Всего этого в Библии нет. По Библии, сразу
же сыновья Адама Ц землепашец Каин и пастух Авель. А на самом деле до скот
оводства и хлебопашества дошло едва ли тысячное поколение потомков Ада
ма.
Ц Тысячное поколение? Так что не Каин убил Авеля?
Бхага возмутился почему-то.
Ц В этом вашем «Божественном откровении» намешано всякого, не разбереш
ь, чего там больше Ц униженной лести или клеветы на меня. Ну посуди сам, к ч
ему мне нужны были жертвы Каина или Авеля Ц колосья и ягненочек. Мы же бес
телесные, и уж, во всяком случае, не мясом и хлебом заряжаемся. Разве не ясн
о тебе, что легенда эта придумана пастухами? Они, дескать, милые и добрые, а
злой и завистливый землепашец убивает робкого брата своего. Ведь на само
м-то деле, это ты и по истории должен бы знать, именно скотоводы во все века
были агрессорами: лихие конники, вооруженные пастухи, привычные к похода
м, к переездам и к грабежам. Им много земли нужно для пастбища, им всегда те
сно было в самых просторных степях в отличие от земледельца, которого ко
рмила какая-нибудь полянка. Впрочем, в другой библейской легенде, более п
оздней, дается противоположное решение. Голодный охотник Исав, без толку
гонявшийся за дичью, отдает свое первородство надежно сытому земледель
цу Иакову за чечевичную похлебку.
Кто же на самом деле изобрел убийство? Да многие, в разных местах, в разных
странах. Перешли от фруктов к мясу, научились охотиться, убивать, пролива
ть кровь антилоп, оленей, быков, медведей, мамонтов. Убивали и хищников, об
ороняясь, а потом пожирали прожорливых, не пропадать же мясу зря. Убивали
сообща, деля добычу, спорили: «Ты забрал себе самое вкусное, ты отхватил ку
сок пожирнее». Спорили, а дубинки в руках, копья в руках, долго ли замахнут
ься? Я не зафиксировал, кто был самым первым убийцей. Это была бы формально
сть, как «пятимиллиардный житель Земли». Решили считать пятимиллиардны
м младенца, родившегося в городе Загребе после полуночи. На самом деле мн
ого было первых каинов. Как это говорится у вас: «Идея носилась в воздухе».

Я даже допускаю, что идею подала которая-нибудь из прапрапраправнучек Е
вы, неустанно внушавшая своему мужу Ц прапрапрапраадмиту, что он растяп
а, разгильдяй и трус, добрый для чужих дядей, уступчивый за счет своих дете
й; из-за такого никудышного отца они недоедают, голодают, болеют, плохо ра
стут, всю жизнь мучиться будут. И лопнуло в конце концов терпение какого-
то незадачливого Каина, чьи дары не Бог отверг, а собственная жена осудил
а. И когда некий нахал, пользуясь своей завидной мускулатурой, вырвал у не
го сладкую печень убитого оленя, обделенный робкий трахнул своего обидч
ика по черепу. А жена не осудила. Она же поняла, что муж ради нее решился на п
реступление. Ради нее! Ради детей! Ради любви к ней! За любовь все можно про
стить.
Так они рассуждали в первобытные времена.
Ц Это непривычная какая-то точка зрения, Ц заметил я с некоторым недоу
мением. Ц Мы обычно считаем, что женщина куда добрее мужчины Ц символ не
жности и участия.
Ц «Добрее», «злее» Ц понятия относительные, Ц неожиданно объявил Бха
га. На диалектику вдруг повело этого бога. Ц Женщина добрее к близким, к с
воей семье, черствее ко всем остальным.
Еще праматерь Еву я наделил повышенной требовательностью, наделил не сл
учайно и никогда не жалел об этом. Заботливая мать и должна настойчиво тр
ебовать, чтобы мужчина достал для ребенка все необходимое и про запас, хо
рошее, лучшее, наилучшее. Должна и будет требовать, просить, умолять, наст
аивать, клянчить, нудить, упрекать, напоминать, пилить, твердить, что если
мужчина Ц настоящий мужчина, пускай он принесет. Вынь да положь! Могу пов
торить, что ненасытность эта в сильной степени способствовала прогресс
у. Выносливый мужчина мог выспаться в яме, или же на ветках, или на голой зе
мле, еще и щеголять своей неприхотливостью. Женщина не соглашалась держа
ть ребенка на ветке («Еще свалится во сне!»). Женщина потребовала надежной
пещеры и не просто пещеры, а удобной, безопасной и сухой, не просто сухой, а
еще и с чистой проточной водой, а если не пещеры, то каменной хижины, или ша
тра, или чума, или шалаша. И не «лишь бы, лишь бы», не какого попало, а прочног
о и теплого, обитого шкурами, устланного шкурами и не какими попало шкура
ми, а выскобленными, обработанными да еще сшитыми так, чтобы получился уз
орный ковер.
И то же было с одеждой, то же было с утварью, то же с мебелью. Не только вещь, н
о еще и удобная, еще и красивая, так, чтобы самой смотреть было приятно, а со
седкам завидно, чтобы, наулыбавшись для приличия, те бегом бежали бы к сво
ему мужу с претензией: «Почему ты из всех мужей самый никудышный? Почему д
ругой может, почему другой руки приложил, а ты у меня, горе ты мое!..»
Согласись, что и в ваше время женщины Ц главные потребители, главные зна
токи обстановки и интерьера, мебели, ковров и обоев, главные ценители кра
соты, главные хранители эстетики, слушатели музыки, посетители театра, о
божатели театра, обожатели теноров и поэтов. Сознайся, что без женщин зах
ирело бы все ваше искусство…
Ц Да, но… Ц начал я, несколько задетый.
Ц Да, но… Ц согласился Бхага тут же. Ц Да, согласен, женщины, способствуя
развитию культуры… технику развивали в меньшей степени. В ваше время же
нщина с охотой садится за руль, с удовольствием ведет машину, даже и лихо в
едет, за гаечный ключ берется без большой радости. Женщина потребитель, т
ак я ее задумал. Изобрести, изготовить, отрегулировать, исправить, смазат
ь Ц все это мужское грязное дело, грубое, неэстетичное, даже недостойное.
Недаром еще у праматери Евы от цифр «головка болела». Цифры внучки Евы во
спринимали как некое необходимое удобрение для сада. Ничего не поделаеш
ь, удобрения полезны, но кто же напоминает о навозе, угощая гостей сочной к
лубникой. Напоминать об этом не просто невежливо, это цинизм дурного тон
а.
Итак, мужчины обеспечивали материальную основу жизни, женщины думали об
улучшении и украшении. Естественное разделение труда.
Но нет лица без изнанки. Даже и боги не могут обойти этот двуличный закон п
рироды.
Женщины требовали, требовали достать любыми средствами, мужчины достав
али. Но всех средств в их распоряжении было два: добыть и отнять. И отнимал
и при всяком удобном случае. Дрались, грызлись, глушили друг друга дубинк
ами. Сначала у охотников драки были еще эпизодическими, не очень кровавы
ми. Ведь не было смысла проламывать череп соратнику из-за куска мяса, из-з
а одного обеда; к тому же и тебе могли проломить. Но в эпоху скотоводства в
ыгодно стало «отнять». Угнал стадо и обеспечил себя на целый сезон, если н
е на всю жизнь. Тут игра стоила свеч, риск себя оправдывал. Но кто рискует, т
от и проигрывает. Недаром Магомет разрешил иметь четырех законных жен, д
а еще наложниц столько, сколько прокормишь. Как ты думаешь, откуда взялас
ь эта цифра «четыре»? Не я подсказал ее, подсказала демография аравийска
я. Из четырех юношей только один доживал до зрелости, до возможности жен в
зять. Рождение девочки считали бедствием, нередко закапывали в горячий п
есок новорожденных заживо. Спасением было для женщины четырехженство.

Чтобы иметь мужа, хоть одного на четверых, восточная женщина пошла и на ст
еснительные унижения, согласилась не появляться на улице с открытым лиц
ом. Муж видел жену впервые на свадьбе, «покупал кота в мешке», в подлинном
смысле покупал Ц за деньги… Если давал промашку, должен был снова копит
ь деньги на другую жену. Женщины терпели, страдали… но и в том был смысл. Ча
дра избавляла их от конкурса красоты, невест сватали заочно.
Но это я зашел далеко вперед. У первобытных охотников тоже был недостато
к женихов и тоже сложился конкурс красавиц. Были и «мисс Людоедки», и «мис
с Дикарки», «мисс Оленья шкура», «мисс Тюленья шкура», всякие. Все старали
сь украсить себя, если сама природа не создала красавицей, и все старалис
ь выглядеть совсем-совсем молоденькими, почти девочками.
Надо ли объяснять, почему молоденькие считаются самыми красивыми? Это я
установил, я привил вам такой вкус. Вообще-то красота условна, но тут нужн
о было рациональное основание. Если бы красавицами считались зрелые мат
роны, у них была бы вереница обожателей, а молоденькие простаивали бы дес
ятилетиями, поджидая седины и красивых морщин.
Рассказывая, Бхага попутно демонстрировал мне сценки выставки-распрод
ажи в ателье доисторических мод на открытом воздухе. Судя по разнообрази
ю материала и покроя, выставки эти проводились в разных землях, но всюду м
анекенщицы, подобранные по росту, стати и цвету волос, прохаживались вза
д и вперед по вытоптанным площадкам, приподнимая платье и виляя бедрами,
так, чтобы видна была одежда в движении. На крайнем юге манекенщицы щегол
яли пышными юбками из стеблей травы разного оттенка, от соломенного до я
рко-зеленого и обязательно с красноватыми, как у ивы, стебельками. Другие
показывали плащи и накидки из листьев, скрепленных гибкими веточками. Бы
ли также одежды из луба, плетенные как лукошки, невыносимо жесткие, но чег
о не вытерпишь ради красоты. Были одежды из тюленьих кишок. Но всего наряд
нее выглядели композиции из шкурок в желто-коричневой гамме, иной раз сл
ожнейшая мозаика из треугольничков, квадратиков, полосочек, сшитых суше
ными жилами. И наконец, последнее достижение заграничной текстильной пр
омышленности Ц дерюга из некрашеной овечьей шерсти.
Манекенщицы прохаживались, крутя плечами и ягодицами, знатоки-закройщи
цы заглядывали сбоку и снизу, модницы морщили лобики, запоминая фасон. На
изусть запоминали, поскольку выкройки не прилагались в ту пору и журналы
мод еще не выходили. Меховых магазинов не было тоже; каждая «ева» сама при
кидывала, как бы заставить своего «адамчика» раздобыть неописуемую пят
нистую или полосатую шкуру, так, чтобы всех соседок своей пещеры сразить
наповал.
Ц Я нарочно наделил женщин повышенным интересом к красоте, Ц продолжа
л Бхага, Ц не только к своей собственной красоте, но и к красивой одежде, у
твари, мебели. Красота Ц это чистота, а чистота Ц здоровье детей. Но у вас,
у людей, удивительный талант все хорошее выворачивать наизнанку. Женщин
ы стали говорить: «Мы Ц украшение природы, мы Ц цель творения. Мы лучше п
онимаем красоту, чем мужчины, мы сами носители красоты и изящества, наше в
селенское назначение радовать мир красотой» И естественный вывод: «кра
соту надо оберегать, охранять трудолюбиво, беречь нежное лицо, беречь фи
гуру, талию тонкую. А что портит талию больше всего? Роды, конечно. Детей им
еть рекомендуется, без детей нет смысла в жизни… но не слишком много: двух
детишек, лучше одного. В муках рожать, да еще фигуру портить! Это же просто
преступление против высшего назначения женщины».
Ц А зачем же ты повелел в муках рожать детей своих? Ц попрекнул я Бхагу, с
нова цитируя Библию.
Допустим, Ева провинилась перед тобой, разочаровала, таблицу умножения в
ыплюнула, а внучки-то ее за что страдать должны?
Ц Опять клевета! Ц пожал плечами Бхага. Ц Я повелел в муках рожать? Да н
ичего подобного. Тут не ко мне претензии предъявляйте, к Дарвину с его ест
ественным отбором. Ведь внучки-то жили не на Райском острове, на материке
, а в ту пору тигры, слоны и носороги еще не числились в Красной книге. Рожал
и легко широкобедрые, без всяких мук рожали, но они плохо бегали, неуклюже
, чаще попадали в когти, чем длинноногие. Вы же до сих пор считаете длиннон
огих красавицами, восхищаетесь: «Ах, какие длинные, какие стройные ножки!
» «Едва ль найдешь во всей России ты пару стройных женских ног!» Ну вот при
рода и отобрала, естественно, стройноногих, узкобедрых, туго рожающих Он
и-то и подняли крик: «Ах, дети портят фигуру! Ах, достаточно одного ребеноч
ка, скажите спасибо и за одного!» Девственность возвели в культ, храмы вес
талок понастроили. Бездетность! Ц ставка на вымирание, тоже мне идеал!
И в результате, сам можешь догадаться, род людской начал иссякать. Времен
а были дикие, тигры невоспитанные, в клетках еще не сидели в зоопарках. Пло
хо бегали не только широкобедрые, но и маленькие детишки, они попадали в к
огти чаще. Физиология женщины как рассчитана? Десять родить в среднем, чт
обы из десяти хоть двое смогли вырасти, потомство дать. А тут вместо десят
и один
Понял я, что надо мне вмешаться, принять меры против этой эпидемии бездет
ности. И не только о количестве позаботиться, но и о качестве, так, чтобы ка
ждое новое поколение было лучше предыдущего.
И, переходя на торжественный библейский стиль, Бхага заключил горделиво:

Ц И была ночь, много Ц тусклых ночей, и был день седьмой. И на седьмой день
создал Господь Бог любовь, и увидел дела рук своих, и сказал: «Это хорошо!»

Ц Это ты придумал хорошо, Ц согласился и я, смертный.

Глава 5. ВЫБОР

О, ты прекрасна, возлюбленная
моя, ты прекрасна! Глаза твои как два голубя, волосы подобны козочкам, спус
кающимся с горы, зубки Ц белоснежные ягнята, вышедшие из реки, один к одно
му, словно одна мать их родила. Алая лента Ц уста твои, а речь твоя слаще ме
да.
Песня Песней

Ц С любовью это ты придумал хорошо, Ц повторил я. Ц Красиво придумал. Но
я не совсем понимаю, при чем тут улучшение рода человеческого?
Ц Вот тебе на! Ц подивился Бхага. Ц Неужели такие вещи надо объяснять с
пециалисту-психологу, кандидату наук? Любовь Ц это и есть выбор. Невеста
-девушка выбирает отца для своих детей, самого наилучшего, самого подход
ящего. Всех прочих гонит с яростью, с презрением, всех, кроме одного-единс
твенного, своего избранника. Недаром же изнасилование считается у вас, у
людей, самым противным из преступлений. Девушку ограбили, у нее отобрали
самое важнейшее жизненное право Ц право выбрать подходящего отца свои
х детей, силой навязывают какого попало, неизвестного, с бездарной или не
здоровой наследственностью. И, конечно, вы кидаетесь на помощь… если у ва
с хоть капля совести осталась.
Мужчина не столь разборчив. Ему и проще найти подругу, и риска меньше. У не
го хоть сотня детей может быть, вот он и не артачится особенно. Молоденька
я, хорошенькая, здоровая, ну и ладно, согласен осеменить. Но у женщины скол
ько детей может быть? Десяток-полтора во всей жизни, обычно меньше. И кажд
ому надо посвятить по меньшей мере лет десять Ц двенадцать. Тут осторож
ность нужна, чтобы не плакаться всю жизнь. Ты вот представь себя на месте д
евушки-невесты…
Ц Никогда не мог себе представить, Ц возразил я с раздражением. Ц Что
за роль? Сиди и жди, чтобы к тебе начали приставать. И еще горюй, если не прис
тает никто, не соблазнился.
Ц А ты войди в роль, господин психолог, Ц настаивал Бхага. Ц Вообрази: т
ебе девятнадцать лет, а может, и восемнадцати еще нет. Ты юная, неопытная, л
юдей мало знающая, а спутника надо выбрать на всю жизнь. Смотришь на него и
прикидываешь: какие дети будут у вас, стоящая ли достанется им наследств
енность, и хорошим ли будет он мужем и отцом, сумеет ли вас с детьми защити
ть и сумеет ли прокормить? И надежный ли он человек, не подведет ли, не пере
думает ли, не надоест ли ему трудиться шесть дней в неделю, не бросит ли те
бя, погнавшись за другой молоденькой, хорошенькой?
Ц Девушка не рассуждает так цинично, девушка сердцем выбирает, Ц возра
зил я с возмущением. Очень не понравились мне эти генетически-экономиче
ские расчеты.
Ц Безусловно, выбирает сердцем, Ц охотно согласился Бхага. Ц А сердце-
то как выбирает? Ведь это я программировал сердце девичье, я составлял дл
я него инструкцию, правила выбора суженого. Точнее, не правила, а приметы.
Нужны же какие-то внешние приметы, если рассудок молчит. И сердце девичье
знает их отлично.
Первое: приметы хорошей наследственности. Какие? Молодость и красота. Кр
асивый, это и значит здоровый, так организовал я ваш вкус, люди. Молодой Ц
значит, долго проживет еще, не скоро выйдет из строя, много лет будет корми
льцем.
Ц Я знаю тысячи исключений, Ц не утерпел я. Ц Знаю хилую молодежь и креп
ких кряжистых стариков, знаю жалостливых женщин, которые влюбляются в сл
абых, слабодушных, болезненных, жалких даже, знаю юных красавиц, обожающи
х седовласых львов.
Ц Не перебивай ты меня со своей тысячью исключений, Ц возмутился Бхага.
Ц Ты знаешь тысячу исключений, а я дал правила для миллиардов. Правило г
ласит: сердце девушки тянется к молодому мужчине, чаще не к ровеснику, не к
зеленому юнцу, а к парню постарше ее лет на пять Ц семь, уже набравшему си
лу и опыт. Правило второе: признаки для исправления наследственности:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30