Кум понимал, что центровых
трогать нельзя. К тому же кум уже тогда, когда сук пропускали в зону, знал, к
ого необходимо оформить как виновных резни: десятка два амбалов, Ц заод
но и с отказчиками можно разделаться. Из 37-й секции взяли еще Враля, чтобы н
е говорили, будто кум никого не тронул из воровского барака… Не забыл кум
и Скита, которого однажды не удалось подставить.
Воры же чувствовали себя на высоте, собирались на толковища, но не конфли
кты решать, а торжества ради, чифирнуть, побалагурить. И ходили они кондиб
обером, произносили речи в изысканном стиле. Они восхищались собственны
м умением жить красиво, гордились организованностью, хотя это слово им н
е нравилось, ибо они избегали засорять свою лирическую словесность груб
ым стилем развивающегося социализма. Правда, воровской фольклор или, есл
и угодно, жаргон постоянно меняется, встречаются новые термины, так что с
егодня даже маститые лингвисты не в состоянии расшифровать иногда таки
е пустяковые определения, как например: ворварян на веревочке, что означ
ает всего лишь повешенного армянина.
О своем возвращении в зону, подняв переполох со стрельбой, известила и во
рона Боксера, долбившая лампы на заборе: выстрелы всполошили охрану, кры
с и педерастов, высматривающих со страхом через решетчатое окно БУРа. Бо
ксер был счастлив. Он гордился собственным воспитательным результатом:
сумел привить птице такую ненависть к свету, что через нее образовалась
любовь… к тюрьме.
Итак, пятидесятый год закончился блистательной победой воров над сукам
и в зоне Девятого спеца. Это было одно из последних сражений между «мастя
ми», происходившие везде в тайге и стране, самоуничтожению преступного м
ира предназначено было остановиться, о том еще не знали участвовавшие в
нем.
Скит, не знавший, что Враля взяли ночью, прибегал искать его в бараке. В сек
ции «королевской гвардии» дым коромыслом: играют, чифирят, дурака валяют
, да и что тут особенного Ц не академия наук, в конце концов, и не духовная с
еминария.
Ц Ты не Геру ли ищешь? Ц подскочил Вася Кот, подленько ухмыляясь. Ц Он т
ам, Ц Вася кивнул в сторону парашной, Ц к нему очередь. Котенок захихика
л. Скит приоткрыл дверь парашной и увидел Геру… согнутого в углу. С ним тут
, что называется, «трудились» пять рыл… Скит видел лишь один глаз Геры с ка
ким-то бессмысленным взглядом. Его насиловали одновременно и спереди, и
сзади… если насиловали…
Враль и Скиталец услышали друг о друге уже в центральном изоляторе. Нахо
дились они в разных камерах. Отсюда их дороги на время разошлись: их не суд
или как участников резни, лишь отправили в закрытую тюрьму, а за что Ц нач
альству виднее. Но попали они также и в разные тюрьмы. Враль, попутешество
вав, как полагается, по пересылкам, прибыл наконец в Томск, где и определил
ся в одиночной камере местной тюрьмы с гостеприимными великотомскими ч
ерными тараканами. Случилось это уже весною 1951 года. Здесь он провел год, из
учая труды классиков социалистического реализма с трогательно-челове
колюбивыми содержаниями и такими же названиями, как-то: «Жизнь в захолус
тье» и «От всего сердца». В некотором роде историческим событием явился
факт зачтения всем заключенным о вновь учрежденной (исключительно в лаг
ерях) смертной казни за убийства, причем Враль должен был даже расписать
ся, что он ознакомлен с данным постановлением правительства. Поскольку о
н в этот «вагон» в поезде своей судьбы вскочил в сорок восьмом году, то ест
ь уже после отмены смертной казни (в 1946 г. Ц А.Л. ), он ничего не пон
ял более, кроме того что в лагерях возможно изменение климата.
2
И, действительно, едва успели довезти Враля до 5-го ОЛПа, едва за ним закрыл
ась дверь камеры в транзитном бараке, девяткинскому куму позвонил главн
ый кум управления и передал инструктаж: собрать в Девятой зоне всех воро
в в одну бригаду, а затем… принудить работать. Всех честных воров до едино
го!
Кум на Девятке был потрясен, не доходило до мозгов: воров… на работу? Да он
и там, наверное, рехнулись, решил он про свое начальство. Он перезвонил в у
правление, чтобы объяснили ему доходчиво: что за дела? Ему доходчиво объя
снили: никто не спятил, они не сами сочиняют инструкции, существует начал
ьство и повыше.
Ц Как же я их заставлю? Ц взвыл девяткинский кум. Ц Это же невыполнимо.
Не станут эти аристократы голубой крови, чифиристы, работать. Им это не по
зволяет их святой закон. Если они пойдут работать, если даже один сучок от
рубят, после этого они вроде уже и не воры, во всяком случае не честные вор
ы. Разве в управлении этого не знают? Разве суки не потому суки, что предал
и закон и стали работать?
Ответные слова, врезавшиеся из телефонной трубки куму в ухо, настолько е
го озадачили, что он, не дослушав, бросил трубку. Эти слова были обидны. Пот
ом ему перезвонили, велели создать ворам невыносимые условия. Девяткинс
кому куму стало ясно: предстояло организовать на зоне, говоря дипломатич
еским языком, государственный переворот. Здесь в зоне и везде в безбрежн
ой тайге за всё отвечали диктаторы типа Бугая, но интриги, шпионаж, вербов
ка стукачей, проделывание прочих славных делишек являлось задачей кума.
Воров на Девятке собрали в одну бригаду Ц не стоит пускаться в подробно
сти этого достаточно трудного процесса. И всех, за исключением освобожде
нных Боксером, повели под отдельным конвоем на работу и на отдельный объ
ект. И повели не много не мало, а за двенадцать километров, туда, где уже выр
ублен лес, где торчали из подтаявшего снега пни полутораметровой высоты
. А дорога! А дорога-то!.. Изумительная! Проложенная в живописном лесу, она н
апоминала тренировочную трассу для начинающих горнолыжников…
Привели их после мучительного перехода Ц в хромовых сапогах со скользк
ими подошвами Ц к этой старой вырубке. Здесь конвоиры отвели им участок
в сто квадратных метров, поставили по углам два легких пулемета: ломы, кир
ки и топоры их уже дожидались, Ц и, пожалуйста… трудитесь, докажите рвени
ем, что достойны большого куска хлеба.
Воры растерялись: все-таки неожиданно получилось. «Самовары» (консервны
е банки или алюминиевые кружки на длинных ручках, скрученных из проволок
и) остались в лесных шалашах в рабочем оцеплении. Как же теперь им чифир за
варивать? Ведь работать… Вы шутите?! Да и одеты они были, мягко говоря, не по
-рабочему: в хромовых сапогах, у некоторых на ногах изящные разукрашенны
е бурки, сшитые лагерными сапожниками. И что же, в такой обуви пни корчеват
ь? А именно этим они и должны были тут заняться.
Но еще больше они растерялись, когда конвой начал на них орать, приказыва
я браться за работу. Обычно конвоя не касалось, работают зеки или нет. Но и
м пришлось начать работать, иначе конвой пригрозил уложить их в снег и де
ржать до вечера. Воры приступили к работе: один пень каждый мог за день вык
орчевать. Они с ленцой копошились, понимая, что никому эта работа, в сущнос
ти, не нужна. Выкорчевав несколько пней, они посчитали, что пора и в обратн
ый путь. Разожгли костер и сгрудились у огня, но эта мусорская рожа, началь
ник конвоя, стал орать, чтобы погасили костер. Погасили. Сидели на своих пн
ях, покуривали, матерились. В зоне в то время собирали в БУР оставшихся авт
оритетных воров, которые, само собой разумеется, были или освобождены от
работы или имели какую-нибудь инвалидность. Первым изолировали Петра Ха
надея. Авторитетные сидели в БУРе, как принято говорить, на общем положен
ии: получали нормальный паек и могли пользоваться собственными постель
ными принадлежностями.
Когда воров на старой вырубке наконец известили, что надо собираться в з
ону, начальник конвоя преподнес им еще один сюрприз: каждому велели взва
лить на плечи выкорчеванный пень, чтобы нести его к зоне… По такой-то доро
ге?! В такой-то обуви?! При таком-то воспитании?! Но мусора наставили на воро
в автоматы, скомандовали ложиться в снег, в грязь, натравили собак Ц приш
лось смириться. Все разбежались по вырубке в поиске пней поменьше, но выб
ирать было не из чего.
И вот колонна построена… Вперед! К финишу! Упаси боже, отстать последним в
строю: сзади собаки. Передним, упаси боже, спешить Ц держи дистанцию межд
у головным конвоем. И в сторону из строя Ц это всякому известно Ц не выва
ливай! С птичьего полета колонна воров из-за торчавших кверху и по сторон
ам корневищ походила на гусеницу, которая то растягивалась, то конвульси
вно сокращалась, изгибалась-выгибалась, двигаясь неуклюже по грязной и
скользкой дороге. На одном из спусков Вася Котик удивил всех: даже собаки
растерялись, когда он сначала под пнем, а в конце пируэта Ц на нем, пролет
ел мимо передних конвоиров. Они едва успели отскочить, а то их сшибло бы.
К зоне, вернее, к «пирамиде» эта «гусеница» доползла уже в темноте. Пни при
казали затащить на пирамиду из давно здесь собранных таких же, дабы росл
а она, стремясь превзойти египетских собратьев. Лишь теперь, ругавшие вс
ех богов и матерей, воры сообразили, что уже давно на Девятке практиковал
ся сей благотворительный вид издевательства: ведь кто-то же притащил сю
да гнить этакие горы пней.
3
На следующий день воры на развод не вышли, в результате их всех отконвоир
овали в зону усиленного режима (ЗУР) и закрыли под замок. Им нанес визит са
м Бугай, чтобы объявить о грядущих переменах: настала пора искупить труд
ом вину перед народом. Он стоял, окруженный своими подчиненными, большой
и тяжелый. Искупить вину… В чем, собственно, заключается вина профессион
ального вора? Воровство Ц его работа. С таким же успехом можно предложит
ь самому Бугаю искупить вину за то, что родился таким кретином. Бугай же пр
одемонстрировал ворам отличное знание положения дел в Польше:
Ц У меня, Ц заявил он, Ц как в Польше: у кого хрен больше, тот и пан.
Что и говорить, о бугаевском хрене за зоной ходили легенды… В знак протес
та воры закинули в парашу кокетливые бурки, хромовые сапоги. Кладовщики,
по распоряжению Бугая, притащили им взамен «что ты, что ты». Это Ц гибрид
бурок-валенок-сапог шьется из тряпок и старых автопокрышек на одну ногу
и одного огромного размера, чтобы для каждого. Первый зек, кому их когда-т
о выдали, в испуге и закричал: «Что ты, что ты!» Отсюда и пошло название. Фирм
а!
За дело взялся опять-таки кум. Он знает, что делает. Кум шутить не любит. Нач
алась очередная кампания изолирования. Процесс изолирования начался, к
ак известно, очень давно: сперва Людей изолировали от людей, затем мужчин
от женщин, затем политических от неполитических, затем воров от сук, а сук
от других мастей, потом педерастов от непедерастов. Теперь решили отдели
ть воров от мужиков, чтобы оставались они вариться в собственном соку. Бы
ло решено разбить воровскую структуру так, чтобы изолировать безмозглы
х воров от мозглых, то есть авторитетных от рядовых. Ворам объявили, что в
качестве отказчиков их будут кормить по пониженной норме питания, штраф
ным пайком.
Воры лаялись, обзывали мусоров, их жен, детей, бабушек-дедушек и Господа Б
ога. В результате доходили до такой степени, что голоса садились, они едва
хрипели, в их матерной речи зазвучали заграничные словечки, как-то: пелла
гра, атрофия…
Они готовы были признать панство Бугая, но что скажут воры в других зонах
по всей стране? Было принято решение рассылать ксивы, чтобы получить как
ие-либо советы. Но когда стали прикидывать, сколько займет времени воров
ская почта, где литер «срочно» не функционирует вовсе, то приуныли и те, кт
о больше всех соблюдали параграфы воровского закона. Решили, наконец, чт
о делать нечего, надо идти корчевать пни, а о своем решении и причинах, к не
му приведших, известить ксивами всех воров по всему Союзу, дабы избежать
недоразумения.
Избежать недоразумений не удалось: когда позже воры из Краслага пр
ишли этапом в другие лагеря, где воры не были еще в похожих ситуациях, их т
ам карали, значит и резали.
4
Итак, воры сдались. Они стали выходить на вырубку, корчевать пни. Бугай пош
ел на компромисс: воров больше не принуждали таскать на себе эти никому н
е нужные пни, их выпустили из ЗУРа, они вернулись в свой барак, в свою секци
ю. Довольно скоро все привыкли к тому, что на разводе воры состояли в отдел
ьной бригаде. Не обошлось и без попытки воров вернуться полностью к преж
нему образу жизни, но Бугай дал понять: собрать их в БУР не представит боль
шого труда. Упорствовать не стали. Параграф своего закона Ц вор не работ
ает Ц они все равно, говоря культурно, похерили. Но жили они по-блатному и
весело. Продолжалась игра, без которой блатная жизнь невыносима. Игра Ц
карты. Нет, это не религия блатной жизни, но тренировка постоянной готовн
ости наказать ближнего. Игра Ц это средневековые рыцарские турниры, ког
да семерки-восьмерки всех мастей заменяют пики и щиты, когда дамы, короли
и прочие сеньоры участвуют в ристалищах.
Затем до воров стали доходить тревожные слухи о том, что собираются соед
инить все резавшие друг друга масти Ц воров, сук, «поляков» и даже Беспре
дел, что где-то, в каких-то зонах объявилась новая масть из работяг. Они отк
азались платить дань кому бы то ни было, прогнали из зон всех блатных, опоя
сались, что называется, ломами, стали работать на хозяина и на самого себя
(именно тогда и родилась масть «ломом подпоясанные», как их с юмором проз
вали сами воры). Одну-единственную масть в лагерях эти олухи не беспокоил
и Ц тех, кого прозвали в уголовном мире «Один на льдине». Эти люди существ
овали, как зайцы: всех и всего боясь. Они даже часто ни перед кем не провини
лись Ц просто боялись. Некоторым казалось, что их преследуют, некоторые
не хотели считать себя мужиками, но ворами не являлись, и воры над ними сме
ялись, а все-таки они считали себя личностями; случалось Ц их били, но ник
огда не убивали, они никому не были нужны, в воровском мире считались глуп
ее фраера. Слухи бесшабашных воров нисколько не волновали.
Ц Соединить воров да сук, Ц недоумевали они, Ц это же все равно, что объ
единить фашистов с коммунистами, Ц что за масть от этого?
Действительно, что за гибрид от такой комбинации? Кто тогда вправе призн
ать себя честным вором в законе? Тогда выходит, все воры везде как бы окажу
тся нарушителями догматов воровского закона?
В последующие годы так и п
роизошло на самом деле. Это стало возможным благодаря введению смертной
казни.
Суки к перспективе соединения мастей относились с надеждой: они, как ни г
овори, понимали свою второсортность в уголовной жизни. В результате слия
ния мастей они могли бы почувствовать себя реабилитированными и стать с
нова полноправными сволочами, равными среди равных, и избавились бы от с
траха: угроза расправы всегда висела над ними, где бы они не были. Воры дей
ствительно представляли стихийно сложившуюся организацию, распростра
ненную всюду в государстве, и иногда, бывало, безграмотно написанная на Д
альнем Востоке ксива убивала, сколько бы не минуло времени со дня ее сочи
нения Ц приговора сходки, Ц человека, где бы он не находился. Сукам же са
мим наплевать на любые законы, потому их не волновало, каким они будут гиб
ридом. Какие, собственно, должны быть законы у тех, чья природа Ц их наруш
ать? Какая честность у людей бесчестных?
Суки правы. Ну, не станет воровского закона Ц не будет также и воров? Куда
же они денутся? Станут сразу честными людьми? Как фраера? А эти-то, фраера, ч
естные ли на самом деле? Если да, то потому, что не способны быть нечестным
и? Значит, честные из-под палки?
По высказываниям покойного воровского мыслителя, Чистодела, честно жив
ут только те, кому не из чего выбирать, когда стащить просто неоткуда.
5
Они встретились опять там же Ц в транзитных бараках. Отсюда их отправил
и в знакомом вагон-заке туда, откуда уходили «в крытую» Ц на Девятый спец
. Бежали «на рывок», когда, сопровождаемые конвоем из самоохранников, сле
довали от вагон-зака тайгой к Девятке. Автоматные очереди раздались с оп
озданием. Решились на рывок как-то спонтанно, из-за того что пришедший на
полустанок конвой, их встречающий, оказался без собаки. Когда началось б
олото, они поняли не сразу Ц лес как лес… Местами скользкие лужицы вскор
е обернулись вязкой топью. Они выбежали на поляну, похожую на луг. Здесь Вр
аль внезапно провалился. В будущем он напишет, будто спасся благодаря ка
мню и ветке ольшанника… И никому даже в голову не приходило, что на поляне
нет кустов, а в болоте Ц плавающих камней, способных удержать тяжесть че
ловека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
трогать нельзя. К тому же кум уже тогда, когда сук пропускали в зону, знал, к
ого необходимо оформить как виновных резни: десятка два амбалов, Ц заод
но и с отказчиками можно разделаться. Из 37-й секции взяли еще Враля, чтобы н
е говорили, будто кум никого не тронул из воровского барака… Не забыл кум
и Скита, которого однажды не удалось подставить.
Воры же чувствовали себя на высоте, собирались на толковища, но не конфли
кты решать, а торжества ради, чифирнуть, побалагурить. И ходили они кондиб
обером, произносили речи в изысканном стиле. Они восхищались собственны
м умением жить красиво, гордились организованностью, хотя это слово им н
е нравилось, ибо они избегали засорять свою лирическую словесность груб
ым стилем развивающегося социализма. Правда, воровской фольклор или, есл
и угодно, жаргон постоянно меняется, встречаются новые термины, так что с
егодня даже маститые лингвисты не в состоянии расшифровать иногда таки
е пустяковые определения, как например: ворварян на веревочке, что означ
ает всего лишь повешенного армянина.
О своем возвращении в зону, подняв переполох со стрельбой, известила и во
рона Боксера, долбившая лампы на заборе: выстрелы всполошили охрану, кры
с и педерастов, высматривающих со страхом через решетчатое окно БУРа. Бо
ксер был счастлив. Он гордился собственным воспитательным результатом:
сумел привить птице такую ненависть к свету, что через нее образовалась
любовь… к тюрьме.
Итак, пятидесятый год закончился блистательной победой воров над сукам
и в зоне Девятого спеца. Это было одно из последних сражений между «мастя
ми», происходившие везде в тайге и стране, самоуничтожению преступного м
ира предназначено было остановиться, о том еще не знали участвовавшие в
нем.
Скит, не знавший, что Враля взяли ночью, прибегал искать его в бараке. В сек
ции «королевской гвардии» дым коромыслом: играют, чифирят, дурака валяют
, да и что тут особенного Ц не академия наук, в конце концов, и не духовная с
еминария.
Ц Ты не Геру ли ищешь? Ц подскочил Вася Кот, подленько ухмыляясь. Ц Он т
ам, Ц Вася кивнул в сторону парашной, Ц к нему очередь. Котенок захихика
л. Скит приоткрыл дверь парашной и увидел Геру… согнутого в углу. С ним тут
, что называется, «трудились» пять рыл… Скит видел лишь один глаз Геры с ка
ким-то бессмысленным взглядом. Его насиловали одновременно и спереди, и
сзади… если насиловали…
Враль и Скиталец услышали друг о друге уже в центральном изоляторе. Нахо
дились они в разных камерах. Отсюда их дороги на время разошлись: их не суд
или как участников резни, лишь отправили в закрытую тюрьму, а за что Ц нач
альству виднее. Но попали они также и в разные тюрьмы. Враль, попутешество
вав, как полагается, по пересылкам, прибыл наконец в Томск, где и определил
ся в одиночной камере местной тюрьмы с гостеприимными великотомскими ч
ерными тараканами. Случилось это уже весною 1951 года. Здесь он провел год, из
учая труды классиков социалистического реализма с трогательно-челове
колюбивыми содержаниями и такими же названиями, как-то: «Жизнь в захолус
тье» и «От всего сердца». В некотором роде историческим событием явился
факт зачтения всем заключенным о вновь учрежденной (исключительно в лаг
ерях) смертной казни за убийства, причем Враль должен был даже расписать
ся, что он ознакомлен с данным постановлением правительства. Поскольку о
н в этот «вагон» в поезде своей судьбы вскочил в сорок восьмом году, то ест
ь уже после отмены смертной казни (в 1946 г. Ц А.Л. ), он ничего не пон
ял более, кроме того что в лагерях возможно изменение климата.
2
И, действительно, едва успели довезти Враля до 5-го ОЛПа, едва за ним закрыл
ась дверь камеры в транзитном бараке, девяткинскому куму позвонил главн
ый кум управления и передал инструктаж: собрать в Девятой зоне всех воро
в в одну бригаду, а затем… принудить работать. Всех честных воров до едино
го!
Кум на Девятке был потрясен, не доходило до мозгов: воров… на работу? Да он
и там, наверное, рехнулись, решил он про свое начальство. Он перезвонил в у
правление, чтобы объяснили ему доходчиво: что за дела? Ему доходчиво объя
снили: никто не спятил, они не сами сочиняют инструкции, существует начал
ьство и повыше.
Ц Как же я их заставлю? Ц взвыл девяткинский кум. Ц Это же невыполнимо.
Не станут эти аристократы голубой крови, чифиристы, работать. Им это не по
зволяет их святой закон. Если они пойдут работать, если даже один сучок от
рубят, после этого они вроде уже и не воры, во всяком случае не честные вор
ы. Разве в управлении этого не знают? Разве суки не потому суки, что предал
и закон и стали работать?
Ответные слова, врезавшиеся из телефонной трубки куму в ухо, настолько е
го озадачили, что он, не дослушав, бросил трубку. Эти слова были обидны. Пот
ом ему перезвонили, велели создать ворам невыносимые условия. Девяткинс
кому куму стало ясно: предстояло организовать на зоне, говоря дипломатич
еским языком, государственный переворот. Здесь в зоне и везде в безбрежн
ой тайге за всё отвечали диктаторы типа Бугая, но интриги, шпионаж, вербов
ка стукачей, проделывание прочих славных делишек являлось задачей кума.
Воров на Девятке собрали в одну бригаду Ц не стоит пускаться в подробно
сти этого достаточно трудного процесса. И всех, за исключением освобожде
нных Боксером, повели под отдельным конвоем на работу и на отдельный объ
ект. И повели не много не мало, а за двенадцать километров, туда, где уже выр
ублен лес, где торчали из подтаявшего снега пни полутораметровой высоты
. А дорога! А дорога-то!.. Изумительная! Проложенная в живописном лесу, она н
апоминала тренировочную трассу для начинающих горнолыжников…
Привели их после мучительного перехода Ц в хромовых сапогах со скользк
ими подошвами Ц к этой старой вырубке. Здесь конвоиры отвели им участок
в сто квадратных метров, поставили по углам два легких пулемета: ломы, кир
ки и топоры их уже дожидались, Ц и, пожалуйста… трудитесь, докажите рвени
ем, что достойны большого куска хлеба.
Воры растерялись: все-таки неожиданно получилось. «Самовары» (консервны
е банки или алюминиевые кружки на длинных ручках, скрученных из проволок
и) остались в лесных шалашах в рабочем оцеплении. Как же теперь им чифир за
варивать? Ведь работать… Вы шутите?! Да и одеты они были, мягко говоря, не по
-рабочему: в хромовых сапогах, у некоторых на ногах изящные разукрашенны
е бурки, сшитые лагерными сапожниками. И что же, в такой обуви пни корчеват
ь? А именно этим они и должны были тут заняться.
Но еще больше они растерялись, когда конвой начал на них орать, приказыва
я браться за работу. Обычно конвоя не касалось, работают зеки или нет. Но и
м пришлось начать работать, иначе конвой пригрозил уложить их в снег и де
ржать до вечера. Воры приступили к работе: один пень каждый мог за день вык
орчевать. Они с ленцой копошились, понимая, что никому эта работа, в сущнос
ти, не нужна. Выкорчевав несколько пней, они посчитали, что пора и в обратн
ый путь. Разожгли костер и сгрудились у огня, но эта мусорская рожа, началь
ник конвоя, стал орать, чтобы погасили костер. Погасили. Сидели на своих пн
ях, покуривали, матерились. В зоне в то время собирали в БУР оставшихся авт
оритетных воров, которые, само собой разумеется, были или освобождены от
работы или имели какую-нибудь инвалидность. Первым изолировали Петра Ха
надея. Авторитетные сидели в БУРе, как принято говорить, на общем положен
ии: получали нормальный паек и могли пользоваться собственными постель
ными принадлежностями.
Когда воров на старой вырубке наконец известили, что надо собираться в з
ону, начальник конвоя преподнес им еще один сюрприз: каждому велели взва
лить на плечи выкорчеванный пень, чтобы нести его к зоне… По такой-то доро
ге?! В такой-то обуви?! При таком-то воспитании?! Но мусора наставили на воро
в автоматы, скомандовали ложиться в снег, в грязь, натравили собак Ц приш
лось смириться. Все разбежались по вырубке в поиске пней поменьше, но выб
ирать было не из чего.
И вот колонна построена… Вперед! К финишу! Упаси боже, отстать последним в
строю: сзади собаки. Передним, упаси боже, спешить Ц держи дистанцию межд
у головным конвоем. И в сторону из строя Ц это всякому известно Ц не выва
ливай! С птичьего полета колонна воров из-за торчавших кверху и по сторон
ам корневищ походила на гусеницу, которая то растягивалась, то конвульси
вно сокращалась, изгибалась-выгибалась, двигаясь неуклюже по грязной и
скользкой дороге. На одном из спусков Вася Котик удивил всех: даже собаки
растерялись, когда он сначала под пнем, а в конце пируэта Ц на нем, пролет
ел мимо передних конвоиров. Они едва успели отскочить, а то их сшибло бы.
К зоне, вернее, к «пирамиде» эта «гусеница» доползла уже в темноте. Пни при
казали затащить на пирамиду из давно здесь собранных таких же, дабы росл
а она, стремясь превзойти египетских собратьев. Лишь теперь, ругавшие вс
ех богов и матерей, воры сообразили, что уже давно на Девятке практиковал
ся сей благотворительный вид издевательства: ведь кто-то же притащил сю
да гнить этакие горы пней.
3
На следующий день воры на развод не вышли, в результате их всех отконвоир
овали в зону усиленного режима (ЗУР) и закрыли под замок. Им нанес визит са
м Бугай, чтобы объявить о грядущих переменах: настала пора искупить труд
ом вину перед народом. Он стоял, окруженный своими подчиненными, большой
и тяжелый. Искупить вину… В чем, собственно, заключается вина профессион
ального вора? Воровство Ц его работа. С таким же успехом можно предложит
ь самому Бугаю искупить вину за то, что родился таким кретином. Бугай же пр
одемонстрировал ворам отличное знание положения дел в Польше:
Ц У меня, Ц заявил он, Ц как в Польше: у кого хрен больше, тот и пан.
Что и говорить, о бугаевском хрене за зоной ходили легенды… В знак протес
та воры закинули в парашу кокетливые бурки, хромовые сапоги. Кладовщики,
по распоряжению Бугая, притащили им взамен «что ты, что ты». Это Ц гибрид
бурок-валенок-сапог шьется из тряпок и старых автопокрышек на одну ногу
и одного огромного размера, чтобы для каждого. Первый зек, кому их когда-т
о выдали, в испуге и закричал: «Что ты, что ты!» Отсюда и пошло название. Фирм
а!
За дело взялся опять-таки кум. Он знает, что делает. Кум шутить не любит. Нач
алась очередная кампания изолирования. Процесс изолирования начался, к
ак известно, очень давно: сперва Людей изолировали от людей, затем мужчин
от женщин, затем политических от неполитических, затем воров от сук, а сук
от других мастей, потом педерастов от непедерастов. Теперь решили отдели
ть воров от мужиков, чтобы оставались они вариться в собственном соку. Бы
ло решено разбить воровскую структуру так, чтобы изолировать безмозглы
х воров от мозглых, то есть авторитетных от рядовых. Ворам объявили, что в
качестве отказчиков их будут кормить по пониженной норме питания, штраф
ным пайком.
Воры лаялись, обзывали мусоров, их жен, детей, бабушек-дедушек и Господа Б
ога. В результате доходили до такой степени, что голоса садились, они едва
хрипели, в их матерной речи зазвучали заграничные словечки, как-то: пелла
гра, атрофия…
Они готовы были признать панство Бугая, но что скажут воры в других зонах
по всей стране? Было принято решение рассылать ксивы, чтобы получить как
ие-либо советы. Но когда стали прикидывать, сколько займет времени воров
ская почта, где литер «срочно» не функционирует вовсе, то приуныли и те, кт
о больше всех соблюдали параграфы воровского закона. Решили, наконец, чт
о делать нечего, надо идти корчевать пни, а о своем решении и причинах, к не
му приведших, известить ксивами всех воров по всему Союзу, дабы избежать
недоразумения.
Избежать недоразумений не удалось: когда позже воры из Краслага пр
ишли этапом в другие лагеря, где воры не были еще в похожих ситуациях, их т
ам карали, значит и резали.
4
Итак, воры сдались. Они стали выходить на вырубку, корчевать пни. Бугай пош
ел на компромисс: воров больше не принуждали таскать на себе эти никому н
е нужные пни, их выпустили из ЗУРа, они вернулись в свой барак, в свою секци
ю. Довольно скоро все привыкли к тому, что на разводе воры состояли в отдел
ьной бригаде. Не обошлось и без попытки воров вернуться полностью к преж
нему образу жизни, но Бугай дал понять: собрать их в БУР не представит боль
шого труда. Упорствовать не стали. Параграф своего закона Ц вор не работ
ает Ц они все равно, говоря культурно, похерили. Но жили они по-блатному и
весело. Продолжалась игра, без которой блатная жизнь невыносима. Игра Ц
карты. Нет, это не религия блатной жизни, но тренировка постоянной готовн
ости наказать ближнего. Игра Ц это средневековые рыцарские турниры, ког
да семерки-восьмерки всех мастей заменяют пики и щиты, когда дамы, короли
и прочие сеньоры участвуют в ристалищах.
Затем до воров стали доходить тревожные слухи о том, что собираются соед
инить все резавшие друг друга масти Ц воров, сук, «поляков» и даже Беспре
дел, что где-то, в каких-то зонах объявилась новая масть из работяг. Они отк
азались платить дань кому бы то ни было, прогнали из зон всех блатных, опоя
сались, что называется, ломами, стали работать на хозяина и на самого себя
(именно тогда и родилась масть «ломом подпоясанные», как их с юмором проз
вали сами воры). Одну-единственную масть в лагерях эти олухи не беспокоил
и Ц тех, кого прозвали в уголовном мире «Один на льдине». Эти люди существ
овали, как зайцы: всех и всего боясь. Они даже часто ни перед кем не провини
лись Ц просто боялись. Некоторым казалось, что их преследуют, некоторые
не хотели считать себя мужиками, но ворами не являлись, и воры над ними сме
ялись, а все-таки они считали себя личностями; случалось Ц их били, но ник
огда не убивали, они никому не были нужны, в воровском мире считались глуп
ее фраера. Слухи бесшабашных воров нисколько не волновали.
Ц Соединить воров да сук, Ц недоумевали они, Ц это же все равно, что объ
единить фашистов с коммунистами, Ц что за масть от этого?
Действительно, что за гибрид от такой комбинации? Кто тогда вправе призн
ать себя честным вором в законе? Тогда выходит, все воры везде как бы окажу
тся нарушителями догматов воровского закона?
В последующие годы так и п
роизошло на самом деле. Это стало возможным благодаря введению смертной
казни.
Суки к перспективе соединения мастей относились с надеждой: они, как ни г
овори, понимали свою второсортность в уголовной жизни. В результате слия
ния мастей они могли бы почувствовать себя реабилитированными и стать с
нова полноправными сволочами, равными среди равных, и избавились бы от с
траха: угроза расправы всегда висела над ними, где бы они не были. Воры дей
ствительно представляли стихийно сложившуюся организацию, распростра
ненную всюду в государстве, и иногда, бывало, безграмотно написанная на Д
альнем Востоке ксива убивала, сколько бы не минуло времени со дня ее сочи
нения Ц приговора сходки, Ц человека, где бы он не находился. Сукам же са
мим наплевать на любые законы, потому их не волновало, каким они будут гиб
ридом. Какие, собственно, должны быть законы у тех, чья природа Ц их наруш
ать? Какая честность у людей бесчестных?
Суки правы. Ну, не станет воровского закона Ц не будет также и воров? Куда
же они денутся? Станут сразу честными людьми? Как фраера? А эти-то, фраера, ч
естные ли на самом деле? Если да, то потому, что не способны быть нечестным
и? Значит, честные из-под палки?
По высказываниям покойного воровского мыслителя, Чистодела, честно жив
ут только те, кому не из чего выбирать, когда стащить просто неоткуда.
5
Они встретились опять там же Ц в транзитных бараках. Отсюда их отправил
и в знакомом вагон-заке туда, откуда уходили «в крытую» Ц на Девятый спец
. Бежали «на рывок», когда, сопровождаемые конвоем из самоохранников, сле
довали от вагон-зака тайгой к Девятке. Автоматные очереди раздались с оп
озданием. Решились на рывок как-то спонтанно, из-за того что пришедший на
полустанок конвой, их встречающий, оказался без собаки. Когда началось б
олото, они поняли не сразу Ц лес как лес… Местами скользкие лужицы вскор
е обернулись вязкой топью. Они выбежали на поляну, похожую на луг. Здесь Вр
аль внезапно провалился. В будущем он напишет, будто спасся благодаря ка
мню и ветке ольшанника… И никому даже в голову не приходило, что на поляне
нет кустов, а в болоте Ц плавающих камней, способных удержать тяжесть че
ловека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29