Таковая сохранится и будет функционировать. Ее характер,
правда, существенным образом изменится: она утратит свой
прежний <политической смысл>. Хотя бытие государственности
не прекращается после полной победы пролетариата, тем не
менее и у него есть конечный рубеж. Так же> как государство
<появляется только на определенной ступени развития общес-
тва> оно опять исчезнет, как только общество достигнет до сих
пор еще не достигнутой ступени>,- отмечает Маркс в 1881 г.>
конспектируя книгу Генри Мейна <Лекции по древней истории
институтов>.
Продолжая такой ход Марксовых мыслей> Энгельс формули-
рует принципиальную позицию Маркса и свою по вопросу о
происхождении и отмирании государства: <Итак> государство
существует не извечно. Были общества, которые обходились без
него, которые понятия не имели о государстве и государственной
власти. На определенной ступени экономического развития>
которая необходимо была связана с расколом общества на
классы, государство стало в силу этого раскола необходимостью.
5. Судьбы государства и права в коммунистической формации 519
Мы приближаемся теперь быстрыми шагами к такой ступени
развития производства, на которой существование этих классов
не только перестало быть необходимостью> но становится пря-
мой помехой производству. Классы исчезнут так же неизбежно,
как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением
классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-
новому организует производство на основе свободной и равной
ассоциации производителей, отправит всю государственную
машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей
древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топором>. Сегодня
эти выводы и прогнозы далеко не во всем и далеко не всем
кажутся реалистичными.
Коммунизм, полагали Маркс и Энгельс> явит собой высокоор-
ганизованный, гармоничный и планомерно развивающийся <союз
свободных людей>. Как никакой другой строй до него, он будет
нуждаться в едином и научно обоснованном руководстве важ-
нейшими аспектами общественной жизни. Орудием такого руко-
водства, средством упорядочения и оптимизации данной соци-
альной структуры выступит публичная власть, которая получит
должное предметно-материальное и организационно-техничес-
кое воплощение в системе соответствующих учреждений, свя-
зей и процедур.
Труд по, руководству высокоорганизованным и планомерно
развивающимся <союзом свободных людей> подобен труду <под
давлением той внешней цели> которая должна быть осуществле-
на и осуществление которой является естественной необходи-
мостью или социальной обязанностью,- как угодно>. Участие в
труде по управлению делами общества превращается в долг, в
социальную обязанность каждого трудоспособного человека> ибо
горстки <избранных>, касты <государственных жрецов>, неког-
да почтя целиком узурпировавших заведование публичной
властью, теперь нет.
Рассеивается иллюзия, будто политика, администрирование,
руководство делами общества - <это какие-то тайны> трансцен-
дентные функции>, которые могут быть доверены исключитель-
но определенному узкому Kpyiy лиц. Рабочие, указывает Маркс>
кроме своего производительного труда должны будут сами
выполнять для себя еще и труд непроизводительный (в данном
конкретном случае управленческий)> сделав непременное учас-
тие в управлении <побочной функцией многих>. Красивое, но
иллюзорное, невыполнимое предсказание. Политика, админис-
520
Глава 18. Политико-правовое учение марксизма
трирование, руководство обществом нуждаются и еще очень
долго будут нуждаться в деятельности групп специалистов,
профессионалов.
Маркс и Энгельс подвергли критике опубликованную в изда-
нии общества <Народная расправа> (рупор М. А. Бакунина)
статью: <Главные основы будущего общественного строя>. В ней
говорилось, что при новых порядках производственная, коллек-
тивистская и личная жизнь людей станет объектом самого
тщательного регулирования. При новых порядках <стремлени-
ем каждого будет производить для общества как можно более и
потреблять как можно меньше; в этом сознании своей пользы
для общества будет заключаться вся гордость> все честолюбие
тогдашних деятелей>. Маркс и Энгельс, критикуя эти представ-
ления, находят лаконичное определение, высвечивающее самую
суть модели <главных основ будущего общественного строя>,-
<казарменный коммунизм>. <Какой прекрасный образчик ка-
зарменного коммунизма" Все тут есть: общие столовые и общие
спальни, оценщики и конторы, регламентирующие воспитание,
производство, потребление, словом, всю общественную деятель-
ность, и во главе всего, в качестве высшего руководителя,
безымянный и никому не известный <наш комитет>. Несомнен-
но, это чистейший антиавторитаризм>. Они осуждают сей ком-
мунистический порядок, провозглашающий добродетелью жер-
твенность и аскетизм, подменяющий рациональную организа-
цию общественной жизни установлением контроля за каждым
шагом членов общества, прячущий от глаз общественности, от
трудящихся центральные учреждения власти.
Правда, остается неясным, как конкретно удастся, по Марксу
и Энгельсу, избежать пришествия <казарменного коммунизма>,
если пролетарии уничтожат мир частной собственности, если в
ходе коммунистической революции те, кому в ней нечего терять,
кроме своих цепей, насильственно ниспровергнут весь сущес-
твующий общественный строй. Ведь создатели <научного соци-
ализма> не предусмотрели конституирования в постбуржуаз-
ном обществе правового государства, отвергли принцип разде-
ления властей; они ничего не говорили о необходимости сохра-
нения политического и идеологического плюрализма, обещали в
будущем преодоление <узкого горизонта буржуазного права> (а
широкие горизонты какого-либо другого права не обозначили).
История - самый беспристрастный и мудрый Учитель -
очень строго проэкзаменовала марксистское учение о государ-
5. Судьбы государства и права в коммунистической формации 521
стве и праве на предмет его соответствия реальностям эпохи. По
итогам этого нелицеприятного экзамена сегодня происходит
существенная переоценка ценности и актуальности данного
учения. Но как бы ни видоизменялись подходы к тем или иным
взглядам Маркса и Энгельса на политику, государство, право,
закон, как бы ни варьировались их оценки, одно остается
несомненным: этивзгляды навсегда вошли в историю всемирной
политико-юридической мысли, составляют ее солидный пласт.
Они сыграли и играют значительную социальную роль. Без
всестороннего постижения марксизма невозможно представить
истинной картины политической и духовной жизни мира XIX и
XX вв.
А лава 19. Еврейская политико-правовая мьхсль
рой половины XIX в.
1. Введение
Вторая половина в. в Европе (прежде-всего в Западной
Европе) отличается}, характерных черт. Во многих странах
континента достато утверждаются буржуазные по-
рядки. дальнейшее развитие получает капиталистическая ры-
ночная экономика сой сложной инфраструктурой. Внедря-
ются в жизнь институт обеспечивающие включение в полити-
ческий процесс все широких слоев населения. Происходит
постепенная Демокрддцд у процесса. Крепнет движение
за расширение пол " социальных прав личности, за
установление всеобщ избирательного права, и оно добивается
определенных усп общественную арену в Качестве
самостоятельной срисованной силы выходит пролетариат,
создающий свои прод партии, прессу и активно отстаи-
вающий собственнинтересы.
отчетливей гдцдд линия идеологического противостоя-
ния начинает проход "ду адептами старого, феодаль-
монархического жима и сторонниками буржуазного строя.
ерь она раздела лагерь приверженцев данного строя и
сторонников социал преобразований. Это. однако, не
значит, что в полидрддод взглядах тех, кто так или
иначе выступал за ранение status quo, имело место полное
единство, напротив, взброс политико-правовых представлений
реде ыл весьма велик: от либерально-демократических до
элитистских, автору т. п. Столь же неоднородной
являлась мировоззря " представлений.
Л1А в. унаследовд дд ХУШ понятие постулат- ельного
движения человече цд прогресса, т. е. мысль о законо-
мерном переходе отц фдр" цивилизации к более высоким
в Тт присутствовала и давала себя знать
uc п -ici,iw позициях многих тогдашних исследовате-
лей государства и ь. та гт
/rt r tipaaa. Век Просвещения передал. также
своему преемнику и рационального устройства мира, убеж-
дение в могуществе человеческого разума, способного постичь
тайны природного социального бытия. Конечно, не зсаждый
сеич6T" "а и права выступал (в интересуюкций нас
период) под Знаменем рационализма, был преисполнен
2- Учение Р. Иеринга о праве и государстве
523
познавательного оптимизма и проч. Но во всяком случае несо-
мненно, что в XIX в. рационалистические установки в целом
весьма основательно вошли в ткань обществоведения.
Влиятельным интеллектуальным движением на протяжении
всего XIX в. был позитивизм. Возник он не случайно, став
своеобразной реакцией на неспособность господствовавших пре-
жде спекулятивных философских систем решить проблемы,
выдвинутые бурным развитием производительных сил, техни-
ческих знаний, наук о природе и обществе. Его родоначальники
и их последователи старались отбросить <метафизические>
конструкции (традиционную философию, идеологию и т. п.) и
заняться изучением лишь сугубо эмпирического материала. Они
полагали, что только посредством <беспредпосылочного> опери-
рования одними лишь <чистыми> фактами можно построить
подлинную общественную науку, в том числе - учение о го-
сударстве и политике, юриспруденцию. Причем такую же точ-
ную и достоверную науку, как естествознание.
Во второй половине XIX в. в целом усилился ток, шедший от
естественных наук к социальным. Прежние лидеры - дисцип-
лины физико-математического цикла - уступали свое место
биологии. Вот почему большое влияние на общественную мысль
оказала, в частности, эволюционная теория, которая сделалась
господствующей фактически во всем естествознании. Привле-
кательностью для обществоведов обладали идеи органицизма.
Органицизм давал возможность мыслить и анализировать раз-
личные социальные объекты не по модели машины, стабильного
механического агрегата, но как целостные динамичные, изменя-
ющиеся и развивающиеся образования со свойственными им
определенными жизненньми циклами и функциями.
Панорама интеллектуальной жизни второй половины XIX в.
будет неполной без упоминания таких явлений, как попытки
возвысить авторитет иррационализма, распространение рели-
гиозно-философских и религиозно-политических доктрин, обос-
нование исторического пессимизма, проповедь расизма, куль-
та силы и борьбы и т. д., эти явления заметно усилились в
последние десятилетия XIX в.
2. Учение Р. Иеринга о праве и государстве
Одной из самых заметных фигур европейской юриспруден-
ции второй половины XIX столетия был германский правовед
Рудольф фон Иеринг (1818-1892). Широкую известность при-
524 Глава 19. Европейская политико-правовая мысль
второй половины XIX в.
несли ему такие труды, как <Дух римского права на различных
ступенях его развития>, <Цель в праве> и <Борьба за право>.
Однозначную характеристику творчества Иеринга дать труд-
но, ибо оно неоднородно. Различают, в частности, два периода его
творческой деятельности на поприще политико-юридической
теории. Первый - примерно до середины 50-х гг. XIX в. В это
время он придерживался установок <юриспруденции понятий>,
полагавшей главным своим делом выведение (дедукцию) кон-
кретных правоположений из общих понятий, видевшей в поня-
тиях основной источник знания. Сторонники данного направле-
ния в науке права считали (говоря словами Иеринга), что
<понятия продуктивны, они комбинируются и производят на
свет новые понятия>. С таким направлением в правоведении
Иеринг порывает. Второй период эволюции его взглядов начи-
нается с середины 50-х гг. прошлого столетия. Иеринг присту-
пает к разработке <юриспруденции интересов>. Теперь он
вдохновляется той мыслью, что культ логического для юриста-
теоретика неуместен, поскольку правоведение не математика, и
в нем приоритет должен принадлежать не логике. Не собственно
логика должна являться объектом правоведения, но жизненные
ценности, реальные интересы людей. Иеринг все больше обра-
щает внимание не на логические и даже не на психологические
аспекты права, а на его социолого-прагматические, утилитарис-
тские моменты.
Первое место в применяемой им методологии познания права
и государства он теперь отводит описанию, классификации и
анализу фактов. По сравнению с изучением эмпирического
материала оперирование философскими конструкциями начи-
нает играть у него вспомогательную роль. Эмпирический мате-
риал рассматривается Иерингом как в историческом, так и в
структурно-функциональном измерениях. Уподобляя право
организму, Иеринг придает ему <все качества продукта приро-
ды: единство во множестве, индивидуальность, рост из себя и
т. д.>. Рост или развитие права из самого себя как раз и требует
исторического подхода к нему. Необходимость именно такого
подхода обосновывается и показывается в <Духе римского
права>. Кроме того, он отмечает: <Каждый организм может
подвергнуться двойному исследованию: анатомическому и
физиологическому; первое имеет своим предметом его состав-
ные части и их отношения друг к другу, т. е. его структуру,
второе - его функции. Мы намерены подвергнуть право обоим
этим исследованиям>.
2. Учение Р. Иеринга о праве и государстве
525
Реализуя подобное намерение, Иеринг делает особый упор на
раскрытии функций права, поскольку он считает, что в любых
организмах функции являются носителями их целей. Организм
права в данном отношении не исключение. В свою очередь, цели
Иеринг приписывает значение правообразующего фактора,
правосозидающей силы. Об этом иеринговский труд <Цель в
праве>.
Здесь, во втором главном сочинении Иеринга гораздо подроб-
нее, нежели в <Духе римского права>, рассматриваются истоки
и общее понятие права. Отправной пункт рассуждений таков:
<Цель есть творец всего права>. Телеологическая (осуществля-
емая через призму категории <цель>) трактовка права, естес-
твенно, приводит Иеринга к постановке вопроса о субъекте
целеполагания, или - что одно и то же - о создателе права. Не
из вакуума и не на пустом месте появляется оно.
Право, по Иерингу, выходит <из рук> общества, которое он
интерпретирует как сферу <совместного действия людей, объ-
единенных общими целями; в этой сфере каждый, действуя для
других, действует также для себя, а действуя для себя, тем
самым действует и для других>. Однако демиургом права у
Иеринга выступает не всякое, но лишь государственно-органи-
зованное общество. Венчает такое общество аппарат государст-
ва, воплощающий социальную, публичную власть. Вот этим-то
аппаратом государства в конечном итоге и порождается право.
Без каких бы то ни было околичностей Иеринг заявляет:
<Государство - единственный источник права>.
Само право характеризуется Иерингом с разных сторон.
Прежде всего - со стороны содержания. Им являются интересы
субъектов социального взаимодействия, но такие интересы,
которые общи всем его участникам; другими словами - интере-
сы общества в целом. Они и составляют содержание права. При
одном непременном условии - их защите, гарантировании го-
сударством. Право есть защищенный государством интерес.
Встречается у Иеринга и несколько иная формулировка того,
что образует содержание права: <Право есть совокупность
жизненных условий общества в широком смысле, обеспечивае-
мых внешним принуждением, т. е. государственной властью>.
Приведенные иеринговские формулировки представляют собой
критику волевой теории права, задававшей тон в немецком
правоведении первой половины XIX в.
Взятое со стороны своей формы, право характеризуется
Иерингом в качестве суммы норм, общеобязательных правил
526 Глава 19. Европейская политико-правовая мысль
второй половины XIX в.
поведения. Тут он не оригинален и не претендует на то, чтобы
быть таковым: <Ходячее определение права гласит: право есть
совокупность действующих в государстве принудительных норм,
и такое определение, по-моему, вполне правильно>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104