По этой причине я настаиваю на том, чтобы мой клиент был освобожден из-под стражи под свое собственное обязательство.
Шум недовольства раздался в зале. Возгласы «убийца» и «лгунья» летели в Кассандру, когда она шла к месту между столом защиты и зрителями.
Когда Пукуи наконец восстановил порядок, он посмотрел на Натана и спросил:
– Адвокат верит, что этот суд предоставит вашей клиентке освобождение под безоговорочное поручительство?
– Если это справедливый суд, то да, ваша честь. Пукуи сморщился.
– В поручительстве отказано, – резко сказал он. – Обвиняемая направляется под надзор полиции Гонолулу до объявления даты судебного разбирательства…
Но не успел Пукуи закончить, как к нему подбежал клерк и что-то сообщил. Судья закрыл бумагу и побледнел.
– Суд прерывает свое заседание, – сообщил он, голос его дрожал. – Помощники шерифа возьмут под опеку заключенную, но она остается здесь. Адвокаты, в мою комнату, пожалуйста.
Приглушенный шум в зале нарастал, прежде чем судья оставил свое место. Репортеры и зрители кинулись к Кассандре, помощники шерифа сдерживали их. Кассандра не отвечала ни на какие вопросы, пытаясь понять, что же произошло. Затем Кассандра увидела Николаса, продиравшегося к ней сквозь толпу. Их взгляды встретились, и его спокойный выдержанный взгляд сказал ей все, что ей было нужно.
– Как это? Он убит? – сотрясал воздух Кавена. – А где была полиция?
Но судья Пукуи его как холодной водой окатил:
– Вспомните лучше, где были вы, сэр. А что касается полиции, то только вы ответственны в том, что не были приняты дополнительные меры предосторожности.
Кавена выдержал атаку, но от своего не отступал.
– Но смерть мистера Толбота ничего не меняет, – он повернулся к Хартли Натану, – за исключением того, что ваш клиент теперь уже не убийца одиночка!
У Натана поднялись брови.
– Неужели? Мистер Толбот был убит полчаса тому назад. Мой клиент все это время был под стражей.
– У нее могли быть сообщники, – заключил Кавена.
– У вас нет оснований для подобных заявлений, – спокойно сказал Натан, – нет никаких доказательств того, что Кассандра Мак-Куин вступила с кем-либо в заговор с целью убийства мистера Толбота. В данном случае мы имеем дело с убийцей или убийцами, нам неизвестными. С теми, кто напал на мистера Толбота.
Натан повернулся к судье:
– Ваша честь, при всем моем почтении, обвинение несостоятельно. По всей очевидности, мой клиент не может далее оставаться под подозрением.
– Да нет, может, – не унимался Кавена, – у нас отпечатки ее пальцев на мече…
– Появление которых, вы знаете, я могу объяснить. Но еще до того, как Натан пустился в объяснения, в комнату вошел детектив Канеохе.
– Извините меня, ваша честь. Это доставил посыльный несколько минут назад. Адресовано вам.
Трое мужчин уставились на упаковку размером с коробку из-под шоколада, обернутую невзрачной серой бумагой.
Содержимое ее выложили на стол: магнитофонная кассета и стеклянный стакан, заботливо обернутый целлофаном.
– И что же нам могли прислать? – пробормотал Пукуи, – ваши соображения, господа?
Обе стороны пожали плечами.
– Тогда послушаем, – и Пукуи вставил кассету в диктофон.
«Джентльмены, мое имя Гарри Тейлор. Я, и только я один, совершил убийство Стивена Толбота. Я не достиг успеха в первый раз и повторил попытку. И вы теперь знаете о результатах. Сейчас я хочу объяснить вам почему…»
Гарри, не известный своим слушателям, так же как и они ему, не скрывал ничего. Он рассказал в деталях все обстоятельства похищения Кассандры, преступления Стивена в катакомбах, то, как он убил Мишель Мак-Куин. Потом о том, как он сам скрывался и наконец попал в Сингапур. Он сообщил, что ответственен за насыщение рынка поддельными чеками «Глобал» с целью разорения Стивена Толбота. И, когда Стивен Толбот узнал об этом, он убил всю его семью. Его последние слова были о том, как он планировал свою месть.
«Если вы сомневаетесь в том, что я сказал вам, то можете сравнить отпечатки пальцев на этом стакане и на оконном проеме, ночном столике и в других местах палаты Стивена Толбота».
Кассета еще крутилась несколько минут, потом диктофон выключился. Все четверо молчали. Затем судья Пукуи поднял голову и посмотрел на прокурора и детектива. Чарли Канеохе узнал, что говорил ему инстинкт.
После часовой задержки суда зрители начали раздражаться. Кассандра была озадачена. Хартли Натан не вернулся в зал, и Николас куда-то исчез. Ни она, никто другой не знали, что драма разрешилась за кулисами.
Детектив Канеохе вывел Николаса из зала суда и привел его в комнату судьи. Он спросил, не знает ли он Гарри Тейлора. Когда тот ответил, что знает, детектив дал ему прослушать ленту.
– У вас есть соображения, где он может быть? – спросил Канеохе.
Николас рассказал, как он следил за Гарри на острове.
– Я не имел желания задержать его, особенно после того, что случилось со Стивеном Толботом, – язвительно добавил он.
– Почему вы не рассказали нам о нем? – спросил его Кавена.
– Вы все были так уверены, что виновата Кассандра, – ответил холодно Николас, – и не хотели ничего слушать о том, что, может быть, виноват кто-нибудь другой. К тому же, у меня не было никаких доказательств причастности Гарри к этому.
– Вы бы лучше дали мне предписание, – сказал Чарли Канеохе, – мы перекроем аэропорт так, чтобы он не мог ускользнуть.
Откуда-то издалека Николас услышал звук взлетающего самолета и подумал о том, что было бы хорошо, если бы это был самолет, уносящий Гарри в Сингапур.
Тишина воцарилась в зале, когда в зал вернулись судья и члены суда. Кассандра непонимающе вглядывалась в Натана, лицо которого победно сияло. Пукуи встал и произнес:
– Я только что получил сообщение, что мистер Толбот убит.
Всеобщий вздох пронесся по залу. Пукуи чуть усилил голос:
– Очевидно, что мисс Мак-Куин не может иметь отношение к данному делу, а потому нет никаких оснований держать ее под стражей. Моей обязанностью является снятие с нее каких-либо обвинений. Мисс Мак-Куин, вы свободны.
У Кассандры подкосились ноги, и она упала бы, если бы две крепкие руки не подхватили ее.
– Николас! Она обняла его.
– Я сказал тебе, что все будет в порядке, – сказал он с нежностью, – теперь мы можем ехать домой.
ЭПИЛОГ
Первая неделя сентября принесла внезапное похолодание, окрасившее деревья Сентрал-парка. По дороге к Пятьдесят девятой стрит они зашли в кафе выпить по чашечке кофе. Это был ритуал утренней прогулки, обозначавший, что день начался хорошо.
– Они не поймали Гарри?
Этот вопрос Кассандра задавала так часто, что он стал уже риторическим.
– Нет.
Больше ничего сказать он ей не мог. По их возвращении в Нью-Йорк Кевин Армстронг – руководитель службы безопасности ЮСЭ отбыл в Гонолулу контролировать расследование. При всей его тщательности он мог прислать только малозначимый рапорт. Гонолулская полиция на протяжении двух недель безуспешно занималась поиском Гарри Тейлора. Для Николаса, получившего условленный звонок из Сингапура, все это было не более чем шарада. Гарри скрылся навсегда.
По настоянию Хартли Натана Кассандра прослушала запись Гарри. Его слова словно вернули ее в Сингапур. Она хотела бы встретиться еще раз. Одиночество и безысходность звучали в его голосе.
Чтобы реабилитировать Кассандру, часть записей была представлена публике на следующий день. Убежденный, что пресса будет продолжать преследовать ее, Николас настоял на том, чтобы вылететь из Гонолулу первым же рейсом.
В Нью-Йорке, среди друзей и сотрудников Кассандра начала приходить в себя. Все симпатизировали и сочувствовали ей из-за того, что ей пришлось пережить на Гавайях. Пресса принялась теперь за бесславного Гарри Тейлора и его роль в жизни Кассандры. Ко всем событиям добавилось еще то, что буквально через неделю после прибытия Кассандра получила приглашение правления «Глобал энтерпрайсиз» взять руководство в свои руки. Концерн терял ежедневно сотни тысяч долларов. И лишь ведущий специалист в этой области и с достаточной ликвидностью мог спасти положение. Выбор пал на Кассандру Мак-Куин.
Кассандра долго обдумывала это предложение. Решение пришло не просто. Сначала она хотела отклонить предложение. Она не сомневалась, что многие будут осуждать ее за то, что она наживает капитал на смерти Стивена Толбота.
– Вы могли бы посмотреть на это с такой точки зрения, – прямо сказал Эрик Голлант, – это исключительно деловое предложение. Банки были бы рады купить его, но им известно плачевное состояние компании «Глобал». Соглашайтесь, Касс, пока еще возможно что-то сделать.
Когда Кассандра поделилась своими сомнениями с Николасом, он ей сказал:
– «Глобал» всегда был частью тебя.
На следующий день Кассандра объявила о своем согласии и немедленно приступила к делу. На пресс-конференции она сказала:
– Своим успехом «Глобал» обязан был труду многих людей, перед кем я чувствую обязанность сохранить его доброе имя.
Кассандра категорически отказалась отвечать на вопросы, касающиеся Стивена Толбота.
– Они не правы, – сказала она, сделав глоток кофе и наблюдая за вереницей детей, проходящих мимо окна.
Николас посмотрел на нее с любопытством:
– Кто не прав? Ты о чем?
– Прости. Я как раз думала об этом, – сказала Кассандра, – все это время я так желала отомстить Стивену за все: за мою маму, за Монка, за Розу… за себя. Но когда я увидела его лежащим с кинжалом в груди… он не был монстром – он был человек, который умирал. Я хотела справедливости, Николас. Не смерти. Это я хотела бы сказать Гарри.
– Гарри хотел того же, – напомнил ей Николас.
«А ты, моя любовь? Где ты был в то время, когда я была за решеткой, мучаясь, что случилось с тобой? Это ты в конце концов нашел Гарри, как ты и пообещал, что сделаешь это?»
Все эти вопросы Кассандра много раз хотела задать Николасу, но они оставались у нее на губах, она слышала Мишель и Розу, тихо обращавшихся к ней.
«Все, что он сделал, он делал для тебя. Он один должен жить с этим… Ты никогда больше не должна бояться, Кассандра, потому что Николас отказал себе в чем-то, чтобы вы могли быть свободны…»
Кассандра взяла Николаса за руку, и они вышли к Пятьдесят девятой стрит. Впереди, на Шестой авеню виднелись большие неоновые буквы ЮСЭ. Трудно было поверить, что позади осталось так много: неудачи и достижения, поражения и победы. Она знала только то, что теперь она не одинока.
– Я люблю тебя, Николас Локвуд.
– Я тебя тоже, – прошептал он.
Они слились в поцелуе, вызвавшем улыбку прохожих. И потом медленно пошли дальше, прижавшись друг к другу, вверх по улице, туда, где светились неоновые огни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Шум недовольства раздался в зале. Возгласы «убийца» и «лгунья» летели в Кассандру, когда она шла к месту между столом защиты и зрителями.
Когда Пукуи наконец восстановил порядок, он посмотрел на Натана и спросил:
– Адвокат верит, что этот суд предоставит вашей клиентке освобождение под безоговорочное поручительство?
– Если это справедливый суд, то да, ваша честь. Пукуи сморщился.
– В поручительстве отказано, – резко сказал он. – Обвиняемая направляется под надзор полиции Гонолулу до объявления даты судебного разбирательства…
Но не успел Пукуи закончить, как к нему подбежал клерк и что-то сообщил. Судья закрыл бумагу и побледнел.
– Суд прерывает свое заседание, – сообщил он, голос его дрожал. – Помощники шерифа возьмут под опеку заключенную, но она остается здесь. Адвокаты, в мою комнату, пожалуйста.
Приглушенный шум в зале нарастал, прежде чем судья оставил свое место. Репортеры и зрители кинулись к Кассандре, помощники шерифа сдерживали их. Кассандра не отвечала ни на какие вопросы, пытаясь понять, что же произошло. Затем Кассандра увидела Николаса, продиравшегося к ней сквозь толпу. Их взгляды встретились, и его спокойный выдержанный взгляд сказал ей все, что ей было нужно.
– Как это? Он убит? – сотрясал воздух Кавена. – А где была полиция?
Но судья Пукуи его как холодной водой окатил:
– Вспомните лучше, где были вы, сэр. А что касается полиции, то только вы ответственны в том, что не были приняты дополнительные меры предосторожности.
Кавена выдержал атаку, но от своего не отступал.
– Но смерть мистера Толбота ничего не меняет, – он повернулся к Хартли Натану, – за исключением того, что ваш клиент теперь уже не убийца одиночка!
У Натана поднялись брови.
– Неужели? Мистер Толбот был убит полчаса тому назад. Мой клиент все это время был под стражей.
– У нее могли быть сообщники, – заключил Кавена.
– У вас нет оснований для подобных заявлений, – спокойно сказал Натан, – нет никаких доказательств того, что Кассандра Мак-Куин вступила с кем-либо в заговор с целью убийства мистера Толбота. В данном случае мы имеем дело с убийцей или убийцами, нам неизвестными. С теми, кто напал на мистера Толбота.
Натан повернулся к судье:
– Ваша честь, при всем моем почтении, обвинение несостоятельно. По всей очевидности, мой клиент не может далее оставаться под подозрением.
– Да нет, может, – не унимался Кавена, – у нас отпечатки ее пальцев на мече…
– Появление которых, вы знаете, я могу объяснить. Но еще до того, как Натан пустился в объяснения, в комнату вошел детектив Канеохе.
– Извините меня, ваша честь. Это доставил посыльный несколько минут назад. Адресовано вам.
Трое мужчин уставились на упаковку размером с коробку из-под шоколада, обернутую невзрачной серой бумагой.
Содержимое ее выложили на стол: магнитофонная кассета и стеклянный стакан, заботливо обернутый целлофаном.
– И что же нам могли прислать? – пробормотал Пукуи, – ваши соображения, господа?
Обе стороны пожали плечами.
– Тогда послушаем, – и Пукуи вставил кассету в диктофон.
«Джентльмены, мое имя Гарри Тейлор. Я, и только я один, совершил убийство Стивена Толбота. Я не достиг успеха в первый раз и повторил попытку. И вы теперь знаете о результатах. Сейчас я хочу объяснить вам почему…»
Гарри, не известный своим слушателям, так же как и они ему, не скрывал ничего. Он рассказал в деталях все обстоятельства похищения Кассандры, преступления Стивена в катакомбах, то, как он убил Мишель Мак-Куин. Потом о том, как он сам скрывался и наконец попал в Сингапур. Он сообщил, что ответственен за насыщение рынка поддельными чеками «Глобал» с целью разорения Стивена Толбота. И, когда Стивен Толбот узнал об этом, он убил всю его семью. Его последние слова были о том, как он планировал свою месть.
«Если вы сомневаетесь в том, что я сказал вам, то можете сравнить отпечатки пальцев на этом стакане и на оконном проеме, ночном столике и в других местах палаты Стивена Толбота».
Кассета еще крутилась несколько минут, потом диктофон выключился. Все четверо молчали. Затем судья Пукуи поднял голову и посмотрел на прокурора и детектива. Чарли Канеохе узнал, что говорил ему инстинкт.
После часовой задержки суда зрители начали раздражаться. Кассандра была озадачена. Хартли Натан не вернулся в зал, и Николас куда-то исчез. Ни она, никто другой не знали, что драма разрешилась за кулисами.
Детектив Канеохе вывел Николаса из зала суда и привел его в комнату судьи. Он спросил, не знает ли он Гарри Тейлора. Когда тот ответил, что знает, детектив дал ему прослушать ленту.
– У вас есть соображения, где он может быть? – спросил Канеохе.
Николас рассказал, как он следил за Гарри на острове.
– Я не имел желания задержать его, особенно после того, что случилось со Стивеном Толботом, – язвительно добавил он.
– Почему вы не рассказали нам о нем? – спросил его Кавена.
– Вы все были так уверены, что виновата Кассандра, – ответил холодно Николас, – и не хотели ничего слушать о том, что, может быть, виноват кто-нибудь другой. К тому же, у меня не было никаких доказательств причастности Гарри к этому.
– Вы бы лучше дали мне предписание, – сказал Чарли Канеохе, – мы перекроем аэропорт так, чтобы он не мог ускользнуть.
Откуда-то издалека Николас услышал звук взлетающего самолета и подумал о том, что было бы хорошо, если бы это был самолет, уносящий Гарри в Сингапур.
Тишина воцарилась в зале, когда в зал вернулись судья и члены суда. Кассандра непонимающе вглядывалась в Натана, лицо которого победно сияло. Пукуи встал и произнес:
– Я только что получил сообщение, что мистер Толбот убит.
Всеобщий вздох пронесся по залу. Пукуи чуть усилил голос:
– Очевидно, что мисс Мак-Куин не может иметь отношение к данному делу, а потому нет никаких оснований держать ее под стражей. Моей обязанностью является снятие с нее каких-либо обвинений. Мисс Мак-Куин, вы свободны.
У Кассандры подкосились ноги, и она упала бы, если бы две крепкие руки не подхватили ее.
– Николас! Она обняла его.
– Я сказал тебе, что все будет в порядке, – сказал он с нежностью, – теперь мы можем ехать домой.
ЭПИЛОГ
Первая неделя сентября принесла внезапное похолодание, окрасившее деревья Сентрал-парка. По дороге к Пятьдесят девятой стрит они зашли в кафе выпить по чашечке кофе. Это был ритуал утренней прогулки, обозначавший, что день начался хорошо.
– Они не поймали Гарри?
Этот вопрос Кассандра задавала так часто, что он стал уже риторическим.
– Нет.
Больше ничего сказать он ей не мог. По их возвращении в Нью-Йорк Кевин Армстронг – руководитель службы безопасности ЮСЭ отбыл в Гонолулу контролировать расследование. При всей его тщательности он мог прислать только малозначимый рапорт. Гонолулская полиция на протяжении двух недель безуспешно занималась поиском Гарри Тейлора. Для Николаса, получившего условленный звонок из Сингапура, все это было не более чем шарада. Гарри скрылся навсегда.
По настоянию Хартли Натана Кассандра прослушала запись Гарри. Его слова словно вернули ее в Сингапур. Она хотела бы встретиться еще раз. Одиночество и безысходность звучали в его голосе.
Чтобы реабилитировать Кассандру, часть записей была представлена публике на следующий день. Убежденный, что пресса будет продолжать преследовать ее, Николас настоял на том, чтобы вылететь из Гонолулу первым же рейсом.
В Нью-Йорке, среди друзей и сотрудников Кассандра начала приходить в себя. Все симпатизировали и сочувствовали ей из-за того, что ей пришлось пережить на Гавайях. Пресса принялась теперь за бесславного Гарри Тейлора и его роль в жизни Кассандры. Ко всем событиям добавилось еще то, что буквально через неделю после прибытия Кассандра получила приглашение правления «Глобал энтерпрайсиз» взять руководство в свои руки. Концерн терял ежедневно сотни тысяч долларов. И лишь ведущий специалист в этой области и с достаточной ликвидностью мог спасти положение. Выбор пал на Кассандру Мак-Куин.
Кассандра долго обдумывала это предложение. Решение пришло не просто. Сначала она хотела отклонить предложение. Она не сомневалась, что многие будут осуждать ее за то, что она наживает капитал на смерти Стивена Толбота.
– Вы могли бы посмотреть на это с такой точки зрения, – прямо сказал Эрик Голлант, – это исключительно деловое предложение. Банки были бы рады купить его, но им известно плачевное состояние компании «Глобал». Соглашайтесь, Касс, пока еще возможно что-то сделать.
Когда Кассандра поделилась своими сомнениями с Николасом, он ей сказал:
– «Глобал» всегда был частью тебя.
На следующий день Кассандра объявила о своем согласии и немедленно приступила к делу. На пресс-конференции она сказала:
– Своим успехом «Глобал» обязан был труду многих людей, перед кем я чувствую обязанность сохранить его доброе имя.
Кассандра категорически отказалась отвечать на вопросы, касающиеся Стивена Толбота.
– Они не правы, – сказала она, сделав глоток кофе и наблюдая за вереницей детей, проходящих мимо окна.
Николас посмотрел на нее с любопытством:
– Кто не прав? Ты о чем?
– Прости. Я как раз думала об этом, – сказала Кассандра, – все это время я так желала отомстить Стивену за все: за мою маму, за Монка, за Розу… за себя. Но когда я увидела его лежащим с кинжалом в груди… он не был монстром – он был человек, который умирал. Я хотела справедливости, Николас. Не смерти. Это я хотела бы сказать Гарри.
– Гарри хотел того же, – напомнил ей Николас.
«А ты, моя любовь? Где ты был в то время, когда я была за решеткой, мучаясь, что случилось с тобой? Это ты в конце концов нашел Гарри, как ты и пообещал, что сделаешь это?»
Все эти вопросы Кассандра много раз хотела задать Николасу, но они оставались у нее на губах, она слышала Мишель и Розу, тихо обращавшихся к ней.
«Все, что он сделал, он делал для тебя. Он один должен жить с этим… Ты никогда больше не должна бояться, Кассандра, потому что Николас отказал себе в чем-то, чтобы вы могли быть свободны…»
Кассандра взяла Николаса за руку, и они вышли к Пятьдесят девятой стрит. Впереди, на Шестой авеню виднелись большие неоновые буквы ЮСЭ. Трудно было поверить, что позади осталось так много: неудачи и достижения, поражения и победы. Она знала только то, что теперь она не одинока.
– Я люблю тебя, Николас Локвуд.
– Я тебя тоже, – прошептал он.
Они слились в поцелуе, вызвавшем улыбку прохожих. И потом медленно пошли дальше, прижавшись друг к другу, вверх по улице, туда, где светились неоновые огни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87