И никакая сила в мире была не в состоянии поднять ее с кровати раньше полудня, когда безумная жажда, вкупе с неотложными естественными потребностями организма, поднимали с кровати громко стенающее от головной боли, похмельное тело.
Пошатывающееся от слабости тело на ближайшие полчаса зависало в туалете, и в ванной, пытаясь привести организм и физиономию, в более-менее, приличное состояние. Затем тело шло на кухню, где ушедшие на работу родители, не сумевшие достучаться до дочери, оставили родному чаду что-нибудь перекусить. Немного придя в чувство, мысли начинали работать в нужном направлении. И когда до прихода родителей оставалось всего ничего, очухавшееся чадо окончательно определялось с тем, где ему лучше провести остаток дня, вечер, и ночь, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитый день.
Чтобы было о чем вспомнить завтра, даже если после этого голова трещит еще больше, а все тело ноет, особенно между ног. Ведь именно эта часть, плюс смазливая мордашка и стройная фигура, кормит и поит, устраивает вольготную жизнь бесшабашному и непутевому существу. Всего-то делов, в завершение веселой ночки, раздвинуть ноги, расплачиваясь за выпивку, угощение, и прочие маленькие удовольствия.
Чтобы не вышло чего, грозящего испортить девице жизнь, она горстями пила противозачаточные таблетки. Чтобы не залететь от очередного кавалера, что угощает ее, получая взамен пьяную любовь. Но постоянные пьянки, либо жуткое похмелье, не всегда располагают к здравым мыслям. Иногда, заветные таблетки забываются на несколько веселых ночей, а когда о них вспоминают, и снова пускают в ход, оказывается, что уже слишком поздно. Денег на аборт нет, и остается ждать 9 месяцев, пока все разрешится само собой. Затем написание отказной бумаги и прощай дитятко, пускай тобой занимается государство, которому ребенок нужнее, нежели родной матери.
Иногда кавалер, прижатый к стенке залетевшей подругой, оказывался при деньгах. Тогда все гораздо проще. И уже нет тошноты по утрам, и неестественной тяги к разного рода соленостям, непредсказуемым перепадам настроения. И сексуального воздержания при подобном раскладе не наступает. Отлежаться пару дней и вперед, к новым половым подвигам и постельным свершениям.
Но по прошествии лет, разгульная жизнь прискучивала. Хотелось чего-то настоящего, постоянного. Хотелось иметь мужа, готовить ему борщи, стирать одежду и каждый день ложиться в кровать с единственным, неизменным партнером. Ну, может быть, иногда, втайне от благоверного, переспать на стороне, подольше от того места, где она свила семейное гнездышко. Хочется иметь детей, няньчиться с ними, водит в садик, собирать в школу, институт. Смотреть, как растут и взрослеют на глазах родные кровиночки.
Когда у беспутной дочурки появляются подобные желания, родителям впору только радоваться, помочь ей стать на путь исправления. Начать новую жизнь, в которой она будет совершенно иной, где от нее прошлой, беспутной и гулящей, не останется и следа.
Поэтому наспех обменивается квартира, и первейшая квартальная шалава и алкоголичка исчезает без следа, не оставив никаких координат бывшим подружкам и дружкам. В противоположном конце города появляется молодая девушка, невинная и непорочная, олицетворение женских добродетелей. Чистотой и невинностью веет от нее за версту, и рано, или поздно, но обязательно находится мужчина, клюющий на красоту и невинность. Начинает ухаживать, дарить цветы и подарки, водить в кино, в театр, на концерты, чтобы только привязать к себе этого ангела.
Она станет кокетничать, стараясь не переусердствовать, и не перегнуть палку, чтобы ненароком не спугнуть влюбленного кавалера. И выждав момент, когда воздыхатель будет на грани душевного надлома, позволит себя уговорить. Но до этого будут долгие ухаживания, хождение по улицам за ручку, скромные поцелуи в щечку и далее по нарастающей. До определенного предела, который она, порядочная девушка, переступить не может, без заветного штампа в паспорте. Сгорающий от любви жених делает предложение, на которое получает согласие, означающий в ближайшее время доступ к душе и телу, самым интимным его уголкам.
Затем начиналась семейная жизнь о которой давно мечтала вчерашняя гулящая девица, ныне благопристойная, замужняя женщина. Размеренная супружеская жизнь, о которой для непутевой дочери, сотни раз молили ее родители. Были в ней и борщи, и грязные носки, и совместные просмотры телепередач, а также регулярные сексуальные контакты. Для занятий сексом теперь не нужно запасаться презервативами, и молиться, чтобы один из них не порвался в решающий момент. Не нужно опасаться, что незащищенный половой акт станет причиной похода к врачу-венерологу, если партнер принесет на конце какую-нибудь заразу. Можно заниматься любовью сколько угодно, как, и где угодно, не опасаясь неприятных неожиданностей. Ведь рядом в постели не очередной, платящий за выпивку и угощение случайный кавалер, а муж.
Все хорошо, но прошлое не отпускает так легко. Оно дает о себе знать, пусть и не сразу, а через год, или два. Первые годы совместной жизни можно довольствоваться вкусными борщами, аппетитными домашними пельменями, и прочими разносолами, приготовленными заботливой супругой. Но семья не заканчивается одними обедами и совместной постелью. Семья, изначально предполагает большее количество человек, нежели двое. Вот только веселого и беззаботного детского смеха в такой семейке не слышно. И если первые два-три года они не стараются обзавестись потомством, предпочитая пожить для себя, не обременяясь грузом проблем, неизбежных с появлением детей, то с годами семейные планы меняются.
Для себя они пожили, пообтерлись, изучили сильные и слабые стороны второй половины и даже немного приелись обществом друг друга. Наступали критические времена, испытывающие семью на прочность. Приходилось на что-то решаться, чтобы упрочить брачный союз. Что, как не дети, может сохранить семью, закрепить если и не на всю жизнь, то на долгие годы. Даже если уйдет былая страсть, останется привязанность, обязанность растить совместное чадо, воспитывать, ставить на ноги, готовить во взрослую жизнь.
А когда повзрослевший ребенок упорхнет из семьи, родители остаются одни. И уже нет смысла что-то менять, лучше доживать остаток жизни по ранее заведенному порядку, ничего не меняя. Тем более что наступившее одиночество временное явление. Пройдет совсем немного времени, и дети преподнесут старикам подарок в виде внуков. И снова начнутся пеленки и распашонки, манные каши, сказки на ночь, бесконечное сюсюканье с маленькими человечками. И снова на их глазах будут произрастать новые жизни, от совсем крохотных, до взрослых.
Когда уйдут во взрослую жизнь и внуки, расставаться старикам, если доживут до этих дней, просто бессмысленно. Остается просто жить, согревая друг друга душевным теплом, поддерживая блеском любимых глаз. В постоянном ожидании прихода детей, внуков, и новостей из большого мира, раскинувшегося за окнами квартиры. Мира, который старики почти перестали посещать в силу старости и немощи. Вместе, они будут жить, поддерживая друг друга, не покупаясь на посулы детей и внуков переехать к ним.
Они не желают становиться кому-нибудь обузой, вдвоем они многое могут. Сходить в магазин, приготовить обед, обстирать и обшить себя. Они еще поживут, покоптят воздух, дождутся, когда опустевшая, ставшая невероятно огромной квартира, вновь наполнится движением и шумом, сузившись до крохотных размеров. Когда и шагу нельзя ступить, чтобы не раздавить ненароком брошенную кем-нибудь из правнуков игрушку. Внуки выходят замуж и женятся, обзаводятся семьями, рожая детей себе, и правнуков любимым старикам.
В суматошном мельтешении жизни, у молодежи ни на что нет времени, даже на детей. Зачем его тратить на маленьких сорванцов, когда есть дедушки и бабушки, что с удовольствием будут няньчиться с малышами, как няньчились в свое время с ними, когда ушлые родители, сплавляли им малюток.
В постоянных заботах обо все новых поколениях рода, незаметно пролетает жизнь. Но до бесконечности так продолжаться не может и однажды, кто-то из стариков, уходил в мир иной. Вместе они сила, в одиночку, - ничто. Оставшийся в живых супруг чахнул на глазах, ничто на свете не могло вернуть его к жизни, остановить начавшееся угасание. Забота детей, внуков, правнуков и прочей, многочисленной родни, уже не могли вдохнуть жизнь в тело, которое, лишившись своей половинки, просто не хотело больше жить. Очень скоро, прожившие десятки лет вместе люди, вновь воссоединялись, теперь уже в потустороннем мире.
Отныне они будут вместе, белыми мраморными памятниками, под сенью склонившейся над ними березки, корнями произрастающей прямо из их сердец. Пройдут столетия, память о них умрет в сердцах человеческих, но они все равно будут рядом, маленькими земляными холмиками, поросшими густой и сочной травой, прильнув, друг к другу шелковистыми, покатыми боками. Даже когда над миром пронесутся тысячелетия, и безжалостное время сравняет с землей едва заметные бугорки, когда истлеет прах человеческий и рассыплется в пыль, они будут вместе. Где-то там, в самом центре земли, их души найдут друг друга, чтобы никогда не расставаться.
Но чтобы идиллия воплотилась в реальность, она должна, как цепочка, состоять из бесчисленного количества звеньев связанных между собой. Если первым звеном в цепи является создание семьи, то следующим должны быть дети. Вот только их все нет, не смотря на все ухищрения супругов, решивших обзавестись парой-тройкой малышей в растянутой на годы перспективе. И невдомек мужу, почему судьба неблагосклонна к его семье, почему он, здоровый во всех отношениях мужик не может иметь детей, о которых так мечтает.
Не понимает причины подобного несчастья и жена, по крайней мере, делает вид. На самом деле она прекрасно знает, откуда произрастают корни бесплодия. Бурная молодость, проведенные в бесшабашном разгуле годы, давали о себе знать. Если бы она родила, это было бы более удивительным. Особенно если учесть, сколько выкидышей и абортов случилось у нее в прошлом. Еще можно вспомнить о том, что в разгульные годы, она была постоянным клиентом кожно-венерологического диспансера. И если бы в учреждениях подобного рода действовала система скидок постоянным клиентам, она бы пользовалась ими на полную катушку. Вряд ли в перечне излечиваемых специализированным медицинским учреждением болезней, существовала такая графа, которую бы обошла стороной разгульная девица.
Уколы и таблетки, применяемые для лечения заболеваний передающихся половым путем, не могли не сказаться на здоровье. Тем более девицы, постоянно пребывающей в состоянии алкогольного, или наркотического опьянения. Основательно подорванная иммунная система, особенно бурно реагировала на вмешательство в организм, как болезнетворных бактерий, так и сильнодействующих лекарств. О будущем бесплодии ее предупреждали и врачи-венерологи, в чьих кабинетах она была частой гостьей, и врачи женской консультации, куда она забегала при наличии денег на аборт.
Прогнозы специалистов в белых халатах сбылись на все 100, и день сегодняшний, жестоко наказывал ее за день вчерашний. И напрасны все ухищрения семейной пары, зачать ребенка, бесполезны визиты по врачам, колдунам и целителям, любимая супруга, по-прежнему оставалась бесплодной. И даже рейд супруги по местам былой славы и ухажерам, от которых она в прошлом залетала не раз, ничего не в состоянии был изменить. Она по-прежнему оставалась стерильной, и единственное, что могла вынести из этих тайных свиданий, постыдную болезнь, о наличии которой, не удосужился сообщить очередной кавалер.
Муженек, отчаявшийся заиметь детей, пускался во все тяжкие. И либо уходил в запой, либо к другой женщине, особенно если она сообщала ему о беременности. Для несчастной пустышки, оказывался предпочтительнее первый вариант. Пусть будет алкоголик, зато не шастает по бабам, и не уходит из дома. Вскоре и она, от тоски и безысходности, начинает на пару с мужем прикладываться к бутылке, постепенно втягиваясь.
И вскоре жизнь делает круг, закольцовываясь в том самом месте, с которого она бежала несколько лет назад. Появляется в городе очередная семья, состоящая из конченых алкоголиков. Побоку работа, к черту приличия. Они будут жить так, как хотят, и никто не вправе запретить им этого.
Постепенно из уютного семейного гнездышка, обставленного всем необходимым для жизни, начинается отток вещей. Пьянка требует денег, а если она растягивается на годы, то и денежная река должна быть ей подстать. Даже если покупается самое дешевое и некачественное пойло, в итоге все выливается в приличную сумму.
Постепенно, уютное семейное гнездышко превращается в загаженный хлев, в котором нет ничего, кроме грязных стен, и пропитавшей все вокруг перегарной вони. Да и сами обитатели гнусного притона, уже и отдаленно не напоминают порядочных граждан, с которыми уважительно здоровались соседи несколько месяцев назад.
То, во что они превратились, не могло называться человеком, и не имело права жить рядом с людьми. И находились ушлые, крепкого телосложения мужички с бритыми головами, которые помогали добропорядочным гражданам избавиться от непутевых соседей. За несколько ящиков водки и немного денег, хозяева жилья подписывали нужные крепким парням бумаги. И после грандиозной попойки по поводу заключенной сделки, они просыпались в какой-нибудь деревне. В дышащем на ладан домишке, в котором и летом жить не просто, а зимой вообще невозможно.
Пропив остатки наличности, горе-переселенцы оказывались перед выбором, умереть голодной смертью в деревне, имея хоть и плохонькую, но все же крышу над головой, или вернуться в город, и как-нибудь продолжить существование. И хотя этих опустившихся существ, вряд ли можно было назвать людьми, но главнейший человеческий инстинкт, - тяга к жизни, у них сохранился. Поэтому, они предпочитали вернуться на городские улицы, не имея крыши над головой, чем протянуть ноги с голоду, оставаясь под этой самой крышей.
В городе появлялась очередная парочка бомжей, свившая уютное гнездышко в колодце теплотрассы, на картонных коробках и грязных тряпках, принесенных с ближайшей свалки. И живет бомжиная семейка еще несколько лет, пока на становится жертвой отвратной сивухи, ежедневно поглощаемой в немеряном количестве. Или падут жертвами пьяной разборки в компании таких же маргиналов. Или же станут объектами жестокой потехи подвыпивших юнцов, встретившихся на их пути. Но итог их жизни неизменно одинаков. Грубый деревянный крест с приколоченной табличкой, на которой, вместо данных о покойнике, только порядковый номер.
Наташкина мамаша, несмотря на беспробудное пьянство, отнюдь не прибавляющее здоровья, оказалась женщиной крепкой, не утратившей функций присущих женщине. Результатом этого, стало появление на свет Наташки, которую никто не ждал. Ее появление не вызвало восторга и у папаши. Отношение к ней было безразличным, словно речь шла о чем-то ненужном, с чем необходимо мириться, как с неизбежным злом. Если бы мать Наташки не оказалась в роддоме, неизвестно, какая бы судьба постигла ребенка, но вряд ли она была бы лучше.
Не пившая несколько дней по причине пребывания в медицинском учреждении, мать Наташки не долго оставалась трезвой по возвращении домой. Минут двадцать, не более, пока обалдевший от ее появления с младенцем на руках папаша, бегал в ларек, торгующий продукцией хозяйственного назначения за «Кристаллом», - средством для чистки ванн, дешевым и главное убойным пойлом, к которому они пристрастились в последнее время. Не нужно было искать повод для пьянки. Вот он, этот самый повод, мирно посапывает на руках у мамаши, не подозревая о том, какая жизнь ему уготована.
Когда малышка впервые проснулась в доме, должном стать родным на долгие годы, там вовсю шла пирушка. Из кухни доносились разгоряченные спиртным голоса мужчин, о чем-то яростно спорящих. Все перекрывалось истошным женским визгом, с помощью которого те стремились перекричать мужчин. На некоторое время гомон смолкал, слышалось лишь приглушенное бульканье разливаемого по стаканам алкоголя, а затем шелест опрокидываемого в глотку суррогата. А затем кухня вновь наполнялась шумом, перекричать который новорожденной малышке было не просто.
Но Наташка хотела есть, и она во все горло продолжала орать, стремясь привлечь к себе чье-нибудь внимание. И когда силы малышки были на исходе, и она уже готова была уснуть голодной, в дверном проеме появилась фигура мамаши, с пьяными, бессмысленно вытаращенными глазами. Пошатываясь, бесконечно долго она разглядывала Наташку, силясь понять, что это за сморщенный розовый комок визжит так пронзительно, и мешает им праздновать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143