль.
Ц Так что, в твоей пивной бутылке всего лишь слуга Барона Субботы?
Ц Более или менее. Но Геде могучий лоа. Он номер два здесь толь
ко потому, что Барон уж очень велик. И как всех других лоа , Геде
необходимо пригласить, а затем умилостивить, прибегая к обрядам, какие о
н требует, чтобы он снизошел до нашей просьбы. Ну вот, я уже раздобыл прост
ыни с постели умершего злодея и черный балахон для тебя, и сегодня суббот
а Ц священный день Геде. Мы зажарим для него цыпленочка и козленочка. И гд
е-то у меня припасен целый бочонок рома Ц ведь Геде много выпивает. Сегод
ня мы…
Ц Я не за тем тащился сюда с гор, чтобы иметь дело с лакеем Барона Субботы.

Жан Петро широко осклабился:
Ц А-а-а, Ц он протянул бутылку парню. Ц Что ж, почему бы тебе самому с ним
не поговорить? Подними бутылку к солнцу и попробуй разглядеть его внутри
… тогда ты сможешь высказать ему свое мнение.
Тэтч сам никогда не имел дело с лоа, но попытался скрыть это за
напускной уверенностью, с которой он выхватил бутылку из рук старика.
Ц Так и быть. Ну что ж, привидение, Ц презрительно сказал он, хотя во рту у
него пересохло и сердце бешено колотилось, Ц покажись.
Сначала он не мог разглядеть в бутылке ничего, кроме отсветов от неровно
стей стекла, но потом заметил некое движение. Он присмотрелся. Сначала ем
у показалось, что в бутылке в мутной жидкости плавает неоперившийся птен
ец с жалкими крылышками и лапками.
А потом в голове у него раздался голос, визгливо тарахтевший на ломаном ф
ранцузском. Тэтч уловил лишь малую часть, но и по этому малому сообразил, ч
его требовал лоа: не только цыпленка и рома, но и причитающихся
ему по праву сладостей, в каких он захочет количествах. Голос грозил ужас
ными карами, если будет опущен хоть один из элементов помпезного, замысл
оватого обряда приглашения, а уж если хоть кто-нибудь позволит себе
засмеяться… В то же время у Тэтча возникло ощущение древнего в
озраста и могущества, которое неимоверно разрослось, и разрослось за сче
т былой личности, от которой теперь осталась лишь крошечная часть: словн
о печная труба, стоящая посреди объятого пожаром дома. И этот старческий
маразм, как осознал Тэтч, и великая мощь нисколько не противоречили друг
другу Ц одно было следствием другого.
Потом существо заметило Тэтча. Тирада резко оборвалась. Казалось, будто
говорящий в замешательстве оглядывается. Тэтчу живо представился стар
ый король, внезапно обнаруживший, что он не один, и суетливо поправляющий
мантию и причесывающий реденькие седые волосы. Однако тут Геде, по всей в
идимости, вызвал в памяти слова Тэтча, потому что вновь юноша услышал гол
ос, но это был уже не сварливый тенор, а рев взбешенного льва.
Ц Привиденьице?! Ц гневался Геде. Ц Лакей?!
Голова Тэтча дернулась от невидимого удара, кровь потекла из носа по вер
хней губе. Пытаясь устоять, он сделал два шага назад, попробовал отшвырну
ть бутыль, но она словно прилипла к ладони.
Ц Тэтч твое имя, а? Ц голос внутри черепа резанул, словно острый нож коко
совую мякоть.
Невидимый кулак с невероятной силой врезался в живот, дыхание перехвати
ло, кровь так и хлестала из носа. Тэтч не удержался на ногах и плюхнулся на
песок. Мгновением позже одежда на нем вспыхнула. Не имея сил подняться, он
покатился к речке, содрогаясь от невидимых ударов, пока наконец не добра
лся до воды и не погрузился в нее. Он бился и извивался в воде, не в силах изб
авиться от проклятой бутыли, а голос в голове твердил, не умолкая:
Ц Я расскажу Барону. Уж он обратит на тебя внимание.
Наконец Тэтчу удалось выбраться на берег. Волосы обгорели до корней, от о
дежды остались лишь мокрые обугленные лохмотья, кровь стекала с руки, в к
оторой была бутылка. Но когда он поднял ее, рука у него не дрожала. Он с прищ
уром вгляделся в стеклянные глубины бутыли.
Ц Давай, давай, Ц прошептал он, Ц ты, жалкая маринованная селедка…
Яркий солнечный свет внезапно потускнел, и вновь его одежда была суха, и о
н шел по мосту, снова став Джеком Шэнди. Пятна крови на плитах под ногами п
опадались теперь реже Ц возможно, раненые перевязали друг друга. Повину
ясь внезапному порыву, он наклонился и, прикоснувшись к одному из пятен, т
ут же отдернул руку Ц кровь была не только свежа, но и тепла, и еще громче, ч
ем прежде, он услышал хриплое дыхание впереди.
Джек поднял голову и тут сообразил, почему ему казалось, что мост ему знак
ом. Вот они, эти ползущие окровавленные фигуры, до них совсем рукой подать
. Седовласая голова одного вся в пятнах слипшейся засохшей крови, а второ
й, более молодой, старается ползти, не прикасаясь к плитам правой рукой, па
льцы которой неестественно согнуты и чудовищно распухли. Вдали мигали т
усклые огни города Нанта, и Шэнди знал, что этим двоим так и придется ползт
и до самого трактира. Их никто не заметит, им никто не поможет. Они ползком
доберутся до своей маленькой каморки с жесткими холодными постелями и в
ечными марионетками. Шэнди бросился вперед и присел на корточки перед от
цом. Один глаз заливала запекшаяся кровь, и Шэнди знал, что в скором будуще
м отец лишится именно этого глаза. Его лицо застыло от напряжения, и возду
х свистел сквозь щели на месте выбитых зубов.
Ц Папа! Ц позвал Шэнди, наклоняясь к самому уху отца. Ц Папа, ты унаслед
овал кучу денег! Твой отец умер и оставил тебе поместье. Свяжись с властям
и на Гаити, в Порт-о-Пренсе, слышишь?
Старый Франсуа Шанданьяк его не слышал. Шэнди повторил это еще раза два, а
потом сдался и перебежал к другому Ц совсем еще юному Джону Шанданьяку.

Ц Джон! Ц позвал Джек, наклоняясь над своей копией. Ц Слушай, не бросай
отца! Возьми его с собой, не щади себя, ты, проклятый деревянный хорист! Ц Ш
энди задыхался, по щекам взрослого бородатого лица текли слезы, так же, ка
к кровь Ц по лицу юноши. Ц Он в одиночку ничего не сможет сделать, но горд
ость, ты же знаешь, не позволит ему признаться в этом. Не оставляй его, ведь
он Ц единственное, что у тебя есть на этом свете. Он любит тебя. Ведь он умр
ет в одиночестве, от холода и голода, думая о тебе, когда ты уже будешь насл
аждаться уютом в Англии, не вспоминая о собственном отце.
Молодой Шанданьяк не слышал его. Шэнди уткнулся лбом в холодные плиты мо
ста, его тело сотрясали рыдания, а призрак его проползал сквозь него.
Кто-то потряс его за плечо. Он поднял голову. Изможденное лицо Дэвиса улыб
алось ему сверху.
Ц Возьми себя в руки, Джек, Ц с ноткой сочувствия сказал старый пират и к
ивнул вперед. Ц Мы прибыли.

Глава 14

Мост исчез, и Шэнди запоздало подумал: да видели ли остальные этот мост? Бы
ть может, Харвуду представлялся лишь нескончаемо длинный проход между р
ядами в церкви? Теперь они все стояли на глинистом склоне, и Шэнди ощущал,
как ледяная влага, пропитавшая штаны, холодит колени.
Шэнди растерянно огляделся, его снова охватила паника, он чувствовал, чт
о во всей этой картине было нечто ужасно неправильное, неестественное, н
о что именно, определить никак не мог. Глинистый склон большой ямы изгиба
лся с обеих сторон, замыкаясь вдали, и внизу, на дне, булькала и журчала вод
а. Небо застилали рваные, стремительно несущиеся тучи, сквозь которые ме
лькала луна. Он оглядел своих семерых спутников, пытаясь угадать, раздел
яют ли остальные его непонятную тревогу. Он не смог этого определить. Бет
пришла в сознание и оглядывалась, не понимая, где находится. Лицо Боннета
было столь же невыразительно, как лицо набальзамированного трупа.
Ц Вперед, Ц сказал Харвуд, и они двинулись вниз.
Хотя Шэнди несколько раз оскальзывался и съезжал по сырой глине, его под
авляла массивность земли. Несмотря на высоко несущиеся облака, он испыты
вал что-то похожее на клаустрофобию.
Только тут его поразило Ц семь спутников? Их должно быть всего шесть! Он п
риотстал и пересчитал: вот Тэтч и Дэвис, это Боннет, а там Бет, Френд, Харвуд
. Больше никого, всего шесть. Шэнди заторопился вслед за ними и, чтобы успо
коить себя, снова пересчитал всех… на этот раз у него получилось семь.
Запах затхлой воды и чего-то похожего на старые трубы ударил в нос. Самое
подходящее место для отвратительных запахов, решил он. Эта мысль напомни
ла ему кое о чем, и он пробрался к Дэвису.
Ц Кстати, об этой вони, Ц пробормотал Шэнди вполголоса, Ц мне казалось,
ты говорил, что магию воскрешения на суше не осуществить…
Ц Соскучился по запаху раскаленного железа? Ц отозвался пират. Ц Нет,
нет, Джек, подобной магии здесь не творят. Они просто приспосабливают сво
и души и смогут заняться воскрешениями позже, где-нибудь в море.
Склон выровнялся, и они смогли выпрямиться, не опасаясь скатиться вниз.
Ц Нет, они ничего не смогут здесь сделать, чувствуешь, какая земля под но
гами плотная? Весь остальной мир кажется чем-то вроде неустойчивого пло
та.
Именно так оно и есть, сообразил Шэнди. Вот что его беспокоило: никакого ощ
ущения движения. Раньше он никогда бы не подумал, что, стоя на твердой земл
е, можно уловить ее движение, разве только во время землетрясения. До этог
о момента он бы лишь посмеялся над каждым, кто заявил бы, будто способен ул
овить движение планеты Земля сквозь пространство. Но вот теперь ему каза
лось, что он всегда ощущал это движение, пусть и не на сознательном уровне
, ощущал так же, как рыба чувствует воду.
Коперник, Галилей и Ньютон, подумал он, им бы это место показалось чем-то е
ще более неестественным, чем ему самому.
Они все собрались на ровной поверхности, за исключением Боннета, который
, усевшись на склон, медленно сползал по нему, отталкиваясь руками.
Ц А сколько нас здесь всего? Ц спросил Шэнди у Дэвиса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39