Он выки-
нул ее из своей комнаты в башне в припадке насилия над историей жизни
Берека и над той слепотой, в которой он виделся как возрожденный Бе-
рек. Он не мог ошибиться. Гобелен был порван по краям и имел аккуратно
починенные дыры в центре, прямо на борющейся яростной фигуре Берека
Полурукого. В сценах вокруг центральной фигуры показывалось, как душа
героя была приведена к отчаянию на горе Грома и к его открытию Земной
Силы. Берек глядел отсюда на Неверящего с предзнаменованием в глазах.
Кавинант резко отвернулся, и секундой позже увидел Высокого Лорда
Елену, идущую к нему от противоположной стены зала. Он остался на мес-
те, наблюдая за ней. Посох Закона в ее правой руке усиливал величест-
венность и властность ее шагов, но ее левая рука была простерта в при-
ветствии. Мантия покрывала ее так, что не скрывала ни гибкости, ни си-
лы ее движений. Волосы спадали свободно на плечи, и сандалии шуршали
по камню.
Она спокойно сказала:
- Томас Кавинант, добро пожаловать в Залу Даров. Я благодарю тебя
за то, что пришел.
Она улыбалась, как будто была рада видеть его. Эта улыбка проти-
воречила его ожиданиям, и он не доверял ей. Он изучал ее лицо, пытаясь
распознать ее истинные чувства. Ее глаза приглашали изучать. Даже ког-
да они разглядывали его, казалось, они смотрят на что-то за ним или
через него, как будто пространство, которое он занимал, он разделял
еще с чем-то иным. Он мимолетно подумал, что возможно она в действи-
тельности на самом деле самого его вовсе и не видит.
Подойдя ближе, она сказала:
- Понравилась тебе Зала Даров? Люди Страны - прекрасные художни-
ки, не так ли? - Но когда она приблизилась к нему, она резко останови-
лась и с беспокойным видом спросила: - Томас Кавинант, ты испытываешь
боль?
Он обнаружил, что снова дышит учащенно. Воздух в зале показался
ему очень разреженным. Когда он пожал плечами, то не смог сдержать
проявление боли от этого движения на своем лице.
Елена потрогала рукой его грудь. Он почти вздрогнул, боясь, что
она собирается ударить его. Но она только осторожно прикоснулась на
одно мгновение ладонью к раздавленным ребрам, затем повернулась к Бан-
нору.
- Страж Крови,- сказала она сурово.- Юр-Лорду были нанесены по-
вреждения. Почему его не доставили к Целителю?
- Он не просил,- бесстрастно ответил Баннор.
- Просил? Неужели помощь должна ждать просьб?
Баннор спокойно встретил ее взгляд и ничего не ответил, как будто
считал свою честность самоочевидной. Но упрек в ее тоне вызвал у Кави-
нанта неожиданную острую боль. В защиту Баннора он сказал:
- Я не нуждался... не нуждался в этом. А он спас мне жизнь.
Она смотрела на Стража Крови, не отрываясь.
- Ладно, так могло быть. Но мне не нравится видеть тебя раненным.
Затем смягчившись, она сказала:
- Баннор, Юр-Лорд и я пойдем в нагорье. Сразу пошли за нами, если
будет какая-либо нужда.
Баннор кивнул, слегка поклонившись, и покинул зал. Когда скрытая
дверь закрылась за ним, Елена повернулась к Кавинанту. Он инстинктивно
напрягся. Сейчас, пробормотал он себе. Сейчас она это сделает. Но, су-
дя по всему, ее гнев уже прошел. И она не указала на гобелен; она, ка-
залось, не знала о связи между ним и этой работой. Лишь только с про-
стодушием на лице, она сказала:
- Хорошо, Томас Кавинант. Так понравилась тебе Зала Даров? Ты не
сказал мне.
Он едва слышал ее. Несмотря на доброе выражение ее лица, он не
мог поверить, что она не намеревалась спросить с него за его стычку с
Треллом. Но затем он снова увидел пятна беспокойства на ее щеках, и он
поспешил укрыть себя.
- Что? О, Зала Даров. Мне она очень понравилась. Но не находится
ли она несколько в стороне от путей людей? Что хорошего в музее, если
люди не могут попасть в него?
- Весь Ревлстон знает дорогу сюда. Сейчас мы здесь одни, но в
спокойные времена, во времена, когда война более отдалена, здесь всег-
да есть люди. И дети из школ проводят здесь много времени, изучая ис-
кусства Страны. Создатели искусных работ приходят со всей Страны, что-
бы поделиться и увеличить свое мастерство. Зала Даров расположена так
глубоко и скрытно потому, что великаны, построившие Твердыню, считают
именно такое место достойным, и потому, что, если когда-нибудь Ре-
влстон падет, эта зала может быть скрыта и сохранена во имя будущего.
Пока она говорила это, фокус ее взгляда, казалось, располагался
где-то за ним, и ее зрение напрягалось, как будто она намеревалась
взглядом прожечь его череп, чтобы разузнать, о чем он думал. Но затем
она с мягкой улыбкой отвернулась и пошла к другой стене этого зала.
- Разреши мне показать тебе еще одну работу,- сказала она.- Она
сделана одним из редчайших мастеров, Аханной, дочерью Ханны. Вот она.
Он последовал за ней и остановился перед огромной картиной в бле-
стящей рамке из черного дерева. Вся работа была в целом в темных то-
нах, но, ярко и смело выделяясь, в центре ее была фигура, которую он
узнал сразу: Лорд Морэм. Лорд стоял один в пустой глубине, плотно ок-
руженный черными дьявольскими образами, которые собирались хлынуть на
него как поток, совершенно затопляя его. Единственным его оружием был
посох, но он держал его вызывающе, а в глазах его было горячее могуще-
ственное выражение крайней ожесточенности и триумфа, будто он открывал
в себе какие-то опасные способности, которые делали его непокоримым.
Елена почтительно сказала:
- Аханна назвала это "Победа Лорда Морэма". Она - пророк, я ду-
маю.
Видение Морэма в состоянии такой крайности ранило Кавинанта, и он
решил, что его снова упрекают.
- Послушай,- сказал он,- перестань играть со мной, как сейчас.
Если у тебя есть что сказать - скажи. Или прими совет Троя и запри ме-
ня. Но не делай этого со мной.
- Играть? Я не понимаю.
- Адский огонь! Прекрати выглядеть такой невинной. Ты привела ме-
ня сюда, чтобы позволить мне расквитаться за стычку с Треллом. Хорошо,
получи это. Я не могу постоянно оставаться под подозрением.
Высокий Лорд встретила его взгляд с таким откровенным непонимани-
ем, что он отвернулся, бормоча себе под нос, чтобы успокоить себя.
- Юр-Лорд.- Она трогательно положила свою руку на его.- Томас Ка-
винант. Как ты можешь верить таким мыслям? Как ты можешь так мало нас
понимать? Посмотри на меня. Посмотри на меня!
Она держала его руку, пока он не повернулся обратно к ней, глядя
на искренность, которую она выражала каждой линией своего лица.
- Я не прошу тебя здесь мучить себя. Я хочу разделить мои послед-
ние часы в Зале Даров с тобой. Эта война близка... совсем близка... и
я не скоро окажусь здесь снова. Что касается вомарка - я не совещалась
с ним относительно тебя. Если и есть чья-то вина в твоей встрече с
Треллом, то она моя. Я не дала ясного предупреждения о моих страхах. И
я не видела степень опасности, хотя и приказала всем Стражам Крови
предотвращать возможность вашей встречи.
Нет, Юр-Лорд. У меня нет грубых слов для разговора с тобой. Это
ты должен упрекать меня. Я подвергла опасности твою жизнь, и это сто-
ило Треллу, супругу Этиаран и моему деду, его последнего самоуважения.
Он был беспомощен исцелить свою дочь и супругу. Теперь он поверит, что
не может исцелить и себя.
Глядя на нее, Кавинант почувствовал, как его недоверие рассыпает-
ся в прах. Он глубоко вздохнул, чтобы очистить легкие от спертого воз-
духа. Но движение причинило боль его грудной клетке. Эта боль застави-
ла его бояться, что она коснется его груди, и он быстро сказал:
- Не трогай меня.
На мгновение она не поняла его. Ее пальцы забегали по его руке, и
отчужденность ее взгляда скользнула по нему с ядовитостью, которая за-
ставила его вздрогнуть, удивила и поставила в тупик. Но то, что она
видела, исправляло неправильность ее представления. Он исчез из фокуса
ее взгляда; она медленно протянула руку, чтобы положить ладонь на его
грудь.
- Я слышу тебя,- сказала она.- Но я должна дотронуться до тебя.
Ты слишком долго был моей надеждой. Я не могу тебя бросить.
Он взял ее запястье двумя пальцами и большим своей правой руки,
но секунду заколебался перед тем, как убрать ее ладонь. Затем сказал:
- Так что же теперь случилось с Треллом? Он нарушил свою клятву.
С ним что-нибудь сделали?
- Увы, в этом мы можем мало чего сделать. Это лежит в нем. Мы по-
пробуем научить его, что клятва, которую он нарушил, может быть все же
еще сохранена. У него же не было намерения повредить тебе - он не пла-
нировал эту атаку. Я знаю его, и уверена в этом. Он знал о твоем при-
сутствии в Ревлстоне, однако не делал усилий разыскать тебя. Нет, про-
сто он был побежден своей болью. Теперь я не знаю, как восстановить
его.
Когда она говорила, он увидел, что опять неправильно понимал. Он
думал больше о наказании, чем о лечении. Сжимая свои больные ребра, он
сказал:
- Ты слишком мягка. У тебя есть все права ненавидеть меня.
Она взглянула на него с некоторым раздражением.
- Ни Лена, моя мать, ни я никогда не испытывали к тебе ненависти.
Это для нас невозможно. И было бы от этого кому-нибудь лучше? Без тебя
не было бы меня. Возможно, Лена вышла бы замуж за Триока и дала жизнь
дочери - но дочь эта была бы другим человеком. Я не была бы тем, кто я
есть.
Секундой позже она улыбнулась.
- Томас Кавинант, в истории Страны было лишь несколько детей, ко-
торые ездили на ранихине.
- Хорошо, что хотя бы эта часть сделки сработала.- Он пожал пле-
чами в ответ на ее вопросительный взгляд. Он не чувствовал себя спо-
собным объяснить суть сделки, которую пытался заключить с ранихинами -
или почему эта сделка с его точки зрения потерпела поражение.
Между ними возникла напряженность. Елена отвернулась, чтобы снова
посмотреть на картину "Победа Лорда Морэма".
- Эта картина беспокоит меня,- сказала она.- Где здесь я? Если
Морэм так глубоко осажден, почему я не на его стороне? Как же я могла
пасть, раз он так одинок?
Она осторожно потрогала картину, проведя пальцами по одинокому,
осажденному, неуловимому облику Морэма.
- Сердце мое говорит мне, что война эта пройдет вдали от меня.
Эта мысль причинила ей боль. Неожиданно она отступила от картины,
стоя вызывающе с Посохом Закона, опертым на камень перед ней. Она кач-
нула головой так, что ее медово-коричневые волосы поднялись, как будто
ветер подул ей на плечи, и выдохнула напряженно.
- Нет! Я увижу ее завершенной! Завершенной!
Когда она повторила ~завершенной~, она ударила об пол железным
концом Посоха. На мгновение воздух наполнился ярким голубым пламенем.
Камень накренился под ногами Кавинанта, и он едва не упал. Но она сра-
зу утихомирила свою силу, и все это промчалось как моментальное втор-
жение кошмара. Пока он приводил себя в равновесие, она поймала его ру-
ку и помогла ему крепче встать на ноги.
- О, ты должен извинить меня,- сказала она со взглядом, как
смех.- Я забылась.
Он схватился руками за свои ноги, пытаясь установить, может ли он
еще доверять полу. Камень был надежен.
- Хорошенько предупреди меня в следующий раз,- пробормотал он,-
чтобы я сел.
Высокий Лорд залилась чистым смехом. Затем резко остановила себя.
- Извини меня еще раз, Томас Кавинант. Но выражение твоего лица
так неистово и глупо.
- Забудь об этом,- ответил он.
Он обнаружил, что ему нравится звук ее смеха.
- Насмешка иногда бывает единственным ответом.
- Это пословица из твоего мира? Или ты пророк?
- Немного и того и другого.
- Ты странный. Ты переставляешь мудрость и шутку - ты меняешь ме-
стами их значения.
- Это действительно так?
- Да, Юр-Лорд Кавинант,- сказала она легко, с юмором.- Это дейст-
вительно так...- Затем она что-то вспомнила.- Но мы должны идти. Я ду-
маю, нас уже ожидают. И ты никогда не видел нагорье. Ты пойдешь со
мной?
Он пожал плечами. Она улыбнулась ему, и он последовал за ней к
двери зала.
- Кто нас там ожидает? - спросил он небрежно.
Она открыла дверь и пропустила его в нее. Когда та закрылась за
ними, она ответила:
- Я хотела бы удивить тебя. Но наверное это все же не будет ~хо-
рошим предупреждением~. Здесь есть человек... человек, который изучает
сны, чтобы найти в них правду. Один из Освободившихся.
Его сердце снова подпрыгнуло, и он защитно обнял свою раненую
грудь руками. ~Адский огонь!~ - простонал он самому себе. Толкователь
снов. Именно этого мне и не хватает. Один из Освободившихся спас его и
Этиаран от юр-вайлов на Праздновании Весны. Из-за капризного обмана
памяти он услышал смертельный вопль того Освободившегося в следах чис-
того голоса Елены. И он вспомнил мрачную настойчивость Этиаран в том,
что именно живые ответственны за значимость жертв мертвых. Он попросил
Елену грубым жестом показывать ему путь, а потом пошел за ней, бормо-
ча: ~Адский огонь! Адский огонь!~
Она вела его назад сквозь уровни Ревлстона, пока он не начал уз-
навать, где находится. Затем, все так же поднимаясь, они пошли к запа-
ду и скоро достигли очень широкого прохода, похожего на дорогу. Он шел
через всю длину Твердыни, медленно поднимаясь вверх. Скоро каменные
стены вокруг стали выглядеть менее внушительными, а в воздухе словно
зазвенела осень. Он понял, что они вот-вот выйдут на венчающее Тверды-
ню плато. Сделав пару крутых виражей, дорога закончилась, и они оказа-
лись на открытом воздухе, на реденькой травке под бескрайними небеса-
ми. На западе, в двух лигах, возвышались горы.
Прохладный, несущий бодрость ветерок нежно ласкал его под солнцем
позднего утра - дуновение с земли, полной даров и урожаев, в котором
чувствовалась скорая жатва, спелые семена и плоды, готовые к сбору. Но
деревья на плато и выше, в горах, все еще зеленели - перистые мимозы,
высокие сосны и разлапистые кедры еще сохраняли листву. Да и все еще
сочная трава не хотела сдаваться смене сезонов.
Нагорье самим своим существованием усиливало Ревлстон. С юга и
востока его защищал глубокий обрыв утесов, с севера и запада - недо-
ступные горы. Фактически, пройти сюда можно было только через Тверды-
ню. Здесь жители могли доставать еду и воду, чтобы выдерживать дли-
тельную осаду. Поэтому Ревлстон можно было удерживать до тех пор, пока
стоят его стены и башни.
- Итак, ты видишь,- сказала Елена,- что великаны славно поработа-
ли на благо Страны. Пока стоит Ревлстон, остается надежда. В своем ро-
де, Твердыня является столь же незыблемым убежищем, как, говорят, Ясли
Фаула - согласно старым легендам. Но при этом необходимо помнить, что
тень Злобы до тех пор не оставит страну, пока на ней стоит Риджек То-
ум, ужасная обитель Лорда Фаула. И мы должны быть благодарны великанам
не просто за незыблемую дружбу. Наш долг им много больше того, что мы
можем надеяться когда-либо воздать.
Ее голос звучал величественно, но когда она упомянула о велика-
нах, грусть и уныние зависли над ней и Кавинантом. Она резко умолкла и
повела его на север по извилистой тропе между холмами.
В этом направлении плато топорщилось холмами, и скоро слева, вда-
леке от вершины, показалось стадо пасущегося скота. Пастухи приветст-
вовали Высокого Лорда, и она ответила легким поклоном. Чуть позже она
и Кавинант пересекли вершину холма, откуда была видна вся восточная
сторона нагорья. Там, на другой стороне быстрой реки, что текла на юг
до самого начала водопадов Фэл, были поля, где зрели пшеница и кукуру-
за. А дальше, в лиге позади пастбищ, реки и полей, возвышаясь над хол-
мами, стояли горы. Пики их покрывали снега, и их белизна удаляла их и
делала дикими и недоступными. Где-то в таких же местах к югу и западу
отсюда жили харучаи.
Кавинант и Высокий Лорд продолжали продвигаться на север, удаля-
ясь от выхода на нагорье и приближаясь к реке, и Елена старалась выби-
рать наиболее легкий путь среди холмов. Казалось, она не хотела нару-
шать молчание, и они оба шли беззвучно. Кавинант шел так, словно на-
слаждается видом и звуками нагорья. Здоровая, свежая трава, чистая
земля и незыблемые скалы, зрелая пшеница и маис наполняли жизненностью
его взор. Поющие и парящие в воздухе птицы были похожи на игрушки. А
когда он миновал растущую особняком высокую сосну, ему показалось, что
он слышит как в ней течет сок. Пройдя еще лигу, он совсем забылся в
очаровании позднего лета Страны.
Вскоре он почувствовал смутное недоумение, куда это Елена так
долго ведет его. Но прежде чем он решил нарушить молчание вопросом,
они пересекли высокий холм, и она объявила, что они прибыли.
- Ах! - произнесла Елена с радостью.- Мерцающее озеро!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65