Одна з
а другой несколько бомб легли в кипящую кильватерную струю корабля, еще
пара Ц в десятке метров от борта.
Авианосец непрерывно менял курс, описывая разнодужные координаты в обе
стороны от генерального курса, счетверенные зенитные автоматы захлебы
вались беглым огнем, провожая каждый пикировщик до момента сброса. Круты
е циркуляции на полном ходу выносили «Чапаев» из-под падающих бомб, и ата
ка закончилась для него, в принципе, благополучно Ц авианосец не получи
л ни одного прямого попадания. Правда, было отмечено минимум три близких
разрыва, а одна из бомб взорвалась в непосредственной близости от его ко
рмы, но о причиненных повреждениях докладов от БЧ-5 на мостик пока не пост
упало.
Проводив взглядом рукоятки машинного телеграфа, переведенные с «самог
о полного» на «полный», командир «Чапаева», криво усмехаясь, оглядел окр
ужающих его офицеров Ц на их бледных лицах он увидел растерянность и об
легчение.
Ц Живые?
Ц Вроде живые...
В следующее мгновение сигнальщик доложил, что в «Советский Союз» попали.
Громадный линкор, накренившись, описывал широкую циркуляцию. В него попа
ла одна торпеда Ц в левый борт, в мидель, слава Богу, а не в оконечность. Пра
ктически сразу после попадания линкор атаковала еще одна четверка торп
едоносцев, зашедшая веером со стороны солнца. Десятки офицеров-зенитчик
ов, срывая голоса, выкрикивали слова команд, перенацеливая батареи. Оста
вив в покое выходящие из атаки самолеты, на нового противника обрушило о
гонь все, что могло стрелять. Один торпедоносец разнесло буквально на ча
сти прямым попаданием снаряда крупного калибра, остальные шарахнулись
в стороны и не слишком прицельно сбросили свои торпеды с большой дистанц
ии.
Огонь велся еще несколько минут, затем по двухфлажному сигналу с «Советс
кого Союза», продублированному по радио, его задробили, после чего на вых
одящие из сферы зенитного огня кораблей соединения американские самол
еты вновь накинулись советские истребители. На этот раз особого накала в
их атаках не было Ц многие не смогли принять участие в этой фазе боя, пол
учив повреждения или исчерпав боезапас. Сбив несколько одиночных торпе
доносцев и пикирующих бомбардировщиков, истребители прекратили пресле
дование и вернулись к соединению.
Три корабля, разошедшиеся в ходе боевого маневрирования на большое расс
тояние, поспешно собирались в компактный кильватерный строй. Авианосец
шел чуть в стороне, принимая самолеты. Первыми садились те, кто заявлял о п
овреждениях, остальные в это время кружили, сбиваясь в строи эскадрилий.
В эфире шел бурный обмен впечатлениями о проведенном бое, в адрес штаба а
виагруппы передавались радостные комментарии. Севшие самолеты немедле
нно откатывали к носовой части взлетной палубы, а затем по очереди опуск
али в ангар с помощью носового подъемника. У кормы мотались дымки зажжен
ных на палубе шашек, указывающих направление и силу ветра. Офицер с белым
флагом в поднятой руке, стоящий у среза полетной палубы, давал разрешени
е заходящим на посадку самолетам, готовый в любой момент получить запрещ
ающий приказ с мостика. Нескольким истребителям, не выдержавшим паузу по
сле посадки предыдущей машины, пришлось уйти на второй круг.
Ц Горючку и патроны!!! Ц проорал в лицо командиру палубной команды перв
ый из севших комэсков. Ц «Пятерка» села уже?!
Ц Нет.
Ц Бегом, мать вашу всех! Где Покрышев, где Амет?
Ц Не сели еще. Нельзя заправлять, погодь, недолго осталось. Еще крутятся
наши, ну нельзя ведь...
Ему сложили крылья, опустили вниз, на продуваемую насквозь из открытых б
ортовых проемов ангарную палубу. Первым, кто попался комэску-три, был Рак
ов.
Ц Тридцать минут у тебя, Ц сказал ему Кожедуб. Ц Готовь своих головоре
зов, пойдем, наверное, вместе.
Тот осознал, умчался нехарактерной для его комплекции рысью.
В центральном посту «Советского Союза», расположенном глубоко под верх
ней палубой, со всех сторон прикрытом броней, шла напряженная работа. Из ц
ентрального поста борьбы за живучесть, где обобщались данные от аварийн
ых партий, обследующих район повреждений, туда непрерывно докладывали о
б их объеме, о принимаемых мерах, о возможных последствиях. Пока еще было р
ано делать выводы Ц насколько торпедное попадание повлияло на боеспос
обность линкора, но серьезность сложившейся ситуации понимали все.
Одна торпеда в борт для линкора в шестьдесят с лишним тысяч тонн водоизм
ещением Ц вещь далеко не смертельная, однако последствия этого попадан
ия могут быть весьма опасными. Группа инженеров из Мучкинского и Чиликин
ского бюро, развернув простыни чертежей, рассчитывали варианты контрза
топления бортовых отсеков правого борта для спрямления возникшего кре
на. Крен на левый борт, после попадания быстро достигший трех градусов, бо
льше не увеличивался, что было хорошим признаком. Торпеда попала в цитад
ель линкора и, разрушив и затопив отсеки системы противоторпедной защит
ы на большом протяжении, не привела к затоплениям в защищенной части кор
абля.
Последнее время ходили туманные слухи про разработанную и якобы уже при
меняемую американцами аж 57-сантиметровую авиаторпеду, но то ли это была н
е она, то ли она, несмотря на калибр, не представляла собой ничего особо ст
рашного, но повреждения были в пределах соответствующих расчетов. Однак
о линкор потерял часть горючего из цистерн левого борта, а вытекающий ма
зут стелился за кораблем широкой черной полосой, отмечая его курс. Впроч
ем, с этим можно было бороться: через полчаса аварийные партии задейство
вали систему вытеснения топлива из поврежденных цистерн с помощью пено
образователей, и вскоре демаскирующий след должен был исчезнуть.
Было ясно, что походу и рейдерству приходит конец, надо было убираться из
Атлантики как можно быстрее. Хорошо, что выдержала ПТЗ
Противоторпедная защита.
, но вот по поводу маневренности линкора ничего, кроме матюков, Левч
енко сказать не мог.
С верхней палубы по крутым трапам сносили вниз раненых. Подхватив товари
ща под мышки и под колени, двое или трое матросов бережно перекладывали е
го на корабельные носилки и осторожно спускали на жилую палубу, а затем в
корабельный лазарет. В развернутой операционной, под ярким светом тысяч
есвечевых ламп две хирургические бригады оперировали тяжелораненых, ф
ельдшера перевязывали тех, до кого очередь еще не дошла. Тихо переговари
ваясь между собой, четыре врача, выпускники ленинградского Военмеда, про
шедшие полную школу фронтовой медицины, вели свою отчаянную драку, на эт
от раз за жизнь людей, Ц цель прямо противоположная, чем у тех, кто полива
л их огнем полчаса назад.
В выложенной сияющей метлахской плиткой операционной не было места зва
ниям, окончательная сортировка проводилась в «предбаннике», или «чисти
лище», как его называли врачи между собой, в паузах между операциями, и у о
фицера не было никаких шансов попасть на операционный стол раньше матро
са, на которого указал заляпанный кровью хирург. Раненые все прибывали. А
мериканские авиационные пулеметы произвели страшное опустошение в над
стройках «Советского Союза», их крупнокалиберные пули, если и оставляли
человека в живых, превращали каждую рану в мешанину рваных мышц, обрывко
в сосудов и мельчайших обломков костей. Именно в эти минуты на верхней па
лубе одним из офицеров был сделан ставший впоследствии знаменитым кадр:
гнездо счетверенной 37-мм зенитной установки, разбросанные по ее полу сот
ни гильз и три неподвижных тела матросов в касках Ц навалившийся на рук
ояти поворотных механизмов наводчик, скорчившийся у подножия орудийно
й тумбы заряжающий, прижавший лицо к полной снарядной кассете, и раскину
вший руки подносчик, лежащий лицом вниз.
Узел 6.2
18 ноября 1944 г., 9.45-11.50
Удар по авианосцу противника начали готовить еще до того, как на палубу «
Чапаева» сел последний истребитель. Радиостанция «Советского Союза» р
етранслировала разведчикам шестой эскадрильи сообщение о курсе отходя
щих американских самолетов. Смысла в радиомолчании не было, атаковавшем
у их противнику координаты советских кораблей были известны с точность
ю до кабельтова. Впрочем, особой надежды на то, что их сообщение будет услы
шано хотя бы одним из пятерки ЯКов, командир авианосца не питал. Его прямо
трясло от азарта Ц теперь ход был за советской стороной, и если он будет в
ерным, второго удара по эскадре уже не случится.
На палубу «Чапаева» сел тридцать один истребитель, большинство уже было
спущено в ангар, где их облепили матросы, старшины, военные инженеры сраз
у, кажется, всех служб авианосца. Из подъемников погребов вытаскивали ка
ссеты с патронами к 20-мм пушкам и крупнокалиберным пулеметам, в открытые
горловины баков под напором врывались струи бензина, вдоль ряда самолет
ов двое матросов катили на тележке баллоны со сжатым воздухом. Летчики б
уквально выползали из кабин своих самолетов, их бережно принимали, помог
ая сойти на крыло. Из кабины одного из первых севших ЯКов пилота, залитого
кровью, пришлось вынимать. Несколько офицеров, пошатываясь, все же оттол
кнули матросов и сами спустили товарища на землю. Ноги не держали того, но
он, обвисая на руках друзей, поцеловал крыло своего истребителя, прежде ч
ем лечь на теплые железные плиты ангарной палубы.
Старший авиаинженер авианосца бежал между двумя рядами самолетов, огля
дывая их один за другим, время от времени подтягиваясь на крыло с уже подн
ятой вертикально и поставленной на стопор консолью, чтобы заглянуть в ка
бину Ц или наоборот, нагибаясь вниз, офицеры-летчики махали ему руками, б
росая каждый по несколько слов. Возле одного из ЯКов четвертой эскадриль
и инженер, даже не останавливаясь, скрестил поднятые руки Ц хвостовое о
перение машины было изодрано в клочья. Добежав до конца ряда, он повернул
обратно, теперь уже тщательнее осматривая каждый самолет в поисках повр
еждений.
Независимо от того, был истребитель поврежден или нет, его оружие переза
ряжалось, пневматика пополнялась сжатым воздухом, масло доливалось в ма
слобак Ц все делалось одновременно. Иначе было с горючим Ц «Чапаев», же
стоко лимитированный в водоизмещении, имел топливо лишь на пять боевых в
ылетов полной авиагруппы, поэтому ценность каждой лишней заправки была
неимоверной. В случае самой крайней необходимости поврежденные истреб
ители уйдут в бой над палубой своего авианосца с теми остатками топлива,
которые у них есть, Ц в любом случае они будут сбиты в первую очередь, пов
режденный самолет Ц лакомая добыча.
Петр Покрышев, стоя на взлетной палубе среди растянувшихся на ней офицер
ов-летчиков истребительных эскадрилий, размахивал кулаком. Никто не сте
снялся лежать при стоящем командире авиагруппы Ц летчики авианосца зн
али себе цену, а самому командиру на субординацию было просто наплевать,
большинство своих подчиненных он знал не первый год, по крайней мере зао
чно.
Ц Амет-Хан, так тебя! Ты что делал! Что делал, спрашиваю?!
Молодой смуглолицый капитан с красивыми тонким лицом приподнял густые
брови, не изменив спокойно-безмятежного выражения лица.
Ц Вцепился в истребителей, в горло прямо, вырезал их со своими желтококи
ми, а бомберов кто есть будет, я? Я буду?
Ц Ну люблю я их, командир, люблю! Ц слова молодого летчика вызвали хохот
среди офицеров, но Покрышев сбить себя с тона не дал.
Ц Кто ж не любит! Как же, американского истребителя на вкус попробовать,
белую звездочку нарисовать! А вот Иван Никитович не увлекся и своим увле
чься не дал! Нас здесь для чего собрали, «хеллкэтам» хвосты трепать? Мы про
срали линкор, понимаете, просрали, в первом же бою!
Ц Сам-то... Ц буркнул невысокий мрачный летчик с одиноким орденом Алекс
андра Невского на гимнастерке.
Ц Что?! Что ты сказал? Ты, герой Четвертой Пунической, думаешь, я тебя не ви
дел? Я всех вас видел Ц и как ты один пикировщик десять минут трепал, я тож
е видел!
Ц Брось, Петро, ну не гони на ребят, они полностью выложились...
Кряхтя, здоровенный двадцатичетырехлетний мужик, один из самых удачлив
ых асов военно-воздушных сил, поднялся на ноги и ухватил командира за пле
чо. Тот стряхнул его руку.
Ц Вот кто выложился, Иван, а кто и нет Ц не надо! Вторая Ц так точно нет, и в
се мы тут это знаем. Александр Иванович, разъясни нам, убогим, как ты с дюжи
ной «колод» справиться не мог?
Обалдевший от такого вопроса Покрышкин вскочил на ноги одним рывком, ску
ластый, с отеками под глазами.
Ц Что-то я не понял, командир... Ц начало было тихое, но все знали, что взор
ваться комэск-два способен от малейшего толчка, в нем как будто всегда пл
авала капля гремучей ртути, подвешенная на тонкой проволочке. Ц Если я п
омню верно, то ни одна бомба в «Чапай» не попала, иначе бы мы тут не сидели...
И если «колод» мы сбили не особо много, то и сами никого не потеряли, а вот ж
опу им надрали вполне по правилам. А что у тебя было, может, расскажешь нам?
Ц Живучие, суки, Ц в голосе комэска-пять была тоска, свой первый бой над
океаном он представлял себе совсем иначе. Ц Я таких еще не видел, «юнкерс
» ему в подметки не годится, а уж на что крепкая машина. И парень мой погиб. С
овсем худо.
Ц В пятой было хуже всех, Ц подтвердил худой высокий офицер, только что
подошедший к собравшимся и утирающий лицо шлемофоном. Ц Все крылья в ды
рках, во такие! Ц он показал.
Ц Не в вашу пользу счет, Ц Покрышев сам помрачнел, гнев на его лице уступ
ил место решимости. Ц Потерять машину на таком деле... Всем табуном же
били... Ладно, хватит. Глупо скулить дальше. Скоро вылетаем опять,
через минут тридцать-сорок, если от шестой что-то будет. Идут первая, оста
тки пятой, Ц он взглянул на Покрышкина, но тот ничего не сказал. Ц Осталь
ные в зависимости от дистанции. Но вторая уж точно.
Летчики второй эскадрильи застонали, изобразив преувеличенное страдан
ие на лицах. Несмотря на фактически проигранный «по очкам» бой, настроен
ие у них было хорошее Ц американцы на деле оказались не самыми страшным
и противниками, в характеристиках их самолетов не было ничего особо неож
иданного. Впрочем, силу батареи крупнокалиберных пулеметов «хеллкэта»
или «корсара» недооценивать никто не собирался Ц для легких ЯКов даже н
есколько полудюймовых пуль могли представлять смертельную опасность.
По этому поводу летчики кстати и некстати употребляли дурацкую присказ
ку «А кому сейчас легко?», каждый раз почему-то вызывавшую взрыв хохота.
Кормовой самолетоподъемник выкатил на палубу первый бомбардировщик Ц
выкрашенный в три матовые краски Су-6 полковника Ракова. В отличие от маш
ин истребительных эскадрилий, на самолетах первой не было опознаватель
ных вертикальных или косых полос на фюзеляже, да и вообще ярких цветовых
пятен на бортах было гораздо меньше. Не распластывались по носу орлы, как
на всех без исключения самолетах четвертой, не скалились морды львов и б
арсов (отличительные признаки машин Щипова из пятой и Покровского из тре
тьей), не было устрашающих рядов звездочек на фюзеляжах. Даже тактически
е номера были не белыми, а желтыми Ц для управления эскадрильей в бою их я
ркости хватало, а выдерживать по ним ракурс прицеливания было несколько
сложнее. Техники опустили поднятые сегменты крыльев в горизонтальное п
оложение и откатили машину вперед, через мгновение подъемник снова ушел
вниз. Из блистера стрелковой точки махал руками сержант, не менее знамен
итый, чем сам Раков, стрелок с торпедоносцев Северного флота. Перегнувши
сь через ограждения зенитных гнезд, матросы, обслуживающие 37-миллиметро
вые автоматы, махали ему в ответ, выкрикивая пожелания. Между собранным н
а борту «Чапаева» созвездием асов и ими зияла пропасть, сержант же был св
ой.
Восьмерка пикировщиков выстроилась в шахматном порядке на корме авиан
осца и застыла в неподвижности. Над закрытыми створками бомболюков на за
мках висели пятисоткилограммовые бронебойные бомбы, способные проткну
ть что угодно, патронные ящики забиты до отказа, высокооктановый бензин
залит «по пробку» Ц что еще надо? Несмотря на отсутствие какой-либо инфо
рмации от разведчиков, взлет бомбардировочной эскадрильи все-таки сост
оялся ровно в 10.30. Через десять минут ее догнали 2-я и 5-я истребительные, в сос
таве которых теперь насчитывалось двенадцать боеспособных ЯКов, Ц на б
ортах почти всех их за рядами красных звездочек уже красовались по одной
-две белой, и это впечатляло. Сопровождение бомбардировщиков Ц не слишк
ом почетная задача для асов их уровня, но над морем все меняется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
а другой несколько бомб легли в кипящую кильватерную струю корабля, еще
пара Ц в десятке метров от борта.
Авианосец непрерывно менял курс, описывая разнодужные координаты в обе
стороны от генерального курса, счетверенные зенитные автоматы захлебы
вались беглым огнем, провожая каждый пикировщик до момента сброса. Круты
е циркуляции на полном ходу выносили «Чапаев» из-под падающих бомб, и ата
ка закончилась для него, в принципе, благополучно Ц авианосец не получи
л ни одного прямого попадания. Правда, было отмечено минимум три близких
разрыва, а одна из бомб взорвалась в непосредственной близости от его ко
рмы, но о причиненных повреждениях докладов от БЧ-5 на мостик пока не пост
упало.
Проводив взглядом рукоятки машинного телеграфа, переведенные с «самог
о полного» на «полный», командир «Чапаева», криво усмехаясь, оглядел окр
ужающих его офицеров Ц на их бледных лицах он увидел растерянность и об
легчение.
Ц Живые?
Ц Вроде живые...
В следующее мгновение сигнальщик доложил, что в «Советский Союз» попали.
Громадный линкор, накренившись, описывал широкую циркуляцию. В него попа
ла одна торпеда Ц в левый борт, в мидель, слава Богу, а не в оконечность. Пра
ктически сразу после попадания линкор атаковала еще одна четверка торп
едоносцев, зашедшая веером со стороны солнца. Десятки офицеров-зенитчик
ов, срывая голоса, выкрикивали слова команд, перенацеливая батареи. Оста
вив в покое выходящие из атаки самолеты, на нового противника обрушило о
гонь все, что могло стрелять. Один торпедоносец разнесло буквально на ча
сти прямым попаданием снаряда крупного калибра, остальные шарахнулись
в стороны и не слишком прицельно сбросили свои торпеды с большой дистанц
ии.
Огонь велся еще несколько минут, затем по двухфлажному сигналу с «Советс
кого Союза», продублированному по радио, его задробили, после чего на вых
одящие из сферы зенитного огня кораблей соединения американские самол
еты вновь накинулись советские истребители. На этот раз особого накала в
их атаках не было Ц многие не смогли принять участие в этой фазе боя, пол
учив повреждения или исчерпав боезапас. Сбив несколько одиночных торпе
доносцев и пикирующих бомбардировщиков, истребители прекратили пресле
дование и вернулись к соединению.
Три корабля, разошедшиеся в ходе боевого маневрирования на большое расс
тояние, поспешно собирались в компактный кильватерный строй. Авианосец
шел чуть в стороне, принимая самолеты. Первыми садились те, кто заявлял о п
овреждениях, остальные в это время кружили, сбиваясь в строи эскадрилий.
В эфире шел бурный обмен впечатлениями о проведенном бое, в адрес штаба а
виагруппы передавались радостные комментарии. Севшие самолеты немедле
нно откатывали к носовой части взлетной палубы, а затем по очереди опуск
али в ангар с помощью носового подъемника. У кормы мотались дымки зажжен
ных на палубе шашек, указывающих направление и силу ветра. Офицер с белым
флагом в поднятой руке, стоящий у среза полетной палубы, давал разрешени
е заходящим на посадку самолетам, готовый в любой момент получить запрещ
ающий приказ с мостика. Нескольким истребителям, не выдержавшим паузу по
сле посадки предыдущей машины, пришлось уйти на второй круг.
Ц Горючку и патроны!!! Ц проорал в лицо командиру палубной команды перв
ый из севших комэсков. Ц «Пятерка» села уже?!
Ц Нет.
Ц Бегом, мать вашу всех! Где Покрышев, где Амет?
Ц Не сели еще. Нельзя заправлять, погодь, недолго осталось. Еще крутятся
наши, ну нельзя ведь...
Ему сложили крылья, опустили вниз, на продуваемую насквозь из открытых б
ортовых проемов ангарную палубу. Первым, кто попался комэску-три, был Рак
ов.
Ц Тридцать минут у тебя, Ц сказал ему Кожедуб. Ц Готовь своих головоре
зов, пойдем, наверное, вместе.
Тот осознал, умчался нехарактерной для его комплекции рысью.
В центральном посту «Советского Союза», расположенном глубоко под верх
ней палубой, со всех сторон прикрытом броней, шла напряженная работа. Из ц
ентрального поста борьбы за живучесть, где обобщались данные от аварийн
ых партий, обследующих район повреждений, туда непрерывно докладывали о
б их объеме, о принимаемых мерах, о возможных последствиях. Пока еще было р
ано делать выводы Ц насколько торпедное попадание повлияло на боеспос
обность линкора, но серьезность сложившейся ситуации понимали все.
Одна торпеда в борт для линкора в шестьдесят с лишним тысяч тонн водоизм
ещением Ц вещь далеко не смертельная, однако последствия этого попадан
ия могут быть весьма опасными. Группа инженеров из Мучкинского и Чиликин
ского бюро, развернув простыни чертежей, рассчитывали варианты контрза
топления бортовых отсеков правого борта для спрямления возникшего кре
на. Крен на левый борт, после попадания быстро достигший трех градусов, бо
льше не увеличивался, что было хорошим признаком. Торпеда попала в цитад
ель линкора и, разрушив и затопив отсеки системы противоторпедной защит
ы на большом протяжении, не привела к затоплениям в защищенной части кор
абля.
Последнее время ходили туманные слухи про разработанную и якобы уже при
меняемую американцами аж 57-сантиметровую авиаторпеду, но то ли это была н
е она, то ли она, несмотря на калибр, не представляла собой ничего особо ст
рашного, но повреждения были в пределах соответствующих расчетов. Однак
о линкор потерял часть горючего из цистерн левого борта, а вытекающий ма
зут стелился за кораблем широкой черной полосой, отмечая его курс. Впроч
ем, с этим можно было бороться: через полчаса аварийные партии задейство
вали систему вытеснения топлива из поврежденных цистерн с помощью пено
образователей, и вскоре демаскирующий след должен был исчезнуть.
Было ясно, что походу и рейдерству приходит конец, надо было убираться из
Атлантики как можно быстрее. Хорошо, что выдержала ПТЗ
Противоторпедная защита.
, но вот по поводу маневренности линкора ничего, кроме матюков, Левч
енко сказать не мог.
С верхней палубы по крутым трапам сносили вниз раненых. Подхватив товари
ща под мышки и под колени, двое или трое матросов бережно перекладывали е
го на корабельные носилки и осторожно спускали на жилую палубу, а затем в
корабельный лазарет. В развернутой операционной, под ярким светом тысяч
есвечевых ламп две хирургические бригады оперировали тяжелораненых, ф
ельдшера перевязывали тех, до кого очередь еще не дошла. Тихо переговари
ваясь между собой, четыре врача, выпускники ленинградского Военмеда, про
шедшие полную школу фронтовой медицины, вели свою отчаянную драку, на эт
от раз за жизнь людей, Ц цель прямо противоположная, чем у тех, кто полива
л их огнем полчаса назад.
В выложенной сияющей метлахской плиткой операционной не было места зва
ниям, окончательная сортировка проводилась в «предбаннике», или «чисти
лище», как его называли врачи между собой, в паузах между операциями, и у о
фицера не было никаких шансов попасть на операционный стол раньше матро
са, на которого указал заляпанный кровью хирург. Раненые все прибывали. А
мериканские авиационные пулеметы произвели страшное опустошение в над
стройках «Советского Союза», их крупнокалиберные пули, если и оставляли
человека в живых, превращали каждую рану в мешанину рваных мышц, обрывко
в сосудов и мельчайших обломков костей. Именно в эти минуты на верхней па
лубе одним из офицеров был сделан ставший впоследствии знаменитым кадр:
гнездо счетверенной 37-мм зенитной установки, разбросанные по ее полу сот
ни гильз и три неподвижных тела матросов в касках Ц навалившийся на рук
ояти поворотных механизмов наводчик, скорчившийся у подножия орудийно
й тумбы заряжающий, прижавший лицо к полной снарядной кассете, и раскину
вший руки подносчик, лежащий лицом вниз.
Узел 6.2
18 ноября 1944 г., 9.45-11.50
Удар по авианосцу противника начали готовить еще до того, как на палубу «
Чапаева» сел последний истребитель. Радиостанция «Советского Союза» р
етранслировала разведчикам шестой эскадрильи сообщение о курсе отходя
щих американских самолетов. Смысла в радиомолчании не было, атаковавшем
у их противнику координаты советских кораблей были известны с точность
ю до кабельтова. Впрочем, особой надежды на то, что их сообщение будет услы
шано хотя бы одним из пятерки ЯКов, командир авианосца не питал. Его прямо
трясло от азарта Ц теперь ход был за советской стороной, и если он будет в
ерным, второго удара по эскадре уже не случится.
На палубу «Чапаева» сел тридцать один истребитель, большинство уже было
спущено в ангар, где их облепили матросы, старшины, военные инженеры сраз
у, кажется, всех служб авианосца. Из подъемников погребов вытаскивали ка
ссеты с патронами к 20-мм пушкам и крупнокалиберным пулеметам, в открытые
горловины баков под напором врывались струи бензина, вдоль ряда самолет
ов двое матросов катили на тележке баллоны со сжатым воздухом. Летчики б
уквально выползали из кабин своих самолетов, их бережно принимали, помог
ая сойти на крыло. Из кабины одного из первых севших ЯКов пилота, залитого
кровью, пришлось вынимать. Несколько офицеров, пошатываясь, все же оттол
кнули матросов и сами спустили товарища на землю. Ноги не держали того, но
он, обвисая на руках друзей, поцеловал крыло своего истребителя, прежде ч
ем лечь на теплые железные плиты ангарной палубы.
Старший авиаинженер авианосца бежал между двумя рядами самолетов, огля
дывая их один за другим, время от времени подтягиваясь на крыло с уже подн
ятой вертикально и поставленной на стопор консолью, чтобы заглянуть в ка
бину Ц или наоборот, нагибаясь вниз, офицеры-летчики махали ему руками, б
росая каждый по несколько слов. Возле одного из ЯКов четвертой эскадриль
и инженер, даже не останавливаясь, скрестил поднятые руки Ц хвостовое о
перение машины было изодрано в клочья. Добежав до конца ряда, он повернул
обратно, теперь уже тщательнее осматривая каждый самолет в поисках повр
еждений.
Независимо от того, был истребитель поврежден или нет, его оружие переза
ряжалось, пневматика пополнялась сжатым воздухом, масло доливалось в ма
слобак Ц все делалось одновременно. Иначе было с горючим Ц «Чапаев», же
стоко лимитированный в водоизмещении, имел топливо лишь на пять боевых в
ылетов полной авиагруппы, поэтому ценность каждой лишней заправки была
неимоверной. В случае самой крайней необходимости поврежденные истреб
ители уйдут в бой над палубой своего авианосца с теми остатками топлива,
которые у них есть, Ц в любом случае они будут сбиты в первую очередь, пов
режденный самолет Ц лакомая добыча.
Петр Покрышев, стоя на взлетной палубе среди растянувшихся на ней офицер
ов-летчиков истребительных эскадрилий, размахивал кулаком. Никто не сте
снялся лежать при стоящем командире авиагруппы Ц летчики авианосца зн
али себе цену, а самому командиру на субординацию было просто наплевать,
большинство своих подчиненных он знал не первый год, по крайней мере зао
чно.
Ц Амет-Хан, так тебя! Ты что делал! Что делал, спрашиваю?!
Молодой смуглолицый капитан с красивыми тонким лицом приподнял густые
брови, не изменив спокойно-безмятежного выражения лица.
Ц Вцепился в истребителей, в горло прямо, вырезал их со своими желтококи
ми, а бомберов кто есть будет, я? Я буду?
Ц Ну люблю я их, командир, люблю! Ц слова молодого летчика вызвали хохот
среди офицеров, но Покрышев сбить себя с тона не дал.
Ц Кто ж не любит! Как же, американского истребителя на вкус попробовать,
белую звездочку нарисовать! А вот Иван Никитович не увлекся и своим увле
чься не дал! Нас здесь для чего собрали, «хеллкэтам» хвосты трепать? Мы про
срали линкор, понимаете, просрали, в первом же бою!
Ц Сам-то... Ц буркнул невысокий мрачный летчик с одиноким орденом Алекс
андра Невского на гимнастерке.
Ц Что?! Что ты сказал? Ты, герой Четвертой Пунической, думаешь, я тебя не ви
дел? Я всех вас видел Ц и как ты один пикировщик десять минут трепал, я тож
е видел!
Ц Брось, Петро, ну не гони на ребят, они полностью выложились...
Кряхтя, здоровенный двадцатичетырехлетний мужик, один из самых удачлив
ых асов военно-воздушных сил, поднялся на ноги и ухватил командира за пле
чо. Тот стряхнул его руку.
Ц Вот кто выложился, Иван, а кто и нет Ц не надо! Вторая Ц так точно нет, и в
се мы тут это знаем. Александр Иванович, разъясни нам, убогим, как ты с дюжи
ной «колод» справиться не мог?
Обалдевший от такого вопроса Покрышкин вскочил на ноги одним рывком, ску
ластый, с отеками под глазами.
Ц Что-то я не понял, командир... Ц начало было тихое, но все знали, что взор
ваться комэск-два способен от малейшего толчка, в нем как будто всегда пл
авала капля гремучей ртути, подвешенная на тонкой проволочке. Ц Если я п
омню верно, то ни одна бомба в «Чапай» не попала, иначе бы мы тут не сидели...
И если «колод» мы сбили не особо много, то и сами никого не потеряли, а вот ж
опу им надрали вполне по правилам. А что у тебя было, может, расскажешь нам?
Ц Живучие, суки, Ц в голосе комэска-пять была тоска, свой первый бой над
океаном он представлял себе совсем иначе. Ц Я таких еще не видел, «юнкерс
» ему в подметки не годится, а уж на что крепкая машина. И парень мой погиб. С
овсем худо.
Ц В пятой было хуже всех, Ц подтвердил худой высокий офицер, только что
подошедший к собравшимся и утирающий лицо шлемофоном. Ц Все крылья в ды
рках, во такие! Ц он показал.
Ц Не в вашу пользу счет, Ц Покрышев сам помрачнел, гнев на его лице уступ
ил место решимости. Ц Потерять машину на таком деле... Всем табуном же
били... Ладно, хватит. Глупо скулить дальше. Скоро вылетаем опять,
через минут тридцать-сорок, если от шестой что-то будет. Идут первая, оста
тки пятой, Ц он взглянул на Покрышкина, но тот ничего не сказал. Ц Осталь
ные в зависимости от дистанции. Но вторая уж точно.
Летчики второй эскадрильи застонали, изобразив преувеличенное страдан
ие на лицах. Несмотря на фактически проигранный «по очкам» бой, настроен
ие у них было хорошее Ц американцы на деле оказались не самыми страшным
и противниками, в характеристиках их самолетов не было ничего особо неож
иданного. Впрочем, силу батареи крупнокалиберных пулеметов «хеллкэта»
или «корсара» недооценивать никто не собирался Ц для легких ЯКов даже н
есколько полудюймовых пуль могли представлять смертельную опасность.
По этому поводу летчики кстати и некстати употребляли дурацкую присказ
ку «А кому сейчас легко?», каждый раз почему-то вызывавшую взрыв хохота.
Кормовой самолетоподъемник выкатил на палубу первый бомбардировщик Ц
выкрашенный в три матовые краски Су-6 полковника Ракова. В отличие от маш
ин истребительных эскадрилий, на самолетах первой не было опознаватель
ных вертикальных или косых полос на фюзеляже, да и вообще ярких цветовых
пятен на бортах было гораздо меньше. Не распластывались по носу орлы, как
на всех без исключения самолетах четвертой, не скалились морды львов и б
арсов (отличительные признаки машин Щипова из пятой и Покровского из тре
тьей), не было устрашающих рядов звездочек на фюзеляжах. Даже тактически
е номера были не белыми, а желтыми Ц для управления эскадрильей в бою их я
ркости хватало, а выдерживать по ним ракурс прицеливания было несколько
сложнее. Техники опустили поднятые сегменты крыльев в горизонтальное п
оложение и откатили машину вперед, через мгновение подъемник снова ушел
вниз. Из блистера стрелковой точки махал руками сержант, не менее знамен
итый, чем сам Раков, стрелок с торпедоносцев Северного флота. Перегнувши
сь через ограждения зенитных гнезд, матросы, обслуживающие 37-миллиметро
вые автоматы, махали ему в ответ, выкрикивая пожелания. Между собранным н
а борту «Чапаева» созвездием асов и ими зияла пропасть, сержант же был св
ой.
Восьмерка пикировщиков выстроилась в шахматном порядке на корме авиан
осца и застыла в неподвижности. Над закрытыми створками бомболюков на за
мках висели пятисоткилограммовые бронебойные бомбы, способные проткну
ть что угодно, патронные ящики забиты до отказа, высокооктановый бензин
залит «по пробку» Ц что еще надо? Несмотря на отсутствие какой-либо инфо
рмации от разведчиков, взлет бомбардировочной эскадрильи все-таки сост
оялся ровно в 10.30. Через десять минут ее догнали 2-я и 5-я истребительные, в сос
таве которых теперь насчитывалось двенадцать боеспособных ЯКов, Ц на б
ортах почти всех их за рядами красных звездочек уже красовались по одной
-две белой, и это впечатляло. Сопровождение бомбардировщиков Ц не слишк
ом почетная задача для асов их уровня, но над морем все меняется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72