Они могли заглянуть за многие выступы; почти весь город
раскинулся перед ними, кроме северной оконечности, скрытой за выступом
скалы. Внизу, на уровне моря, прямо на юг от этого выступа, была широ-
кая пристань между двумя длинными каменными пирсами. Пристань и пирсы
были пустынны. Никого не было на крепостных валах. Не считая шума мо-
ря, город был погружен в молчание.
Но когда Лорд Гирим открыл высокую каменную дверь, ведущую в чье-
то жилище, и вошел в помещение по другую сторону этой двери, он нашел
двух великанов, лежащих холодными в лужах засохшей крови. У черепов их
обоих отсутствовала лобовая часть и они были опустошены, мозг их был
полностью удален. В следующем жилище было еще три великана, и в следу-
ющем жилище - еще три, один из них был ребенком - все мертвые. Они ле-
жали в лужах крови, и кровь была разбрызгана кругом, как будто кто-то
шлепал через лужи, пока они были еще свежими. Все, включая ребенка,
были убиты, убийца пробил им головы.
Но они еще не начали разлагаться. Они недолго были мертвы - не
более трех дней.
- Три дня,- сказал Корик.
И Лорд Гирим горько подтвердил: - Три дня.
Они отправились на поиски. Они заглядывали в каждое помещение по
всей линии крепостной стены до тех пор, пока не оказались непосредст-
венно над пристанью. В каждом жилище они обнаруживали одного или двух
или трех великанов, все были убиты таким же образом. И никто из них,
кроме младших детей, не оказывал попытку сопротивления, борьбы. Лишь
только лица некоторых детей были искажены страхом, все же остальные
лежали так, будто были просто убиты там, где они стояли или сидели.
Когда искатели вошли в круглый зал для собраний, они обнаружили,
что он пуст.
И громадная кухня по другую сторону зала тоже оказалась пуста.
Угли печного костра превратились в золу, но кухарки не были убиты
здесь. Все это испугало Лорда Гирима.
Тяжело вздохнув, он сказал: - Они шли в свои дома умирать! Они
знали об опасности и шли в свои дома ожидать ее. Они не дрались, не
спасались бегством, не посылали за помощью. Меленкурион абафа! Только
лишь дети... Что за ужас охватил их?
Стражи Крови не ответили. Они знали, что нет страшнее несчастья,
чем не сопротивляться убийце. Как только они покинул зал, Лорд Гирим
открыто заплакал.
С крепостного вала он и Стражи Крови проникли на нижележащие
уровни Коуэркри. Они воспользовались изогнутой лестницей, которая спу-
скалась обратно к утесу, а затем дальше, прямо к морю. На следующем
уровне они снова пошли осматривать комнаты. Здесь великаны тоже были
мертвы.
Везде было то же самое. Бездомные шли в свои личные жилища уми-
рать. Затем спешка охватила Стражей Крови и Лорда Гирима. Они начали
поторапливаться. Лорд прыгал по высоким ступенькам, бежал вдоль гра-
нитных стен, чтобы обследовать помещения. В своих грязных нарядах все
четверо спешили вниз, похожие на полночных воронов, вкушающих историю
пролитой крови и раскроенных черепов.
Когда они прошли уже больше чем наполовину Горести, Корик остано-
вил их. Он обратил их внимание на изменение воздуха в городке. Но из-
менение это было совсем незначительным; через момент он не смог уло-
вить его. Тогда он побежал в ближайшее помещение, поспешил к одинокому
великану, умершему в одной из задних комнат, и дотронулся до лужи кро-
ви.
Этот великан был убит совсем недавно; несколько пятен в застывшей
луже крови были еще влажными. Возможно, убийца был еще в городе, вы-
искивая свои последние жертвы. Тогда Лорд Гирим прошептал: "Мы должны
быстро достичь самого последнего яруса. Если хоть кто-то из великанов
жив, они должны быть там".
Корик кивнул. Тулл кинулся вперед, разведывая дорогу, а остальные
побежали за ним по ступенькам вниз. На каждом ярусе они останавлива-
лись лишь для того, чтобы найти одного мертвого великана, проверить
степень свежести его крови, и затем снова бежали вниз.
Кровь становилась все более недавней. Двумя ярусами выше пирсов
они нашли ребенка, чье тело еще сохраняло остатки тепла. Следующий
ярус они обследовали более осторожно. И в одной из комнат они обнару-
жили великана с кровью, все еще капавшей из рваной раны.
С величайшей осторожностью они достигли последних ступенек. Лест-
ница выходила на широкое пространство скалы, опору двух пирсов и осно-
вание пристани между ними.
Морской прилив был тихим и спокойным - волны ложились далеко ниже
пристани - но звук моря все же наполнял воздух. Однако отсюда Стражи
Крови и Лорд не могли заглянуть по ту сторону большого выступа утеса,
расположенного севернее пирсов.
Этот выступ и наружный изгиб южной оконечности Коуэркри формиро-
вал небольшую бухту вокруг пристани. Плоское основание города лежало в
дневной тени от утеса, и холодная скала была увлажнена водяной пылью.
Никто не ходил по пирсам или вдоль дорожки, которая пересекала
городок от его южного конца к северному вокруг изгиба утеса кратчайшим
путем. В основании утеса возле дорожки и оснований пирсов было выруб-
лено в скале множество проходов. Все имели тяжелые каменные двери,
чтобы задерживать море во время приливов, но большинство дверей были
открыты. Они вели в мастерские - высокие комнаты, где великаны делали
тросы и обшивные доски для своих кораблей. Подобно залам для собраний
и кухням, эти помещения были пусты. Но, в отличии от лежащих к западу
виноградников и полей, мастерские не были покинуты внезапно. Все инст-
рументы висели в своих мешках на стенах, столы и скамьи были убраны
после работы; даже полы были чистыми. Великанам, работавшим здесь,
хватило времени, чтобы привести свои мастерские в порядок до того, как
они пошли домой умирать.
Но одна небольшая дверь ближе к южной оконечности рядов пирсов
была крепко закрыта. Лорд Гирим пытался открыть ее, но она не имела
ручки, и он не смог ухватиться за гладкий камень.
Корик и Тулл подступились к ней вместе. Протиснув пальцы в двер-
ную щель, они дернули за нее. Со скрипом, похожим на приступ удушья,
она распахнулась, пустив неясный свет в небольшую комнату.
Комната эта была пустой, в ней ничего не было, кроме низкой кро-
вати возле одной из стен. Она не была освещена, и воздух здесь был
спертым.
На полу у задней стены сидел великан.
Даже пригнувшись к согнутым ногам, он был так же высок, как Стра-
жи Крови. Его широко открытые глаза тускло светились.
Он был жив. Тихое дыхание вырывалось из его груди, и тонкая
струйка слюны бежала из угла рта в серую бороду.
Но он не шевельнулся, когда четверо людей вошли в комнатку. Ни
блеска, ни узнавания в его глазах не было.
Лорд Гирим радостно бросился к нему, затем остановился, когда
увидел, что на лице великана было выражение ужаса.
Корик подошел к великану, дотронулся до одной из голых рук, кото-
рые обхватили его колени. Великан не был холодным, он не был еще одним
Хоэркином.
Корик потряс руку великана, но тот не отреагировал. Он сидел, от-
решенно глядя на дверной проем. Корик вопросительно посмотрел на Лор-
да. Когда Лорд Гирим кивнул, Корик ударил великана по лицу.
Его голова дернулась от удара, но это не оживило его. Не мигая,
он вернул голову в прежнее положение, возобновив все тот же безжизнен-
ный взгляд.
Корик собрался ударить снова, с большей силой, но Лорд Гирим ос-
тановил его.- Не повреди ему, Корик. Он в этом сейчас почти равен нам.
- Мы должны достигнуть его,- сказал Корик.
- Да,- ответил Лорд Гирим,- да, мы должны.- Он подошел близко к
великану и позвал: - Горбрат! Услышь меня! Я - Гирим, сын Хула, Лорд
Совета Ревлстона. Ты должен услышать меня. Во имя всех Бездомных, во
имя дружбы и Страны - я заклинаю тебя! Открой свои уши для моих слов!
Великан не ответил. Медленный темп его дыхания не ускорился; его
бесцветный взгляд не дрогнул. Лорд Гирим шагнул назад, изучая велика-
на. Затем сказал Корику: - Освободи одну его руку.- Он потер один ко-
нец своего посоха, и когда он отвел руку, голубое пламя охватило ме-
талл.- Я попробую каамору - пламя печали.
Корик понял. Каамора была ритуалом, которым великаны очищались от
злобы или горя. Они были неуязвимы для любого обычного огня, но пламя
вызывало боль, и они использовали это страдание, если нуждались в ка-
кой-либо помощи для того, чтобы взять себя в руки.
Корик быстро приподнял правую руку великана, разжав его объятие,
и выпрямил ее так, что рука протянулась к Лорду Гириму.
Громко взывая: - Камень и море, горбрат! Камень и море! - Лорд
увеличил силу огня своего посоха. Он расположил пламя прямо под рукой
великана, охватывая огнем его пальцы.
Вначале ничего не происходило; ритуал не давал эффекта. Пальцы
великана висели неподвижно в пламени, словно пламя не беспокоило их.
Но затем они пошевелились, начали шарить, задрожали. Великан двинул
свою руку к огню, хотя пальцы его дрожали от боли. Внезапно он глубо-
ко, прерывисто вздохнул. Его голова откинулась назад и глухо стукну-
лась о стенку, затем упала вперед на колени. Но все еще он не отдерги-
вал руку. Когда он снова поднял голову, его глаза были полны слез.
Дрожа, задыхаясь, он отдернул руку от огня. На ней не было каких-
либо следов повреждений.
Лорд Гирим загасил пламя.- Горбрат,- воскликнул он поспешно.-
Горбрат, прости меня.
Великан пристально смотрел на свою руку. Спустя какое-то время он
начал медленно приходить в себя. Наконец он узнал Лорда и Стражей Кро-
ви. Вдруг он вздрогнул, обхватил обеими руками голову, задыхаясь спро-
сил: - Жив? - И до того, как Лорд Гирим успел ответить, он опередил
его: - Что с остальными моими людьми?
Лорд Гирим обхватил свой посох за ручку.- Все умерли.
- Ах! - простонал великан. Его руки упали на колени, и он оперся
головой о стену.- О, мои люди! - Его слезы, катившиеся по щекам, были
похожи на кровь.
Лорд и Стражи Крови смотрели на него в молчании, ожидая его. На-
конец горе его отступило и слезы прекратились. Когда он оторвал голову
от стены, то прошептал, как будто признавая поражение: - Он оставил
меня напоследок.
С очевидным усилием Лорд Гирим спросил его: - Кто - ~он~?
Великан ответил со страданием: - Он... он пришел вскоре... он
пришел вскоре после того, как мы узнали о судьбе трех братьев...
братьев, рожденных одновременно... согласно Дэймлону Другу Великанов,
это - предзнаменование конца. Эта весна... ах, это было так недавно?
На это потребовалось больше времени. На это требовались годы. Там...
о, мои люди! Этой весной... этой... мы узнали наконец, что древнее
спящее зло Сарангрейвской Зыби проснулось. Мы думали послать вестника
в прекрасный Ревлстон...- на какое-то время он задохнулся от горестно-
го плача, вырвавшегося из его горла.- А затем мы потеряли братьев. По-
теряли их. Как-то на рассвете мы встали, а они - исчезли.
Мы тогда не сообщили об этом Лордам. Разве могли мы отправить ко-
го-то сообщать им, что наша надежда потеряна? Нет, лучше уж мы сначала
вернем ее. От Северных Высот и до Испорченных Равнин, и даже за ними
мы искали. Мы искали в течение всего лета. Ничего. Отчаявшиеся искате-
ли вернулись в Горесть, Коуэркри, последнее пристанище Бездомных. За-
тем вернулся последний из искавших - Хейлол Златокудрая, чье лоно вы-
носило троих. Так как она была их матерью, она искала, когда все дру-
гие уже прекратили поиски, и она была последней вернувшийся. Она лично
совершила путешествие в Раздробленные холмы. Она звала всех людей с
собой, и пророчила нам удел троих, до тех пор, пока не умерла. Единст-
венным последствием этих поисков...- Он опять застонал. - Теперь я по-
следний. Ах, мои люди!
Он плакал, и в то же время зашевелился, поднимая себя на ноги,
вставая во весь рост возле стены. Возвышаясь над своими слушателями,
он опустил голову и начал петь старую песню Бездомных.
~И поэтому теперь мы - бездомные,
Лишенные корней, и родных,
И знакомых.
За сокровенной тайной нашего счастья Мы правили свои паруса,
Чтобы проплыть обратно,
Но ветры судьбы дули
Не так, как мы хотели,
И земля за морем была потеряна...~
Песня была длинной, как и все песни великанов. Но он спел только
отрывок из нее. Вскоре он безмолвно опустился на пол, и его подбородок
безвольно упал на грудь.
Лорд Гирим снова спросил: - Кто - он?
Великан ответил, возобновляя свой рассказ: - Затем пришел он.
Предзнаменование конца и Дома обратились в страдания и злобу. Затем мы
узнали правду. Мы видели ее и до того - в то более хорошее время, ког-
да знание могло принести немного пользы - но мы отвергли ее. Мы увиде-
ли наши пороки и отринули их, думая, что мы можем найти путь к Дому и
избежать этого. Глупцы! Когда мы увидели его, мы поняли правду. Через
безумие и истощение, и страсть, и нетерпение к Дому мы сами стали тем,
что ненавидели. Мы увидели в нем правду. Наши сердца заныли, и мы по-
шли к нашим жилищам - этим маленьким комнаткам, которые мы называли
домами. Напрасно.
- Почему вы не бежали?
- Некоторые пытались - четверо или пятеро, кто не знал длинного
наименования для отчаяния - или не слышал его. Или они слишком любили
его, чтобы обсуждать. Зло Сарангрейвской Зыби схватило их - их нет бо-
лее.
Воспитанный в суровых традициях, Страж Крови Корик спросил: - По-
чему вы не сопротивлялись?
- Мы стали тем, что сами же ненавидели. Мы предпочли умереть.
- Однако! - сказал Корик.- И это - верность великанов? Неужели
все обещания борьбы свелись к этому? Во имя Клятвы: великан! Вы унич-
тожили себя и оставили жить зло! Даже Кевин Расточитель Страны не был
так слабоволен.
В своем эмоциональном подъеме он забыл об осторожности, и все
Стражи Крови были застигнуты врасплох. Внезапный голос за ними был ле-
дяным от презрения. Он полоснул по ним, как зимний ветер. Повернув-
шись, они увидели, что другой великан стоит в дверном проеме. Он был
заметно моложе, чем их великан, но был очень похож на старшего велика-
на. Главное отличие заключалось в презрении, которое было написано на
его лице, бушевало в его глазах, исказило его рот, как если бы он хо-
тел плюнуть.
В правой руке он сжимал горящий зеленый камень.
Тот сверкал изумрудной силой сквозь его пальцы. Когда он сильнее
сжал его, сияние стало ярче.
От него пахло свежей кровью; он был запачкан ей с головы до ног.
И с ним, окутывая его кости, было ощущение присутствие огромной мощи,
всего лишь использующей его внешнюю форму. За его глазами скрывалась
великая сила злобы и зла.
- Хмм,- сказал он презрительным тоном.- Лорд и три Стража Крови.
Я доволен. Я думал, что мой друг в Сарангрейвской Зыби забрал всех та-
ких как вы, но вижу, что получу это удовольствие и сам. Ах, но вы не
совсем невредимы, не так ли? Однако грязь вам, пожалуй, к лицу. Наде-
юсь, вы оставили хотя бы несколько своих друзей моему другу? - он сме-
ялся с громким звуком, напоминающим треск раздавливаемых валунов.
Лорд Гирим шагнул вперед, выставив перед собой посох, и громко
сказал: - Не подходи ближе, Опустошитель ~туриа~. Я - Гирим, Лорд Со-
вета Ревлстона. Меленкурион абафа! Дьюрок минас милл кабаал! Я не по-
зволю тебе пройти дальше!
Великан вздрогнул, когда Лорд Гирим произнес Слова Силы. Но затем
он снова рассмеялся.- Ха! Маленький Лорд! Твои знания так ограничены?
Может, тебе не стоит подходить ко мне ближе, чем это - к истинному
звучанию Семи Слов? Ты произносишь заклинания плохо. Но должен при-
знать - ты узнал меня. Я - ~туриа~ Херим. Но теперь у нас новые имена,
у меня и моих братья. Одного зовут Душераздиратель, другого - Кулак
Сатаны. А я теперь буду зваться Уничтожителем Родственников.
При этих словах старший великан тяжело застонал. Опустошитель
скользнул взглядом в заднюю часть комнатки и сказал удовлетворенным
тоном: - Ах, он здесь. Маленький Лорд, я вижу, что ты уже поговорил с
Настройщиком Килей. Сказал он тебе, что он мой отец? Отец, почему ты
не встречаешь своего сына?
Стражи Крови не смотрели на старшего великана. Но они чувствовали
страдания Настройщика Килей и понимали их. Внезапно что-то в великане
сломалось. Он вдруг издал грубый хохот. Прыгнув мимо четверых людей,
он набросился на Уничтожителя Родственников.
Его пальцы схватили Опустошителя за горло. Затем он выгнал его
назад, через дверной проем, на основание пирсов.
Уничтожитель Родственников не стал делать попыток оторвать от
горла руки отца. Он противостоял его напору до тех пор, пока тот креп-
ко держался на ногах. Затем он поднял руку с зеленым камнем и двинул
ее по направлению ко лбу Настройщика Килей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65