). Брали все, что у мужиков имелось дать. Нередко за день рядом с
их «рабочим местом» вырастали приличные груды товаров, которые эти разб
ойницы, ночью же, после отбытия рабов в зону, с трудом на себя навьючивали,
чтобы унести. Правда, случалось, последние клиенты «освобождали» их от в
сей выручки.
Прибыли воров за счет налогообложения работяг вызывали нестерпимую за
висть у чиновников министерства тотального образования и они постанов
или: деньги в зонах отменить, взамен Ц маргарин, комбижир, зубные щетки, з
убочистки, махорка, леденцы и деревянные ложки, которые и выдавались в эт
ом, как уже сказано, аду в двадцать квадратных метров. И чтобы к заветному
окошечку пробиться, требовалось потратить больше сил, чем на лесоповале
. А где их было взять слабосильному Гере? Тщетно пытался он хотя бы вклинит
ся в эту давку.
Худой и жилистый Скиталец потянул его за собой. Когда на обратном пути Ск
италец выталкивался назад и поравнялся с Герой, тот ему крикнул:
Ц Я потом тебя разыщу, ладно?
Потом они встретились недалеко от санчасти. Гера, увидев Скита, повел себ
я, как собака при виде собственного хозяина, заглядывал любовно в глаза, х
ватал Скита за руку. Скит с трудом выдернул свою руку из его горячих цепки
х ладоней.
Ц Ты меня избегаешь? Ц спросил Гера хриплым голосом, изучающе заглядыв
ая в глаза, виновато улыбаясь, Ц не хочешь, чтобы я к тебе ходил?
Скитальцу было все равно, существует этот Герман или нет. Что значит «ход
ил»? Какой идиотский вопрос. Оказывается, Герман часто его посещал, но не з
аставал. Герман рассказал, что ходил на повал, что он сучкоруб в бригаде Па
ртсъезда (кличка бугра, то есть бригадира). У Геры первая категория, несмот
ря на его физическую неразвитость. Сучкоруб звучит легко, но сучочки быв
ают толщиной в человеческую ногу Ц попробуй, руби их, за день любой здоро
вяк выдохнется, хотя это считается легкой работой.
Ц Устаю очень, Ц вздохнул Гера.
Ц Чем я-то могу помочь тебе? Что ко мне пристал? Ц неожиданно грубо даже
для себя отреагировал Скит.
Ц Ничем, Ц вздохнул Гера горестно, Ц просто мне надо с кем-то дружить. Н
а работе устаю очень… Я же тебе ничего не сделаю, чего ты боишься?
Конец фразы, обернувшийся вопросом, озадачил Скита, хотя ничего странног
о в нем как будто и не содержалось. Но? «Чего ты боишься?», «ничего не сделаю
»… мелькнуло мгновенное воспоминание из жизни Рощи, когда его манила к с
ебе одна подвыпившая торговка: «Иди, дурачок, я же тебе ничего не сделаю, ч
его ты боишься?» Скит заглянул в глаза Гере и встретился с его вкрадчиво-п
окорным, словно немного виноватым взглядом и догадался: Гера ему признал
ся, можно сказать, в любви.
Ц Давно это… у тебя? Ц Скит даже не знал, как спросить, старался подчеркн
уть свое как бы сочувствие.
Ц С тринадцати, Ц ответил Гера с готовностью. Он словно обрадовался, чт
о его, наконец, поняли, что может держаться уже более откровенно.
Ц Еще на воле? Ц удивился Скит.
Ц В тюрьме ни разу не было, Ц ответил Гера.
Ц Но почему? Ц Скиталец искренне не мог себе такое объяснить. Он понима
л: Гера не козел… Не за кусок хлеба продается, не проигрался. Что же с ним?
Ц Мне уже в детстве мама говорила, что я у нее и не мальчик, что мне бы дево
чкой родиться… Я еще и в школу не ходил, я без отца рос… Я матери и поверил.
В детстве Гера мог ориентироваться только на ту информацию, которая дост
авалась от окружения одиноких женщин. Мама и ее подруги принимали красив
ых и щедрых мужчин, которым старались нравиться. Так же и он, с первых созн
ательных дней стал во всем подражать женщинам. Ему это нравилось, он даже
надевал мамины платья. Сперва такое подражание было чисто внешнее. Со вр
еменем он и думать и относиться к жизни стал, как мама и ее подруги: вникал
в их суждения о мужчинах, вместе с ними анализировал недостатки и достои
нства мужчин. Так же, как и женщины, ценил за что-то одних, отвергал других.
Он стал чувствовать так же, как мама и ее подруги. Мама не отпускала его от
себя ни на шаг, держала изолированно от грубого, жестокого остального ми
ра. Он давно уже понимал, на предмет чего обожают женщины мужчин, и сам ста
л чувствовать потребность в этом предмете. Случайно, в отсутствие мамы, к
огда ему было уже тринадцать, он сам уговорил одного симпатичного мамино
го друга попробовать с ним…
Ц Вот так все и вышло, Ц рассказал Гера и признался, что в зоне он боится,
хотя ему этого и недостает.
Ц И что же ты хочешь от меня? Ц спросил Скит замолчавшего Геру.
Ц Я не навязываюсь, но тебе же не противно со мной общаться? Да? Ты умный, ж
изнь видел, читал… Меня даже в школу не пускали…
Гере хочется быть женщиной. Разве можно запретить человеку хотеть быть т
ем или другим? С другой стороны, если Скитальцу захочется быть Наполеоно
м? Он может им быть, но только в сумасшедшем доме.
Ц Общайся, Ц буркнул он. Лично ему это действительно ничем не угрожало.
Ц Но только чтобы в зоне о твоей болезни не знали! Ц Он имел в виду желани
е Геры быть женщиной. Ц Общайся, Ц повторил он. Ц Мне все равно, кем ты хо
чешь быть, меня это не касается, но на меня не рассчитывай.
Скит хотел спросить насчет Самурая с Васькой, когда на тропинке показали
сь двое. Заметив их, Гера торопливо вскочил, сказал «пока» и удалился в сто
рону кухни. Вася с незнакомым Скитальцу парнем подошли.
Ц Ну как? Ц глядя на Скита снизу, Вася недобро улыбался.
Ц Вроде, этот стоял с тобой? Ну и гусь ты, однако!
Не сказав более ничего, они направились в санчасть.
2
Бугай и кум выжидали. Возможно, они что-то знали о замыслах начальства в у
правлении. Комендант, этот, с точки зрения воров, плюгавенький плотник, уз
нал от своих коллег в промзоне (гаражи, столярка, кузница, инструменталка,
слесарная), что там заказаны из горбылей сорок с лишним ящиков двухметро
вой длины и один из дубовых досок письменный стол. Спустя некоторое врем
я, приехал с Решеты киномеханик и привез, наконец, фильм, из-за которого ра
ботяги с позволения воров объявили забастовку и три дня не выходили в та
йгу: требовали, чтобы показали «Девушку моей мечты» с Марикой Рокк.
Как-то вечером после ужина было объявлено: в столовой состоится развлек
ательное мероприятие. Ну и набилось народу полная столовая. Тут на сцене
с важным видом нарисовался (показался или объявился Ц жарг. ).
Боксер и стал толкать речь о том, как бороться с насморком: надо, мол, тепле
е одеваться. Зеки хохотали. Все это придумал капитан Белокуров, чтобы «га
лочку» заработать. Боксеру же Ц слава как специалисту! Зеки же думали, чт
о будут показывать фильм «Девушка моей мечты», его давно обещали.
Боксер объяснял: надо больше находиться на свежем воздухе и следить, что
бы обувь не пропускала воду. Главное, необходимо есть больше свежих фрук
тов. Всем стало ясно: девушкой их мечты и не пахло. А тут еще вторую неделю к
ормили пшенкой… Утром пшенка, в обед Ц пшенная размазня, вечером Ц пшен
ная бурда… Закормили… И работяги забастовали. Бугай, конечно, метал икру:
горел план. Собственно, он горел и без забастовок: воры сами не работали и
других не заставляли, лес фактически не столько «заготавливали», скольк
о приписывали якобы заготовленную кубатуру. Нормировщики фиксировали
ее наличие, но… число было Ц фактуры нет. И нормировщики, и десятники, и ма
стера Ц все подкуплены ворами: сплошная туфта (еще одна дыра, в которую ух
одят деньги из воровского котла Ц на подкупы). Так что Бугаю было не сладк
о. А тут еще забастовка… Он Ц к ворам: посодействуйте, заставьте. Но воры н
е вмешивались, к тому же и они были не прочь посмотреть «Девушку моей мечт
ы»… Да, были бы на Девятке суки, мечталось Бугаю, тут не забастуешь, такую д
евушку покажут Ц только и останется мечтать… о выздоровлении. Бугаю не
понятно, почему нельзя воров просто ликвидировать, как саботажников. Зат
о ему понятно, что нет таких инстанций, которые могли бы что-нибудь санкци
онировать без разрешения. Каждый разрешающий должен же получить разреш
ение высшего разрешающего.
Когда в зону проникли слухи о возможном прибытии сук, воровская жизнь ож
ивилась как-то особенно: воры собирались, о чем-то совещались и, что броса
лось в глаза даже мало вникающему в «партийную» жизнь, стали заводить ди
пломатические отношения со «зверями». Зверями воры называли кавказцев.
Они не делали разницы в их национальности Ц все кавказцы без исключения
были для них «звери». В истории лагерей известны кровавые стычки между з
верями и ворами, ибо звери, которые ни к каким из уголовных мастей не относ
ились, ворам дань не платили и вообще не считались с ними. В зонах кавказцы
Ц грузины, чеченцы, осетины, азербайджанцы, армяне, но больше всего чечен
цы Ц жили сплоченно, в отдельных бараках, обособленно работали в тайге. С
реди них не было отказчиков и козлов, и лагерному обывателю было непонят
но, почему они Ц звери. Многие из них, как подметили воры, задницу газетой
«Правда», да и вообще никакой бумагой, не вытирали, а носили с собой бутылк
у с водой и подмывались (козлы же никогда не подмывались ни до, ни после)… Т
ак, может, из-за этого? Разбираться в этом долго. И без того ясно, что воры на
счет зверей всегда были начеку, особенно когда на горизонте маячила кака
я-нибудь опасность. И теперь воры стали подчеркнуто уважительно обращат
ься с ними. Даже подкинули Мамеду, вожаку зверей, по-дружески килограмма д
ва сала. Наверное, учли, что звери сало не едят по религиозным соображения
м, считая свинью близким родственником человека. А жрать родственника, о
казывается, не полагается.
Итак, вместе со слухами о возможной доставке на Девятку сук, киномеханик
привез, наконец, и этот фильм: «Девушка моей мечты». Но показать его в тот в
ечер опять нельзя было из-за ученой вороны Боксера, расколотившей десят
ка два фонарей, ставшей причиной замыкания в электросети.
Суки все не шли. Воры успокоились. Кум заказал еще с десяток ящиков. На вся
кий случай. Вообще-то он считал, что ни к чему, эти ящики Ц роскошь! Но мало
ли! Комиссия может вдруг нагрянуть, если эксгумировать надо, или еще что…
Наконец, суки прибыли. Сытые, самодовольные и уверенные в себе здоровые м
ужчины, по тем временам и условиям хорошо одетые. Их мешки несли на себе ше
стерки. Ведь и суки Ц как же иначе! Ц не могли без шестерок. В мешках, как и
у воров, постели: ватные матрацы, одеяла, подушки с вышитыми мулине наволо
чками. В подушках, как бывает и у воров, пики. Если пики найдут при шмоне, отв
етят за это шестерки: мешки несут они. В данном случае, прямо удивительно,
сук даже не шмонали Ц была лишь видимость шмона.
Постель в лагере Ц предмет престижа, по ней судят о жизнеспособности вл
адельца. Постель Ц последнее, что вор проиграет, то же и сука, ибо, как уже о
тмечено, воры и суки Ц одна публика, только в каждом случае вывернутая на
изнанку. Уважающий себя вор старается обзавестись как можно более шикар
ной постелью. Наволочки и пододеяльники часто вышивают сами: нитки мулин
е ценятся дорого.
И вот они шагают тяжелой поступью, поскрипывая валенками в подмороженно
м снегу, двадцать восемь сук. Сзади, как всегда, люди с автоматами и собаки.
Их лица Ц галерея жестоких, хитрых, коварных, подлых портретов, от колонн
ы веяло безжалостным духом уничтожения: где угодно на земле пойдут, гото
вые убивать, брать, душить и крушить, об этом красноречиво говорил даже их
шаг, от которого по сторонам разлетались каскады снега.
К воротам зоны их не повели, а усадили на снегу за пирамидами пней ждать, п
ока из зоны в тайгу не уйдут рабочие бригады. Затем пройдет проверка числ
енности оставшихся в зоне и облава на мужественных отказчиков. Погода ис
портилась, поднялась метель. Суки сбились в кучу у пирамид, значение кото
рых осмыслить даже не пробовали.
В это время в зоне Боксер и Враль заканчивали утренний «спортивный» бег
у санчасти, где их дожидался Самурай.
Ц Сегодня приема не делать! Сам из санчасти тоже… уходи, Ц объявил он Бо
ксеру.
Это было уже непривычно. Самурай спросил, есть ли больные в стационаре Ц
в двух небольших палатах, каждая на четыре кровати. В настоящее время зде
сь отлеживались три симулянта. Самурай посоветовал гнать их в шею. Он отв
ел лепилу в сторону и о чем-то с ним недолго шептался. Затем Боксер распро
щался с Вралем и вместе с Самураем направился в санчасть. На двери санчас
ти он прикрепил записку, уведомляющую, что «приема больных не будет». Это
й запиской всем отказчикам от работы была объявлена амнистия.
3
Сумкин выбивал искры из подвешенной у вахты рельсы Ц и Враль вскочил. Ещ
е не рассвело, небо над зоной сохраняло черноту, но в 37-й королевской, как в
сегда по утрам, воры отыскивали во что бы обуться: вся обувь валялась у нар
, как с вечера скидывалась. Проснувшиеся пораньше без стеснения надевали
что получше. Из-за этого хамства немало лаялись: отсюда и пошла поговорка
: «кто раньше встал, тому и сапоги».
Сегодня все вставали рано Ц тоже и центровые воры, а их амбалы всю ночь гл
аз не сомкнули. Воры к чему-то готовились, шестерки извлекали притыренны
е пики (припрятанные ножи Ц жарг. ), чтобы вручить обладателям.
Обычно воры пики при себе не носили, вручали их шестеркам (у каждого вора с
вой «оруженосец») Ц прятать, и те отвечали за сохранность воровского но
жа. Так удобнее: вдруг внезапный шмон…
Воры со всей зоны собрались в секции 37-й бригады, в центре внимания Ц Петр
о Ханадей и Самурай. Оба авторитета были вечером у Мора, он что-то им долго
внушал. Однако считалось, что именно Самураю принадлежит идея обыграть с
ук за счет их всем известной тенденции к симулированию какого угодно заб
олевания, когда прибывших доставят в баню, где и происходят обычно всево
зможные неожиданности. Теперь Самурай считал правильным изменить прог
рамму, чтобы суки ни о чем не заподозрили, чтобы не приготовились к защите
. Воры словно были уверены, что менты сук уже несколько раз обыскали и ножи
изъяли. Но они не знали больше, чем имели право знать по замыслу Главного
кума.
Закончился развод Ц зона опустела. Тишина. Никакого движения. Как будто
даже демонстративно после проверки ушли на вахту все мусора во главе с С
умкиным, Плюшкиным, Ухтомским. Отказчики настороже Ц будет ли облава? С д
ругой стороны, санчасть «больных» не принимала… Значит, и облаве не быть
… Тишина…
Придурки попрятались, закрылись в своих «точках».
Ц Ты пока никуда не ходи, Ц заявил Мор Скиту, Ц кажется, этап приведут.
В секции 37-й королевской Самурай послал Треску за Боксером…
А за воротами зоны, едва бригады работяг скрылись из виду, началось движе
ние: сук подвели к воротам. Суки уже не смотрелись самоуверенными, в их лиц
ах, кроме жестокости и подлости, добавился затаенный страх, в глазах Ц на
стороженность. Они не могли установить, куда их привели. И теперь стояли…
люди из разной среды: сбежавшие когда-то с фронта офицеры и солдаты, бывши
е воры, предавшие воровские законы, и просто обыкновенные мокрушники из
амбалов, которым на 13-м было так сладостно убивать воров, мстить им за то, ч
то считали они сук мразью.
Кто все-таки в зоне? Они всю дорогу старались выяснить, куда их поведут. Им
намекали, будто на Паканаевку, где, если не суки, то «поляки» или даже «бес
предел». Беспредел Ц плохо, но для сук все же лучше, чем воры. К ворам суки н
е ходоки, они попросту не войдут в зону, любую кару примут, на землю улягут
ся, и тащите хоть волоком. Такое во многих местах случалось.
Сук не обыскивали, это их успокоило. Им казалось, что начальнички избегаю
т резни Ц значит, их не обыскали потому, что резни не опасаются. Суки стар
ались рассмотреть сквозь щели в заборе, есть ли в зоне движение, Ц в зоне
тишина. Сидя за пирамидами, они видели, как бригады ушли в тайгу. Значит, по
думали суки, в зоне остались одни придурки, а в таком случае зона скорее вс
его ничья, в том смысле, что в ней не правит ни одна уголовная масть.
Ц В зоне есть кто?! Ц изо всех сил проорал Россомаха. Безответно. Только о
дин лишь начальник стерегущего их конвоя облаял его:
Ц Здесь такие же паразиты, как и вы! Так что не ори!
Наконец из вахты вышли начальник спецчасти с папками пухлых личных дел,
кум, Режим и… Боксер в белом халате, как и подобает медику; он-то первым и об
ратился к прибывшим с вопросом, не давая времени даже рта открыть:
Ц Больные есть?
Такая забота удивила сук, и они, решив, что в каждом монастыре свои порядки
, загалдели все сразу: выяснилось, все они очень больные, даже инвалиды ест
ь, а некоторым необходимо срочно в больницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
их «рабочим местом» вырастали приличные груды товаров, которые эти разб
ойницы, ночью же, после отбытия рабов в зону, с трудом на себя навьючивали,
чтобы унести. Правда, случалось, последние клиенты «освобождали» их от в
сей выручки.
Прибыли воров за счет налогообложения работяг вызывали нестерпимую за
висть у чиновников министерства тотального образования и они постанов
или: деньги в зонах отменить, взамен Ц маргарин, комбижир, зубные щетки, з
убочистки, махорка, леденцы и деревянные ложки, которые и выдавались в эт
ом, как уже сказано, аду в двадцать квадратных метров. И чтобы к заветному
окошечку пробиться, требовалось потратить больше сил, чем на лесоповале
. А где их было взять слабосильному Гере? Тщетно пытался он хотя бы вклинит
ся в эту давку.
Худой и жилистый Скиталец потянул его за собой. Когда на обратном пути Ск
италец выталкивался назад и поравнялся с Герой, тот ему крикнул:
Ц Я потом тебя разыщу, ладно?
Потом они встретились недалеко от санчасти. Гера, увидев Скита, повел себ
я, как собака при виде собственного хозяина, заглядывал любовно в глаза, х
ватал Скита за руку. Скит с трудом выдернул свою руку из его горячих цепки
х ладоней.
Ц Ты меня избегаешь? Ц спросил Гера хриплым голосом, изучающе заглядыв
ая в глаза, виновато улыбаясь, Ц не хочешь, чтобы я к тебе ходил?
Скитальцу было все равно, существует этот Герман или нет. Что значит «ход
ил»? Какой идиотский вопрос. Оказывается, Герман часто его посещал, но не з
аставал. Герман рассказал, что ходил на повал, что он сучкоруб в бригаде Па
ртсъезда (кличка бугра, то есть бригадира). У Геры первая категория, несмот
ря на его физическую неразвитость. Сучкоруб звучит легко, но сучочки быв
ают толщиной в человеческую ногу Ц попробуй, руби их, за день любой здоро
вяк выдохнется, хотя это считается легкой работой.
Ц Устаю очень, Ц вздохнул Гера.
Ц Чем я-то могу помочь тебе? Что ко мне пристал? Ц неожиданно грубо даже
для себя отреагировал Скит.
Ц Ничем, Ц вздохнул Гера горестно, Ц просто мне надо с кем-то дружить. Н
а работе устаю очень… Я же тебе ничего не сделаю, чего ты боишься?
Конец фразы, обернувшийся вопросом, озадачил Скита, хотя ничего странног
о в нем как будто и не содержалось. Но? «Чего ты боишься?», «ничего не сделаю
»… мелькнуло мгновенное воспоминание из жизни Рощи, когда его манила к с
ебе одна подвыпившая торговка: «Иди, дурачок, я же тебе ничего не сделаю, ч
его ты боишься?» Скит заглянул в глаза Гере и встретился с его вкрадчиво-п
окорным, словно немного виноватым взглядом и догадался: Гера ему признал
ся, можно сказать, в любви.
Ц Давно это… у тебя? Ц Скит даже не знал, как спросить, старался подчеркн
уть свое как бы сочувствие.
Ц С тринадцати, Ц ответил Гера с готовностью. Он словно обрадовался, чт
о его, наконец, поняли, что может держаться уже более откровенно.
Ц Еще на воле? Ц удивился Скит.
Ц В тюрьме ни разу не было, Ц ответил Гера.
Ц Но почему? Ц Скиталец искренне не мог себе такое объяснить. Он понима
л: Гера не козел… Не за кусок хлеба продается, не проигрался. Что же с ним?
Ц Мне уже в детстве мама говорила, что я у нее и не мальчик, что мне бы дево
чкой родиться… Я еще и в школу не ходил, я без отца рос… Я матери и поверил.
В детстве Гера мог ориентироваться только на ту информацию, которая дост
авалась от окружения одиноких женщин. Мама и ее подруги принимали красив
ых и щедрых мужчин, которым старались нравиться. Так же и он, с первых созн
ательных дней стал во всем подражать женщинам. Ему это нравилось, он даже
надевал мамины платья. Сперва такое подражание было чисто внешнее. Со вр
еменем он и думать и относиться к жизни стал, как мама и ее подруги: вникал
в их суждения о мужчинах, вместе с ними анализировал недостатки и достои
нства мужчин. Так же, как и женщины, ценил за что-то одних, отвергал других.
Он стал чувствовать так же, как мама и ее подруги. Мама не отпускала его от
себя ни на шаг, держала изолированно от грубого, жестокого остального ми
ра. Он давно уже понимал, на предмет чего обожают женщины мужчин, и сам ста
л чувствовать потребность в этом предмете. Случайно, в отсутствие мамы, к
огда ему было уже тринадцать, он сам уговорил одного симпатичного мамино
го друга попробовать с ним…
Ц Вот так все и вышло, Ц рассказал Гера и признался, что в зоне он боится,
хотя ему этого и недостает.
Ц И что же ты хочешь от меня? Ц спросил Скит замолчавшего Геру.
Ц Я не навязываюсь, но тебе же не противно со мной общаться? Да? Ты умный, ж
изнь видел, читал… Меня даже в школу не пускали…
Гере хочется быть женщиной. Разве можно запретить человеку хотеть быть т
ем или другим? С другой стороны, если Скитальцу захочется быть Наполеоно
м? Он может им быть, но только в сумасшедшем доме.
Ц Общайся, Ц буркнул он. Лично ему это действительно ничем не угрожало.
Ц Но только чтобы в зоне о твоей болезни не знали! Ц Он имел в виду желани
е Геры быть женщиной. Ц Общайся, Ц повторил он. Ц Мне все равно, кем ты хо
чешь быть, меня это не касается, но на меня не рассчитывай.
Скит хотел спросить насчет Самурая с Васькой, когда на тропинке показали
сь двое. Заметив их, Гера торопливо вскочил, сказал «пока» и удалился в сто
рону кухни. Вася с незнакомым Скитальцу парнем подошли.
Ц Ну как? Ц глядя на Скита снизу, Вася недобро улыбался.
Ц Вроде, этот стоял с тобой? Ну и гусь ты, однако!
Не сказав более ничего, они направились в санчасть.
2
Бугай и кум выжидали. Возможно, они что-то знали о замыслах начальства в у
правлении. Комендант, этот, с точки зрения воров, плюгавенький плотник, уз
нал от своих коллег в промзоне (гаражи, столярка, кузница, инструменталка,
слесарная), что там заказаны из горбылей сорок с лишним ящиков двухметро
вой длины и один из дубовых досок письменный стол. Спустя некоторое врем
я, приехал с Решеты киномеханик и привез, наконец, фильм, из-за которого ра
ботяги с позволения воров объявили забастовку и три дня не выходили в та
йгу: требовали, чтобы показали «Девушку моей мечты» с Марикой Рокк.
Как-то вечером после ужина было объявлено: в столовой состоится развлек
ательное мероприятие. Ну и набилось народу полная столовая. Тут на сцене
с важным видом нарисовался (показался или объявился Ц жарг. ).
Боксер и стал толкать речь о том, как бороться с насморком: надо, мол, тепле
е одеваться. Зеки хохотали. Все это придумал капитан Белокуров, чтобы «га
лочку» заработать. Боксеру же Ц слава как специалисту! Зеки же думали, чт
о будут показывать фильм «Девушка моей мечты», его давно обещали.
Боксер объяснял: надо больше находиться на свежем воздухе и следить, что
бы обувь не пропускала воду. Главное, необходимо есть больше свежих фрук
тов. Всем стало ясно: девушкой их мечты и не пахло. А тут еще вторую неделю к
ормили пшенкой… Утром пшенка, в обед Ц пшенная размазня, вечером Ц пшен
ная бурда… Закормили… И работяги забастовали. Бугай, конечно, метал икру:
горел план. Собственно, он горел и без забастовок: воры сами не работали и
других не заставляли, лес фактически не столько «заготавливали», скольк
о приписывали якобы заготовленную кубатуру. Нормировщики фиксировали
ее наличие, но… число было Ц фактуры нет. И нормировщики, и десятники, и ма
стера Ц все подкуплены ворами: сплошная туфта (еще одна дыра, в которую ух
одят деньги из воровского котла Ц на подкупы). Так что Бугаю было не сладк
о. А тут еще забастовка… Он Ц к ворам: посодействуйте, заставьте. Но воры н
е вмешивались, к тому же и они были не прочь посмотреть «Девушку моей мечт
ы»… Да, были бы на Девятке суки, мечталось Бугаю, тут не забастуешь, такую д
евушку покажут Ц только и останется мечтать… о выздоровлении. Бугаю не
понятно, почему нельзя воров просто ликвидировать, как саботажников. Зат
о ему понятно, что нет таких инстанций, которые могли бы что-нибудь санкци
онировать без разрешения. Каждый разрешающий должен же получить разреш
ение высшего разрешающего.
Когда в зону проникли слухи о возможном прибытии сук, воровская жизнь ож
ивилась как-то особенно: воры собирались, о чем-то совещались и, что броса
лось в глаза даже мало вникающему в «партийную» жизнь, стали заводить ди
пломатические отношения со «зверями». Зверями воры называли кавказцев.
Они не делали разницы в их национальности Ц все кавказцы без исключения
были для них «звери». В истории лагерей известны кровавые стычки между з
верями и ворами, ибо звери, которые ни к каким из уголовных мастей не относ
ились, ворам дань не платили и вообще не считались с ними. В зонах кавказцы
Ц грузины, чеченцы, осетины, азербайджанцы, армяне, но больше всего чечен
цы Ц жили сплоченно, в отдельных бараках, обособленно работали в тайге. С
реди них не было отказчиков и козлов, и лагерному обывателю было непонят
но, почему они Ц звери. Многие из них, как подметили воры, задницу газетой
«Правда», да и вообще никакой бумагой, не вытирали, а носили с собой бутылк
у с водой и подмывались (козлы же никогда не подмывались ни до, ни после)… Т
ак, может, из-за этого? Разбираться в этом долго. И без того ясно, что воры на
счет зверей всегда были начеку, особенно когда на горизонте маячила кака
я-нибудь опасность. И теперь воры стали подчеркнуто уважительно обращат
ься с ними. Даже подкинули Мамеду, вожаку зверей, по-дружески килограмма д
ва сала. Наверное, учли, что звери сало не едят по религиозным соображения
м, считая свинью близким родственником человека. А жрать родственника, о
казывается, не полагается.
Итак, вместе со слухами о возможной доставке на Девятку сук, киномеханик
привез, наконец, и этот фильм: «Девушка моей мечты». Но показать его в тот в
ечер опять нельзя было из-за ученой вороны Боксера, расколотившей десят
ка два фонарей, ставшей причиной замыкания в электросети.
Суки все не шли. Воры успокоились. Кум заказал еще с десяток ящиков. На вся
кий случай. Вообще-то он считал, что ни к чему, эти ящики Ц роскошь! Но мало
ли! Комиссия может вдруг нагрянуть, если эксгумировать надо, или еще что…
Наконец, суки прибыли. Сытые, самодовольные и уверенные в себе здоровые м
ужчины, по тем временам и условиям хорошо одетые. Их мешки несли на себе ше
стерки. Ведь и суки Ц как же иначе! Ц не могли без шестерок. В мешках, как и
у воров, постели: ватные матрацы, одеяла, подушки с вышитыми мулине наволо
чками. В подушках, как бывает и у воров, пики. Если пики найдут при шмоне, отв
етят за это шестерки: мешки несут они. В данном случае, прямо удивительно,
сук даже не шмонали Ц была лишь видимость шмона.
Постель в лагере Ц предмет престижа, по ней судят о жизнеспособности вл
адельца. Постель Ц последнее, что вор проиграет, то же и сука, ибо, как уже о
тмечено, воры и суки Ц одна публика, только в каждом случае вывернутая на
изнанку. Уважающий себя вор старается обзавестись как можно более шикар
ной постелью. Наволочки и пододеяльники часто вышивают сами: нитки мулин
е ценятся дорого.
И вот они шагают тяжелой поступью, поскрипывая валенками в подмороженно
м снегу, двадцать восемь сук. Сзади, как всегда, люди с автоматами и собаки.
Их лица Ц галерея жестоких, хитрых, коварных, подлых портретов, от колонн
ы веяло безжалостным духом уничтожения: где угодно на земле пойдут, гото
вые убивать, брать, душить и крушить, об этом красноречиво говорил даже их
шаг, от которого по сторонам разлетались каскады снега.
К воротам зоны их не повели, а усадили на снегу за пирамидами пней ждать, п
ока из зоны в тайгу не уйдут рабочие бригады. Затем пройдет проверка числ
енности оставшихся в зоне и облава на мужественных отказчиков. Погода ис
портилась, поднялась метель. Суки сбились в кучу у пирамид, значение кото
рых осмыслить даже не пробовали.
В это время в зоне Боксер и Враль заканчивали утренний «спортивный» бег
у санчасти, где их дожидался Самурай.
Ц Сегодня приема не делать! Сам из санчасти тоже… уходи, Ц объявил он Бо
ксеру.
Это было уже непривычно. Самурай спросил, есть ли больные в стационаре Ц
в двух небольших палатах, каждая на четыре кровати. В настоящее время зде
сь отлеживались три симулянта. Самурай посоветовал гнать их в шею. Он отв
ел лепилу в сторону и о чем-то с ним недолго шептался. Затем Боксер распро
щался с Вралем и вместе с Самураем направился в санчасть. На двери санчас
ти он прикрепил записку, уведомляющую, что «приема больных не будет». Это
й запиской всем отказчикам от работы была объявлена амнистия.
3
Сумкин выбивал искры из подвешенной у вахты рельсы Ц и Враль вскочил. Ещ
е не рассвело, небо над зоной сохраняло черноту, но в 37-й королевской, как в
сегда по утрам, воры отыскивали во что бы обуться: вся обувь валялась у нар
, как с вечера скидывалась. Проснувшиеся пораньше без стеснения надевали
что получше. Из-за этого хамства немало лаялись: отсюда и пошла поговорка
: «кто раньше встал, тому и сапоги».
Сегодня все вставали рано Ц тоже и центровые воры, а их амбалы всю ночь гл
аз не сомкнули. Воры к чему-то готовились, шестерки извлекали притыренны
е пики (припрятанные ножи Ц жарг. ), чтобы вручить обладателям.
Обычно воры пики при себе не носили, вручали их шестеркам (у каждого вора с
вой «оруженосец») Ц прятать, и те отвечали за сохранность воровского но
жа. Так удобнее: вдруг внезапный шмон…
Воры со всей зоны собрались в секции 37-й бригады, в центре внимания Ц Петр
о Ханадей и Самурай. Оба авторитета были вечером у Мора, он что-то им долго
внушал. Однако считалось, что именно Самураю принадлежит идея обыграть с
ук за счет их всем известной тенденции к симулированию какого угодно заб
олевания, когда прибывших доставят в баню, где и происходят обычно всево
зможные неожиданности. Теперь Самурай считал правильным изменить прог
рамму, чтобы суки ни о чем не заподозрили, чтобы не приготовились к защите
. Воры словно были уверены, что менты сук уже несколько раз обыскали и ножи
изъяли. Но они не знали больше, чем имели право знать по замыслу Главного
кума.
Закончился развод Ц зона опустела. Тишина. Никакого движения. Как будто
даже демонстративно после проверки ушли на вахту все мусора во главе с С
умкиным, Плюшкиным, Ухтомским. Отказчики настороже Ц будет ли облава? С д
ругой стороны, санчасть «больных» не принимала… Значит, и облаве не быть
… Тишина…
Придурки попрятались, закрылись в своих «точках».
Ц Ты пока никуда не ходи, Ц заявил Мор Скиту, Ц кажется, этап приведут.
В секции 37-й королевской Самурай послал Треску за Боксером…
А за воротами зоны, едва бригады работяг скрылись из виду, началось движе
ние: сук подвели к воротам. Суки уже не смотрелись самоуверенными, в их лиц
ах, кроме жестокости и подлости, добавился затаенный страх, в глазах Ц на
стороженность. Они не могли установить, куда их привели. И теперь стояли…
люди из разной среды: сбежавшие когда-то с фронта офицеры и солдаты, бывши
е воры, предавшие воровские законы, и просто обыкновенные мокрушники из
амбалов, которым на 13-м было так сладостно убивать воров, мстить им за то, ч
то считали они сук мразью.
Кто все-таки в зоне? Они всю дорогу старались выяснить, куда их поведут. Им
намекали, будто на Паканаевку, где, если не суки, то «поляки» или даже «бес
предел». Беспредел Ц плохо, но для сук все же лучше, чем воры. К ворам суки н
е ходоки, они попросту не войдут в зону, любую кару примут, на землю улягут
ся, и тащите хоть волоком. Такое во многих местах случалось.
Сук не обыскивали, это их успокоило. Им казалось, что начальнички избегаю
т резни Ц значит, их не обыскали потому, что резни не опасаются. Суки стар
ались рассмотреть сквозь щели в заборе, есть ли в зоне движение, Ц в зоне
тишина. Сидя за пирамидами, они видели, как бригады ушли в тайгу. Значит, по
думали суки, в зоне остались одни придурки, а в таком случае зона скорее вс
его ничья, в том смысле, что в ней не правит ни одна уголовная масть.
Ц В зоне есть кто?! Ц изо всех сил проорал Россомаха. Безответно. Только о
дин лишь начальник стерегущего их конвоя облаял его:
Ц Здесь такие же паразиты, как и вы! Так что не ори!
Наконец из вахты вышли начальник спецчасти с папками пухлых личных дел,
кум, Режим и… Боксер в белом халате, как и подобает медику; он-то первым и об
ратился к прибывшим с вопросом, не давая времени даже рта открыть:
Ц Больные есть?
Такая забота удивила сук, и они, решив, что в каждом монастыре свои порядки
, загалдели все сразу: выяснилось, все они очень больные, даже инвалиды ест
ь, а некоторым необходимо срочно в больницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29