«Юнайтед стейтс экспресс кард – воспользуйтесь ими!»
– Что еще вы собираетесь предложить?
Джимми прочитал вариант радиорекламы и сообщил время, какое он заказал и оплатил. Кассандра побледнела, когда увидела сумму.
– Это дорого, – добавил он, – но и польза немалая. Не вы одна будете убеждать своих клиентов – об ЮСЭ будут говорить люди. Они должны узнать, что это – реальность.
– Да, я понимаю и знаю, что это стоит кучу денег.
– Замечательно. Но и «Кью» приготовил для вас сюрприз.
Они проследовали к ее офису:
– Как она выглядит? – спросил Джимми.
Фотограф, поджидавший их, лишь одобрительно Хмыкнул в ответ.
– Джимми, что происходит?
– А что вы думаете? Обложка и трехстраничный разворот, в номере на День Благодарения.
Кассандра вспыхнула:
– Джимми, но я не знаю, что сказать… Пирс протянул руку.
– Каждый из присутствующих хотел бы сделать это, Касс. Я жму вашу руку и… удачи!
62
Подобно большинству людей, Кассандра на своем опыте познала значение пословицы «хорошенького понемножку», как ребенок обычно после второго или третьего блюда ждет любимый десерт. Как раз накануне своего тридцатилетия она получила этот старый урок уже иным образом.
В феврале 1951 года ЮСЭ на Девятой авеню напоминал сумасшедший дом. Никто не ожидал такого объема работы, который свалился после Дня Благодарения и неуклонно возрастал вплоть до конца января. Ежедневно по почте поступали сотни расписок в получении, отснятых на фотопленку, звонили управляющие отелей и ресторанов, требовавшие еще большего количества расходных карточек. Телефоны звонили не переставая, так как управляющие по сбыту требовали расписки за карточки. Кассандра проводила в офисе по 15–20 часов в день, выкраивая в плотном расписании только вечер, чтобы расслабиться. Она платила своему персоналу вдвое больше, чтобы они оставались на работе допоздна, включая и выходные дни. Кассандра знала, что нельзя медлить с приемом денег от клиентов и в то же самое время надо было безотлагательно делать свои платежи учреждениям.
Другой непредвиденной проблемой была клаустрофобия. Отремонтированное помещение было благопристойным, но слишком тесным. Она не ожидала того, что для каждой карточки потребуется в качестве приложения лавина документов. Это были папки документов – частных и итоговых, счета, гросбухи текущих доходов и расходов, всегда переменчивые архивы балансов. Каждый дюйм пространства был использован.
Заявки от потенциальных клиентов – учреждений и владельцев карточек подвергались обработке в личном офисе Кассандры, хотя служащие могли бы поставить главу ЮСЭ буквально в безвыходное положение. Несмотря на то, что ее служащие с удовлетворением занимались платежными чеками, подкармливаемые за счет сверхурочных, стесненные условия труда вызывали их недовольство. Чтобы не произошло худшего, Кассандра решила сама погасить волнения.
В последнюю неделю февраля Кассандра начала перемещение целой линии печати на новое место в южном конце Манхэттена. Хуже всего было то, что зима принесла обильные снегопады, и то, что прежде занимало один день, растягивалось на три. Результатом был завал работы по доставке печатных машин.
Тем не менее было увеличено вдвое рабочее помещение расчетной палаты. Туда завезли множество новых столов, стульев и целый ряд шкафов для хранения документов, среди которых возбужденно суетились сотрудники, Кассандра же управляла из своего офиса.
– Похоже, вы хорошо справляетесь со всем, – сказал флегматично Эрик Голлант, напряженно прислушиваясь к доносящемуся отовсюду рабочему шуму.
Кассандра мрачно посмотрела на него.
– Понемногу.
– Позвольте сделать предложение… – начал бухгалтер, – вы могли бы взять к себе несколько коммивояжеров. Мне звонили несколько человек, с которыми вы обещали встретиться, но из этого так ничего не получилось.
Голос Кассандры стал угрожающе тихим:
– Эрик, вы предполагаете, что я смотрительница сумасшедшего дома. Все чего-нибудь хотят. Если вы полагаете, что мне нужны коммивояжеры, то надо нанимать их. Только сначала скажите мне, чем им платить?
Несмотря на огромную массу полученных расписок в получении карточек, расходы Кассандры в процентном отношении опережали общие доходы ЮСЭ от каждой совершенной сделки. Аренда нового торгового дома и перенесение на новое место печатной линии стоили большой суммы денег. Что касается расходов на оплату сверхурочных и содержание нового персонала, то Кассандра использовала удобную ситуацию с массовыми увольнениями, откуда она черпала то, что ей было нужно, беря на себя погашение залога за жилье и обеспечивая прожиточный минимум. Даже при таком барометре, показывающем бурю, резервы ЮСЭ на счете банка угрожающе таяли.
Эрик раскладывал перед собой стопку бумаг так, что Кассандра была в поле его зрения.
– Послушайте меня. Случилось нечто неожиданное. Если нам удастся пустить в продажу карточки ЮСЭ, это даст нам значительно больший доход, чем то, о чем мы мечтали. Мне звонят минимум раз тридцать в день из компаний, желающих заказать карточки для своих служащих. А что нового у вас?
– Семьдесят пять – восемьдесят, – пробормотала Кассандра.
– Вот в том-то и дело, – торжествующе воскликнул Эрик. – Что бы ни способствовало росту интереса – наша презентация, или реклама, – вы теперь понимаете, ЧТО служит приманкой в любом деле: гласность. Карточки стали предметом разговоров. Уже много раз я видел и ресторанах людей, расплачивающихся с помощью карточки. И всегда одна и та же история: ее владелец выкладывает свою пластиковую пластинку, которая выглядит изящно, и с удовлетворенной ухмылкой на лице ощущает вопросительные взгляды клиентов. А затем этот славный малый в течение нескольких минут рассказывает окружающим об этом, как будто он сделал какое-то открытие. Ему удается ощутить свою важность в глазах окружающих и заставить их поверить в то, что он действительно важная персона.
– Кассандра, вы думали, что дали им общедоступную пошлину за обеспеченные услуги. Но это безнадежно устарело. Вы предложили им шанс почувствовать уважение к себе. Вы продавали им мечту.
Кассандра никогда прежде не видела Эрика таким многословным и одновременно взволнованным. Она почувствовала, как будто ее отчистили и подобно глянцу с потускневшего серебра сняли с нее усталость как ношеное платье.
– Тогда, я полагаю, нам лучше было бы принять тех служащих по сбыту, – сказала она.
– Я уже подготовил их и жду вашего разрешения. Кассандра улыбнулась:
– Само собой разумеется. И вы серьезно считаете, что я в состоянии возглавить торговлю?
Брови у бухгалтера вздернулись подобно задвигавшимся гусеницам:
– Вам ничего другого не остается.
Как только Эрик Голлант ушел, Кассандра закрыла двери своего офиса и не брала телефонную трубку. Мысленно снова и снова она возвращалась к сказанному им. Когда она приняла решение, то уверенности в том, что поступила так как надо, не было.
«Какого черта! Разве я не думала воспользоваться моментом?»
Потом она позвонила Джимми Пирсу и сказала ему, что ей нужно встретиться с его художниками и авторами текста из журнала «Кью», чтобы обсудить план следующей рекламной кампании.
– А что-то было не в порядке с первой? – спросил Пирс.
– Ничего, пластинка получилась замечательной. Но теперь я хочу продавать мечту.
Временно решив проблему рабочего помещения, Кассандра сконцентрировала свое внимание на улучшении обналичивания потока карточек ЮСЭ.
– Очень многие люди используют свои карточки в очень небольшом числе заведений, – сказала она шестерым новым служащим по сбыту, – до сих пор мы не смогли увеличить сферу применения карточек и в какой-то степени число клиентов. Короче, наша доходная база очень узка.
Ей уже поступали предложения от ряда торговцев, но Кассандра отклоняла их. Потом Кассандра разрекламировала самые последние предложения, поступившие после пасхальных каникул.
– Для того, чтобы будущие торговцы обнаруживали самих себя, мы будем рекламировать их, включать их имена ради акцептации нашей карточки. Это усилит и значимость обязательств ЮСЭ. И чтобы они поняли, что мы хотим сделать все возможное, чтобы поощрить их стать нашими членами и постоянными клиентами.
– Кассандра, это может быть неверно истолковано, да и бросит на нас тень, – предостерег ее Голлант.
– Я не могу позволить себе выжидать, пока наши клиенты не очухаются и не употребят карточки в своих излюбленных отелях и ресторанах, – горячо ответила она.
– Тогда дайте нам что-нибудь, чтобы мы могли это опробовать, – сказал один из новых служащих.
Кассандра с интересом взглянула на него:
– Вы можете говорить под строжайшим секретом, что к июню, когда вся Америка отправится на летний отдых, карточки будет акцептовать каждый отель «Хилтон». И предлагайте подумать, что предпочтет американец: оставаться там, где надо рассчитываться наличными, или там, где он лихо выложит карточку и будет тратить еще больше, потому что у него отсутствуют наличные?
Кассандра осмотрелась с ошеломленным выражением лица:
– Джентльмены, вы просили дать вам побудительный толчок, и вы его получили. Теперь ваш черед!
– Боже мой, Кассандра, вы должны рассказать мне о «Хилтоне»!
Кассандра посмотрела с виноватым видом:
– Нечего рассказывать.
– Но… каковы ваши намерения? Я точно слышал, как вы сказали…
– Эрик, да, я должна была сказать им что-то! Это замечательные молодые ребята, и они, возможно, станут хорошими агентами по сбыту. Но им необходимо чем-то торговать.
– Даже если это обман? – спросил Эрик спокойно.
– Я себя не чувствую от этого хуже, – умоляла Кассандра. – Мне нужно было дать им что-то, что было у меня под рукой. А я как раз собиралась к Хилтону.
– А если вам откажут во встрече? Что вы скажете этим ребятам, когда окажется, что Хилтон не является нашим клиентом?
– Это будет ужасно, насколько я могу предположить.
Они помолчали некоторое время, каждый погруженный в свои мысли.
– По-моему, вы загнали себя в угол, – заключил бухгалтер. – И это крайне опасно.
– Тогда я попытаюсь приплатить, чтобы дать ход расчетам.
– И каким же образом вы это сделаете? Кассандра опустила руки в притворном отчаянии:
– Попробую поговорить с людьми Кендалла, что еще?
Сейчас Эрик Голлант не хотел даже думать об этом.
Он, конечно, чувствовал, что не в силах поддержать это. Риск был слишком велик. Да и Кассандра вряд ли попытается пойти на это.
Едва только Эрик ушел, как Кассандра уже села за телефон и звонила в Филадельфию Лионелу Кендаллу. Его имя было одним из самых весомых и уважаемых во всей американской системе отелей. Все его отели работали за наличный расчет, и хотя управляющие благоволили идее Кассандры, сам он настаивал на том, чтобы ни у кого и в мыслях не было обменивать карточки на их платежный полис. В течение получаса Кассандре удалось уговорить его по крайней мере встретиться с ней.
– Я надеюсь, что вы получите удовольствие от поездки к нам, мисс Мак-Куин, – сказал ей Лионел Кендалл, когда она на следующий день прибыла в Филадельфию. – Вероятно, до дела не дойдет.
Это был крупный, толстобрюхий мужчина с копной белых как снег волос и старомодно подкрученными усами. И хотя он годился на роль Санта Клауса, в его блестящих голубых глазах отражались проницательность и упрямство.
– Я полагаю, всегда легче сказать «нет» нежели «да», – ответила Кассандра.
Кендалл бросил ей:
– Продолжайте, я внимательно слушаю.
С помощью брошюр, рекламных проспектов и чрезвычайно увеличенного списка клиентов Кассандра растолковала, как с помощью акцептованной карточки Кендалл не только вытянет сеть новых клиентов, но и склонит этих людей расходовать больше денег, чем стоит обслуживание их помещений.
– Все это звучит довольно хорошо, – сказал ей Кендалл, – но это бизнес семейного спроса, мисс Мак-Куин. Вы мне показали впечатляющий список своей клиентуры, но я могу показать список более внушительных размеров. Это мой список. У меня клиенты из всех стран мира. Мы знаем, как четко мои люди следуют постоянным инструкциям принимать их чеки. А достаточно ли персонала у вас?
– Резонный вопрос, – сказала Кассандра. Лионел Кендалл вышел из-за стола:
– Подумайте, что это стоит? Я думаю все-таки, что ваш бизнес незначителен. Это не для меня. У вас нет такого чувства?
– Вовсе нет, мистер Кендалл. Мне дорого время, – и Кассандра собрала свои предъявленные материалы. – Если вы не возражаете, я хотела бы выйти из номера и подышать перед обедом.
Едва заметные искорки блеснули в глазах Кендалла:
– Если вы свободны, я почту за честь, если вы согласитесь пообедать со мной.
– Это очень любезно с вашей стороны, – сказала Кассандра, – я принимаю ваше предложение.
Едва Кассандра вернулась к себе в номер, она бросила бумаги на кровать и позвонила Джимми Пирсу. Менее чем за пять минут она передала ему свой разговор с Кендаллом, опустив тот факт, что он отверг ее предложение.
– И сегодня вечером я иду с ним ужинать, – заключила она.
– Звучит внушительно, Касс. А можно будет сфотографировать вас вместе для прессы?
– Это по вашей части. Может быть, вы распорядитесь, чтобы кто-нибудь позвонил в «Филадельфия инкуайрер»…
Обед был замечательным, и Лионел Кендалл оказался щедрым и гостеприимным хозяином. Было ясно, что в родном городе его любили, о чем свидетельствовали и великолепный прием в одном из лучших ресторанов города, и отношение многих гостей, подходивших к их столику, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Управляющий отеля улыбался и обнял Кассандру, когда их фотографировал репортер местной газеты.
– Вы уверены в том, что я не могу изменить вашу точку зрения? – спросила его Кассандра, когда он сопровождал ее в холле своего флагманского отеля.
– Не сейчас. Но с вами было очень приятно, Кассандра. И я надеюсь, что вы не уедете из нашего города разочарованной.
– Лионел, я вовсе не разочарована.
На следующей неделе журнал «Кью» поместил репортаж о «деловой беседе» Кассандры Мак-Куин с Лионелом Кендаллом. Статья была невнятной, но вызывала интерес, так как фотография анфас, на которой Кендалл рядом с Кассандрой широко улыбался, действовала убедительнее.
«Если сейчас не сдвинется с места, то не выйдет ничего», – думала Кассандра, уставившись на телефонный аппарат, включенный в ее частную линию.
«Звони же, черт возьми, звони…»
Все получилось, но после того, как в течение недели Кассандра вымотала себя, подобно велосипедисту, едущему с горы на гору, перепадами настроения – от полного восторга до полного отчаяния.
– На проводе мистер Хилтон, – прозвучал голос Мадди, ее секретарши, по внутренней связи.
Кассандра задохнулась, как будто надкусила горячую булочку.
– Соединяй.
Конрад Хилтон позвонил неожиданно. Если верить его репутации, он будет говорить прямо.
– Мисс Мак-Куин, я думаю, было бы полезно для нас обоих встретиться у меня в офисе в «Уолдорфе» завтра в три часа после полудня.
– И по какому поводу, мистер Хилтон?
– Я думаю, вы уже в курсе, – ответил сухо Хилтон, – и мой вам совет, сохраняйте доверительность нашей встречи. Хотя я уважаю журнал «Кью», кое-каким вещам лучше было бы не появляться на его страницах, по крайней мере до времени.
– Три часа – удобное для меня время, – сказала Кассандра невозмутимо, – я попрошу моего бухгалтера прийти вместе со мной.
– Не стоит об этом говорить. В Техасе те, кто обменивается рукопожатиями, нуждаются друг в друге.
– Но мы в Нью-Йорке, мистер Хилтон. Последовала пауза, и в этот момент Кассандра подумала, что потеряла его.
– Хорошо. Приходите с Голлантом. Мне нравится его образ мыслей. Итак, завтра в три.
Раздались короткие гудки.
– Большое спасибо, мистер Хилтон, – весело сказала в телефон Кассандра.
– Не знаю, как вам это удалось… – изумлялся Эрик Голлант, когда шел вместе с Кассандрой на встречу в «Уолдорф».
– Как вам это удалось? – настойчиво спрашивал Эрик.
Идя на эту встречу, Эрик опасался худшего. Но, вместо ожидаемого им холодного душа, он стал свидетелем милой беседы и подписания в течении одного часа соглашения между Кассандрой и Хилтоном, что все отели, контролируемые им, будут не только принимать карточки ЮСЭ, но и рекламировать эту услугу в прессе и всякого рода рекламных брошюрах и проспектах.
– Скажите же мне, – настаивал он, – как вам удалось убедить Хилтона?
– Не знаю. Когда я поехала к Кендаллу, я знала, что он против.
– Это был самый неудачный выбор – прервал ее Эрик. – Кендалл всегда выдавал себя за настоящего одиночку.
Кассандра покачала головой.
– Это неправда. Он хотел, чтобы о нем так думали, по он, в первую очередь, проницательный бизнесмен. Возможно, его заведения не смогут принять карточки, но он позаботится о них и использует их в зависимости от обстоятельств в своих целях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– Что еще вы собираетесь предложить?
Джимми прочитал вариант радиорекламы и сообщил время, какое он заказал и оплатил. Кассандра побледнела, когда увидела сумму.
– Это дорого, – добавил он, – но и польза немалая. Не вы одна будете убеждать своих клиентов – об ЮСЭ будут говорить люди. Они должны узнать, что это – реальность.
– Да, я понимаю и знаю, что это стоит кучу денег.
– Замечательно. Но и «Кью» приготовил для вас сюрприз.
Они проследовали к ее офису:
– Как она выглядит? – спросил Джимми.
Фотограф, поджидавший их, лишь одобрительно Хмыкнул в ответ.
– Джимми, что происходит?
– А что вы думаете? Обложка и трехстраничный разворот, в номере на День Благодарения.
Кассандра вспыхнула:
– Джимми, но я не знаю, что сказать… Пирс протянул руку.
– Каждый из присутствующих хотел бы сделать это, Касс. Я жму вашу руку и… удачи!
62
Подобно большинству людей, Кассандра на своем опыте познала значение пословицы «хорошенького понемножку», как ребенок обычно после второго или третьего блюда ждет любимый десерт. Как раз накануне своего тридцатилетия она получила этот старый урок уже иным образом.
В феврале 1951 года ЮСЭ на Девятой авеню напоминал сумасшедший дом. Никто не ожидал такого объема работы, который свалился после Дня Благодарения и неуклонно возрастал вплоть до конца января. Ежедневно по почте поступали сотни расписок в получении, отснятых на фотопленку, звонили управляющие отелей и ресторанов, требовавшие еще большего количества расходных карточек. Телефоны звонили не переставая, так как управляющие по сбыту требовали расписки за карточки. Кассандра проводила в офисе по 15–20 часов в день, выкраивая в плотном расписании только вечер, чтобы расслабиться. Она платила своему персоналу вдвое больше, чтобы они оставались на работе допоздна, включая и выходные дни. Кассандра знала, что нельзя медлить с приемом денег от клиентов и в то же самое время надо было безотлагательно делать свои платежи учреждениям.
Другой непредвиденной проблемой была клаустрофобия. Отремонтированное помещение было благопристойным, но слишком тесным. Она не ожидала того, что для каждой карточки потребуется в качестве приложения лавина документов. Это были папки документов – частных и итоговых, счета, гросбухи текущих доходов и расходов, всегда переменчивые архивы балансов. Каждый дюйм пространства был использован.
Заявки от потенциальных клиентов – учреждений и владельцев карточек подвергались обработке в личном офисе Кассандры, хотя служащие могли бы поставить главу ЮСЭ буквально в безвыходное положение. Несмотря на то, что ее служащие с удовлетворением занимались платежными чеками, подкармливаемые за счет сверхурочных, стесненные условия труда вызывали их недовольство. Чтобы не произошло худшего, Кассандра решила сама погасить волнения.
В последнюю неделю февраля Кассандра начала перемещение целой линии печати на новое место в южном конце Манхэттена. Хуже всего было то, что зима принесла обильные снегопады, и то, что прежде занимало один день, растягивалось на три. Результатом был завал работы по доставке печатных машин.
Тем не менее было увеличено вдвое рабочее помещение расчетной палаты. Туда завезли множество новых столов, стульев и целый ряд шкафов для хранения документов, среди которых возбужденно суетились сотрудники, Кассандра же управляла из своего офиса.
– Похоже, вы хорошо справляетесь со всем, – сказал флегматично Эрик Голлант, напряженно прислушиваясь к доносящемуся отовсюду рабочему шуму.
Кассандра мрачно посмотрела на него.
– Понемногу.
– Позвольте сделать предложение… – начал бухгалтер, – вы могли бы взять к себе несколько коммивояжеров. Мне звонили несколько человек, с которыми вы обещали встретиться, но из этого так ничего не получилось.
Голос Кассандры стал угрожающе тихим:
– Эрик, вы предполагаете, что я смотрительница сумасшедшего дома. Все чего-нибудь хотят. Если вы полагаете, что мне нужны коммивояжеры, то надо нанимать их. Только сначала скажите мне, чем им платить?
Несмотря на огромную массу полученных расписок в получении карточек, расходы Кассандры в процентном отношении опережали общие доходы ЮСЭ от каждой совершенной сделки. Аренда нового торгового дома и перенесение на новое место печатной линии стоили большой суммы денег. Что касается расходов на оплату сверхурочных и содержание нового персонала, то Кассандра использовала удобную ситуацию с массовыми увольнениями, откуда она черпала то, что ей было нужно, беря на себя погашение залога за жилье и обеспечивая прожиточный минимум. Даже при таком барометре, показывающем бурю, резервы ЮСЭ на счете банка угрожающе таяли.
Эрик раскладывал перед собой стопку бумаг так, что Кассандра была в поле его зрения.
– Послушайте меня. Случилось нечто неожиданное. Если нам удастся пустить в продажу карточки ЮСЭ, это даст нам значительно больший доход, чем то, о чем мы мечтали. Мне звонят минимум раз тридцать в день из компаний, желающих заказать карточки для своих служащих. А что нового у вас?
– Семьдесят пять – восемьдесят, – пробормотала Кассандра.
– Вот в том-то и дело, – торжествующе воскликнул Эрик. – Что бы ни способствовало росту интереса – наша презентация, или реклама, – вы теперь понимаете, ЧТО служит приманкой в любом деле: гласность. Карточки стали предметом разговоров. Уже много раз я видел и ресторанах людей, расплачивающихся с помощью карточки. И всегда одна и та же история: ее владелец выкладывает свою пластиковую пластинку, которая выглядит изящно, и с удовлетворенной ухмылкой на лице ощущает вопросительные взгляды клиентов. А затем этот славный малый в течение нескольких минут рассказывает окружающим об этом, как будто он сделал какое-то открытие. Ему удается ощутить свою важность в глазах окружающих и заставить их поверить в то, что он действительно важная персона.
– Кассандра, вы думали, что дали им общедоступную пошлину за обеспеченные услуги. Но это безнадежно устарело. Вы предложили им шанс почувствовать уважение к себе. Вы продавали им мечту.
Кассандра никогда прежде не видела Эрика таким многословным и одновременно взволнованным. Она почувствовала, как будто ее отчистили и подобно глянцу с потускневшего серебра сняли с нее усталость как ношеное платье.
– Тогда, я полагаю, нам лучше было бы принять тех служащих по сбыту, – сказала она.
– Я уже подготовил их и жду вашего разрешения. Кассандра улыбнулась:
– Само собой разумеется. И вы серьезно считаете, что я в состоянии возглавить торговлю?
Брови у бухгалтера вздернулись подобно задвигавшимся гусеницам:
– Вам ничего другого не остается.
Как только Эрик Голлант ушел, Кассандра закрыла двери своего офиса и не брала телефонную трубку. Мысленно снова и снова она возвращалась к сказанному им. Когда она приняла решение, то уверенности в том, что поступила так как надо, не было.
«Какого черта! Разве я не думала воспользоваться моментом?»
Потом она позвонила Джимми Пирсу и сказала ему, что ей нужно встретиться с его художниками и авторами текста из журнала «Кью», чтобы обсудить план следующей рекламной кампании.
– А что-то было не в порядке с первой? – спросил Пирс.
– Ничего, пластинка получилась замечательной. Но теперь я хочу продавать мечту.
Временно решив проблему рабочего помещения, Кассандра сконцентрировала свое внимание на улучшении обналичивания потока карточек ЮСЭ.
– Очень многие люди используют свои карточки в очень небольшом числе заведений, – сказала она шестерым новым служащим по сбыту, – до сих пор мы не смогли увеличить сферу применения карточек и в какой-то степени число клиентов. Короче, наша доходная база очень узка.
Ей уже поступали предложения от ряда торговцев, но Кассандра отклоняла их. Потом Кассандра разрекламировала самые последние предложения, поступившие после пасхальных каникул.
– Для того, чтобы будущие торговцы обнаруживали самих себя, мы будем рекламировать их, включать их имена ради акцептации нашей карточки. Это усилит и значимость обязательств ЮСЭ. И чтобы они поняли, что мы хотим сделать все возможное, чтобы поощрить их стать нашими членами и постоянными клиентами.
– Кассандра, это может быть неверно истолковано, да и бросит на нас тень, – предостерег ее Голлант.
– Я не могу позволить себе выжидать, пока наши клиенты не очухаются и не употребят карточки в своих излюбленных отелях и ресторанах, – горячо ответила она.
– Тогда дайте нам что-нибудь, чтобы мы могли это опробовать, – сказал один из новых служащих.
Кассандра с интересом взглянула на него:
– Вы можете говорить под строжайшим секретом, что к июню, когда вся Америка отправится на летний отдых, карточки будет акцептовать каждый отель «Хилтон». И предлагайте подумать, что предпочтет американец: оставаться там, где надо рассчитываться наличными, или там, где он лихо выложит карточку и будет тратить еще больше, потому что у него отсутствуют наличные?
Кассандра осмотрелась с ошеломленным выражением лица:
– Джентльмены, вы просили дать вам побудительный толчок, и вы его получили. Теперь ваш черед!
– Боже мой, Кассандра, вы должны рассказать мне о «Хилтоне»!
Кассандра посмотрела с виноватым видом:
– Нечего рассказывать.
– Но… каковы ваши намерения? Я точно слышал, как вы сказали…
– Эрик, да, я должна была сказать им что-то! Это замечательные молодые ребята, и они, возможно, станут хорошими агентами по сбыту. Но им необходимо чем-то торговать.
– Даже если это обман? – спросил Эрик спокойно.
– Я себя не чувствую от этого хуже, – умоляла Кассандра. – Мне нужно было дать им что-то, что было у меня под рукой. А я как раз собиралась к Хилтону.
– А если вам откажут во встрече? Что вы скажете этим ребятам, когда окажется, что Хилтон не является нашим клиентом?
– Это будет ужасно, насколько я могу предположить.
Они помолчали некоторое время, каждый погруженный в свои мысли.
– По-моему, вы загнали себя в угол, – заключил бухгалтер. – И это крайне опасно.
– Тогда я попытаюсь приплатить, чтобы дать ход расчетам.
– И каким же образом вы это сделаете? Кассандра опустила руки в притворном отчаянии:
– Попробую поговорить с людьми Кендалла, что еще?
Сейчас Эрик Голлант не хотел даже думать об этом.
Он, конечно, чувствовал, что не в силах поддержать это. Риск был слишком велик. Да и Кассандра вряд ли попытается пойти на это.
Едва только Эрик ушел, как Кассандра уже села за телефон и звонила в Филадельфию Лионелу Кендаллу. Его имя было одним из самых весомых и уважаемых во всей американской системе отелей. Все его отели работали за наличный расчет, и хотя управляющие благоволили идее Кассандры, сам он настаивал на том, чтобы ни у кого и в мыслях не было обменивать карточки на их платежный полис. В течение получаса Кассандре удалось уговорить его по крайней мере встретиться с ней.
– Я надеюсь, что вы получите удовольствие от поездки к нам, мисс Мак-Куин, – сказал ей Лионел Кендалл, когда она на следующий день прибыла в Филадельфию. – Вероятно, до дела не дойдет.
Это был крупный, толстобрюхий мужчина с копной белых как снег волос и старомодно подкрученными усами. И хотя он годился на роль Санта Клауса, в его блестящих голубых глазах отражались проницательность и упрямство.
– Я полагаю, всегда легче сказать «нет» нежели «да», – ответила Кассандра.
Кендалл бросил ей:
– Продолжайте, я внимательно слушаю.
С помощью брошюр, рекламных проспектов и чрезвычайно увеличенного списка клиентов Кассандра растолковала, как с помощью акцептованной карточки Кендалл не только вытянет сеть новых клиентов, но и склонит этих людей расходовать больше денег, чем стоит обслуживание их помещений.
– Все это звучит довольно хорошо, – сказал ей Кендалл, – но это бизнес семейного спроса, мисс Мак-Куин. Вы мне показали впечатляющий список своей клиентуры, но я могу показать список более внушительных размеров. Это мой список. У меня клиенты из всех стран мира. Мы знаем, как четко мои люди следуют постоянным инструкциям принимать их чеки. А достаточно ли персонала у вас?
– Резонный вопрос, – сказала Кассандра. Лионел Кендалл вышел из-за стола:
– Подумайте, что это стоит? Я думаю все-таки, что ваш бизнес незначителен. Это не для меня. У вас нет такого чувства?
– Вовсе нет, мистер Кендалл. Мне дорого время, – и Кассандра собрала свои предъявленные материалы. – Если вы не возражаете, я хотела бы выйти из номера и подышать перед обедом.
Едва заметные искорки блеснули в глазах Кендалла:
– Если вы свободны, я почту за честь, если вы согласитесь пообедать со мной.
– Это очень любезно с вашей стороны, – сказала Кассандра, – я принимаю ваше предложение.
Едва Кассандра вернулась к себе в номер, она бросила бумаги на кровать и позвонила Джимми Пирсу. Менее чем за пять минут она передала ему свой разговор с Кендаллом, опустив тот факт, что он отверг ее предложение.
– И сегодня вечером я иду с ним ужинать, – заключила она.
– Звучит внушительно, Касс. А можно будет сфотографировать вас вместе для прессы?
– Это по вашей части. Может быть, вы распорядитесь, чтобы кто-нибудь позвонил в «Филадельфия инкуайрер»…
Обед был замечательным, и Лионел Кендалл оказался щедрым и гостеприимным хозяином. Было ясно, что в родном городе его любили, о чем свидетельствовали и великолепный прием в одном из лучших ресторанов города, и отношение многих гостей, подходивших к их столику, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Управляющий отеля улыбался и обнял Кассандру, когда их фотографировал репортер местной газеты.
– Вы уверены в том, что я не могу изменить вашу точку зрения? – спросила его Кассандра, когда он сопровождал ее в холле своего флагманского отеля.
– Не сейчас. Но с вами было очень приятно, Кассандра. И я надеюсь, что вы не уедете из нашего города разочарованной.
– Лионел, я вовсе не разочарована.
На следующей неделе журнал «Кью» поместил репортаж о «деловой беседе» Кассандры Мак-Куин с Лионелом Кендаллом. Статья была невнятной, но вызывала интерес, так как фотография анфас, на которой Кендалл рядом с Кассандрой широко улыбался, действовала убедительнее.
«Если сейчас не сдвинется с места, то не выйдет ничего», – думала Кассандра, уставившись на телефонный аппарат, включенный в ее частную линию.
«Звони же, черт возьми, звони…»
Все получилось, но после того, как в течение недели Кассандра вымотала себя, подобно велосипедисту, едущему с горы на гору, перепадами настроения – от полного восторга до полного отчаяния.
– На проводе мистер Хилтон, – прозвучал голос Мадди, ее секретарши, по внутренней связи.
Кассандра задохнулась, как будто надкусила горячую булочку.
– Соединяй.
Конрад Хилтон позвонил неожиданно. Если верить его репутации, он будет говорить прямо.
– Мисс Мак-Куин, я думаю, было бы полезно для нас обоих встретиться у меня в офисе в «Уолдорфе» завтра в три часа после полудня.
– И по какому поводу, мистер Хилтон?
– Я думаю, вы уже в курсе, – ответил сухо Хилтон, – и мой вам совет, сохраняйте доверительность нашей встречи. Хотя я уважаю журнал «Кью», кое-каким вещам лучше было бы не появляться на его страницах, по крайней мере до времени.
– Три часа – удобное для меня время, – сказала Кассандра невозмутимо, – я попрошу моего бухгалтера прийти вместе со мной.
– Не стоит об этом говорить. В Техасе те, кто обменивается рукопожатиями, нуждаются друг в друге.
– Но мы в Нью-Йорке, мистер Хилтон. Последовала пауза, и в этот момент Кассандра подумала, что потеряла его.
– Хорошо. Приходите с Голлантом. Мне нравится его образ мыслей. Итак, завтра в три.
Раздались короткие гудки.
– Большое спасибо, мистер Хилтон, – весело сказала в телефон Кассандра.
– Не знаю, как вам это удалось… – изумлялся Эрик Голлант, когда шел вместе с Кассандрой на встречу в «Уолдорф».
– Как вам это удалось? – настойчиво спрашивал Эрик.
Идя на эту встречу, Эрик опасался худшего. Но, вместо ожидаемого им холодного душа, он стал свидетелем милой беседы и подписания в течении одного часа соглашения между Кассандрой и Хилтоном, что все отели, контролируемые им, будут не только принимать карточки ЮСЭ, но и рекламировать эту услугу в прессе и всякого рода рекламных брошюрах и проспектах.
– Скажите же мне, – настаивал он, – как вам удалось убедить Хилтона?
– Не знаю. Когда я поехала к Кендаллу, я знала, что он против.
– Это был самый неудачный выбор – прервал ее Эрик. – Кендалл всегда выдавал себя за настоящего одиночку.
Кассандра покачала головой.
– Это неправда. Он хотел, чтобы о нем так думали, по он, в первую очередь, проницательный бизнесмен. Возможно, его заведения не смогут принять карточки, но он позаботится о них и использует их в зависимости от обстоятельств в своих целях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87