- Мы, зиндзя, говорим, что способность действовать находится во власти любого. Гарантировать успех действия не подвластно никому. Таким образом, если ты победил, не позволяй победе опьянить тебя. Если ты потерпел поражение, не будь удрученным. Воин, который слишком обращает внимание на победы и поражения, бесполезен. Сегодня несколько раз я вспоминал твоего отца и последний день восстания в Хэйан Кё, когда ты был еще ребенком. Он потерпел поражение и вынужден был отойти из города, но это не лишило его мужества. Он сказал, что сокол нападает и иногда остается с пустыми когтями, но продолжает полет и охоту. Он был жизнелюбивым самураем.
Юкио улыбнулся, обнажив слегка выступающие зубы, которые придавали ему мальчишеский вид.
- Я постараюсь быть жизнелюбивым самураем.
Глава 5
Монголы встали лагерем у двух озер и развернули свои укрепления. Своим числом, энергией и дисциплиной они напоминали Дзебу свирепых красных муравьев, построивших муравейники в лесу вокруг Храма Водной Птицы и яростно нападавших на любое живое существо, проходившее рядом, будь то насекомое или человек. Однажды в детстве он случайно наступил на муравейник. Его нога мгновенно покрылась тучей крошечных жалящих насекомых. Плача, он побежал к старшему монаху, который рассмеялся и спас его, опустив в корыто с водой для лошадей.
Юкио собрал людей и сделал перекличку. Их потери, как он и предсказывал, превысили двести человек. Юкио объявил, что ведет записи обо всех боях. Все павшие будут аккуратно перечислены, все заслуживающие поощрения поступки - записаны. Возвышенные подвиги, подобные совершенному Сакамото Мичихико, будут описаны полностью. Юкио пообещал: что бы ни выпало на их долю, даже если все они погибнут, защищая Гуайлинь, он передаст записи об их подвигах императорскому двору в Линьнане, откуда они будут посланы на Священные Острова. Таким образом, семьи будут помнить об их подвигах вечно. Даже если бы он пообещал своим людям богатство и долгую жизнь, ему не удалось бы завоевать большей преданности. Смерть ничего не значила для самурая, но смерть в безвестности была бы катастрофой.
Приветственные крики разнеслись среди высоких стен известняка. Если и были сомнения относительно лидера, на какое-то время они исчезли. Присутствующие при этом китайцы, неспособные понимать язык Гу-пань, как они называли Страну Восходящего Солнца, недоумевали, как эти странные воины могут радоваться после таких ужасных потерь.
Гуайлинь располагался вдоль западного берега реки Гуайцзян, широкого, глубокого, стремительного потока, ограниченного голубыми холмами, испещренными пещерами и воронками, принявшими причудливые очертания благодаря воздействию ветра. Река не только служила естественным крепостным рвом, но и являлась доступным путем снабжения города и бегства из него. Если возникнет необходимость подкрепления, его легко будет получить из Кантона по Гуайцзян.
Осаждающие - разбили лагеря с южной и западной сторон города. Каждый холм до самого горизонта был покрыт рядами круглых серых войлочных шатров. В ночи мерцали костры, такие же бесчисленные, как и звезды.
После нескольких дней наблюдения Юкио установил, что армия, расположившаяся вокруг Гуайлиня, состоит приблизительно из семидесяти тысяч человек. Монголы составляли тридцать тысяч и были разделены на три тумена - подразделения по десять тысяч воинов в каждом. Остальные были вспомогательными войсками, составленными из представителей различных народов, завоеванных монголами, в основном татар, северных китайцев, тюрков и чжурчжэней. Сопровождали войско толпы женщин, слуг и рабов.
Монголы были совсем не похожи на сброд варваров, как себе представляли Юкио и Дзебу. Они были лучше организованы и более тщательно оснащены, чем многие армии цивилизованных стран. Они носили кожаные шлемы, иногда украшенные шипами или чем-то другим и отделанные мехом. Доспехи были изготовлены из высушенной над огнем, покрытой черным лаком сырой кожи, которая, как знал Дзебу, была крепкой как сталь. Каждый всадник имел по два лука и два колчана, находившихся в седельных сумках, изогнутую саблю в ножнах, закинутую за спину, копье, железную булаву и круглый кожаный щит. У каждого воина было по крайней мере шесть запасных лошадей - маленьких степных лошадок, такого же размера, как лошади самураев, но значительно более мелких, чем у китайцев. У монгольских лошадей были мощные шеи, толстые ноги и густая шерсть. Их гривы и хвосты свисали почти до земли. Они без всякой охраны паслись огромными табунами на ближайших к Гуайлиню холмах.
Жизнь в городе войлочных шатров была тихой и дисциплинированной, что казалось особенно удивительным, поскольку, по общему мнению, в нем жили варвары, единственным интересом в жизни которых были завоевания, убийства, грабеж и насилие. Дзебу вспомнил, что сказал о законах монголов монах-дзен Ейзен.
Голова Сакамото Мичихико оставалась на копье в том месте, где он пал. Отданная на съедение птицам, она медленно превращалась из головы товарища в неузнаваемый череп. Ближе к озерам открывалось еще более отвратительное зрелище. Там был построен огромный загон, в который загнали несколько тысяч оборванных, несчастных китайцев - в основном мужчин, но некоторые из них были с женщинами и даже с детьми. Они сидели или лежали на голой земле, ничем не укрытые от жаркого солнца и частых летних дождей. Кормили их один раз в сутки. Каждый день группы пленников уводили в сторону холмов под присмотром всадников, и они возвращались оттуда, таща за собой тележки, груженные хворостом, который они складывали в громадные кучи рядом с оградой.
Юкио, Дзебу и Моко по нескольку часов в день наблюдали за монголами. В редкие минуты отдыха Дзебу созерцал игру света в мерцающих глубинах Камня Жизни и Смерти. Даже несмотря на то, что он и его товарищи избежали верной смерти на родине только для того, чтобы найти ее в чужой стране, он чувствовал себя спокойным и веселым.
На другой стороне рва осаждающие построили деревянную контрстену с башнями, превышающими по высоте башни города. За ней они развернули передвижные башни, маленькие и большие катапульты, гигантские самострелы, тараны и длинноствольные огнеметы, называемые китайцами «хуа пао».
Моко изучал различные типы осадных машин, объяснял их применение Юкио и вносил свои предложения по противодействию им.
- Они пошлют землекопов, чтобы сделать подкоп подо рвом, и попытаются взорвать наши стены черным порошком, - говорил он. - Среди вспомогательных войск у них очень много саперов. Необходимо расставить людей у основания стены, чтобы они слышали шум подкопа.
В Гуайлине был свой хуа пао, который Юкио приказал разместить на башнях с расчетами из китайцев, не отходящих от них днем и ночью. Сосуды с маслом были расставлены вдоль стены, чтобы их можно было поджечь и бросить на деревянные машины монголов. Внутри города жители расположили бочки и ведра с водой на каждой улице и в каждом доме.
Подготовиться лучше было невозможно, но некоторые аспекты их положения ни Юкио, ни Дзебу понять не могли.
- Мы не знаем ничего о войне в осаде, мы не знаем ничего об этих огнеметных трубах, - сказал Дзебу. - Нам неведома тактика монголов. Мудрый человек отдал бы нас под команду китайского генерала, чтобы мы могли обучаться, и использовал бы в соответствии с нашим умением. Вместо этого нас назначили командовать этим городом. Местные офицеры обижаются на нас. Чжа Су-дао настолько дурак, что рискует городом, поступив подобным образом?
Юкио пожал плечами:
- Быть может, он оценил нас чрезмерно высоко. Люди часто высоко ценят незнакомое и презрительно относятся к знакомому.
- А быть может, он хочет, чтобы город пал?
- Но он состоит в военном совете двора императора Сун. Именно он спровоцировал монголов, разорвав договор с ними.
Дзебу кивнул.
- А если монголам нужна была эта провокация? Огромные глаза Юкио раскрылись еще шире.
- Ты предполагаешь, что Чжа Су-дао предатель? И что нас умышленно принесли в жертву?
- Нам остается только доиграть до конца, - сказал Дзебу. - Мы учимся гораздо быстрее, чем могли предположить те, кто послал нас сюда.
Их встреча с Чжа Су-дао поначалу казалась удачной. Десять дней - больше чем потребовалось, чтобы пересечь Китайское море, - они парились на своих галерах в почти тропическом зное столицы Южного Китая, Линьнане, Их охраняли китайские войска. Юкио передал служащему порта витиеватое письмо китайскому Сыну Небес, предлагая службу тысячи самураев на усмотрение его императорского величества. Письмо было написано в Храме Цветущего Тика при помощи монаха-дзен Ейзена. Через некоторое время Юкио стал терять надежду получить ответ. Им предстояло выбрать: оставаться здесь и сгнить на борту кораблей, поднять паруса и отправиться в другие страны, где их встретят с большей охотой, или пробиться на берег и стать преступниками в Китае.
Потом пришел ответ. Огромный паланкин, который несла дюжина мужчин в сопровождении лязгающего оружием отряда солдат, был установлен на набережной рядом с кораблем Юкио. Офицер пригласил Юкио и троих его помощников проехать в паланкине до дворца его божественного высочества, главного советника, почтенного Чжа Су-дао. Дзебу уставился на паланкин.
- Дома только императору было бы дозволено путешествовать в подобном.
- Здесь все по-другому, - сказал Дзебу. - Одевай свое лучшее кимоно, и нанесем визит этому почтенному советнику.
В паланкине отправились Юкио, Дзебу и еще два самурая. Линьнань казался им городом гигантов. Многоэтажные дома нависали над многочисленными каналами и сложными каменными мостами. Каждый городской квартал вмещал столько жителей, сколько было во всем Хэйан Кё. Зиндзя учили запоминать ориентиры, но, прежде чем они отошли достаточно далеко от корабля, Дзебу понял, что он совершенно заблудился. Все было слишком странным.
Резиденция Чжа Су-дао занимала не столь большой участок земли, как Рокухара или императорский дворец в Хэйан Кё. Очевидно, земля была слишком дорогой в Линьнане. Но здания были более крупными и массивными, чем в Стране Восходящего Солнца. Дворец Чжа Су-дао был окружен пунцовыми колоннами, покоящимися на головах раскрашенных каменных драконов. Его охраняли огромные солдаты в серебряных доспехах. Полы устилали тяжелые ковры, не было слышно ни единого шага.
Чжа Су-дао принял их сидя на троне, раскрашенном золотыми листьями. Ему было за сорок, он был высок ростом, худой, с большим носом, острым подбородком и маленьким ртом. На голове у него была круглая шляпа, увенчанная шаром из красного коралла - знак его должности. Улыбка, которой он их встретил, была холодной.
- Вы владеете китайским очень хорошо, - начал он, - но такой стиль письма использовался более трехсот лет назад.
Юкио покраснел.
- Простите мои неуклюжие попытки, ваше превосходительство. Но между вашей и нашей странами существовало так мало контактов, что мы не смогли уследить за развитием вашей письменности.
Чжа Су-дао кивнул.
- Последнее официальное посольство вашего императора посетило нашего Сына Небес в конце правления династии Тан. Я полагаю, вы слышали о династии Тан?
- Конечно, ваше превосходительство, - сказал Юкио, - Наша система правления заимствована от Тан. Наша столица Хэйан Кё - точная копия столицы Тан в Чаньане.
- У вашего народа есть дар слепо подражать превосходящим его, - произнес Чжа Су-дао, покровительственно улыбаясь. - Тем не менее вы снова пришли к нам, чтобы научиться еще большему. Срединная империя всегда готова помочь варварам в их усилиях стать более цивилизованными.
Окно хорошо умел скрывать свои чувства, но Дзебу по крепко сжатым губам понял, что он охвачен яростью.
- Мы пришли, чтобы помочь защитить вашу великую цивилизацию от нашествия варваров, ваше превосходительство.
Чжа Су-дао кивнул.
- Это выражение сыновней почтительности, так как каша цивилизация является матерью вашей. Я спрошу у военного министра, что можно поручить вам. Мы обеспечим вас и ваших людей жилищем. Кстати, в вашей стране устраивают бои сверчков?
- Наши дети содержат сверчков в клетках ради забавы, ваше превосходительство.
- Несомненно, ваш народ является отсталым, если вы считаете такое возвышенное развлечение детской забавой. Мы стравливаем сверчков. Они борются как крошечные драконы. Делаем ставки на результат. Вы обязательно должны посмотреть мои бои сверчков вечером.
В последующие дни Чжа Су-дао представил Дзебу, Юкио и других высокопоставленных самураев знати Линьнаня. Они даже были удостоены краткой аудиенции императора Сун Ли-суна - неподвижной фигуры, восседающей на нефритовом троне. Они присутствовали на нескольких боях сверчков - увлечении, занимающем у Чжа Су-дао больше времени, чем исполнение им обязанности главного советника Сына Небес. Во время всех этих событий Дзебу не покидала мысль, что их показывают всем как диковину, а не принимают всерьез как воинов.
Таким образом, он был немало удивлен, когда, после недолгого пребывания в Линьнане, указом императора Юкио был назначен военным начальником Гуайлиня, главного города провинции Гуанси на западной границе империи Сун. Монголы захватили независимое княжество Наньчжао и взяли его столицу Тали. Гуайлинь, по всей видимости, будет их очередной целью. Если Гуайлинь падет, кочевники смогут продвинуться к Чанша, самому крупному городу в центральном районе. Падение Чанша откроет путь к Линьнаню. Правители Китая назначили Юкио на ответственный пост.
После трех дней стояния лагерем у городских стен монголы послали в сампане через озеро невооруженного офицера.
- Давай отрубим ему голову у ворот, - сказал Юкио, - там, где это смогут увидеть его соотечественники. Это поднимет дух наших людей и убедит врага в нашей решительности.
Дзебу, питавший сильное отвращение к ненужному кровопролитию, несмотря на годы боев, был поражен словами Юкио.
- Правитель этого города, возможно, сам захочет решить, как поступить с этим посланником, - мягко предположил он. - Давай не будем вызывать дальнейшую враждебность наших китайских друзей.
Правитель Лю Май-цзы принял Юкио, Дзебу и эмиссара монголов в пышном мраморном зале. Поклонившись сидящему в кресле из слоновой кости правителю, Юкио обратился к нему по-китайски.
- Ваше превосходительство, я собирался обезглавить этого монгола сразу же, даже не выслушав его. Вместо этого этот слабовольный монах, сопровождающий меня, убедил привести врага к вам. Тем не менее, если вы желаете этого, я с радостью казню его сейчас.
Юкио впервые заговорил на языке, понятном посланнику. Тот ничем не выказал страха, но сердито взглянул на него. Несмотря на возраст - его волосы и усы были седыми, - он был крепко сложен и двигался быстро, как молодой воин.
Правитель Лю улыбнулся.
- Я не знаком с юмором Гу-паня, но полагаю, вы шутите, говоря об этом монахе. Я наблюдал за ним со стены во время схватки с монголами, и он показался мне каким угодно, но не слабовольным. Его совет очень мудр. Монголы считают персону посла священной. Убийство этого человека станет непростительным оскорблением.
Юкио покачал головой:
- Простите, ваше превосходительство. Но мне казалось, что мы уже нанесли оскорбление монголам.
Лю предостерегающе поднял тонкую руку.
- Вы допускаете возможность того, что им удастся взять город?
- Неохотно.
- Конечно. Если мы казним их посла, они несомненно предадут мечу все население Гуайлиня. Это их обычай. Вы не имеете права обрекать каждого человека в этом городе на верную смерть. Если мы не возьмем курс, который заставит их совершить самое худшее, у нас есть надежда. Дао безгранично и неисповедимо.
Седой воин повернулся к Дзебу.
- Ты монгол? - сердито спросил он по-китайски, - Как ты можешь служить развращенным китайцам и сражаться против собственного народа?
- Я не монгол, хотя мой отец был им, - сказал Дзебу. - Я родился от смешанных родителей в Стране Восходящего Солнца и вырос там.
Монгол выглядел удивленным и заинтригованным. Прищурив глаза, он пристально посмотрел на Дзебу и казалось, хотел задать еще один вопрос, когда вмешался Лю:
- Если вы закончили допрос этого монаха, скажите, кто вы и что имеете нам сказать?
Монгол выпрямился и обратился к правителю.
- Я - Торлук, темник, командир десяти тысяч. Я пришел от командующего армией, стоящей у ваших ворот. Он не желает гибели людей и разрушения ценного города. Поэтому дает вам возможность сдаться сейчас. Откройте ворота, и мы сохраним жизнь всем, даже воинам из Страны Карликов.
Страна Карликов. Дзебу уже слышал это выражение однажды, когда подслушал тайком разговор Аргуна с Тайтаро. Неужели правда, что над его народом насмехаются из-за роста? Быть может, это действительно так, - не был ли он сам всегда предметом насмешек из-за своего роста?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55