Но требовалось немедленное лечение. Он поехал дальше искать своих самураев.
Глава 21
Большинство монгольских военных камланий заканчивалось за один сезон, но это была война между армиями двух ветеранов. Она шла уже четвертый год.
Провозгласив себя Великим Ханом в Год Обезьяны, Кублай двинулся от Шангту на запад, проведя свою армию через богатую, красивую местность к югу от Великой Стены. Юкио со своими самураями ожидал монголов в Ланьчоу, где Юкио представился оркхону Уриангкатаю, как и предложил Тайтаро. Кублай считал политически важным нанимать воинов различных народов в свою армию, и, таким образом, самураев с радостью приняли и поместили на левый фланг.
Кублай и его брат преследовали друг друга на границе пустыни Гоби подобно двум самураям, сражающимся на мечах, терпеливо, скрытно передвигаясь, готовые нанести мгновенный удар в подходящий момент. Ни одному из этих сыновей блестящего Тули, внуков бессмертного Чингисхана не удалось более искусным маневром перехитрить другого. Наконец, с приходом зимы, Арик Бука отошел на позиции далеко к северу от Каракорума.
Кублай оставил в Каракоруме гарнизон и отвел большую часть своей армии зимовать на юг, в Китай. С весенними потоками Года Петуха Арик Бука напал на Каракорум и отвоевал его.
Кублай бросил свои войска на север, чтобы выбить брата из столицы. Армии сошлись на северной границе Гоби, и Арик Бука бежал. Они встретились снова через десять дней и после жестокого боя, в котором каждый понес тяжелые потери, разошлись. Оба возвратились к тактике выжидания и маневра.
В Год Собаки Кублай вернулся в Китай. Арик Бука повернул на запад, захватывая Центральную Азию, где он попытался свергнуть местных ханов, назначенных Кублаем, и заменить их своими людьми. Весь этот год и следующий за ним Год Свиньи Кублай позволил брату растерять свою силу в борьбе против множества врагов, которых тот нажил себе в Туркестане и Кашгарии. Когда Арик Бука и его армия в Год Крысы вернулись в Монголию, Кублай снова двинулся на север.
Во время всех боев вокруг Гоби Дзебу не оставляли мысли о Танико. Он найдет способ тайно увезти ее из Китая. Наконец они будут вместе. Но пока длится гражданская война монголов, у Дзебу не будет возможности приблизиться к ней.
- Кублай-хан не берет с собой на войну большинство своих женщин, - печально заявил он Тайтаро.
Тайтаро удалось воссоздать по кусочкам историю того, как Танико могла попасть в руки Кублая, и он рассказал Дзебу, как все случилось.
Дзебу, сжав кулаки, уставился на ковер своей юрты.
- Хоригава и Согамори, - сказал он. - Один из них убил моего ребенка и попытался уничтожить Танико. Другой убил мою мать. Клянусь, что, когда вернусь на Священные Острова, оба умрут от моей руки.
- Такое отношение недостойно зиндзя, - сказал Тайтаро. - Проводи больше времени с Камнем. Ты заметил, как напоминают узоры на этих персидских коврах Дерево Жизни?
Даже когда не было боев, Дзебу был далеко от Танико. На какое-то время Кублай разместил самураев в Сучжоу, к югу от Гоби. Два следующих года Дзебу и Юкио со своими людьми, вместе с различными туменами монголов и вспомогательными частями, перемещались от города к городу на северо-западе территории Кублая, в зависимости от того, куда, по мнению Великого Хана, мог нанести удар его брат.
Тайтаро путешествовал вместе с самураями, помогая им советами, как по отдельности, так и группам, занимаясь с ними. Он встречался с учителями различных религий и пускался в долгие беседы. Монголы открыли обширные территории для миссионеров различных сект. Местный правитель не имел больше права запретить проповедникам порицаемого культа проникнуть на свою территорию. Монголы терпимо относились ко всем религиям и требовали от своих подданных поступать подобным же образом. Тайтаро любил вступать в дискуссии с мусульманами, буддистами, даосистами, раввинами древней еврейской общины Кайфен, несторианскими и римскими христианами, а также проповедниками других сект. Порой, когда разносилась молва о религиозных спорах, эти дискуссии собирали обширную аудиторию.
Организация подобных дебатов была одним из любимых развлечений Кублай-хана, и однажды старый зиндзя был приглашен в Шангту. Дискуссия, происходившая на глазах Кублая и его свиты, длилась несколько дней, и представители различных сект провозглашали свою религию единственно истинной. Тайтаро занял позицию абсолютного скептицизма, отвергая все догмы и правила остальных проповедников, разбивая доказательства, предлагаемые коллегами, и указывая на противоречия и абсурдность их взаимоисключающих заявлений. Его выведенные из себя оппоненты часто прибегали к предсказанию ему различных ужасных мук в этой жизни и следующих.
В один из дней разгневанный несторианец бросил ему:
- Вы не священник, не пророк, не теолог. Что вы за… - я намеренно использую это слово - дьявол?
Тайтаро развел руками и ласково произнес:
- Я - религиозный шут. - Присутствовавший на дискуссии Кублай громко рассмеялся.
Иногда Тайтаро встречался с людьми более таинственными и, для Дзебу, более интересными, чем миссионеры. Но старик ничего не рассказывал о своих встречах с христианскими рыцарями в черных плащах, украшенных белыми крестами, учеными мусульманами, говорящими шепотом и не читающими проповеди, тибетскими ламами в красных одеждах.
- Это дела Ордена, - говорил он.
- Кто они?
- Рыцари-темплиеры, и смаэлиты, тантрийские ламы. И другие.
- Эти названия ничего мне не говорят.
Тайтаро рассмеялся:
- И не должны, Дзебу-сан.
Когда Дзебу в день боя подъехал к расположенной на повозке юрте Тайтаро, вокруг нее толпились раненые. Слава о врачебном искусстве зиндзя, которое Тайтаро применял к любому пришедшему к нему раненому, широко распространилась. Даже монголы, которые, получив серьезное ранение, обычно шли к своим шаманам, громко требовали внимания к себе каждый раз, когда в дверях появлялось лицо Тайтаро. Дзебу отошел назад и стал ждать своей очереди.
Люди вокруг него обсуждали сражение. Оно протекало неудачно. Левый фланг Арика Буки ударил в центр Кублая и рассеял его. Погибли тысячи людей и шесть боевых слонов. Великий Хан сам едва не попал в плен. Правый фланг Арика Буки под командованием Аргуна Багадура нанес левому флангу Кублая еще более серьезные потери.
- Глупо атаковать противника, равного нам по силе и коварству, - говорил пожилой монгол. - В лучшем случае мы выйдем из всего этого, потеряв треть своих людей, как случилось три года назад. А сколько людей мы можем позволить себе потерять, прежде чем китайцы восстанут против нас?
- Чингисхан покорил китайцев значительно меньшей армией, - возразил более молодой воин.
- Монгол времен Чингисхана стоил десятерых нынешних. - Старый монгол презрительно фыркнул.
Когда Тайтаро наконец принялся за Дзебу, он спросил:
- Что случилось с человеком, который сделал с тобой это?
- Я пронзил его горло отравленной стрелкой. - Дзебу оглядел шатер. Тибетские и арабские врачи помогали Тайтаро и наблюдали, как он работает. Старый зиндзя приказал Дзебу мысленно отсечь раненую руку от тела - это была техника управления болью. Потом он стал лить горячую воду из железного котелка в отверстие, которое пробил в бицепсе Дзебу наконечник копья. Он посыпал рану мелко истолченной смесью целебных растений, потом туго перевязал льняной повязкой.
- Ты собираешься снова драться? Не нужно. Одной такой раны в день вполне достаточно.
- Прости меня, сенсей, но это несущественно. Я слышал, что бой протекает неудачно.
Тайтаро пожал плечами:
- Если останешься жив, я смогу сменить повязку завтра.
Была уже середина дня, когда Дзебу разыскал позицию самураев на самом левом фланге армии Уриангкатая. Дзебу выбрал лошадь из числа своих запасных и отправился разыскивать Юкио. Боль пульсировала в его бессильно свисающей руке, хотя лекарства, которые Тайтаро наложил на рану, заметно облегчили страдания.
Конные и пешие самураи были построены в каре. Юкио и офицеры стояли кружком перед строем, в тени повозки. Летающая в воздухе пыль высушивала горло Дзебу и скрипела на зубах.
- Я думал, мы не увидим тебя больше, - угрюмо сказал Юкио. - Почему бы тебе не остаться с отцом помогать раненым. Ты будешь для нас бесполезен, если не сможешь натянуть лук.
- Получив эту рану, я убил человека, нанесшего ее, не прибегая к луку и стрелам. Быть может, я все же пригожусь тебе.
- Если бой будет протекать таким же образом, нам потребуется каждый человек, - чуть тише сказал Юкио.
Прискакал гонец.
- Уриангкатай велит тумену самураев приготовиться к немедленной атаке.
Чуть позже пришел очередной приказ:
- Вам надлежит выступить к правому флангу неприятеля. Направление боя сместилось. Аргун Багадур находится строго на западе, центр неприятеля - на северо-западе. Наступайте, невзирая ни на что, и не делайте ложных отступлений.
- Аргун был к северу от нас, - сказал Юкио. - Теперь он на западе. Они пытаются обойти нас, а потом напасть. Его очередь попробовать тулугму.
Самураи хлынули вперед плотным строем, лошади шли вплотную друг к другу, по приказу Юкио. Оглянувшись и прикинув расстояние от одного фланга до другого, Дзебу мог увидеть, что строй был не таким длинным, как утром. Они потеряли, по крайней мере, треть своих людей.
Луг, по которому они шли, был усеян телами людей и лошадей, - неподвижные и присыпанные пылью, они казались уже давно умершими. По ним - темным буграм в высокой траве - невозможно было сказать, на чьей стороне сражались эти люди.
Впереди показался враг - темная масса на горизонте; копья качались в воздухе, как стебли травы. Дзебу прищурился. Смотреть на неприятельскую линию было больно - всадники скакали против солнца. Это давало врагу преимущество. Дзебу приготовился к смертельному граду стрел, который вот-вот упадет на них из дальнобойных, тяжелых луков кавалерии Аргуна. Юкио отдал приказ вложить стрелы и приготовиться к стрельбе. Приказ был передан по строю звуком рога.
«Как изменился наш метод ведения боя, - подумал Дзебу. - Больше нет индивидуальных попыток самураев найти в рядах неприятеля кого-либо из знатной семьи и бросить тому вызов на бой. Мы все вместе совершаем маневры с такой же точностью, что и монголы. Мы научились от них этому, - те из нас, кто остался в живых».
Он послал лошадь быстрой рысью. Расстояние между ними и линией Аргуна сократилось вдвое с того времени, как они впервые увидели врага. Стрелы полетят в любой момент.
Вдруг вражеские всадники развернулись и поскакали прочь. Сейчас последует смертоносный град стрел. Сколько боев выиграли эти конные лучники в такие моменты кажущегося бегства? Не имея возможности использовать лук, Дзебу обнажил свой меч зиндзя и, размахивая им над головой, закричал что-то бессвязное, чтобы хоть что-то делать. Пыль была настолько плотной, что его крик закончился кашлем.
Стрел все еще не было, за исключением нескольких случайных, которые ни в кого не попали. Темная масса конников Аргуна повернула, уводя самураев с левым флангом - Дзебу мог видеть растянувшиеся влево от него знамена Уриангкатая - на север. Центр армии Арика Буки предположительно находился там.
Трава стала более редкой, пыль - более плотной. Холмистые равнины превратились в волнистые дюны, протянувшиеся к северному горизонту. Копыта лошадей вязли в песке. Они вошли в саму Гоби.
На земле лежало больше тел, чем где-либо. Именно здесь, очевидно, утром было самое жестокое сражение. Дзебу пришлось подхлестнуть лошадь, чтобы заставить ее скакать прямо. Она все равно пыталась сменить направление, чтобы не наступать на тела. «Наступай, - подумал Дзебу. - Они не почувствуют этого».
- Несомненно, это засада, - крикнул он, поравнявшись с лошадью Юкио.
- Посмотри на это, - ответил Юкио.
Дзебу увидел ее чуть спустя - белую с золотом, сверкающую на ярком полуденном солнце, едва заметную над колеблющимся горизонтом. Боевая башня Кублая на слонах. Перед башней строй за строем через пустыню шли всадники, их линии были слегка изогнутыми, как клинок сабли.
- В ловушке не мы, а Аргун, - закричал Юкио. - Центр Кублая сейчас обрушится на него.
Но конники Кублая не атаковали Аргуна. Обе группы образовали два фланга и с грохотом скрылись за горизонтом.
Сопровождаемый клином охраны, галопом примчался Уриангкатай.
- Я передаю этот приказ лично, чтобы убедиться, что вы поняли, - произнес коренастый оркхон. Его лицо раскраснелось от возбуждения. - Вы не должны атаковать ни одну из частей Аргуна. Понимаете? Никаких схваток с Аргуном.
- Что происходит? - спросил Юкио.
- Великий Хан уговорил Аргуна перейти на нашу сторону. Сейчас они вместе атакуют Арика Буку. Мы победили. С Ариком Букой покончено. - Он дернул поводья и ускакал в том направлении, откуда появился.
- Что нам делать? - крикнул ему вслед Юкио, но Уриангкатай был уже слишком далеко, чтобы услышать или ответить.
- Мы должны присоединиться к остальным силам Великого Хана и атаковать Арика Буку, - сказал Дзебу.
- Но это значит присоединиться к Аргуну и его людям, - возразил Юкио. - Мы не может приближаться к нему.
Дзебу пожал плечами:
- Нехорошо, если Кублай будет присутствовать при победе, а мы, следовавшие за Кублаем с момента провозглашения его Великим Ханом, - нет.
Юкио кивнул и отдал приказ следовать за знаменами Аргуна по песчаным дюнам. Знаменосец поравнялся с Дзебу и Юкио, самураи последовали за Белым Драконом. Юкио вызвал своих командиров сотен и на ходу объяснил им бегство Аргуна из армии Арика Буки. Он отдал приказ не атаковать людей, Аргуна ни в коем случае, если их можно будет узнать.
Они поднялись на гребень дюны, и раскинувшийся внизу вид поразил Дзебу. Он ожидал увидеть саму бойню в этой долине - тяжелую кавалерию Аргуна и войска центра Кублая, схватившиеся с центром и левым флангом Арика Буки. Вместо этого он увидел только груды мертвых и раненых людей и лошадей и группы пеших солдат, которые ходили между ними, посылая одних в другой мир и помогая другим. Бой уже прошел здесь и покатился дальше. Война монголов никогда долго не задерживалась на одном месте. Слоны и башня Кублая уже находились на другой возвышенности и, на глазах у Дзебу, скрылись за горизонтом. Солнце тоже уходило за горизонт. В северной стороне долины показалась группа всадников, их лошади шли шагом, возвращаясь со стороны сражения. Всадники молчали. Все большее и большее число их переваливало через гребень. Набирался уже целый тумен. По виду доспехов на всадниках и лошадях, они сражались под знаменами Аргуна.
- Почему они не преследуют Арика Буку? - спросил Юкио.
Перед тяжелым туманом в окружении офицеров ехал его командир. Знаменосец держал древко, украшенное ячьими рогами и конскими хвостами. Командир рысью выскочил вперед, как будто для переговоров. Юкио, подняв руку, остановил своих людей.
Находящийся напротив них командир наклонился вперед в седле. Всадники за его спиной достали луки. Холодок пробежал по спине Дзебу. Он узнал это широкое лицо с длинными седыми усами.
- Это Торлук, - тихо сказал он Юкио. Не успел он произнести эти слова, как Торлук поднял руку и резко рубанул ею вниз. Лучники за его спиной подняли луки и выпустили стрелы.
Глава 22
Увидеть, сколько самураев, совсем не готовых к этому, пало от этой тучи стрел, он не успел. Торлук выхватил из-за спины саблю и с диким ревом послал свою серую лошадь галопом прямо на Дзебу. Дзебу опустил копье, прижав его к правому боку и поддерживая своей почти бесполезной левой рукой.
Торлук сдвинулся в седле, чтобы избежать прямого удара копья. Наконечник скользнул по изогнутой нагрудной пластине. Взревев, тумен-баши рубанул саблей, целясь в голову Дзебу. Дзебу парировал удар древком копья. Сабля разрубила копье надвое, но не достигла головы Дзебу.
Дзебу схватил переднюю часть копья правой рукой. Как и у всех монгольских копий, у этого под наконечником располагался крюк. Дзебу взмахнул копьем и зацепил Торлука за отверстие для руки в доспехах. Дзебу отвлеченно подумал о том, как хорошо его защищает Сущность. Торлук двинулся в одну сторону, его лошадь - в другую. Монгол свалился на землю животом вниз. Дзебу выпустил разрубленное древко и позволил ему упасть вместе с Торлуком. Он обнажил свой меч.
На мгновение оставшись в безопасности, Дзебу почувствовал себя частичкой единого целого - боя, распределившегося по всей долине. Куда бы он ни посмотрел, везде были всадники, сцепившиеся в схватке один на один. Монголы отказались от своей обычной тактики массовых атак с использованием луков и стрел с большого расстояния и сошлись с самураями. «Они пытаются уничтожить нас», - подумал он, Аргун послал целый тумен - десять тысяч воинов - не только убить Дзебу, но и уничтожить всех самураев.
Он все еще ощущал легкость, не испытывая страха. Он чувствовал себя чудесно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55