е. оно покоится на лояльном правосоз-
нании. Тоталитарный режим, напротив, покоится на террорис-
тическом внушении. Сама сущность тоталитаризма состоит не
столько в особой форме государственного устройства (демокра-
тической, республиканской или авторитарной), сколько в объ-
еме управления: этот объем становится всеохватывающим.
Режим держится не законами, а партийными указами, распоря-
жениями, инструкциями. При этом государственные органы,
поскольку с виду они еще действуют, слагают из себя только
показную оболочку партийной диктатуры. <Граждане> в таком
сообществе только субъекты обязанностей и объекты распоря-
жений. Правосознание здесь заменено психическими механиз-
мами - голода, страха, мучений и унижений. Поэтому тотали-
тарный режим не есть ни правовой, ни государственный режим.
Если все же говорить о форме этой организации, хотя и не
правовой и противоречивой, то это, по оценке Ильина, есть
рабовладельческая диктатура невиданного размера и всепрони-
кающего захвата.
Дух христианства есть дух <овнутрения>, поэтому, подчерки-
вает Ильин, только внутреннее, сокровенное, духовное решает
вопрос о достоинстве внешнего, явного, вещественного. Так,
право и государство жизненны только там, где на высоте
пребывает живое правосознание людей.
Заслуживает упоминания позиция философа в вопросе о
достоинствах и несовершенствах двух основных форм устройст-
ва власти в государстве - монархии и республики. В основе его
оценки - мера их содействия росту духовности и свободного
правосознания. Дело в том, что правопорядок складывается в
обществе лишь тогда, когда <каждого из нас признают главным,
самоуправляющимся духовным центром, личностью, которая
имеет свободное правосознание и призвана беречь, воспитывать
8. Правоведы русского зарубежья
613
и укреплять в себе это правосознание и эту свободу>. Идеальная
форма для России, по мнению Ильина, единовластие, монархия.
<История как бы вслух произнесла некий закон: в России
возможны или единовластие или хаос; к республиканскому
строю Россия неспособна. И еще точнее: бытие России требует
единовластия - или религиозного и национально укрепленного,
единовластия чести, верности и служения, т. е. монархии; или же
единовластия безбожного, бессовестного, бесчестного и притом
антинационального и интернационального, т. е- тирании> (О мо-
нархии и республике).
Создание христианской культуры, подчеркивал Ильин, есть
задача, поставленная перед человечеством много лет назад и им
не разрешенная. Эта задача и не может быть разрешена одной
эпохой, одним поколением раз и навсегда, ибо <каждая эпоха и
каждый народ и каждое поколение должны стремиться к
решению ее по-своему - по-своему достигая и не достигая>.
8. Правоведы русского зарубежья
Заинтересованными исследователями начального опыта Со-
ветской России в сравнительно-исторической перспективе ста-
ли правоведы русского зарубежья. Это была критико-аналити-
ческая работа, которая велась во имя <будущей> России, в
зарубежных учебных и научных центрах. В начале 20-х гг.
центрами собирания профессорско-преподавательских кадров
из России стали Харбин, Прага, крупные университетские
города Югославии. Большая группа правоведов, философов и
публицистов появилась в 1922 г. в Берлине, доставленная в
Германию на известном <пароходе философов>.
В 1925 г. в Праге вышли два тома обстоятельного труда под
названием <Право Советской России>. В разделе об источниках
права Н. Н. Алексеев, Н. С. Тимашев писали, что для установив-
шейся в стране диктатуры важна не конституция, а <непосредст-
венный и многообразный политический эксперимент>. Категория
закона к этому праву вообще неприменима, поскольку на прак-
тике отсутствует отличие законов от указов и один декрет мо-
жет быть отменен каким-либо другим декретом без соблюдения
каких-либо условий и без каких-либо специальных оговорок.
При этом, отмечал Алексеев, советская власть опирается на
тот факт, что <захват власти был осуществлен угнетенными>.
Это обстоятельство он толковал в том смысле, что не голая сила
сама по себе создает в Советской России право, а сила, освящен-
ная идеей борьбы за освобождение. По этой логике пролетарское
614
Глава 20. Политические и правовые учения в России
во второй половине XIX - первой половине XX в.
государство потому и обладает <правом на ограниченное наси-
лие>, что предполагает устранение всякого насилия. Подобная
позиция, по мнению Алексеева, вырастает из своеобразного
истолкования теории естественного права.
Правоведы русского зарубежья оказались наиболее подго-
товленными к сравнительному освещению советского опыта.
Здесь обрели большую известность Н. А. Бердяев, П. А. Сорокин,
П. Б. Струве, Г. К Гинс, Н. С. Тимашев, С. Л. Франк и др. С. И. Гес-
сен, ученый секретарь Берлинского Русского научного центра,
стал автором фундаментального исследования <Проблема пра-
вового социализма>. В 40-х гг. он был приглашен для участия в
разработке философских основ Всеобщей декларации прав
человека (принята в 1948 г.) совместно с Ж. Маритэном, Махат-
мой Ганди и другими крупнейшими философами.
Среди деятелей русского зарубежья особое место занимает
Петр Бернгардович Струве (1870-1944), стоявший у истоков
российской социал-демократии и эволюционировавший от ле-
гального марксизма к государственническому либерализму в
духе Каверина и Чичерина.
В статье из сборника <Вехи> и в сборнике собственных статей
<Патристика> он развивал идеи об особой культурной роли
интеллигенции, ее взаимодействии с государством, а также о
роли государственности с ее мощью и дисциплиной в деле
формирования нового политического и культурного сознания
русского человека, в состав которого входит также <идея права
и прав>.
Своеобразие политической действительности России после
Манифеста 17 октября и создания Государственной думы
состояло, по оценке Струве, в том, что <конституция существует
в праве только в законе и отсутствует в правосознании правя-
щих; конституция отсутствует в жизни, в том политическом
воздухе, которым дышит обыватель внутри страны, и она
несомненно присутствует в том политическом воздухе, кото-
рым, как член международной семьи, дышит все государство>.
При этом недовольство самодержавным абсолютизмом выросло
до такой степени, что, по мнению Струве, конституционализм
стал, по сути, народной идеей.
Крушение монархии обнаружило <чрезвычайную слабость
национального сознания в самом ядре Российского государства,
в широких массах русского народа>. В этом был повинен
<старый порядок> с его систематической борьбой против обра-
8. Правоведы русского зарубежья
615
зованных элементов нации, с его безответственной бюрократией
и с таким официальным национализмом, который хне собирает,
дробит государство>. А между тем, по мнению Струве, государ-
ство есть такой <организм>, который во имя культуры подчиняет
народную жизнь началу дисциплины - основному условию
государственной жизни.
По характеристике Струве, <культура есть то, что народу
дает бытие, а государству - смысл и оправдание>. Еще в первой
своей монографии <Критические заметки к вопросу об экономи-
ческом развитии России> (1894), отмеченной духом преодоления
марксизма, он призывал <пойти на выучку к капитализму>, с
тем чтобы содействовать культурному росту на Родине. После
Февральской революции он уже призывает придать новой
государственности незыблемую основу <культурно-обоснован-
ного патриотизма> и организует в мае 1917 г. <Лигу русской
культуры>. После Октябрьской революции он переживает все
тяготы гражданской войны и скитаний на чужбине (Белград,
Париж).
Критикуя режим коммунистического правления и хозяйство-
вания, Струве ратовал не за реставрацию старого режима,
которую он считал невозможной, а за установление действи-
тельно нового порядка с <прочно огражденной свободой лица и
сильной правительствующей властью>.
Питирим Александрович Сорокин (1889-1968) родился в
д. Турья Коми-Пермяцкой области в крестьянской семье- Окон-
чил Психо-неврологический институт и Петроградский универ-
ситет; магистр уголовного права и доктор социологии, почетный
доктор ряда американских и европейских университетов. Пре-
подавал в Петроградском университете, затем университете
Миннесоты и Гарварда. Был личным секретарем известного
социолога и общественного деятеля М- М. Ковалевского, в
Петроградском университете с 1919 г. читал первый в нашей
стране систематический курс социологии. Принимал активное
участие в политической жизни, состоял в партии эсеров. После
Февральской революции работал в качестве доверенного лица и
личного секретаря А. Ф. Керенского, состоял членом Совета
Российской республики, редактировал газету <Воля народа>. В
1922 г. был выслан за пределы Советской России. С 1930 г. -
профессор Гарвардского университета, основатель и глава фа-
культета социологии (1939-1959 гг.). Почетный член Американ-
ской академии искусств и наук, Болгарской и Румынской коро-
левских академий искусств и наук и др. Президент международ-
616 Глава 20. Политические и правовые учения в России
во второй половине XIX - первой половине XX в.
ной социологической ассоциации, Американского социологичес-
кого общества. Опубликовал около 40 книг и 1000 статей на
главных языках Европы и Азии. О нем написано 10 книг и ты-
сячи статей. Классическими работами Сорокина стали <Совре-
менные социологические теории> (1928) и <Социальная и куль-
турная динамика> (в 4 т. 1937-1941).
В области правоведения имя Сорокина связано с оформлени-
ем русской школы социологии уголовного права и криминологии.
Еще в годы учебы в университете он сотрудничал и испытал
значительное влияние Де Роберти, Ковалевского, Бехтерева,
Петражицкого, Ростовцева, Павлова, Его интересы простира-
лись в область философии, психологии> этики, истории и права,
но в социологию он перешел после крупных изысканий в области
криминологии и на этом поприще достиг многих результатов и
почестей. В 1914 г. выходит его фундаментальная работа <Пре-
ступление и кара, подвиг и награда. Социологический этюд об
основных формах общественного поведения и морали>.
Все правила поведения автор подвел под рубрику из трех
групп - дозволенные, запрещенные и рекомендованные. Соци-
альная среда и социальное взаимодействие динамичны по своей
природе. Сообразно с этим вызывается необходимость в измене-
нии шаблонов группового поведения. В силу неодинаковой
эластичности старых шаблонов у различных индивидов и бла-
годаря тому, что не все индивиды стоят в одинаковом отношении
к новым условиям, приспособление к этим условиям шло и идет
не одновременно у различных членов, а разновременно (один
опаздывает, другой опережает - это относится и к миру
животных). В силу этой неодновременности возникает конфликт
шаблонов и тем самым конфликт между различными частями
группы. Группа либо распадается, либо ее единство устанавли-
вается принудительно. Более сильная часть заставляет насиль-
но <протестантов> соблюдать ее шаблоны посредством двоякого
рода действий: положительных (наград) и отрицательных (кар).
В животных обществах этот конфликт случается очень редко, в
человеческих, где взаимодействие интенсивнее (а значит, и
условия более изменчивы), этот конфликт случается гораздо
чаще и принимает сознательно-мотивированную форму, прояв-
ляющуюся в выражениях <должен>, <обязан>, <имеет право>.
Нарушение шаблона превращается в <преступление>, реакция
на него - в <наказание>, <сверхнормальный акт> превращается
в подвиг, а реакция на него - в награду.
8. Правоведы русского зарубежья
617
Общий вывод Сорокина сводится к следующему: с усложне-
нием и расширением социальных кругов процесс взаимодейст-
вия совершается все сильнее и сильнее, а окружающая каждого
индивида социальная среда становится все сложнее и сложнее.
Поднимаясь от менее развитых и более простых обществ к
обществам более культурным и дифференцированным, мы до-
лжны, заключает Сорокин, наблюдать и более быструю смену
шаблонов. Повторяясь все большее число раз, шаблоны все
более сливаются, становятся органически присущими человеку,
а это, в свою очередь, ведет к уменьшению надобности и
целесообразности давления кар и наград.
Шаблоны поведения, полезные только для одного этапа
развития или же вообще социально вредные, благодаря более
быстрому изменению условий успевают повторяться меньшее
число раз. Они становятся более гибкими, или, по крайней мере,
менее тривиальными, и тем самым легче поддаются изменению
и искоренению. Это значит, что с ростом культуры нужны и
менее жестокие способы воздействия для их искоренения, для
преодоления социальных конфликтов.
Из исторического опыта разных эпох и народов Сорокин
выводит <историческую тенденцию прогрессирующей быстро-
ты эволюции и постепенного падения санкций, кривой кар и
наград (преступлений и подвигов)>. Говоря о новизне предмета
своего изучения, Сорокин отмечает, что <преступно каратель-
ные явления, изучаемые догматикой уголовного права, не охва-
тывают всего класса однородных явлений и имеют дело лишь с
маленькой частью целого класса. А в силу этого социолог может
и должен не ограничиваться сферой официально-позитивных
преступлений и кар (подвигов и наград), изучаемых уголовным
правом (или имеющим равное основание на существование
наградным правом), а может ловить свою <рыбу> и вне этой
области, в более обширных морях социальной реальности>.
В давнем споре юридических позитивистов с философами
права о соотношении права и морали Сорокин твердо встал на
сторону последних. В томе втором <Социальной и культурной
динамики> (1937), целиком посвященном <флуктуации систем
истины, этики и права>, право вообще и уголовное право в
особенности характеризуются им как лучшие выразители пере-
мен, происходящих в нравах, и этноюридической ментальности
в их повседневном рутинном проявлении. Каждая культура
имеет некий ряд деления человеческих поступков и других
событий в оппозиционных терминах-градациях, таких, напри-
618 Глава 20. Политические и правовые учения в России
во второй половине XIX - первой половине XX в.
мер, как <правый и неправый>, <одобренный и неодобренный>,
<моральный и неморальный>, <законный и незаконный>. Это
деление обнаруживается еще в примитивных обществах и затем
в греко-римской и западной культурах, и так до наших дней.
Оппозиционные элементы могут иметь и такую градацию:
<правильный - более правильный - самый правильный>. В
отношении неправильных поступков тоже есть своя градация:
фелонии, мисдиминоры, преступления, деликты (в западноев-
ропейском словоупотреблении); преступления, проступки и на-
рушения (в русском праве). Градация правильных и неправиль-
ных проступков может быть еще более сложной (дурной посту-
пок, святотатство; героический поступок, святой, священный).
Всякий введенный в силу и действующий кодекс <официаль-
ного> права является самым авторитетным, а также в известной
мере самым точным и самым достоверным отражением этичес-
кой ментальности и этической дифференциации поступков в
высших классах. Но здесь существенно одно обстоятельство.
Дело в том, что всегда имеет место некоторое расхождение
между ситуацией, которая характеризуется в <официальном
законе>, и психосоциальной ментальностью членов общества. И
это расхождение тем больше, чем быстрее меняется социально-
этическая жизнь. Официальные законы не могут быть изменены
от случая к случаю, и поскольку общественная жизнь подвер-
жена изменению постоянно, то вышеупомянутое расхождение
является неизбежным. На это обратил внимание в свое время
Петражицкий, который писал о конфликтах и расхождении
между <официальным и интуитивным правом>.
Отвечая на вопрос, почему уголовное право отражает этичес-
кую ментальность и этическую дифференциацию в большей
мере, чем гражданское, конституционное и административное
право, Сорокин приводит следующие доводы: уголовное право
больше любого другого связано с <неправильным> поведением в
его худших формах; оно больше других говорит о формах
неправильного поведения; градация преступлений является
хорошим индикатором в сравнительном анализе тяжести специ-
фического класса запретных деяний.
После высылки из России интересы ученого сосредоточились
главным образом на процессах социальной организации, дезор-
ганизации и реорганизации, а также на панорамическом обоз-
рении всей прошлой истории человечества с особенным внима-
нием к изменчивым соотношениям основных социальных фак-
торов как главной причины и средоточия социальных перемен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
нании. Тоталитарный режим, напротив, покоится на террорис-
тическом внушении. Сама сущность тоталитаризма состоит не
столько в особой форме государственного устройства (демокра-
тической, республиканской или авторитарной), сколько в объ-
еме управления: этот объем становится всеохватывающим.
Режим держится не законами, а партийными указами, распоря-
жениями, инструкциями. При этом государственные органы,
поскольку с виду они еще действуют, слагают из себя только
показную оболочку партийной диктатуры. <Граждане> в таком
сообществе только субъекты обязанностей и объекты распоря-
жений. Правосознание здесь заменено психическими механиз-
мами - голода, страха, мучений и унижений. Поэтому тотали-
тарный режим не есть ни правовой, ни государственный режим.
Если все же говорить о форме этой организации, хотя и не
правовой и противоречивой, то это, по оценке Ильина, есть
рабовладельческая диктатура невиданного размера и всепрони-
кающего захвата.
Дух христианства есть дух <овнутрения>, поэтому, подчерки-
вает Ильин, только внутреннее, сокровенное, духовное решает
вопрос о достоинстве внешнего, явного, вещественного. Так,
право и государство жизненны только там, где на высоте
пребывает живое правосознание людей.
Заслуживает упоминания позиция философа в вопросе о
достоинствах и несовершенствах двух основных форм устройст-
ва власти в государстве - монархии и республики. В основе его
оценки - мера их содействия росту духовности и свободного
правосознания. Дело в том, что правопорядок складывается в
обществе лишь тогда, когда <каждого из нас признают главным,
самоуправляющимся духовным центром, личностью, которая
имеет свободное правосознание и призвана беречь, воспитывать
8. Правоведы русского зарубежья
613
и укреплять в себе это правосознание и эту свободу>. Идеальная
форма для России, по мнению Ильина, единовластие, монархия.
<История как бы вслух произнесла некий закон: в России
возможны или единовластие или хаос; к республиканскому
строю Россия неспособна. И еще точнее: бытие России требует
единовластия - или религиозного и национально укрепленного,
единовластия чести, верности и служения, т. е. монархии; или же
единовластия безбожного, бессовестного, бесчестного и притом
антинационального и интернационального, т. е- тирании> (О мо-
нархии и республике).
Создание христианской культуры, подчеркивал Ильин, есть
задача, поставленная перед человечеством много лет назад и им
не разрешенная. Эта задача и не может быть разрешена одной
эпохой, одним поколением раз и навсегда, ибо <каждая эпоха и
каждый народ и каждое поколение должны стремиться к
решению ее по-своему - по-своему достигая и не достигая>.
8. Правоведы русского зарубежья
Заинтересованными исследователями начального опыта Со-
ветской России в сравнительно-исторической перспективе ста-
ли правоведы русского зарубежья. Это была критико-аналити-
ческая работа, которая велась во имя <будущей> России, в
зарубежных учебных и научных центрах. В начале 20-х гг.
центрами собирания профессорско-преподавательских кадров
из России стали Харбин, Прага, крупные университетские
города Югославии. Большая группа правоведов, философов и
публицистов появилась в 1922 г. в Берлине, доставленная в
Германию на известном <пароходе философов>.
В 1925 г. в Праге вышли два тома обстоятельного труда под
названием <Право Советской России>. В разделе об источниках
права Н. Н. Алексеев, Н. С. Тимашев писали, что для установив-
шейся в стране диктатуры важна не конституция, а <непосредст-
венный и многообразный политический эксперимент>. Категория
закона к этому праву вообще неприменима, поскольку на прак-
тике отсутствует отличие законов от указов и один декрет мо-
жет быть отменен каким-либо другим декретом без соблюдения
каких-либо условий и без каких-либо специальных оговорок.
При этом, отмечал Алексеев, советская власть опирается на
тот факт, что <захват власти был осуществлен угнетенными>.
Это обстоятельство он толковал в том смысле, что не голая сила
сама по себе создает в Советской России право, а сила, освящен-
ная идеей борьбы за освобождение. По этой логике пролетарское
614
Глава 20. Политические и правовые учения в России
во второй половине XIX - первой половине XX в.
государство потому и обладает <правом на ограниченное наси-
лие>, что предполагает устранение всякого насилия. Подобная
позиция, по мнению Алексеева, вырастает из своеобразного
истолкования теории естественного права.
Правоведы русского зарубежья оказались наиболее подго-
товленными к сравнительному освещению советского опыта.
Здесь обрели большую известность Н. А. Бердяев, П. А. Сорокин,
П. Б. Струве, Г. К Гинс, Н. С. Тимашев, С. Л. Франк и др. С. И. Гес-
сен, ученый секретарь Берлинского Русского научного центра,
стал автором фундаментального исследования <Проблема пра-
вового социализма>. В 40-х гг. он был приглашен для участия в
разработке философских основ Всеобщей декларации прав
человека (принята в 1948 г.) совместно с Ж. Маритэном, Махат-
мой Ганди и другими крупнейшими философами.
Среди деятелей русского зарубежья особое место занимает
Петр Бернгардович Струве (1870-1944), стоявший у истоков
российской социал-демократии и эволюционировавший от ле-
гального марксизма к государственническому либерализму в
духе Каверина и Чичерина.
В статье из сборника <Вехи> и в сборнике собственных статей
<Патристика> он развивал идеи об особой культурной роли
интеллигенции, ее взаимодействии с государством, а также о
роли государственности с ее мощью и дисциплиной в деле
формирования нового политического и культурного сознания
русского человека, в состав которого входит также <идея права
и прав>.
Своеобразие политической действительности России после
Манифеста 17 октября и создания Государственной думы
состояло, по оценке Струве, в том, что <конституция существует
в праве только в законе и отсутствует в правосознании правя-
щих; конституция отсутствует в жизни, в том политическом
воздухе, которым дышит обыватель внутри страны, и она
несомненно присутствует в том политическом воздухе, кото-
рым, как член международной семьи, дышит все государство>.
При этом недовольство самодержавным абсолютизмом выросло
до такой степени, что, по мнению Струве, конституционализм
стал, по сути, народной идеей.
Крушение монархии обнаружило <чрезвычайную слабость
национального сознания в самом ядре Российского государства,
в широких массах русского народа>. В этом был повинен
<старый порядок> с его систематической борьбой против обра-
8. Правоведы русского зарубежья
615
зованных элементов нации, с его безответственной бюрократией
и с таким официальным национализмом, который хне собирает,
дробит государство>. А между тем, по мнению Струве, государ-
ство есть такой <организм>, который во имя культуры подчиняет
народную жизнь началу дисциплины - основному условию
государственной жизни.
По характеристике Струве, <культура есть то, что народу
дает бытие, а государству - смысл и оправдание>. Еще в первой
своей монографии <Критические заметки к вопросу об экономи-
ческом развитии России> (1894), отмеченной духом преодоления
марксизма, он призывал <пойти на выучку к капитализму>, с
тем чтобы содействовать культурному росту на Родине. После
Февральской революции он уже призывает придать новой
государственности незыблемую основу <культурно-обоснован-
ного патриотизма> и организует в мае 1917 г. <Лигу русской
культуры>. После Октябрьской революции он переживает все
тяготы гражданской войны и скитаний на чужбине (Белград,
Париж).
Критикуя режим коммунистического правления и хозяйство-
вания, Струве ратовал не за реставрацию старого режима,
которую он считал невозможной, а за установление действи-
тельно нового порядка с <прочно огражденной свободой лица и
сильной правительствующей властью>.
Питирим Александрович Сорокин (1889-1968) родился в
д. Турья Коми-Пермяцкой области в крестьянской семье- Окон-
чил Психо-неврологический институт и Петроградский универ-
ситет; магистр уголовного права и доктор социологии, почетный
доктор ряда американских и европейских университетов. Пре-
подавал в Петроградском университете, затем университете
Миннесоты и Гарварда. Был личным секретарем известного
социолога и общественного деятеля М- М. Ковалевского, в
Петроградском университете с 1919 г. читал первый в нашей
стране систематический курс социологии. Принимал активное
участие в политической жизни, состоял в партии эсеров. После
Февральской революции работал в качестве доверенного лица и
личного секретаря А. Ф. Керенского, состоял членом Совета
Российской республики, редактировал газету <Воля народа>. В
1922 г. был выслан за пределы Советской России. С 1930 г. -
профессор Гарвардского университета, основатель и глава фа-
культета социологии (1939-1959 гг.). Почетный член Американ-
ской академии искусств и наук, Болгарской и Румынской коро-
левских академий искусств и наук и др. Президент международ-
616 Глава 20. Политические и правовые учения в России
во второй половине XIX - первой половине XX в.
ной социологической ассоциации, Американского социологичес-
кого общества. Опубликовал около 40 книг и 1000 статей на
главных языках Европы и Азии. О нем написано 10 книг и ты-
сячи статей. Классическими работами Сорокина стали <Совре-
менные социологические теории> (1928) и <Социальная и куль-
турная динамика> (в 4 т. 1937-1941).
В области правоведения имя Сорокина связано с оформлени-
ем русской школы социологии уголовного права и криминологии.
Еще в годы учебы в университете он сотрудничал и испытал
значительное влияние Де Роберти, Ковалевского, Бехтерева,
Петражицкого, Ростовцева, Павлова, Его интересы простира-
лись в область философии, психологии> этики, истории и права,
но в социологию он перешел после крупных изысканий в области
криминологии и на этом поприще достиг многих результатов и
почестей. В 1914 г. выходит его фундаментальная работа <Пре-
ступление и кара, подвиг и награда. Социологический этюд об
основных формах общественного поведения и морали>.
Все правила поведения автор подвел под рубрику из трех
групп - дозволенные, запрещенные и рекомендованные. Соци-
альная среда и социальное взаимодействие динамичны по своей
природе. Сообразно с этим вызывается необходимость в измене-
нии шаблонов группового поведения. В силу неодинаковой
эластичности старых шаблонов у различных индивидов и бла-
годаря тому, что не все индивиды стоят в одинаковом отношении
к новым условиям, приспособление к этим условиям шло и идет
не одновременно у различных членов, а разновременно (один
опаздывает, другой опережает - это относится и к миру
животных). В силу этой неодновременности возникает конфликт
шаблонов и тем самым конфликт между различными частями
группы. Группа либо распадается, либо ее единство устанавли-
вается принудительно. Более сильная часть заставляет насиль-
но <протестантов> соблюдать ее шаблоны посредством двоякого
рода действий: положительных (наград) и отрицательных (кар).
В животных обществах этот конфликт случается очень редко, в
человеческих, где взаимодействие интенсивнее (а значит, и
условия более изменчивы), этот конфликт случается гораздо
чаще и принимает сознательно-мотивированную форму, прояв-
ляющуюся в выражениях <должен>, <обязан>, <имеет право>.
Нарушение шаблона превращается в <преступление>, реакция
на него - в <наказание>, <сверхнормальный акт> превращается
в подвиг, а реакция на него - в награду.
8. Правоведы русского зарубежья
617
Общий вывод Сорокина сводится к следующему: с усложне-
нием и расширением социальных кругов процесс взаимодейст-
вия совершается все сильнее и сильнее, а окружающая каждого
индивида социальная среда становится все сложнее и сложнее.
Поднимаясь от менее развитых и более простых обществ к
обществам более культурным и дифференцированным, мы до-
лжны, заключает Сорокин, наблюдать и более быструю смену
шаблонов. Повторяясь все большее число раз, шаблоны все
более сливаются, становятся органически присущими человеку,
а это, в свою очередь, ведет к уменьшению надобности и
целесообразности давления кар и наград.
Шаблоны поведения, полезные только для одного этапа
развития или же вообще социально вредные, благодаря более
быстрому изменению условий успевают повторяться меньшее
число раз. Они становятся более гибкими, или, по крайней мере,
менее тривиальными, и тем самым легче поддаются изменению
и искоренению. Это значит, что с ростом культуры нужны и
менее жестокие способы воздействия для их искоренения, для
преодоления социальных конфликтов.
Из исторического опыта разных эпох и народов Сорокин
выводит <историческую тенденцию прогрессирующей быстро-
ты эволюции и постепенного падения санкций, кривой кар и
наград (преступлений и подвигов)>. Говоря о новизне предмета
своего изучения, Сорокин отмечает, что <преступно каратель-
ные явления, изучаемые догматикой уголовного права, не охва-
тывают всего класса однородных явлений и имеют дело лишь с
маленькой частью целого класса. А в силу этого социолог может
и должен не ограничиваться сферой официально-позитивных
преступлений и кар (подвигов и наград), изучаемых уголовным
правом (или имеющим равное основание на существование
наградным правом), а может ловить свою <рыбу> и вне этой
области, в более обширных морях социальной реальности>.
В давнем споре юридических позитивистов с философами
права о соотношении права и морали Сорокин твердо встал на
сторону последних. В томе втором <Социальной и культурной
динамики> (1937), целиком посвященном <флуктуации систем
истины, этики и права>, право вообще и уголовное право в
особенности характеризуются им как лучшие выразители пере-
мен, происходящих в нравах, и этноюридической ментальности
в их повседневном рутинном проявлении. Каждая культура
имеет некий ряд деления человеческих поступков и других
событий в оппозиционных терминах-градациях, таких, напри-
618 Глава 20. Политические и правовые учения в России
во второй половине XIX - первой половине XX в.
мер, как <правый и неправый>, <одобренный и неодобренный>,
<моральный и неморальный>, <законный и незаконный>. Это
деление обнаруживается еще в примитивных обществах и затем
в греко-римской и западной культурах, и так до наших дней.
Оппозиционные элементы могут иметь и такую градацию:
<правильный - более правильный - самый правильный>. В
отношении неправильных поступков тоже есть своя градация:
фелонии, мисдиминоры, преступления, деликты (в западноев-
ропейском словоупотреблении); преступления, проступки и на-
рушения (в русском праве). Градация правильных и неправиль-
ных проступков может быть еще более сложной (дурной посту-
пок, святотатство; героический поступок, святой, священный).
Всякий введенный в силу и действующий кодекс <официаль-
ного> права является самым авторитетным, а также в известной
мере самым точным и самым достоверным отражением этичес-
кой ментальности и этической дифференциации поступков в
высших классах. Но здесь существенно одно обстоятельство.
Дело в том, что всегда имеет место некоторое расхождение
между ситуацией, которая характеризуется в <официальном
законе>, и психосоциальной ментальностью членов общества. И
это расхождение тем больше, чем быстрее меняется социально-
этическая жизнь. Официальные законы не могут быть изменены
от случая к случаю, и поскольку общественная жизнь подвер-
жена изменению постоянно, то вышеупомянутое расхождение
является неизбежным. На это обратил внимание в свое время
Петражицкий, который писал о конфликтах и расхождении
между <официальным и интуитивным правом>.
Отвечая на вопрос, почему уголовное право отражает этичес-
кую ментальность и этическую дифференциацию в большей
мере, чем гражданское, конституционное и административное
право, Сорокин приводит следующие доводы: уголовное право
больше любого другого связано с <неправильным> поведением в
его худших формах; оно больше других говорит о формах
неправильного поведения; градация преступлений является
хорошим индикатором в сравнительном анализе тяжести специ-
фического класса запретных деяний.
После высылки из России интересы ученого сосредоточились
главным образом на процессах социальной организации, дезор-
ганизации и реорганизации, а также на панорамическом обоз-
рении всей прошлой истории человечества с особенным внима-
нием к изменчивым соотношениям основных социальных фак-
торов как главной причины и средоточия социальных перемен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104