Ц Иду-ут!!! Ц заорал рычащим голосом комбат и обернулся на нее: Ц Уйдешь?!

Ц Нет! Ц крикнула она, вставая. Значит, он про нее не забыл.
Шепчущий боец справа, широко и страшно улыбаясь, припал грудью к полукру
гу увенчанного прокопанными секторами выступа траншеи и дернул к себе а
втомат.
«Рыцарь», Ц подумала Аня, Ц «рыкарь», «рычащий воин». Ее тоже начало зах
лестывать. Выглянув наружу, она увидела то же, что и в предыдущие разы, Ц п
олзущие в дыму танки и транспортеры, редкие фигуры прыгающих через рытви
ны, перебегающих людей. Связи давно не было, уже три часа. Ни с дивизией, ни с
соседними батальонами, ни тем более с артиллерией. Трижды комбат посыла
л людей, и только последний вернулся, с разорванной щекой, сказал, что все,
больше никого посылать не надо. Комбат только кивнул, поняв. Присев снова,
пониже, он заправил в ракетницу крупную ярко-красную гильзу с латунным о
бодком и упер рукоять в заднюю стенку окопа, выпустив в пятнистое небо си
яющий шарик сигнала. Через минуту-две спереди начали подниматься разрыв
ы, штук десять прошлись поперек равнины и угасли.
Ц Живые, надо же! Ц в изумлении произнес капитан.
Она посмотрела на него, не поняв, но он ничего не добавил, снова приникнув
к своему пулемету.
Аня смотрела через прицел на перебегающие человеческие фигурки, привыч
но прикидывая ветер по направлению и пологости поднимающегося вокруг д
ыма. Была бы оптика, можно было бы и в таком дыму бить на выбор. Но и так ниче
го. Выбрав машущего рукой в их направлении человека, она, практически не ц
елясь, выстрелила в него, и тот упал.
Ц Молодец, красавица! Ц в восторге закричал страшно улыбающийся сержа
нт, оскалившись настолько сильно, что челюсти едва не выскочили вперед, к
ак у кобры. Она перезаряжала и стреляла, почти визжа от радости, и люди ост
анавливались на мгновение, чтобы опрокинуться назад, перевернутые огро
мной энергией винтовочной пули. Сбоку трещали очереди, бойцы решили, что
эта атака для них последняя, и наслаждались вседозволенностью, перестав
экономить патроны.
Пехота залегла, и угловатые танки выскочили вперед, звонко тренькая пушк
ами с коротких остановок. Капитан запустил еще одну ракету, но ничего не п
роизошло, только сзади взлетело сразу три. Перекосившись, он посмотрел п
рямо на девушку Ц видимо, хотел что-то сказать, но не сказал, только сплюн
ул черной слюной и снова отвернулся. Несколько танков почему-то загорел
ось, хотя никаких видимых причин к этому не имелось, и Аня сумела снять в к
олено одного из вылезающих в верхний люк танкистов, он был метрах в двухс
тах пятидесяти. Катаясь по земле, танкист орал так, что его было слышно чер
ез весь грохот, треск и непрекращающееся снарядное шелестение. К нему по
пыталось подбежать сразу двое, и Аня, как на стрельбище, влепила им по пуле
в таз, один умер, наверное, сразу, а второй тоже начал орать. Теперь они орал
и вдвоем, и те бойцы, которые находились в состоянии куража, пьяные от свое
й неуязвимости, начали все громче смеяться.
Ц Ну даешь, девчоночка, ну даешь! Ц утирая слезы, прокричал немолодой му
жик, волосы которого торчали из-под каски слипшимися мокрыми клоками. Он
а как раз вышаривала в подсумке полную обойму, и солдат, кивнув, протянул е
й одну из своих. Ц На, для тебя не жалко.
Танки отошли назад, за ними, пятясь, отползали пехотинцы, провожаемые ее о
диночными выстрелами. Странно, что им удалось отбиться, она этого не ожид
ала. И те, кто был пьяным, и те, кто был злым, начали смеяться все громче. Снач
ала засмеялся тот клокастый, вспоминая, видимо, свой смех минуту назад, по
том к нему присоединилось еще несколько человек, и вскоре ржали уже все, к
то с всхлипываниями, кто охриплым басом, кто заливисто, пуская петуха. При
чем это не была истерика, это был нормальный смех счастливых, радующихся
жизни мужчин, хлопающих друг друга по плечу и мотающих головами, давясь о
т восторга. Откуда-то сбоку тоже долетели отголоски смеха, а потом снова в
се покрыл грохот разрывов, приближающийся скачками к КП.
В течение трех часов неизвестно какой противник, то ли немцы, то ли уже аме
риканцы, произвел еще две атаки, уже с разных сторон, каждый раз предваряя
их пятнадцатиминутной артиллерийской молотилкой. В одну из них легкий т
анк с трапециевидной башенкой вломился почти прямо на их позицию, и его п
одбил приползший неизвестно откуда бронебойщик, а потом сожгли бутылко
й КС Самовосп
ламеняющаяся жидкость с очень высокой температурой горения, прообраз н
апалма.
. Трижды налетали самолеты, но каждый раз не по ним Ц вываливали сво
и бомбы куда-то вбок, выпускали эрэсы, поливали что-то невидимое из пулем
етов и уходили назад, маневрируя. Аня, не стреляя, проводила первый раз сам
олет стволом, но капитан неодобрительно покачал головой, и она, пристыже
нная почему-то, опустила оружие.
Когда начало темнеть, все успокоилось. По-прежнему за их спинами стоял не
прерывный грохот, поднимались трассы Ц видимо, какие-то части корпуса е
ще дрались в темноте. В десять вечера неожиданно завыло и заныло, и между н
ими и следующей, далекой грядой холмиков, где все еще стреляли, вдруг шара
хнуло так, что земля ходила ходуном еще, наверное, минут пять.
Ц Гвардейцы... Ц прошептал комбат, голос у него за день сел до почти бесшу
много сипения.
Посовещавшись, решили никуда не уходить. Вокруг продолжалось какое-то ш
евеление, слышались моторы, далекие голоса. Странно, что противник неожи
данно оставил недобитые остатки штаба батальона в покое. Когда стемнело
совсем, капитан, подсветив себе фонариком под раскинутой шинелью, посиде
л с двумя бойцами над картой, а затем солдаты уползли в темноту, закинув ав
томаты за спины. Через полчаса где-то вдалеке поднялась стрельба, потом з
вучно хлопнула граната, и все стихло. К утру, когда все вымерзли как цуцики
, потерявшие маму, второй пехотинец приполз с «сидором», набитым сухарям
и, и еще тремя ребятами из их батальона. У одного глаз был замотан грязной
почерневшей тряпкой, засунутой под каску, но вторым он смотрел весьма бо
дро, сразу начал называть Аню «сестричкой» и многозначительно двигать б
ровью.
Ворочавшийся без сна пожилой боец приподнялся, молча вынул из ножен и пр
отянул девушке финку с длинным, заточенным с двух сторон на острие лезви
ем. Кивнув, Аня, сон к которой тоже не шел, начала, приклонив голову к плечу,
вырезать крохотные метки на прикладе своей уже вычищенной и отполирова
нной винтовки. Одноглазый парень заткнулся и довольно быстро затих, вздр
агивая во сне. К ней сон так и не пришел, и они до самого утра проговорили с к
омбатом и еще одним парнем, ползавшим за патронами по окопам.
Рассвет восемнадцатого ноября они встретили, прижавшись друг к другу, тр
ясясь от озноба. Сожрали сухари, запивая водой из покрытых ледяной короч
кой луж. Огонь разводить не решились, хотя там и сям все еще поднимались ша
почки чахлого дыма, что-то где-то догорало. Сожженные танки за ночь превр
атились в черно-бурые остовы, лишившиеся краски и похожие на окаменевши
х во сне доисторических зверюг.
Ц Скоро до нас доберутся? Ц поинтересовался бронебойщик, помятый, как с
похмелья.
Ц Скоро, скоро, Ц успокоили его.
Ц Часов через шесть-семь вся эта команда обратно попрет, только отмахив
аться будем. А может, и позже. Анюта, что у тебя по штыковой подготовке было?

Ц Тро-ойка...
Ц Нормально. С патронами могло бы быть и получше, ну да ладно уж... Танки на
с, похоже, в покое оставили, теперь просто подчистят окопы пехотой. Зуб за
зуб отдадим, и все, конец фильма, поцелуй в диафрагму. Как там у Булушева?


Как старинные дублоны,

Как старинные дукаты,
Тускло светятся патроны
В магазине автомата...

Ц В общем, часа три поживем еще.

* * *

Командир бывшего батальона бывшего Латышского корпуса бывшей 10-й Гвард
ейской армии смотрел на вещи трезво и, не имея понятия об идеях и замыслах
высших штабов, сделал вполне правильные выводы из ситуации. За полтора д
ня активных и успешных боев американские, британские и немецкие войска у
вязли глубоко. За исключением немецких и нескольких американских часте
й, их потери не были настолько велики, чтобы снизить боеспособность и уда
рную мощь наступающих армий, но они все-таки имелись. Танки выходили из ст
роя из-за механических поломок, подрывались на минах, идущие на острие уд
ара бригады и дивизии нет-нет, да нарывались на удары русской артиллерии
и авиации, иногда достаточно болезненные, или на встречные танковые сраж
ения с небольшими группами быстроходных русских танков.
В американской танковой дивизии имелось двести танков с небольшим, из ни
х четверть Ц легкие, малопригодные для действий против бронированных ц
елей. В британской было двести семьдесят шесть машин, и это не считая легк
их «стюартов». Ни одного столкновения с примерно равными им по массе рус
скими танковыми корпусами пока не было, куда они делись с участка наступ
ления Ц тоже было не очень понятно. Огромные стада разнотипных «шермано
в», лишь немного разбавленные британскими «кромвелями» и германскими «
четверками», «пятерками» и «шестерками», медленно уменьшаясь в числе, пр
одолжали продвигаться на северо-восток. К утру восемнадцатого Жуков реш
ил, что они втянулись уже достаточно. Он боялся пропустить момент, когда о
сторожное, логичное продвижение «союзничков» наберет такой разгон, что
никакими силами согнуть их в планируемый «початок» уже не удастся. Опера
цию столь крупного масштаба ему производить еще не приходилось, но именн
о к ней готовились советские войска почти весь последний месяц и именно
к ней, по его мнению, они были готовы.
Большим плюсом для советской стороны была отвратительно поставленная
войсковая разведка противника. Авиаразведка на тактическом уровне поч
ти не велась, имея больше вид формальности, чем действительно важного и ц
енимого направления работы. Армейская разведка практически отсутствов
ала, заброски диверсантов не производилось или почти не производилось, я
зыков по ночам не брали, офицеров на прифронтовых дорогах с изготовленны
м мешком не подстерегали. У человеколюбивых генералов американских арм
ий, видимо, не каждый раз поднималась рука отправлять своих людей почти н
а верную смерть.
У немцев с этим дело обстояло несколько лучше, но сейчас они находились в
подчиненном положении, на каждый самолетовылет нужно было заранее подп
исывать бумаги в американских, британских и французских тройственных к
онтрольных комиссиях Ц которые, демонстрируя свою значимость, могли ра
зрешить вылет, а могли и не разрешить или разрешить вовсе не туда. Жуков, в
отличие от союзников, не страдал ни от избытка человеколюбия, ни от недос
татка власти, и к 18-му его оперативная карта представляла достаточно полн
ую картину распирающих горловину прорыва армий, растекающихся, как гной
, по равнинам Ганновера. Каждый значок на карте означал прокол информаци
и Ц запеленгованная рация, почерк которой был зафиксирован за время кра
тковременного «затишья перед бурей», захваченный говорящими по-англий
ски диверсантами офицерик, расколовшийся, когда ему начали снимать ногт
и, либо проскочивший на рассвете и не перехваченный проспавшими «мустан
гами» фоторазведчик.
Жуков был уверен, что его собственные изготовленные к удару армии и корп
уса смотрятся на карте Монтгомери значительно хуже, если видны там вообщ
е. Русское слово «маскировка» было одним из немногих, вошедшим в употреб
ление в военном английском языке, и, между прочим, не зря. Замыслов высшего
командования не знали даже командующие армиями, не то что офицеры, котор
ые непосредственно соприкасались с противником и теоретически могли п
опасть в его руки. «Товарищ Константинов», как называли Жукова во всех сл
ужебных переговорах, ведущихся по проводам, по радио или через посыльных
, карал быстро и много Ц за малейшую глупость, за почти любую неудачу, за о
тсутствие таланта, за отсутствие везения, за поздно или не полностью вып
олненный приказ. Такая азиатская техника работала к сорок четвертому ка
к налаженные часы: если офицер с малейшей долей ответственности не стано
вился на войне профессионалом, его убивали или враги, или свои.
Все или почти все было просчитано и промеряно, теперь оставался только н
еизбежный процент риска. Второго такого шанса у Советского Союза не буде
т больше никогда в истории.

Узел 6.1
18 ноября 1944 г., 8.30-9.45

В 8.30 утра радиолокаторы поиска воздушных целей «Советского Союза» и «Кро
нштадта» практически одновременно обнаружили две большие группы самол
етов, приближающихся с севера. Сомнений по поводу того, что бы это могло бы
ть, не имелось: советское соединение было обнаружено Ц видимо, каким-то о
диночным разведчиком, оставшимся незамеченным. С момента наступления с
ветлого времени суток прошло очень немного времени, и даже если предполо
жить, что вражеский разведчик был выпущен в воздух еще в сумерках, все рав
но времени на подготовку к удару почти не было. Значит, удар готовили еще с
вечера и нанесли немедленно после доразведки. Это было очень неприятным
открытием. Охота, видимо, уже началась, и теперь к Северной Атлантике стяг
иваются крупные силы британского и американского флотов.
Время, впрочем, еще было. По мнению штаба адмирала Левченко, обнаруженные
самолеты принадлежали одиночному тяжелому авианосцу, входящему в сост
ав какого-нибудь наспех сформированного соединения, и удар наносился с
единственной целью Ц нанести повреждения советским кораблям, снизить
их скорость, чтобы затем загнать в угол и прикончить массированными атак
ами с воздуха и эскадрами линкоров флотов союзников, Ц в общем, повторен
ие истории с «Бисмарком». И наверняка главной целью самолетов станет ави
аносец. По данным радиолокации количество приближающихся машин оценив
алось примерно в полсотни: в любом случае половину истребителей авианос
ец противника должен был оставить для самообороны, плюс какое-то количе
ство ударных самолетов Ц для повторной атаки.
Ц Началось, значит, Ц пробурчал Левченко, водя пальцем по мелкомасштаб
ной карте, двести двадцать морских миль в сантиметре.
Им так и не удалось найти на первом этапе своей работы самую вкусную цель
из возможных Ц стандартный конвой из Бостона, Бруклина или Галифакса на
Ливерпуль либо Марсель. Сотня тяжело груженных, неповоротливых транспо
ртов, два десятка корветов, дюжина эсминцев, один-два крейсера и пара тихо
ходных эскортных авианосцев. Всех утопить Ц и покончить с собой, потому
что жить больше будет незачем. Этого не случилось, и они потеряли день во в
раждебных водах даром, рискуя каждую секунду. Вот и выяснилось, что зря.
Противника еще не было видно на горизонте, когда первые советские самоле
ты ушли в небо Ц с катапульт линкора и линейного крейсера стартовали тр
и Бе-4, а с палубы «Чапаева» Ц пять ЯК-9ДД. Восемь разведчиков должны были п
ерекрыть сектор в 100 градусов, осью которого являлся курс приближающихся
самолетов, и обнаружить, во что бы то ни стало обнаружить вражеский авиан
осец. Затем в воздух поднялись все остальные истребители «Чапаева» Ц эс
кадрильи со 2-ю по 5-ю, всего 32 истребителя.
В дополнительных наставлениях и накачке летчиков нужды не было Ц все по
нимали, на что идут и что будет, если враг прорвется к их собственному авиа
носцу. Собравшись над соединением, перестраивающимся в строй пеленга, че
тыре эскадрильи ушли на север, откуда надвигалась волна самолетов проти
вника. В это время она была уже в двадцати двух километрах от советских ко
раблей. На кораблях происходили последние приготовления к отражению ат
аки: все трое увеличили скорость, доведя ее до полных двадцати семи узлов
и вздымая огромные столбы воды из-под форштевней. Подавались снаряды к з
енитным орудиям, разворачиваемым в сторону противника, в бронированных
недрах кораблей развертывались боевые лазареты. Что-то будет?..
В двадцати километрах от советского соединения американские самолеты
перестраивались в боевой порядок. Пятнадцать торпедоносцев «эвенджер»
спустились к самой поверхности воды, выстроившись во фронт, чтобы не меш
ать друг другу, четыре машины вскоре довернули к востоку, чтобы выйти в ат
аку с другого курсового угла, со стороны солнца. Полторы эскадрильи снар
яженных сейчас бомбами истребителей морской пехоты Ц 112-я и часть 123-й Ц н
аоборот, теснее сомкнули строй, чтобы прорываться через истребительный
заслон русских, плотно поддерживая друг друга огнем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72