Мне кажется, мне помогло бы немного Просветляющего Та
нца.
Ривас застонал.
Ц Мы ведь спешим, ясно? Займись этим в седле.
После этого они ехали молча: сестра Уиндчайм Ц застыв от обиды, Ривас Ц о
т страха. Страха того, во что он превратился, и того, что творилось у него в г
олове.
Они старательно избегали встреч с другими группами беженцев и ранним ве
чером добрались-таки до места своего назначения. С вершины последнего, п
оросшего густым кустарником холма огромный Шатер Переформирования нап
омнил устало мотавшемуся в седле Ривасу исполинского костлявого зверя,
свернувшегося калачиком под лоскутным одеялом, размеров которого хват
ило бы, чтобы укутать самого Господа. Стоявшие наверху Ривас и сестра Уин
дчайм все еще жмурились на красное закатное солнце, садившееся в Тихий о
кеан, но шатер уже накрыло тенью, и в долине мерцали светлячками фонари и ф
акелы.
Ривас против воли медленно повернул голову на юго-восток, хоть и знал, что
находится в том направлении. И конечно, там, в дальнем конце пустоши Сил-Б
ич, виднелась маленьким бледным прямоугольником стена Священного Горо
да. Он поежился Ц не столько от свежего ветра с моря, сколько при мысли об
этом месте.
Без особого облегчения опустил он взгляд в темную долину, простиравшуюс
я у копыт его лошади. Он вспомнил, с какой легкостью он без остатка покорил
ся подавляющей рассудок методике сестры Сью и с каким трудом далось ему
возвращение собственной личности. Черт, я ведь даже не помнил, сколько мн
е лет, подумал он со смешанным чувством досады и страха. И вспомни: сегодня
я проповедовал этой девице их вздор совершенно искренне!
Только ради тебя, Ури, думал он, пуская лошадь вниз. Только ради тебя иду я н
а это.
Не прошло и минуты, как холодный морской ветер, и заходящее солнце, и вид н
а океан остались позади и выше. Снизу струились тепло и вонь подгоревшег
о растительного масла.
Ц Не так быстро, брат Томас, Ц окликнула его сзади сестра Уиндчайм. Ц Тв
оя лошадь может оступиться в темноте.
Ц Помнить мое имя для тебя несущественно, Ц огрызнулся он, не оглядывая
сь.
До сих пор Ривас бывал в Шатре Переформирования только однажды, больше д
есяти лет назад, так что с тех пор успел забыть, насколько тот огромен. Теп
ерь, пока его лошадь, вздымая облако серой, подцвеченной сверху красным п
ыли, спускалась по тропе вниз, он начал припоминать детали: то, что внутри
стоял целый палаточный городок с улицами, и что разглядеть снизу верхнюю
часть шатра почти невозможно из-за дыма от готовки, и что по ночам, особен
но после жаркого дня, можно услышать негромкий свист вытекающего через м
иллионы швов нагретого внутреннего воздуха.
Дорога сделалась более пологой. Ривас натянул поводья и подождал отстав
шую сестру Уиндчайм. Было бы просто идиотизмом вышвырнуть ее сейча
с, обругал он себя, после того, как всю дорогу тащил ее с собой.
Поравнявшись с ним, сестра Уиндчайм посмотрела на него.
Ц Странный ты, брат Томас. В тебе столько горечи, и все равно я не видела ещ
е, чтобы кому-то так не терпелось вернуться к Господу.
Он натянуто улыбнулся.
Ц Вся горечь моя от того, что я так долго не был с ним. Прости меня. Со мной в
се будет хорошо, как только мы вернемся.
Ц Нам, наверное, обоим стоит причаститься сразу по приезде, как ты считае
шь?
Ц Ну... конечно же, Ц ошарашено ответил он. Ц Едем же. Поезжай первой Ц мн
е кажется, я чуть сбил ногу лошади.
Она послала свою лошадь вперед, а он позволил своей трястись следом, взве
шивая при этом свои шансы на успех. Что ж, признал он, если я сразу же начну п
росить причастить меня, это произведет хорошее впечатление. Проблема в т
ом, что они вполне могут пойти мне навстречу. А раз так, какую защиту избра
ть: алкоголь Ц у меня еще треть бутылки валюты осталась Ц или недавно от
крытую защиту с помощью боли?
Впрочем, учитывая его усталость и не до конца спавший жар, а также то, что п
ронести спиртное в шатер ему все равно не удалось бы, ответ напрашивался
сам собой. Он достал бутылку из кармана, опустил ее пониже, чтобы сестра Уи
ндчайм не увидела ее, случайно оглянувшись, и здоровой рукой выдернул пр
обку, которая с шелестом упала в сухую траву. А потом всякий раз, когда был
о ясно, что на несколько секунд все ее внимание сосредоточится на лошади,
он поднимал руку, словно указывая ей на вечерние звезды Ц на случай, если
их кто-нибудь увидит, Ц и делал пару глотков из горлышка. Теплый душисты
й бренди не лез в горло, но он заставлял себя глотать его, и когда понял, что
еще один глоток разом перечеркнет все его труды, выкинул почти пустую бу
тылку, которая без шума упала в густые кусты. Он проехал еще несколько ярд
ов, прежде чем до него дошло, что кусты эти Ц дикий анис. Он остановил лоша
дь, повернул ее назад и, вскрикнув, чтобы обратить на себя внимание сестры
Уиндчайм, спрыгнул с седла в куст. Он зарылся лицом в листву и под приближа
ющийся стук копыт ее лошади торопливо рвал листья, совал их рот и жевал, же
вал...
К удивлению своему он ощутил на плече ее руку: она и впрямь спешилась помо
чь ему, а может, просто из любопытства.
Ц С тобой все в порядке, брат Томас?
Он, пошатываясь, поднялся на ноги Ц собственно, ему и не нужно было особен
но притворяться, поскольку алкоголь в крови уже начинал действовать.
Ц Да... спасибо... голова закружилась... Ц Он выбрал из волос зелень и выплюн
ул пару листиков. Ц Сильнее, чем я думал. Наверное, не стоило ехать весь де
нь... Уснул в седле, вот и свалился. Здорово головой стукнулся.
Он ухмыльнулся ей глупой улыбкой. Здорово, подумал он. Одним махом убрал з
апах бренди изо рта и заполучил алиби на случай пьяной походки или бормо
тания. Вот бедолага: наверняка сотрясение. Ну и под мухой тоже.

Ц Остаток пути пойдем пешком, Ц решила сестра Уиндчайм. Ц Подожди, сей
час лошадей только заберу.
Небо окрасилось в густо-синий цвет, когда они наконец спустились вниз, и,
взглянув верх, Ривас увидел звезды, повисшие над самой выступающей вверх
частью шатра. Он нарочито вяло уронил голову и разглядел несколько коря
вых башен вроде тех, что окружали стадион в Серритос, а чуть ближе их прибл
ижающуюся к ним фигуру Ц темный силуэт на фоне костров. Фигура была высо
кой, плечистой, в руке ее виднелся посох, и на короткое мгновение Риваса ох
ватила пьяная паника: ему показалось, что это тот самый пастырь, который р
астоптал его пеликан и стрелял в него и которого он убил Ц неужели это бы
ло всего позавчера?
Ц Дети мои, Ц пророкотал пастырь, Ц добро пожаловать домой. Из какой вы
стаи?
Ц Я от брата Оуэна, Ц ответила сестра Уиндчайм.
Ц Я... я не помню, Ц сказал Ривас. Сестру Сью он помнил более чем отчетливо,
но хотел раз и навсегда утвердить версию с сотрясением.
Тут на помощь ему очень кстати пришла сестра Уиндчайм.
Ц У брата Томаса весь день был жар, Ц извиняющимся тоном объяснила она.
Ц И совсем недавно, уже на подъезде, он упал с лошади и ударился головой.
Умница, девочка, с нежностью подумал Ривас.
Ц Нам очень хотелось бы причаститься, прошу вас, Ц сказал он.
Пастырь хлопнул его по плечу.
Ц Разумеется. Могу представить, как вам недоставало слияния с Господом.

Когда все трое подходили уже к шатру, он наконец повернулся к свету, и Рива
с разглядел в его бороде добрую улыбку. Поосторожнее, напомнил он себе, он
применяет сейчас улыбку «вот-ты-и-дома». Будь начеку.
Дюжины костров, на которых готовилась пища, наполняли долину пеленой дым
а, множество ламп и факелов горели как в тумане, и пока пастырь вел Риваса
и сестру Уиндчайм по петляющей тропе к шатру, из темноты и дыма до них то и
дело доносились приветствия невидимых людей: «Добро пожаловать, заблуд
шие овцы», «Слейтесь с Господом!» или «Желаем вам поскорее попасть в Свящ
енный Город!»
Ну, уж нет, спасибо, думал Ривас, нервничавший, несмотря на бренди. Он пытал
ся определить, что изменилось здесь со времени его прошлого посещения. Ч
его-то недоставало Ц какого-то запаха или звука.
Вход в шатер представлял собой двадцатифутовую арку, желтым треугольни
ком светившуюся в темноте. Приблизившись, Ривас разглядел внутри ярко ра
скрашенные брезентовые палатки и суетившиеся вокруг них фигуры в балах
онах. Наконец до него дошло, какого предмета обстановки не хватает: продв
инутых вещателей. В прошлый раз, когда он был здесь, вся долина днем и ночь
ю гудела от их белиберды.
Ц Сойер начнет ритуал причастия довольно скоро, Ц поведал им пастырь, з
аводя их внутрь. Ц Поэтому, возможно, вам не стоит набивать желудок прямо
сейчас. Однако я могу найти для вас палатку, где вы могли бы отдохнуть... с в
ами все в порядке?
Заглядевшись на ряды разноцветных палаток и паутину тросов высоко над г
оловой, Ривас оступился и упал на колени. Однако когда он, бормоча извинен
ия, поднялся, он не увидел на лицах спутников ничего, кроме сочувствия и за
боты.
Ц Слияние с Господом прояснит твою голову, Ц заверил его пастырь.
Ривас хмуро кивнул, пытаясь восстановить чувство собственного достоин
ства.
Ц Церемония сегодня будет людная, Ц продолжал пастырь. Ц Здесь у нас с
обралось, чтобы подобрать отбившихся, сразу несколько стай, и одна из них
отправляется отсюда прямо в Священный Город!
Ц Наконец-то их призвали домой после долгих блужданий в потемках, Ц пь
яным голосом процитировал Ривас.
Ц Аминь, младший брат, Ц откликнулся пастырь.
Если бы кому-нибудь вздумалось забраться наверх, на переплетение тросов
и растяжек, думал Ривас, вглядываясь в подернутую пеленой дыма верхушку
шатра, он увидел бы эту вереницу Соек огромным, свернувшимся в спираль че
рвяком.
Он привстал на цыпочки и вытянул шею, но сойера в белой рясе больше не виде
л. Старик молча вошел в шатер и по спиральному проходу двинулся к центру. Р
ивас опасливо опустил взгляд, когда тот прошел прямо перед ним, но когда с
пустя несколько минут сойер проходил вдоль следующего ряда, он осмелилс
я посмотреть... и в очередной раз убедился в том, что различить сойеров поч
ти невозможно. Как и у остальных, кого ему доводилось видеть, у этого было
смуглое, морщинистое лицо и борода цвета слоновой кости.
Со стороны центра спирали до него вдруг донесся полный боли вскрик и шум
тяжелого удара, и он сообразил, что далекое бормотание, на которое он пона
чалу не обратил внимания, на деле оказалось ритуальным сойеровским «Сле
йся с Господом!». Теперь он слышал и шорох одежды, и участившееся дыхание с
оседей Ц люди в спирали застывали в напряженном ожидании. Многие зажмур
ивались и, казалось, впадали в транс, и Ривас понял, что если кто-нибудь из п
родвинутых мужчин Ц женщин, разумеется, никогда не доходили до такой ст
епени распада личности Ц и начнет вещать, то это произойдет именно сейч
ас. Этакий блюз «Севативидам», подумал Ривас.
Так оно и вышло. Двое мужчин, стоявшие в следующем перед ним ряду, заговори
ли совершенно одновременно Ц даже короткие вдохи между фразами следов
али в унисон.
Ц Гм? Ц произнесли они. Ц Гм! Ц Теперь к ним присое
динилось еще двое. Ц Да, да, варево удалось на славу... Посмотрим, да, г
усто, густо, вкусно... Помогите же мне разогреть его, детки, ну-ка уделите мн
е каждый своего огня...
Бесшумным, но решительным шагом в спираль вступили несколько пастырей. О
ни шли, задерживаясь перед каждым из вещателей ровно настолько, чтобы бе
з малейшей злобы, но со всей силы врезать тому под дых.
Под конец вещал только один:
Ц Новички... новички всегда желанны... о, что за стайка, как вкусно, вку
сно... да, детки, посмотрим, хватит ли у вас сил встряхнуться, а ? Призовите тр
итона, пусть приготовит горячий ужин для вашего морского царя, хо-хо...
Ц Тут гулкий удар оборвал и этот голос. Несмотря на эти помехи, монот
онно повторявшееся «Слейся с Господом» и следовавший за ним шум падения
очередного тела продолжались, как ни в чем не бывало.
Ривас пожалел, что не трезв: как раз сейчас ясность мысли была бы как нельз
я кстати. Боже мой, подумал он, да они же говорят по-английски! Это поражало
еще сильнее, чем простая тарабарщина. Как все-таки им это удается: говорит
ь с такой потрясающей синхронностью? Может, они репетируют? Да нет, это нев
озможно: большинство продвинутых даже есть сами не могут...
И почему пастыри начали их глушить? Раньше, когда те несли тарабарщину, он
и никогда не делали этого.
Уж не боятся ли они того, что те могут открыть?
Ц Слейся с Господом. Ц Взвизг, удар. Интересно, подумал Ривас, где сейчас
сестра Уиндчайм? Кое-кто из новеньких плакал: для человека непривычного
причастие Ц зрелище довольно жутковатое. Интересно, глубоко ли она загн
ала точившие ее сомнения и какой эффект произведут на нее сегодняшние со
бытия и разговоры? Он оглянулся настолько, насколько позволяли приличия
, но ее не увидел. Ну и пусть, подумал он. В конце концов, я за нее не отвечаю. О
н зажмурился, словно впав в транс, и принялся ждать, пока сойер доберется д
о него.
Когда он снова открыл глаза, он к удивлению своему заметил, что прошло дов
ольно много времени. Прямо перед ним в толпе образовался довольно большо
й просвет, усеянный телами Ц как безжизненными, так и дергающимися, будт
о им снился дурной сон. Несколько человек даже сумели уже подняться на но
ги и остолбенело оглядывались по сторонам. Сойер находился совсем близк
о: от Риваса его отделяли всего два человека, Ц и тот пожалел, что не остал
ся в трансе или в чем он там находился, чтобы не видеть приближающегося пр
ичастия.
Ц Слейся с Господом. Ц Юноша метнулся вперед и с таким стуком врезался
лбом в утоптанную до каменной твердости землю, что Ривас не удивился бы, е
сли бы тот убился. Он постарался сконцентрироваться на том, как предпочи
тает упасть сам: подогнув колени, чтобы сначала сесть, или попробовать ох
ватить голову руками. Однако женщина за его спиной плакала так громко, чт
о он никак не мог заставить свою одурманенную алкоголем голову работать.

Сойер перешел к пареньку, стоявшему рядом с Ривасом.
Ц Слейся с Господом, Ц произнесла фигура в белом балахоне и протянула р
уку. Парень зашипел, когда рука коснулась его лба, сделал попытку остатьс
я на ногах, потом из носа его хлынула кровь, и он рухнул на землю словно обр
оненная вязанка дров. Красные брызги попали сойеру на рясу; впрочем, на не
й и без того хватало кровавых пятен.
Ц Нет, Ц хныкала женщина за спиной у Риваса. Ц Я не хочу в Священный Гор
од. Не так скоро.
Что-то в ее голосе показалось Ривасу знакомым, и он повернулся посмотрет
ь на нее. Ей было около тридцати, чуть полновата, спутанные черные волосы с
висали на покрасневшие от слез глаза.
Он услышал, как сойер остановился перед ним, и в то же мгновение узнал в эт
ой женщине Уранию Бёрроуз и открыл было рот, чтобы заговорить с ней, и тут
холодные, костлявые пальцы сойера коснулись его загривка.
Он не был пьян, хотя смутно догадывался, что только что был и что скоро сно
ва будет Ц как только вернется назад, в свое тело. Пока что он наслаждался
возможностью видеть в темноте и двигаться, не напрягая мускулов... впроче
м, он остерегался перемещаться слишком быстро или слишком далеко, ибо зн
ал, что запросто может улететь в небо и не найти дороги обратно.
Большой шатер находился далеко внизу под ним. Он поравнялся с вершиной х
олма, где совсем давно стоял с девушкой, и продолжал подниматься Ц должн
о быть, сильно ударился о землю там, внизу, и его отбросило сюда, Ц но так м
едленно, что знал: повода беспокоиться нет. Было так славно парить здесь в
одиночестве, смутно помня об остальных, направлявшихся на юго-восток. Вс
е они были связаны теперь с холодным, разумным предметом, который до него
не мог дотянуться; каждые несколько секунд он ощущал, как еще один из них у
ходил туда... нет, не уходил, скорее, оказывался там, переставая с
уществовать в шатре... А еще дальше, в темноте на севере и на востоке, ощущал
ось несколько независимых друг от друга встревоженных сознаний... одно и
з них, кстати, слегка подозрительное...
Вдруг он ощутил, что что-то в этой темноте знает о нем, наблюдает за ним. И о
н понимал, что может увидеть это, если захочет, ибо смотрел сейч
ас не глазами...
Но он испугался и захотел обратно, вниз, пытаясь отгородиться холмами от
того, в темноте; одного желания было достаточно, чтобы двигаться, и ему при
шло на ум, что страх в чистом виде, очищенный от гормонов и рефлексов физич
еского тела, оказывает парализующее действие и что, если бы он не находил
ся в своем теле совсем еще недавно, он, возможно, вообще не смог бы двинуть
ся с места.
Эта тварь в темноте знала, что он отступает, и он чувствовал, какое удоволь
ствие это ей доставляет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31